Текст книги "Древние: Интерлюдия"

Я перебрала в уме все фантастические фильмы, которые смотрела – многое из них реально существует во Вселенной. И мне кое-что пришло на ум.

– Тая, – крикнула я в наушник, особо не стесняясь Макса, – посмотри, есть ли на корабле нечто вроде шлюзов, но не просто шлюзов, а шлюзов с капсулами, которые выбрасываются в открытый космос. Желательно капсулами для людей.

– Есть, – ответила она, – буквально на несколько уровней над вами. Сможете пролезть по вентиляции.

– С кем ты всё время разговариваешь? – спросил хакер.

– Не сейчас, поговорим, когда я спасу нам жизнь! Ты со мной?

– А у меня есть выбор?! – вопрос Макса был риторическим.

Спасательная капсула была заблокирована. Ожидаемый исход.

– Тая, ты можешь что-то сделать, чтобы открыть её? – спросила я в наушник.

– Не уверена, мы ведь отдали звездолёт «Власти наших». Транспондер мог бы помочь… Но будут вопросы – почему ты до сих пор на корабле и почему рассекретилась перед Максом. Пока я сказала, что всё идёт по плану.

Твою мать!

– Гена, ты можешь кое-чего для меня сделать напоследок? Да, я знаю, группа уже вылетела, но я отстал. Ты ещё в Системе корабля? – Макс включил свой наушник.

Спустя короткое время один из хакеров Макса разблокировал дверь – всего на несколько секунд, но мы успели проникнуть в капсулу, пристегнуться и нажать кнопку запуска.

Последовал резкий толчок, а потом пара минут свободного падения, в течение которых нас с Максом жутко трясло. Обладая весьма обрывочными знаниями о подобных хреновинах, я даже не хотела думать, куда и как мы приземлимся. Однако вскоре ощущение свободного падения стало исчезать, и капсула мягко села на землю. Послышался гулкий стук.

Глава 13. История одного убийцы

Если ты веришь, что Бог посылает тебе урок с помощью инопланетной войны, то это иронично как минимум.

(Из телесериала «Пространство»,

США, 2015).

Дверцы капсулы открылись автоматически. Мы отстегнулись и кое-как выбрались из неё. Мои ноги стали ватными от стресса. Что-то сломалось внутри меня в этой бесконечной битве за свободу развития человечества. Всё время я рисковала, и всё время план не срабатывал. Я упала от усталости на землю, на родную, мягкую, землю. И прикоснулась щекой к приятной невысокой поросли. Покров любимой планеты словно сочувствовал мне.

– Если ты будешь продолжать лежать, они точно найдут нас быстрее «Власти наших» или тех ребят, на которых ты работаешь, – сказал Макс.

В мой бок уткнулся бластер. Макс снова начинал меня раздражать.

– Знаешь, я не просила тебя идти за мной! Зачем ты попёрся?

– Я так и знал, что-то не так. Слишком ты безбашенная. На кого ты работаешь?

– Ты прав. Мы поговорим, но не здесь. Прихвати и моё оружие, раз уж так не доверяешь мне. Нечего оставлять его тут, может, пригодится, – я горделиво отдала ему свой, сверля хакера взглядом.

Мы прошли через небольшую рощу и оказались на какой-то просёлочной дороге. Макс включил телефон (который пришлось вырубить перед полётом на корабль), и, если верить навигатору, мы были где-то у границы Калужской области. Нужно поймать машину. Или даже украсть: с бластерами мы не внушали доверия.

Телефон Макса разрывался. Звонил Гонзо. Я попросила Макса не отвечать, пока мы не поговорим. На удивление, он послушался.

В конце концов мы и впрямь угнали машину. Сняли грязные комбинезоны гуманитарной помощи, под которыми у нас была обычная и более менее чистая одежда, и поехали по трассе в Подмосковье, в какую-нибудь кофейню, чтобы там сесть где-нибудь в углу и спокойно поговорить. Телефон Макс выкинул. Всю дорогу мы молчали, каждый переваривал свои воспоминания.

Взяв кофе, мы сели за столик.

– Я тебя слушаю, – сказал он тихо, чтобы никто нас не услышал.

– Я работаю на одну организацию. Она тоже не хочет присутствия пришельцев на Земле, – так же тихо отвечала я.

– Это правительственная организация?

– Да, – соврала я, – мы обладаем продвинутыми технологиями.

– Опять Правительство, – недовольно сказал Макс.

По его досье я знала, что он не любил их.

– Что-то Правительство не больно-то хочет прогонять инопланетян.

– Макс, это нечто вроде оппозиции. Это хорошие ребята, – попыталась упрощённо объяснить я.

– Хорошие ребята, остающиеся в тени, пока «Власти наших» грозит уничтожение инопланетянами.

– Ничего личного, просто бизнес. Идёт война, – я сохраняла спокойствие.

– Это жизни людей, людей, Мила! А не пришельцев, – а он явно уже был на взводе.

– «Власть наших» насколько я знаю, людей тоже убивала, с другим цветом кожи, например, – парировала я, и он остыл.

– Это уже в прошлом… Откуда у оппозиции такие ресурсы?

– А откуда у «Власти наших» такая поддержка?

– Мы международная организация, ты в курсе, Мила.

– Мы тоже.

– Так не пойдёт! Говори, кто тебя прислал следить за нами? И зачем? – я ощутила, как под столом бластер, завёрнутый в спецовку, уткнулся мне в колено.

– Настали тяжёлые времена, Макс. Они настали для всей планеты. И мы ищем союзников – чем их больше, тем быстрее мы сможем прогнать вредителей. Если мы все будем, как и прежде, ссориться между собой, то человечество станет лёгкой добычей для инопланетян. Да вообще-то уже стало. Изучив технологию «Альтек», ты и «Власть наших» поняли, что люди и так под большим влиянием пришельцев. Как домашний скот, – я говорила твёрдо и безжалостно, – те, кто меня прислал, знают обо всём этом значительно больше. Они хотят обзавестись сильными союзниками – чем больше и секретней, тем лучше. Подпольные организации давно нас интересуют.

– А сами-то вы кто?

– Горстка учёных-уфологов, космофизиков, психотерапевтов, бывших разработчиков военных технологий, поддерживаемая некоторыми политиками и организациями по всему миру. Я не за систему, Макс. Не люблю законы. Я действую в обход, – играла я.

В моих речах, однако, была доля правды.

– Даже если я тебе поверю… Ты же знаешь, не в моих принципах шпионить за своими или же покрывать тебя. Я уверен, что ты наверняка знакома и с моей личной историей.

– Безусловно. Но я это и не предлагаю.

– А что ты предлагаешь?

– На первых порах я буду снабжать тебя информацией о деятельности инопланетян. Ты и «Власть наших» можете использовать её в своих целях. Следить за вашими действиями, кроме тех, что попадаются в СМИ – я не буду. Помогать – да.

– Весьма интересное спонсорство. Ты ведь, наверное, хочешь чего-то взамен?

– Взамен я хочу, чтобы ты отпустил меня и сказал своим, что я погибла на корабле. Пусть прекратят искать меня. А также хочу обмена информацией – меня интересуют все ваши операции, связанные с инопланетянами. Всё, что обнаруживается в ходе них: технологии, свидетельства сотрудничества их с людьми, может, места их секретных баз на Земле и так далее. Ваша преступная деятельность меня не волнует.

– Всё-таки предлагаешь шпионить. Каким образом мы будем обмениваться информацией? – спросил со вздохом Макс.

– Мы просто будем встречаться иногда. А теперь ответь на мой вопрос – зачем ты пошёл за мной?

– У меня не сложилось с работой на хороших парней. Теперь я таков, каков есть. Я подумал, что у тебя есть шанс, поэтому дал тебе уйти. Я знал, что на корабле ты захочешь улизнуть. Это было видно с самого начала. Но потом мне стало интересно – а зачем ты вообще пришла к нам и каким образом так бесстрашно бегаешь по инопланетному кораблю? Я ведь айтишник, технологии всегда будут для меня чем-то особенным.

О, ты даже понятия не имеешь, что за особенные технологии существуют на самом деле.

– Думаю, мне удастся познакомить тебя с некоторыми из них, – я решила подсластить ему пилюлю, – а вообще ты не похож на тех рецидивистов и, честно говоря, я до сих пор не понимаю, что ты там делаешь.

– Даже не думай меня переманивать. Эти люди меня приютили, хоть они и фанатики. Да и вообще, я ещё пока тебе не до конца верю.

– Даже и не думала, Макс. Знаешь, нам пора попрощаться. Я сама свяжусь с тобой для следующей встречи. Сочини правдоподобную историю, отчего ты остался на корабле и как выжил – тебя тоже спросят, знаешь ли.

Я смело встала и вышла из кафе, поймав первую попутку до Москвы. По дороге я размышляла, как объяснить Саше, почему рассекретилась перед Максом. Это будет грандиозный скандал, да и если всё обойдётся… После нашего с Министром последнего разговора мне хотелось приберечь некоторые тузы в рукаве. Уж тем более я не хотела рассказывать ему о том, что пыталась уничтожить инопланетную матку. Интуиция подсказывала мне не делать этого.

И мне пришла идея: я скажу Саше, что отстала на корабле от группы в перестрелке, а из-за угрозы жизни мне пришлось использовать магию, чтобы уйти с корабля, причём бежала я одна. Чтобы не срывать операцию по формированию союзника и контролю за деятельностью «Власти наших», скажу, что украла пароли от компьютеров, где хранится информация об их деятельности. Моим реальным источником сведений будет Макс.

Думаю, на первое время подозрения в своеволии удастся от себя отвести. Я также честно призналась себе, что мне не нравилась и та часть задания, которая требовала пребывания в группировке. Если бы надо просто с ними общаться, то да… Но постоянное нахождение среди них ограничивало мою свободу, а я не любила такое. И сейчас с радостью от этого отделалась. При мысли о том, что мне удалось обвести Министерство вокруг пальца, даже стало сладко на душе. Своей свободой имею право распоряжаться только я! Но это останется моим маленьким секретом. Обдумав всё ещё раз, я расплатилась с таксистом и зашла в резервный портал Министерства.

Моей легенде поверили на удивление легко. Только Тая знала правду, но ей я доверяла полностью.

Оказалось, что и Саша пытался воспользоваться банком памяти, в котором была информация про альдринов. Проходя мимо Библиотеки, я спросила её хранителя, обращался ли кто к этому банку, и хранитель ответил, что Министр брал его. Хотя я переложила его в другую ячейку. А значит, Саша в курсе, что я брала банк. По словам хранителя, Министру не удалось взломать шифр. Древние маги не зря придумали шифровку, чтобы получать доступ к знаниям могли лишь достойнейшие. Власть, данная Министру, не была абсолютной – он раскрывал крупицы Древних знаний так же, как и все остальные. Это поддерживало среди магов власть правды… Потом банк с этой информацией исчез вообще, никто толком не знал куда.

Мне пришлось по-другому искать новые знания об альдринах. Тогда я вспомнила, что на корабле матка передала мне в виде пучка энергии какую-то информацию. Я сосредоточилась, перекачивая информацию из правого полушария в левое, чтобы переместить её из глубин подсознания в ту часть разума, которая занимается интерпретациями – в сознание.

Я задумалась и вспомнила, что читала до этого об альдринах. Разными способами они откачивали у людей энергию в свою матку-спрута, которая потом производила космические корабли, помогала альдринам общаться телепатически, поддерживала за счёт этой энергии силу в их телах, продлевала им жизнь и молодость.

Но вот только оставалось загадкой: неужели, владея такими продвинутыми технологиями, альдрины не могли пользоваться магией и развиваться так, как мы – полноценно? Зачем воровать энергию у других?

И тут в голове словно щёлкнуло. Я поняла, что за информацию передала мне матка, правда, не очень поняла, зачем она это сделала. Я вспомнила, что корабли альдринов были вроде как живыми, но больше подчинялись приказам, как машины. Корабль моей расы, на котором я недавно оказалась, был более живым, подобно человеку – с чувствами и мнением о своих обитателях, о совершаемых ими путешествиях. Он был похож на говорящее существо или даже мифическое животное, полное мудрости. Почему у этих инопланетян столь разные корабли? В отличие от моих звёздных соотечественников, альдрины – преимущественно технократическая цивилизация. Значит, альдринам свойственно создавать бездушные машины. Эти ребята не особо пользуются своим правым полушарием. Оно крайне слабо взаимодействует с левым. Вероятно, они мало испытывают чувства, и искусство у них не так развито. Матка подсказала мне, что вследствие этого они не умеют также преобразовывать энергию в материю или, наоборот, материю в энергию. Для такого нужно сознание тонких вибраций. Это умеют только более развитые инопланетные расы, те, кто позволяет себе испытывать чувства, те, кто пользуется и левым и правым полушарием полноценно (при условии, что у них есть мозг, ведь во Вселенной существуют и не человекоподобные живые существа).

Поэтому они берут и выкачивают силы и энергию из других цивилизаций, возможно, даже со временем уничтожая их. Они также добывают энергию самой планеты, из её ядра. Она кажется особенно вкусной и ценной для них – ведь это энергия жизни планеты, на которой живут люди.

Матка также иногда тревожит ядро планеты, вызывая в своих целях общественные волнения и катаклизмы. Но получается это далеко не всегда, и в процессе активно участвуют альдрины, так как их матка существо полуосознанное, «спящее».

Мне хотелось поделиться своими находками с Глебом, но я не могла. Он вряд ли поверил бы в мой рассказ о том, что Министр не чист. Я знала, что Глеб в такие моменты демонстрирует высокий уровень приземлённости – и будет требовать доказательств. А если честно, я никому не доверяла, кроме Таи. Она видела меня в боях, прожила со мной эту историю – пусть и будучи голосом в моём ухе, но всё же… Мало кто понимал меня лучше неё. Саша и вовсе не понимал в последнее время. Я вздохнула.

Казалось, этому конфликту не будет конца и края, но я в душе лелеяла надежду, что всё-таки однажды война закончится. Восстановившись после её последствий, люди в массе своей, наконец, проснутся и станут изучать свой внутренний мир, займутся магическими практиками, отстроят города, усовершенствуют технологии так, чтобы они не отравляли нашу планету, отправятся далеко в космос осваивать другие планеты и знакомиться с их обитателями. Я видела это светлое будущее. Именно такой взгляд на мир помогал мне пройти сквозь все эти испытания.

Шли дни, и никаких рискованных операций не предвещалось. Саша, наверное, обдумывал очередной план, Макс отчитался мне о том, что во «Власти наших» идут какие-то перестановки и на данном этапе происходит перевооружение и обсуждение дальнейших действий. Поставки «лекарства от всех болезней» – «Альтек» – действительно временно прекратились, что вызвало бурю недовольства у общественности. СМИ вовсю вещало о том, сколь ужасны террористы «Власть наших» и им подобные, что с такими нужно бороться совместно с инопланетянами. На экранах мелькали моё лицо (загримированный вариант, который был совсем другим) и лицо Макса как главных подозреваемых. Поэтому «Власть наших» залегла на дно и даже сменила местоположение своих основных баз. От лица группировки – также в СМИ – проскочила информация о том, что инопланетяне дали нам не панацею от всех болезней, а средство, которое лишь убирает их симптомы, и к тому же ослабляет энергетику человека. Были приведены доказательства – те самые исследования ауры пациентов. Всюду в подпольных кругах к «Власти наших» стали присоединяться люди, которые не могли смириться с подобным воровством. Народные недовольства из-за прибытия инопланетян на Землю всё нарастали и нарастали. Министр обороны Виталий Сундуков совместно с Президентом тайно оказывали нам содействие в сборе информации об инопланетянах. Сами при этом они общались с последними дружелюбно – нельзя было нападать в открытую. Все струны натянулись в напряжении, словно мир ожидал чего-то. Но никто не давал приказа пойти в открытое наступление. Мне начинала надоедать вся эта политическая игра: я была человеком дела, а затягивать принятие решения для меня всегда равноценно топтанию на месте.

Глеб вернулся на три дня из своей поездки в Америку, озадаченный тем, что там инопланетянам удалось поймать одного мага. Но маг не выдал своё Министерство. Его пытали каким-то психическим оружием, а потом убили.

Чтобы отвлечь Глеба от грустных мыслей, я предложила вместе покататься на водных мотоциклах и заняться виндсёрфингом. Мы получили кучу удовольствия. А дальше – гуляли в парках как обычные люди, ходили в кино… В магическом мире совершенно не скучно, но порой не хватает этих простых земных радостей. Ещё медитировали вдвоём в медитативных залах, разжигая там благовония, отпуская стресс и негативные эмоции.

Всё на какое-то время стало просто и хорошо. Несмотря на то, что в небе висели эти жуткие космические тарелки… Я позволила себе расслабиться и правильно сделала. При этом я осознавала, что моё расслабление нужно для того, чтобы набраться сил для нового рывка.

В один из дней от Макса пришло сообщение с просьбой о встрече.

Я надела антигравитационные ботинки и полетела – в какой-то окраинный район.

Он сильно изменился за прошедший период, сбрил волосы на висках, аккуратно постриг бороду. Взгляд его стал жёстче. Было толком не понять, что с ним происходит, изменился он в лучшую сторону или нет. Я только заметила, что он очень рад меня видеть и много улыбается.

– За тобой нет хвоста?

– Нет, я в этом специалист. Можешь быть спокойна.

– Мне дали наводку, – сказал он, когда я села в машину, – говорят, альдрины держат какой-то склад в ближнем Подмосковье. Люди видели, что туда каждый день летают транспортные звездолёты с большими группами альдринов, примерно по пятнадцать персон. Иногда они возят какие-то грузы в огромных контейнерах с их рост.

– Интересно, вы с «Властью наших» уже туда наведывались? – спросила я.

– Они ещё не знают.

– Тогда сообщи мне, что на складе, прежде чем вы его разнесёте.

– Поехали сейчас? – спросил он, улыбаясь своей белоснежной улыбкой.

Один из которых, правда, был серебристым – судя по всему, выбит в боях. И почему он не сделал себе коронку нормального цвета? Но он, видимо, не заморачивался по этому поводу.

– Шутишь, – ответила я, и он резко дал по газам.

Мы ехали по навигатору куда-то на север. Я с радостью наблюдала из машины, как мимо пролетают дачные домики, сменяются леса и поля. Свернув с шоссе вглубь леса, мы оказались на гравийной дороге. Бесконечные развилки, повороты – я уже сбилась со счёту. В конце концов перед нами предстал забор из железной сетки с колючей проволокой и надписью «Охраняемая территория». Обожаю подобные заведения. За забором было обычное обветшалое четырёхэтажное промышленное здание из бурого кирпича с редкими окнами на самом верху.

– Днём здесь скорее всего никого нет, они обычно «работают» по ночам, – сказал Макс.

– У меня есть одна технология… Ты должен кое-что мне пообещать.

– Что же?

– Я помогу нам бесшумно войти, а ты никому – особенно во «Власти наших» – не скажешь о ней. Ясно? При этом я не запрещаю тебе создавать нечто подобное, если пожелаешь, – я предполагала, что он сочтёт антигравитационные ботинки чем-то технологическим, а не техномагическим.

Ведь выглядели они именно так.

– А если расскажу?

– Конец нашему сотрудничеству. А ещё я выложу в сеть информацию о вас. И ты больше никогда меня не увидишь и, уж поверь, вряд ли сможешь отследить, – никогда не любила шантаж, но увы, преступники не всегда понимают слово «пожалуйста».

Говорить порой приходится на их языке.

– Посмотрим. Вдруг ты опять очутишься на космическом корабле, – ухмыльнулся он.

Я промолчала. Порой я не понимала, почему он такой самовлюблённый и заносчивый. А может, не хотела замечать очевидных вещей.

Перед тем как идти внутрь, я просканировала помещение на наличие людей своим Третьим глазом с помощью кристалла, который сжимала в своём кармане. Вот эту вещицу мне совершенно не хотелось светить перед Максом.

– По моим данным, там сидит один человек – охранник. Остальных людей там нет, нет и альдринов. Ещё присутствуют какие-то странные полусидящие существа, думаю, это животные, – сказала я спустя пару минут наблюдения за лабораторией (если это была она).

– Это ты как узнала? В наушник сообщили?

– Ага, типа того. И тепловизором воспользовалась.

– Что-то я не заметил у тебя тепловизора.

– Забей, есть разные системы. Уж я была совсем бы дурой, если бы вела нас двоих туда как на убой. Все замки и двери там автоматические. Очень современные сложные системы со сканерами пальчиков и сетчатки глаза. Ты лучше как хакер скажи – мы можем туда пройти?

– Обижаешь.

И он открыл свой ноутбук. Мы пока сидели в машине. «Поколдовав», Макс взломал пароль от их вайфая, вошёл в систему как админ и получил через роутер доступ ко всем данным. На расшифровку ушло ещё какое-то время. Я в это время следила за зданием. Макс рылся в личных переписках сотрудников лаборатории в поисках паролей от дверей, а также универсального кода, который вводился в случае экстренной эвакуации из здания. Именно этот код позволил бы нам войти и открыть любую его дверь, обманув сканеры.

Когда всё было готово, мы вышли из машины – припаркованной за деревьями, вне зоны досягаемости камер. Я показала Максу, как пользуюсь антигравитационными ботинками, чем вызвала его ребяческий восторг. Мы надели маски. Макс схватился за моё предплечье, и ботинки подняли нас в воздух.

– Человека я беру на себя, – сразу сказала я.

Мы облетели здание так, чтобы не светиться на камерах, и появились перед самым его входом – в слепой зоне. Макс нажал кнопку на ноуте – дверь открылась. Охранник, который мог объявить тревогу, не успел даже толком удивиться и вытащить пистолет. Я резко метнулась к нему, благо у многих в Министерстве развита сверхреакция – и я не исключение, – выхватила у него оружие и нажала на точку на сонной артерии. Сладких снов, трудяга! А перед нами тем временем распахивались все двери лабораторий – в аварийном режиме. У нас есть пятнадцать-двадцать минут осмотреться, прежде чем сюда нагрянут хозяева этой богадельни. Я ещё не знала, сколь метко выбрала сей термин.

На первом этаже были обычные и ни о чём не говорящие нам, ненаучным людям, лаборатории с какими-то боксами для животных, контейнерами с всевозможными материалами, микроскопами и пробирками. А вот на втором было значительно интереснее. В четырёх комнатах мы нашли большие аквариумы-колбы, похожие на те, что видели на корабле. Там плавали уродливые существа. Как в питерской Кунсткамере. Я всмотрелась в лицо одного из них. Это был какой-то слишком головастый человек, отдалённо напоминавший помесь человека и альдрина. Он спал в своём резервуаре с водой с голубой подсветкой и кислородом. Красота! Я постучала кулаком по стеклу аквариума, выказывая таким образом своё отношение к данному творению генной инженерии.

Спит, не шелохнулось. Но оно дышало – через какую-то трубочку, присоединённую к тому месту на лице, где у человека должен быть нос… Или он. Судя по половым признакам и мускулатуре – существо было мужчиной. Я прижалась носом к стеклу и помотала головой из стороны в сторону, моргая и смеясь. Не получалось всерьёз сейчас воспринять этот ужас. Лучше подмигнуть ему. И тут существо открыло глаза. Я закричала и в ужасе отпрянула от стекла. Оно продолжало смотреть на меня. Вполне осознанным взглядом. Макс тоже встал как вкопанный.

– Оно же не вылезет, стекло-то бронированное, – смущённо сказала я.

– Скорее всего, – ответил растерянно Макс, не отводя взгляд от стекла.

Существо приложило к стеклу руку, словно просило поговорить с ним или освободить его. А мы просто стояли и смотрели. И тогда оно стало бить рукой по стеклу. Удары его не воспринимались нами всерьёз.

– Мне кажется, нам пора уходить, – сказал Макс, будто очнувшись.

А меня словно заворожило это зрелище. Было что-то в этом существе магическое, хотя и, не буду скрывать, зловещее. На стекле появилась трещина, буквально мгновение – и оно лопнуло. Вода с осколками стекла хлынула на пол, как в замедленной съёмке. Мутант двинулся прямиком на нас, быстро преодолевая расстояние своими мощными ногами, которые почему-то были с небольшими копытцами вместо пальцев. Буквально в два шага он достиг меня и схватил своими холодными склизкими пальцами за шею. Он был сильным и душил меня одной рукой. Голова закружилась, но я уже готова была обратиться к своим магическим способностям. И я поняла, что он каким-то образом это тоже понял. Он нахмурил свой лоб и атаковал меня – в Третий глаз. Я почувствовала боль. Макс выстрелил в монстра из-за спины бластером и ранил его в левое плечо – именно левой рукой мутант душил меня. Тот яростно заревел и накинулся на Макса, нанося ему удары и пытаясь повалить его на пол. Мне хватило этой заминки, чтобы прийти в себя и сделать несколько пассов, воздействующих на мозг мутанта. Я могла бы для полной эффективности швырнуть во врага файербол, но не хотелось выдавать себя перед Максом – поэтому воспользовалась другой боевой магией. Я представила, как в буквальном смысле тормошу извилины твари. Яростно и беспощадно. Это подействовало. Мутант скорчился от боли и отступил от Макса.

– Вставай, мать твою! – закричала я.

Макс вскочил, обогнул монстра, и мы побежали по коридорам к выходу. Но у выхода нас уже ждали какие-то люди в спецодежде и с бластерами наизготовку. Боевые лучи пролетели в сантиметре от моего уха.

– Наверх, – завопила я, и мы понеслись на крышу.

Двери за нами закрывались и блокировались, едва мы успевали их пробежать. На втором этаже мы снова встретились с нашим новоиспечённым другом. Он был полон решимости разорвать нас на куски. Макс бросился дальше, а я решила двинуть монстру напоследок ногой с разворота – он был слишком уж близко. Но мутант перехватил мой удар – судя по всему, реакция у него была тоже неплохая, хоть и чуть медленней моей. Я неприятно грохнулась на пол. Услышав грохот, Макс развернулся и побежал обратно ко мне. У меня же получилось кое-как достать бластер и пальнуть монстру в ногу. Проверенный метод, сработал. Это дало мне время подняться при помощи Макса. Мы снова побежали прочь. Дверь на крышу захлопнулась прямо перед нашим носом. Я выругалась: она тоже была из бронированного стекла. Времени в обрез! Поэтому снова воспользоваться бластером и выстрелить в замок – самое то… И это снова помогло. На замке я впервые заметила значок «Gencode Corp». Опять они!

Мы были на крыше уже через минуту.

– Включай ботинки, – крикнул мне Макс: по небу к зданию мчался вертолёт.

Я включила также и невидимую защиту, и мы как ни в чём не бывало полетели в противоположную сторону. Макс опять не врубился – почему это вертолёт не преследует нас? Пришлось солгать ему, что всё дело в скорости: мы летели значительно быстрее вертолёта, он не смог бы за нами угнаться.

…Мы пришли в полуподвальное помещение. Это было какое-то заведение вроде бара и кальянной на Кудринской площади – спокойное и тихое место. Я заказала кофе и фреш, Макс тоже взял кофе. После долгой паузы, глядя мне в глаза, он выдал:

– Ничего не хочешь мне рассказать?

– О чём на этот раз? – ответила вопросом на вопрос я, глотнув пены от капучино.

Давно не пила этот напиток. Вкусно. Я ощутила благодарность тем, кто его придумал! Кем бы они не были.

– Как тебе удаётся так быстро реагировать на удары?

– Я уже говорила тебе, что училась боевым искусствам. Я просто чувствую.

– Знаешь, я тоже кое-что в этом соображаю. Не держи меня за дурака.

– Макс, какая тебе разница? Главное, что ты получаешь поддержку и информацию о том, как бороться с захватчиками.

– Может, я таким образом не борюсь с захватчиками, а потворствую им.

– Понятно, – ровно сказала я, но чувствовала внутри холод с огнём одновременно, – ты думаешь, я работаю на инопланетян?

– Всё может быть в этом мире. Я скептик.

– Если ты скептик, Макс, тогда нам не о чем говорить, – я встала и пошла прочь.

Но он успел ухватить меня за локоть.

– Стой. Присядь.

– Знаешь, я видела множество скептиков. Я поняла лишь одно – они не способны смотреть дальше своего носа. Дальше своих умозаключений и того, что можно пощупать руками. Они не способны принять, что мир не изучен нами до конца, что существует нечто за рамками, – раздражённо ответила я.

– То, что за рамками, уже пришло в наш мир. Может, поэтому ты заблудилась?

– Не надо меня лечить! – я толком не понимала своего бессилия рядом с ним, почему он так задевает меня за живое.

– Я прошу тебя, сядь. Давай поговорим. Просто поговорим, как двое знакомых, которые случайно встретились.

Меня остановил лишь его взгляд. Впервые за долгое время там появился проблеск осознанности, а ещё он, похоже, больше не пытался меня терроризировать своими нападками. Сейчас он не стремился подавить меня своей властью и насильно вытащить из моих уст информацию, как это принято в той среде, где он жил. Сейчас он пытался понять. Это смягчило меня.

– Макс, при всём желании я не могу сказать тебе правду.

– Скажи то, что можешь.

– Ты уверен, что хочешь это знать и сможешь переварить? Поверить мне…

– Попробую, – смело сказал он.

– Наш мир далеко не такой, как ты привык себе представлять. Есть нечто, что лежит за его пределами. Если мы чего-то не можем пощупать и ощутить обычными органами чувств, это не значит, что этого не существует. Ты ведь не видишь элементарные частицы без электронного микроскопа, но они существуют. Ты не видишь и вирусы без микроскопа, но они тоже существуют. И движение частиц, и развитие вирусов влияет самым прямым образом на нашу жизнь. Даже видение с помощью физических приборов не объясняет толком всех процессов, происходящих на микроуровнях Вселенной. Вечно дискутирующие друг с другом учёные похожи на школьников, которые подглядывают в замочную скважину за настоящей действительностью. Древние люди, которые жили задолго до нас, об этом знали. Они знали и о частицах, и о вирусах, но также они пытались изучить мир посредством чувственного восприятия. Развить некие органы чувств, которые могли бы воспринимать мир более тонко. Это называется экстрасенсорикой. Когда ты чувствуешь то, что неосязаемо, но не всегда способен толком объяснить, как.

– Каким образом они это делали?

– Прислушивались к себе и окружающему миру, они очищали своё сознание. Чистка как раз позволяла им увидеть некий слой реальности, который был раньше недоступен из-за наличия загрязнения. А восприятие этого слоя, в свою очередь, давало возможность взаимодействовать с ним, изучать его и даже влиять на него. Это делалось и делается путём единения с миром и называется намерением.

– Но как?

– Существует много способов. Например, медитации в одиночестве, наблюдение за своими мыслями, слушание тела, беседа. Беседой можно подвести человека к осознанию его собственных шаблонов мышления, ментальных ловушек. И тогда он поймёт, что ему известно о мире лишь то, что сказано другими. Его ум заполонён ярлыками, которые обозначают явления и предметы. К примеру, стул – это стул. Но истинная суть вещи может быть неведома наблюдателю даже при условии, что тот знает предназначение этой вещи.