Текст книги "Бессмертная и безработная"

Глава 17

Мой мобильный телефон зазвонил, когда я была на Вест-494. Я все время забывала изменить мелодию, поэтому он по-прежнему наигрывал «Фанкитаун».

– Хелло?

– Эй, ты где? – послышался голос Джессики. – Я сегодня принимаю Синклера и Тину.

– А мне какое дело? Они сами виноваты, что не предупредили заранее. Я еду проверить демонов.

– Когда ты наконец познакомишь меня с ними?

– Никогда.

– Да брось, – захныкала она.

– Забудь о них. Они слишком опасны.

– Ты так говоришь обо всем, что интересно.

– О да, ужасно интересно. Сумасшедшие кровососы, которые больше похожи на зверей, чем на людей. Можешь мне поверить: если бы я не должна была нести за них ответственность, я бы и близко к ним не подошла.

– Ладно, ладно. Я позвоню позднее.

– Передай Синклеру подзатыльник от меня. – Я отключила мобильник и положила его на соседнее сиденье. Жаль, конечно, что нельзя было выполнить ее просьбу, но я не собиралась рисковать ее жизнью.

Я подъехала к дому Ностро. Он создал демонов в результате своеобразного извращенного эксперимента, и мы все еще продолжали держать их в его доме. А почему бы и нет? Ему этот дом был больше не нужен.

Демоны представляли собой то, что случается, если не кормить новорожденного вампира. Они сходят с ума от голода и теряют большую часть своего интеллектуального коэффициента. Не говоря уж об их утраченной способности ходить на двух ногах и регулярно мыться. Выглядит это отвратительно и печально одновременно.

Я подошла к сараю за домом – возможно, единственному сараю в Миннетонке – и стала наблюдать затем, как демоны скакали в лунном свете словно большие бессмертные марионетки. Учуяв мой запах, они бросились ко мне, и я потрепала двоих из них по голове, понимая, что веду себя глупо. Они когда-то были людьми, и я чувствовала сильное смущение, обращаясь с ними как с домашними животными. Конечно, они вели себя как животные – чудовищно опасные, непредсказуемые, жаждущие крови животные, – но тем не менее...

– Ваше величество!

Элис заметила меня и спешила ко мне через широкий двор. Ей было около четырнадцати лет, когда Ностро обратил ее в вампира, дубина. Обрек на вечные муки подросткового возраста. Такая судьба хуже смерти.

– Привет, Элис. – Она выглядела очень привлекательно в синем джемпере и белой блузке. Ее кудрявые рыжие волосы были собраны в узел и перевязаны голубой лентой. Голые ноги. Ногти на ногах покрашены в небесно-голубой цвет. – Как дела?

– Прекрасно, ваше величество.

– В миллионный раз: Бетси.

– Они очень рады вас видеть, – сказала она, избегая называть меня по имени.

– Ага. Они хорошо выглядят. Ты делаешь большое дело.

Элис просияла. Или, может быть, она недавно поела: ее щеки порозовели. Что до демонов, они пили свиную кровь, и еженедельный счет мяснику был непомерно высок. Странно: все вампиры, которых я знала, в том числе я сама, нуждались в «живой» крови.

Возможно, из-за того, что в демонах почти не осталось ничего человеческого, им не требовалась подпитка прямо из источника.

– Мне кажется, они становятся лучше, – сказала Элис. – Я оставила им кое-какие книги, и на этот раз они не стали ругаться. Хотя и покусали их.

– Мне незачем это слушать. Но все равно спасибо. Как твои дела?

– О... ну... вы знаете, – ответила она сдержанно. Она знаком указала на огромный пустой дом. – Мне бывает здесь иногда одиноко, но Тина составляет мне компанию.

– Но, Элис, ты не пленница. Ты можешь уходить, когда захочешь. Тебе не обязательно здесь жить.

– Теперь это моя работа, – сказала она серьезно. – Она для меня самое главное.

– Дело, наверное, в характере работы, – предположила я. – Еще раз спасибо.

– Я здесь для того, чтобы служить вам, ваше величество.

– Опять? У тебя есть все необходимое?

– Да, конечно, – бодро заверила она.

Я так же считала, но, похоже, после жизни при режиме Ностро роль смотрителя зоопарка для кучки смертельно опасных вампиров была для нее чем-то вроде увеселительной прогулки. Мне бы такое уже до смерти наскучило, но Элис никогда не жаловалась, а если я заводила разговор о том, чтобы взять другого вампира присматривать за демонами и дать ей отдых, она чуть не плакала.

– Знаешь, меня не будет на следующей неделе. У тебя есть номер моего мобильника. Позвони, если тебе что-нибудь потребуется.

– Обязательно, ваше величество. Я вздохнула.

– И помни, что ты работаешь на Бетси, слышишь? Она только улыбнулась.

– Их всех надо заколоть.

– Господи Иисусе! – Я чуть не упала на Элис. Она протянула руку, чтобы удержать меня, а затем, словно боясь дотронуться до моего наэлектризованного тела, отпрянула. – Синклер, клянусь Богом, если ты не прекратишь так шутить... – В лунном свете он был похож на угрюмого дьявола.

– Здравствуйте, ваше величество, – сказала Элис, решительно вскидывая голову.

– Здравствуй, Элис, – отозвалось его величество.

– Какого черта ты здесь делаешь? – спросила я непочтительно.

Он пожал плечами.

– Я как раз собиралась уходить. Не трогай демонов, после того как я уйду.

– Я пойду с тобой.

Пусть идет. Но почему это всегда так возбуждало и раздражало меня?

– Пока, Элис.

– До свидания, ваши величества.

– Спокойной ночи, Элис.

Демоны захныкали, когда я уходила, но потом я услышала бульканье и невнятное бормотание – ииииргх! Время кормежки в нашем зоопарке. Я надеялась, что Элис не забрызгает кровью свой джемпер.

Синклер поймал мою руку и не выпускал, пока мы шли к нашим машинам. О, просто как пара остепенившихся бессмертных.

– Произошло еще одно убийство, – сказал он. Я чуть не провалилась в канализационный люк.

– Что?! Когда? Почему ты ничего не сказал минуту назад?

– Тина и я думаем, что лучше держать это в секрете от других вампиров, пока мы не найдем преступника.

– О! – Напрасно они не стали держать это в секрете от меня. – Кто-нибудь из тех, кого мы знаем?

– Нет. Это женщина по имени Дженнифер. Слишком молодая для вампира. Тина нашла ее свидетельство о смерти – ей было меньше двадцати лет.

– Просто ребенок. Странно. Джон не сказал ни слова о том, что они убили еще кого-то. Я удушу этого гаденыша!

Синклер сильнее сжал мою руку.

– Ты виделась сегодня вечером с Джоном?

– Да, он приходил ко мне на работу.

– Я поговорю с ним.

– Нет, не поговоришь, – заявила я раздраженно. – Что, только тебе разрешается докучать мне на работе? И отпусти мою руку.

– Только мне. И не отпущу.

– Мы отклонились от темы.

– Так всегда бывает, когда я разговариваю с тобой. Но ты права. Джон и Эни клянутся, что не имеют к этому никакого отношения.

– Ты думаешь, что им можно верить?

– Да. И Тина тоже согласна. Кроме того, она проводит с Эни большую часть вечеров.

– Не говори мне, что Тина ищет подругу. В любом случае это ни к чему не приведет, – заметила я.

– Почему?

– У них нет ничего общего. Не говоря уж о разнице в возрасте. Сто лет разницы.

– Не думаю, что разница в возрасте является непреодолимым препятствием, – сказал он осторожно, а затем добавил: – И вообще это не наше дело.

– О, заткнись. Кто-то продолжает убивать. – Я поддела ногой пучок травы, который взлетел в воздух, как дерн на поле для гольфа. – Ну, по крайней мере дети не обманули нас. И что мы теперь будем делать?

– Теперь мы должны осмотреть тело. Возможно, мы найдем что-нибудь, что упустили раньше.

Я резко остановилась, а Синклер продолжал идти, так что чуть не сбил меня с ног.

– Не-ет, я пас! У меня на сегодняшнюю ночь другие планы.

– Это твоя обязанность, – неумолимо напомнил Синклер.

– Забудь это! Серьезно, Эрик, у меня от этих трупов мороз по коже. Я уже не могу смотреть «Ночь живых мертвецов».

Он потер лоб рукой, как будто у него раскалывалась голова.

– Элизабет...

– Ты ведь не собираешься испортить мне вечер? – взмолилась я. – Я не могу придумать ничего хуже.

Он рассмеялся.

– Иногда ты бываешь просто восхитительна.

– Кто теперь отклоняется от темы? Как будто я не заметила, что ты подвел меня к своей машине и собираешься в нее засунуть. Осторожнее с моей прической! – предупредила я, когда он положил мне руку на затылок и запихнул на пассажирское место своего «лексуса». – Черт возьми, Синклер, у меня есть другие дела!

– Ты сможешь разобраться с ними по дороге в морг, – сказал он, садясь за руль.

Ощущение озноба усилилось тем, что морг, как выяснилось, находился в моем подвале. Правильно: моем подвале.

– Вы просто убиваете меня, – пробормотала я, когда мы спускались по ступенькам.

– А где еще нам держать тело? – резонно поинтересовался Марк. Он был главным действующим лицом при похищении трупа – у людей редко возникают сомнения в действиях врача. – В отеле «Маркетт»?

– Где угодно, кроме нашего дома!

– О, ты вечно жалуешься.

– С апреля, – сказала я мрачно, – у меня много оснований жаловаться.

Марк задумался над моими словами и наконец изрек:

– Во многом так оно и есть.

Подвал тянулся вдоль всего дома. И хотя в нем было полно людей, найти их оказалось просто. В дальнем конце находилась комната, которую я раньше не видела, и где нас ждали Тина, Моника, чудачка Сара, Эни, Джон и Джессика. О, и мертвое тело.

– Я протестую, – сказала Сара вместо приветствия.

– Замолчи, – приказал Синклер.

– Чем тебе не угодил мой дом? – спросила я, озадаченная. – Я понимаю твою неприязнь ко мне, поскольку ты любила Ностро (что, кстати, вызывает большие сомнения в твоем вкусе), но что ты имеешь против моего жилища?

– Я здесь раньше работала, – ответила она холодно. – Он мне и тогда не нравился, и, уж конечно, мне неприятно находиться здесь теперь.

– Ну, извини, пожалуйста! Никто не заставляет тебя здесь находиться.

– Сиди, – приказал Синклер, пригвождая Сару к месту тяжелым взглядом. Она мгновенно прекратила жаловаться и уставилась в пол.

Сперва я не понимала, почему Синклер интересуется ею, но потом до меня дошло: Сара не могла простить мне гибели Ностро, и, кроме того, она недавно появилась в городе. Если у нее были деньги, то они давали основания подозревать ее в организации убийств.

Неудивительно, что Синклер старался не спускать с нее глаз.

Сара подняла голову и сказала:

– Ностро создал меня.

– О! – Это все объясняло. Он был отпетым негодяем, но многие вампиры до сих пор оставались ему верны, особенно те, которых он обратил сам. Для меня это было совершенно лишено смысла. Но что я знала о психологии вампиров?

– Я не любила его, – проговорила она, – но он заслужил мою преданность. Он подарил мне бессмертие. Сделал богиней среди людей.

– И странной личностью среди нас. – Ее маленькое признание просто поместило ее на первое место в списке подозреваемых. Интересно, догадывалась ли она об этом?

– Спасибо, что вы все пришли, – сказала Тина, оборвав Сару, которая снова открыла было рот. – Особенно по такому мрачному поводу.

– Я же говорила тебе, что нам нужен большой дом, – прошептала мне в ухо Джессика.

– Да, но... не для этого же?

Я подошла ближе. Мертвая вампирша Дженнифер лежала на деревянном столе в центре комнаты. В двух кусках.

Я охнула и отвернулась. Почувствовала, как Синклер положил руку мне на плечо, и странным образом ощутила силу от его прикосновения. Через минуту я уже могла смотреть, не отворачиваясь. Не только я была в шоке. Джессика побледнела настолько, что выглядела скорее серой, чем коричневой, а большие глаза Тины казались озерами печали.

– Прежде чем вы спросите, – сказал Джон, державшийся раздражающе равнодушно, – мы не отрезали ей голову.

– Если бы я думал, что это вы отрезали, – учтиво ответил Синклер, – то здесь было бы два обезглавленных трупа.

– Не заводитесь, мальчики, – немедленно вмешалась я, увидев, что Джон потянулся за ножом. – У вас есть идеи? Хоть какие-нибудь?

– Это первое убийство, которое произошло не в среду, – заметила Тина.

– Мы всегда собирались по средам, – сообщила Эни. Она ходила вокруг стола, рассматривая бедную безголовую Дженнифер. – Это был единственный день, когда составлялось расписание всей нашей работы.

– Ага! – воскликнула я. – Видите, я с самого начала так думала. Помните ту ночь, когда напали на Тину и Монику?

– Да, да, ты очень умная, – рассеянно сказал Синклер. Он ходил по пятам за Эни, тоже изучая тело.

– Чем занимается Дево? – спросила я Джона.

– Он наш эксперт по компьютерам. Он...

– Ее застрелили, – изрек Синклер.

– И отрезали голову? Это уже верх безумия, – пробормотала Джессика. Меня передернуло.

– Имея дело с вампирами, лучше действовать наверняка, – сказала Эни почти извиняющимся тоном.

– Это напомнило мне о том, что пуля, выпущенная одним из вас в ее величество, – вставила Тина, – была полая на конце и наполненная святой водой.

– Неудивительно, что она причинила мне такую боль, – прокомментировала я.

– Но вы ведь выжили! – практически выдохнула Моника. – Я не могу этому поверить! – Она смотрела на меня с восхищением, что было приятным разнообразием. Большинство бессмертных относились ко мне как к вредному насекомому.

– Да, наша Элизабет полна сюрпризов, – сказал Синклер, все испортив своим сарказмом. – Кто из вас придумал этот очаровательный маленький подарок?

После минутного колебания Эни медленно подняла руку и покраснела, заметив упрек в Тининых глазах.

– Хмм.

– Прекрати, не ругай ее, – обратился к Тине Марк. – Ты должна признать, что по-своему все было сработано великолепно.

– Да, – согласилась Тина. – Я посмотрю, остались ли другие пули в ее теле. И если они такие же, значит, Дженнифер убил кукловод – не знаю, как иначе его назвать.

– Мы послали нашему боссу письмо по электронной почте вчера вечером, – сказал Джон. – Но он, по-видимому, продолжает нападать на вампиров. Или нашел кого-то еще, кто это делает. – Он развел руками. – Я не знаю, выбирает ли он специфических вампиров, или он серийный убийца бессмертных, или что-то еще.

– Если это вообще он, – вставила Моника.

– Это правильное замечание, хмм...

Джон с трудом мог отвести от нее взгляд, что было неудивительно. Моника выглядела потрясающе и одеждой могла затмить кого угодно: черное вечернее платье, черные чулки и черные туфли-лодочки. Ее волосы на этом фоне отливали серебром.

Откровенно говоря, я редко встречала некрасивых вампиров. Всего одного. И он казался скорее немытым, чем непривлекательным.

Наверное, это объясняется тем, что только вампиры могли создавать себе подобных, и им было не все равно, как выглядят их жертвы. Может быть, они находили, что пить кровь очень сексуально... большинство людей предпочитали ложиться в постель с красивыми партнерами, а большинство вампиров хотели иметь привлекательных доноров.

Моника смотрелась великолепно, вне всякого сомнения. Тина тоже была хороша собой. Я видела, что даже Дженнифер была красива, хотя ее длинные каштановые волосы спутались и слиплись от крови и...

– Минутку. Молчите, молчите! – Я сжала руками голову и скорчилась от боли.

– Что с тобой? – спросил Марк.

– Я знаю этот взгляд, – сказала Джессика. – У нее есть идея. Или ей нужно обезболивающее.

– Я что, единственная заметила, что все жертвы – женщины? – вскричала я. – Попробуйте опровергнуть это!

Тина казалась шокированной.

– Ну да, похоже, что это так. Это еще одна общая черта, кроме того, что все убийства происходили в среду, и...

– Разве вы, ребята, не находите это немного странным? – спросила я Тину и Синклера. Затем повернулась к Джону и Эни. – И вы тоже?

Эни кашлянула.

– Это... э-э... не имело для нас значения, – сказала она. – Мы считали вас всех плохими – и женщин, и мужчин.

– Нам было все равно, какого пола вампир, – произнес Джон совершенно невозмутимо.

– Это может пролить свет на мотив убийства, – рассуждал вслух Синклер.

– Ты так думаешь? – спросила я язвительно.

– Все убитые женщины выглядели по-разному, ведь так? – заметила Джессика. – Так что не похоже на то, что киллер преследовал определенный тип. Я хочу сказать, что он нападал на Бетси, и Тину, и Монику... а вы совершенно разные. У вас даже фигуры разные.

Она имеет в виду, что я ужасная дылда, возвышающаяся над миниатюрными Тиной и Моникой... спасибо.

– Уже поздно, – сказала Моника после долгого молчания, во время которого я созерцала в зеркале свой высокий рост, а другие размышляли бог знает о чем. – Может быть, мы продолжим завтра?

Я не собиралась спорить. К сожалению, предложение Моники означало, что мне придется провести еще три вечера с этими занудами, стараясь найти убийцу. Я едва сдержалась, чтобы не напомнить им, что я бывшая секретарша, а не детектив.

– У кого-нибудь есть нож? – спросила Тина. – Посмотрю, не смогу ли я вытащить пулю.

– О, это зрелище не для меня! – воскликнула я, отворачиваясь. Это была последняя капля. С меня хватит! – Тина, тебе надо найти хобби.

– В данный момент мое хобби – поиск того, кто это делает, – ответила она мрачно. – Потом я зашью рану.

– Ловлю тебя на слове, – пробормотала я. Синклер протянул ей карманный нож, который она открыла с громким щелчком. Лезвие было почти в четыре дюйма длиной – Синклер явно верил в девиз бойскаутов. Тина склонилась над телом Дженнифер и начала врезаться в ее грудную клетку. Я бросилась вверх по лестнице.

Глава 18

Джон шел за мной до самой спальни.

– Знаешь, – сказал он, придержав дверь, когда я попыталась захлопнуть ее перед его носом, – это я уговорил «воинов» прекратить преследование ваших вампиров.

– Супер. Твоя медаль за гражданскую доблесть отправлена по почте. Почему бы тебе не пойти домой и не подождать ее там?

– Просто после того как я познакомился с вами, я понял, что мы были не правы.

– Молодец. Спокойной ночи.

– А... мм... послушайте, ведь вам незачем кусать всех подряд, да? – спросил он с надеждой. Я с неохотой сказала ему, что это так. Что это за поведение для убийцы вампиров? – Кто-нибудь говорил вам, что у вас самые красивые зеленые глаза?

– Они не зеленые, а цвета перегноя. Джон, я должна подготовиться ко сну, – прервала я его излияния, стараясь скрыть раздражение. – Если я не буду в постели, когда взойдет солнце, то упаду там, где стою.

– В самом деле? Значит, вы просто уснете и упадете? Как обычные беззащитные существа?

– Это не совсем так. – Я положила руку на его лицо и мягко подтолкнула. – Спокойной ночи.

– До завтра, – начал он, а затем внезапно исчез из поля зрения. На его месте возник Синклер и захлопнул за собой дверь.

– Когда это, черт возьми, моя спальня сделалась проходным двором? – возмутилась я.

Синклер прислонился к двери и скрестил руки на груди.

– Я настаиваю на том, чтобы ты немедленно прекратила поощрять этого сосунка.

– Я не виновата, что он интересуется вампирами.

Синклер фыркнул:

– Он интересуется не вампирами, а тобой.

– Ну и что я могу с этим поделать? У меня и так полно проблем.

– Проблем, связанных с самыми красивыми зелеными глазами, – сказал он сухо.

– Ты подслушивал! Уходи, я должна подготовиться ко сну.

– Ты ведь не собираешься надевать эту нелепую ситцевую пижаму?

– Почему бы и нет? Она удобная. Уходи.

– Напомни мне, чтобы я купил тебе приличную ночную рубашку.

– Мне нужно натренировать собак обнюхивать все, что ты мне покупаешь. – Я дернула за дверную ручку, но он не пошевелился. Я хлопнула его по плечу. – Уберешься ты наконец? Разве тебе не нужно вернуться в «Маркетт» до восхода солнца?

– Не знаю, – ответил он небрежно. – Здесь полно места. Я подумал, что могу остаться.

Я так и знала. Знала, что жить в особняке плохая идея. У меня не было уважительной причины отделаться от ночного гостя.

– Как хочешь, но в любом случае ты не будешь спать в моей комнате.

– Нет?

– Нет!

– Тогда я вернусь в «Маркетт», но только за поцелуй.

– Хорошо. Господи, как же ты мне надоел! – Я схватила его за волосы и, притянув его лицо к своему, поцеловала в переносицу и отпустила. Он попытался обнять меня, но я выскользнула из его рук. – Теперь уходи. Договор есть договор.

– Хм. – Но он ушел. Слава Богу, подумала я.

В следующую ночь я проснулась и несколько мгновений лежала, испытывая непонятную тревогу. Затем вспомнила: убийства и моя роль детектива, Джон и Синклер. И это далеко не все.

Мари сидела в кресле возле моей кровати, глядя на меня с укоризной.

– В чем дело? – спросила я.

– Раньше вы бывали дома гораздо чаще, – сказала она грустно.

– Извини, солнышко. У меня всякие дела... но не важно. – Я не собиралась обсуждать с ребенком обезглавленные трупы. Вместо этого я села, спустив ноги с постели. – Ты не находишь, что в этой пижаме что-то не так?

– Нет. Мне она нравится.

– Мне тоже. – Глупый Синклер. – Мне нужно кое-что сделать сегодня вечером, но, возможно, завтра мы могли бы... о! – Я споткнулась, вылезая из кровати (она была размером с вагон поезда) и упала на Мари.

Фактически я упала сквозь Мари. Это было все равно как нырнуть в озеро в феврале. Я с грохотом рухнула на ковер и могла видеть ее маленькие ножки, торчащие из-под моей подмышки.

Хорошо еще, что мне не надо было дышать. Потому что в этот момент у меня перехватило дыхание.

– Не сердитесь, – пробормотала Мари. – Я не хотела вам говорить.

– О Боже! Ты... ты... – Я провела рукой по ее голове. Тысяча чертей! В моей спальне живет привидение!

Я с трудом поднялась и бросилась вон из спальни, не обращая внимания на мольбы Мари вернуться. К счастью, дверь была открыта, не то я бы прошла сквозь нее. Я чуть не сбила с ног Джессику, спускаясь по лестнице, и выскочила прямо на парадное крыльцо, где врезалась в Синклера с такой силой, что отлетела от него и повалилась на тротуар, как оглушенная пчела.

– Я думал, что ты собираешься избавиться от этой нелепой пижамы.

Я вскочила и буквально вскарабкалась по нему, как по дереву.

– Эрик, Эрик, случилось самое худшее... там... в моей комнате... – Я указала на дом.

Он схватил мои руки.

– В чем дело? Тебе больно? Кто-нибудь обидел тебя? Джон здесь? Я оторву ему яйца, если он...

– Моя комната... в моей комнате... там Мари... в моей комнате...

– Ваше величество, успокойтесь. В чем дело? – Тина бежала ко мне навстречу. Они, должно быть, только что подъехали. Прекрасно! И не подумали позвонить. Даже в состоянии паники я почувствовала раздражение. – Кто-нибудь снова попытался вас убить?

– Если бы! В моей комнате мертвая девочка!

– Мертвая девочка стоит передо мной, – заметил Синклер озадаченно.

– Не я, дурак!

– Пошли. Покажи мне. – Он схватил меня за руку, но я тут же выдернула ее с такой силой, что снова едва не упала.

– Нет! Я не могу вернуться туда. Эрик, не могу! Я поеду с тобой в «Маркетт», ладно? Только давай поедем прямо сейчас. Я поведу машину. Поехали. О'кей?

Темные брови Эрика поднялись так высоко, что, казалось, еще немного – и они съедут со лба.

– Ну что ж, – медленно произнес он, – если ты так сильно боишься...

– Не слушай ее, – прикрикнула Тина. – Дурак! Она не знает, что говорит.

– Разве так разговаривают с королем? – спросил он обиженно.

Она хмыкнула.

– Когда король ведет себя как осел, то да. Пойдемте, ваше величество. Посмотрим на мертвую девочку.

– Вы, ребята, с ума сошли. Я не вернусь туда!

– А как же твои туфли?

Верно. Теперь мне придется их выбросить. Я не знала, могла ли Мари покрыть мои туфли каким-нибудь призрачным веществом, но не собиралась рисковать.

– Вы пойдете со мной? – спросила я, стараясь не показывать, какую испытывала панику.

– Да, конечно. – Синклер погладил меня по голове. Но я не прореагировала на его ласку – у меня были проблемы поважнее. – Не бойся. Я не верю, что это та женщина, которая уничтожила Ностро.

– Это совершенно другая женщина.

– Откровенно говоря, я всегда думал, что ты слишком ветреная и капризная, чтобы испытывать настоящий страх.

Я выдернула руку.

– Иди к черту.

– А, так-то лучше. Теперь я вижу перед собой подлинную королеву.

Джессика открыла дверь. Она была растрепанной и раздраженной.

– Вы чуть не убили меня, – жалобно проговорила она. – Что тут происходит?

Я дрожала как мокрая псина.

– Ты не поверишь.

Она поднималась за нами по лестнице, не переставая причитать. Я не вошла в свою комнату, распахнув перед ними дверь, и вновь почувствовала, что теряю самообладание. Мари все еще сидела в кресле, оттопырив нижнюю губу и обиженно глядя на меня.

– Вот! Мертвая девочка! Синклер покачал головой:

– Я никого не вижу, Элизабет.

Я показала на Мари.

– Но она прямо здесь. В кресле возле моей кровати. Видите?

Они все смотрели на меня. В том числе и Мари, отчего становилось не по себе. Я попробовала снова.

– Она вот здесь. В комбинезоне, с бантом на голове. В туфлях с цветными застежками. Как вы можете не видеть этих чудесных туфель? – Я обернулась к Тине и Синклеру. – Вы ведь видите ее, правда? Особое вампирское зрение или что-то вроде этого?

– Не вижу, – извиняющимся тоном сказала Тина.

– Вы не можете не видеть. Она прямо здесь!

– Извините, ваше величество. Не вижу. – Затем Синклер, который все еще всматривался в пространство, ударил ее по локтю, и ее глаза расширились. – Ага, теперь вижу.

– Вы, ребята, врете, – вмешалась Джессика. – Я так напрягаю зрение, что у меня заболела голова, но никого не вижу.

– Вот же она, – показал Синклер. – Девочка, ребенок. Светленькая. С большими глазами. И спутанными волосами.

– Ха! Значит, вы ее в самом деле видите!

– Видим, – осторожно сказал Синклер, – потому что ты этого захотела.

О, что это еще за чушь?

– О чем ты говоришь?

– Ты заставила нас увидеть, – объяснила Тина.

– О чем это вы, ребята, толкуете?! – практически закричала Джессика.

В этот момент Мари расплакалась.

– Прекратите! – рыдала она. – Я ненавижу, когда обо мне говорят так, словно меня нет.

– Господи, солнышко, не плачь, – быстро сказала я.

– В чем дело? – спросила Джессика.

– Она говорит, что ей не нравится, когда мы говорим о ней так, будто ее здесь нет.

– Скажи ей, что мы извиняемся, – попросила Джессика, вращая глазами.

Мари заплакала сильнее.

– Я все слышу.

– Джессика, уйди, – прикрикнула я. – От тебя никакой помощи!

– Охотно! Я не нуждаюсь в галлюцинирующих кровососах. Плюс к тому же сегодня днем я не спала и до смерти сыта этими полуночными собраниями. – Она выскочила, громко хлопнув дверью.

– Мари. – Я наконец начала успокаиваться. Ребенок был мертв и все такое, но она напугала меня не нарочно. И она была такой маленькой. – Мари, почему ты не сказала мне, что ты... хм...

– Потому что я знала, что вы будете так себя вести, – прорыдала она.

Я не могла этого выдержать. Бедняжка! Мертвая и брошенная, одна со мной в этом огромном доме. Навечно!

Я быстро пересекла комнату, встала на колени и обняла ее. И почти сразу же отпустила. Это было все равно что обнимать ледяную скульптуру. Но по крайней мере теперь я могла до нее дотронуться.

– Не плачь! – прошептала я в ее детское, маленькое, призрачное ушко. – Мы все устроим.

Она всхлипнула и тоже обняла меня. Слишком крепко для ребенка.

– Нет, вы не сможете. Никто не сможет.

– Мы не похожи на других людей, которые раньше тут жили, – прокомментировал Синклер.

Я повернулась и посмотрела на него, сажая Мари себе на колени.

– Что, теперь ты нас слышишь?

– Да. Она сначала говорила очень тихо, но теперь я ее прекрасно вижу и слышу. – На его лице появилось странное выражение. – Благодаря тебе.

– О, прекрати. Послушай, Мари, есть ли причина, по которой ты находишься здесь? Может быть, нам надо найти твои... хм... кости или что-то еще?

– Нет.

– Смотри, а то мы можем поискать.

– Превосходное занятие для воскресного вечера, – пробормотал Синклер.

Я проигнорировала его слова, возвращаясь к своей теме.

– Да, мы поищем. Затем, когда мы найдем твои... когда мы найдем тебя, мы сможем как следует похоронить тебя, и ты отправишься на небо.

– Я похоронена в переднем дворе, – ответила она. – Под оградой на левой стороне, возле большого вяза.

Я с трудом подавила тошноту. Тела маленьких девочек в моем переднем дворе! Господи Иисусе!

– Ну... а-а... это... – Я не могла подобрать слов.

– Мари, – сказала Тина, присаживаясь на корточки, пока ее глаза не оказалась на одном уровне с глазами ребенка, – почему ты здесь, дорогая?

– Я жду мою маму.

– А когда ты... когда люди утратили способность видеть тебя?

Мари выглядела смущенной.

– Мне пять лет, – наконец вздохнула она. – Мне уже давно пять.

Тина попробовала еще раз:

– В каком году ты родилась?

– Мой день рождения в апреле, – гордо ответила она. – Это бриллиантовый месяц. Десятого апреля тысяча девятьсот сорок пятого года.

Наступила пауза, затем Тина тактично заметила:

– Но... дорогая... есть вероятность того, что твоя мама уже умерла. Почему ты не пытаешься найти ее? Я уверена, что она тебя ждет.

– Она не умерла, – торжественно произнесла Мари, уставясь своими большими, полными слез глазами в темные глаза Тины.

– Откуда ты знаешь? – спросила я с любопытством.

– Потому что я все еще здесь.

– И ты была здесь все это время? Она кивнула.

– Тысяча чертей! – воскликнула я. Я могла видеть мертвецов! В точности как это странное существо в «Шестом чувстве».

Теперь я начинала понимать, почему в этом доме все время менялись слуги. Отчаянное желание владельца продать его. Постоянно снижающиеся цены. Почему Мари никогда ничего не ела и не пила вместе со мной. Почему она всегда была здесь в любое время. Возможно, обычные люди не могли видеть Мари, но некоторые из них, наверное, чувствовали, что что-то не так, раз этот дом много лет оставался на рынке продаж.

– Можем ли мы... – Я сглотнула. – Можем ли мы откопать тебя и перехоронить где-нибудь в другом месте?

Мари пожала плечами.

– Это очень интересно, – прокомментировал Синклер, – и нуждается в дальнейшем исследовании, но у нас есть другая работа.

– Эрик Синклер, ты бессердечный ублюдок! – Я тут же прикрыла рот рукой. – О, черт, я не должна была этого говорить. Не должна была!

Мари хихикала сквозь пальцы.

– Все в порядке, – успокоила она меня. – Я знаю эти слова. Однажды, когда рабочие ремонтировали подвал и один из них уронил цементный блок себе на ноги...

– Не важно, я могу догадаться об остальном.

– Не обижайся, – ласково сказал Мари Синклер, – но у нас есть более срочные дела.

– Заткнись, – прокашляла я в кулак.

– Она оставалась здесь свыше полувека, – заметил он. Затем посмотрел прямо на Мари: – Мы о тебе не забудем.

– Все в порядке, – сразу же отозвалась она. – Бетси может меня видеть. Она всегда видела. И она может дотрагиваться до меня. Вы ведь вернетесь, правда?

– Обязательно, – заверила ее я. – Кроме того, у меня нет выбора. Я живу в этом... мавзолее. Но больше не подкрадывайся и не пугай меня, договорились?

– Мм, ладно.

– Посмотри, как она подпрыгивает от страха, – обратился Синклер к Мари, которая снова засмеялась.

– А какие у нас дела? – спросила я. – Что, кто-нибудь еще... гм... что-нибудь еще случилось?

– В городе появилось несколько вампиров, которые желают засвидетельствовать свое почтение, – объяснила Тина.

– Уф.

– А пули, которые я извлекла вчера ночью, были такими же, какие использовали эти подростки.