Электронная библиотека » Михаил Грушевский » » онлайн чтение - страница 10


  • Текст добавлен: 2 апреля 2014, 01:19


Автор книги: Михаил Грушевский


Жанр: Кинематограф и театр, Искусство


сообщить о неприемлемом содержимом

Текущая страница: 10 (всего у книги 18 страниц)

Шрифт:
- 100% +

Ирина Мирошниченко

Ирина Петровна Мирошниченко родилась 24 июля 1942 года в Барнауле, в эвакуации. После возвращения в Москву училась в школе при Музыкальном училище имени Гнесиных. Окончила Школу-студию МХАТ, актриса МХАТ имени Чехова. Впервые снялась в кино в фильме Г. Данелия «Я шагаю по Москве». Дальше последовал целый ряд великолепных ролей в кино и театре. Народная артистка России.

1

Моя любимая Москва. Мой родной дом. Тверской бульвар, дом 12. В послевоенное время по бульвару ходили трамваи. У нас была маленькая комнатка, девять метров. Большой подоконник, на котором сидел рыжий кот, маленький дворик, куда я выходила играть, когда была маленькая. Дом был театральный, и там много было репрессированных. Рядом, окна в окна, жили Михоэлсы, две сестры и девочка Виктоша, которая не выходила во двор играть. Поскольку они все время ждали, что их могут арестовать, у нее всегда был сложен чемоданчик, так она говорила.

Матушка моя была очень хлебосольная, всегда пекла пироги, и я разносила пироги и плюшки по всем этажам. Атмосфера старомосковского дома – это ощущение семьи. Наверное, люди, которые выстрадали войну, выстрадали 1937–1939 годы, они все каким-то образом были сплочены, жили одной семьей.

До моего папы мама была замужем за известным военачальником, и вся квартира принадлежала маме. В 1939 году маминого мужа арестовали, и его не стало. Остался мой брат Рудик. В одночасье у них забрали две комнаты, маме оставили крошечную 9-метровую. Потом мой папа встретил маму, безмерно полюбил, женился, родилась я. И мы вчетвером жили в этой комнатке. Но нам всегда было хорошо. Я не представляла, что может быть иначе. Хотя я мечтала, что, когда вырасту, стану знаменитой, у меня будет большая комната – двадцать метров. И будет стоять напольная ваза с цветами… Я одевалась в какие-то платья, обертывалась в простыни. «Я обязательно буду актрисой, певицей». И почему-то я пела перед зеркалом, когда никого не было. Я очень трагически пела «Сильву». Я давно выросла, комната двадцать метров есть, напольная ваза с цветами есть, а вот «Сильву» я так и не спела. Но тепло этой квартиры, дома, людей сохранилось на всю жизнь.

2

Я всегда занималась на Тверском бульваре. Сидела на лавочке и летом, и зимой. Всегда мечтала жить на этой скамеечке, лежать, смотреть на деревья. А вечером мы ждали, когда папа будет возвращаться с работы. Пришел он после войны с одним легким, с туберкулезом. Вечно был больной, но очень красивый и очень добрый. И, как сейчас помню: он идет навстречу от Никитских ворот. В пиджачке, в галифе, ремень с пряжкой. Руки раскинет: «Дочка!» Улыбка была потрясающая. И я бегу к папе.

У нас всегда были кошки и собаки, которых мы подбирали. На этом же бульваре я однажды увидела женщину. С ней шла собака, как у Карандаша, – скотч-терьер, с огромной башкой, коротконогая, с ней был щенок, носится вокруг, цепляет за бороду и висит. Я подбежала: «Скажите, а вот этого щенка можно купить?» Она: «Да, можно». «Я сейчас позову папу, маму. Только не уходите». Я бегом к маме: «Я буду хорошо учиться, я все пятерки принесу». Хватая маму, выбегаю на этот бульвар. А их уже нет. И мы бегом через весь бульвар, догоняем их у площади Пушкина. Как сейчас помню: за 25 рублей, это были безумные деньги, мне покупают этого щенка.

Брат у меня был боксер, девчонки вились вокруг него вьюном. Он был мой защитник, драчун, гонял голубей во дворе. Если меня кто-то дернул за косу или что-то еще, все дрожали, потому что ясно, что тут будет отпор и защита. Я гордо могла ходить где угодно и как угодно. В Москве того времени не было никакого страха. Удивительное ощущение. Можно было гулять ночью, у нас оставались открытыми двери, и никто ничего не боялся.

3

Колонный зал Дома Союзов. Здесь рождалась артистка Ирина Петровна Мирошниченко. Мама была массовиком. Она проводила «елки». Тогда это была модная и хлебная профессия, которая кормила всю нашу семью. Никогда не забуду: я лежала в кровати, в школе каникулы. Я просыпалась оттого, что мамулька меня целовала, уже вся надушенная, чистенькая, и мне, еще сонной, давала чашечку очень сладкого какао и бутерброд с плавленым сыром. Это была голубая мечта, я ждала эту «елку», потому что с этого начиналось утро. Она вскакивала очень рано, первая «елка» была в 8 утра. У мамы было по 4–5 «елок» в день. И вот она меня накормит, поцелует, я продолжала спать, а она убегала на «елку». Позже, когда я стала более взрослая, мы уже вместе бежали в Колонный зал Дома Союзов. Мы – пионеры – встречали гостей. Там была тьма детей. Чтобы они все не перебились, не перетолкались, их надо было организованно вводить в Центральный зал. Темнота, снежинки, звучит «Щелкунчик» и танцуют балет – с этого начиналась «елка». Это было сказочное зрелище. А еще гостей встречали персонажи: Лиса, Дед Мороз, Снегурочка. И вот меня нарядили Лисой. Так я стала артисткой, персонажем.

Летом, чтобы совместить приятное с полезным, мама ехала работать в пионерские лагеря. Ощущение коллектива, партнерства, лидерства, умения жить среди людей, быть справедливой и коммуникабельной – эти качества прививала пионерская жизнь.

4

Когда мне было шесть лет, меня отдали в класс скрипки в Гнесинское училище. Мама водила меня туда каждый день. Я училась там целый год. Шишка была, мозоли на пальцах, мне все не нравилось. От скрипки я стонала. И меня оттуда забрали, мама потом рассказывала: «Я заглядывала, все играют, а моя Ирочка стоит, потом у нее ручка повисла, ручка падает. Подходит педагог: ну-ка!» Меня перевели в школу на улице Станиславского. И вот первый урок, я прихожу, все аккуратненько разложила. Перерыв, мы выходим гулять по залу. Входим обратно, я подхожу к парте – ничего нет. Ни учебников, ни ластиков, ни карандашиков – ничего. Первая реакция – я обиделась и заплакала. На второй день все то же самое. Но тут уже начал проявляться мой характер. Я сказала: «Все, хватит». У нас был заводила, кажется, Виталий, мальчик из соседнего дома. Мы группой подошли и сказали: «Виталька, нам надо с тобой поговорить». Мы его зазвали во двор и загнали в угол. Ох, как его мутузили! На следующий день – полный порядок и мир.

А в седьмом классе я заболела туберкулезом. Папа привез с войны эту омерзительную болезнь, и мы все переболели. Год я не училась. А потом шесть месяцев была в санатории. Там доучивалась. Стала очень серьезная, здоровая, поправилась. За это время нам дали две большущие комнаты в 3-комнатной квартире на Ленинском проспекте.

5

Окончив школу, я попала на курсы французского языка, а вечером ходила в театральную студию при Театре Ленинского комсомола. Тогда я впервые репетировала «Бесприданницу». Каждый вечер, с семи до одиннадцати. Возвращалась в полдвенадцатого. Мама стояла в подворотне, жутко волновалась. Я приезжала всегда очень возбужденная и зареванная. Потому что репетировала последний монолог Ларисы: «Я – вещь». Режиссер Ворошилов меня мучил, требовал, чтобы это был предел нервов. И мама захотела с ним встретиться. «Что вы делаете с моей дочерью, почему она приезжает вся зареванная?» Он сказал: «Не волнуйтесь, ваша дочь обязательно станет хорошей актрисой, у нее все задатки». И мы всем курсом пошли в Щукинское и в Щепкинское училище. И туда, и туда я прошла все туры вместе с коллективом. Но мне захотелось еще попробовать себя и пойти одной в Школу-студию МХАТ. Первый тур. Меня слушали Володя Высоцкий и Гена Ялович. Они сказали: «Все очень хорошо, девочка, только надо поменять полностью репертуар». После третьего тура я стала искать себя в списках – нет. Я ушла убитая. Думаю, пока не поздно, пойду в Щуку или в Щепку. Только до дома дохожу, позвонили из МХАТа. Меня включили в резервный список. На первом курсе я вышла замуж за Мишу Шатрова. Сразу и первый муж, и первая любовь. А романтических историй до брака у меня не было.

Александр Михайлов

Александр Яковлевич Михайлов родился 5 октября 1944 года в поселке Оловянное Читинской области (Забайкалье). Окончил театральный факультет Дальневосточного института искусств, артист Государственного академического Малого театра. Огромную популярность принесла Александру Михайлову работа в фильмах «Мужики», «Любовь и голуби», «Змеелов». Помимо актерских работ занимался режиссурой. Народный артист России.

1

Цугул, Бурятский Дацан. Храм потрясающий, а тогда это был военный склад. В Цугульском Дацане была река со странным названием Онон. Там или умер или родился Чингиз-хан. Именно в Цугульском Дацане, на реке Онон. Здесь жили и буряты, и татары, столько всех было. Буддийский храм – один из самых красивых в Забайкалье. Наш домик был рядом с храмом, буквально в двадцати метрах. Огород был небольшой: сажали картошку, морковку, этим питались и жили. Жили плохо. Одежда была нищенская: фуфаечка, пальтишко – обновок не было. Жили очень бедно, перебивались с хлеба на воду. Мать выбивалась из сил, а денег заработать не могла. Я видел, как она с утра до вечера работала и старалась как-то вырваться, но при этом всегда была веселая. Соберутся они с подружкой тетей Нюрой, выпьют и пляшут: «Ах, давай все победим!»

Я был романтично настроен. С 11-ти лет я дважды убегал в Нахимовское училище. Мать ловила меня на станции и била мокрым полотенцем, ставила в угол. Она лежала ночью на кровати, а я всю ночь стоял и очень хотел присесть. А она не спала: «Куда, куда, а ну встань!» Она была довольно-таки жесткая, но очень красивая и тоже романтичная. Была необыкновенная плясунья, музыкальная, хотя даже нот не знала. У нее была балалайка, я ее сохранил. Я любил слушать, как она играет. Мама брала аккорд и запевала частушку: «Ох, горькая я, зачем на свет родилась? Была бы я стеклянная – упала да разбилась…» Это самая моя дорогая реликвия. Этой балалайке 55 лет.

2

Какие игры? Была лапта, взрывали песок с карбидом – банка взлетала на 100 метров! Часто воевали: делали пистолеты из гильз, вставляли горящую кинопленку и стреляли. Когда я переехал на станцию Степь, 11-й разъезд, рядом был поселок Дунькин Пуп. Между нашими и дунькопуповцами были войны. У нас были санитарки, мечи, ледовое побоище. Стенка на стенку. А еще я, как в фильме «Любовь и голуби», – гонял голубей. Бегал по крышам. Голубей обменивали, воровали.

Чем дальше уходишь в глубинку, в Сибирь, в Забайкалье, в Приморье, – тем чаще встречаешь удивительно красивых людей. Они открытые, чистые, щедрые и живут по принципу: отдав – приобретешь, взяв – потеряешь. У нас был бурят Доржей. Говорили, что он много читал и сошел с ума. Был рослый, очень смешной и трогательный, помогал всем. Между прочим, от него я в фильм «Любовь и голуби» многое перенес. Мы его дразнили: «Доржей, Доржей!» и крутили у виска: с ума сошел. А он улыбался и убегал от нас.

В фильме «Любовь и голуби» был эпизод, когда он вспоминает про Володьку-дурачка. «У нас, – говорит, – Володька-дурачок в селе был. Ума-то Бог не дал, а силы – сколько хочешь, без конца, без края. Понаехали шабашники, взяли и убили его. Они выпили да драться стали. Он подошел: «Что вы делаете-то? Не надо драться, нельзя». Они пырнули его. Разбираться-то не будут. Я очень люблю этот фильм и, когда этот эпизод вспоминаю, у меня всегда спазм в горле и перед глазами стоит Доржей.

Не забуду случай, связанный со станцией Степь. Когда мы приехали туда из Цугульского Дацана, работы и жилья не было, и нас поселили в морг. Это землянка была, оттуда вынесли два гроба, поставили два топчанчика, соорудили печурку, прорезали дымоход. Нас там заносили сугробы, мы с трудом выходили наружу. Откапывали друг друга!

Когда я шел в школу, с неба падали комочки. Это были замерзшие воробьи. Я собирал в тулупчик штук 5–6, они потом отогревались и по всему классу разлетались. «Михайлов, вон из класса!». Но на улицу меня не выгоняли – там был мороз 40–45 градусов!

3

И мама моя и мои предки из староверов, они были высланы в Красночигульский район, село Урлак. Мама родилась там. У нас был большой дом в центре села. Как рассказывала мама, огромный дом, двенадцать комнат. Потом из этого дома их выгнали. Ее младшая сестра умерла с голоду, а мама уехала в Цугульский Дацан.

Отец – это длинная история. Они расстались, когда мне было четыре года. Я звал отца «папа дядя Яша». У отца была фамилия Баранов. Мой дед был Архип Николаевич Баранов, из белой гвардии, служил в Семеновском полку. Когда красные взяли власть, семеновцы ушли в Харбин. Но дед остался. Дед мамы и дед отца не предали друг друга, они дружили. Один – за красных, другой – за белых!

Дед Баранов приложил руку к моему воспитанию. И у меня тоже должна была быть фамилия Баранов. Но эту фамилию скрывали, мать настояла, чтобы я был Михайловым. Дед позвал меня, когда умирал, мне было лет шесть, и сказал: «Шурка, запомни четыре фразы и ты выживешь: люби свою родину Россию больше, чем себя самого, если надо – отдай за нее жизнь, сердце отдай людям, душу – господу Богу, а честь сохрани для себя и никому не отдавай». Попросил трижды повторить. Я повторил, но ничего не запомнил. Вскоре он умер. Прошло лет пятнадцать, и я понял, что дед дал мне очень мощный фундамент, на котором я до сих пор стою. Никакая заваруха не собьет меня с моего фундамента!

4

В 4-м классе я влюбился в Валю Киселеву – она была дочь офицера. А я был стеснительный до патологии и попросил поговорить с Валей другую одноклассницу: хочет ли та со мной дружить. Она пришла, говорит: «Валя согласна!» Когда я узнал, что она согласна, я оббегал ее метров за пятьдесят!

Я окончил ремесленное училище. После ремеслухи сбежал на корабль. Бороздил моря, океаны – учеником моториста, мотористом, электриком. Поменял два судна. Потом была катастрофа в море, и там погибло много моих друзей. Я был вынужден списаться на берег по просьбе матери: она поседела от переживаний. Мы семь месяцев были в море, она думала, что мы погибли. На причале встретила меня и сказала: «Все, Шурка, или море, или я».

Я попал в театральный институт случайно, не имел к этому никакого отношения. Как-то пришел в студенческий театр миниатюр при университете. Подошел к педагогу Арлену Кияну и спросил: «Во мне есть что-то актерское? Можно мне поступить в театральный?» Он ответил без пауз: «Ты не имеешь к этому никакого отношения!»

Никита Михайловский

Главу о Никите Михайловском мне придется написать самому. Мы никогда не встречались, и я уже никогда не возьму у него интервью. Но случилось так, что я снял об этом интереснейшем актере документальный фильм. Подробностями сценария хочу поделиться с вами.


1980 год. Мир по обыкновению лихорадило. Уже год шла афганская война, в разных концах света к власти пришли Саддам Хусейн и «Солидарность». А за «железным занавесом» шел обыкновенный високосный год эпохи застоя. И все же события били ключом. Москва встречала летнюю Олимпиаду. В моду вошли кроссовки и джинсы. Алла Пугачева выпустила диск «Поднимись над суетой». А на экраны вышел фильм Ильи Фрэза «Вам и не снилось». Исполнитель главной роли – 16-летний Никита Михайловский – мгновенно стал героем целого поколения. Ведь в Стране Советов секса не было! Критики, узревшие в школьной истории любви призыв к детскому разврату, лишь подогрели зрительский интерес. Детский фильм «Вам и не снилось» стал настоящим прорывом в нашем кино. А для Никиты Михайловского «Вам и не снилось» – несомненно, и самый знаменитый фильм, и его звездный час, и визитная карточка молодого артиста.

Играл ли он самого себя? Кто знает… В любом случае в судьбах Никиты Михайловского и его персонажа по имени Роман – немало совпадений. Оба встретили свою большую любовь по имени Катя. Оба – Никита в жизни, а Ромка на экране – страдали от непонимания. И оба были обречены на трагический финал. Ведь в первоначальном варианте герой фильма падал из окна и разбивался насмерть. Когда-то Галина Щербакова отправила свеженаписанную повесть главному редактору журнала «Юность» – всесильному Борису Полевому. Его ответ был краток: «Вот если Вы оставите его живым, то повесть пойдет в следующий номер». А еще Щербакову спросили, не пытается ли она встать вровень с Шекспиром. Изначально героев повести звали Роман и Юлька, и у высокого начальства напрашивались прямые аналогии с «Ромео и Джульеттой». Так Юлька стала Катей. Выйдя с рукописью в коридор редакции, Галина Щербакова положила повесть на колени и переписала последний абзац. В жизнь таких правок Галина Щербакова внести не могла.

Многие актеры стараются не играть собственную смерть, считая это плохой приметой. Никита сделал это не единожды. Судя по всему, у Михайловского не было предрассудков. Все его родные и близкие друзья вспоминают об особой мудрости, присущей только Никите. Даже преподаватели театрального института говорят, что у них до сих пор осталось ощущение: Никита – мудрый старик, который очень много знает, очень образован.

Что сделало Никиту таким? Ведь у него было и счастливое детство, и отличное воспитание… Раннее взросление? А может, работа? Мальчик прославился еще в детстве. Живя в семье режиссера Виктора Сергеева и модельера Алисы Михайловской – и подиум, и съемочную площадку Никита освоил чуть ли не с пеленок. Актерские дети всегда при съемках, при спектаклях, и чтобы его чем-то занять, ему дали сыграть маленький эпизодик, и вдруг оказалось, что он так талантлив, что потом все пошло само собой.

Никита снимался много. Кинофильм «Дети как дети» ленинградского режиссера Аян Шахмалиевой вышел в прокат в 1978 году. Зрителей тронула история дружбы двоих детей, оказавшихся в непростой ситуации. Надолго запомнились и исполнители главных ролей – юные Никита Михайловский и Рита Сергеечева. Потом была замечательная картина Ильи Авербаха «Объяснение в любви». В этом фильме Никита снимался вместе с мамой.

Мама была для Никиты женщиной всей его жизни. В свое время ей, блокадному ребенку, инвалиду с детства, категорически запретили иметь детей. Но Алиса Михайловская не послушалась врачей. И Никита появился на свет.

Счастливое детство Никиты закончилось внезапно. Родители развелись, и мать рассказала сыну, что Виктор Сергеев на самом деле – его отчим. Отношения с ним Никита прекратил. Больной женщине звонили из школы и жаловались на сына: он спал на уроках. А Никита ночи напролет ухаживал за матерью, а днем – отсыпался. Ни одна живая душа не знала, что творится в семье Михайловских. В день смерти матери Никита, еще не зная о случившемся, надел на шею семейную реликвию – небольшую ладанку на серебряной цепочке… А буквально накануне мать попросила мальчика: «Наденешь, когда я умру». Мальчик остался совсем один. Его горе было безмерно.

Жизнь продолжалась. Только уже совсем другая. Никита пытался заглушить горе бесконечными стихами, рисунками – и все они летели в огонь… Больше всего на свете Никита любил своих многочисленных друзей – и изысканная квартира интеллигентов Михайловских превратилась в настоящий сквот. В начале 1980-х здесь собирался весь питерский «андеграунд». Никита не пропал. Он снимался в кино, поступил на актерский факультет Ленинградского театрального института. А лента «Вам и не снилось» победоносно шествовала теперь уже по телеэкранам. Юный артист продолжал получать мешки любовных писем. Все девушки Страны Советов «хотели большой и чистой любви». Но им явно не хватало «предмета». С выходом «Вам и не снилось» вопрос был решен. В Михайловского влюбились решительно все. Хотя и думали, что у самого Никиты – роман с партнершей по экрану. Потом все успокоились, потому что узнали: Татьяна Аксюта старше мальчика на целых 7 лет! Девичья борьба за внимание юного киногероя ленты «Вам и не снилось» довольно быстро переместилась с экрана в реальность и приобрела поистине массовый характер. Он очень нравился и сам влюблялся без конца. Его любило такое количество женщин, что он мог жениться на любой из них, и любая была бы счастлива.

Иногда Никита бывал резок. На невинный вопрос преподавателя института: «Скажите, как вы относитесь к речи ленинградцев?», он ответил: «А мне недосуг слушать ленинградцев, я езжу на поездах, живу в гостиницах, и меня не интересуют окружающие». Но Михайловский вовсе не задирал нос, бешеная популярность его просто смущала. Нападение – лучшая оборона. А еще, даже став студентом, Никита продолжал искать себя. В лубочных рисунках и срамных сказках, созданием которых он увлекался всю жизнь. Друзья и педагоги были единодушны в оценке дарования Никиты: редкая природа чувств, а дар импровизации – как у Моцарта. «Доживи Михайловский до наших дней – это был бы очень большой актер!»

Никита рано женился – на красавице Анастасии Сорочан. Она была и остается необыкновенно красивой женщиной. Она интересовалась всем: музыкой, модой, кино, политикой. Родилась дочь Соня. Но вскоре молодые расстались. Настя вовсе не хотела оставаться мужней женой, которая сутками сидит с ребенком, пока молодой муж мечется по съемкам и зарабатывает деньги. Соня Михайловская внешне очень похожа на отца – и пластикой, и речью. Ей, как и ее маме, интересно буквально все: кино, театр, графика. Сейчас Соня учится в Лондоне, ее нынешнее увлечение – проекты в области СМИ. Никита бы ею гордился. Но это – сейчас. А тогда… Мечта о своей семье с треском провалилась. Михайловский глубоко переживал свой развод и использовал любой момент для общения с дочкой. А еще Никита с головой окунулся в работу и увлекся режиссурой. Кинорежиссер Сергей Соловьев не принял его на высшие режиссерские курсы. «Никита, – спросил он, – ну чему я тебя буду учить?» Тогда Михайловский поступил к знаменитому театральному режиссеру Анатолию Васильеву. Туда же вслед за бывшим мужем пришла учиться и Анастасия.

На съемках очередного фильма Никита Михайловский познакомился с художницей. Девушку звали Катя. Каждое утро Никита приносил ей букет полевых цветов. А Катя, хоть и знала его по фильмам, все больше открывала для себя этого странного человека… Вскоре Екатерина познакомилась с маленькой Соней и искренне привязалась к ней, они проводили вместе много времени. Никита понял: это та женщина, которую он ждал всю жизнь. Катя стала его второй женой. Мечта о собственной семье наконец осуществилась.

Он ждал такую женщину, которая бы заменила ему и любовницу, и жену, и друга, и маму.

Казалось, жизнь налаживается. С 1987 года Никита начал выставлять свои работы, а в 1990 году прошла его выставка в Лондоне. Вырученные средства Михайловские передали в фонд помощи детям, больных раком. После выставки прошло всего два месяца, Никита стал сильно уставать и объяснял это тем, что много работал. Диагноз «лейкемия» прозвучал как приговор. Михайловскому срочно требовалась дорогостоящая операция. Катя постоянно находилась рядом с ним. Александр Невзоров в эфире программы «600 секунд» рассказал о трагедии. Средства на лечение Никиты в Лондоне собирали всенародно. Никита и Катя улетели в Лондон. Короткие ремиссии в течение болезни внушали оптимизм, Михайловского даже начали готовить к операции по пересадке костного мозга. Однако улучшение было временным. Уже на последней стадии болезни Никита стал завсегдатаем видеопроката. Он использовал оставшееся ему время, чтобы пересмотреть весь мировой кинематограф. А еще он постоянно созванивался со своими любимыми друзьями. Интерес к жизни оставался у него до самого конца.

Никита не мог видеть могилу своей матери и никогда там не был. Алиса Михайловская так и осталась для него живой – самой молодой и прекрасной женщиной на земле – его мамой. 8 апреля 1991 года Никите исполнилось 27 лет, а через 13 дней его не стало. Никиту Михайловского похоронили на Комаровском кладбище под Санкт-Петербургом. Вскоре там появился крест, сделанный по эскизу его второй жены.

Что осталось после Никиты Михайловского? Десятки ролей в кино, сотни рисунков, писем, сказок – все они бережно хранятся в архивах близких друзей. Осталась чудесная дочь по имени Соня. Но это еще не все. Уже после смерти Никиты случилась сенсация: родные узнали, что у него есть еще и сын… Случилось и еще одно маленькое чудо: сын и дочь Никиты Михайловского познакомились и стали неразлучными друзьями.

Попало в мои руки бережно сохраненное в архиве последнее письмо Никиты, адресованное его лучшему другу Евгению Калачеву.

«Я пишу теперь, кажется, во все столицы мира и стараюсь развеять преувеличенные слухи о моей смерти. По правде сказать, я лично только в Лондоне въехал, в чем дело. Дома меня держали в таком мешке неизвестности, что я и в ус не дул. Помирал себе тихо, и все. И все никак не мог понять, почему не говорят диагноз, почему от ангины так плохо. Начиналось-то все с ангины. Длинная история, но смешная и в чем-то фантастическая. Все лечение в совке было устроено по-гоголевски. Ну, ты себе можешь представить, один врач, вполне приличный еврей, на мой вопрос: «Когда будут лечить?», сказал: «Да знаешь, может само рассосется». Трындец. Но когда на Песочную привезли, я, конечно, смекнул, что дело нечисто. Чем там пахнет, всем известно. Черноземом свежевскопанным. Но мне-то ничего не говорят. Профессор ладошкой похлопал, сказал, что надо долго лечиться. И убежал. А мне-то чего? От чего лечиться долго? Во, блин, думаю, влип. Но так ничего, бодрюсь. Ходить ни фига не могу, тахикардия такая, что глаза из орбит. Трындец. Представляешь, один раз попробовал встать, тут такое началось, думал хана, сейчас кони кину. Санитарка-звать-Тамарка прибегла, давай уколы колоть, но чуть спроси их, молчат. Как партизаны. Как один причем партизан. Придумали там какую-то «гомопоэтическую диспазию» и вешают ее мне на холодные уши. Умора. Я лежу – молчу. Вот вроде стал ходить помаленьку. Приходят, говорят: «В Лондон, старик, надо ехать». Я выцедил из себя подобие смеха. «Пошто, – говорю, – в Лондон? Вы что, предатели, нашим не доверяете?» Они говорят: «Доверяем, но тут, понимаешь, стерильности нет. Стерильности! В Лондоне все стерильно, шприцы, опять же, одноразовые». Тут я заржал на всю их нестерильную палату. «Ну что, – говорю, – мужики, в Лондон, так в Лондон, запрягай». И вот я в Лондоне. Первый же врач, который меня смотрел, спрашивает: «Что с тобой мальчик?» Я: «Так, мол, и так». Он мне: «Стоп, стоп, у тебя лейкемия». Я офигел. И тут мне все открылось, и только теперь я въехал полностью, в какую я влип историю. Женя, трындец. Цены в этом Лондоне такие, что офигеть. Врач Котовский назвал свою цену – пятьдесят тысяч фунтов. Видишь, все письмо протрепался про эту фигню, ну просто пока денег нет, не могу тут спокойно жить. Они все с Москвой разбираются, но вот на днях должны вроде прийти семьдесят тысяч долларов. Напиши мне ради Христа, получил ли ты те письма и вообще, сволочи, пишите, фигли вам еще делать. Ваш Михайловский».


Страницы книги >> Предыдущая | 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 | Следующая
  • 0 Оценок: 0

Правообладателям!

Это произведение, предположительно, находится в статусе 'public domain'. Если это не так и размещение материала нарушает чьи-либо права, то сообщите нам об этом.


Популярные книги за неделю


Рекомендации