Текст книги "Храм"

Когда местных жителей расспрашивали о произошедшем несколько дней спустя, они говорили, что это напоминало неожиданную вспышку молнии на горизонте, после которой высоко в небо поднялось облако черного дыма в форме гигантского гриба.

Это были простые люди, крестьяне.

Они не знали, что описывали термоядерный взрыв.

* * *

В Вилкафоре Нэш приказал шести десантникам вынести спутниковое оборудование немецкой команды на главную улицу.

– Посмотрим, что нам скажут ваши люди, – сказал он Шредеру.

Шредер откинул крышку панели переносного радио и начал что-то быстро печатать на клавиатуре. Нэш, Скотт и десантники столпились вокруг него, напряженно вглядываясь в экран панели.

Рейс остался вне круга, уже не первый раз.

– Как ты себя чувствуешь? – неожиданно раздался женский голос позади него.

Он обернулся, ожидая увидеть Лорен, но вместо этого столкнулся с внимательным взглядом немки.

Она была невысокого роста, миниатюрная и очень симпатичная. Она стояла, лениво опустив руки на бедра и улыбаясь Рейсу, что его совершенно обезоружило.

У нее был маленький нос кнопкой и короткие светлые волосы, щедрые порции грязи покрывали лицо, футболку и джинсы. Поверх футболки на ней был пуленепробиваемый жилет, на бедре висела кобура, такая же, как у Шредера и тоже пустая.

– Как твоя голова? – спросила она. Она говорила с легким немецким акцентом. Рейсу нравился акцент.

– Болит, – ответил он.

– Неудивительно, – сказала она, подойдя и потрогав его бровь. – Я думаю, что у тебя было небольшое сотрясение мозга, когда хаммер врезался в вертолет. Все последующие твои па на верхушке вертолета, должно быть, были работой чистого адреналина.

– Ты хочешь сказать, я не герой? – сказал Рейс. – Ты говоришь, это все адреналин?

Она улыбнулась ему, прекрасной улыбкой.

– Подожди здесь, – сказала она. – У меня есть кодеин в аптечке. Он избавит от головной боли.

Она направилась к вездеходу.

– Эй, – окликнул ее Рейс. – Как тебя зовут?

Она снова улыбнулась. Очаровательной улыбкой нимфы.

– Меня зовут Рене Беккер. Я специальный агент ФУР.

– Получил, – вдруг сказал Шредер, стоя рядом с переносным радио.

Рейс подошел к группе, собравшейся вокруг радиопанели. Глядя через плечо Нэша, он увидел список, напечатанный на экране на немецком. Он перевел:

ЖУРНАЛ СПУТНИКОВЫХ ТРАНСЛЯЦИЙ 44-76/ВКА32

№ Дата Время Источник Содержание

1. 4 янв. 1999 г. 19:30 ШКФУР Отряд Перу: доложите обстановку

2. 4 янв. 1999 г. 19:50 Точка выхода УВЧ Сигнал

3. 4 янв. 1999 г. 22:30 ШКФУР Отряд Перу: доложите обстановку

4. 5янв. 1999 г. 01:30 ШКФУР Отряд Перу: доложите обстановку

5. 5янв. 1999 г. 04:30 ШКФУР Отряд Перу: доложите обстановку

6. 5янв. 1999 г. 07:16 Поле (Чили) Прибыли в Сантьяго, направляемся в колонию Алемания

7. 5 янв. 1999 г. 07:30 ШКФУР Отряд Перу: Доложите обстановку

8. 5янв. 1999 г. 09:58 Поле (Чили) Прибыли в колонию Алемания, начинаем осмотр

9. 5 янв. 1999 г. 10:30 ШКФУР Отряд Перу: доложите обстановку

10. 5 янв. 1999 г. 10:37 Поле (Чили) Отряд Чили: сигнал тревоги Отряд Чили: сигнал тревоги

11. 5 янв. 1999 г. 10:51 ШКФУР Отряд Перу: Немедленно доложите обстановку

Рейс нахмурился.

Это была запись всех сигналов сообщения, которую получил отряд Перу.

Похоже, что каждые три часа они получали запрос доложить обстановку из штаб-квартиры ФУР с 7:30 вчерашнего дня и еще несколько прерывающихся сообщений от другого отряда ФУР в Чили.

Десятое сообщение – одно из сообщений от второго отряда в Чили – привлекло внимание Рейса. Немецкое слово «тревога» буквально взывало о помощи. Шредер тоже заметил его.

Он быстро спустился стрелкой к десятому сообщению и нажал на него.

Текст сообщение появился на экране. Рейс увидел немецкие слова, перевел:

№ СООБЩЕНИЯ: 050199-010

ДАТА: 5 ЯНВАРЯ 1999

ПОЛУЧЕНО: 1037(МЕСТНОЕ ВРЕМЯ – ПЕРУ)

ПОЛУЧЕНО ОТ: ПОЛЕВОЙ ОТРЯД

ТЕМА: ОТРЯД ЧИЛИ: СИГНАЛ ТРЕВОГИ!

ОТРЯД ЧИЛИ: СИГНАЛ ТРЕВОГИ

СООБЩЕНИЕ:

ВНИМАНИЕ ОТРЯД ПЕРУ. ВНИМАНИЕ ОТРЯД ПЕРУ.

ЭТО ВТОРАЯ ГРУППА ЧИЛИ. ПОВТОРЯЮ. ЭТО ВТОРАЯ ГРУППА ЧИЛИ.

ПЕРВЫЙ ОТРЯД УНИЧТОЖЕН. ПОВТОРЯЮ. ПЕРВЫЙ ОТРЯД УНИЧТОЖЕН.

15 МИНУТ НАЗАД ПЕРВАЯ ГРУППА ВОШЛА В КОЛОНИЮ АЛЕМАНИЯ ВМЕСТЕ С НАЦИОНАЛЬНОЙ ГВАРДИЕЙ ЧИЛИ ДОЛОЖИЛИ ВЕСЬ КОМПЛЕКС ПУСТ. ПОВТОРЯЮ. ПЕРВЫЙ ОТРЯД ДОЛОЖИЛ ВЕСЬ КОМПЛЕКС ПУСТ.

ПЕРДВАРИТЕЛЬНАЯ ПРОВЕРКА НА РАДИОАКТИВНОСТЬ ВЫСОКИЙ УРОВЕНЬ УРАНА И ПЛУТОНИЯ, НО ПРЕЖДЕ ЧЕМ БЫЛИ ПОЛУЧЕНЫ ДАЛЬНЕЙШИЕ СВЕДЕНИЯ, ПРОИЗОШЕЛ ВЗРЫВ ВНУТРИ КОМПЛЕКСА.

ВОЗМОЖНО ВЗРЫВ ЯДЕРНЫЙ. ПОВТОРЯЮ.

ВОЗМОЖНО ВЗРЫВ ЯДЕРНЫЙ.

МЫ ПОТЕРЯЛИ ВСЮ ПЕРВУЮ ГРУППУ. ПОВТОРЯЮ.

МЫ ПОТЕРЯЛИ ВСЮ ПЕРВУЮ ГРУППУ.

ПОЛАГАЕМ ШТУРМОВИКИ НА ПУТИ К ПЕРУ.

Рейс поднял глаза от сообщения в ужасе.

Колония Алемания была пуста к тому моменту, как прибыл отряд ФУР. Более того, она была заминирована, и должна была взорваться, как только нога человека ступила на ее территорию.

Холодок пробежал по спине Рейса, когда он снова взглянул на последнюю строчку сообщения:

ПОЛАГАЕМ ШТУРМОВИКИ НА ПУТИ К ПЕРУ.

Рейс посмотрел на часы.

Было 11:05 утра.

– Сколько осталось до того, как они будут здесь? – Нэш спросил Шредера.

– Невозможно сказать, – ответил тот. – Мы не знаем, как давно они покинули комплекс. Это могло быть два часа назад, а могло и два дня назад. В любом случае это недолгое путешествие. Надо полагать, они уже очень близко.

Нэш повернулся к Скотту.

– Капитан, я хочу, чтобы вы связались с Панамой и выяснили, когда этот чертов отряд спасения будет здесь. Нам нужно оружие, и прямо сейчас.

– Понял. – Скотт кивнул Дуги, и тот направился к радиоустановке.

– Кокрейн, – сказал Нэш. – Что там с оставшимся «Хьюзом»?

Базз Кокрейн отрицательно покачал головой.

– Он разбит. В него врезался «Апач», который потерял управление, когда напали кошки. Во время обстрела вышел из строя хвостовой винт и зажигание.

– Сколько времени займет починка?

– С теми инструментами, которые у нас есть, можно починить зажигание, но это займет время. Что касается хвостового винта, без него просто невозможно лететь, а его хрен починишь. Я думаю, мы могли бы разобрать какие-нибудь второстепенные системы и использовать их, но что нам действительно нужно, так это новенькие оси и переключатель винта, а здесь нам их не достать.

– Сержант. Сделайте так, чтобы этот «Хьюз» снова полетел. Чего бы это ни стоило, – сказал Нэш.

– Да, сэр.

Кокрейн вышел из круга, забрав с собой Текса Рейхарта.

Все молчали.

– Так что мы здесь застряли... – сказала Лорен.

– А группа террористов приближается к нам... – добавила Габи Лопес.

– Если только мы не решимся бежать, – предположил Рейс.

Капитан Скотт повернулся к Нэшу.

– Если мы останемся, мы умрем.

– А если уйдем, то нацисты заполучат идола, – сказал Коупленд.

– И функционирующую «Сверхновую», – сказала Лорен.

– Это не вариант, – твердо сказал Нэш. – Нет, мы можем сделать только одну вещь.

– Какую?

– Достать идола до того, как это сделают нацисты.

* * *

Трое солдат медленно пробирались по тропинке вдоль реки в полном опасностями субтропическом лесу.

Капитан Скотт и капрал Чаки Уилсон шли впереди, держа наготове М-16, нацелив их на листву справа. Последним подтягивался Граф, немецкий десантник, теперь вооруженный американской винтовкой М-16.

У каждого солдата к шлему была прикреплена маленькая камера, посылающая изображение остальным в деревне.

Некоторое время спустя они добрались до расщелины в скале, расщелине, которая вела к вершине скалы и храму.

Скотт кивнул Уилсону, и молодой капрал вошел в узкий проход, выставив вперед ружье.

* * *

В деревне Рейс и остальные смотрели на монитор, на котором было видно, как Скотт, Уилсон и Граф прокладывали путь сквозь расщелину в скале. Камеры посылали на экран черно-белые изображения, которые появлялись на экране в трех прямоугольных рамках.

План был прост.

Пока Скотт, Уилсон и Граф входят в храм и забирают идола, находящегося внутри, оставшиеся десантники и второй немец, рядовой по имени Мольке, примутся за починку «Хьюз». Как только идол будет у них в руках, они сразу же улетят из Вилкафора, прежде чем прибудут нацисты.

– Эй, разве мы не забыли кое о чем? – спросил Рейс.

– О чем? – удивился Нэш.

– О кошках. Разве не из-за них в первую очередь мы так вляпались? Где они?

– Кошки покинули деревню с рассветом, – раздался голос позади Рейса. Мужчина говорил на прекрасном английском.

Рейс обернулся и увидел четвертого и последнего немца, который стоял у него за спиной, улыбаясь.

Он был совсем не похож на остальных немцев, Шредера, Графа и Мольке. Они все были в форме и выглядели сильными, но этот человек был старше, гораздо старше, ему было по крайней мере лет пятьдесят, и он совершенно очевидно не был атлетом. Его самой яркой чертой была длинная седая борода. На вид он Рейсу не понравился. Даже в его осанке проглядывала напыщенность и высокомерие.

– На рассвете кошки ушли в направлении плато, – сказал мужчина. – Я полагаю, что они вернулись в свое логово внутри храма.

Он криво улыбнулся:

– Думается, что так как последние несколько поколений их вида провели почти четыреста лет в кромешной тьме, им не очень-то комфортно при дневном свете.

Бородатый мужчина протянул руку в резкой немецкой манере.

– Я Доктор Иоганн Краусс, зоолог и криптозоолог гамбургского университета. Меня взяли в эту экспедицию для того, чтобы я консультировал спецслужбы по вопросам, касающимся животных, описанных в манускрипте.

– Что такое криптозоолог? – спросил Рейс.

– Криптозоолог изучает мифических животных, – сказал Краусс.

– Мифических животных...

– Да. Снежный человек, Лохнесское чудовище, йети, гигантских кошки английских болот и, конечно же, южноамериканских рап, – добавил он.

– Вы знаете об этих кошках? – спросил Рейс.

– Только по непроверенным свидетельствам, местным легендам и неоднозначным иероглифическим надписям. Но в этом и прелесть криптозоологии, это изучение животных, которых невозможно изучать, потому что никто не может на самом деле доказать, что они существуют.

– Так что вы думаете, что на нас напала стая мифических животных, – сказал Рейс. – По мне, так они выглядели вполне реальными.

– Примерно каждые пятьдесят лет в этой части амазонских тропических лесов случается серия необычных смертей. Местные жители, отправляющиеся в ночное путешествие в соседнюю деревню, просто, ну, исчезают. В редких случаях утром находят их останки. У жертв порвано горло или вырван позвоночник.

– У местных жителей есть имя для животного, которое приходит ночью безжалостно убивать, это имя передавалось из поколения в поколение. Они называют его рапой.

Краусс пристально посмотрел на Рейса.

– Нам нужно очень внимательно и бережно отнестись к этому местному фольклору, потому что он может оказаться очень полезным при оценке сил врага.

– Как?

– Ну, прежде всего, он может помочь нам определить некоторые особенности наших кошачьих противников.

– Например?

– В первую очередь мы можем совершенно четко сказать, что рапа – ночное животное. Останки местных жителей находили только утром. И из нашего собственного опыта мы знаем, что эти кошки скрылись от дневного света. Следовательно, это ночные животные. Они охотятся только ночью и возвращаются в свое логово, где проводят большую часть дня.

– Если они были заперты вот так внутри храма в течение поколений, – сказал Рейс, – как они могли выжить? Чем они питались?

– Этого я не знаю, – ответил Краусс, хмурясь так, будто он размышлял над сложнейшим математическим уравнением.

Рейс взглянул наверх на горное плато, над которым возвышался таинственный храм. Дождь плотной завесой скрывал его восточные склоны скалы.

– Так что они делают сейчас? – спросил он.

– Спят, я полагаю, – ответил Краусс, – в безопасности в своем храме. Поэтому сейчас лучшее время для того, чтобы послать наших людей за идолом.

* * *

Скотт, Уилсон и Граф вышли из узкого туннеля к неглубокому бассейну у подножия кратера.

В каньоне было непривычно темно. Последние частицы света были поглощены дождевыми тучами в небе и кронами деревьев, нависающих над краем кратера. Каждая расщелина и трещина в стенках каньона была окутана мраком.

Скотт и Уилсон шли впереди. Лучи маленьких фонариков, прикрепленных к стволам винтовок, скользили в темноте.

– Хорошо... – сказал Скотт в микрофон.

* * *

– Направляемся к тропе, – раздался голос в динамиках монитора.

Рейс напряженно смотрел, как на экране Скотт, Уилсон и Граф выбрались из воды и оказались на узенькой тропе, выдолбленной во внешней стенке кратера.

Иоганн Краусс сказал:

– Что еще мы должны помнить о нашем враге, так это то, что как бы то ни было они прежде всего кошки. Они не могут изменить свою природу. Они думают как кошки и действуют как кошки.

– А именно?

– А именно, только один из видов крупных кошек, гепард, ловит добычу в погоне.

– А как другие кошки ловят свою добычу?

– Существует несколько стратегий. Тигры в Индии лежат в засаде, прикрытые листьями, иногда часами, пока на арене не появится приманка. Когда жертва подходит достаточно близко, они прыгают.

– С другой стороны, львы в Африке используют крайне изощренные методы групповой охоты. Одна из таких техник – это когда львица кружит перед стадом газелей, пока ее коллеги утаскивают газелей с тыла. Это действительно очень умно и очень эффективно. Но и очень необычно.

– Почему? – спросил Рейс.

– Потому что это подразумевает наличие некоторой коммуникации между львами.

Рейс повернулся к монитору.

Трое солдат немного поднялись по опоясывающей кратер тропе и теперь находились на расстоянии десяти футов над бассейном воды, скрывающим подножие кратера.

Рейс смотрел на изображение с камеры капрала Уилсона, на котором была видна обширная поверхность воды, когда вдруг заметил какое-то движение.

Это была совсем небольшая рябь, источником которой было нечто, находящееся очень близко под водой.

– Что это было? – спросил он.

– Что это было где?

– Уилсон, – сказал Рейс, наклоняясь к микрофону. – Посмотри на секунду направо, на воду.

Должно быть, Граф и Скотт тоже услышали Рейса, так как в тот момент все три камеры повернулись направо к блестящей поверхности воды, окружающей кратер.

– Я ничего не вижу... – сказал Скотт.

– Там! – сказал Рейс, указывая на рябь на воде. Казалось, что рябь пошла от взмахнувшего хвоста животного. Животного, которое, похоже, плыло по направлению к трем солдатам.

* * *

– Какого черта?.. – сказал Скотт, глядя на воду перед собой.

Маленькая низкая волна удивительно быстро катилась по озеру, приближаясь прямо к нему и его людям.

Скотт нахмурился. Затем он осторожно шагнул вперед, к краю тропы и десятифутовому обрыву.

Он заглянул за край.

И увидел троих черных кошек, взбирающихся при помощи когтей по каменной стене под ним.

Скотт быстро поднял свою винтовку, но в этот самый момент огромная черкая тень выскользнула из расщелины за спиной солдата и столкнула его с края тропы прямо в воду, где целая туча черных теней в ту же секунду подплыла к нему.

* * *

Рейс ошеломленно смотрел на монитор, наблюдая за ужасающей сценой словно глазами Скотта. Он видел только клацанье острых как бритва зубов и отчаянные взмахи человеческих рук. Всхлипывания и тщетные крики Скотта заглушали все остальные звуки.

Не прошло и минуты, как камера ушла под воду, изображение исчезло, и воцарилась тишина.

* * *

В кратере оглушительная автоматная очередь нарушила неестественную тишину, когда немецкий солдат Граф нажал на курок М-16.

Но не успела искра выстрела показаться в дуле винтовки, как – шмяк! – на Графа прыгнула кошка, притаившаяся на скале над ним.

Ниже на тропинке Чаки Уилсон резко обернулся и увидел, как Граф сцепился с кошкой, увидел, как немецкий десантник дерется не на жизнь, а на смерть.

И вдруг – хррррррусть! – кошка выдернула горло из шеи Графа, и его тело тут же обвисло.

Уилсон побелел.

– О, черт.

В этот момент кошка, нависающая над телом Графа, подняла взгляд и уставилась на него.

Уилсон замер. Огромное животное многозначительно двинулось вперед, перешагнув через неподвижное тело Графа, к нему.

Уилсон обернулся.

И увидел еще одну массивную черную кошку на тропинке позади него, отрезавшую ему все пути к отступлению.

Бежать было некуда.

Спрятаться было негде.

Уилсон опять повернулся и увидел расщелины и щели в каменной стене и на секунду подумал, что в них его спасение. Он заглянул в одну из щелей и столкнулся взглядом с будто бы ухмыляющейся кошкой.

И вдруг с ужасающей быстротой челюсти огромного животного накинулись на него, и через мгновение уже ничего не было.

* * *

Все молча смотрели на монитор.

– О, Боже... – у Габи Лопес перехватило дыхание.

– Дерьмо, – сказала Лорен.

Оставшиеся четверо десантников просто пристально смотрели на монитор, лишенные дара речи.

Рейс повернулся к немецкому зоологу, Крауссу:

– Они выходят только ночью, верно?

– Ну, – начал Краусс, ощетинившись. – Очевидно, темнота у подножия кратера позволяет им проводить почти весь день там...

– Кеннеди, – резко позвал Нэш, – что там с отрядом спасения?

– Я все еще пытаюсь связаться с Панамой, сэр, – откликнулся Дуги из-за радиоустановки. – Сигнал срывается.

– Продолжай попытки, – Нэш взглянул на часы.

Было 11:30 утра.

– Черт, – выругался он.

Он недоумевал, что же случилось с Романо и его отрядом. Последняя информация от них поступила вчера вечером в 19:45, когда они отправлялись из Куско. Они уже должны были быть здесь. Что с ними случилось? Может, их сбили нацисты? Или они не смогли разобраться в указателях и безнадежно заблудились?

Как бы то ни было, если они были еще живы, они рано или поздно найдут деревню.

Что означает, что к Вилкафору сейчас направляются две враждебные друг другу группы.

– Дерьмо, – снова не выдержал он.

Дуги подошел к нему.

– Отряд спасения вылетел из Панамы час назад – три вертолета: два «Команча», и один «Блэк Хок». Они рассчитывают оказаться здесь к вечеру, примерно к 17:00. Я дал УВЧ сигнал, чтобы они смогли навестись на него и вытащить нас отсюда.

Пока Дуги докладывал новости Нэшу, странная мысль мелькнула в голове у Рейса: «Почему армия не могла послать за ними из Куско? Почему они послали вертолеты из Панамы?»

Ведь самый простой путь отсюда – это вернуться то же дорогой, какой они попали сюда.

В этот момент ему вспомнилось одно предложение из манускрипта Сантьяго.

Вор никогда не пользуется одним и тем же путем дважды.

Нэш повернулся к Ван Левену.

– У нас есть доступ к системе SAT-SN? Он произнес это как «сэт-сан», система «сэт-сан».

– Да, сэр.

– Подключись к ней. Задай маршрут через центрально-восточную часть Перу. Я хочу точно знать, где находятся эти нацистские ублюдки. Кокрейн.

– Да, сэр.

– Мне нужно спутниковое изображение Вилкафора. Нам нужно занять оборонительную позицию.

– Да, сэр.

– Что такое SAT-SN? – спросила Габи Лопес.

Трой Коупленд ответил:

– SAT-SN это аббревиатура для Сети Спутникового Выслеживания и Наблюдения в Воздушном пространстве. Это воздушный аналог SOSUS, системы датчиков, которые флот США установил по всей северной части Атлантики с целью обнаружения вражеских подводных лодок.

– Простыми словами SAT-SN это пятьдесят шесть геосинхронных спутников на ближней орбите земли, которые наблюдают за воздушным пространством, регистрируя самолет за самолетом.

– Если это простое объяснение, не хотел бы я услышать сложное, – сухо сказал Рейс.

Коупленд не обратил внимания на его слова.

– Любой самолет можно обнаружить следующими семью способами – с помощью радара, инфракрасного излучения, визуально, по следу самолета, по дыму от двигателя, акустически и по электромагнитному излучению. Спутники SAT-SN используют все семь параметров, чтобы определить местонахождение отдельного самолета по всему миру, военного или гражданского.

– Сейчас полковник Нэш хочет получить снимок центрально-восточной части Перу, чтобы увидеть все самолеты, в особенности те, которые не летят по стандартным коммерческим коридорам. По этим снимкам мы сможем определить, где находятся наши друзья-нацисты и, как мы надеемся, вычислить, сколько у нас еще времени, до того, как они будут здесь.

Рейс оглянулся на Нэша.

Тот, казалось, был погружен в тяжкие раздумья, чего можно было ожидать от командира, который только что потерял троих из своих лучших солдат.

– О чем вы думаете? – спросил Рейс.

– Нам необходимо получить этого идола, – сказал Нэш, – и быстро. Нацисты будут здесь с секунды на секунду. Но этих кошек пройти невозможно. Нет никакого средства одолеть их.

Рейс навострил уши.

Затем он сказал:

– Один человек знал, как сделать это.

– Кто?

– Альберто Сантьяго.

– Что?

– Помните валун, втиснутый в двери храма?

– Да-а...

– На нем было выцарапано предупреждение: «Не входить ни при каких обстоятельствах. Внутри царит смерть». Это предупреждение было подписано инициалами «А. С». Я еще не прочел весь манускрипт, но могу предположить, что Сантьяго и Ренко натолкнулись на ту же проблему, что и мы сейчас. Прежде чем они прибыли в Вилкафор, кто-то освободил двери храма и выпустил рап.

– Но каким-то образом, – продолжал Рейс, – Сантьяго нашел способ загнать всех кошек внутрь храма. И нацарапал предупреждение для тех, кто захочет снова проникнуть в храм.

– Теперь мы использовали манускрипт, чтобы добраться сюда, и думали, что он только для этого и годится, но копия, которая была у меня, оказалась не полной. Готов биться об заклад, что ключ к разгадке в продолжении манускрипта Сантьяго.

– Но у нас уже нет этого манускрипта, – сказал Нэш.

– Уверен, что он есть у них, – Рейс кивнул на немцев.

Шредер показал глазами, что да.

– И я готов поспорить, что вы не перевели его до конца, удовольствовавшись информацией о местонахождении Вилкафора, – сказал Рейс.

– Нет, – ответил Шредер, – не перевели.

Лицо Нэша приобрело целеустремленное выражение. Он повернулся к Шредеру.

– Давайте сюда вашу копию манускрипта, – сказал он. – Скорее.

Через несколько минут Шредер протянул Рейсу толстую пачку бумаг, втиснутую в потертую папку из плотного картона. Эта пачка была намного толще, чем та, которая до этого была у Рейса.

Весь манускрипт.

– Полагаю, что никто из вас четверых не является переводчиком? – спросил Нэш людей ФУР.

Шредер покачал головой.

– Нет. Наш специалист по языкам был убит во время нападения кошек на скале.

Нэш повернулся к Рейсу.

– Тогда это придется сделать вам, профессор. Нам повезло, что я настоял на том, чтобы вас взяли с собой.

Рейс удалился в вездеход, чтобы прочитать новую копию манускрипта.

Устроившись в безопасности в большом бронированном автомобиле, он раскрыл папку, в которой лежал манускрипт. И увидел отксеренный титульный лист.

Это был странный титульный лист, разительно отличающийся от аккуратной копии, которую он видел раньше. Самой большой разницей было то, что титульный лист был на удивление, будто нарочно, пуст.

Заголовок, «Правдивый рассказ монаха в земле инков», был нацарапан грубым почерком. Одно было очевидно – элегантность и величие меньше всего беспокоили автора.

И тогда его осенило.

Это была фотокопия настоящего манускрипта Сантьяго, его оригинала.

Ксерокс документа, написанного рукой самого Альберто Сантьяго.

Рейс листал текст. Страница за страницей исписанный рукой Сантьяго манускрипт разворачивался перед ним.

Он просматривал слова, и вскоре обнаружил место, на котором его чтение так неожиданно оборвалось. Это было место, в котором говорилось, как Ренко, Сантьяго и преступник Бассарио прибыли в Вилкафор и обнаружили деревню в руинах, а ее жителей разбросанными по главной улице в лужах крови.

Третье прочтение

Ренко, Бассарио и я поднимались по опустошенным улицам Вилкафора.

Тишина вокруг нас наполняла мое сердце страхом. Никогда раньше я не бывал в таком тихом тропическом лесу.

Я перешагнул через тело все в крови. Голова человека была оторвана.

Я увидел другие тела, увидел полные ужаса лица с открытыми в безумном страхе глазами. У некоторых были вырваны руки и ноги. У многих, я видел, некая жестокая внешняя сила вырвала горло.

– Эрнандо? – прошептал я Ренко.

– Невозможно, – откликнулся мой храбрый товарищ, – Он просто не мог оказаться здесь раньше нас.

Пока мы шли по главной улице деревни, я заметил огромный пустой ров, окружающий деревню. Два деревянных моста, сооруженных из нескольких бревен, связанных друг с другом, были перекинуты через ров в разных концах деревни. Они выглядели так, словно жители готовы были в любой момент убрать их, мосты города-крепости. Очевидно, кто бы ни напал на деревню, Вилка-фор не ожидал атаки.

Мы подошли к крепости. Это было большое двухъярусное сооружение, в форме пирамиды, но не квадратной, а круглой в основании.

Ренко забарабанил в большую каменную дверь. Он позвал Вилкафора по имени и объявил, что это был он, Ренко, который пришел с идолом.

Спустя некоторое время, каменный заслон отодвинули изнутри и показалась группа воинов, за которыми следовал сам Вилкафор, пожилой седовласый мужчина с ввалившимися глазами. Он был одет в красный плащ, но выглядел он также величественно, как нищие на улицах Мадрида.

– Ренко! – воскликнул старик, увидев моего товарища.

– Дядя, – промолвил Ренко.

В этот момент Вилкафор увидел меня.

Мне кажется, что я ждал удивленного взгляда Вилкафора – при виде испанца, сопровождающего его племянника в этой героической миссии – но его не последовало. Вилкафор просто повернулся к Ренко и спросил:

– Это тот самый пожиратель золота, о котором мне так много рассказывали мои гонцы? Тот самый, что помог тебе выбраться из заключения и сопровождал тебя от самого Куско?

– Да, дядя, – ответил Ренко.

Они говорили на языке кечуа, но к этому моменту Ренко достаточно пополнил мои знания этого в высшей степени необычного языка, и я понимал почти все, что они говорили.

Вилкафор проворчал:

– Благородный пожиратель золота... хм... Я не знал, что такие существуют. Но если он твой друг, мой дорогой племянник, его ждет здесь теплый прием.

Вождь опять обернулся, и на этот раз увидел преступника Бассарио, который стоял за спиной Ренко с озорной ухмылкой. Вилкафор мгновенно узнал его.

Он бросил взбешенный взгляд на Ренко.

– Что он здесь делает?..

– Он путешествует со мной, дядя. И для этого есть серьезная причина, – сказал Ренко. Он ненадолго замолчал прежде чем заговорить снова. – Дядя. Что здесь произошло? Это были исп?..

– Нет, племянник. Это были не пожиратели золота. Нет, это было в тысячу раз более страшное зло.

– Что случилось?

Вилкафор опустил голову.

– Мой дорогой племянник, это небезопасное место, тебе не стоит искать здесь убежища.

– Почему?

– Нет... нет, совсем не безопасное.

– Дядя, – резко сказал Ренко. – Что ты сделал?

Вилкафор взглянул на Ренко, затем его взгляд устремился к скалистому плато, нависающему над деревней.

– Племянник, быстро, внутрь крепости. Скоро наступит ночь, они выходят с наступлением сумерек. Идите, в крепости вы будете в безопасности.

– Дядя, что здесь происходит?

– Это моя вина, племянник. Это все моя вина.

Тяжелая каменная дверь крепости с громким стуком закрылась за ними.

Внутри двухэтажной пирамиды было темно. Помещение освещали только несколько ручных факелов. Я увидел дюжину испуганных людей, сбившихся в кучку в темноте передо мной – женщины с детьми на руках, раненые мужчины. Я догадался, что все они были родней Вилкафора, счастливцы, находящиеся внутри крепости, когда началась резня.

Я также заметил квадратную дыру в каменном полу, из которого каждую секунду то появлялись, то исчезали люди. Казалось, что это был какой-то туннель.

– Это куэнко, – прошептал мне на ухо Бассарио.

– Что это такое? – поинтересовался я.

– Лабиринт. Сеть туннелей, прорытых в скале под городом. Недалеко от Куско есть такой знаменитый лабиринт. Первоначально, их строили в качестве пути отступления для правящей элиты. Только королевская семья того или иного города знала код, который позволял им ориентироваться в запутанной системе туннелей лабиринта.

Теперь, как бы то ни было, куэнко используются в основном для спортивных и азартных игр во время фестиваля. Двоих воинов запускают в лабиринт вместе с пятью взрослыми ягуарами. Тот воин, который сможет сориентироваться в куэнко и первым найдет выход, не попавшись ягуарам, выигрывает. Очень популярно делать ставки. Но как мне кажется, этот куэнко используется скорее в первоначальных целях, как туннель, по которому королевская семья может поспешно отступить.

Вилкафор подвел нас к углу крепости, в котором горел огонь. Он упросил нас сесть на клочки сена. Подошли слуги и подали нам воду.

– Итак, Ренко. Идол у тебя? – спросил Вилкафор.

– Да. – Ренко достал идола, все еще укутанного в чудесную шелковую ткань, из своего кожаного ранца. Он развернул ткань, из-под которой показалась черная и пурпурная резьба, и у всей маленькой группы, собравшейся в углу, перехватило дыхание.

Если бы это было возможно, я бы поверил, что в отблесках оранжевого пламени в крепости идол с рычащими кошачьими чертами обрел еще большую дьявольскую силу.

– Ты действительно избранный, мой дорогой племянник, – сказал Вилкафор. – Тот, кому суждено было спасти нашего идола из рук тех, кто отобрал его у нас. Я горжусь тобой.

– А я тобой, дядя, – сказал Ренко, но я по его голосу понял, что это совсем не то чувство, которое он испытывал в тот момент к своему родственнику. – Расскажи мне, что здесь произошло.

Вилкафор кивнул.

Он начал рассказ:

– Я услышал о рейдах в нашу страну, которые предпринимали пожиратели золота. Они проникли как в горные деревни, так и в леса. Я всегда думал, что они обнаружат и наш тайный лагерь. Это был всего лишь вопрос времени. С этими мыслями две луны назад я приказал проложить новую тропу. Тропу, которая бы вела далеко в горы, прочь от алчущих золота варваров. Но это была бы особенная тропа. Ее можно было бы разрушить, после того, как ею воспользовались. В этих местах такой ландшафт, что другого прохода в горы невозможно найти ближе, чем на расстоянии двадцатидневного путешествия отсюда. Любой преследователь потерял бы недели, пытаясь найти нас, а мы к этому времени были бы уже далеко.

– Продолжай, – сказал Ренко.

– Мои инженеры нашли идеальное место для такой тропы, это потрясающий каньон неподалеку отсюда. Это широкий круглый каньон с гигантской скалой в форме пальца, вздымающейся посередине.

– Оказалось, что стены этого каньона прекрасно подходили для нашей новой тропы, и я приказал немедленно начинать строительные работы. Все шло хорошо, пока в один прекрасный день мои инженеры не добрались до верхнего края каньона. Так как в тот день, посмотрев вниз на каньон, они увидели это.

– Что они увидели, дядя?

– Они увидели некое здание, здание, сооруженное рукой человека, на вершине каменного пальца.

Ренко бросил в моем направлении тревожный взгляд.

– Я немедленно приказал соорудить веревочный мост и в сопровождении моих инженеров отправился исследовать это здание.