Текст книги "История изучения восточных языков в русской императорской армии"

Для изучения других восточных языков, не предусмотренных программой на новом курсе, но необходимых для азиатских военных округов, таких как таджикский, сартовский[300]300
  В настоящем издании названия восточных языков будут использоваться в той традиции, которая существовала в императорской России. Упоминаемые в тексте книги восточные языки имеют современные эквиваленты (с известными оговорками): сартовский – узбекский; киргизский – казахский; татарский (для Кавказа) – азербайджанский.


[Закрыть], киргизский и туркменский, капитан Ягелло предлагал в дополнение к петербургскому курсу учредить одногодичные курсы местных наречий. Такие курсы он предлагал создать: в Тифлисе – для азербайджанского и турецкого языков, в Асхабаде – для персидского и туркменского, в Ташкенте – для сартовского и киргизского. Такие курсы, по мысли Ягелло, могли находиться в ведении выпускников, окончивших петербургский курс. Основная цель их – дать возможность изучить местные языки как офицерам-выпускникам петербургского курса, оказавшимся на службе в азиатских военных округах, так и строевым офицерам[301]301
  Записка Ягелло. Л. 13 об.


[Закрыть].

В силу содержавшихся в записке критических высказываний о деятельности курсов языка индустани в Ташкенте, которые незадолго до того возглавил капитан Ягелло, его записка, адресованная военному министру, не ушла дальше окружного штаба, хотя с некоторыми ее положениями, как видно из пометок на полях документа, начальник штаба Туркестанского военного округа генерал-лейтенант Вс. В. Сахаров вполне был согласен. Остается только сожалеть, что столь важные и заслуживающие внимания предложения не были доведены до высшего военного руководства.

Комиссия Главного штаба, рассмотрев весь имевшийся справочный материал и изучив заключения командующих Кавказского и Туркестанского военных округов, пришла к выводу о необходимости сохранить только офицерский курс в Петербурге, но выработать для него совершенно новые начала, которые бы в полной мере учитывали интересы Кавказского и Туркестанского военных округов. Основные предложения комиссии касались учебной программы курсов, которая должна была включать изучение: языков – арабского, персидского, турецкого, чагатайского, английского и французского; курсов международного права, политической экономии и общей статистики, основ торгового, гражданского и полицейского права; судопроизводства и административного права; положений об управлении Туркестаном, Кавказом и степными областями; военной статистики с подробным военным обзором пограничных районов, ситуационного черчения.

Комиссия пришла к выводу о необходимости сочетать теоретическую подготовку с практическими занятиями. С этой целью предлагалось установить ежегодные летние командировки слушателей: после первого курса – в Туркестан и на Кавказ, после второго курса – в Персию и Турцию.

Отдельно обсуждались вопросы поднятия престижа службы военных востоковедов. Комиссия пришла к выводу о необходимости обеспечить за ними некоторые преимущества при прохождении службы, к примеру, сокращение срока выслуги в чине капитана (ротмистра) для производства в подполковники при условии занятия соответствующих должностей. С целью привлечения на курсы действительно достойных кандидатов предлагалось допускать на курс только тех офицеров, которые имели ходатайства от штабов Туркестанского и Кавказского военных округов. Число ежегодных вакансий для поступления на курс предусматривалось оставить тем же (5 чел.), предоставив три из них в распоряжение штаба Туркестанского военного округа и две – штабу Кавказского военного округа. Для придания более строгой организации курса предлагалось ввести на них штаб-офицерскую должность заведующего офицерами, обучающимися на курсах.

Вместе с тем комиссия оставила вне рассмотрения несколько важных вопросов, от решения которых во многом зависела вся система подготовки и использования военно-востоковедных кадров, – образование отдельного корпуса офицеров-ориенталистов и совершенствование порядка прохождения ими службы по линии военно-народного управления.

Одним из первых, кто отметил необходимость учреждения отдельного корпуса офицеров-ориенталистов, был капитан Э. А. Корвин-Каменовский, выпускник офицерских курсов восточных языков при Азиатском департаменте МИД (вып. 1888 г.). Еще за несколько лет до начала работы комиссии Главного штаба в журнале «Разведчик» он опубликовал статью[302]302
  К[орвин]-К[аменовский] Э. А. Служба офицеров, кончающих курс восточных языков // Разведчик. 1893. № 160. С. 874–877.


[Закрыть], в которой подробно рассмотрел вопросы прохождения службы офицерами-выпускниками курсов восточных языков при Азиатском департаменте МИД.

Э. А. Корвин-Каменовский выдвинул идею создания «особого корпуса офицеров», дав входящим в него офицерам наименование «офицеров восточного отдела», с присвоением особого мундира и установлением линии чинопроизводства[303]303
  К концу XIX в. в русской армии чинопроизводство офицеров осуществлялось тремя способами: 1) по старшинству на вакансии по полкам (преимущественно строевые офицеры); 2) за отличие (строевые офицеры и офицеры, занимающие административные должности); 3) за выслугу лет в предыдущем чине (при производстве из подпоручиков в поручики, для офицеров Генерального штаба, корпуса военных топографов, военно-судебного и военно-учебного ведомств).


[Закрыть]. Установление линии производства, т. е. нормативной системы чинопризводства, для офицеров-выпускников офицерских курсов восточных языков имело важное значение для их служебного роста. Как известно, после окончания курсов выпускники в большинстве случаев получали административные должности – чиновника особых поручений, помощника начальника уезда и т. д. В связи с этим они числились на службе «по роду оружия» и могли производиться в следующий чин только за отличие. Это ставило их в неравные условия по отношению к чиновникам военного ведомства, проходившим службу на административных должностях и получавшим чины за выслугу определенного числа лет. Поскольку офицеры-ориенталисты не входили в состав специального корпуса, как, например, офицеры корпуса Генерального штаба или корпуса военных топографов, то на них не распространялся и способ чинопроизводства «за выслугу лет в предыдущем чине». Последний способ чинопроизводства был более предпочтительным для карьерного роста офицеров-ориенталистов по сравнению со способом «за отличие», при котором получение чина рассматривалось как награда.

О проблемах, имевшихся у офицеров-ориенталистов с чинопроизводством по способу «за отличие», достаточно убедительно свидетельствовал капитан Э. А. Корвин-Каменовский: «По существующим узаконениям, после награды чином – новое представление возможно только по истечении трех лет. Новое это представление, вероятнее всего, будет к ордену и выйдет к 30 августа четвертого года. Затем после ордена возможно удостоиться представления в течение двух лет, а самая награда последует на третий год. Если, следовательно, при стечении всех благополучных обстоятельств, офицер будет представлен и удостоится чинопроизводства, то следующий чин за его отличную, при всякой возможности поощряемую службу достанется ему через 8 лет. Далее следует та же процедура – три года ожидания, на четвертый год следующий орден, два года выжидания и на третий, с производства седьмой год – чин. В итоге прекрасно окончивший курс поручик, отлично служа все время, может получить чин капитана не ранее 15 лет службы со дня выпуска [с офицерских курсов восточных языков]»[304]304
  К[орвин]-К[аменовский] Э. А. Служба офицеров, кончающих курс восточных языков // Разведчик. 1893. № 160. С. 876.


[Закрыть].

В период работы комиссии Главного штаба по пересмотру Положения о курсе восточных языков слушатель старшего курса, поручик М. Г. Певцов опубликовал в 1902 г. в журнале «Военный сборник» интересную статью, посвященную истории создания и деятельности офицерских курсов восточных языков при Азиатском департаменте МИД. Певцов высказался в статье за необходимость определиться с целью курса, и что если будет признано желательным готовить офицеров только для службы на низших должностях военно-народного управления, то офицерский курс в Петербурге лучше закрыть и иметь вместо него учебное заведение с более простой программой. Вместе с тем М. Г. Певцов считал, что для интересов дела желательно иметь на Востоке специально подготовленных администраторов, для обучения которых можно использовать существующие при учебном отделении курсы, изменив несколько их программу. Певцов вновь поднял вопрос о необходимости создать в русской армии «отдельный корпус офицеров-ориенталистов», дав ему свою организацию, особую форму одежды, собственную линию чинопроизводства, самостоятельное старшинство в чинах и определив должности, которые бы занимались исключительно офицерами этого корпуса[305]305
  Певцов М. Г. Офицерские курсы восточных языков при Азиатском департаменте Министерства иностранных дел и их воспитанники (Краткий очерк) // Воен. сб. 1902. № 10. С. 199.


[Закрыть]. Идея нашла большое сочувствие в среде офицеров-восточников и получила дальнейшее развитие в ходе военно-востоковедной реформы 1905–1911 гг.

Комиссия продолжала свою деятельность вплоть до начала войны с Японией, но за три года не дала каких-либо практических результатов. В военной печати появлялись сообщения, что по результатам работы комиссии Главного штаба готовилось решение о переводе офицерских курсов восточных языков из ведения Первого департамента МИД в непосредственное заведывание Азиатского отдела Главного штаба, об увеличении числа обучающихся на курсе, расширении учебной программы и увеличении срока обучения на один год[306]306
  См.: Разведчик. 1903. № 681. С. 982.


[Закрыть]. В действительности этих изменений так и не произошло. По представлению комиссией изменений в проект Положения о курсе восточных языков при Первом департаменте МИД, начальник Главного штаба, согласившись с основаниями выработанного Положения, признал целесообразным по финансовым соображениям намеченные преобразования отложить до окончания войны.

Несмотря на отсутствие практических результатов, деятельность комиссии имела важное значение, она фактически запустила процесс военно-востоковедной реформы в русской армии. Этот процесс был прерван русско-японской войной и был продолжен сразу после войны с учетом ее итогов и опыта. В период военно-востоковедной реформы 1905–1911 гг. опыт работы комиссии был в значительной степени востребован и достаточно широко использован.

Проект создания отделения дальневосточных языков на офицерских курсах восточных языков («Проект Целебровского»)

В 1901 г. в истории офицерских курсов восточных языков имело место событие, оставшееся малоизвестным даже для специалистов, занимавшихся изучением темы русского военного востоковедения. 26 мая во время представления офицеров-выпускников офицерских курсов восточных языков император Николай II высказал пожелание, чтобы в программу курса был включен и китайский язык. Вполне возможно, что такое пожелание было сделано под впечатлением опыта похода русских войск в Китай и в связи с общим усилением русского военного потенциала на Дальнем Востоке. Какими бы ни были мотивы, стоящие за пожеланием императора, но оно привело в действие пружины исполнительного механизма в Главном штабе.

В короткий промежуток времени, всего за десять дней, в недрах ВУК Главного штаба был разработан довольно оригинальный проект, фактически предусматривавший трансформацию курсов в востоковедную академию. «Проект Целебровского», как его можно условно назвать по имени автора – управляющего делами ВУК Главного штаба генерал-майора В. П. Целебровского, – предусматривал более широкие основания, чем простое введение в учебную программу китайского языка[307]307
  РГВИА. Ф. 400. Оп. 1. Д. 3025. Л. 56–57. Доклад по Главному штабу, 6 июня 1901 г.


[Закрыть]. Целебровский считал желательным открыть при действовавших курсах восточных языков своего рода «дальневосточное» отделение, которое вместе с «ближневосточным» отделением позволило бы готовить офицеров-восточников по всему спектру восточных языков, распространенных в приграничных с Россией странах. «Проект Целебровского» предусматривал введение в программу дальневосточного отделения преподавание китайского, маньчжурского, японского и корейского языков, а также курса международного права, с включением раздела о правовой базе, регулирующей отношения России с государствами Дальнего Востока. На отделении также предлагалось преподавать историю и географию дальневосточных государств.

Целебровский считал, что для реализации подобного проекта в Петербурге существуют все необходимые условия, прежде всего, имелись подготовленные преподавательские кадры, которыми располагал Санкт-Петербургский университет. На организацию отделения предполагалось выделить около 1000 руб. и еще 70008000 руб. на вознагражение лекторам дальневосточных языков. В случае невозможности разместить новое отделение в учебном отделении Первого департамента МИД помещение для него (3–4 комнаты) предлагалось найти в одном из зданий Военного министерства.

В «Проекте Целебровского», в целом передовом и практически значимом, имелся между тем и один существенный изъян – проект, по сути, игнорировал факт начала подготовки военно-востоковедных кадров дальневосточного профиля в Восточном институте во Владивостоке. Учреждение еще одного высшего учебного заведения для подготовки офицеров-восточников с языками Дальнего Востока привело бы к распылению довольно скромных ресурсов Военного министерства. Проект совершенно не принимал во внимание уже вполне осязаемую проблему перепроизводства офицеров-восточников, отсутствие для них достаточного числа служебных должностей. Кроме того, Петербург отстоял за тысячи верст от основного района применения дальневосточных языков. Владивосток располагал несомненно лучшими возможностями как для изучения дальневосточных языков, так и для организации лингвистических стажировок. «Проект Целебровского» не получил поддержки Главного штаба и не был реализован, но для истории офицерских курсов восточных языков он представляет несомненный интерес.

Часть вторая (1902–1911)

В 1902 г. на офицерские курсы восточных языков поступили: штабс-капитан Терлецкий, поручики Карташевский, Ван дер Гюхт, Калусовский, подпоручик Степанов[308]308
  РГВИА. Ф. 400. Оп. 1. Д. 3025. Л. 167. Список офицеров, допущенных в 1902 г. к приемным экзаменам на курсы восточных языков.


[Закрыть]. Последний впоследствии был отчислен с курсов. Выпустились с курсов три офицера: поручики Шелковников, Цветков, Брянчанинов.

Заслуживает внимания военно-востоковедная деятельность выпускников 1902 г. Б. А. Шелковникова и П. П. Цветкова. Борис Алексеевич Шелковников (годы жизни неизвестны) по окончании курсов восточных языков продолжительное время служил в разведке Кавказского военного округа. В 1902–1903 гг. под видом археолога[309]309
  Б. А. Шелковников в период учебы на офицерских курсах восточных языков закончил Археологический институт в Петербурге.


[Закрыть] совместно с женой совершил тайную поездку по Месопотамии в районе дислокации частей турецкого 6-го армейского корпуса и составил обстоятельный отчет о результатах поездки. В 1904–1905 гг. в штабе Кавказского военного округа редактировал военно-страноведческое издание «Известия штаба Кавказского военного округа». В 1905 г. переведен на службу в Министерство иностранных дел и исполнял должность негласного военного агента в Ване, затем – в Хаме (Сирия). Автор ряда военно-востоковедных работ по Турции и Ближнему Востоку.

Павел Павлович Цветков (1875 – ок. 1920) служил в Туркестанском крае по линии военно-народного управления, состоял на службе в разведке Туркестанского военного округа. С 1909 г. служил офицером-востоковедом при Российском императорском вице-консульстве в Сеистане. Цветков – автор русско-турецкого и турецко-русского словарей, ряда важных работ по исламоведению, среди которых особо выделяется фундаментальное четырехтомное исследование «Исламизм»[310]310
  Цветков П. П. Исламизм / П. П. Цветков [в 4 т.]. Асхабад: Тип. Штаба 2-го Турк. арм. корп., 1912–1913. Т. I:, Мухаммед и Коран. 1912. [4], X, 460 с.; Т. II:, Вера ислама. 1912 (обл. 1913). VIII, 419 с.; Т. III:, Практические обязанности исламизма. 1913. [2], VI, 552 с.; Т. VI:, Ислам и его секты. 1913. VIII, 453 с.


[Закрыть].

В 1902 г. произошел курьезный случай с поручиком Августусом, который был принят в 1901 г. в младший класс по Высочайшему распоряжению. В октябре 1902 г. Первый департамент МИД препроводил в Главный штаб донесение российского императорского генерального консула в Эрзеруме весьма странного содержания. «В минувшую среду, 11 сентября, – сообщал генеральный консул, – в Эрзерум прибыл пешком от станции Хайдер-Паша Анатолийской железной дороги (расстояние от Константинополя по Эрзерума около 1050 км. – М. Б.) состоящий слушателем на офицерских курсах учебного отделения восточных языков поручик 192-го пехотного Ваврского полка Евгений Федорович Августус. Вследствие полученного раньше генеральным консульством телеграфного распоряжения императорского посла в Константинополе этому поручику, явившемуся в крайне истощенном и болезненном состоянии и без средств для дальнейшего путешествия, было оказано здесь возможное гостеприимство и покровительство, и сегодня он, во исполнение выраженного им желания, был отправлен в Караурган для проезда в Карс, дабы поступить там в военный госпиталь для поправления своего здоровья. На этот конец г-н Августус был снабжен мною надлежащими рекомендательными письмами на адрес Караурганской таможни и военного губернатора Карсской области, а равно и денежным пособием в сумме 2 тур[ецких] лир»[311]311
  РГВИА. Ф. 400. Оп. 1. Д. 3025. Л. 233. Копия с донесения Российского Императорского Генерального консула в Эрзеруме, 17 сентября 1902 г.


[Закрыть]. Ознакомившись с документом, военный министр А. Н. Куропаткин сделал пометку: «Главному штабу. Зачем он туда отправился пешком?». История эта, впрочем, продолжения не имела и вполне сошла Августусу с рук, поскольку он был оставлен на курсе восточных языков и отчислен с него только в 1903 г. по неуспеваемости. Вопрос о том, что делал поручик Августус в Турции летом 1902 г. и при каких обстоятельствах туда попал, так и остался загадкой. По впечатлениям о поездке в Турцию поручик Е. Ф. Августус опубликовал статью в журнале «Разведчик»[312]312
  Августус Евг. На селямлике в Константинополе // Разведчик. 1903. № 680. С. 952–953.


[Закрыть].

В 1903 г. на курс были приняты подъесаул Карабанов и штабс-капитан Раевский. Сведений о принятии на курс других офицеров в нашем распоряжении не имеется. В начале 1904 г., по объявлению мобилизации в связи с началом военных действий на Дальнем Востоке, офицеры набора 1903 г. убыли в свои войсковые части. Таким образом, обучающихся офицеров в младшем классе не оказалось, что привело к отсутствию выпуска офицеров в 1906 г. Однако уже в ходе русско-японской войны Главный штаб вновь приступил к приему офицеров на курсы восточных языков. Вполне возможно, что на это решение Главного штаба повлияла ситуация с катастрофической нехваткой языковых специалистов в действующей армии в период войны на Дальнем Востоке.

В 1903 г. закончили офицерский курс восточных языков следующие офицеры: штабс-капитан фон дер Фляас, поручики Данилевский, Смирнов, Певцов. Среди них наибольшую известность получили штабс-капитан фон дер Фляас и поручик К. Н. Смирнов.

Владимир Иванович фон дер Фляас (1872–?) состоял на службе в разведке Туркестанского военного округа. В 1908–1910 гг. исполнял обязанности офицера-востоковеда при Российском императорском вице-консульстве в Сеистане, совершил несколько рекогносцировок по Восточной Персии и издал по их результатам военно-географическую работу[313]313
  Фляас В. И. фон дер. Маршрутное описание дороги от Мешеда до Гуссейн-абада (Сеистан). Ташкент: Тип. Штаба Туркестанского военного округа, 1908.


[Закрыть].

Константин Николаевич Смирнов (1877–1938) состоял на службе в разведке Кавказского военного округа. В 1904 г. совместно с Генерального штаба полковником В. П. Ляховым совершил поездку по Северному Курдистану с целью рекогносцировки путей, ведущих в Курдистан от русской границы. В 1907–1914 гг. находился в командировке в Тегеране, где исполнял обязанности воспитателя наследника персидского престола Солтан Ахмад-мирзы. В период Первой мировой войны находился на разведывательной работе в частях Кавказского фронта. Востоковедная деятельность К. Н. Смирнова продолжалась вплоть до его трагической гибели в 1938 г. Смирнов является автором большого числа статей, опубликованных в военно-востоковедных изданиях штаба Кавказского военного округа, а также двух ценных воспоминаний – «Записки воспитателя персидского шаха» и «“Интеллидженс” Кавказского фронта в период 1878–1918 годов».

В 1903 г. на курсах были продолжены заграничные языковые и страноведческие стажировки. Известно, что поручик Карташевский командировался в Тегеран, куда прибыл через Баку, Энзели и Решт. Стажировка длилась около трех меяцев. В Тегеране Карташевский под руководством учителя-перса совершенствовал навыки в персидском языке.

В 1903 г. в связи с реорганизацией Главного штаба и изменением его штатной структуры функции управления офицерскими курсами восточных языков были переданы от ликвидированного ВУК Главного штаба в Азиатский отдел, организационно входивший в состав Управления 1-го генерал-квартирмейстера[314]314
  См.: Положение о Главном штабе, введенное в действие Приказом № 133 по военному ведомству от 11 апреля 1903 г. // Русский инвалид. 1903. № 85, 86.


[Закрыть]. Возглавлял Азиатский отдел генерал-майор Ф. Н. Васильев, получивший известность своими географическими исследованиями в Средней Азии.

Единственным офицером, зачисленным на курс в 1904 г., стал штабс-капитан Ардатов. В этом году курсы закончили штабс-капитаны Дворжицкий, Павлов, Скурат, поручик Соколовский.

Среди офицеров этого выпуска заслуживает внимания военно-востоковедная деятельность М. И. Дворжицкого и Л. Н. Скурата. Михаил Иванович Дворжицкий (1873–1914) в период учебы на офицерских курсах восточных языков закончил Санкт-Петербургский археологический институт с присвоением звания действительного члена. Сразу после окончания курсов добровольцем отправился на театр русско-японской войны, удостоен нескольких боевых наград. После войны проходил службу в органах разведки Кавказского военного округа. Участник Первой мировой войны, погиб в бою осенью 1914 г.

Лев Николаевич Скурат (1871–?) находился на службе в разведке Туркестанского военного округа, продолжительное время состоял негласным военным агентом в Мешхеде. В декабре 1909 г. совершил важную рекогносцировку путей в Восточной Персии по маршруту Мешхед – Турбети-Хейдари – Руй (Хаф). В русской армии являлся одним из ведущих специалистов по Персии и Афганистану; автор нескольких военно-востоковедных работ, опубликованных в изданиях штаба Туркестанского военного округа.

В 1904 г. в Главном штабе решили поставить зарубежные командировки слушателей офицерских курсов на вполне системные начала. В докладной записке на имя военного министра начальник Азиатской части Главного штаба генерал Васильев отмечал желательность замены для офицеров-слушателей среднего класса обязательных летних лагерей на страноведческие поездки за рубеж. Васильев также упомянул о положительном опыте таких зарубежных стажировок у офицеров-слушателей Восточного института. При этом отмечалось, что «командирования эти были бы особенно полезны при настоящих политических обстоятельствах, когда поездки сих офицеров могут принести пользу и в отношении собрания сведений политического характера»[315]315
  РГВИА. Ф. 400. Оп. 1. Д. 3276. Л. 1. Доклад по Главному штабу, 15 марта 1904 г.


[Закрыть]. Предложение Азиатской части Главного штаба также встретило поддержку со стороны управляющего учебным отделением Первого департамента МИД.

Главный штаб запросил также мнение военного агента в Константинополе о возможности проведения летних стажировок в Турции. В донесении по этому вопросу генерал-майор Э. Х. Калнин (завершавший к тому времени пребывание на посту военного агента) сообщил, что признает предполагаемую стажировку «во всех отношениях полезною и желательною», но при этом высказался против командирования офицеров в Константинополь, Бруссу[316]316
  Брусса – совр. Бурса, город на северо-западе Анатолии.


[Закрыть] и Дамаск. По его мнению, в Константинополе имелась большая русская и европейская колония – фактор, который неизбежно повлиял бы на занятия офицеров. Калнин опасался, что распространенность в Константинополе европейских и русского языков не позволит офицерам-стажерам в полной мере заняться изучением живого турецкого языка. Кроме того, в Константинополе среди турецких чиновников был широко распространен французский язык, что также ограничивало для офицеров возможность практики в турецком языке. «Мне приходилось встречать русских [в Константинополе], – сообщал Калнин, – которые отлично обходились здесь одним своим отечественным языком; а для человека, знающего и французский язык, почти никогда и не представится надобность говорить по-турецки. Неудивительно поэтому встретить здесь людей, проживших в Константинополе много лет и почти ни слова не знающих по-турецки»[317]317
  РГВИА. Ф. 400. Оп. 1. Д. 3276. Л. 20 об. Рапорт военного агента в Константинополе, 24 мая 1904 г.


[Закрыть]. Калнин высказывался за желательность проведения стажировок в городах, расположенных в турецкой провинции. Кроме выбранных Главным штабом Бруссы и Дамаска, он указывал на Конью, Адрианополь[318]318
  Адрианополь – совр. Эдирне, город в европейской части Турции, адм. центр одноименной провинции.


[Закрыть], Синоп, Самсун и Трапезонд.

Донесение Калнина пришло в Главный штаб слишком поздно (в начале июня), когда решение о командировании офицеров было подписано военным министром (12 мая). Однако Главный штаб все же счел необходимым прислушаться к голосу военного агента и заменил Константинополь на другие пункты. Летом 1904 г. лингвистические и страноведческие стажировки офицеров-слушателей старшего класса состоялись в пунктах, изначально намеченных Главным штабом. Поручик Карташевский командировался в Персию и города северо-восточной Турции, поручик Ван дер Гюхт – в Конью, поручик Терлецкий – в Дамаск, поручик Калусовский – в Бруссу[319]319
  АВПРИ. Ф. 153. Оп. 663. Д. 205. Л. 27. Список офицеров – слушателей курса восточных языков, предназначенных к командированию летом 1904 г. в Турцию и Персию для совершенствования в языках.


[Закрыть]. Время стажировок было определено Главным штабом в три месяца, для целей стажировок выделялось 2000 руб. золотом[320]320
  РГВИА. Ф. 400. Оп. 1. Д. 3276. Л. 4. Докладная записка по Главному штабу, 12 мая 1904 г.


[Закрыть] – сумма по условиям военного времени огромная.

В действительности маршруты офицеров в период летней стажировки 1904 г. включали посещение многих мест Турции и не ограничивались лишь изначально указанными пунктами. По результатам летних стажировок все офицеры представили краткие отчеты, в которых были отражены не только подробности поездки, но и собранные попутно военные и политические сведения. Ознакомившись с результатами стажировки, военный министр распорядился вынести всем офицерам благодарность за успешные работы и собранные сведения.

В период летней стажировки штабс-капитан Терлецкий совершил рекогносцировку ближневосточных владений Османской империи. Терлецкий отправился из Одессы 1 июня и через Варну, Бургас, Константинополь, Смирну[321]321
  Смирна – совр. г. Измир в Турции.


[Закрыть] и Бейрут прибыл в Дамаск, откуда совершил поездки в другие города Сирии – Баальбек, Хомс и Триполи. Он также посетил Иерусалим, откуда в конце августа отправился в Россию. В представленном отчете Терлецкий дал подробное описание Дамаска, сообщил сведения о системе административного управления Сирии, о войсках турецкого 5-го (Дамаскского) корпуса. Отдельная часть отчета посвящена состоянию земледелия в Сирии, наблюдениям за реакцией сирийского христианского населения на события русско-японской войны. В отчет также были включены сведения о системе образования в Сирии, о железных дорогах и др. Подводя итог поездке в Сирию, штабс-капитан Терлецкий отмечал: «Нигде так хорошо не усваиваются особенности языка, как среди самого народа, язык которого изучаем, что, впрочем, старая истина. Дала мне эта поездка много и в общеобразовательном смысле значительно расширила мой кругозор. Я вошел в непосредственное сношение со страною, о которой имел представление только по книгам, и увидел людей, бледные описания которых приходилось только читать. Я, одним словом, широко воспользовался возможностью приобрести лишние познания»[322]322
  РГВИА. Ф. 400. Оп. 1. Д. 3276. Л. 45 об. – 46. Докладная записка по Главному штабу, 21 апреля 1905 г. О результатах поездки офицеров среднего класса курса восточных языков в Турцию и Персию с целью совершенствования в изучаемых ими языках.


[Закрыть]. В отзыве российского консула в Дамаске о поездке штабс-капитана Терлецкого отмечалось, что, по представлению консула, Терлецкий поселился в арабской семье и брал уроки арабского языка у врача Императорского православного палестинского общества, араба по национальности. Консул с похвалой отозвался о деятельности Терлецкого, заметив, что если в будущем военное ведомство решит продолжить командирование офицеров в Сирию, то желательно оповещать русское консульство об этом заранее, чтобы оно успело подобрать хороших преподавателей арабского языка. Консул также рекомендовал перед поездкой знакомить офицеров в общих чертах со страной пребывания[323]323
  Там же. Л. 41–42. Извлечение из донесения российского консула в Дамаске.


[Закрыть].

Поручик Карташевский представил в Главный штаб весьма обстоятельный отчет о своей поездке в Персию и краткий отчет о турецких городах по анатолийскому побережью Черного моря, которые он посетил попутно на обратном пути в Россию. Отчет содержит подробное описание пути от персидского г. Мешедессера[324]324
  Мешедессер – совр. портовый город Баболсар, пров. Мазендеран, Иран.


[Закрыть] до Тегерана, сведения о персидской провинции Астрабад[325]325
  Провинция Астрабад – совр. пров. Голестан, Иран.


[Закрыть], о г. Тегеране, о религии персов и духовенстве, о торговле, земельном вопросе, образовании, вооруженных силах и политическом положении в стране. Обратный путь в Россию Карташевский совершил через Энзели, Баку, Батум, порты анатолийского побережья Черного моря – Трапезунд и Самсун, анатолийские города Инеболи[326]326
  Инеболи – совр. Инеболу, адм. центр одноименного округа в пров. Кастамону, Турция.


[Закрыть], Бруссу и далее в Константинополь, откуда вернулся в Одессу.

Поручик Ван дер Гюхт выехал из Одессы в начале июля и через Константинополь, средиземноморские турецкие порты прибыл в Палестину; посетил Иерусалим, проехал по Багдадской железной дороге в Конью, в которой оставался бσльшую часть времени для изучения турецкого языка. Обратный путь он совершил через Бруссу, Константинополь, турецкие порты Черного моря и Батум. В представленном им описании содержатся сведения о Константинополе, об отношении турок к русско-японской войне, о средиземноморских портах Турции и др. В отдельной части отчета рассматривается Багдадская железная дорога и приводится описание Конийского вилайета.

Маршрут летней стажировки поручика Калусовского пролег из Одессы в Константинополь и далее в г. Бруссу. Тем же маршрутом он вернулся обратно в Россию. Отчет Калусовского о стажировке содержит обстоятельные сведения о Бруссе и Худавендикярском[327]327
  Худавендикярский вилайет – совр. пров. Бурса, Турция.


[Закрыть] вилайете, о турецких войсках в районе стажировки и о военной школе в Бруссе.

В докладной записке Главного штаба по результатам летней стажировки офицеров-слушателей отмечалось: «По отзывам как начальника учебного отделения восточных языков, так и преподавателей курса восточных языков, командирование офицеров за границу принесло несомненную пользу и облегчило им дальнейшее прохождение курса. Учащиеся приобрели больший интерес к изучаемым языкам и к Востоку и более сознательно относятся к своей работе. Учебное начальство курса признавало бы потому весьма желательным сохранить командирование слушателей курса за границу и на будущее время»[328]328
  РГВИА. Ф. 400. Оп. 1. Д. 3276. Л. 57. Докладная записка по Главному штабу, 21 апреля 1905 г. О результатах поездки офицеров среднего класса курса восточных языков в Турцию и Персию с целью совершенствования в изучаемых ими языках.


[Закрыть].

В 1905 г. на курс восточных языков поступили пятеро офицеров: капитан Хан Иомудский, подъесаул Карабанов[329]329
  В реальности подъесаул Карабанов не поступил в учебное заведение, а был восстановлен на первом курсе, на который был зачислен в 1904 г., но вскоре убыл на театр войны с Японией.


[Закрыть], штабс-капитан Стефани, поручик Каблицкий 2-й, подпоручик Бенкендорф. Последний был отчислен с курса в 1907 г. Для приема на курс капитана Хан Иомудского, чин которого не позволял по Положению о курсах держать вступительный экзамен, по Высочайшему повелению было сделано исключение[330]330
  РГВИА. Ф. 400. Оп. 1. Д. 3295. Л. 56–56 об. Доклад по Главному штабу, 29 мая 1905 г.


[Закрыть]. Подъесаул Карабанов, получивший ранение и контузию, награжденный в войну с Японией четырьмя боевыми орденами и золотым оружием с надписью «За храбрость», стал первым офицером – участником войны, принятым на курсы сразу после окончания военных действий. В этом году выпускались: штабс-капитан Терлецкий, поручики Карташевский, Ван дер Гюхт, Калусовский.

Из офицеров этого выпуска весьма плодотворной оказалась военно-востоковедная деятельность Николая Васильевича Терлецкого (1875–?). Он проходил службу в разведке Кавказского военного округа, дважды совершил рекогносцировку Геджасской железной дороги (1904, 1910), в период службы в составе русского экспедиционного отряда в Персии (1909) активно сотрудничал с русской прессой, отправлял из Персии корреспонденции о положении в стране. В 1910 г. прикомандировывался к ГУГШ, был отправлен в секретную командировку по Геджасской железной дороге для сбора сведений о турецких владениях на Ближнем Востоке. В 1912 г. командировался в штаб отряда русских войск в Северо-Западном Азербайджане (Персия) для преподавания турецкого и азербайджанского языков на курсах, созданных при штабе отряда.

В разведке Туркестанского военного округа начиналась служба поручика Александра Леоновича Калусовского (1871–1908). По выпуску с офицерских курсов восточных языков прикомандирован к отчетному отделению штаба Туркестанского военного округа, назначен помощником старшего адъютанта штаба округа. С 1906 г. зачислен в Ташкентскую офицерскую школу восточных языков преподавателем английского языка. Скончался от тяжелой болезни в Петербурге.