Текст книги "Презумпция виновности"

Глава III

1.

Ранним утром Олег подъехал к киоску, где всегда покупал газеты. Продавец удивился. Улицы пустые, только что «поливалки» проехали, а «барин» уже прибыл за «свежачком» на своем лимузине. Откуда ни возьмись появился еще один покупатель, тоже человек солидный, чем-то похожий на Олега, но без машины.

– Погодите, господа, я еще не распечатывал пачки. Айн момент. Чего это тебя, Олежек, в такую рань встать заставило?

– А я, Гриша, и не ложился, тревожная у меня была ночка.

– У вас, у журналистов, все не как у людей.

– Вы журналист? – спросил незнакомец.

– Олег – главный редактор той газетенки… Извините, той газеты, что вы ждете, – поправился киоскер.

– Рад познакомиться. Скажите, Олег, а вы сами-то верите в то, что печатаете?

– Мы получаем сводки УВД, бываем на местах преступления, но, если вы заметили, не делаем выводов. Эта привилегия отдана читателям.

– Пляшете под дудку ментуры? Главное не суть, а заголовок?

– А вы кто такой?

– Частный детектив. Работал в Москве и знаю почерк Брелева. Он кувалдами двери не открывает.

– Я уже думал об этом.

– Можете посмотреть. Тургеневская площадь, дом три. Там сработал Брелев. Но бьюсь об заклад, вы об этом не напечатаете ни слова.

– Если преступление совершено, оно будет обнародовано.

– Проверим. Дайте вашу визитку. Я позвоню, у меня есть что рассказать вам.

Олег протянул свою карточку незнакомцу.

Киоскер выдал покупателям по газете. Детектив ушел, а Олег сел в свою машину.

Номер вышел в цвете, на тонкой глянцевой бумаге. Заглавная шапка кричала крупным красным шрифтом:

«Ждите! Сегодня выйдет дневной выпуск!»

Опять раскуроченный сейф – фото на полстраницы.

«Ограблена фирма „Глобус“.

Что такое «Глобус», в городе все знали, но фирма находилась на улице Подбельского, а детектив говорил о площади Тургенева.

«Внешность преступника известна. Его запомнил охранник, оставшийся в живых. Сказанное им подходит под описание взломщика офиса концерна „Ниссан“. Не исключено, что его сообщницей в первом случае была женщина, но об этом вы прочитаете в дневном выпуске. Одно понятно: мы имеем дело с дилетантами, которые хотят выдать себя за профессионалов…»

Описание преступников Олег читать не стал, поехал на Тургеневскую площадь. В доме три, старом трехэтажном особняке, находился офис компании дальних перевозок «Молния». Шел седьмой час утра, улицы все еще пустовали. Город просыпался поздно, заводов и фабрик в нем, к счастью, не было, а учреждения начинали работать поздно.

Олег вышел из машины, поднялся по гранитным ступенькам и дернул за ручку. Закрыто. Он позвонил в звонок. Тишина. Поднял голову и увидел кронштейн для видеокамеры, но самой камеры не месте не оказалось. Он прислонился к стеклу двери и сделал из ладоней «домик». Метрах в трех на мраморном полу без признаков жизни лежал охранник в униформе.

Олег сел в машину и уехал.

Дверь ему открыл сонный Вербицкий:

– Бог мой, привидение. Ты же в Париже!

– Одевайся, поехали. У меня нет полномочий вскрывать учреждения, где, возможно, лежит труп.

– Ты в своем репертуаре!

– А ты в своем. Хватит на печке отлеживаться. Я не я и лошадь не моя. Вытряхивай клопов из кальсон, и поехали.

Дверь офиса открыл вызванный из дома заместитель генерального директора «Молнии». В помощь себе Вербицкий взял из прокуратуры только дознавателя, и тот оказался в юбке. Звали дознавателя Людочка.

Зашли вчетвером. Вербицкий поднял руку:

– Стойте здесь.

Он подошел к лежащему на полу охраннику и пощупал пульс.

– Жив. Никаких внешних повреждений.

– Интеллигентно работают, – сказал Олег, кивнув на стол охранника, где стоял открытый термос.

– Возможно, – согласился Вербицкий. – Дрыхнет без задних ног.

Он обернулся к чиновнику:

– Вот что, Колтунов, сейчас вы покажете нам все сейфы, которые есть в офисе.

– Я понял, – растерянно пролепетал тот.

Сейфов оказалось четыре. У всех дверцы распахнуты настежь. Документы не тронуты. Денег нет. Вербицкий подходил к сейфам один, остальные стояли в дверях.

– Сколько здесь было денег?

Чиновник замялся:

– Думаю, немного. Мелочь. Шоферам на бензин, командировочные… Главбух придет и скажет. Вербицкий достал из сейфа записочку, прочитал вслух:

«Конфисковано двенадцать тысяч долларов в пользу бедных. С приветом, Родион Брелев».

– Да таких денег у нас…

– Помолчите, Колтунов. Как я понимаю, заявлений ваша шарага писать не будет. Идем дальше.

Еще одна записка гласила:

«Конфискована двадцать одна тысяча долларов в пользу уже не очень бедных. С поклоном, Родион Брелев».

На улицу вышли втроем.

– Сорок пять с половиной тысяч с нищей конторы сняли! – воскликнул Вербицкий.

– Красиво сработано, Илюша. И ничего не докажешь. Он знал, кого чистил. – Олег усмехнулся.

– А записки?

– Отдай тем, кто нуждается в туалетной бумаге.

– Этот шутник в городе.

– Гораздо опасней другие шутники.

Олег достал из кармана газету и подал приятелю. – Чтобы статья попала в набор, ее надо сдать не позже двух ночи. А у них уже фотографии с места преступления имелись к тому времени. Крапленой колодой играют.

– Ты это мне говоришь? Твой холдинг, ты – один из главных.

– Был, да весь вышел.

– Ладно, Людочка, поехали в контору, здесь нам делать нечего.

Когда Олег сел в свою машину, в кармане завибрировал сотовый телефон.

– Громов на связи.

– Доброе утро, Олег. Вас беспокоит Вольнов, если вы еще меня помните.

Олег растерялся:

– Помню, Павел Иваныч…

– Извините меня за вспыльчивость. Разумеется, я был не прав. Наш контракт остается в силе, а гонорар повышается вдвое. Без вас мы не можем тронуться с места. Застряли. Редакция нуждается в руководителе.

– Меня нет в городе.

– Очень жаль. Мы вышли на след преступника. Вы были правы, кто-то работает под Брелева. Сейчас это очевидно. Вчера главного подозреваемого видели в городе с очаровательной блондинкой, он сорил деньгами. Мы поставили своей задачей найти их убежище и взять преступников тепленькими. Следы путаются, нужен острый непредвзятый взгляд и чутье. Вы же радеете за наше общее дело, и я не верю в ваше равнодушие.

– Раз дело приняло такой оборот, я возвращаюсь. Ждите.

Вольнов положил трубку и глянул на Цимбала.

– От таких предложений не отказываются. Он в капкане!

– Посмотрим, как он будет ловить сам себя.

– Важно не отпускать поводок. – Вольнов как-то странно хихикнул.

2.

В кабинет Цимбала вошел секретарь:

– Олег Громов в здании холдинга.

– Отлично. У меня есть для тебя задание, Бука.

– Я готов.

Цимбал подошел к сейфу, открыл его и достал связку ключей с необычным брелком.

– Адрес Громова посмотришь в личной карточке. Езжай к нему домой и примерь эти ключи к его квартире, должны подойти. Прихвати небольшой вещдок.

– Без проблем. Что потом?

– Отвезешь генералу, он знает, что делать.

Бука взял ключи и вышел.

3.

Бар работал круглосуточно. Днем и по вечерам здесь собирались любители восточной кухни, зеленого чая и кальяна. Но многие знали, а журналисты тем более, что в заведении Саида есть скрытые комнаты для особо важных гостей, любящих по ночам выкурить трубку опия с девочкой на коленях. Заикину было известно, под чьей крышей устроился Саид, давить на него не имело смысла.

– У меня есть два варианта, Саид. Дать рекламу твоему подвалу, либо упомянуть о нем не самым лестным образом. Я не мент, я репортер с именем и никого не боюсь.

– Меня устроит третий вариант – не упоминать о моем заведении вообще. Клиентов и так хватает.

– Договорились. Мне нужны подробности. Позавчера поздним вечером тебя посетила очаровательная парочка. Блондинка, увешанная рубинами, и рослый, хорошо одетый парень лет сорока с приятной внешностью.

– Да. Их я хорошо запомнил. Они пришли после полуночи. Она держалась нормально, он едва стоял на ногах. Через полчаса они ушли. Пили только коньяк.

– И это все?

– Все.

– Не заставляй тянуть из тебя жилы, Саид.

– Он называл ее Ирэн, она его никак не называла.

– Что еще?

– Он купил турецкий кинжал. Бутафория. Требовал кальян продать, я не знал, как от него отделаться.

– Нарисуй мне кинжал.

– Зачем? Таких на стене много висит.

– Тогда один из них ты мне дашь. Под расписку, разумеется. Я верну.

– Дам. Но с условием. Что бы он ни говорил, кинжал я ему не продавал. Он украл его, и точка. Дело пахнет паленым.

– Согласен.

Саид отошел на пару минут и вернулся с коробкой из-под обуви. Заикин открыл ее и увидел красивые резные ножны и ручку, украшенную камнями.

– Вид угрожающий.

– Он очень острый, но если вы им пырнете человека и лезвие попадет в ребро, кинжал сломается. Его можно провозить в самолетах как сувенир.

– Ушла парочка около часа ночи?

– Примерно так. В другой бар их уже не пустили бы.

– Халдей на дверях стоит тот же?

– Он у меня один.

Заикин поднялся наверх и подошел к дверям, где стоял немолодой кавказец в турецкой феске и расшитой бисером жилетке.

– Слушай меня, папаша. Саид мне рассказал об одной красивой парочке, гулявшей здесь позапрошлой ночью. Они ушли после полуночи. Мужик был пьян. От вас их дорога могла пролегать только к дому. Остальное договариваешь ты.

Заикин сунул охраннику тысячную купюру в карман жилетки.

– Блондинку помню. Я им такси ловил. Они сели и уехали.

– Это все?

– Все.

Заикин достал вторую тысячную купюру.

– Женщина назвала адрес. Проспект Космонавтов, девять.

Лева сунул деньги в тот же карман и ушел.

Перед тем как вернуться в редакцию, Заикин подъехал к бару «Престиж». Машины Олега на месте не оказалось. Заикин задумался.

4.

Олег сидел у себя в кабинете и смотрел на первую цветную полосу дневного выпуска «Вестника уголовной хроники». Ее почти полностью занимала репродукция «Трех граций» художника Кальпицкого. И подпись: «10 000 долларов тому, кто укажет местонахождение оригинала!»

Перед столом стояла секретарша.

– Что за бред! Чем вы здесь занимаетесь? При чем тут блондинка и ее ночные приключения? – Это единственная ниточка, – пояснила она. – Мужчина полностью попадает под описание грабителя. По мнению охранников, единственных свидетелей налета, у взломщика была сообщница. Она ждала его на улице в машине. В первую ночь они унесли из сейфов крупную сумму в долларах. Следующий вечер швырялись деньгами в барах города. Этого мало?

– Взломщику захотелось купить картину неизвестного художника? Кому она нужна?

Валентина Ивановна кивнула на стену за спиной начальника. Олег оглянулся. За ним висела картина Кальпицкого «Времена года».

– Что вы меня сравниваете с неотесанным бандитом?

– В том-то и дело, что он вел себя по-джентльменски. Ни один бармен не сказал о парочке плохого слова.

– Еще бы, если по сто долларов оставляли на чай. – О чаевых они ничего не рассказывали.

– Не трудно догадаться. Номер готов?

– Передан в транспортный цех. Его уже развозят по городским точкам.

– Что вы думаете обо всем этом, Валентина Иванна?

– Маршрут составлен по минутам, вы же видели доску. Выбранная Цимбалом стратегия мне кажется правильной.

– Ясно. Тут заправляет Костя, а он рукой не пошевелит без ведома Вольнова.

– Потому вас и вызвали. Вольнов недоволен Цимбалом.

– Еще бы. Подняли шум на весь город и спугнули преступников. Они уже смылись.

– Все перекрыто. Скорее всего, они легли на дно. Кстати, сегодняшнее ночное ограбление взломщик проводил один. Его сообщницу никто не видел. Он не рискнул взять ее с собой после шумихи.

– Хорошо. Идите. Мне надо подумать.

В кабинет Цимбала вошел Заикин.

– Как продвигаются дела, Лев Александрович? Так Леву еще никто не называл. Зауважали. Он немного смутился, подошел к столу и положил коробку из-под обуви.

– Очередной сюрприз?

– Вроде того. «Дамаск» – их последняя точка, из него парочка уехала на такси в неизвестном направлении. Женщину зовут Ирэн.

– Хорошие подвижки. Надо пустить наших ребят на поиски таксиста, их не так уж много. Половина не работала. Диспетчеры сделают отбор и выдадут списки.

Цимбал снял крышку с коробки и вздрогнул. Заикин это заметил.

– Где взял?

– Точно такой же купил подозреваемый у хозяина «Дамаска». Для чего, непонятно.

– Читатель додумает. Снимок кинжала мы поместим в утреннем выпуске. Займитесь таксистами. Кстати, Громов вернулся, теперь он ведет следствие. Под моим контролем, разумеется. Мне нужен таксист, Лев Александрыч. С завтрашнего дня ваше жалованье удваивается. Не разочаровывайте меня. Идите.

На этот раз Бука столкнулся в дверях с Заикиным. Хлебом не корми, дай с кем-нибудь пободаться.

– Выкладывай, Бука.

– Ключики подошли. Я немного полюбопытствовал и заглянул в квартиру Громова.

– И что?

– И заработал десять тысяч. Так объявлено в газетах. Картина «Три грации» висит в спальне над кроватью Громова. Уже успел повесить.

– Он? Вряд ли. Его подружка повесила перед отъездом.

– Квартира не была заперта, у Громова нет ключей. Я захлопнул дверь, так что он не войдет. Вещдок взял.

– Начнем с того, что он из редакции не сможет выйти. Громов завален работой и проблемами, которые придется решать на месте.

Заикин застал коллегу у доски. Громов был крайне сосредоточен.

– Олег? Ты никуда не уехал?

– Не притворяйся, ты знал об этом еще утром.

– Зайдем в твой кабинет?

– Конечно.

Они прошли в хоромы главного редактора «Вестника».

– Ты в ловушке, Олег. Сейчас всех ребят направили на поиски таксиста, который вез тебя и Ирэн от клуба «Дамаск».

– И куда увез?

– Проспект Космонавтов, девять. Но этого они пока не знают.

– Им хватит трех часов.

– Что с девицей?

– Лежит с перерезанным горлом.

– Кто?

– Думаю, что Вольнов. У меня на руках ни одного козыря. У него весь мир в кармане, а у меня невнятный лепет на языке.

– Я думаю по-другому. Хозяева Вольнова захватили и подмяли под себя всю Сибирь, им дурно пахнущий продукт ни к чему. Они его скорее сдадут, чем встанут на защиту. Он свое дело сделал, на его место посадят чистого и пушистого. Вольнов может рассчитывать только на себя. При таком раскладе у тебя есть шанс обыграть его.

– Его не сдадут. Если Вольнов откроет рот, начнется землетрясение. Прикинь, какие он суммы отмывает через холдинг. Речь идет о покупке двух телеканалов. Против лома нет приема.

– И что? Поднять кверху лапки?

Олег достал сотовый телефон и набрал номер.

– Вербицкий, это опять я надоедаю. На сей раз труп настоящий. Проспект Космонавтов, девять. Третий этаж. Квартира не заперта. Убийство. Зовут ее Ирина Борисовна Бессонова. Поторопись, пока репортеры не затоптали следы. Главный подозреваемый я. Мне нужны сутки, чтобы отмыться. И еще. В моей квартире на столе лежит компакт-диск. Возможно, он что-то значит. Я получил его от покойницы. Постарайся, Илья. Никаких наводок давать не буду, в газетах их больше чем достаточно.

Только он сунул сотовый в карман, как раздался звонок внутреннего телефона.

Олег снял трубку.

– Цимбал на проводе. Не сочти за труд, Олег, зайди ко мне. У меня сидит старший оперуполномоченный из УВД, тебе будет интересно его послушать.

– Хорошо, Костя, уже иду.

Положив трубку, он сказал:

– Оставайся на месте, Лева, ты мне нужен здесь. – И вышел из кабинета.

У Цимбала сидел тип, профессия которого отпечаталась на лбу, как штамп. В уголочке стенографистка тихо выполняла свою работу.

– Заходи, Олег. К нам пожаловал майор Рыков из управления. Принес по нашей просьбе копии протоколов и показания свидетелей с места преступления. Лучше в этом разобраться тебе и решить, что пускать в печать, а что оставить. И еще. Он позволит нам сфотографировать главную улику. Дать ее он не может, но такой снимочек на первой полосе привлечет новых свидетелей по делу.

– О чем идет речь?

Майор достал из кармана целлофановый пакет, в котором лежала связка ключей с необычным брелком.

Громов подошел к столу. Это были его ключи.

– Серебряный луидор. Редкая монета, – тихо пробурчал он.

– Ну да. Ты же у нас специалист по Франции.

– Где вы их нашли?

– Налетчик обронил их на месте преступления, недалеко от сейфа, который взломал. На ключиках остались его отпечатки пальцев. По картотеке взломщик не проходит. Дилетант. Ему, как игроку в рулетку, на первых порах везет. Дуриком пронесло. – Майор усмехнулся.

– Пожалуй, ключи на первой полосе будут выглядеть невыразительно, – сказал Олег. – Я подумаю, как их подать в выгодном ракурсе. Скажите, майор, а как идут поиски беглых зеков? Все говорит о том, что они в городе. К вам заявлений о кражах не поступало?

– Нет, все тихо. Мы их ищем и найдем. Город блокирован. Въехать можно, выехать нельзя. Мышь не проскользнет. Уголь в товарняках перекапываем.

– Как же он без ключей обходится? – почесал подбородок Громов.

– Вот и я о том же, – усмехнулся Цимбал. – Одно ясно – работает местный, если есть ключи от квартиры. Он очень хорошо информирован о городских офисах. Прямо как мы. Умен, талантлив, хитер и очень наглый. Уверен в собственной неуязвимости, а потому работает грубо, без изюминки.

– Горазд ты, Костя, характеристики давать.

– Я думаю, они окажутся точными, когда мы выловим умника. А пока нам нужны тиражи. Народ громит газетные киоски, газета выходит три раза в день. Впервые мы ощутили дефицит бумаги.

– Почему три?

– Потому что ты сейчас же начинаешь готовить вечерний выпуск, в девять вечера он должен выйти в свет. Материалов у нас хватает. Забирай протоколы и иди работай. Фото ключей я тебе пришлю.

В этот момент в кабинет вошел Вольнов:

– Думаю, видеоряд ключами не ограничится.

Вальяжный хозяин сел у журнального столика в кресло.

– Что-то еще, Пал Иваныч? – улыбаясь, спросил Цимбал.

– Рахимов, мой секретарь, ездил в салон художника Кальпицкого. Идейка простая. Рахимов спросил, не может ли тот нарисовать портрет сладкой парочки. Художник согласился. Я пообещал ему гонорар в три тысячи долларов, если он сегодня приедет в редакцию и при нас нарисует портреты преступников во всех деталях. От таких предложений не отказываются.

– Отличная идея! – воскликнул майор. – Фотороботы не могут уловить индивидуальность преступника, талантливый художник может. У нас уже был похожий случай, и мы взяли бандита на второй день. Нам хватило двух свидетелей, а тут поможет весь город.

– Заманчивая идея, – пробормотал Громов, забрал протоколы и ушел к себе.

– Ну что? – спросил Заикин, когда Олег вернулся.

– Они в сговоре.

– Кто?

– Вольнов и УВД. Мои ключи подброшены к взломанному сейфу. Я их потерял у Ирины. Я знал, что кто-то приходил к ней подчищать следы после убийства. Чистильщиком был Костя. Впрочем, другому Вольнов и не доверил бы. Они играют со мной в кошки-мышки.

– Почему не сожрать сразу?

– Неинтересно, на резком росте тиражей придется поставить крест. Бомба взорвется, дым рассеется – и тишина. Читателя надо держать на крючке как можно дольше. Перегибают палку. Нам велено готовить вечерний выпуск.

– Значит, у тебя есть шанс. На одном из виражей ты их сможешь обойти.

– У меня нет сапог-скороходов.

Зазвонил мобильник. Олег ответил.

– Эй, приятель, наш уговор в силе? Триста баксов.

– Таксист?

– Он самый.

– Верь моему слову.

– Годится. Тут с утра пассажиров нет, мужики в носу ковыряют. Так вот. Один тип обратил на себя внимание. Около десяти утра приехал на задрипанной «пятерке», а одет как миллионер. Что всех насмешило, так это белое пальто в семнадцать градусов тепла. Он зашел в твой подъезд, но вышел из него без пальто минут через десять. Дородный толстячок. Нырнул в «пятерку» и уехал. История на этом не закончилась. Через час приехала черная «десятка». В дом зашел долговязый и пробыл там около получаса. Вышел с белым пальто подкладкой наружу, бросил в багажник и уехал. Больше ребята никого не видели, разъехались, дело шло к обеду.

– Ты далеко от стоянки?

– Кварталах в двух.

– Гони туда, в квартиру. Там следователь Вербицкий. Расскажешь ему все, что мне рассказал.

– Так мы не договаривались.

– Не триста, а пятьсот. Больше у меня нет.

– Ладно, как скажешь.

– И еще. Ты меня не видел и к дому не отвозил. Со следующей получки выдам тебе премиальные.

– Мы и говорить умеем, и молчать умеем. Похоже, парень, ты крепко влип. Но ты мне нравишься, не зануда. Сделаем все как надо.

– Я тебе памятник поставлю и впишу тебя в завещание.

– Ситуация выруливается? – спросил Лева.

– Рано радоваться. Пошли в гараж. Знаешь, на каких простушках разъезжает Вольнов и Цимбал? – Конечно знаю. Конспираторы. Но в подвале охрана.

– И что из этого? Моя машина стоит там же.

Они спустились на лифте в гараж, огромный полутемный зал размером с футбольное поле. Море машин.

Громов вздохнул:

– Машины боссов стоят рядом у выезда, вглубь не заезжают. Найдем. Номера я знаю.

Приятели двинулись к выездным воротам.

– Приготовься, Лева, тут полно камер видеонаблюдения.

– Они ходят по кругу и очень медленно. Секунд на пять мы оказываемся в мертвой зоне.

Так короткими перебежками они подобрались к огороженной ленточкой небольшой стоянке напротив выездных ворот.

– Вижу черную «десятку», она стоит за парадным «Линкольном», – прошептал Заикин.

– Как бы в багажник заглянуть…

– Ты думаешь, они запирают машины?

– Сейчас узнаем.

Репортеры подобрались к «десятке». Заикин приоткрыл переднюю дверцу водителя, просунул руку и нажал на кнопку. Замок багажника щелкнул. Олег приоткрыл его и нащупал брезентовую ткань. Просунув руку под чехол, ощутил мягкость кашемира. Потянул на себя, и наружу выглянул рукав пальто. Он вытащил его. Воротник и плечи были забрызганы кровью.

– Полундра, Олег, к стоянке идет Рахимов.

– Бери пальто и отползай. Спрячь его в своей машине, ты еще не засвечен.

Заикин схватил пальто, скомкал его и спрятался за соседней машиной. Олег встал в полный рост.

Увидев его, Рахимов удивился.

– Что ты здесь делаешь, Олег?

– Деловую папку забыл в машине.

– Здесь нет твоей машины.

– Ну да, я только иду к ней. По делам?

– Выполняю поручение шефа. Кстати, он пошел в твою редакцию, а тебя нет на месте.

– Через минуту буду.

Рахимов сел за руль «десятки» и завел двигатель.

Олег оглянулся. Заикин исчез. В голову пришла шальная мысль. Он изменил направление и заглянул за угол, в отдельный закуток, где располагалась площадка спецлифта Вольнова. Охранника на месте не было, ключ торчал в скважине под кнопкой.

Олег повернул ключ, и двери отворились. Он сел в кабину и нажал на кнопу «пентхауз».

В считанные секунды Громов очутился в святая святых холдинга. Кабинет пустовал. Олег бегло осмотрел стол шефа, открыл верхний ящик и увидел кожаную папку с тисненым логотипом холдинга. В папке лежали две фотографии. Одна сделана с его личного дела, вторая принадлежала неизвестному. Он его узнал. Этот тип покупал с ним газету в киоске, когда город еще спал. На обратной стороне стояла надпись, сделанная рукой Вольнова: «Родион Брелев». На обратной стороне своего снимка он увидел пометку: «Поменять местами! Сработает!» Под фотографиями лежала схема фармацевтической фирмы «Лисянский и К°». Красным карандашом сделаны пометки и стрелки. На одной из клеточек стоял крестик с надписью «сейф».

Олег положил все на место и направился к дверям. Он знал, что Рахимова нет на месте и можно выйти через приемную.

На свой этаж он вернулся на обычном лифте. Там его ждал сюрприз. Возле доски стоял Вольнов, стая репортеров что-то объясняла ему, но сюрприз заключался не в этом. В кресле с рулоном в руках сидела Лора, у нее на коленях лежал дневной выпуск вестника.

Олег быстро прошел в свой кабинет. Лора за ним. Она швырнула на стол газету, где красовалась репродукция «Трех граций», и бросила рулон.

– Спасибо за подарок, мерзавец! Теперь я понимаю, с какими друзьями ты пьянствовал всю ночь!

В дверях появился Вольнов:

– Я не вовремя?

– Извините, Пал Иваныч, мелочи. Семейные дела, которые пытаются обнародовать. Лора, я на работе. Перед тобой генеральный директор холдинга Павел Иванович Вольнов. У нас важные дела.

– Ничего! Я подожду!

Она уселась в кресло и закинула ногу на ногу.

Вольнов улыбнулся:

– Не беспокойтесь, уважаемая. Как только Олег сдаст вечерний выпуск, он поедет домой. Утренний выпуск проведет его помощник.

Лора промолчала.

– Я принес тебе фотографии ключей. Выбери подходящую. Нам осталось найти квартиру, к которой эти ключики подойдут, и тогда вопрос будет закрыт.

– Обязательно.

– Я еще зайду. А что в рулоне?

– Ерунда. Не стоит внимания.

Как только Вольнов вышел, Олег схватил со стола рулон, открыл дверь подсобки, где проходила труба мусоропровода, откинул крышку и выбросил картину.

– Что ты сделал, идиот!

– Избавился от улики. Меня хотят подставить?

– А блондинка сахарная? Ее нет и не было? Она растаяла! Так?

– Блондинка была, но между нами ничего…

– Это с твоим-то темпераментом? Ты на каждую юбку оглядываешься.

– Если она сшита со вкусом.

Лора заплакала:

– У тебя нет сердца.

– Не преувеличивай, дома лежат рентгеновские снимки.

– Бабник!

– Отложим скандал на сутки. Почему ты не в Париже?

– Я тебя не дождалась в аэропорту и поехала на дачу. Сегодня решила вернуться и в электричке купила твою газету.

– Вот именно. Мою. И ты думаешь, я сам на себя строчил донос? Потому и вернулся, чтобы остановить произвол.

– Остановил?

– Машина запущена на полный ход. Одному мне не справиться. Дверь была открыта, когда ты вернулась домой?

– Заперта.

– Значит, ключи уже кто-то примерил, теперь не отвертишься.

– Ты можешь изъясняться по-человечески?

– Нет.

Зазвонил мобильный телефон.

– Вербицкий на связи. Дело твое дрянь, Олег.

– Ты таксиста видел?

– Да. Он привез меня к тебе домой, но дверь заперта.

– Ломай! Диск должен иметь важное значение, если не ключевое.

– Не беспокойся, откроем. Вопрос на засыпку: у женщины, по всем описаниям, был рубиновый гарнитур, мы нашли только серьги. Где остальное?

– Кроме Цимбала, взять никто не мог. У меня есть веская улика, но она одна против сотни. Вся надежда на диск. Постарайся, Илюша, меня обложили со всех сторон!

– Делаю, что могу.

Вербицкий положил трубку.

В кабинет вошла секретарша. Не замечая Лору, она доложила:

– Вечерний выпуск готов. Нужны снимки.

Олег кивнул на стол, где лежали фотографии.

– Отберите сами.

– Описание мы пустим в утреннем выпуске.

– Описание чего?

– Его и ее одежды, в деталях. На нем был темно-синий костюм в полоску, белая сорочка и яркий галстук в три крупные полосы – синяя, ярко-красная и белая. Полосы с наклоном вправо.

– Да. Потерпит до утра.

Секретарша вышла.

– Твой костюм и галстук висят на стуле в комнате. Эксперты смогут определить, что костюм отмывали от пятен, – обреченно произнесла Лора.

– Пятен крови, к примеру.

Лора вздрогнула:

– Пятно от кофе.

– Они найдут то, что им надо.

В кабинет вошел Цимбал в сопровождении художника Кальпицкого.

– Вот, Валерий, познакомьтесь. Это наш главный редактор уголовной хроники. Можете приступать к работе. Как закончите, секретарша выдаст вам конверт с гонораром. Но помните, за три тысячи мы требуем от вас фотографического сходства. Ваши рисунки будут опубликованы на первой полосе утреннего выпуска, не ударьте в грязь лицом.

Художник, как ни странно, и бровью не повел. Его не интересовал редактор, он смотрел на свою картину, висящую на стене.

Цимбал наблюдал за его реакцией и ухмылялся.

– Подпиши выпуск, Олег, и до шести утра ты свободен. Всем удачи!

С кривой усмешкой Цимбал вышел.

– Добрый вечер, Валерий. Будете рисовать с натуры или по памяти? Вам предлагают хорошие деньги.

– Не все деньгами меряется. Вы же мой поклонник, а у меня их не очень много. Вы покупаете время от времени мои работы. Приятно.

– И что же делать?

– Женщина получится такой, какой я ее видел. Но после вас заходил еще один мужчина вашего возраста, я его хорошо запомнил.

– Решать вам.

Художник положил свой планшет на кресло.

– Идем, Лора, – сказал Олег, – нам дали тайм-аут.

В дверях они столкнулись с Заикиным.

– Ну что? – спросил запыхавшийся репортер.

– Я буду в баре «Престиж», в случае чего найдешь меня там.

– Понял. Они готовят какую-то провокацию.

– Рано меня топить.

– Им нужно еще три выпуска. Дневной станет бомбой.

– Черт!

– Иди познакомься с художником. Нормальный мужик, и картины его мне нравятся.

5.

Вербицкий и двое работников прокуратуры сидели в квартире Громова и слушали диск. Голосов они не знали, но смысл беседы их очень заинтересовал.

«Сейф на седьмом этаже в этой комнате. Схема сигнализации прилагается. Никакой ювелирной работы не требуется. Можете взламывать ломом. Соберете всю наличность в мешки и принесете сюда. Акция вам зачтется, в ближайший год к вам никто цепляться не станет, оставайтесь „вольными каменщиками“. Главное – обойдитесь без мокрухи. Всю картинку испортите.

– Послушай, Костя, речь идет об офисе главного дилера «Ниссан». Они поднимут на уши всех силовиков города. Нами займутся в первую очередь.

– Кого-либо поднять на уши можем только мы. У милиции есть свои претензии к дилерам, и они им на помощь не придут. Вас с мешками денег даже среди ночи дорожный патруль не задержит. Все согласовано на всех уровнях.

– Мы вам верим, не первый год в одной упряжке ходим.

– Вот-вот, и я о том же».

– Кто такой Костя? – спросил один из помощников Вербицкого.

– Очевидно, Цимбал. Его манера. И если учесть, что запись производила сотрудница холдинга, то сомнений не остается.

– За что и поплатилась жизнью.

– Это надо еще доказать.

Раздался телефонный звонок. Вербицкий достал мобильный телефон.

– Это я, Илья. Меня отправили на отдых. И я знаю почему. Сегодня ночью взломают сейф в фармацевтической фирме «Лисянский и К°». Сейф на втором этаже в комнате номер восемь. Лисянский выдвигается на пост мэра в этом году, хотят подмочить его репутацию. Ну а грабителем окажусь я. У них ключи от моей квартиры. Сперли какую-нибудь безделушку и опять подбросят к сейфу. Их надо поймать за руку, не то отбрыкаются.

– Я тебя понял. Находись в людном месте, так, чтобы тебя все запомнили.

– Ночной бар «Престиж».

– Годится.

Лисянский был человеком деловым и серьезным. Открыв дверь, он не удивился предъявленному удостоверению прокуратуры.

– Пришли с обыском? Милости просим. Я привык к провокациям.

В квартиру вошел один Вербицкий.

– Нам необходима ваша помощь.

– Моя? В чем?

– Мы вместе с вами поедем в ваш офис. Нам нужно оставаться незамеченными и установить видеонаблюдение за сейфом в восьмой комнате. Его этой ночью обчистят.

– Там установлены видеокамеры.

– Их отключат. Мы поставим свои, на автономном питании. Охрана примет сторону налетчиков, ей доверять нельзя. Вам придется работать скрытно в собственном кабинете.

– Мы зайдем с другого хода.

– Надо поторопиться, иначе репортеры не успеют сдать материал к двум часам ночи. Репортаж должен попасть в утренний выпуск.

Стрелки часов в кабинете Лисянского показывали половину первого ночи. Двое мужчин без всяких масок в сопровождении охранника прошли к восьмой комнате. Свет в коридоре погас, включились фонари. Охранника стукнули по голове, но не очень сильно. Мужчины зашли в комнату и варварски начали калечить сейф.