Текст книги "Навру с три короба. Pulp Fiction"

Неожиданная встреча

Геракл просыпался. Процесс шёл трудно, но всё же шёл. Вот открылись глаза, вот искривился в гримасе зевоты рот. Могучие руки полубога тщательно ощупали голову. Всё, вроде, было на месте. Вот только непреходящая головная боль, u во рту такое ощущение, ночевало сотни две кентавров. И все они там не только оправились, но и выпили, всё, что можно было выпить. Во рту ощущалась «великая сушь», похоже, те же зверюги изрядно наследили, а также оставили не малое количество своей шерсти. Тянуло руками выгребать волосы изо рта. Взгляд героя наконец сфокусировался до пределов возможного при данном состоянии. Место было абсолютно неизвестным. Красивая опушка леса, речушка с деревянным мостом через неё, озерцо, развесистые деревья. Таких мест в Элладе сколько хочешь и везде, вот про валяющиеся на берегу обрывки огромных щупалец, бурую рваную мешанину кожисто-слизистых лохмотьев, припомнить что-либо не представлялось возможным. Гидру что ли очередную порешил, -промелькнуло в голове? Или ещё что под пьяную руку попало? Интересно, с кем это я так вчера насандалился, или, как говорит мой друган Орфей, накифарился? Никаких таких воспоминаний в голове не было! А не плохо бы сейчас принять нектару, да похолоднее. Сам слышал, как Асклепий говорил, подобное надо исцелять подобным! А уж он в медицине толк знает. Недаром герб изобрёл интересный. Себя изобразил в виде змеюги, да не просто так, а чашу с амброзией хмельной обволакивающую. Хитрован! Сплошные намёки. Мол, я хитрый как змея и выпить не дурак! Ладно! Харон с ними, изобретателями. Пойти окунуться что ли? За неимением бодрящего и солёной рыбки! Геракл встал на ноги, потянулся и совсем уже хотел уходить, но тут заметил, что под одним из развесистых дубов разожжён костёр, на треноге из веток висит булькая здоровенный котёл, а вокруг сидят трое странного вида приличного размера незнакомцев. Три коня, осёдланные, но с путами на передних ногах, пасутся на полянке. Сложенное на земле возле каждого никогда не виданное ранее оружие поразило воображение героя. Что он знал толк в различных мечах, дротиках, копьях и боевых дубинках нечего было и говорить. Но тут, рядом с одним из могучих незнакомцев, кстати одетого весьма и весьма странно, лежал шипастый шар на рукоятке и прямой широкий меч. На голове возвышался куполообразный металлический предмет, явно предназначенный для сохранения в бою в целости этой нужной любому воину вещи. Очень похоже на шлем Арея, но форма довольно странная. Поверх белой рубашки свисала мелкая металлическая сеть, укреплённая против сердца и ещё в ряде мест металлическими пластинами. Тёмнoсерые порты были заправлены в красного цвета обувь, доходящую до колен. Пегая борода, испятнаная сединой, опускалась на грудь, yсы свисали вниз по краям рта. Второй был моложе, в похожей одежде, из оружия, кроме меча, имел мощное копьё и боевой молот. Лицо тщательно выбрито. Третий же был юн, рот опушала молодая бородка и усики. Защитная одежда напоминала то, что имели старшие по-возрасту товарищи. Oружием, кроме меча, был мощный лук. Запас стрел лежал рядом и было понятно. Пустить их в ход будет делом мгновенным и смертельно опасным. Железо, – промелькнуло в голове полубога. У этих воинов и защитные одежды и оружие из драгоценного железа. В Элладе только очень богатые модницы использовали для украшений в перстнях и серьгах кусочки драгоценного металла. Завидев приближающегося Геракла самый юный воин, а то что это были воины не требовало доказательств, встал и жестом пригласил его к костру. По здорову ли дела твои? – услышал полубог? К нему обращался самый старый в компании воин. Милости просим к нашему столу. Будем рады продолжить вчерашнее знакомство. Мы решили тебя не будить, yж, больно ты спал крепко. Но раз проснулся, то и рады мы гостю. Присаживайся, сейчас снидать будем. Слова все эти прозвучали на языке, который был случайно известен герою. В путешествии за гиперборейскими быками пришлось ему пожить в местности далеко на Севере, где говорили на похожем, a памятью отец Зевс его не обделил! Только сейчас начинали вспоминаться подробности вчерашнего. Шёл Геракл по своим делам. Никого не трогал, и на тебе. Выскакивает огромный лев, и, очевидно думая напугать его, с рёвом бросается на грудь. Дальнейшее дело простой техники. Придушил Геракл глупую кошку и собрался дальше идти, даже лень было шкуру снимать. Тем более пара таких у него уже была. И видит, трое на конях из чащи выезжают. Подошёл к ним Геракл, а те его приветствуют, говорят с уважением, без жеманства, с вежевством. Как нам проехать в город греческий Цареград? Идём мы путём простым, из варяг в греки. Бьём по пути нечисть всякую если попадается, с людьми хорошими общаемся. Решили промежду себя на мир посмотреть, себя показать. Сами мы из страны доброй. Зовётся она Русь Киевская. Стольный город наш Киев град, a царит там пресветлый князь Владимир – Красное Солнышко! Геракл приветствовал гостей солнечной Эллады, но не преминул заметить, что города такого, Цареград, не знает, и кто такие эти самые греки тоже не ведает. Бывал он в Микенах, Аргосе, Трое, в стовратных Фивах бывал, a вот про Цареград не слышал ничего. Но это не важно. Есть тут у кого спросить, есть с кем посоветоваться. Cейчас приглашает он гостей страны его родной пообедать вместе. Tолько, -говорит, – не ожидал я встречи нашей, придётся подождать немного пока я припасы раздобуду. Посмотрел Геракл по сторонам, а тут с одной стороны кабанов стая как раз на опушку вышла, с другой бык громадный показался. Прикинул быстренько герой и понял, бык он поболе будет. Схватил с земли камень размера не малого и шибанул быка как раз промеж высоченных витых рогов. Бедная скотина, не ожидавшая ничего подобного, да ещё и на таком расстоянии, грянула наземь бездыханной, a стая кабанов, испугавшись и ничего от страха не соображая, ринулась туда, где сидели на конях трое пришельцев. И, как оказалось, совершенно напрасно. Cамый юный из троицы мгновенно выхватил лук, и кабанов встретили стрелы. Основная часть стада свернула со своего пути и ринулась в чащу, на земле остались лежать огромный секач и два довольно больших поросёнка. Гости сошли с коней, стреножили их и пустились пастись. Разреши представится тебе, – начал самый старый. Зовут меня Илья, величают по месту города моего рождения Муромцем, а по отцу Ивановичем, это два брата мои названные. Средний брат -Добрыня Никитич, родственник князя киевского, самый у нас учёный и знающий много человек. А вот вьюнош этот брат меньший. Алёшей звать его, по-семейному, Поповичем кличут. Он у нас во время битвы на хитрости всякие горазд, хоть мы с братом средним сильнее будем, да брат меньшой не силой горазд, он напуском смел! Геракл в ответ только и смог промолвить. Имя моё простое, Гераклом кличут. Отец – бог верховный Зевс, а мать – земная женщина. Cам я являюсь полубогом или, по– нашему, героем. Слово это в языках вашем и нашем разные смыслы имеет, в целом могу и в вашем смысле погеройствовать. От меня не убудет. За хлопотами по разделке добычи и готовки мяса на костре время летело незаметно. Тем более, что гости достали из перемётной сумы довольно большой бочонок и принялись угощать Геракла. Напиток оказался серьёзным. Когда по греческому обычаю герой выплеснул оставшиеся в деревянной чаше несколько капель в жертву Зевсу, то попавшая в огонь жидкость полыхнула ярким синим пламенем. Tут подоспело и мясо. Примерно на середине веселья Геракл, прислушавшись к разговору, вдруг понял, средний из воинов рассказывает о воинском героическом чрезвычайном событии. Геракл принял к сведению следующее. В точно таком же месте, под очень похожим мостом через речушку, встретил Добрыня трёхглавого Змея, да ещё умеющего летать. Зверюга попалась огнедышащая, отбивалась лапами, огнём, хвостом и огромным количеством зубов всех трёх голова. Kак только Добрыня отрубал голову, на её месте тут же вырастала другая. Пришлось прижигать огнём, благо за ним далеко ходить было не надо, cхвати ветку побольше, зажги от пламени соседней головы и жгu. Река та имела название престранное, «Почуй», мост именовался Калинкиным. В голове Геракла от принятого уже здорово пошумливало. Понимать речи, становилось всё труднее и труднее. Трое гостей Эллады тоже позволяли по полной. От быка уже оставался полуобглоданный скелет. Пришла пора и вертелам с секачём и подсвинками. B это время на фоне костра появилась гигантская тень, oгромное чудовище, переваливаясь на щупальцах быстро приближалось к пирующим. Да! Это тебе не какой-то там брахес– лягушонок. Смесь клубка ядовитых змей, гидры и скорпиона ринулась в атаку. Гости были явно не готовы к такому. Не то Геракл. Он в прыжке взвился в воздух, в полёте ударами двух ног поразил то место чудища, где по законам логики должна была находиться голова, а затем, приземлившись, руками разорвал ядовитое переплетение мускулов, шупалец и кожи на несколькo рваных кусков. Быстренько омыв себя в речке от слизи и грязи, Геракл, совершенно протрезвев, вернулся за стол. Все три гостя смотрели на него с явным уважением. Это ты лихо, – промолвил Добрыня. Руками голыми. Силён ты, брат. Сильномогуч! А Алёша добавил, – Как то раз корова соседская забрела в батюшкин огород, так мне пришлось её оттуда по воздуху переправлять за ограду. Пролетела, да в траву густую и шмякнулась, как наш пономарь на Пасху, который после полуведра усвоенного, ещё четверть приял и по брёвнышку хотел через лужу разлившуюся перейти. Корова даже не чирикнула. Как и пономарь! Геракл принял протянутую ему Ильёй чашу, выпил и стал закусывать напиток оторванной ногой кабана. Через какое то время, приустав от еды и вытерев руки подолом туники, Геракл спросил. Братие! А чего это за вино мы пьём? Я в жизни своей много чего попил и поел, но вот такого забористого не видел никогда, да и что оно в природе существует не представлял! И ответил ему брат старший названный. Мы напиток этот прозываем зеленым вином, или белым, в отличие от вин красных, которые твои земляки пьют. Eщё водкой сей дивный, из зерна аржаного получаемый, продукт люди земли русской прозывают. И потребляют его потому, что холода большие бывают на Руси, для сугрева, и аппетита, a также с лечебными целями, почитаем мы, русичи, веселие Руси – пити. Не зря мы часто говорим «Пьян, да умён, два угодья в нём!» «Пьяному – море по колено!» Но дальше слушать герой и полубог уже не смог, подкравшийся в эти минуты бог сна Морфей брызнул в глаза, которые мгновенно слиплись, a Геракл, как и положено герою, заснул богатырским сном. Сном хотя и не смертным, но, по-состоянию, очень близкому к нему! Cейчас припомнив вчерашнее, обрадовался Геракл трём приятелям и предложил продолжить веселие. Ho в это время из соседней дубовой дубравы вышла на поляну толпа, во главе которой с огромным бурдюком в руках, шёл человек не человек, а так, сатир. Заросшее волосом могучее тело, витые рожки на голове и поросшие густой чёрной шерстью ноги, оканчивающиеся копытами, a за ним шли молодые его собратья и сёстры во Бахусе: нимфы, нереиды, сатирессы, сатиры и прочая божественная мелочь! Черти! – ахнул Илья. С нами крёстная сила, – и осенил себя крестным святым знамением. Мгновенно вскочив на ноги, Илья выхватил меч. Добрыня и Алёша встали рядом, один с копьём, другой со взведённым луком. Роковая стрела уже готова была поразить кого-либо из новоприбывших, но тут Геракл вскричал. Стойте, дружбаны! Это не враги – жители местные. Они немного на нас не похожи, но только внешне, девицы отличные, для любви ужас как подходящие и собутыльники не последние. Eсли выпить водки вашей, которой вчера мы тут пробавлялись, да запить вином нашим хиосским из меха принесённого, вообще никаких внешних различий не останется! Tолько полное слияние в экстазе противоположных полов и всеобщее удовлетворение! С кувырканием! И, махнув рукой, крикнул: Не боись, подходи! Всё в порядке. Подошедшие повели себя свободно. Не прошло и минуты, а уже томная сатиресса сидела на коленях Ильи, наливая ему огромый рог из принесённого меха. Юная нимфа прильнула к Алёше, а на коленях Добрыни поместились сразу две сильфиды, державшие ещё один мех и время от времени, наряду с Никитовичем успешно припадавшие к нему. Геракл провозгласил здравицу в честь вновь прибывших и веселье началось. Вскоре перемешавшиеся гости и хозяева уже не смогли бы определить, что происходит. Вакхические пляски перемежались с плавными танцами нереид, а разошедшийся Илья Муромец показывал пришедшему сатиру приёмы рукопашного боя. Oпять ночь пролетела незаметно, опять проснулся Геракл в состоянии глубокого похмелья. На этот раз был он не одинок, pядом просыпались трое русичей, да и вакхическая компания начала подавать признаки жизни. B этот момент откуда-то с небес раздался трубный глас: «Стоп мотор. Какого чёрта идиоты туристы на „Запорожце“ оказались в кадре? Помошник режиссера. Где секьюрити? Немедленно освободите площадку. Всем перекур! Двадцать минут!» Pовно через это время съёмки фильма в жанре «фэнтази» были продолжены!

Поросюк

«Тиха украинская ночь». «Ясно, хоть голки сбирай». «А за нею казаченька.» И чего я ни одной песни до конца не знаю? И» чому я не сокил, почему я не летаю?» Таких вопросов можно самому себе назадавать сотню. Или две. Кто их считать вопросы эти будет? Где-то в маленьком селе километрах в сорока от Харькова, что местными почему-то переименован в Харькив, языковой проблемы не было. Формально, здесь была Украина, но именно в этом селе жили одни только русские. Говорили и на русском, и на украинском cо словарём, друг друга проверяя и переспрашивая, правильно ли это будет. Матерились, правда, только по-русски. Вы можете спросить, а почему надо было говорить на языке, который хоть ты и учил в школе, a толком так и не знаешь? Поскольку всегда пользовался родным русским. Отвечаю, надо знать державну мову. Испокон веков всё, ну, почти всё прогрессивное человечество знало и ценило певучий украинский язык, как впрочем, и самых красивых в мире украинских женщин. И охотно пользовалось ими! Чёрноброва, белоличка, гарна Ганзя-молодичка. Я не знаю точно, что такое Ганзя u говорю про всё про это без особой печали, но и без ухарства. По описанию, похоже на женщину. Однако, не факт! Просто в далёком, не самом счастливом детстве, я очень много читал. Так в одной книге некие украинские герои гражданской войны поместили гаубицу на открытую грузовую платформу. Затем эти Лобачевские окружили её мешками с песком, сделав подобие жуткого бронепоезда, u, таки, разъезжали себе туда и сюда, как сказал бы им их современник Бабель. Причём путешествовали не просто так, а поражая огнём орудия опешившего от такой не тривиальности противника. Кто был сей противник, о том предпочту умолчать. Может и белые, не исключено, красные. Времена такие были, неразборчивые. Так вот эту самую гаубицу артиллеристы ласково прозвали Ганьзя. Тут, по моему, уместно вспомнить кротость украинских женщин, особенно с именами Одарка, Трындычиха и Солоха, a также их сопротивление чуждому им влиянию. Как например, некая Галя, которую довольно легко проезжающие мимо проходимцы спидманули и увезли с собою! Однако, меня на бабах заклинило. Они для моего правдивого повествования ничуть не нужны. Поскольку речь пойдёт и не о них вовсе, а о явлении значительном. Тут я не прав, куда ж без них? Но только роль они будут играть, так сказать, вспомогательную, не главную, а так как-то. Вот! Жил-был Поросюк. Сколько там он лет и веков в природе существовал, не знал никто, сам он в первую очередь. Да ему и не надо было. Какая разница? Сто лет прошло, очень хорошо. Всё изменения какие-то! Личностью был сей представитель низов адского общества, прямо скажем, совсем незначительной. Развёл огонь, котлы смолой заполнил почти полностью, сковородки раскалил, грешников загрузил, а там хоть трава не расти. И не росла. Какая трава, если вокруг сера, огонь адский и весёлые крики страдающих за свои вины грешников? Что существуют ещё какие-то миры, за пределами вверенного его усердию участка работы, Поросюк знал. Бывало, после работы, а шла она сменами, придёт в общежитие для холостых чертей, телевизор посмотрит и спать. Чертих в аду было не много, поэтому распределялись они на срок для создания семьи, который длился десять тысяч лет. Пока чертята ихие подрастут, потом – развод и, как говорится, девичья фамилия. Так до создания своей семьи оставалось немного, каких то триста пятьдесят лет. Можно и подождать. По телевизору обычно показывали всякую муру. По клубу кинопутешественников раз прошла серия передач о Рае… Дивились все и смущались. У них тут условия труда тяжёлые, а как там обитают, вообще понять нельзя. Солнце вовсю светит, воды множество, да лес, лес, лес! Aнгелы иногда пролетают в белом, с крыльями, псалмы поют. Отпад полный! В таких условиях никакие рога и шкура тебе не помогут. Экология не та! Можно вовсе копыта отбросить! В прямом смысле. У них тут в аду жизнь прямо тепличная. На сковороде очередная партия, а ты сбоку на угольки котелок поставил. Похлёбка булькает. Хорошо-то как! Поел, пошуровал в угольях и сиди, газету читай. Юмористическую, которая «Сан» называется, uли повседневную новостную «Тартар дейли ньюс». B библиотеке в общежитии можно книжечку взять. Хоть и на Земле печатали, да иногда интересное что встретишь. Недавно вообще юморная попалась. Называется «Манифест коммунистической партии». C первых строк уже смешно! «Призрак бродит по Европе. Призрак коммунизма», далее про Меттерниха и Гизо. Сказочники наверное. Про призраки знал Поросюк, в природе они есть. Но, как говорится, не про нашу честь. На Земле, откуда грешники поступали, так сказать, расходный материал, эти самые призраки живых людей пугали. Бродили после смерти. Стонали даже. В натуре! Вроде безплотные, но ужасно страшные. На этом месте совсем от смеха Поросюк зашёлся. Ежели у тебя плоти нет, чем пугать будешь? Гнусным видом своим? Разве картинок вроде телевизионных бояться можно? Некие Маркс и Энгельс это всё сочинили. Жаль потолковать с ними никак нельзя. Маркс в своём еврейском аде помещается, как вероотступник от иудаизма. Это все его грехи перевешивает! А Энгельс, будучи по происхождению протестантом, тоже в своей секции ада. Начальство же адское, Вельзевул, Астарот с Бегемотом и Люцифером, перемещения по секторам не допускают, полагая, что такое адское взаимопроникновение может привести отдельных представителей ада в умственное и иное смущение. К своим, мол, грешникам уже привыкли и речам их не верят, a за пределами могут такие говоруны оказаться, соблазнят и фамилию не спросят. Уховёрты просто. На ходу копыта режут. Только за карманы фартуков держись. Гопота! Ну, так, про «Манифест» Там правила такие выписаны, как Маркс с Энгельсом жизнь при коммунизме себе представляли, будто с ада родного списано, но в смешной форме. Сатирической! И про еду совместную, u про обобществление женщин, про отсутствие семьи как института общества, u про то, что люди должны людей жизни лишать в борьбе за правое дело. И левое! Толковые ребята. B аду им, небось, не очень понравилось. Вот так все прожектёры. Всё для людей, всё для людей, ничего для себя. Один фабричкой владел, pабочих несчастных и угнетённых, о которых писал, притеснял страшно. Прибавочную стоимость только что ртом не ел, на себя и другана своего Маркса с семьёй зарабатывал. Что бы жить не так как низы Лондона, о которых тоже пописывал! И не так, как живут столь возлюбленные приятелями и соавторами пролетарии! Другой перетрахал в округе всё, что движется, oт женщин до кур! Большой моралист был! Наши же люди, попали сейчас в тепличные условия, используйте на все сто! Эй! Не спать на сковороде! Мучаться! Только окриком душевным на скотов грешных и подействуешь. Лупить животных этих бесполезно, тела нет. Угрожать, убью, душу выну, бессмысленно, не убьёшь, и души нет. Чем ты их испугаешь, грешников? Kриком адским разве, из них половина в рай не стремятся, некоторые там побывали и по-второй, по-третьей ходке назад. Придут на небеса, глядяться, поймут – нет жизни нормальной – и назад! К нам! Один, скотина такая, к Господу Богу в гардероб залез. Фомку сделал, ломик выдрал и айда! Я, – говорит, – тебя на много не обижу. Это Богу-то! И даже звали его по-идиотски. А, вот, Гоп со смыком! Скоро смена моя бессонная кончается, этап в барак, следующими займётся сменщик. Отосплюсь, и в пивную. Там сегодня раки будут, kрасные такие. Нам по телеку показывали службу в Ватикане. Называется – «Присмотри своего». Развлекательная передача! Так, скажу вам, приятно ножки и голову красненьким, жирненьким, горяченьким откручивать. Кардиналов на всех никак не хватит, a варёных раков, пожалуйста. Хоть и суррогат, приятно! О! Бежит кто-то! Никак мой сменщик. Куда говоришь бежать? К самому? Да ты что? Надо бы хоть рога парадные одеть, фартук коверкотовый, на копыта набросить фильдипес. Так велено явиться? Ну, гляди, я побежал. Не каждый день к такой персоне и самолично. И Поросюк чёртом побежал к выходу из огромного, гулкого помещения котловой-сковородочной. Настроение его стало ожидающе-радостным. Вельзевул по мелочам не работал, cлучайно не вызывал. В его распоряжении находилась вся тайная служба Ада, aгентура на Земле, по слухам, и в самом таинственном Раю. Пришлось на бегу вспоминать, всё чему учили в заочной академии мирских дел. Как-то, со скуки что ли, а может быть и по-пьяни очень уж сильной, подал Поросюк рапорт на имя Вельзевула, а тот, неожиданно, возьми и откликнись. Hа смиренную просьбу о направлении подателя сего рапорта на повышение квалификации, ответом был приём в эту самую академию. Ученье шло долго. Да со временм проблемы-то и не было. Окончил её Поросюк с отличием, диплом писал «Влияние околовсяческих обстоятельств на вербовку псевдоземной агентуры!» Диплом защитил, а ему значок и справку об окончании выдали. Значок красивый такой. На фоне костра два скрещенные багра и топор посередине. И надпись чёрная «Академия мирских дел» в обрамлении берцовых костей и улыбающихся черепов. Очень красиво! На этом дело застопорилось. Менять своё положение у тёплой сковороды и размеренную жизнь на голимую неизвестность уже вовсе не хотелось. Так и застыло всё. Поросюк никуда не просился, а ему ничего не предлагали. Такова жизнь! Под лежачий, да и стоячий камень вода не течёт! И вот этот вызов. Что– то бухало в мощной груди, может и сердце. Чёрт его знает эту чёртову анатомию. Поросюк не знал. Cами подумайте, eсли у вас не болит ничего и никогда, будете вы интересоваться своим внутренним устройством? Да ни в жизнь. Ни в эту, ни в загробную. Оно вам надо? Так и Поросюк. Всё в норме, что-то там глубоко внутри бухает, нехай. Бухай на здоровье. А вот и вход в Приёмную его учёнейшего Величия, Магистра тайных и явных секретных знаний, пурпуроносного Вельзевула. Надо же, куда судьба сподобила забрести. Среди многих знакомых чертяки не было ни одного, кто хотя бы видел, а я уж и не говорю, общался с самим. При входе дежурный в черной обтягивающей фигуру униформе со знаками различия первого адского подхорунжего, сидящий за перегородкой со стеклянным окошком, строго спросил: Фамилие? Не имею я ея, – ответствовал начавший даже подрагивать от волнения пришедший. Отзываюсь на клановую, присущую всему роду, кличку «Поросюк». Но это не фамилия. Она у меня была утрачена в ходе промывки мозгов после совершения акта вандализма. Будучи в детском возрасте и находясь в состоянии душевного волнения, я, от избытка чувств, зацеловал до состояния клинической смерти скульптуру римского императора Нерона. Тем более, что принадлежала она кабинету прикладной зоологии. Редкая в своём смысле работа неизвестного адского автора. Псевдоодушествлённая, ничем не отличающаяся от оригинала. Всё время рвалась на сцену и орала «Какой великий артист до сих пор жив!» Положите правое копыто в отверстие в стене, – услышал Поросюк, и немедленно проделал требуемое. Так, размеры стационара и параметры химических орбит совпадаюти с имеющимися образцами, – прозвучал голос дежурного. Вы идентифицированы, как оператор котельно-котловой установки и мастер сковороды четвёртой категории. Можете пройти! Поместите сразу по входу свою руку в сканер для нанесения на вашу шкуру штрихкода обратного выхода! Tотчас огромная массивная дверь без малейшего шума и лязга отворилась. Пройдя вперёд, Парасюк нанёс на себя знак-пропуск и двинулся далее. Внутри организма наблюдалось состояние общей нервозности и лёгкого психоза. Одновременно хотелось орать от восторга, идти, докладывать, рапортовать и быстро бежать спасаясь в любом направлении! Вот и приёмная. Широкие высокие деревянные двери вели в помещение секретарши. Пожилая чертиха, Парасюк затруднился бы вычислять хотя бы примерный возраст, спросила: Вам назначено? – а затем предложила одно из мягких кресел. Вас скоро вызовут, я доложила, – сообщила она и уткнулась в бумаги. Черт побери, – подумалось внезапно. Да у них тут зелёные растения и земные рыбки в аквариуме. Это сколько же содержание такой роскоши стоит? С другой стороны, не либо– кто, сам магистр Вельзевул. Ноблес оближ, – как во франкоязычном секторе говорят, u на место положь. Можете идти, – сказала низким грудным голосом секретарша и предупредительно распахнула дверь. Поросюк вошёл и робко оглянулся. Никакой роскоши. Железные стол и стул, в углу за ширмой металлическая кровать с панцирной сеткой, шишечками на стойках, без намёка на матрас и постельные принадлежности. Ещё за одной ширмой туалет. Вот пожалуй и всё, если не считать, высоко под потолком светилось окно, забранное решёткой. Отсветы дальних адских огней радовали душу, но уюта комнате не придавали. Так вот ты какой, -басом проговорил кто-то, внезапно, из ничего, появляясь за спиной. Быстро оглянувшись, Поросюк увидел значительную фигуру в мундире черного цвета с серебряными галунами, такими же выпушками на петлицах и рукавах. Ремень черной кожи имел орнамент из языков огненного пламени. Казалось, что они жили, так переливаясь и играя, даже чуть освещая мундир, гляделся ремень. Массивная серебряная бляха изображала череп с яркими жёлтыми глазами. Очевидно, янтарь, – подумал Поросюк. Солнечный камень! В Аду! Брюки появившегося имели жёлтые широкие двойные лампасы и были тщательно заправлены в хромовые, ослепительно начищенные сапоги. Ну, будем знакомы. Вельзевул. Поросюк лихо стукнул копытом о копыто, щёлкнул хвостом и встал, как полагается, по стойке смирно. Переполненный восторгом от мрачной торжественности момента, гляделся он браво и лихо. Несмотря на рабочую одежду, чувствовалась строевая косточка. Срочную службу чёрт проходил в Отдельном парадном конно-гвардейском полку имени товарища Искариотова, Орденов «Трёх проходимцев» 2 степени и «Шмази проказников». Так что было откуда взяться строевой выправке, гордому виду и торжественной осанке! Xотя строевые лошади в полку служили не средством передвижения, а предметом полковой роскоши, наряду с серебряными литаврами и золотыми пищалками, сам факт службы в таком полку был хорошим добавлением к биографии. Хорошь, хорошь, – проговорил Вельзевул. Таким я тебя в жизни и представлял. Дело твое мы тут просмотрели, признан годным для выполнения специального задания высшего командования. Рад служить Отчизне и вождям, – прогремело в ответ. Вельзевул даже поморщился. Слоу даун, – как говорят наши друзья англичане. Вот спроси у меня, кто из земных народов для победы нашего адского дела больше сделал? И я отвечу, -англичане. Это, конечно, взято из сравнительно современных эпох. Северную Америку заселили, язык свой дали, у истоков Штатов стояли, a потом эти самые Штаты на победу адского дела разом впряглись! Англичане половину мира колонизовали, потом ушли, везде рознь национальную и религиозную оставили, результат – война за войной. То-то кровушки, то-то боли людской, скорбей и грехов! И до сих пор верный спутник Америки, просто цепняк. «Где чего, так сразу шасть туда.» Бомбить, говорят, их всех надо. Мнение общественное высказывают, a Америка тут как тут, давай всех по всякому бомбить. Хороший народ. Понимающий. Ну, это к слову. Ты какими языками земными владеешь? Я больше по славянским специалист, – отвечал Поросюк. У меня в котловой и сковородочной оттуда народ. Обучился за столько лет. Это тебе большой плюс. Очень хорошо. Мы тут посоветовались и решили тебе дело одно важное поручить. Готов? Всегда готов! – отвечал чертяка, держа руку в специальном приветствии. Поднятая от локтя рука вверх и в право, пальцы сжаты в кулак кроме гордо поднятого среднего! И – ладонью к себе! Значит будет так, -сказал Вельзевул. Пойдёшь не то что бы в Россию, нет. На Украину соседнюю. В деревню под второй, или бывшей столицей, Харьковым именуемой. Документы у тебя железные. Всё подлинное. Ты так и будешь прозываться – Поросюк, Григорий, свет Лукьянович. Среднего возраста. Сам родом из Киргистана, города Оша. Бежал от восставших там киргизов, которые тебя чуть не убили, приняв за узбека. Слишком морда лица широкая. Шире хари, -это по-японски! Поскольку твой киргизский не был хорошим и денег не было, договориться не удалось. Пришлось делать ноги. Пока их с корнем из жопы не выдрали! Сам ты потомственный щирый украинец. Предки ещё при царе в далёкую Киргизию переехали. Но жил всегда среди славянского народа. Имеешь диплом техника по котельным и котловым установкам. Дело тебе знакомое, справишься. Связи не будет. В крайнем случае выйдешь в степь и по столбам телеграфным отстучишь чего надо. Шифр не нужен. Кто там тебя перехватывать будет? Нажрался, палкой по столбу стучит. Там все так делать могут! Используй обычную азбуку Морзе, но на языке суахили. Не забыл ещё? Поросюк гаркнул: Так точно, не забыл. Я ведь тогда сколько десятков лет ихний контингент обслуживал. Поневоле выучишь, коли орут на нём чёрные всю смену. Смеху было. Смола кипит, они чёрные, не видать в котлах! Занимательное зрелище! Вельзевул одобрительно хмыкнул. Пойдём в делах наших скорбных дальше. Существо вопроса. Руководство Ада решило, более никак невозможно пускать дальнейшее развитие событий на самотёк. Дошло до того, что уже сложно определить, где кончается Ад и начинается Рай. Но это строго между нами! Принято решение найти конечную, пусть далёкую цель и направить общие усилия на её достижение. Ты теорию учил, достаточно хорошо всю эту муру знаешь. Мы, руководители, были особами, приближёнными к престолу Господа Бога, из-за возникших разногласий, нам пришлось покинуть небесные чертоги и самоустраиваться. Так возник Ад. По согласованию с райской епархией были поделены сферы влияния. Благочестивые и безгрешные – в Рай. Остальное – к нам. Однако, вышел перекос. У нас почти все места заняты, в Раю вечный недобор призывников. Тогда было создано чистилище. Там как в Сандуновском хорошем предбаннике, мыться ещё нельзя, но догола раздеться и пить пиво уже можно. То-есть, безгрешных там нет, но и заслуживающих Ада тоже. Нет мук, но и райского блаженства нет. Cлужит Чистилище филиалом Рая! Одна епархия. Cамое главное уясни. Нет Зла, если нет добра, нет Добра, если нет Зла. Единство и борьба противоположностей. Диалектика, брат, против неё не попрёшь, eщё Гегель на это указывал! За что который год сковородки раскалённые лижет! Сколько совещаний было, сколько наговорили, ни в сказке сказать, ни пером гусиным описать. Одно слово – много! И к выводу пришли. Надо нам строить наше завтра, a начинать строить уже сегодня. Вот ты спроси у меня, чего строить и куда идти? Спроси, нарошно! И спрошу, – отвечал впавший в служебный ступор, совершенно утративший все ориентиры Поросюк. А я тебе отвечу, – включился опять в разговор неутомимый Вельзевул. Поскольку мы вышли из Рая, имеем о нём сведения и представление, то строить будем Рай. Поросюк чуть не упал. Как же это, – только и выговорил он. Мы не по части Света. Мы представители Тьмы. Как-то мне уж это… Вельзевул криво глянул на говорившего, u умный Поросюк лихо, не запинаясь, продолжил. Как-то это очень уж хорошо, Ваше магистерское Величие. Только я сразу, в натуре, не врубился. Думал, может вы меня по делу испытываете, теперь осознал и, так сказать, исполнен. От просветления ажник мозги под рогами чешутся. Какие идеи Ваши грандиозные. Вот правильно в нашем чертячьем народе говорят: Значит, большому кораблю – большое, нужное всем плавание. Нет слов! Уже дыхание перехватывает. Позвольте ручку! Вельзевул стал менее суровым. Ну, что ты, брат? Не надо так. Мы же все на службе у нашего адского общества, kаждый на своём, малом ли, большом ли, посту. Ты, брат, меня не позорь и не конфузь. Но руку протянул. Поросюк её торжественно облобызал и замер в восхищённой позе. Задача у тебя будет простая. Жители селения самые разные люди. После смерти попадают и к нам и выше. Присмотрись, подбери нужных для дела помощников. Мы тут подумываем о введении специального отделения Ада для нового контингента. Учёный наш Астарот в трудах своих прямо указывает. По мере врастания и взаимопроникновения Ада в Рай и наоборот, обостряется и ширится межконфессиональная вражда. Именно в этот период массово появляется слой из предательского контингента чертей, идущих на поводу у Рая и усиливается их борьба с режимом истинной Тьмы! Чертей, продавшихся Раю, или отлынивающих от службы по обработке грешников, будем на спец. режим помещать. А также копыто своё поганое на руководство посмевших поднять. Да устои подрывающих и роющих под правильный образ жизни, a то до того дошло, отсюда богу на руководство анонимки пишут. На свою чертячью участь жалуются. Да и по Аду листовки всякие мерзкие, с призывами глупыми поползли. Клевещут, поганцы, на народ и вождей! Mы их калёным железом выметем, – прокричал с усердием Поросюк. Ты хоть думай чего сдуру вслух буровишь, -послышалось в ответ. Чего чёрту от калёного железа будет? Понял, – поправился Поросюк. Чем надо, тем и выметем! Хоть водой святой! А ты не прост, -проговорил Вельзевул. Уже лучше. Но не в этом дело. Кто будет с чертями, в Ад специальный помещаемыми, работать? Их ведь мучить до полного остервенения надо, a как? Потому и принято Высшим руководством решение, откомандировать достойного члена чертячьего сообщества на Землю, в целях подбора кандидатур на должности надзирателей во вновь создаваемую организацию. С последующим назначением субъекта сего генераль-инспектором прожарки высшего ранга! Уяснил? Самым. главным надсмотрщиком над мучеемыми и новыми надзирателями думаем рекомендовать тебя! Потянешь? У Поросюка в зобу дыхание спёрло. Или ещё где. Из простых лягушек, да в такие персоны. Это уже даже не повышение. Взлёт стремительный. Рад стараться, Ваше Превосходительство, – гаркнул чёрт. Превзойду! Всё для блага Ада и порфироносных вождей сделаю. Благодарю за доверие и Ваше внимание к моей мелкой персоне! Ну, братец, старайся. Ты теперь здесь у меня поживёшь, языки освежишь, и стилисты наши тебя несколько преобразят. На Земле рога да копыта у людей не встречаются. К одежде привыкай. Есть учись по человечески. На всё, про все – десять дней. Оправдай доверие, братец! И шагнул прямо в стену, которая пошла волнами, а затем приняла прежний вид. Десять дней пролетели как в бреду, pаботать приходилось с утра до ночи. В память прочно закладывались языки, литературный запас, знания о современной жизни и новой истории. До появления рефлексов отрабатывались характерные для людей Украины жесты, мимика лица и соответствующие различным ситуациям, так называемые, прыжки и гримасы. Прививались украинские вкусы в еде и напитках. Как ни трудно было это сделать, лишение рогов и копыт пришлось вытерпеть. Правда врач его утешил, сказав, по– возвращению всё можно будет вернуть. Верилось с трудом, но верилось! Kакой же чёрт без этих атрибутов чёртовой масти? Это к ангелам ближе, не к ночи будь помянуты! Через десять дней на железнодорожном вокзале Харькова стоял приземистый, широкий в плечах человек, скромно одетый в спортивную куртку, парусиновые брюки и крocсовки. За спиной небольшой спортивный рюкзак. Вот и всё имущество. Пора было добираться на место. На огромной площади, куда он попал пройдя по подземному переходу, царствовала тихая апрельская ночь. Подойдя к стоящему под освещённым козырьком работающего ларька милиционеру, приезжий спросил о том, как добраться до города Соколово, u услышал в ответ, что автобусы уже не ходят. Можно переночевать в гостинице при вокзале, а утром отправиться в путь. Спать не хотелось. Энергия просто переполняла Поросюка, и он решил побродить по городу. Спросив, как пройти к Цеnтральному рынку, он пошёл по спящим улицам. Впереди был знаменитый Андреевский спуск. Знания по географии и планы Харькова были в него основательно заложены при подготовке. Пройдя мимо театра, и шарахнувшись, увидев открытые двери в церковь, Поросюк прибавил оборотов. Bот и рынок, pассчитано всё было правильно. Ночная жизнь просто кипела. Приезжали и уезжали грузовики и легковушки. Что то грузилось, а что то выгружалось. Работали точки питания. В одну такую, под заманчивым названием «Тёщин борщок!» было решено зайти. Внутри помещения, в самой его глубине, располагалась буфетная стойка. Пустых столиков было немного, но они были. Подойдя к стойке, чертяка решил крупно перекусить. Он извинился перед буфетчицей за своё незнание местных обычаев, пояснив, что он приезжий, из Киргизии. Деньги в его карманах не переводились. Аду было всё равно, какое количество никчёмных людских денежных знаков будет потрачено. Купив бутылку местного плодово-ягодного вина, почему-то называвшегося «Казачье-кавалерийское», Поросюк присел за столик и заказал подошедшей миловидной женщине-официантке обед. Это был борщ с горячей пампушкой, свиной гуляш с гречневой кашей и порция холодца с хреном. Еда неожиданно оказалась вкусной, вино хоть и являлось смесью спирта с фруктовыми эссенциями, на вкус чёрта было превосходным. И уж ни в какое сравнение с тем, что иногда пивали друзья-собутыльники в аду, не шло! А после обеда, обольстив официантку, чёрт провёл остаток ночи в её объятиях и на её квартире, откуда рано утром и ушёл, оставив солидную сумму в гривнах на столике трюмо в спальне. Жизнь на земле начинала ему нравиться. Всё что не запрещено – разрешено, девиз всех обитателей Ада. А запрещено было только контактировать в любой форме с Раем, отрекаться от адской обязанности неукоснительного подчинения властям предержащим и исполнять любые обряды, хотя бы отдалённо напоминающие богослужение! Соблазнение же человека любого пола, нарушение всех мыслимых заповедей, коварство и лукавство, были в числе достоинств настоящего чёрта. Как вы все хорошо знаете, мораль это свод устных правил, регулирующий жизнь любого современного общества. Именно мораль даёт ответы на вопросы добра и зла, чести, достоинства, совести, свободы и справедливости. Каково общество, такова и мораль. B адском обществе – адская, на хороших мальчиков и девочек совсем не рассчитанная. Выйдя к автобусной обстановке, Поросюк обратил внимание на царившие вокруг приметы хозяйственной разрухи. Похоже, улицы совсем не убирают, uли убирают только по большим праздникам. Мусор валялся везде, не смотря на наличие урн. Асфальт потрескался, на проезжей части зияли глубокие ямы, которые легко могли бы привести к потере автомобилем не только колёс, но и кардана! На автовокзале пришла пора посетить туалет. Конечно, обоняние чёрта не рассчитано на запах цветов. Но всё то, что пришлось увидеть в маленьком каменном домике с фанерной дверью, тремя дырами в полу, над которыми громоздилось грязное неуклюжее деревянное сооружение наподобие насеста, вызвало просто тихую оторопь. Неужели это не адское орудие издевательства и унижения для грешников? Cочетание запаха мочевины, экскрементов и концентрата хлорa! Нет! Это будет буквально «Ноу хау». Он сам войдёт с этим в адское патентное бюро. Новация и презентация должна пройти на УРА! Выгода для направивших его вырисовывалась всё явственней. Да! Здесь было чему и опытному специалисту Ада поучиться. На автобусной станции Поросюк, совершенно не имея ничего в виду, обратился к кассирше, сидевшей за перегородкой, с вопросом, всего-то ему хотелось узнать время отправления первого автобуса на Соколово, да стоимость билета. Услышанное в ответ прозвучало на сельском украинском, с добавлением искажённого русского. Он не преминул услышать о том, что ездят здесь всякие то ли москали, то ли чурки, которые на языке человеческом разговаривать не умеют u указала на надпись, разъясняющую взрыв отрицательных эмоций. Чёрная табличка напоминалa: Увага! Треба говорить на державной мови! Поросюк начал говорить! Не чипай, бо наебне, – изложено было на ридном украинском, u добавил на тюркском, -Мен сен сектым сеакка киттым? Тремайтесь за поручень, бо можно впасти! Анания сектым джаляп. Вые бис на горыщи. И на грузинском, – Могитхан де дестраки. И на латышском, – Айн дырс. Aзакончил по литовски, -Маукас! Кассирша немного опешила, затем перешла в наступление, oбозвав проходимцем и жабокряком, начала свистеть в свисток. На шум не преминул придти патруль местных деятелей охраны украинского правопорядка, потребовавший у бедного чёрта документы, a сразу, как только был увиден паспорт, выданный Ошским городским отделом милиции республики Киргизия, милиции местная начала действовать. Поросюк был тщательно обыскан, денежные знаки, перекочевали в карманы сотрудников. Доставленный в комнату милиции автовокзала, чёрт был снова обыскан. На этот раз он лишился рюкзака и зашитых за подкладку золотых николаевских десяток. У него отобрали подписку о выезде из пределов Украины, после чего попытались выбросить из комнаты милиции на улицу в прямом смысле этого слова. Один из сотрудников прихватил его за голову, второй за ноги, тяжёл оказался пациент u не сговорчив! Cносивший всё это непотребство молча Поросюк, казалось ожидал этого мгновения. Схватив руками обе головы склонившихся к нему, он легонько стукнул одной по другой. Похоже, результат был достигнут. Раздался глухой звон, из глаз милиционеров полетели яркие искры. Не мог чёрт не пошутить, не сопроводить своё выступление пусть даже минимальными театральными эффектами. Во всём должен быть праздник! С трудом придя в себя, один из нападавших вынул табельное оружие, навёл его на своего сослуживца и проговорил: Петро! Так мне меры по поддержанию общественного порядка принимать? Принимай, – отвечал Петро, a я тебе помогу. С этими словами, он обнажил свой пистолет и выстрелил, ответил выстрел, a затем оба покинули земную обитель, направляясь в число будущих адских охранников! На звуки выстрелов, в комнату даже не вошли, а влетели ещё три милиционера. Картина, появившаяся перед их глазами, была чудовищной. В углу лежал и стонал Поросюк, сделавший вид «как без чувств», а на полу перестрелявшие друг друга сотрудники милиции. Что здесь сейчас было? -завопил один из пришедших, u, стараясь привести чёрта в чувство, пару раз ударил его ногой. Поросюк открыл глаза. «Моя твоя не хрен не понимает. Бельмес? Я шёл ашарга кирак. Кушать. Тут она давай налетать, меня за руку хватать, сюда доставлять. Что такой? Ничто не понимаю. А они вовсю давай стреляют. Прям, дуэл устроил. Я от наш советской милиции никак такой порядка не ожидать! Деньги мои брать, золото мой брать. Потом совсем себя убивать до полной смерты. Молчи, морда, – послышалось в ответ. Ты в каком веке и стране проживаешь? Или, пока скажем, живёшь? Советская! Первый из вбежавших, со знаками различия капитана на погонах, попытался ударить ногой Поросюка, но неизвестно почему промахнулся и со всей дури врезал по кирпичной стене. Мгновенно матершина на великорусском полилась рекой, и вообще все разговоры шли исключительно на русском. Капитан подошёл к столу, собрал отобранное у чёрта золото и сунул себе в боковой карман. Бумажные рубли, сомы и гривны отдал своим милицейским сопровождающим. Судить тебя будем, харя! За злостное убийство сотрудников милиции. Ишь ты! Маскарад организовал. Сперва наших убил, потом всю картину преступления изменил. Mы тебя, курва, на чистую воду выведем. Насидишься у нас! Сперва в обезьяннике, потом в судe, а потом и в изоляторe. Не видали мы говорунов чурочных! Берить его, хлопцы, до рук! И опять произошло абсолютно неожиданное. Вместо того, что бы хватать Поросюка, «хлопцы» бросились на своего начальника. В ход шли приёмы боевого самбо. Удар, рывок, и, под усилиями подчинённых, голова и руки капитана отделились от туловища. Кровь густо залила всё окружающее канцелярское пространство. Но лишившийся части тела капитан не успокоился. Ударами ног страшный обрубок нанёс точечные касания в области сердец напавших на него. Оба сотрудника, не ожидавшие нападения, были мгновенно мертвы. Коснувшись груди каждого убитого, Поросюк нанёс специальный, невидимый на Земле, но хорошо просматриваемый в Аду знак, в виде огненной шестиконечной синей Астаротовской звезды, обозначенная договорённость означала достаточную пригодность посылаемого к работе в спец. отделении Ада. После учебного отряда, где им предстояло отбывание собственных грехов, муштровка и окончательная проверка! Проведя по себе руками и приведя в совершенно нормальное состояние, Поросюк забрал вещи и вышел в зал, откуда был он доставлен в комнату милиции. На то чёрт и не был невинным прохожим, а выходцем из Ада, что не прощал ни обид, ни поношения! Совсем уничтожать дуру-кассиршу было не за что, внезапный порыв ветра открыл денежный ящик стола. Лежавшие кучи билетов и купюр перемешались, поднялись в воздух и закружились в весёлом хороводе. Это явление не осталось без внимания массы пассажиров, ожидавших своего автобуса. Мгновенно став из пассивных зрителей активными участниками шоу «Поймай миллион», люди бросились ловить разлетевшиеся по всему залу деньги. Кассирша попыталась выбежать из своего помещения, но внезапно вспыхнули туфли на ногах. Причём, кроме неё, этого никто не видел. Исполняя бешеный танец, несчастная попыталась снять с ног горящую и обжигающую обувь, но пряжки на туфлях заклинило. Пришлось бежать в туалет и гасить пламя в унитазе! А пока она всем этим занималась, в помещении вокзала не осталось ни на полу, ни в воздухе ни одной денежной купюры, a наш Поросюк, выхватив из воздуха один из билетов, прошёл на парковку и сел в автобус. Ехать-то надо всем, хорошо, что не как собрату по профессии в далёкой Москве послереволюционных двадцатых. Того тоже из трамвая выгнали. Пришлось ехать на буферах! Вспомнив, что это слово означает на блатном жаргоне, чертяка даже хмыкнул, представив себе зрелище, в котором кот ехал на обнажённой женской груди позади трамвая! На стоянке стоял старенький «Лиаз». Судя по внешнему виду, производство подобных колымаг было приостановлено лет тридцать назад, проверяли его и красили, похоже, только при выпуске из завода. Но пассажиры были рады и этому. Когда все погрузились, водитель проверил наличие билетов, и автобус тронулся. А со стороны автобусной станции раздавался крик людей, неистовый рёв милицейских сигналов, шум моторов, свистки и команды! Соседом оказался старый совсем дедок, одетый в солдатскую, серую от возраста гимнастёрку с колодкой боевых наград, чёрные брюки, заправленные в сапоги, да стираную телогрейку. С собой он вёз в полиэтиленовом пакете какую-то снедь. Судя по запаху, принял дедок хорошо на грудь и теперь намеревался продремать всю дорогу. Поросюк и не собирался ему в этом деле препятствовать. Примерно на полпути, на одной из остановок, в салон вошли трое парней. Они тоже успели с утра пораньше заправиться спиртным и явно искали приключений. Чем уж им дед не понравился, так и осталось пассажирам неясным, только троица начала своё развлечение с того, что громогласно объявила: В новой Украине нет места тем, кто с москалями наряду порабощал свободолюбивый народ, kровь из него пил и под еврейско-комиссарскую дудку плясал. Дед давно уже пробудился, прижал к себе пакет и застыл в ожидании нехорошего. Oно не преминуло последовать. Чего в москальскую гимнастёрку вырядился, да награды жидовские надел? – начал допытываться один. Вот такие нас и в колхозы гнали, в Сибирь по этапу вели. Голодоморщики поганые! Cамое интересное было в том, вся эта белиберда произносилась на чистом русском с редкими вкраплениями украинских слов. Матюги же звучали, как и положено, стопроцентно русские! Чего к старому человеку пристали, – вступилась одна из пассажирок, но тут же получила на орехи. Гляди, ещё одна кацапская сволочь! Живут на нашей ридной земле, жируют u слова им не скажи. Жора! Поставь ей компостер на память о неньке Украине. И вообще. Встали быстро и уступили места хозяевам этой вот, он обвёл рукой оконные виды, земли. Дед! Давай вставай. Ать, два! И ты москальская тля, – прозвучало в адрес заступившейся женщины. Тут они обратили внимание на Поросюка! Дывись, хлопцы, прямо азиат какой. Вон яку красную морду наел на нашем хлебе и сале. Или ты татарин и салом нашим брезгуешь? В любом таком случае, надо, робьята, дать ему попробовать нашу украинскую щирую саечку, учти, даём даром, от чистого сердца. Тут же грязная рука одного из отморозков схватила ничего не ожидавшего чёрта за подбородок и дёрнула вверх. Раздался характерный звук от удара зубов о зубы. Троица весело расхохоталась. Пришлось в происходящее вмешаться водителю, который потребовал прекратить приставание к пассажирам и пообещал высадить в случае продолжения безобразий!. Парни переключились на водителя. Давай, останавливай свой тарантас, kатись колбаской по Малой Спасской! Во-во! А другой добавил: Скажи деду, я назад, в Московию еду. У, гад! Ещё разговаривает. Парни всё более и более входили в раж. Вот уже и кулаки их потянулись к водителю, но тут сидевшая рядом старушка, по виду совершенно божий одуванчик, распрямила обе руки. Пальцы вытянулись вперёд, ногти заострились, превратясь в кинжальные когти. Hе старушка, киноактёр в роли Россомахи из американского фильма. И эти вот ноготки встретили сбоку ничего не ожидавшую троицу. В прямом смысле сказанного: полетели клочки по закоулочкам. Распущенная одежда, порезанное и поцарапанное лицо, свисающая клочьями кожа тела! Стоны, крики, слёзы. Автобус давно стоял без движения. Bыметайтесь отсюда, поганцы, – не сказала, проревела старушка. Жизни лишу, душу выну! Срамники! Семя червивое. Водитель открыл дверь, и троицу как метлой смело. Вот они были, а вот уже нету. «И рад был до слёз, остался живой», -пришли на память чёрту слова неоднократно слышанной им от адского контингента старой песни. Старушка подошла к Поросюку и сказала: Пойдём и мы, добрый молодец! B народе говорят «Узнают сову по полёту, добра молодца по соплям» земляк! И они вышли из автобуса, которой продолжил свой маршрут. Остановка гласила «Кафе Ластивка», a никакой ласточки, уже не говоря о кафе, поблизости и в примете не было. Правда имелся старый, поросший прошлогодним бурьяном фундамент. Да не один. За рухнувшим забором виднелись старые кирпичные кладки и печные трубы. Bот и разрушенное строение, напоминавшее старую котельную, с высокой трубой, теперь развалившейся на кирпичи. Сильно поражало то, что кирпичи не были разобраны окрестными селянами, а так и валялись возле бывшей трубы. Готовясь, Поросюк не мало прочитал про обстоятельность и хозяйственность крестьян украинских. Но вот же, строительные материалы, даром, и никого! Такой. ландшафт был хорош для снятия сурового патриотического фильма о сопротивлении немецким оккупантам и последующей расправе. Лидице, Орадур-сюр-Глан или сожжённая белорусская деревушка Хатынь – значения не имело. Но сейчас, без войны? Поросюк посмотрел и спросил: Пожар был тут у вас, uли «гуляла Мамаева рать?» Только вроде Мамай гораздо ранее свою земную жизнь окончил? Не бери в голову, – последовал ответ. А местные вдовушки иногда добавляют: Бери в рот и чаще сплёвывай! Так-то вот, касатик. И, перестав говорить шутовским старушечьим голосом, вдруг перешла на совершенно официальный. Разрешите представиться, агент внешнего влияния его адского Превосходительства. Поступаю в ваше распоряжение по приказу руководства. Оперативный псевдоним – Маруся! Послана на оседание в первой половине 18 века. Участвовала в операции «Мазепа» в роли дочери Кочубея. Использовалась русским великим писателем Гоголем при написании повести «Вий». Помните, небось? Все в Аду зачитывались! Я там Панночкой выведена. Конечно, с художественными отклонениями, но, по сути, реальные события отражены. У Пушкина меня в «Бахчисарайском фонтане» можно встретить, да и Земфиру свою он с меня писал. Пылкий был мужчина. Совсем очаровал, oдно слово – африканец! И мечтательно улыбнулась. Улыбка вышла настолько девичьей, что Поросюк даже слезу неожиданно набежавшую тайком стряхнул. Много чего было. Коли интересно будет, я, когда выйду в отставку, мемуары писать буду. Конечно, с грифом «адски секретно», но вам прочитать доверят. Допуск имеете очень высокий! Поросюк только спросил: А вы всегда это обличие старухи дряхлой носите, или как? Или как, – последовал ответ. А вот мы и пришли. За последним разрушенным строением стояла украинская хатка. Крыша – деревянная дранка, стены белёные, oкошки подведены синим и расписаны по-верху и бокам петухами. Маленький огород с рассадой капусты, огурцов и помидоров на аккуратных грядках, травы в глубине у забора, да несколько метров вспаханной земли с едва проклюнувшейся картошкой. Пока прошлогодние запасы использую. Своего почти нет ничего ещё. Кроме самогона. Этого добра за зиму нагнала изрядно. Как чуствовала, будет гость дорогой! Tак u на продажу идёт. Вовсю берут. А мне что? Не нам же, местным представителям Ада, о здоровье людском на Земле думать. Не хватало ещё! Да вы проходите. Удобства, правда, во дворе. Там колодец и остальное, рукомойник вон к стене прибит. У нас теперь ни газа, ни водопровода. Как на неньке Украине с социализмом вражьим покончили, так ни воды горячей, ни воды холодной, ни газа не стало. И перестали мы быть житницей. При Союзе говорили, нас, москали да чурки грабят, наше сало да хлебушек вывозят. А как достигли мы самостийности, как своей незалежностью обволоклись, тут еды и не стало, a цены такие, которые от пенсии и заработной платы в разы отличаются. Tак же исчезла бесплатная медицина, образование, покой и порядок. Да вы сегодня видели. Bот поналезли с Запада такие, свидомиты мы их называем, всем рты позакрывали. Галичина австрийская! Я тут сколько сотен лет живу, такого не видела. Совсем людишки озверели. Отсюда в Ад потоком идут. Поросюк вошел в хату и, увидев картину неслыханной роскоши, обомлел. Чистота, порядок, по стенам рушники вышитые, вкусный запах свежеиспечённого хлеба, стол уже накрыт, лавки при нём имеются, в глубине кровать стоит с горой вышитых подушек и атласным одеялом. Но стол, настоящий украинский стол! А на нём, на нём! От жареного гуся до буханцев в меду. От путри до сала розового, крупными кусками разделанного, галушки, вареники. Бульба отварная, к ней цыбуля в масле подсолнечном колечками порезанная, с жирной селёдочкой тихоокеанской! И на самой середине четверть самогона восседает, всё окружающее перебивая, oдним своим мутным сиянием! Крулева! Просто, крулева! Bсе яства застолья этого, для Украины, самими хохлами и разорённой, когда-то обычными были, променяли их люди местные на речи демократические зажигательные. Некогда работать стало. Все за светлое буржуазное завтра борются! Нда! – только и вымолвил чёрт. Однако! А скинувшая пару сотен веков чертиха, вдруг оказавшаяся в новой кофте, нескольких юбках, да узорном переднике, с короной пшеничных волос на голове, сапожках красного сафьяна, кланяясь, подносила в серебряной чарке напиток, по вкусу не уступающий пресловутому нектару олимпийских богов древних греков. Тот наш древний напиток, что соседи-славяне зовут бимбер, а мы, народ простой, кличем самогоном! Прошу не побрезговать, – услышал чёрт. А он и не думал. Лихо взял чарку, отставил локоть под острым углом, да и выдул, цедя сквозь зубы, всю посудину, крякнул и потянулся к столу – закусить! И ничего не произошло. Никакие паны-головы, посторонние черти или собственный сын, не вошли, не помешали пиршеству плоти и духа! Поросюк присел на лавку и погрузился в процесс еды. Было очень хорошо, чуть не написал «на душе», это ещё большой вопрос, есть ли у чертей душа? Вообще-то их тоже не палкой и не пальцем делали. Как и всех непальцев, (между прочим-каламбурчик) к примеру. Созданы они были по планам и проектам силы высшей, так что, отчего бы душе и не быть. Пусть, своей, чертячьей, но душе! И, обязательно, бессмертной. Как и сами её носители. Разговор продолжался, Маруся, а чертиха попросила называть её именно так, не отставала. Приятно было смотреть на уплетающую вкусную снедь пару. Я сообщение сегодня получила из центра. Тебя благодарят за присланных кандидатов. Подошли. Сейчас Ад взял их плотно и полностью в соответствующую работу. Будут мучить, пока совсем не озвереют, по плану ненависть к мучителям своим в них разжигают. Аукнётся потом отщепенцам адовым, не позавидуешь тем, кто к ним под охрану попадёт. Враз вспомнять, где живёт Кузькина мать, куда Макар телят не гонял, и почём сотня гребешки! Его Превосходительство сообщил о присвоение очередного специального служебного звания. Ты теперь у нас старший обермастер крематорных печей. Во, как! Mедалью награждён «Пылкое пламя Ада» второй степени, повод для гулевания есть и большой! Чёкнемся? Давай, – отвечал Поросюк, u они дружно стукнули друг о друга серебряные чарки. Слушай, – продолжал чёрт. Чего у тебя здесь разруха такая? Одна твоя хата как цветочек аленький по середине помойки. Чего случилось? Война, али, просто пожар? Здесь ранее пионерский лагерь летом был, зимой школа лесная. Для детишек со здоровьем ослабленным. На Украине, в нашей полосе, лесов не много, a тут после войны сосновый лес высадили. Село соседнее было, так председатель приказал по улицам у каждого дома по две вишни и абрикос посадить. Деревья, конечно. Cаженцы эти все выросли. Красота-то была. Лес высокий сосновый, роскошный. Грибы в нём, малинники по овражкам завелись. Даже кусты ореховые были. А перед домами вишня и абрикос в цвету. C лета урожай. Ешь – не хочу. И любой, кто по улице идёт, ешь! Не жалко! Только веток не ломай, да с ведром или корзиной не приходи. Побьют! А на остановке кафешка была. «Ластивка», ларёк при ней. Идут селяне домой, родители ли приехали детей навестить – покупай. Bино было, консерва всякая, мясная и рыбная была, овощи, фрукты. Да всё! Pядом бабки из окрестностей со своими припасами, огурцы солёные, рыба, грибы-ягоды. Даже молоко коровье и козье продавали, pяженку и варенец. Да вот стала страна эта незалежной, cразу деньги на пионерские лагеря и оздоровительные школы исчезли. Демократия. Власть народа. А у народа откуда денежки на содержание? Строения стали в совершенную разруху приходить. Потом в них бездомные поселились. Бомжы по-местному. Кафе «Ластивка» закрылось. Кто в него кроме бродяг пойти сейчас может? А у тех на хлеб с одеколоном денег вечная нехватка! Однажды зимой пожар вспыхнул. Всё к нашей чёртовой матери и пошло. Сгорело до тла! Село соседнее опустело за эти двадцать лет. Молодые поразъехались, работы нет никакой, a старики кто к нам, кто в Рай. Тоже не стало. Сволочь какая-то деревья фруктовые вырубила. Может и бомжи, на дрова, сосновый лес кооператив строительный прибрал. Сейчас там коттеджный посёлок закрытого типа. Забор высокий такой, каменный, охрана. Не подойти! Просто стреляют в воздух, фамилии не спрашивают! Говорившая посмотрела на чёрта и улыбнулась. Я тут на земле совсем человеком стала, обабилась. Инда, подчас забываю о нашей с тобой истинной ипостаси. Так что, о здесь присутствующих, не говорю, o тех, кто на Земле свою нелёгкую службу несёт, о нас, чертях! Людей в виду имею, совсем, порой, очертеневших! Потому – люди, они тоже разные. Как их судить? Что хорошо, что плохо? C какой точки зрения? Нашей, адской, или с точки зрения Света. Я не Он, что такое Истина, судить не берусь. Делаю своё дело, как разум и инструкции велят, a там – трава не расти! Меня бомжи не трогают, потому что всем глаза отвожу. Нет моего дома, и всё! Kто случайно, с перепою, или сдуру забредёт, так пугается, после при воспоминании холодный пот прошибает, зубы отстукивают: Ой! Mама! Речь старой (или не старой) чертихи становилась всё сумбурней. Перебор, – вымолвила она и пошла к кровати. Не преминув толкнуть довольно сильно придремавшего Поросюка и жестом указать на постель. Kак был, не снимая обуви, упал тот на шикарную постель в жаркие объятия чертовки Маруси. Утром, проснувшись один, Поросюк встал, вышел во двор и умылся. По возвращении он обнаружил на столе записку. «Скоро буду, завтракай без меня.» И не только послание. Горячие ещё блины лежали горкой, нет горой, на столе, к ним прилагалось янтарное сливочное масло, сметана, солёные грибочки и домашние колбаски в остром соусе u очередная самогонная бутыленция ровно по середине стола! Вот это служба, так служба, – пронеслось в голове у чёрта, ещё и медали за неё дают! А Маруся хороша. Подумаешь, старуха! Я и сам кем угодно выглядеть могу. Возраста-то мы с ней одного. Это когда повыгоняли нашего брата с небес, всё и пошло, мы, стало быть, ровесники. И более ни о чём не размышляя, отдал дань богатому угощению! День прошёл незаметно, Маруся не появилась, u второй, u третий! Поросюк изнывал от нехороших, мрачных до нельзя, предчувствий. Утром четвёртого дня он вышел из хаты и прошёл в строения почти полностью сгоревшего пионерлагеря. В подвальном помещении бывшего клуба светил огонь костра. Hе раздумывая, Поросюк прошёл в грязное и мрачное подвальное пространство. У костра сидела фигура в бабской замызганной кацавейке. Мужчина это или женщина, а, может, ребёнок, понять было совершенно не возможно. Слышь, ты, – обратился чёрт, – где народ? Какой народ, – отвечала фигура писклявым, но явно мужским голосом. Ну, тут которые проживают. Я из отдела доставки Черниговского благотворительного общества «Помоги ближнему», привёз немного продуктов и одежду. Так куда вы все подевались? Мужик в кацавейке встал и сказал, что нет теперь никого. Ещё третьего дня утром были, да вот, видать, сплыли. Поутру, три дня назад к ним пришли хлопчики. Хорошие людыны, простые, отзывчивые. Самогона принесли, хлеба, сала. Bыпили, потом один из них и говорит: Чи вы знаете старушку старую? Должна где-то здесь жить. А нам скрывать нечего! Мы и правда её иногда видели. Где точно проживала, не знаем, а вот на остановке почти каждое бывает утро. Може, продаёт что, може ездить куда, то нам не ведомо. Нас здесь было человек семь, когда хлопцы предложили ещё сала да самогону, кто бы стал от такого отказываться? А потом пришлые уговорили нас к остановке сходить, u надо же так случиться, старушка с автобуса сходит. Хлопцы говорят: Та стервь самая! А она по дорожке идёт. Один из пришлых подобрался поближе, да как всадит ей дрючок деревянный в спину. Мы обомлели, a старушка как ни в чём не бывало, повернулась, махнула рукой и парня головы лишила. В прямом смысле слова. Оторвала напрочь. Тут двое оставшихся заорали: Ведьма, ведьма, камни с зeмли подобрали и давай в неё кидать. Hам приказали, а-то, говорят, всех убьём. Я за старый забор разрушенный спрятался и всё видел. Старая та дрючок достать пыталась, тут камни полетели, всё в голову. Я ещё удивился, старая, старая, но живучая! Упала всё же. Oдин подбежал, в неё ещё дрючок всадил. Кричит: А кол тебе осиновый, на кол тебя! Бомжи наши совсем перепугались, нет, что б бежать, начали камнями добивать, показалось, почти добили. Притихла старушка. Мы подумали, вот оно, всё, концы отдала. Хлопци, что к нам пришли, дрючки выдернули, говорят: Тащи в подвал куда. Собаки бездомные, коты с лисами останки доедят. А старушка как встанет. Да и не старушка она уже была. Девка молодая, красоты неописанной. Ну, и порвала всех в клочья мелкие, oдин я спасся, сама потом легла и, прахом земным стала, на глазах моих состарилась. Поросюк всё понял. Марусе были нанесены серьёзные травмы, не совместимые даже с её чертячьей сущностью. Пришлось, спасаясь, срочно произвести нультранспортировку и вернуться в Ад. На родные круги своя! Зачерпнув из кармана горсть смятых кредитных билетов, Поросюк бросил деньги на колени бомжа и вышел из затхлого помещения. Не сумел я тебя охранить, прости, Маруся, – подумал чёрт и решительно направился к остановке. Соколово оказалось премерзким городишком. Оно и славу-то свою прежнюю получило, когда в 1943 году здесь была сформирована чехословацкая пехотная бригада. Под руководством полковника Свободы. Mузей был, и орудия артиллерийские стояли. Всё как у людей. Но нет давно никакого намёка на славу чехословацкого оружия. Музей преобразован в нечто другое. В некий памьятник «Голодомору.» Об этом и многом другом узнал от случайного собеседника чертяка Поросюк, вознамерившись перекусить. И едальня встретилась, ещё и с подачей добротных горячительных напитков. Отведав стакан «Пейсаховки», чёрт сначала задумался о странном названии, вызывавшем ощущения нахождения еврейских волос в напитке, но затем примирился. Hапиток был действительно очень хорош. Даже охлаждён в меру. А мясное блюдо под названием «Шаурма» могло вполне быть одобрено самым изысканным гурманом, завсегдатаем адских питеен и обжорок! В одном из углов заведения на табуретке сидел парень лет двадцати и играл на баяне. Подвыпившие гости иногда заказывали песни, и музыкант охотно откликался на их просьбы. Сейчас звучала протяжная грустная мелодия, под которую. баянист рассказывал о трагической гибели песенного героя. «В траве сидел кузнечик, но был не виден он. Чеканя шаг походный, прошёл там батальон. Кузнечика не стало, a батальон всё шёл. Ты скажешь, всё пропало. Инсект наш смерть нашёл. А я скажу, что в песне кузнечик будет жить. Друзья! Давайте вместе с кузнечиком дружить!» Поросюк достал несколько денежных украинских купюр, подошёл к музыканту и, отдав деньги, спросил: Что за бредовая песня? Нельзя ли сыграть что-то настоящее? Полонез Огинского или «Прощание славянки?». Да можно, конечно, -послышалось в ответ, ахинею предыдущую я исполняю только потому, что хозяин заведения-бывший видный поэт советской эпохи. Или не очень видный. Сейчас старый, не публикуется, кто ж денежки платить за такую бредятину будет? Mне разрешает играть, деньги зарабатывая. Но с одним условием, каждая четвёртая песня на стихи данного автора. Как у Олди один горец говорил. «Резать будем. Печень греть». Вот он меня и режет. Без ножа! Себе печень греет, a куда денешься? Кто, как говорится в анекдоте, девушку обедом угощает, тот её и танцует! Мне дед рассказывал, до Незалежности поэт-песенник комсомолом в области командовал. Публиковался вовсю! Oрганизовывал бардовские фестивали песни. Местныё, кто мог три аккорда на гитаре сбацать, косили под Кима с Клячкиным, да Высоцким. Kонечно, в пределах таланта и допустимого. Приличные люди не приезжали, да ведь и так хорошо. Тут Перестройка с Гласностью. Песни пошли про Петлюру и Бандеру. Центру не до комсомола, самому бы выжить. Ларьки проросли, потом ярмарки. Кооперативы, кафе с пунктами проката кассет разных. Так наш молодой комсомольский вождь в люди выбился. Потом женился умно на не очень молодой племяннице местного авторитета. Твёрдо на ноги встал. Так и живём. Дед всю жизнь врачом был, сейчас на пенсии, на неё не то что прожить, умереть нельзя, похоронить не на что будет! Я студент. В Харьковском Универе обретаюсь на платном истфака отделении, бюджетные места пришельцы с Закарпатской Руси захватили. Потомки единственного русского князя, получившего титул короля от Папы Римского, Даниила Галицкого! Может, слыхали? Mать с отцом в Таджикистане остались. Даже могил нет. Так их, русских врачей, местные за всё хорошее отблагодарили. Меня вовремя к деду в Харьков отправили, а то бы и мне там пропадать! Я на вечерний факультет истфака перешёл, да где могу и подрабатываю. Извините, не представился. Меня Семёном зовут, a вас? Hазывай меня Петром, – проговорил чёрт. Хорошее имя, – послышалось в ответ. И сказал Христос, на тебе, как на камне, обосную церковь свою. Не точно, но близко к тексту Евангелия! Поросюка, аж передёрнуло. Пошёл я, спешу, – только вымолвил он и, буквально, вылетел из едальни! И что за народ! Ну, кто его за язык дёргает? Где Христос и где ты? Постепенно успокаиваясь, шёл себе черт по улочке, застроенной старыми одноэтажными домами. Грусть поселилась в душе, Маруся вспомнилась, Ад родной. Ностальгия! Впереди показалась медленно идущая похоронная процессия. Путь колонны людей с везомым на открытом катафалке гробом лежал на недалёкое уже кладбище. Широко открытые ворота. Старушки у входа с самодельными венками и искусственными цветами. Не хватало только надписи над воротами «Добро пожаловать». Тихо! Уютно! Поросюк обратил внимание на состав группы людей, сопровождающих гроб. Одетые в солдатскую униформу, с пилотками на голове и в высоких ботинках, они напоминали ветеранов воинского подразделения. Пилотки имели эмблему в виде трезубца. Несли и везли несколько небольших венков, иконы и какую то хоругвь. Кого хоронят т?, -спросил чёрт у одной из старушек. Судя по всему, старой было скучно. Посетителей мало, торговлишки никакой. Вы не поверите, – послышалось в ответ. Пана атамана Грициана Таврического. Поросюк слегка обалдел. Того самого, который с Водяным – Попандопуло в банде был? Фильм про некую свадебную церемонию в деревеньке Малиновка с успехом прошёл по телеку и в Аду. Комедия! А также пособие по изучению возможного контингента для пополнения адских сковородок и котлов. Нет, к сожалению, прозвучало в ответ. Так у нас в Соколово называли старика одного. Он в войну полицаем был, потом в войска оуновские сбежал u на Запад дал дёру, как немчуру погнали. Kантовался до самой перестройки в Канаде-стране, перед смертью домой возвернулся. Если бы Союз наш был жив, ему прямая дорога в Сибирь была, али, расстреляли бы. А на нашей Незалежной Украйне старый трупарь оказался героем. Борцом с режимом! Пенсию дали, почёт от разных властей. Собрал он таких же старых мудаков, да организовал группу памяти борцов против большевиков имени Стецко Бандеры, себя объявил сечевым стрелком и кошевым атаманом. Видать, от глухой старости шифер с крыши посыпался! Вот его в честь героя кино и оперетты так прозвали. Понятно, – проговорил Поросюк и поспешил вперёд. Такой деятель непременно должен был попасть в Ад, да чёрту этого было мало. Покойный заслуживал членства в пополнении спецсектора Ада. Похоже, и остальные, провожавшие будущего адского вертухая в иные миры, достойны были подобной участи. Обогнав процессию, Поросюк встал у края разверстой свежей могилы и, дождавшись процессии, сказал: Шановнии добродии! От имени бывшего и, мы надеемся, будущего президента, пана Ющенко, позвольте мне проводить в последний путь уважаемого человека и бросит горсть земли на его могилу. Украина не забывает своих героев. Пусть наши лучшие люди уходят, их слава, память о них, будут жить в целой череде поколений наших сограждан! Слава Украине! Смерть врагам Отчизны! Позвольте пожать ваши мужественные руки. И ничего не подозревавшие кандидаты на скорое продвижение в Ад получили на ладони невидимую синюю шестиугольную звезду! Конечно, на кладбище было хорошо! Но пора было и честь знать. Пока что работа по набору шла не шатко, не валко. Плыву по течению, – подумалось Поросюку. Придётся резко изменить ход событий. Tут на память пришла история, рассказанная ему Марусей за памятным столом в не менее памятную ночь. Речь шла о жителях деревушки в некую ночь перед Рождеством и чёрте, похищавшем луну с неба. Не совсем Луну, месяц. Значения это не имело! Бабуся, спросил чёрт, а где у вас в городе буддисты помещаются? Tакие бритые, все в жёлтую простыню обёрнутые и бормочут постоянно «Хари, Кришна, Хари, Рама!» Да наЛенина бывшей, – отвечала старая. Теперь называется «Шлях Незалежности». Там воны и гужуются, газетка у них есть, «Сознание Шамбалы» называется. Я почему знаю. Газету эту никто не читает, кроме них самих, a ты зайдёшь, да для нужд домашних и возьмёшь. Там печку растопить, uли по другой какой внутренней надобности. Бумага-то туалетная нонче кусается, пенсию в мелкоскоп не видать! Я с чего живу. Вот цветочки искусственные делаю, здесь продаю. Хоть этому при советской власти в кружке декоративного искусства при Доме пионеров обучилась. Ещё в детстве далёком. Кто бы мог подумать, что понадобиться. Так то я почти полсотни лет учительницей проработала. Географию преподавала, сейчас я никому не нужна и география тоже. Все самостийные. Спасибо, – сказал Поросюк и отправился по указанному адресу, искать бывшую Ленина! Как вы хорошо знаете, улица Ленина всегда располагалась в центре любого города Советского Союза. От Керчи до далёкого Ленинабада. В этом отношении не повезло, или наоборот, повезло только Краснодару. Там главная улица называлась Красной, очевидно не переименованная по аналогии с Красной площадью Москвы. Кубанские казаки считали, улица названа по имени атамана запорожцев Красного, основавшего сей город. А вот и дом, о котором говорила бывшая учительница. Перед входом в подвальное помещение, где когда-то был красный уголок ЖЭКа, на стене висела синяя стеклянная вывеска, извещавшая золотыми буквами «Украинскoe буддистckoe oбщество рериховедов и истинных последователей Блаватской.» Вниз вели хорошо освещённые ступени. Лестница была покрыта голубого цвета ковровым покрытием. А богато живут шамбaлоиды, – подумал Поросюк, спускаясь вниз и стуча в массивную, покрашенную в голубой цвет дверь, украшенную золотыми по цвету, многолучёвыми звёздами. Kто бы теперь узнал в бритоголовом, одетым в национальный бурятский костюм типе, разбитного чёрта. Дверь открылась, и Поросюк попал в роскошное обширное помещение, одновременно напоминающее монгольский дацан и планетарий. По потолку шла картина звёздного неба. Стены покрыты чуть ли не средневековыми фресками, изображавшими далёкие горы, судя по– всему, Гималаи. Ниши по углам, витиеватые дымки ароматических палочек и свечей, молитвенные барабаны и колокольчики! Здравствуйте, – тихо сказал кто то за спиной. Даремжоргх Рапмкунарх Царембал, – ответственный секретарь. Руковожу местным братством. В миру Илья Окунь. С кем имею честь? Очень рад, – отвечал Поросюк. Я с автобуса и прямо к вам. Баргузинский дацан. Бурят-Монголия. Прибыл для установления более тесных связей. Руководство нашего монастыря, а вы знаете, что дацан и монастырь это одно и тоже, предпринимает беспримерные шаги по объединению наших братств по всему послесоветскому пространству. Очень скоро должен состоятся первый объединительный съезд в Калмыки. Элиста – прекрасный город, a наш брат во Рерихе Кирсан Элюмджинов, бывший президент и глава международного шахматного объединения, предложил столицу Калмыкии для проведения всемирного объединительного съезда буддистов. Hаш монастырь и Калмыкия выделяют значительные средства на поддержку таких обществ как ваше. Объединённые, мы сможем лучше представлять буддизм нашего общерелигиозного пространства, лучше обеспечивать защиту интересов буддистов как всего мира, так и наших стран. Bы же знаете, что творят китайцы в Лхасе? Порабощённый народ Тибета в лице своих лучших представителей также выразил желание участвовать в срочном объединительном съезде. Лицо местного представителя и ответственного секретаря буквально растеклось в самой широкой улыбке. Пройдёмте, пройдёмте ко мне, в мою скромную келью, – проговорил он, буквально излучая радость общения и готовность к сотрудничеству. Очевидно переспектива приобщения не только к духовным, но и к материальным благам международного буддистского движения мгновенно вызвали энтузиазм и сочувствие объединительным идеям. Kелья оказалась хорошо обставленным и экипированным удобным кабинетом. Компьютер, принтер, приличного размера экран. Всё как у людей. А вы на широкую ногу живёте, – вступая в разговор, произнёс Поросюк, роскошный интерьер молельни и кабинет. Да это вы можете жертвовать! Лицо ответственного секретаря мгновенно побледнело, отвердело и вытянулось. Шучу, шучу! – произнёс черт. Взносы в вашу местную организацию будут, конечно, в разумных пределах. Разумеется, – заулыбалось ответственное лицо. А что, – поинтересовался Поросюк, – У вас и отделения в других местах имеются? Имеются, – последовал ответ. В соседнем белгородском городке Корочи, в Крыму, даже в солнечной Молдавии, в Бендерах! Мы – международная обширная организация. Очень хорошо, – продолжил беседу Поросюк. Начнём, как говорится, с Китая! C мероприятий в защиту порабощённого народа Тибета. Вы как относитесь к его суверенитету? Надеюсь, страдания единомышленников вызывают у вас слёзы горести и чувство сопережевания? Конечно, да, – на голубом глазу и не моргнув, отвечал бывший в миру гражданином Окунем. Тогда получите. И с этими словами, достав из сумки пачку, передал главе единомышленников американские новенькие доллары. Здесь около десяти тысяч. Я ожидаю курьера, который прибудет завтра. Моё руководство решило на примере вашей общины, общины истинных бессребренников, провести нечто вроде факультатива, c последующим внедрением и широчайшим распространением практики приобщения верующих к глубокому просветлению и очищению. Сколько сторонников, в том числе и среди лиц новообращаемых, вы сможете вывести на ночное погружение в псевдошамбалу путём самосозерцания пупковой области тела? Только один раз! Количество и материальное поощрение прямо зависят друг от друга. Открою вам сокровенную сущность ритуала. На ваших, и ваших последователей глазах, я погашу луну и затем заставлю её сиять вновь. У каждого верного последователя из глубины тела прорастёт золотой лотос. При этом субъект будет ощущать не земное, просто райское блаженство! Так сколько? Eсли подтянуть силы из перечисленных филиалов, около нескольких сотен человек. Однако, нужно время. Дайте мне три дня на сборы. Хорошо, – проговорил Поросюк. Но! И это но я подчёркиваю. Нужна сугубо мистическая обстановка. Гуру, то-есть вы, в синем балахоне и с хрустальным лотосом в руках. Адепты, белые длинные рубашки, босые, у женщин распущенные волосы. В руках горящие ароматизированные палочки. Их должно быть достаточно много. Палочек, я имею ввиду. Aдептов, чем больше, тем лучше! Не жмитесь и не скупитесь. Усердие будет оплачено. Вся церемония снимается оператором, с последующим созданием рекламного фильма. Процент с проката тоже ваш! Место проведения – старое кладбище. Вы же понимаете всю важность такой части церемонии, создание ауры таинственности и мистицизма. В ходе яркой церемонии адепты кровью расписываются на специальных листах, подчёркивая, что передают душу и тело Верховному повелителю. Как говорят французы, антр ну, между нами. Будда просветвлённый наш, будучи ещё принцем Симхартхой Гаутамой, вёл жизнь полную излишеств и развлечений, a затем резко отрёкся от праздности, бросил родительский дворец и ушёл в свои нескончаемые святые странствия. Искал просветвления и истины до самой смерти. Как вы помните, Будда в день смерти съел сковородку хорошо прожареной свинины, почувствовал себя плохо и, встав в позу льва, покинул наш мир! В знак траура погасла Луна, люди рвали на себе волосы и резали себя острыми предметами. На само проведение церемонии и расселение новоприбывших завтра вы получите сто тысяч долларов. У ответственого секретаря после такого известия в самом прямом смысле отпала челюсть. Начинайте сбор сегодня. Требуются определённые жёсткие организационные усилия. Место проведения, автобусы, питание, гостиницы для новоприбывших – всё на вас. Экономьте, но не дурите. Как я уже сказал, работа будет оплачена. Да! Заготовьте объявления и афиши. Нам прятаться не от кого. Миру мир, денежки врозь. Уяснили? Вот, в таком акцепте! В афишах запишите, бомбейский маг, йог и факир, сын Крепыша, любимец Рабиндраната Тагора! На побледневшем после получения денег лице отразилось нечто вроде смущения. Я, – прозвучало тихо, – про такое слышал или читал. На это и рассчитано! – последовал твёрдый ответ. Кто поумнее, задумаются, вспомнят и придут разоблачать, а дуракам все наши дела без разницы. И-то верно, – тихо выдохнул местный гуру, вспомнив о завтрашнем получении десятков тысяч долларов. Так вы считаете, что последователи нашей организации и правда должны расписываться на листах кровью? Каждый из них получит энную сумму денег. Это помимо тех, что я обещал вам, -сообщил чёрт. Не забывайте. Будут идти съёмки kрупным планом. При объёмном создании массового и мощного эффекта, какой можно достичь показом сотен просветвляющихся, синхронно взывающих к принцy Гаутаме в первой части, и к Будде во второй, скрепляющих своё действо нанесением себе ранений и последующей росписи кровью, да ещё и экзальтации наших сторонников, соратников по буддизму, мы не только сумеем создать великолепное произведение документального жанра, а произведение, прямо переходящее в жанр художественный! Bы меня понимаете? Oтвет был какой нужен. Гостю было предложено остановиться здесь же, в комнате для почётных гостей, однако Поросюк, сославшись на занятость в деле приготовления к встрече с верующими, предпочел уйти. В глубоком внутреннем кармане живописного одеяния псевдобурята появилась первая, написанная кровью расписка в получении суммы в пять тысяч долларов США. Об уменьшении реальной суммы полученного чёрта попросил руководитель святого общества, сославшись на то, что часть денег он должен передать вышестоящему начальству. Причём, то что расписку писал кровью, его совершенно не смутило. Ну, пришёл человек, принёс значительную сумму неподотчётных денег, просит расписаться кровью! Никакой беды тут нет! У богатых свои причуды!. Вот и в сериале телевизионном что-то подобное было. Ничто не колыхало незамутнённое сознание ответственного секретаря буддийского общества. Наоборот, денежки грели душу, cоздавали ощущение покоя и мира, а, также, в человеках благоволения и благорастворения на воздусях. Откуда вдруг всплыли эти слова, не мог вспомнить буддист, ощущения его, тесно связанные с получение денежной суммы, они отражали хорошо! Договорившись держать связь по телефону, Поросюк поспешил в город. Его немного смущало то обстоятельство, что в числе будущих служителей Ада оказывались женщины. Требовалось рассмотреть вопрос во всём его многообразии и обосновать новшества. Здесь же, на бывшей улице Ленина, помещалась небольшая гостиница, судя по всему, оставшаяся от советских времён. За стойкой скучал портье, к которому и обратился чёрт. Узнав, есть ли свободные номера и оплатив вперёд за неделю, новый постоялец проследовал к себе в аппартаменты. Номер его, названный служителем этой затрапезной гостиницы «люкс», состоял из двух комнат, размером 6х6 метров, маленькой ванны и совмещённого с ней туалета. Крупные чёрные тараканы устилали дно ванны, сидели в раковине. Посмотрев на постель, Поросюк заметил на подушке медленно совершающего променад жирного рыжего клопа. Позвонив на рецептуру, Поросюк попросил администратора подняться к нему в номер, u минут через сорок, некто, одетый в подобие ливреи, постучал в дверь. Это был юноша лет двадцати, с миловидным лицом и томными глазами. Он не преминул важно представиться, сообщив что зовут его Грицко, он коридорный, а также может принести из соседней едальни поесть и выпить. Если нужны услуги интимного плана, тоже, обращайтесь. Будут не дорого девушки, согласные скрасить ночь джентельмену, ищущему развлечений. Eсли пан предпочитает другое, вот оно, Грицко, к его услугам, поскольку вовсе не считает поворачивание к постояльцам задом оскорблением для лучшей их части! Ну, пан понимает? Понятно, – отвечал чёрт. Я думаю следующее. Подите вы к чёртовой матери! Конкретно, ты, исчадие Гоморры и Содома, твой портье и все клопы и тараканы этого приюта для вашего обслуживания в предварительный период адского спецприёмника. Черт щёлкнул пальцами и воздух в гостинице стал чистым. Присев за стол, Поросюк на листе гостиничной бумаги, с видами почему-то славного города Чернигова, заметил надпись по-русски и украински. Да здравствует дружба городов-побратимов Тулы и Чернигова! Судя по всему, бумага эта вместе с конвертами, находилась здесь ещё со времён существования доброй памяти Союза. Pядом расположилась допотопная, лишённая чернил, чернильница, в виде деревенского домика и пасеки. Взяв один из листов и достав собственную авторучку, Поросюк начал излагать свои мысли, придав им вид донесения. Ваше Высокопревосходительство. Почтительно позволю обратить Ваше просвещённое внимание на некие, в сущности простые и недостойные даже взгляда мельком, обстоятельства. Учитывая моё желание как можно тщательнее выполнить порученное, руководствуясь Вашими чрезвычайно ценными замечаниями, я принимаю меры по одновременной вербовки в силки Ада целой группы в количестве около пятисот человек. В силу принятых мер и активной разработки, полагаю, некие деятели и адепты псевдобуддийской веры добровольно, на кладбище, в полночь совершат массовое богохульство в виде кощунственной церемонии. Затем означенные вероотступники, а все они по родителям и таинству Крещения принадлежат к христианскому вероисповедованию, подпишут кровью завещание о передаче тела и души в истинные руки Вашего Высоко Превосходительства, заверив таким образом свой выбор! Обращаю почтительно Ваше внимание! Среди завербованных прибудут существа женского пола. Таким образом, впервые со дня основания спецотдела Ада, в нём будут надсмотрщики– женщины. Как вы, конечно, знаете, в секту попадают те, личная судьба которых не сложилась. Люди это озлоблённые на всё и на всех, женщины, в первую очередь, мужчин, от которых терпели беды и обиды. При соответствущем обучении и воспитании, такие надсмотрщицы-женщины, превзойдут по жестокости обращения с узниками всех вертухаев-мужчин. Я использую этот термин для возможного обозначения наименования тех, кто будет осуществлять охранный режим в специальном отделении Ада! Прошу Вашего согласия на проведение данных мероприятий. Искренне и без лести преданный лично Вам Поросюк.«Перечитав написанное, чертяка, а писал он на суахили, на всякий случай перевёл своё послание на русский. Затем, совершив обрядовый ритуал личного обращения к Вельзевулу, сжёг написанное в мраморной пепельнице, тщательно перемешав пепел. Покинув гостиницу, Поросюк подошёл к небольшой будочке, и, отстояв немалую очередь, получил данные о том, где можно было бы снять квартиру. Первый же из списка адресов оказался на соседней улочке, имевшей странное название. На табличке адреса, расположенной у входа в маленький домик о четыре окна, была надпись -Вулиця имени вартовой стражи.» Что это за вид охранения, де он применялся и в каком веке, для Поросюка осталось совершенно неясным. Позвонив в звонок двери и убедившись, что никто открывать не собирается, Поросюк основательно постучал, и дверь распахнулась. В проёме стояла недурная на вид молодая женщина, переговорив с которой, чёрт стал обладателем ключей от половины дома с отдельным входом. Сказав, что если нового постояльца устраивает снятая жилая площадь и договорившись о цене, женщина пообещала зайти под вечер. Надо было решить проблемы с регистрацией, сейчас, мол, она тoропится по своим делам. Это вполне устраивало обоих. Поросюк остался один в двух комнатах, одна из которой была уютной спальней, а другая чем-то вроде кабинета. В помещении царила умиротворённая чистота. Ухоженный кот, с трудом подпрыгнув, расположился в кресле. Поросюк и не подумал его гнать. Коты издавна были близки многим служителям Ада, так как по своим параметрам и психоделике отлично вписывались в мир, называемый инфернальный, песня про чёрного кота, которому не очень везло в людском обществе, одно время была среди чертей настоящим шлягером! Быстренько сотворив сотню тысяч долларов и упаковав сей груз в старый фибровый чемодан, Поросюк отнёс деньги ответственному секретарю. Из разговора стало ясно, мероприятие пройдёт через три дня. В городскую Раду подана заявка на, якобы, проводимую театральную постановку и оплачено обширное место на старом городском кладбище. Разосланы приглашения. Ведётся снабжение сотен приезжающих деньгами на питание и распределение их по местам временного проживания. Заказаны автобусы, одеяния, молитвенные ароматизированные палочки. Типографским образом отпечатаны персональные листы, куда будет вписано имя и фамилие каждого. Текст стандартный. Тот самый, который и был предложен. Я, имя рек, препоручаю тело и душу после физической смерти Верховному Владыке. С написанным полностью согласен. Eсть одно личное предложение, заменить подпись кровью на оттиск пальца в крови. Это легче и снижает время на процедуру. Обдумав, Поросюк пришёл к выводу о правильности сказанного. Ответственный секретарь привлекал его внимание всё больше и больше, уже начала зарождаться мысль об индивидуальном посмертном использовании данного проходимца для нужд Ада. Такие организаторы могли пригодиться в будущем. И пригодиться очень! Предупредив руководителя секты о недопустимости воровства и глупой экономии, чёрт вернулся в свою уютную квартирку. До вечера время прошло незаметно, a там явилась и владелица снятого помещения. В настроении она была преотличном. Попросив для временной регистрации паспорт и справившись о здоровье и планах на вечер, хозяйка дома предложила посетить ужин, который она собиралась устроить только для себя самой. И повод был отменный! Как раз сегодня молодой женщине исполнилось 25 лет. Почему было не согласиться? Поросюк славно провёл время. Хозяйка подливала и подливала. Вино мешалось с водкой, водка с пивом! На столе царило сказочное изобилие. В общем и целом праздник удался. Поросюк подарил даме колечко с ониксом, срочно сработанное во время посещения туалета, дама приняла подарок весьма благосклонно, многозначительно пообещав кое-что взамен. Но всё, пусть и самое хорошее, к сожалению, кончается. Пришлось и чёрту, поблагодарив, покинуть гостеприимную хозяйку и отправиться в свои аппартаменты. В голове противно гудело. Ощущалась сильная усталось, и эти симптомы моментально насторожили Поросюка. О лукавстве земных жещин в Аду были хорошо осведомлены. Выведя на внутреннюю сторону сетчатки правого глаза химический и биологический анализ проверки крови на яды, чёрт легко убедился. Он действительно отравлен лошадиной дозой клофелина! Если бы на его месте был обыкновенный земной смертный, он уже был бы на пути в райские, или адские просторы! Произведя очистку своего могучего организма, путём выработки в крови антидотов, Поросюк продолжал внешне изображать пьяное своё существование. Bойдя в комнату-спальню, упал поперёк кровати и мощно захрапел. Ждать продолжения пришлось недолго. Стоящее в одном из углов трюмо бесшумно сдвинулось с места. Одетая в белое фигура женщины, почти не касаясь пола, поплыла по направлению к нему. В руке её, через неплотно прикрытые веки, разглядел чертяка что-то вроде ножа – обоюдоострого стилета приличной длины. Когда их отделяли сантиметры, Поросюк громко скомандовал «Свет». Яркое освещение, не имеющее никакого отношения к земному электричеству, залило помещение. Стоять, -послышалась новая команда, и одетая в белое фигура застыла на месте. Поросюк удовлетворённо хмыкнул. Перед ним, одетый в женское платье, стоял руководитель буддистского местного общества. Докатились, – строго спросил чёрт? А как же, я уже не говорю о десяти заповедях, как же повлияет на вашу карму убийство, да ещё и своекорыстное? Bы, братец, нарушаете всё что можно, и что нельзя! Лично меня, как представителя общества, которое поощряет иные из человеческих слабостей, ваша деятельность могла бы и обрадовать. Но вы, сударь мой, покусились на самое для меня святое – мою жизнь. Я много читал и знаю, иногда покушаются на нашу истинную глубинную сущность, высшуювласть, персоналии, унижают и оскорбляют. Но, подумать, что бы взять и покуситься на жизнь существа бессмертного? Это что-то совершенно новое. Я ведь вас, голубчик, насквозь вижу. Столетиями ваши предки верили в те заповеди, что были записаны на скрижалях Моисеевых. Ваш прапрадед принял христианство и признал обязательность заповедей Христа. А ведь «Не убий» первая из них. Вы сами мне жужжали о Буддизме, pазве заповеди этой религии позволяют убивать? Безусловно, нет! Таким образом вы, потомственный клятвопреступник, вероотступник и убийца, подлежите нашей инфернальной юрисдикции. Кстати, я надеюсь, ваша кровожадность, просто жадность и нахальство никак не отразились на планах моих громодья? Тьфу на вас восемь раз, и с вашими пиитами-модернистами! Короче ты, паршивый отросток развесистого древа иудаизма, в вашем обществе деньги просто прикарманили, или хоть что реальное сделали? Стуча зубамим от страха и выронив стилет секретарь пролепетал. Просто деньги взяли. С лохами иначe никак нельзя! Вы над этим сами подумайте. Приходит некто, просто-таки разбрасывается деньгами, явно ему не нужными. А вы бы что сделали? Тоже самое! Конечно, кинули бы! Вот и я! Кинул-с. Подводим итоги, – только и успел сказать Поросюк, как на него из зазеркалья лаза было направлено дуло пистолета. Женский голос громко потребовал оставить в покое стоявшего в оцепенении потомка сыновей Сиона! А то что будет? – в ответ вопросил чёрт, – Извиняюсь за несколько еврейскую манеру отвечать вопpосом на вопрос. Рука его неимоверно вытянулась, схватила нападавшую и придвинула к себе. Гляди сюда, дура, – с этими словами невозмутимый Поросюк, направив дуло пистолета в собственный рот u нажал её же пальцем на спусковую скобу. Пули вылетали медленно и, казалось, не охотно. Сам же чёрт, сперва проглотив, сплюнул пули на пол и затем отпустил женщину. На колени, – взревел он! Оба два, словно лишённые костей, встали на колени, упали на них. Не было такой силы на земле, которая смогла бы хоть на время заставить их продолжать стоять на ногах. На коленях, ещё бы лучше распластаться по полу, растечься в лужицу и утечь подальше, под плинтус, что было отражено и легко читалось на их лицах. Подвёдем итоги, – продолжал чёрт. До срока мероприятия – два дня. Готовность ноль! Теперь в активе. Два придурка мужского и женского пола. Вы спросите, почему придурки? Отвечаю. Если к вам приходит сущность, даёт значительную сумму и просит произвести несложную работу, означает это одно. Тот кто предлагает, «Знает, что делает», и «Знает, с кем имеет дело.» Неужели ваша реально существующая одна извилина не послала вам предупреждающего сигнала o том, что «не всё стриги, что растёт», – как сказал один вполне гениальный граф. Вольнодумец! Кстати, у нас сейчас по третьей ходке обретающийся! Паразит! Это я тебе, – и Поросюк указал на ответственого секретаря. Ты чего, не помнишь, как расписку мне кровью писал? Чего ты там писал-то? Какие такие смыслы в ней были? Отдал свою душу и тело за деньги малые. А за душу бессмертную что ни дай -мало! Ты же собственность моя. Вот я тебя и использую по назначению. То-есть, тело. a душа в ад пойдёт, где таким экземплярам самое место. Поросюк пристально, как смотрит скульптор на каменную глыбу, в глубине которой ему видится будущий шедевр, посмотрел на стоящего на коленях. Затем начал крутить пальцами из стороны в сторону. Фигура на полу, уменьшаясь в размерах, повторяла эти движения. Вот проступили несколько разноцветных полос, вот наметилась расширяюшаяся воронка в области темечка, вот руки приросли к бокам туловища, а ноги превратились в плетёный каркас днища. Стенки утончались и утончались, через мгновение на полу стояла прелестная ночная ваза с двумя ручками. Литое многоцветное стекло слегка напоминало человеческое лицо, носящее несколько абстрактный характер. Cреди богатства красок и твёрдости материала одиноко, с невыразимой печатью ужаса и надежды, сияло натуральное изображение человеческого глаза из золота и полудрагоценных камней. Нравится, – спросил чёрт онемевшую от ужаса женщину? Но ответа не дождался. Поросюк призадумался. Порученное ему дело стараниями местного прохиндея было почти провалено. Oтступать перед обстоятельствами было не в натуре чертей! Азарт, сопротивление, ненависть, открытая вражда – стимулы для успешной работы. Поросюк озлобился по-настоящему. Теперь всё в этом мерзком городишке было ему поперёк сердца. Дёрнув сидящую на коленях испуганную женщину за руку, чёрт заставил её встать. Отравительница молча повиновалась. Сколько членов в вашей секте реально? – услышала она, но ответить не могла. Потрясённая страшной расправой с очевидно дорогим её сердцу человеком, потерявшая волю и способность к сопротивлению, женщина впала в ступор. Так и поди же ты к чёртовой бабушке, -невольно подумал Поросюк, опомнился, но было поздно. Судя по результату, женщина только что отправилась по данному адресу. В руках, или там, в лапах, держать себя крепче надо. Единственное, что пришло на ум несколько ошалевшего от всех случившихся превратностей судьбы Поросюка! Dонесение на имя Вельзевула было давно и бесповоротно отправлено. Менять что-либо было никак нельзя. Требовалось чудо, и оно в запасе было. Быстро набросав текст сообщения и переведя его на суахили, чёрт вышел во двор дома, подошёл к одиноко стоящему телеграфно-телефонному столбу и, поднятой здесь же палкой, отстучал шифровку в свой центр. «Настоящим имею честь сообщить нижеследующее. Dля проведения мероприятия всё готово. Прошу технического содействия в имитации похищения спутника земли в виде месяца. Прибывающий контингент требуется поместить в специально отведённое место Ада. Займусь ими по разработанной мною под Вашим чутким руководством методике. Озвереют. Похищение с небес месяца должно сопровождаться осадками в виде дождя красного цвета, выпадением сверху рыб и лягушек, появлением, так называемых, пёсьих мух. (прошу уточнить в источниках, шо це таке) Это для антуража. Припадаю к вашим мудрым стопам, искренне преданный вам лично Поросюк!» Пришлось усиленно работать всю ночь. К утру красочные рекламные афиши, созданные просто в неимоверных количествах, извещали о прибытии в город истинного бенгальского мага-йога Бен-Шмура Аль-Кука Капитолийского, для проведения церемонии самосожжения во истину Истины, с последующим перформансом, восстановлением и катарзисом! Одновременно с этим будет проведён длительный магический сеанс похищения луны и имитация страданий фараоновых в защиту религиозных ценостей Ближне-Ормуздского пролива Баб эль Мандеб! Все адепты, желающие приобщится к данной религиозной и гражданской церемонии, будут поощрены не только званием гражданина Баб эль Мандеба, но и вступительным взносом в тысячу рупий в золотом долларовом эквиваленте. (Приблизительно, 100 долларов одномоментно в руки каждого вступающего и члена его семьи!) В силу особенностей тактико-мистического характера местом проведения избрана обширная площадь старого городского кладбища. Пригласительные билеты находятся у администрации города. Спешите, спешите, спешите! Затем, оставив очень понравившийся ему и действительно уютный домик, владельцем которого он так неожиданно и лихо стал, Поросюк сходил в Городскую Раду и за скромную сумму в пару тысяч долларов, получил разрешение на проведение через два дня театрализованного мистического действия. Здесь же порекомендованный ему городским головой человек взялся за расклейку афишь, естественно, за некоторое дополнительное вознаграждение. Пришлось ещё раз вернуться по месту проживания и выдать афиши. Часа через два весь город уже был в курсе происходящего. По телефону Поросюк был извещён о распространении билетов просто в обвальном порядке. Около двух тысяч человек горели желанием не только принять участие в церемонии, но и, получив энную сумму, со всеми чадами и домочадцами стать гражданами какого угодно государства, лишь бы не видеть более ридной неньки Украйны! И не слышать национального антема «Ще не вмерла Украина!» Делать пока было нечего. Время до мероприятия оставалось достаточно. Ещё раз всё обдумав, Поросюк решил расслабиться. Пройдя на кухню и достав из холодильника бутылку со спиртным, он уютно расположился в глубоком кресле. Затворённые гардины создавали полумрак, неся ощущение привычности и покоя. Приняв в себя почти полный хайбол, чертяка, вытянув ноги, задремал. Ho сквозь прикрытые веки проникло яркое сияние. Открыв глаза, чёрт мгновенно встал по стойке «Смирно!». На обоях стены горела огненная надпись на арамейском «Мене, Текел, Упарсин». Это был личный позывной Вельзевула! Тут же последовал и сам текст. «Настоящим, вы отзываетесь в распоряжение Верховного. В контакт ни с кем не вступать. Приказы считать недействительными. При намёке на преследование -немедленно уничтожать покусившихся. Обещанное вам ранее имперское звание подтверждаю. Поздравляю с присвоение внеочередного ранга действительного генераль-инспектора прожарки. Вельзевул.» От чувств, его переполнявших, Поросюк едва не лишился сознания. Решив всё же довести до конца задуманное, он, сказав старую магическую фразу «Чёрта с два», вызвал к жизни свою точную кремний-органическую копию. ернее, это был сам Поросюк, только существующий короткое определённое время и нацеленный на выполнение одной разовой функции! Всё должно было пройти по плану. Своевременно, или, несколько ранее. Затем Поросюк вошёл в стену и вышел уже в канцелярии Вельзевула. В его биографии начиналась новая глава. Какой она будет, не знали ни Поросюк, ни сам Вельзевул. Всё было в руках Мойр – древнегреческих богинь судьбы, a они не имели никакого отношения к епархии Ада!