Текст книги "Мальчики в пещере"

Глава 6
Иностранцы

Стоит пройти всего лишь около ста метров в глубь пещеры, как вокруг воцаряется вечная ночь. Она окружала Бена Рейменантса, когда тот задумчиво смотрел на «кофейный водоворот» в «Третьем зале», где сейчас располагалась база дайверов.

Самоуверенный бельгиец с мальчишеской улыбкой, он владел частью магазина оборудования для дайвинга в курортном городе Пхукете и проводил курсы по обучению подводному плаванию. Как только Руэнгрит, его друг, позвонил с вестью, что нужны пещерные дайверы, Бен тут же предложил помощь. Снаряжение для погружений было уложено – они с женой на следующий день собирались уезжать в отпуск на Филиппины. Мужчина отложил поездку, попросил супругу держаться наготове и запрыгнул в самолет, чтобы через два часа полета на север оказаться на месте. Был поздний вечер вторника, 26 июня.

Сейчас, вечером в среду, он стоял чуть больше чем в километре от входа вместе с несколькими тайскими «котиками», глядя на пену взбаламученной водоворотом воды. Борьба с потоком и постоянный риск явно истощили их силы, поэтому Рейменантс, как и его товарищи – Руэнгрит и Брюс Конефе, 58-летний бывший морской пехотинец из Америки, который сейчас занимался составлением руководств по подводным погружениям, – колебались, перед тем как нырнуть. Руэнгрит и Конефе сразу поняли, что это за пределами их возможностей. Первому было не по себе, а крупное телосложение второго не позволяло протиснуться через некоторые узкие проходы. Рейменантс решил, что справится, и прыгнул.

Вода была невыносимо холодной, а течение настолько сильным, что срывало маску с лица. Отталкиваясь изо всех сил, подтягиваясь от скалы к скале, он продвинулся на жалкие 140 метров. Дайвер пытался проложить ходовой конец: разматывал веревку и прижимал ее грузами, ставил маркеры в ключевых местах, чтобы указать будущим пловцам правильное направление. Сумка с альпинистской веревкой, которой снабдили его «морские котики», весила около десяти килограммов и еще больше усложняла задачу. Возможно, со стороны она кажется не такой уж тяжелой в сравнении с многокилограммовым оборудованием, которое обычно приходится таскать на себе водолазу. Но один дайвер говорил мне, что «эти сумки громоздкие и все время норовят всплыть, так что становятся той еще обузой, принимая во внимание условия». Бену просто не верилось. Как он позже рассказывал: «Я чувствовал себя настолько измотанным, будто покорил Эверест».

Один из самых коварных отсеков пещеры, с самыми тесными лазами, пришелся на отрезок между «Третьим» и «Четвертым» залами, где скальный свод нависал почти над самым полом. Рейменантс говорил, что ему приходилось спускать воздух с помощью компенсатора плавучести или надувного жилета, чтобы опуститься на галечное дно туннеля. Совершенно один, без страховки, он почувствовал всасывающий поток – так дайверы называют течение, которое меняет направление движения аквалангиста. ЕГО ТАЩИЛО ТУДА, КУДА ОН ПЛЫТЬ СОВСЕМ НЕ ХОТЕЛ, АБСОЛЮТНОЕ «НИ ЗА ЧТО НА СВЕТЕ» В ДАЙВИНГЕ. Ни целые дни, проведенные в барокамерах, ни опыт проникновения в бесчисленные пещеры, ни то, что он обучал дайвингу, ничто не помогло избежать ситуации, которой он больше всего боялся. Течение, словно притягивающий луч инопланетного корабля, волокло дайвера в черноту против его воли.

«Сначала в голове как будто загорается красный сигнал опасности, затем второй красный сигнал, а затем голова разрывается от ослепительных вспышек пожарной тревоги. Это был мой первый день, я плыл один и струсил», – вспоминал он.

Наверное, то же происходило со многими «морскими котиками»: осознание близости смерти. Если пещера засосет дайвера в заблокированный проход, он может потерять ориентацию в пространстве и израсходовать весь баллон газа, тыкаясь в стены в поисках выхода, пока не задохнется. А может застрять, что означает менее трудозатратный, но такой же неотвратимый путь к смерти от удушения. Неизведанные полости полны неизвестных невидимых угроз, вырывающих регулятор изо рта аквалангиста или перерезающих воздуховоды. Часто это становится причиной паники, из-за которой дайвер принимает решения одно хуже другого и в конечном итоге погибает.

Плыть назад было легче. Течением его просто выплюнуло в «Третий зал». Приведя себя и оборудование в порядок, он прошел мимо «котиков» и остановился переговорить с Руэнгритом.

«МЫ ДОЛЖНЫ СКАЗАТЬ КОМАНДИРУ [ «МОРСКИХ КОТИКОВ»], ЧТО НЕ СПРАВИМСЯ. ЭТО ЖЕ САМОУБИЙСТВО». Он изо всех сил старался не выдать потрясения. Через несколько часов, в душной спальне, ему будут сниться кошмары об этом заплыве.

На пути к выходу, где-то между «Вторым» и «Третьим залом», Рейменантс встретил британских дайверов Рика Стэнтона и Джона Волантена. Эти две команды сразу не понравились друг другу. Напряжение между ними сохранялось на протяжении всей спасательной операции.

Десять утра, среда, 27 июня. Стэнтон и Волантен уже тридцать шесть часов на ногах: сначала собирали снаряжение, потом были в пути, затем разбирали чемоданы. Когда их привезли к пещерному комплексу, шел дождь. Перебивая шум барабанящих в ветровое стекло капель и метроном дворников, Волантен спросил Стэнтона: «Надеюсь, ты не собираешься надевать свою автомобильную шину?» Большинство аквалангистов, таких как Рейменантс, используют какой-нибудь надувной жилет или «крыло» – стоит он около $300 и помогает контролировать плавучесть в воде. Но Стэнтон предпочитал залатанный компенсатор из камеры автомобильной шины, который сам соорудил для таких случаев еще четырнадцать лет назад. «Ну, это же мое счастливое крыло», – ответил тот и напомнил Волантену, что он был на нем во время всех удачных спасательных операций.

Джон был в ужасе от одной мысли, что ему придется стоять рядом с Риком, у которого на спине прикреплен подобный самодельный пончик, у входа под прицелом сотен телекамер. «Ты будешь выглядеть полным придурком в глазах мировой прессы», – предупредил Волантен. Но Стэнтону, как проказливой женушке, похоже, доставляло удовольствие смущать своего старого друга. И действительно, позже его сфотографировали с черной автомобильной камерой на плечах, пока он трусил по грязи к пещере. Аксессуар вызвал град вопросов на «Фейсбуке», как раз таких, каких боялся Волантен, – не стоило ли Стэнтону поискать другое место для обучения плаванию.

Когда они наконец подъехали к месту, на центральной парковке перед входом стояло столько машин, что пришлось остановить фургончик на приличном расстоянии от штаба. Это сделало их легкой мишенью жадных до всего нового репортеров. Они тут же налетели как мухи, десятки камер атаковали их, ослепляя вспышками. Им тыкали в лицо микрофоны, находились даже те, кто сразу загружал «событие» в Интернет и делал селфи.

«Какого черта здесь творится? – пробормотал Рик. – Это же полный бардак».

Бывший пожарный не очень-то любил журналистов, а неорганизованность и того меньше. Пикап с оборудованием застрял в этой человеческой пробке и не мог проехать дальше.

Итак, пресса была в курсе их приезда, зато британская команда, в состав которой входил Роб Харпер, не могла найти чиновника, который бы их зарегистрировал. Вокруг кишели представители сил правопорядка в форме и солдаты, но ни один из них, казалось, не знал, что делать с этими свалившимися на голову знаменитыми британцами. А те, в свою очередь, не представляли, куда идти.

«Мы чувствовали себя брошенными», – рассказывал Стэнтон. Но Верн и его подруга Тик были рядом и велели дайверам, которых до этого в глаза не видели, хватать снаряжение и следовать за ними к станции смотрителей. Там они завладели комнатой, скинули на пол пожитки и принялись собирать оборудование для погружения. Снаружи наткнулись на один из компрессоров «морских котиков» и наполнили дыхательной смесью баллоны. Невзирая на суматоху, творящуюся вокруг, им нужно было увидеть пещеру изнутри. Примерно через час или около того Стэнтон, Волантен, Верн и Харпер (тот, кто связывал группу с Британским советом по спасению из пещер) – скорее всего, самый впечатляющий состав спелеоспасателей в мире – направились внутрь.

В спелеологии стремление открывать подземные пространства, которое не в состоянии сдержать человек, рано или поздно разбивается о неизбежность существования затопленных проходов. Если пещера дышит, как любят говорить исследователи, значит, гора пьет – поглощает огромное количество осадков, которые текут по ее венам. Логично, что многие начинающие спелеологи стали пещерными дайверами. Подобное исследование само по себе занятие опасное. А НА ЗАРЕ СВОЕГО СУЩЕСТВОВАНИЯ ПОГРУЖЕНИЕ БЫЛО ЕЩЕ ОПАСНЕЕ – НАСТОЛЬКО, ЧТО ДАЙВЕРЫ ЧАСТО ПРОВОДИЛИ АНАЛОГИЮ С ПИЛОТАМИ ВРЕМЕН ПЕРВОЙ МИРОВОЙ ВОЙНЫ – ПРОДОЛЖИТЕЛЬНОСТЬ ЖИЗНИ И ТЕХ, И ДРУГИХ СОСТАВЛЯЛА ОТ ВОСЕМНАДЦАТИ ДО СОРОКА ЧАСОВ.

Некоторые спелеологи, попавшие в беду, не погибали, а просто не могли выбраться. Им нужны были спасатели. В Соединенном Королевстве небольшие их группы слились в Британский совет по спасению из пещер, превратившийся в основную зонтичную структуру[9]9
  Зонтичная организация [структура] – учреждение, которое поддерживает несколько других организаций, работающих в определенной области; является представителем объединения (союза) этих организаций и имеет собственное название. (Прим. пер.)


[Закрыть] спелеоспасателей Великобритании. Его глава, Билл Уайтхаус, считает адреналин главным врагом дайверов. Многие открывают в себе дзен, по крайней мере в воде. Но никто не мог сравниться в невозмутимости со Стэнтоном и Волантеном. На двоих они ныряли в пещерах уже около шестидесяти лет.

Рик Стэнтон вырос в Англии, в Эссексе, совсем рядом с Лондоном. Когда ему было тринадцать, вместе со всей страной он посмотрел документальный фильм «Подземный Эйгер» о двух британских исследователях, установивших несколько рекордов в попытке покорить главную пещеру западного Кингсдейла, недалеко от родного города Верна в Ланкастере. Героями фильма выступали длинноволосые дайверы Джеф Йиден и Оливер Стэтем по кличке «Медведь», а описываемые события охватывали несколько лет их охоты за последней пещерой. В конечном счете им удалось объединить две системы, преодолев около двух километров подводного ада, протискиваясь через препятствия с говорящими названиями вроде «Рукопожатие мертвеца», едва избежав камнепадов, асфиксии и утопления. И все это при помощи оборудования, которое сегодня посчитали бы каменным веком водолазного дела. Фильм затронул глубокие струны души юного Стэнтона. Он, как и многие другие британские знаменитые дайверы, начал свою карьеру спелеолога в отряде местных бойскаутов.

И в старших классах школы, и в колледже он не оставлял увлечения, добавив к нему дайвинг, где был по большей части самоучкой. Экспедиции, в которых Рик принимал участие, становились все более сложными. Не остановился он даже после того, как в 1990 году вступил в британскую службу пожарной охраны.

Волантен пришел в спелеологию через бойскаутскую организацию в конце 80-х. В университете изучал электронику и теперь управлял собственной фирмой с десятью наемными работниками. Единственное, в чем Джон был опытнее друга, это отцовство. Его сыну было тринадцать лет. Когда отпрыск достаточно подрос, Волантен записал его в бойскауты, в душе надеясь, что его тоже заинтересует исследование пещер. Несмотря на всемирную славу опытнейшего спелеодайвера, он получил сертификат инструктора, чтобы иметь право водить группу сына в пещеры. За короткий промежуток времени Волантен прошел путь от почти полного отсутствия опыта общения с детьми до эксперта по мальчикам-подросткам. Мужчина сумел выработать особую доверительную манеру общения, которая оказалась чрезвычайно полезной в будущем.

За прошедшие годы Рик и Джон заслужили славу цвета британской нации в пещерном дайвинге и два последних десятилетия работали в паре. Вместе с другим британским спелеодайвером – самоучкой Джейсоном Мэллинсоном – они установили мировой рекорд по самому долгому исследованию пещеры: системы Посо Асуль в Испании. Их экспедиция продлилась два с половиной дня и протянулась на 8,8 километра, всего на несколько метров короче, чем высота горы Эверест.

Чуть раньше, в марте 2004 г., Стэнтона и Мэллинсона вызвали к пещерному комплексу Альпасат, расположенному к юго-востоку от Мехико. На первый взгляд все выглядело как обычная работа. Группа британских солдат запланировала провести тридцать шесть часов, исследуя пещеру. В какой-то момент ливневый паводок отрезал их от входа. Шестеро солдат с относительным комфортом устроились на карнизе, выступающем над подземной рекой: они готовили горячую пищу и даже спали в спальных мешках. За несколько 45-минутных заплывов Стэнтон и Мэллинсон по одному доставили военных в безопасное место. Вода была относительно прозрачная и теплая.

Само спасение заняло один день. Дипломатический скандал, последовавший за ним, длился больше десяти.

Цель миссии, которая привела солдат в Мехико, была не очень ясна, скорее туманна. Британский офицер, отвечавший за операцию, – он успел спастись из пещеры до наводнения, – как сообщают, несколько суток выжидал, прежде чем известить местные власти. А когда все-таки сделал это, якобы отказывался сотрудничать, требуя, чтобы только английская команда проводила спасательные работы. Возможно, дело было в том, что солдаты въехали в Мексику по туристическим визам. Это побудило тогдашнего президента Висенте Фокса послать в Лондон резкое письмо: «Мы требуем от британского правительства сообщить, являются ли эти люди военными, и если это так, что они здесь делают»[10]10
  Самый вероятный ответ на вопрос Фокса состоит в том, что эти солдаты из разных подразделений британских военных сил собирались заняться исследованием пещер и, возможно, немного потренироваться, но не захотели привлекать излишнего внимания, проходя по официальным каналам.


[Закрыть]. Невзирая на политические осложнения, Стэнтон и Мэллинсон успешно закончили операцию по эвакуации, что только добавило им славы лучших в мире спасателей.

Благодаря репутации к ним обращались, когда требовалось участие водолазов в спасательных миссиях в Ирландии, Норвегии и Франции. В последнем случае, в октябре 2010 г., французское правительство сделало специальный запрос по привлечению именно Стэнтона и Волантена для спасения 45-летнего Эрика Эстабли, который наносил на карту подводный туннель в ущелье реки Ардеш. Он и сам был спелеологом мирового класса, владел бизнесом по подводным строительным работам, а еще был их другом. Неделю дайверы рыскали по колодцам, разбросанным на протяжении 600 метров в глубь пещеры, и наконец нашли тело, прорвавшись сквозь каменный обвал. Оба признались, что думали найти его живым – надеялись, что каким-нибудь образом он нашел воздушный карман и держался. Для них это был болезненный удар, усугубившийся тем, что вытащить его тело из-за серьезного обрушения скальных пород, которое фактически и убило их друга, преградив ему путь к выходу, не удалось.

Совсем небольшая часть населения Земли занимается спелеологией, еще меньшую часть составляют спелеодайверы, а уж совсем единицы этой группы относятся к спелеодайверам-спасателям. В этом замкнутом мирке Стэнтон и Волантен снова и снова доказывали, что знают, как проходить многие из самых сложных подводных туннелей на Земле. Они относились к узким специалистам, появление которых давало надежду на благополучный исход в, казалось бы, безнадежных ситуациях. Именно поэтому друзей вызвали в Таиланд.

Пытаясь разведать обстановку, Рик Стэнтон, Джон Волантен, Верн Ансворт и Роб Харпер лавировали между сотнями рабочих, обслуживающих насосы, протягивающих кабели и разворачивающих мотки электрических проводов. Несмотря на то что на тот момент больше дюжины помп осушали пещеру, выбрасывая сотни тысяч галлонов воды в день, они не выдерживали конкуренции с матерью-природой – та добавляла за день миллионы галлонов. Британцы попытались разобраться в творившемся вокруг хаосе. В какой-то момент той ночью к их команде присоединился переводчик. Стэнтон спросил, от какой он организации. Мужчина ответил: «Ни от какой. Я просто приехал помочь». У него не возникло никаких проблем с проникновением в пещеру, поэтому Рик посчитал его участие необычайно полезным, однако никак не мог смириться с таким недостатком координации. Его волновало, что кто-нибудь в итоге заблудится, поранится или убьется. С помощью нового приятеля британцы через сорок пять минут достигли прохода между «Вторым» и «Третьим залом». Где-то ближе к полуночи со среды на четверг они услышали звук. Тот же, что слышали мальчики несколько дней назад.

«Можно было оглохнуть, – вспоминал Верн. – Паводковая вода неслась с бешеной скоростью».

Оба дайвера и Верн уступили дорогу Харперу, переходящему водоем между залами. Через несколько минут Роб скрылся из виду, вода безжалостно сомкнулась. Верн принялся кричать в отверстие: «Роб, вернись!»

Харпер в свои 65 лет носил очки, отличался округлыми формами тела, венчала которое голова с двойным подбородком. Обманчивая внешность не давала представления о его ловкости спортсмена-спелеолога и бесстрашии. Однако в этот раз мужчину удерживала на месте не храбрость. Он не слышал зова Верна и остальных, потому что углубился в «Третий зал» и не заметил, как узкий проход за ним наполняется водой. Роб не имел ни малейшего представления, что оставшиеся трое в ужасе наблюдают, как вода запирает его внутри, сантиметр за сантиметром. У Харпера не было с собой дайверского снаряжения – если застрянет, его придется спасать.

«Убирайся к чертям оттуда!» – последовали все более настойчивые крики, по мере того как вода подбиралась к своду над водоемом.

Харпер все еще не мог разобрать, чего от него хотят.

«Что такое?» – прокричал он в ответ. Но, оглянувшись, сразу заметил головокружительную волну.

Между поверхностью воды и зазубренным потолком пещеры оставалось около 30 см. К тому времени как Харпер протиснулся обратно, над ним было всего лишь 5–7 см воздушного пространства. Задрав голову, он пятился назад, глотая доступный кислород в зазоре высотой с большой палец между его губами и сводом. В спешке мужчина бросил рюкзак, который на самом деле принадлежал Стэнтону, – Харпер помогал его нести. Так что Рик надел дайверское снаряжение и отправился за сумкой. Да, начало выдалось не таким, как надеялась спасательная группа с мировой славой.

Примерно через пару часов вода начала наполнять «Второй зал» и поступать в «Первый». Лужицы можно было разглядеть от входа. Ухудшало ситуацию и то, что не все насосы работали: в ходе операции дизельные сменились на большие промышленные электрические, но у каких-то не хватало частей, а другие требовали напряжения, которое невозможно было обеспечить в тех частях пещеры, где необходимо было их присутствие. Поскольку электрические токи уменьшаются с расстоянием, некоторые из насосов, расположенных в глубине и соединенных с генераторами проводами, едва жужжали на половине мощности. Учитывая, что сотни спасателей стояли или плавали в воде и что клубки электрических проводов извивались по всему пространству, висела постоянная угроза кому-нибудь получить удар электрическим током.

На четвертый день поисков так и произошло. Солдат, сопровождающий бригаду, которая устанавливала оборудование для помпы далеко в «Третьем зале», начал переходить канал и, дзинь, получил электрический удар. Он пострадал, но выжил. С помощью израильских портативных раций сообщение передали к выходу, и через несколько минут получили ответ: никому не двигаться. Не разрешалось даже ногу поднять над лужей, пока бригада электриков не протестирует цепь по всей длине. Сотни рабочих будто играли в «Морская фигура, замри». Проверка блоков плавких предохранителей и кабельных соединений заняла несколько часов. Наконец прокричали последнее «Чисто!», и опять зазвучала какофония шлепков ботинок по грязи, ворчания рабочих и гудения вновь запущенных насосов.

Новость о подъеме уровня воды сообщили военным, которые немедленно приостановили погружения и приказали экстренно эвакуировать всех, кто находился дальше входа. Сотни спасателей, солдат, волонтеров, электриков и машинистов насосов беспорядочными группами выходили в душные влажные джунгли. Среди них находилась команда американских спецназовцев – 353-е специальное подразделение ВВС США под командованием высокого майора с гладко выбритой головой по имени Чарльз Ходжес.

Рано утром в среду, 27 июня, командование Вооруженных сил США в зоне Тихого и Индийского океанов, отвечающее за американские военные операции на 52 % площади земного шара (охватывая почти всю территорию от полуострова Индостан до Гавайских островов), получило срочный запрос о помощи от правительства Таиланда – их войскам специального назначения необходима была любая поддержка. Тем утром на задание был назначен майор Ходжес, который нес дежурство на военно-воздушной базе размером с приличный округ, расположенной на Окинаве, в Японии. За пару часов он собрал команду, несколько поддонов оборудования, сухие пайки, чтобы продержаться несколько дней, и загрузил это все в «С-130», принадлежащий части массивный транспортный самолет, похожий на свинью. И вот они внутри, команда пристегнута, моторы прогреваются. Один из спасателей-медиков, по совместительству любитель-спелеолог и дайвер, старший сержант Джеймс Брисбин возвращался из отпуска. Он примчался с гражданского аэропорта Окинавы на военную базу и в последнюю минуту запрыгнул в самолет прямо в шортах и сандалиях-вьетнамках.

ЛЮДИ ИЗ ПОДРАЗДЕЛЕНИЯ ХОДЖЕСА – ЖИВОЕ ВОПЛОЩЕНИЕ ШВЕЙЦАРСКИХ АРМЕЙСКИХ НОЖЕЙ, ОНИ СПОСОБНЫ СПРАВИТЬСЯ С ЛЮБЫМ ПРЕПЯТСТВИЕМ, ВСТАВШИМ НА ПУТИ. Их тренировали для парашютного десанта на вражеской территории, чтобы оказать помощь военным со сбитого самолета. Они умели наводить воздушные удары на позиции противника и направлять движение судов в небе в зоне бедствия. Помимо этого они еще и альпинисты, аквалангисты, геологи, топографы и мастера организации. Это армейское соединение единолично обеспечивало управление воздушным движением на Гаити после землетрясения в 2010 г., проводило геодезическую экспертизу состояния взлетно-посадочных полос во время цунами и последовавшей за ним ядерной катастрофы в Фукусиме в 2011 г., они же помогали оказывать гуманитарную помощь после индонезийского цунами в 2004 г. Беспорядок и постоянно меняющиеся условия чрезвычайных ситуаций – их стихия. Ходжес описал свою работу более лаконично: «Мы решаем проблемы». В Таиланде это означало: «Выяснить, что происходит. Выяснить, какие ресурсы доступны. Связать нужных людей между собой. А затем добиться благополучного исхода».

После приземления в аэропорту Чианграя рядом с самолетами тайских ВМС их встретили представители посольства, сумевшие правдами и неправдами добыть достаточное количество фургонов и грузовиков, чтобы доставить вояк куда нужно. Ходжес отправил большую часть людей спать, но ему самому требовалось лично осмотреть пещеру, чтобы понять, с чем придется иметь дело. Вместе с небольшой командой избранных около часу ночи во вторник, 28 июня, они прибыли к пещере, сразу после британской группы. Дневная суматоха несколько улеглась. Первое, на что обратил внимание Ходжес, – грязная полоса на высоте двадцати футов в «Первом зале»: значит, вот куда может достать поток. Но, отправляясь вглубь, как и другие спасатели, они не сразу заметили, что вода поднималась. И поначалу не обращали внимания на призывы вернуться.

«Через несколько мгновений, – вспоминал Ходжес, – мы услышали более настойчивое: «Назад! Устье пещеры заполняется водой!» Но даже тогда, с того места, где мы находились, ничего особенного не было видно. Несмотря на это, мы решили пойти обратно. На дорогу назад ушло не больше двух-трех минут. Однако именно в этот период вода стала прибывать меньше чем за пять минут. И под ногами у входа уже струился поток. Уровень воды на площади в 460 метров поднялся до 5 или 8 сантиметров. И это за пять минут».

Наблюдая, как стремительно исчезало последнее сухое пространство у входа, он понял две вещи. Первое: вода поступает не из одного источника, а, похоже, просачивается одновременно повсюду. Второе: обстановка в пещере могла измениться в считаные секунды.

Беспорядочное отступление из затапливаемой пещеры той ночью вынудило тайских «морских котиков» отменить все погружения, но они продолжали создавать резерв газовых баллонов. Из многочисленных донесений было понятно, что ограничения касались и британских дайверов. Однако на следующий день Стэнтон и Волантен натянули резиновые сапоги, схватили баллоны и ходовые катушки и отправились на разведку. У них не было полной уверенности, что запрет распространялся на них, да и, сказать по правде, не очень это их волновало. Нужно осмотреть пещеру. В лагере их уже считали знаменитостями, так что охранник у входа не рискнул связываться. Возможно, посчитал, что такие выдающиеся водолазы в состоянии позаботиться о себе сами. Ступив в новый водоем, образовавшийся на пороге «Первого зала», они рассчитывали провести внутри семь часов. Верн и Харпер решили ждать снаружи.

Но всего три часа спустя из-под темной воды замигали слабые отблески света. Наблюдатели заметили поднимающиеся пузырьки – явный признак дыхания живого существа под водой. Через несколько мгновений проявились очертания фантасмагорической фигуры, двигающейся рывками к поверхности во «Втором зале». Проливая струи воды с оранжевого рабочего комбинезона, перед ними предстал тайский парень. Дежурные были сбиты с толку. Стэнтон и Волантен собирались провести обследование пещеры, но как только вынырнули в «Третьем зале» и выбрались из водоема, в свете их нашлемных фонарей заметались четверо отчаявшихся мужчин. Машинистов насоса и команду, отвечающую за сдерживание воды, бросили у этого озерца во время экстренной эвакуации. Они просидели на отмели почти двадцать четыре часа, потому что скалы и вода блокировали все радиосигналы.

Тайцы, как воробьи, устроившиеся на камне, который выступал над водоемом, возбужденно щебетали что-то, неистово указывая в сторону воды. Стэнтон в типичной для него сдержанной манере вспоминал, что уровень поднимался «достаточно быстро», а мужчины «похоже, желали выбраться».

Рик и Джон не были готовы к немедленной спасательной операции. Они не взяли с собой ни запасных масок, ни ласт, ни отдельных резервуаров с газовой смесью. Хотя опытные спелеодайверы обычно имеют при себе минимум два баллона, каждый присоединен к регулятору – устройству, через шланг подводящему дыхательный газ к загубнику, так что обеспечить рабочих воздухом не представляло проблемы. Она состояла в том, что в таком случае каждый спасатель физически связан со своим до смерти перепуганным подопечным. Позволить ему уплыть с большой долей вероятности означало позволить умереть. Они легко прокрейсировали через первый участок затопленной пещеры, но как только над головой появилось светлое пятно открытой зоны, все изменилось.

Чтобы преодолеть водоем, разделяющий «Второй» и «Третий зал», не требовалось длительного погружения: расстояние между ними едва ли составляло четырнадцать метров. Дайвер-любитель (если не боится пару раз с размаху налететь лицом на скалу) вполне справится. Но попробуй объясни это рабочим, которые были «сухопутными людьми», как назвал их Стэнтон. Сухая скала манила куда больше неизвестности, таящейся за блестящей темной гладью бассейна с одним выходом.

Британцам пришлось прибегнуть к языку жестов, чтобы объяснить механизм спасательной операции. Они продемонстрировали каждому свободный регулятор, соединенный с запасным баллоном у них на спине, затем вложили его в рот и изобразили, как плывут. Они собирались переправить их по одному, каждый дайвер возьмет рабочего. Те, кажется, поняли. Но показать на пальцах, что нужно всего лишь позволить спасателям делать их работу и не паниковать, уже не вышло.

Все шло, казалось, хорошо, пока не показалась серебристая поверхность. «Поднимаясь, они увидели близость воздушного пространства и заторопились выбраться, – позже рассказал мне Стэнтон. – Они пытались оторваться от нас, а мы физически пытались их удержать. Было похоже на подводный рестлинг».

ПАНИКА – ГЛАВНЫЙ ВРАГ ДАЙВЕРА, А ВО ВРЕМЯ ЭТОЙ ПЕРВОЙ ИМПРОВИЗИРОВАННОЙ СПАСАТЕЛЬНОЙ ОПЕРАЦИИ «ПОСТРАДАВШИЕ», ТАК ИХ НАЗЫВАЛИ СПАСАТЕЛИ, ЯВНО ЗАПАНИКОВАЛИ. Молотя всеми конечностями, они могли сорвать с лица маску, отцепить регулятор от баллона или, того хуже, вцепиться в спасателей и утащить обоих в подводную могилу.

Естественно, аквалангисты предпочитают доставлять «пострадавших», которые либо сами имеют какие-то дайверские навыки и позволяют собой управлять, либо абсолютно инертны – то есть находятся без сознания или связаны. Этот опыт с машинистами насоса заставил Рика и Джона хорошенько задуматься. Если протащить через короткий сифон четверых взрослых мужчин, умеющих плавать, оказалось так сложно, то чего же ждать от двенадцати испуганных ребятишек и их тренера, когда нужно преодолеть подземную реку в сотни раз длиннее?

Поблагодарив их, рабочие попрощались и растворились в темноте. Стэнтон сказал, что прощание было «несколько разочаровывающим». Когда группа вынырнула, в пещере находилось мало людей, но и те, казалось, не заметили или не посчитали важным то, что четверка могла погибнуть. Но была одна команда, которая отметила изобретательность британского дуэта, – американцы, всего лишь несколько часов назад прибывшие в лагерь. Если у них до этого и были сомнения в способностях англичан, теперь от них не осталось и следа.

В результате наводнения, после которого пещера осталась затоплена до самого выхода, было принято единогласное решение: эвакуация мальчиков по воде больше не рассматривается. Вечером в четверг, 28 июня, в лагере признали, что течение непреодолимо и цели достигнуть невозможно. В лучшем случае этот способ можно рассматривать как самый последний. Тайские «котики» уже признали поражение. ДАЙВЕРЫ СОРВАЛИ КОЖУ НА РУКАХ, ПРОТАСКИВАЯ СЕБЯ ЧЕРЕЗ ПРОХОДЫ, НЕ ИМЕЯ ВОЗМОЖНОСТИ НИ НА МИНУТУ СНЯТЬ С ПЛЕЧ СНАРЯЖЕНИЕ ВЕСОМ ОТ 20 ДО 40 КИЛОГРАММОВ. Раны на ногах начали гнить: кожа размягчалась водой, а потом разрывалась острыми, как зубы акулы, камнями даже сквозь дайверскую обувь. Пещера представляла собой отличную питательную среду для бактерий и микробов, так что инфекция проникала через любую трещинку. На странице «морских котиков» в «Фейсбуке» появились призывы к двум миллионам подписчиков жертвовать на медикаменты и термозащитные одеяла для отряда, проводящего долгие часы в холодной воде.

Стэнтону и Волантену сказали, что вряд ли условия улучшатся – обычно, если уж пещера наполнилась, внутри будет маслобойка, пока тучи, принесенные муссоном, не выжмут из себя последнюю каплю дождя. При самом благоприятном стечении обстоятельств пройдут недели, пока появится шанс нырнуть. Британцы выбросили полотенце. «Мы не хотим сидеть здесь неделями лишь для того, чтобы подтвердить гибель детей. В этом нет никакого смысла, у каждого своя жизнь», – подумал Стэнтон. К тому же дюжина мертвых мальчиков – мрачная реалия, с которой по возможности не хочется сталкиваться. Следует добавить сюда чувство беспомощности, обусловленное культурными различиями и хаосом, творившимся во время этой поисково-спасательной операции. Так что мировая элита спелеодайверов потихоньку присматривала рейсы домой, сообщив американцам и представителям британского консульства, что в данных обстоятельствах вряд ли найдется человек, способный помочь ребятам.