Текст книги "Фрэнки Ньюмен против Виртуальности"

7. В монастыре Дешо. Вероятно, вторая стадия новой игры (начало)

Представления не имею, как долго спал, но просыпаюсь от того, что рядом слышу шум моря и открываю глаза. Увиденное доказывает, что у Виртуальности нервы слабее, чем у меня: не дождавшись, когда я, раскаявшийся, вернусь в игру, она мне её сама подкатила. В нескольких шагах от меня покрытие и полумрак заканчиваются, и сразу же за ними – борт «Клары», застывшей посреди моря, как на якоре. В общем, очень удобно: достаточно сделать шаг – и я уже на палубе. А там словно ждут моего возвращения. Никаких признаков смуты, рулевой у штурвала, один из шкиперов ему что-то втолковывает, Клара нервно прогуливается там, где я её и оставил… В прошлый раз, когда мы вывалились оба, игра замерла, а сейчас, очевидно, благодаря тому, что осталась Клара, жизнь там продолжается, но действие без меня остановилось. Увидеть меня они из игрового пространства не могут, а то ещё, поди, стали бы к себе зазывать.

Встаю, надеваю кафтан, упрямо отворачиваюсь и иду вдоль границы игры. По пути в голову приходит забавная мысль: может, Виртуальность уже созрела для того, чтобы предложить мне компромисс? А что, очень даже возможно. Возьмёт сейчас – и подсунет мне остров с пигмеями; дескать, ну, ладно, не хочешь – проскочим сцену бунта, но хоть сюда-то заходи!

Как это ни парадоксально, но минут через двадцать неспешного хода действительно подхожу к острову. Вот что значит правильно себя подать и проявить упрямство и несговорчивость! Продолжаю гнуть свою линию и иду дальше вдоль границы. Теперь у меня уже нет сомнений, что вскоре увижу искомую игру: был я на этом острове – правда, в качестве Эдвенчера, – поэтому прекрасно знаю, что площадь игры совсем мала. На остров Эдвенчер сходит в компании укрощённой им команды, чтобы пополнить запасы воды и продовольствия, и зачем-то берёт с собой Бьюти. Пигмеи похищают её сразу же, едва она вступает в лес, Эдвенчер тут же их настигает, быстренько расправляется, и все благополучно возвращаются на корабль. В общем, за час-полтора обойти её территорию вполне реально.

По пути ещё раз анализирую ситуацию. Случившееся меня нисколько не удивляет. Бросить меня на начало стадии Виртуальность не может: в отличие от меня она правила соблюдает чётко. Бунтовщикам я не поддался, а таймера в этой игре нет, так что отбросить меня за перерасход времени на прохождение – тоже невозможно. По всему выходит, что сейчас я – хозяин положения. Не знаю, правда, надолго ли.

Обогнув со своей стороны скалу, которая в игре была на самом дальнем плане, и в самом деле обнаруживаю ту игру, которую засёк ещё на компьютере в Рочестере. Подхожу ближе и останавливаюсь у границы уже её территории, пытаясь определить, что же это такое. Судя по всему, события здесь кипят, что и неудивительно: играю в неё не я, а кто-то другой, все персонажи на месте, и если мне удастся в неё проникнуть, станет на одного больше. Тоже проблема для Виртуальности!

Игру опознаю мгновенно, хотя не только ни разу в неё не играл, но даже не знал о её существовании. Выручает чтение книг: «Три мушкетёра»! Удивляюсь, было, выбору двух «Д», но потом соображаю, что это вполне может быть и не их игрой: виртуальность для всех одна.

Вот теперь надо кое-что обдумать. В «Трёх мушкетёрах» постоянно дерутся на шпагах, а я через виртуализатор приобрёл умение владеть саблей. Для спортивных соревнований по фехтованию такое отличие, вероятно, радикально, но не думаю, что в компьютерной игре это имеет какое-то значение. Принцип тот же самый: маши, коли руби. Это плюс. Ещё здесь скачут на лошадях, да ещё так, что по три-четыре животных насмерть загоняют, а я в «Поисках» имел дело только с мулом и верблюдом. Вот здесь разница более заметная, но всё же в минусы её заносить не тороплюсь. Вполне может быть, что и с лошадью управлюсь, а может, это вообще не понадобится. Книга эта – с детства одна из моих любимых, так что и ход игры представляю. По крайней мере, отличить положительного героя от отрицательного всегда сумею. План действий тоже ясен. Надо присоединиться к мушкетёрам и помогать им во всех ситуациях, тогда вместе с ними стадию автоматически закончу и я. В этом случае тот, кто сейчас сидит за компьютером, получает дополнительные шансы, даже если он и не очень умелый игрок: своим участием я облегчу его задачу. В общем, всё понятно, кроме одного: как быть с Кларой?

И хотя медлить мне нельзя, так как игра идёт и ждать меня не будет, тем не менее, я не тороплюсь. Можно вернуться назад в «Поиски», крепко взять Клару за руку и продолжать чудить, чтобы Виртуальность снова вышвырнула нас, на этот раз уже вдвоём… Плохой вариант. Не имею представления, как пойдут у меня дела в «Мушкетёрах» и даст ли это что-нибудь. Нет, вначале нужно сюда проникнуть, попробовать, всё хорошенько разузнать, и тогда… Как всегда, сделав решительный выдох, я пересекаю границу новой игры.

По масштабам города догадываюсь, что это Париж, а не Менг, значит, минимум, вторая стадия. Расспрашиваю первого же встреченного простолюдина, как пройти к монастырю Дешо, и, получив подробные указания, направляюсь туда. Хотя это и Париж, но беседуем мы, конечно, не на французском, а на английском, ибо это язык производителя игры. Ещё одно несомненное достоинство общения в виртуальности!

По пути мне везёт: я становлюсь свидетелем уличного поединка каких-то эпизодических персонажей, введённых, очевидно, для большей достоверности обстановки. Поединок заканчивается ранением одного из них, его сразу куда-то уносят, и я подбираю его шпагу и ножны. Мой капитанский кафтан 18– го века приемлемо смотрится и в Париже 17– го, а теперь вот ещё и шпага… В общем, всё нормально. Только бы не опоздать!

Во дворе монастыря Дешо пусто, и это в равной степени может означать, что я пришёл сюда слишком рано или слишком поздно. Вариантов у меня нет, поэтому, укрывшись за одной из колонн, решаю ждать. Дождусь в любом случае. Даже если я опоздал, не исключено, что игрок провалит стадию и начнёт сначала. А может, бросит, и тогда её откроет кто-нибудь другой.

Вскоре убеждаюсь, что мне опять повезло. Во дворе монастыря появляется человек, затем к нему присоединяется другой. Это Атос и д’Артаньян, они пришли сюда драться на дуэли. Никак не реагирую, потому что мой выход – когда появятся гвардейцы кардинала. Терпеливо пропускаю появление Портоса и Арамиса и начало поединка.

Ага, а вот и гвардейцы! Теперь нужно внимательно слушать и хорошо продумать фразу, с которой войду: всё должно быть естественно и логично; ведь ещё не факт, что меня примут!

– Эй, мушкетёры! – кричит, насколько помню, де Жюссак. – Вы собрались здесь драться? А как же с эдиктами? Вложите шпаги в ножны и следуйте за нами! Если не подчинитесь, мы вас арестуем!

– Их пятеро, – говорит Атос, – а нас только трое.

Тут выступает д’Артаньян:

– Господа, разрешите мне поправить вас. Вы сказали, что вас трое, но мне кажется, что нас четверо.

– Но вы не мушкетёр, – возражает Портос.

– Это правда, на мне нет одежды мушкетёра, но душой я – мушкетёр.

Всё это я прекрасно помню и жду лишь только той минуты, когда его согласятся принять. Ага, сейчас… вот… Всё, мой выход.

– Господа, – говорю я, появляясь из-за колонны, – иной раз поспешность в счёте приводит к неверным результатам. Я считал не торопясь, поэтому уверяю вас, что на самом деле нас пятеро. Хочу заверить, что я с вами по той же причине, что и господин д’Артаньян, и уж коль скоро вы не отказали в этой чести ему, надеюсь, вы не захотите обидеть отказом и меня?

Такой быстрый и непредвиденный рост численности армии противника приводит гвардейцев в состояние остолбенения, и они наверняка против, но их мнение нас не интересует.

– Ваше имя, сударь? – спрашивает меня Атос после короткого совещания с друзьями.

– Франсуа де Нувельом, – отвечаю я, дословно переведя свою фамилию на французский и заодно снабдив её дворянским титулом.

– Итак: Атос, Портос, Арамис, д’Артаньян, де Нувельом! Вперёд! – кричит Атос, и мы врезаемся в толпу ошеломлённых гвардейцев кардинала.

По ходу книги и игры Арамису должны были достаться два противника, теперь же одного из них забираю я. Едва скрестив с ним шпагу, понимаю, что никаких проблем не будет: мои навыки боя гораздо серьёзнее. Это очень хорошо, так как больше всего на данный момент я обеспокоен тем, как поведёт себя Виртуальность. Если вмешается, то каким образом? На корабле я изо всех сил старался её разозлить, теперь же задача противоположная. Все изменения, которые я вношу в игру своим присутствием, должны быть минимальными, тогда есть шанс, что она меня не вышвырнет и отсюда. И в этой связи слабый противник для меня – просто подарок. Твёрдо решаю не наносить ему никаких ран, а только обезоружить.

Краем глаза замечаю, что Арамис расправился со своим врагом. Пора и мне браться за дело. Сильными ударами начинаю теснить своего, меняю терцию на кварту и наоборот и добиваюсь того, что он полностью готов и может только кое-как отбиваться. Взвинчиваю темп, подвожу к колонне, и в тот момент, когда его шпага, отброшенная моим ударом, упирается в камень, в растяжке бью по ней ногой. Раздаётся звон, и в руках у моего противника остаётся её обломок. Хватаю за шиворот, разворачиваю в сторону выхода из монастыря и даю сильного пинка под зад. Он не возражает и тут же пускается наутёк. Вскоре свои задачи решают д’Артаньян и Портос, и мы торжествующими криками провозглашаем свою победу.

– Господа, – со сверкающим взором говорит д’Артаньян, – если я ещё не мушкетёр, я всё же могу уже считать себя принятым в ученики, не правда ли?

Они великодушно соглашаются и даже предлагают отметить это событие, а я начинаю опасаться, не проигнорируют ли они меня. Но нет, после поздравлений д’Артаньяну наступает моя очередь. Господа мушкетёры интересуются родом моей деятельности, планами на будущее и прочим. Опасаясь углубляться в неизвестные мне реалии, скупо сообщаю, что только что по заданию Людовика на своём корабле осуществлял дипломатическую миссию в Турцию, и всем своим видом намекаю на её чрезвычайную секретность. Это срабатывает, и дальнейших вопросов не следует. Покончив с официальной частью, обсуждаем вопросы понятные и житейские: решаем отпраздновать знакомство и победу в харчевне «Красная голубятня». Я надеваю на голову шляпу, брошенную кем-то из гвардейцев и тем самым окончательно и органично вписываюсь в компанию своих новых друзей. Мы вместе направляемся к выходу из монастыря.

Но здесь происходит то, что для мушкетёров является сюрпризом, неожиданным и неприятным, а для меня – просто неприятным, поскольку какую-то реакцию Виртуальности я предполагал.

У выхода нас ожидает новый отряд гвардейцев кардинала – человек тридцать. Несмотря на то, что все мы – в том числе и я – супергерои, ясно, что такого количества нам не одолеть. Тем не менее с криками «Один за всех, все за одного!» выхватываем шпаги и яростно бросаемся в гущу врагов.

Те ведут себя довольно благородно: у каждого из нас всего по три-четыре противника, остальные наблюдают и выжидают. Схватку из-за этого приходится вести в бешеном темпе и понятно, что наших сил надолго не хватит. Рядом со мной дерётся Атос, который сдаёт первым по причине полученного накануне ранения в плечо. Он вдруг бледнеет, оседает и неловко заваливается набок. Это служит сигналом, и на нас тут же наваливаются все. В такой тесноте шпага – оружие абсолютно бесполезное; меня хватают за руки, я пытаюсь наносить удары ногами, но это уже просто от отчаяния. Подъезжает чёрная карета, меня вталкивают внутрь. На скамье по бокам от меня двое гвардейцев, ещё один усаживается напротив, и карета резко рвёт с места. Что происходит с мушкетёрами и д’Артаньяном, я уже не вижу.

Мы несёмся по вымощенной булыжником улице, и трясёт даже больше, чем в моём ровере по асфальту. Переживаю я только по поводу провала своих планов, никаких опасений за свою жизнь и судьбу у меня нет. По логике книги и игры меня везут никак не на эшафот и не в Бастилию, а, скорее всего, к кардиналу. Впрочем, вряд ли для того, чтобы он смог предложить мне патент лейтенанта своей гвардии, как он сделал это д’Артаньяну, хотя полностью исключать не стоит и такую возможность. В общем, не знаю я, что на этот раз выдумала Виртуальность, но печально, что вновь не я управляю событиями, а они мной.

Мы въезжаем на большую площадь, и карета останавливается возле невысокого подъезда. Один из гвардейцев кивком показывает мне на выход, и я повинуюсь. Моё предположение оказывается правильным: ну, где ещё может быть такое огромное количество гвардейцев перед входом и в коридорах, как не в кардинальском дворце? Поэтому нисколько не удивляюсь, когда меня вводят в просторный кабинет, все стены которого увешаны оружием, и возле камина я вижу человека в длинной красной мантии, который орудует там щипчиками. Ко мне он обращён спиной, поэтому лица не видно, но совсем не надо быть великим логиком, чтобы понять, что это и есть Ришелье. Мой смелый вывод тут же подтверждается словами одного из конвоиров:

– Ваше преосвященство, он доставлен!

Человек в мантии, не оборачиваясь, делает знак рукой, и нас оставляют наедине. В ожидании пока его высокопреосвященство соблаговолит обратить на меня внимание, рассматриваю стол, заваленный книгами, и карту, очевидно, Ларошели. Наконец, он заканчивает возиться с камином и поворачивается ко мне.

– Честно говоря, Фрэнк, я уже устал ждать, когда ты появишься. Что это тебя так задержало? – спрашивает он.

Убеждён, что вид моего лица доставляет ему огромное наслаждение, ведь наверняка более идиотского выражения, чем сейчас на нём, в природе просто не существует. Хотя и основания для этого, конечно же, есть: в одежде кардинала передо мной Нил Джейсон собственной персоной.

8. Во дворце кардинала. Та же игра, та же стадия

Во всём этом вижу пока только один положительный момент: он назвал меня Фрэнком, значит, это не окончательный провал, и надежды на партнёрство сохраняются. В том смысле, что крест на мне ещё не поставили.

– Есть хочешь? – спрашивает кардинал Джейсон.

Я только согласно киваю головой, так как речь ко мне ещё не вернулась. Есть я хочу, но большей частью соглашаюсь из-за того, чтобы выиграть время и хоть немного прийти в себя. Он дёргает ручку звонка, появляется гвардеец, и Джейсон отдаёт ему распоряжения. Вскоре вносят небольшой стол, уставленный едой и питьём, мы усаживаемся и молча приступаем.

– Можешь выпить вина, – предлагает он. – Только немного, разговор, как догадываешься, будет серьёзный.

Я, безусловно, догадываюсь, поэтому от вина отказываюсь вовсе и ограничиваюсь соком. Едим мы в полном молчании, искоса и украдкой поглядывая друг на друга. Наконец, с едой покончено. Джейсон снимает салфетку и бросает на стол, как бы давая понять, что пора поговорить о деле.

– Понимаю твоё состояние, – кивает он, – поэтому давай начнём с твоих вопросов.

– У меня только один: как?

– Ты всё-таки слабый детектив, Фрэнк, – Джейсон вольготно откидывается в кресле. – После твоего отбытия Блейн проверил твой компьютер и обнаружил распечатки кадров с этой игры, которые ты забыл удалить. Небрежность с твоей стороны! Так мы поняли, что ты собираешься потеряться. Блейн хотя и пьяница, но специалист классный, поэтому для него не составило труда не только определить игру, но и вычислить, на какой стадии ты в ней появишься. А вообще он о тебе очень высокого мнения, ему нравится твоё умение находить неожиданные решения, и он прямо-таки мечтает, когда всё это закончится, – последние слова Джейсон произносит с заметным нажимом, – забрать тебя в свою лабораторию. Так что подумай, Фрэнк; почудил – и хватит. Ты только пойми, какое будущее тебя ждёт: ведь мы со временем весь мир под себя подомнём, все эти президенты и секретари ООН марионетками нашими будут!

– А как ты сюда попал? – прерываю я его мечты о мировом господстве.

– Так же, как и ты: через подвал. Подогнал мне Блейн нужную игру, я и вошёл в неё спокойно. И тоже через виртуализатор, так что я здесь – единственный кардинал, и вся эта братия, – он кивает в направлении коридора, – подчиняется мне. Это я на случай, если ты вздумаешь помахать на меня саблей… Так вот, мы ведь на тебе всё опробовали и убедились, что опасности никакой, да и методика теперь отработана.

– Не понимаю, – качаю я головой, – ладно – я. Человек для вас чужой, такого не жалко, да и необходимость в этом была. Но как вы не побоялись отправить Клару?

От меня не ускользает, что при упоминании её имени он заметно встрепенулся.

– Кстати, – говорит он небрежным тоном, – как тут у вас с ней?

Именно потому, что говорит он это небрежным тоном, я догадываюсь, что этот вопрос для него почему-то очень важен, и решаю схитрить.

– Нормально, – безразлично пожимаю плечами, – та или другая – какая разница? Хорошо ещё, что эта хоть красивая. Всё же приятнее, чем с каким-нибудь страшилищем.

Сразу вижу, что мои слова его успокаивают, и та напряжённость, с которой он задал вопрос, исчезает. Из этого делаю вывод, что они ей то ли до конца не доверяют, то ли их по какой-то причине беспокоят наши с ней возможные сексуальные отношения. Теперь уже ясно, что снимать меня с дистанции не будут, пожурят – и отправят дальше, поэтому очень бы хорошо, постараться как-то выведать у Джейсона хоть что-то по поводу Клары. А вдруг мы с ней сможем стать союзниками? Но делать это нужно крайне осторожно: Джейсон очень умён, и чутьё у него просто потрясающее. Заподозрит что-то – считай, конец.

– Да, – говорит Джейсон, – на случай, если ты рассчитываешь, пройдя игру и вернувшись в Рочестер с кучей денег, с нами покончить…

– Что ж я, дурак что ли? – я делаю вид, что очень обижен. – Вы уже наверняка фирму свою оттуда вывели.

– Верно соображаешь, – одобрительно кивает он. – И не только это. Там Блейн повсюду ловушки на тебя расставил. Так что веди себя смирно и больше ничего такого не затевай. На этот раз мы тебя прощаем, но в следующий… Но я уверен, что следующего не будет. И имей в виду: это ты тут живёшь вне времени, а на нас там уже банки наседают, так что давай поэнергичнее…

Тут он осекается, понимая, что сболтнул мне лишнее.

– Только не думай, что если будешь тянуть время, то нашу фирму в реале прихлопнут. Тебя-то мы всегда отсюда вытащить сумеем, и тогда разговаривать будешь не со мной, а со Смайли. И ещё имей в виду: ты для нас – просто один из вариантов. Мы ведь и сами можем через виртуальность проделать с какой-нибудь фирмой то же самое, что ты проделал с нашей. И раздобыть любую сумму. Просто нам хочется вернуть наши деньги, а не отбирать у кого-то. Только поэтому основную ставку делаем на тебя.

«Не принимай меня за идиота! Ваш виртуальный Рочестер никем серьёзным ещё не заселён, и никаких фирм, кроме вашей, там нет! Через игры вы втянули мелкую сошку вроде меня, а затащить фирмы можно только через программы для офисов, а вы начнёте их продавать не раньше, через полгода – я же видел ваши документы!» – хочу сказать я, но, конечно, не говорю – пусть думает, что я ему поверил, и вслух произношу совсем другое:

– Ладно, хватит меня запугивать! Вы и так уже меня запугали – дальше некуда! Потому и хотел потеряться, что знаю: прихлопнете вы меня, как только получите, что вам нужно!

– Брось, Фрэнк! – по его лицу видно, что он подыскивает аргументы поубедительнее. – Если ты хотел удрать только для того, чтобы жизнь сохранить, то просто зря потратил время и нервы. Говорю же: сделай всё, что нужно – и ты наш сотрудник. Да и Блейн за тебя. Так что не паникуй, а занимайся своим делом.

Это очень похоже на заключительные слова перед расставанием, и я лихорадочно думаю, как бы его задержать, чтобы выведать про Клару. Ага, вот оно.

– У тебя закурить есть? – спрашиваю я.

Он понимающе кивает, достаёт откуда-то из сутаны пачку «Кента», берёт себе одну сигарету, а пачку бросает мне.

– Забирай. Если б догадался – прихватил бы побольше.

Мы закуриваем и некоторое время сидим молча. Интуитивно понимаю, что задержался он потому, что и у него есть ко мне вопросы и, скорее всего, по тому же поводу. Хорошо бы, если так. Если начнёт он – я вне подозрений. И я оказываюсь прав.

– Ты тоже хорош, – говорит он и опять небрежно, – нас обвинил, а сам? Бросил девушку одну и сбежал. А если б у тебя получилось? Что бы тогда стало с ней?

Придаю своему лицу выражение некоторого раскаяния и стыда и начинаю оправдываться.

– А кто она мне? Так, случайная знакомая да ещё и соглядатай, ко мне приставленный. Кроме того, был уверен, что вы её сможете вытащить.

Джейсон напускает на себя вид этакой солидарности и понимания, с которым мужчины могут рассуждать о красивой женщине.

– Только не говори мне, что не заглядывался на неё! – подмигивает он. – Лично я не могу представить себе нормального мужчину, который смог бы от этого удержаться!

– Заглядывался, – признаю я, – да только есть здесь один нюанс, Нил. Я был женат три раза, мою первую жену ты знаешь. Как по-твоему, одной её недостаточно, чтобы человек стал относиться к женщинам, мягко говоря, с некоторым недоверием? А ведь потом были ещё две… Ну, и кроме того, чтобы между мужчиной и женщиной завязались какие-то отношения, необходимо желание двух сторон. Что-то я со стороны Клары такого не заметил.

По-моему, это прозвучало убедительно, особенно про Лиззи. Так что если им руководило желание узнать, не состоим ли мы с Кларой в интимной связи, тема исчерпана. Однако, Джейсон вовсе не собирается заканчивать, и это меня радует: выходит, дело всё-таки в другом?

– Ну, а как же вы тогда время проводите? – вроде бы удивляется он. – О чём разговариваете?

– Нил, – с сожалением говорю я, – по-моему, ты меня с кем-то путаешь. Не помню, чтобы состоял у тебя на службе в качестве осведомителя.

Джейсон возмущённо машет на меня обеими руками.

– О чём ты говоришь, Фрэнк? На кой дьявол мне это нужно? Сам посуди: с какой бы стати я стал у тебя это выведывать? Клара – наш человек; ладно, если б я её стал расспрашивать про тебя! Мне чисто по-мужски интересно: я ведь и сам пытался за ней ухаживать!

– Ах, вот оно что! – сконфуженно смеюсь я и делаю вид, что поверил. – Ну, прости тогда. Выходит, мы с тобой друзья по несчастью! Знаешь, все наши с ней разговоры сводятся к одному: она спрашивает, что будет в очередной стадии и как ей себя вести. Так сказать, чисто деловые отношения.

– У-у! – сочувственно и разочарованно тянет Джейсон. – Теперь понимаю, почему ты её там бросил! И в самом деле скучища! И что же, она ни про тебя ничего не спрашивала, ни тебе про себя не рассказывала?

Сейчас уже уверен: он действительно хочет от меня о чём-то узнать и медленно подводит к тому, чтобы естественно и непринуждённо задать какой-то вопрос. Чтобы облегчить ему задачу, наливаю себе в бокал вина – пусть думает, что я расслабился – и в один приём выпиваю до дна.

– Ну, не совсем так, – я делаю вид, что меня потянуло на откровенность. – Когда беседовали про султанский гарем и эфиопскую семью, она в шутку спросила, как у меня дела в этом плане. Я ей тоже в шутку сказал, что у меня три жены, и мы посмеялись, что я ни до султана, ни даже до эфиопа не дотягиваю.

Джейсон тоже смеётся, но довольно фальшиво; заметно, что меня он слушает постольку поскольку, и мысли его далеко от темы разговора. Я чувствую, что сумел усыпить его бдительность, и он уже собирается спросить о том, из-за чего всё начал. Так оно и есть.

– Ну, а о себе ничего не рассказывала? Имён никаких не называла? – и торопится пояснить. – Это я к тому, что, может, у неё кто-то есть? Из-за того и мне от ворот поворот дала? Мне так было бы легче, а то, знаешь, моё мужское самолюбие весьма от этого пострадало!

– Вроде бы какое-то имя однажды прозвучало, – задумчиво говорю я, – но момент не совсем удачный был: я только что с эфиопами разделался и ещё не совсем от драки отошёл. Да, точно, она кого-то называла.

– Ну, а в связи с чем? С какой стати она про него вспомнила? – Джейсон уже отбросил всякую осмотрительность и не скрывает своей явной заинтересованности.

Чувствуется, что он уже готов мне помогать, если я сам не смогу вспомнить. Чтобы поощрить его к этому, наливаю ещё бокал и в задумчивости пью. И очень медленно. Это доводит его до кипения.

– Ну ты что, такой простой вещи вспомнить не можешь? – он уже почти кричит, затем спохватывается и пытается обратить всё в шутку. – Тебе девушка что-то сокровенное сказать пытается, а ты не слушаешь! Ну, вспомни! Том? Джон? – и после чуть заметной паузы: – Роберт?

– Во, Роберт! – обрадованно говорю я и делаю большой глоток.

– Ну, а говорила-то что? Тоже не помнишь, что ли?

– Знаешь, – теперь я разыгрываю обиду, – если бы на тебя, как на меня тогда, трое с копьями пёрли, а у тебя из оружия только руки и ноги, и тебе пришлось бы, как кенгуру, прыгать и драться, чтоб тебя на копья не надели, ты бы и своё имя не вспомнил!

Делаю длинную паузу, чтобы дать ему это осознать и подтолкнуть к тому, чтобы помог мне с вариантами – так же, как с именем. Но он молчит, и я решаю продолжить, опасаясь, как бы он не закончил на этом разговор.

– Знаешь, а ведь ты, пожалуй прав, – говорю с глубокомысленным видом. – Есть у неё кто-то. Это я по ситуации сужу. Там на поляне была её свадьба с эфиопским вождём, вот она, наверное, и сказала что-нибудь вроде: «Хорошо, что Роберт этого не видел»!

Сразу же понимаю, что сделал огромную глупость. Теперь Джейсон уверен, что я абсолютно не в курсе, и ничего полезного от меня не узнаешь. И действительно, весь его интерес пропадает, и он меняет тему разговора.

– Ф-фу, – вздыхает он облегчённо, – ну, тогда мне не так обидно. Ладно, Бог с ней, с Кларой. А как ты ухитряешься с территории игры выскакивать?

Лихорадочно раздумываю и решаю сказать правду. Если мне понадобится сделать это ещё раз, помешать они не смогут, даже зная, как я это делаю. А вот моя искренность может в какой-то мере усыпить их подозрительность ко мне.

– Делаю что-нибудь такое, что лежит вне возможностей игры. Во второй стадии, например, султана в заложники взял.

– Ясно, – кивает он. – И обратно попадать можешь?

– Могу. Только идти довольно далеко.

– Ну, насчёт этого не переживай, сейчас не придётся. Блейн подкатит тебе игру и доставит до места с комфортом. Он научился пересекать между собой игры, и делает это так лихо, что на их ходе это никак не отражается. Ну, вот вроде того, как эта пересекается с «Поисками». Ты мотоцикл водишь?

– Вожу.

– Тогда ещё легче. Игра называется «Мотогонки». Выйдешь из дворца, обойдёшь его – он на границе этой игры, дальше ничего нет – стой и жди. Как появится стартовая площадка, садись на свободный мотоцикл и кати в обратную сторону по треку. Доедешь до самой «Испаньолы». Начнёшь четвёртую сначала и поторопись. Успеха! Да, – он немного колеблется, – Кларе о том, что виделся со мной здесь, ничего не говори. Ты понял, Фрэнк? Ничего! Просто прогулялся и пришёл назад.

– Ладно, – говорю и как бы невзначай осведомляюсь: – А ты каким образом в реальность выходишь?

Он моего вопроса, разумеется, не слышит, прощается и уходит. Оставшись один, с грустью думаю, что так ничего про Клару и не выяснил и виноват в этом сам. Хотя нельзя сказать, что уж совсем ничего. Теперь уверен, что два «Д» ей не доверяют и даже в чём-то подозревают. Но что за ерунда с этим Робертом? Я-то полагал, что это Доусон, но судя по тому, как на меня наседал Джейсон, это явно кто-то другой. Ладно, потом обдумаю, пора идти. Там Клара заждалась…

И тут я кое-что вспоминаю. «Я уже устал ждать, когда ты появишься», – сказало мне его преосвященство. Я нахмуриваюсь. Не такой человек Джейсон, чтобы терять зря время. Чем он занимался здесь, ожидая меня? Ведь вышел он отсюда с пустыми руками. Быстро подхожу к рабочему столу кардинала и всё осматриваю. В основном, это игровой камуфляж, рассчитанный на взгляд издалека: на карте Ларошели только контуры, а вместо букв непонятные символы, то же самое во всех книгах и бумагах, поэтому простая картонажная папка сразу же бросается в глаза. Торопясь (а вдруг вернётся Джейсон? ) открываю и начинаю просматривать содержимое. К моему разочарованию, это бумаги, важные для двух «Д», но не для меня: письменные предупреждения нескольких банков Рочестера о задержках по выплатам и возможных санкциях. Лихорадочно перелистываю и обнаруживаю несколько листов, написанных от руки. Это разного рода заявки, просьбы, требования сотрудников рекламного агентства, и я уже готов бросить всё это, как вдруг мне в глаза бросается знакомый почерк. Не скажу, что знаком он мне очень хорошо, я видел его лишь однажды, да и написано-то было всего три слова: «Фрэнк, вы идиот»! Но запомнил я его замечательно, потому что часа два крутил перед глазами и всё пытался прочитать эту фразу так, чтобы она звучала не пренебрежительно, а с беспокойством за меня. А сейчас этим почерком написано: «Руководителю рекламного агентства „Джейсон & Доусон“ Нилу Джейсону. Прошу разрешения на поездку в Коламбус сроком на семь дней». Внизу стоит дата: как раз накануне того дня, когда я бежал из Рочестера в Хаммерстоун.

В общем, самая обычная записка, какую может написать сотрудник агентства своему руководителю, и ничего полезного для себя или хотя бы просто интересного я в ней не вижу. Разве что вот подпись: «К. Доусон».