Текст книги "Никола Тесла. Изобретатель тайн"

* * *

С точки зрения представителей грядущей расы спор по поводу момента опубликования фотографий не стоил выеденного яйца, однако мы ошибались.

Так нередко бывает в жизни.

Один непродуманный шаг, попустительство гордыне, назойливое преувеличение собственных заслуг – и вдруг оказывается, что лестница, ведущая вверх, оборачивается убыстряющимся падением. Тогда и появляется необходимость в изобретении тайны, в измышлении оправданий, непреодолимых препятствий, якобы вынудивших героя поступить так, а не иначе.

Как оказалось, эта черта присуща инопланетянам в той же мере, как и коренным землянам. Такого рода дерзость была, например, свойственна Фаусту, пожелавшему утвердить свою правоту, тормознув мгновение в самый неподходящий момент путешествия по параллельным мирам. Вероятно, он тоже, как и все уроженцы космоса, страдал непомерной гордыней и бесхитростной слепотой?..

Но вернемся к Тесле.

Трещина, возникшая после размолвки с фотографиями, расширилась, когда в свет вышла написанная Мартином книга «Изобретения, исследования и статьи Никола Теслы». Она сразу начала приносить доход, однако Тесла и здесь не преминул проявить норов. Он отправил бесплатные экземпляры каждому из своих дядюшек и трем сестрам в Боснии и Хорватии, затем потребовал также познакомить инженеров Вестингауза с неопровержимыми доводами, утверждающими приоритет Теслы в области овладения переменным током, и тоже за счет издателя. Кроме того, он взял в привычку дарить друзьям экземпляры, о чем записками извещал Мартина.

Набрав полный ворох таких посланий, Мартин однажды написал в ответ: «Ваша просьба о дополнительных бесплатных экземплярах слишком обременительна. Мне кажется, что ребята из Питсбурга, если они действительно любят вас, не должны пожалеть немного денег на книгу. Однако вам лучше судить о ваших отношениях».

Мартин обещал прислать Тесле дюжину экземпляров по сниженной цене.

«Возможно, вы захотите сделать заявку на все издание. Когда пишете мне, старайтесь подписываться собственноручно. Бесплатная раздача начинает сокращать мои запасы».

С точки зрения Теслы, это была его книга, и Мартин должен был просто исполнять его пожелания. Это вызывало раздражение издателя, особенно потому, что Мартин часто одалживал Тесле деньги из сумм, причитающихся ему как редактору, но Тесла их никогда не возвращал. На какое-то время Мартин закрывал на это глаза. Он не хотел порывать отношений с таким потенциально неистощимым источником дохода, каким мог оказаться Тесла. Вера в то, что изобретатель образумится, являлась одной из самых забавных иллюзий, которыми тешили себя люди, окружавшие изобретателя.

Чтобы подсластить пилюлю, Мартин сообщил компаньону, что университет штата Небраска в честь празднования их двадцатипятилетней годовщины предложил присудить ему почетную докторскую степень.

Предложение какого-то малоизвестного университета из Небраски возмутило «повелителя молний».

Для него, прекрасно образованного человека, аристократа и инопланетянина, такая награда казалась оскорбительной.

Сначала Мартин пытался убедить изобретателя смирить гордыню. Он призвал на помощь Джонсонов. «Я уговаривал его согласиться. Хочу, чтобы вы и миссис Джонсон тоже на него повлияли. Мне кажется, ваша супруга имеет на него большое влияние…» Однако на этот раз изобретатель устоял.

Тогда, посовещавшись с Джонсоном, Мартин пришел к выводу, что с деловой точки зрения предложение какого-то провинциального университета действительно являлось незначительным. Роберт подкинул идею – вот если бы с таким предложением выступил какой-нибудь более престижный университет, например Колумбийский колледж. Тесла только что получил золотую медаль Элиота Крессона от Франклинского института за «серьезные и неутомимые исследования в качестве пионера в этой области и за неоценимый вклад в науку». Однако медаль не могла сравниться с докторской степенью. Мартин тут же подхватил мысль и предложил Джонсону написать одному из своих знакомых, занимавшему высокий пост в Колумбийском колледже.

Роберт охотно выполнил просьбу компаньона.

«Будет очень разумно, если именно Колумбийский колледж предложит ему степень, так как его первая лекция, если не ошибаюсь, была прочитана именно там, и, поскольку Нью-Йорк является сценической площадкой для проведения его исследований, думаю, было бы уместно обратиться к президенту с подобным ходатайством.

В подтверждение укажу – в городе немного людей, занимающих такое же положение в теоретической и практической областях науки. Что касается его общего культурного уровня, то готов подтвердить – он хорошо знаком с литературой Италии, Германии и Франции, а также славянских стран, не говоря уже о греческой и латинской. Особенно ему близка поэзия, он постоянно цитирует Леопарди, Гёте, венгерских и русских поэтов. Я не знаю людей с таким разнообразием вкусов и обладающих такими колоссальными знаниями».

Через несколько недель ученого наградили званием почетного доктора Колумбийского колледжа, а вскоре он удостоился подобной чести и от Йельского университета, также входившего в Лигу плюща.

Добившись признания коллег, Тесла, казалось, получил все, к чему стремился. Статьи о новоиспеченном докторе появились в самых престижных газетах и журналах. Теперь он был на короткой ноге с самыми видными общественными деятелями своего времени.

Однако фокус, который выкинул Никола Тесла на праздновании открытия Ниагарской электростанции, поверг в шок не только Мартина, но и многих хорошо знавших изобретателя, трезвомыслящих специалистов.

Т. К., познакомившись с первым рукописным вариантом юбилейной речи, сразу забил тревогу. Он бросился за помощью к Джонсонам, призывая их любыми средствами воздействовать на «заблудшего гения», собравшегося не больше не меньше как заявить на банкете, будто линия передач от Ниагара фолс до Буффало – это вчерашний день техники, что это только первый шаг к овладению передачей электроэнергии на расстояние без проводов.

Насчет «вчерашнего дня», подчеркнул Мартин, это еще цветочки. Ягодки заключались в несообразном моменту, неуместно самоуничижительном тоне обращения.

Для примера он привел следующую цитату:

«Я с трудом набрался храбрости обратиться к аудитории с несколькими неизбежными темами. Пока я буду говорить, мимолетные мысли могут исчезнуть, и я опять испытаю столь знакомое ощущение одиночества, холода и тишины. Я уже вижу ваши разочарованные лица и читаю на них выражение болезненного недовольства вашим выбором».

Кому это надо? Уважаемые люди собрались отпраздновать величайшее событие в истории, и на меньшее они, патриоты Соединенных Штатов, были не согласны.

Мартин в лихорадочном послании взывал к Кэтрин, отдыхавшей со своей семьей в коттедже в Бар Харбор, штат Мэн:

«У меня закрадывается подозрение – а может, это вовсе и не самобичевание?! Может, это приступ вселенской гордыни, обуявшей нашего героя? Возможно, Тесла решил, что он не просто изобретатель. Возможно, он считает себя кем-то вроде знаменитого художника или писателя. Возможно, он считает себя творцом великих технологий, и Ниагарский водопад всего лишь очередной шажок на его пути, и все, что было сделано до сегодняшнего дня, ничтожно…

Пусть даже так, но зачем омрачать праздник? Я попытался объяснить Никола, что на банкете поют хвалы, а не упрекают других в несделанном. Казалось, он согласился со мной, но мистер Фрэнсис Стетсон, куратор строительства, представляющий интересы Дж. П. Моргана, получив тезисы его речи, пришел в ужас.

Конечно, он попытается сделать все, чтобы не произошло скандала, однако в связи с обострившимся у Никола неврозом я бы просил вас объяснить пациенту, о чем можно говорить, а о чем на торжественном мероприятии нельзя даже заикаться…»

Перепуганная Кэтрин тут же написала своему «венгру»:

«6 августа 1896 года.

Дорогой мистер Тесла,

Я очень беспокоюсь за вас. Слышала, что вы больны. Прервите ненадолго работу. Меня преследует страх, что вы можете не перенести жары. Найдите место с прохладным климатом. Не оставайтесь в Нью-Йорке. Это значит, что вы каждый день будете проводить в лаборатории.

Дорогой друг, вы допускаете ошибку, смертельную ошибку. Вы считаете, что вам не нужны отдых и перемены. Вы так устали, что сами не знаете, что вам нужно. Если бы только кто-нибудь мог насильно увезти вас оттуда! Сама не знаю, зачем пишу вам это письмо. Мои слова не оказывают действия, и, возможно, вы забываете их тут же после прочтения.

Но я должна поговорить с вами. Не пришлете мне весточку? Как здорово, если на ней будет незнакомая почтовая марка!

Искренне Ваша, Кэтрин Джонсон».

Тесла, хотя и в приемлемом тоне, ответил отказом.

Мартин продолжал настаивать. Он сообщил миссис Джонсон, что Тесла полностью отгородился от мира, не отвечает на письма сестер из Хорватии, которые, подобно Кэтрин, настойчиво интересовались у него, что случилось с братом. Рентгеновские лучи, «холодный свет», высокочастотные осцилляторы заброшены. Никола жалуется на слабость после болезни и перегрузок, однако он не жалеет сил на борьбу с такими пронырливыми героями дня, как небезызвестный Маркони, которых он считает наглыми похитителями его достижений в области беспроводной передачи энергии. Опасаясь, что его лишат его же изобретения, Тесла окутал свою лабораторию еще большей таинственностью.

Кэтрин подключила мужа.

«7 ноября 1896 года.

Дорогой мистер Тесла,

Вам может показаться бесцеремонным обращение со стороны незнакомца, но миссис Джонсон, моя жена, которую вы, может быть, помните, не может удержаться, чтобы не поздравить вас с успехом вашего эксперимента в Буффало. Если мое письмо покажется вам вольностью незнакомого человека, надеюсь, вы припишете его нашему интересу к прогрессу человечества.

Я знаю, вам небезопасно удаляться более чем на три мили от «Дельмонико», иначе зарезервированный за вами столик будет отдан какому-то другому благородному господину, и все равно есть смысл отважиться на такой героический поступок, как посещение штата Мэн.

Ходят слухи, что вы поселились в своей лаборатории. Неужели вам до сих пор не дают покоя рентгеновские лучи? Здесь ходит анекдот, посвященный этому загадочному явлению. Я не буду возражать, если окажется, что этот случай произошел на самом деле. Оливер Лодж объявил, что изобрел аппарат, при помощи которого можно видеть, что находится у человека внутри. Несколько дней спустя мистер Эдисон заявил, что изобрел аппарат, «просвечивающий» сразу двух человек. Через неделю мистер Тесла создал пронизывающие лучи такой силы, что они в состоянии были четко высветить троих. Когда это изобретение показали мистеру Эдисону, великий ученый, который никогда ни к кому не испытывал зависти, улыбнулся и произнес: «Что ж, давайте остановимся на этом. Думаю, три человека – ничуть не хуже, чем целый полк».

Неужели вы не можете остановиться хотя бы на несколько дней и приехать к нам поправить здоровье, ведь, как утверждают серьезные люди, общение с рентгеновскими лучами небезопасно для здоровья? Заодно вы могли бы поделиться с нами мерами безопасности.

С уважением, Роберт Андервуд Джонсон.

Дружеские узы победили, и Тесла принял приглашение своих любимых Джонсонов. Он извинился перед миссис Филиппов за долгое отсутствие и преподнес ей изысканный букет цветов. Однако этим дело и ограничилось. В ходе интимных переговоров Тесла сослался на гнетущее воздействие рентгеновских лучей, лишающих его возможности доставлять и получать удовольствие.

Пока!..

До той поры, пока он не разделается с этим зарвавшимся Маркони.

Тем не менее принятые меры возымели действие, и благодаря усилиям Стетсона публичного скандала удалось избежать.

* * *

1896 год

Банкет в «Эллиот-клубе», Буффало

Обуздание Ниагарского водопада праздновали в январе. К счастью, погода оказалась благосклонной, и более трех сотен гостей собрались в Буффало. Их встречал сам Фрэнсис Стетсон. Среди приглашенных были самые видные представители бизнеса, однако Джон Пирпонт Морган-старший, Джон Джейкоб Астор, а также Томас Алва Эдисон отсутствовали на церемонии открытия. То ли почуяли что-то неладное, то ли Стетсон успел предупредить их.

На банкете Стетсон сразу и плотно взялся за виновника торжества – не отходил ни на шаг, посадил рядом с собой.

По свидетельствам очевидцев, Теслу приветствовали с «диким восторгом», ведь это торжество, по существу, оказалось чествованием великого изобретателя, чье имя десятки раз повторялось в патентах, составивших основу грандиозного проекта. Представители научной и инженерной интеллигенции видели в нем человека, ощутимо изменившего мир, в котором жило человечество. По сути это была коронация великого изобретателя – благодаря его усилиям существование разумной расы и самой планеты должно было измениться в лучшую сторону.

Начал Тесла за здравие:

«Мистер Стетсон говорил о завесе дыма над Буффало и предсказывал, что настанет день, когда энергия будет поступать от Ниагарского водопада, а не от дыма и пара…

Этот день настал, господа!..»

Бурные аплодисменты и оглушительный свист. Гости повскакивали с мест и, размахивая салфетками, приветствовали великого ученого. Тишина воцарилась только через несколько минут.

Затем герой дня приступил к самоуничижению, которое вполне можно было принять за скромность. По крайней мере так посчитал Стетсон.

Тесла воздал должное «филантропическому духу» делового человека и великой роли ученого. Утверждение, что коммерсанты – не жадные капиталисты, но благородные филантропы, тоже можно было стерпеть. К месту Тесла упомянул имена создателя дуговой лампы Чарльза Браша, изобретателя вакуумной лампы Филиппа Ленарда и конструктора паровозного двигателя Фрэнка Спрейга, а также Вильгельма Рентгена, лорда Рэлея, Элайхью Томсона, Томаса Эдисона и Джорджа Вестингауза.

«…Все эти люди, а также многие другие неустанно трудятся над исследованием новых областей и открывают невиданные доселе и многообещающие горизонты».

Когда же Тесла решил вскочить на своего любимого конька: «…Среди многочисленных отраслей научного исследования есть проблема, имеющая огромное значение для удобства и для самого существования человечества, а именно передача энергии при помощи электричества. У нас сохранилось множество памятников прошедших веков, увековечивших величие народов, власть людей, любовь к искусству и религиозное рвение. Но среди этих монументов человеческому гению у Ниагары есть нечто особенное, достойное нашей научной эпохи – это самый впечатляющий пример истинного просвещения и стремления к миру. Он символизирует покорение сил природы человеком. Он предрекает конец варварским методам и страданиям миллионов людей. Энергия – наша главная опора, первостепенный источник наших многогранных стремлений», – председательствующий пробрался на сцену и прошептал что-то Тесле на ухо.

Тот неожиданно обратился к аудитории:

– Мне только что сообщили, что через три минуты нам надо уезжать. Что я мог бы еще добавить? Мне хотелось бы поздравить смелых первопроходцев, которые начали это дело и довели его до конца. Друзья, позвольте поздравить вас с прекрасными перспективами, которые открываются перед вами, и пожелать, чтобы в скором времени ваш город стал достойным соседом великого водопада, являющегося одним из чудес природы.

Его не хотели отпускать, но Стетсон был непреклонен.

Полностью заключительная часть речи главного юбиляра была опубликована в электротехнических журналах, однако, как известно, письменное слово не чета устному. Оно воспринимается иначе – как некий прогноз, изложение особого мнения. К предупреждениям Теслы о необходимости поставить прогресс на службу человечеству, а не злым силам, нависшим над планетой, отнеслись снисходительно, как к обязательной риторической фигуре, и скандала удалось избежать.

Там, кстати, были такие строки:

«Мы не остановимся на усовершенствовании сегодняшних методов. Перед нами стоит более грандиозная задача – найти способы добычи энергии из никогда не истощающихся запасов, довести до совершенства методы, не допускающие потребления и расхода каких бы то ни было «материальных» носителей. Я долго изучал возможности работы двигателей в любой точке планеты при помощи энергии среды и полон радости от того, что мне удалось найти способы, внушившие надежду на воплощение в жизнь моей заветной мечты, а именно – использование для их работы чистой энергии окружающего пространства».

Другими словами, он во всеуслышание объявил об отмене второго закона термодинамики!

В письменном варианте Тесла утверждал, что его великий проект, который только что был реализован на Ниагаре (и которым люди по-прежнему пользуются век спустя), уже не нужен! Он готов предложить куда более эффективную идею: передача электрической энергии, света и сообщений может происходить без проводов!

Не будет необходимости в миллионах телеграфных столбов, в мегатоннах меди, идущей на изготовление бесчисленных линий электропередач, в масштабном производстве резины для изоляции или в десятках тысяч акров земли для установки оборудования, не понадобятся сотни тысяч рабочих, потому что за всех будет работать само электричество.

Что это было – ослепление инопланетянина, незнакомого с нормами поведения на банкетах, или комплекс сверхчеловека? Разве он не понимал – ужин устроен в его честь и является его звездным часом, а в его лице и апофеозом всего человечества? Почему он просто не поздравил себя или не принял заслуженную похвалу? Зачем надо было публично объявлять о возможности построения вечного двигателя второго рода? Неужели его так тянуло превратиться в божество, которому позволено даже на банкетах бросаться такими вызывающими сомнения в здравомыслии оратора слова:

«Я говорю, джентльмены, не из тщеславного желания завоевать вашу благосклонность и снисходительность к моим недостаткам, но с честным намерением предложить вам свои извинения за грядущее разочарование, ибо грядет день, когда нам предстоит выбирать между покорностью в передаче энергии по проводам или попыткой вырваться из пут дикой природы и заставить ее в полной мере признать нашу правоту. Я надеюсь, что в моих неразборчивых и незаконченных высказываниях окажется что-нибудь интересное, достойное этого уникального события».

Неудивительно, что Стетсон прервал Теслу. Не хватало, чтобы автора проекта кто-нибудь из досужих газетчиков обозвал сумасшедшим!

Мы, потомки, ждали объяснений. У нас было что сказать старику и насчет сверхчеловеков, и насчет нарушения общепринятых норм, и насчет беспроводной передачи энергии, но мы ждали.

Этот старик был способен на многое.

Как он выкрутится из такого положения?

Глава 7

1943 год

Нью-Йорк, гостиница «Нью-йоркер»

– Враки! – возмутился старик. – Во-первых, вы злонамеренно исказили мои слова. Я имел в виду нечто совсем иное. Никто ничего не понял, потому что мне не дали договорить! Предварительный рукописный вариант речи, который я передал для ознакомления Мартину, а через него Стетсону, служил всего лишь прикрытием для предупреждения о той скрытой угрозе, которая нависла над человечеством! Я собирался говорить вовсе не о беспроводной передаче энергии. Я не собирался посягать на термодинамику! Я хотел предупредить, что, втыкая столбы и натягивая провода, мы идем не туда. Я хотел предупредить, что некая сущность все глубже овладевает нами.

Пора одуматься!

Пора применить электрическую энергию не для наводки артиллерийских орудий или передачи шпионских сообщений, а для победы над голодом, отсталостью, нелепыми предрассудками, возвеличивающими одних над другими. Я вполне сознавал, что делал. Я готов был рискнуть своей репутацией, мне не нужна слава «провозвестника нового века», если грядущий век окажется подобием апокалипсиса. Пусть меня сочтут сумасшедшим, но я должен был высказаться. Я ждал помощи.

– Может, вы просто выбрали неудачный момент?

– Возможно, и в этом, кажется, была моя ошибка. Люди не жалеют сил, чтобы увернуться от правды. И вы, грядущая раса, тоже!.. По-видимому, стремление ослепнуть, оглохнуть, спрятать в голову в песок изначально присуще двуногим.

Потомки укорили старика:

– Вы не ругались бы, а объяснились.

– В своей речи я попытался предупредить человечество о нависшей над ним страшной угрозе, но меня поняли превратно, а рукописный вариант Мартин исчеркал так, что вникнуть в существо вопроса было просто невозможно. После этого он переметнулся к Эдисону, а свора завистливых конкурентов подняла нестерпимый вой: «Тесла – оторванный от жизни энтузиаст-провидец, приписывающий себе право называться благодетелем человечества», Тесла – «непрактичный фантазер», Тесла решил создать вечный двигатель! Меня сравнивали с Кили, упрекали в том, что я живу не по средствам и объявляю об окончании проектов прежде, чем они будут реализованы. Что я приписываю себе право называться благодетелем человечества, что я абсолютный неудачник.

Конечно, если успех измерять в деньгах, я потерпел полное фиаско, ведь я «сумел», как выражались газетчики, промотать за десять лет более 15 миллионов долларов.

На что я тратил?

Старик неожиданно резво вскочил и угрожающе помахал указательным пальцем:

– Далее фиксировать слово в слово! Без всяких исключений или отступлений.

В 1891 году я создал первый высокочастотный (резонансный) трансформатор, позволявший получать высокочастотное напряжение с амплитудой до нескольких миллионов вольт.

В том же году во время публичной лекции я описал и показал на практике принципы радиосвязи.

В 1893 году построил первый волновой радиопередатчик и на целый год раньше Маркони передал сигнал на расстояние в 30 километров. Маркони не только сделал это позже, но и ограничился дистанцией в пять километров. Тогда же я создал мачтовую антенну для беспроводной радиосвязи.

Этого мало?

В 1896 году я приступил к работе с резонансными излучателями. Результат – патент № 568176 от 22 сентября 1896 года, в котором заявлен «Аппарат для производства электрических токов высокой частоты и потенциала». Этот резонансный трансформатор был способен производить высокое напряжение при высокой частоте.

(Теперь мы называем это устройство «катушка Теслы». Ни один современный телевизор не может обойтись без него.)

Знаете, для чего мне понадобился такой трансформатор? Для генерации и распространения электрических колебаний, направленных на управление устройствами на расстоянии без проводов (теперь мы называем этот метод «радиоуправлением»), беспроводной передачи данных (радио) и энергии.

Работая над RLC-цепями (колебательными контурами), я получил патент № 645576, выдан в США в 1897 году.

В 1898 году на электротехнической выставке я продемонстрировал первый в мире радиоуправляемый корабль.

Добавим, что Тесла также описал принципы устройства флуоресцентных ламп, магнитоиндукционных светильников, создал опытные образцы таких светильников, а также задолго до космической эры заговорил о радиолокации Венеры и Марса.

– Что вас еще интересует? Возможность черпать энергию из окружающего пространства? Пожалуйста. В 1901 году я получил патент № 685957 на прибор для «утилизации лучистой энергии», позволявший использовать энергию космических лучей.

В 1902-м – устройство для использования энергии окружающего пространства для производства электричества. Принципы бестопливного генератора были раскрыты в «Сенчури» в июне 1901 года. Лучи смерти? Будьте любезны, патент № 1.119.732. Выдан в 1915 году на беспроволочный передатчик, который делает возможным перемещение энергии без проводов и «вызывание разрушений на расстоянии». Я описал его в своих технических статьях. С помощью такого передатчика можно отправлять электрическую энергию в любых количествах на любые расстояния. Энергия может передаваться не только с целью разрушения, но и для защиты границ путем подачи или отключения этой энергии, замещая функции, которые выполняют сегодня войска. Этот новый тип энергии будет действовать посредством луча диаметром в одну стомиллионную долю квадратного сантиметра и может генерироваться особыми станциями. Напряжение, обеспечивающее продвижение луча к его цели, по моим расчетам должно быть доведено до 50 млн. вольт. При таком громадном напряжении микроскопические электрические частицы материи будут выброшены, как из катапульты. Я работал над этим изобретением много лет и недавно внес в него ряд улучшений.

Это позже того периода, который вас интересует, но этот факт только подчеркивает, что я не сидел без дела.

Мог ли это все совершить сумасшедший, абсолютный неудачник или непрактичный фантазер?

Я не требую рукоплесканий, банкетов, идолопоклонничества. Я даже готов признать, что ошибался, но я призываю прислушаться!

Отозваться!..

У меня были основания спешить.

После паузы старик продолжил:

– Где-то в середине 90-х годов – помнится, это случилось после того, как пожар уничтожил мою лабораторию на Пятой авеню, – страховое общество «Ллойд» по совету сэра Приса предложило этому проныре Маркони создать беспроводное устройство «корабль – берег», обеспечивающее надежную передачу репортажей о международной гонке яхт. Тот, как и ожидалось, потерпел неудачу. Тогда исполнительный директор «Ллойда» мистер Хаузьер обратился ко мне. Я отказался, чем поверг в изумление своего помощника Георга Шерфа. Он настойчиво уговаривал меня завершить хотя бы одно из моих изобретений:

«Примите предложение «Ллойда». Получать первыми новости о ходе гонок – это же золотое дно! Подпишите контракт, и у вас не будет никаких трудностей с финансированием ваших работ».

Пришлось объяснить Георгу, что демонстрация моей системы может состояться только тогда, когда будет создана всемирная сеть приемо-передающих станций. Торопливость в этом деле, тем более поспешное решение частных задач недопустимы. Я не стал вдаваться в подробности, объяснять, что уже обжегся на Вестингаузе, чьи специалисты, занимавшиеся внедрением моих моторов, до сих пор оспаривают мой приоритет. Оказывается, весь технический комплекс по использованию переменного тока разработал их новый сотрудник Бенджамин Ламме! Это был дородный проходимец, самоуверенный до неприличия, служивший у Вестингауза по инженерной части. Он что-то там усовершенствовал в моих моторах и во всеуслышание объявил, будто это он создал «первый индукционный мотор, близко напоминающий современный тип». «Я также создал огромные генераторы для Ниагарского водопада, которых до меня не создавал никто. Они были чудом инженерной мысли». В Питсбурге назло мне тут же поддержали проходимца – якобы только «многогранный гений Б. Ламме, являвшегося столпом компании Вестингауза, сделал возможным это открытие».

Я не желал еще раз наступать на грабли, так как, занятый лабораторными исследованиями рентгеновских лучей, новых источников света, разработкой необходимого технического обеспечения в области беспроводной передач энергии, у меня просто не хватило бы времени уделять внимание практическому осуществлению моих идей. Следовательно, все эти изобретения вновь попадут в чужие руки. Это вызовет очередную войну приоритетов.

После короткой паузы, связанной с продумыванием дальнейших этапов своей блистательной биографии, Тесла продолжил:

– Когда директор «Ллойда» обратился ко мне с деловым предложением, я имел веские основания полагать, что моя система работоспособна.

Секретный эксперимент по передаче электрического сигнала был проведен хмурым июньским днем 1896 года. Об этом никто не знал, даже мои сотрудники. Утром я включил генератор в режим «производства непрерывных колебаний» и в экипаже направился на реку Гудзон. Там сел на паром и перебрался в Уэст-Пойнт. У меня с собой был вполне удобный для транспортировки прибор, работающий от батареек. Я дважды или трижды переправился с одного берега на другой. Никаких конкретных сигналов, кроме небольшого вибрирующего «тона», я не получал, но и этого было достаточно, чтобы убедиться – мое приемное устройство, настроенное в резонанс с волнами, исходящими из лаборатории на Восточной Хьюстон-стрит, работало. На судебном процессе против Маркони я под присягой оценил расстояние, на котором был получен сигнал, примерно в тридцать две мили.

Это звучит невероятно, но к тому времени Маркони уже успел обзавестись расположением сэра Уильяма Приса, и мне не удалось одолеть этого проныру. Бог с ним, с Маркони! Для меня загадка, почему сэр Уильям, с которым я переписывался, с которым мы были едины в оценке исключительной важности беспроводной связи и с которым я делился своими результатами в этой области, не осадил зарвавшегося афериста.

Старик резко оборвал рассказ. Он не сумел скрыть разочарования.

Мы понимали его. Мы были на его стороне, но истина – ненасытная пчела, добывающая мед, невзирая на обиды и разочарования, – подтолкнула внести ясность.

Пришлось проявить твердость.

Или продолжить пытку.

Кому что нравится.

– Вынужден не согласиться с вами. Дело вовсе не в злонамеренности или забывчивости Приса, а в своеобразном понимании сэром Уильямом своих обязанностей. Прис как известный ученый и подданный его величества вполне отдавал себе отчет: тот, кто первым овладеет возможностью передавать сообщения без проводов, получит решающее преимущество в предстоящей схватке за власть над миром. Ему было наплевать, кто первым добьется успеха. Вы отказались экспериментировать с «Ллойдом», а Маркони, чтобы добиться цели, был готов на все. Прис как глава Королевской службы связи был не в силах остановить пиратство. Он заболел и уехал в Египет, где пробыл год. Маркони, как это ни прискорбно, сумел первым послать электромагнитный сигнал через океан.

– Он сделал это в том диапазоне, с которым я работал почти восемь лет! Его коротковолновый передатчик никогда бы не осилил такое расстояние! Только мой длинноволновый осциллятор позволял надеяться на успех. Я шел к своей всемирной системе пятнадцать лет, а он украл у меня схему длинноволнового RLC-контура.

– Ваше утверждение недоказуемо! В гонке побеждает первый, он получает все. Так поступает всякий здравомыслящий человек. Вспомните, сэр Рэлей предупреждал вас: «Вы на редкость одаренный ученый. Мой совет – сосредоточьте усилия на одной из ваших великих идей, разработайте ее до конца, дайте миру возможность воспользоваться ею как можно скорее. Что же касается ваших стремлений решать все вопросы, так сказать, с космическим размахом, право же, время для этого еще не пришло. Вы хотите от нас слишком многого».

– И вы туда же!

Старик уселся в кресло. Комок вполне человеческих страстей – обида, оскорбленное чувство справедливости, разочарование в ближних – повис в номере.

Потомки не спеша потянулись к окну. Растворялись тихо, старались не шуметь. Скапливались в воздушном пространстве уже за пределами стен гостиницы.