Текст книги "Древние: Интерлюдия"

Забавно, что как-то раз в Библиотеке Министерства мне тоже приходило похожее осознание на тему значимости Земли и эксперимента богов.

Глава 15. Отбойный молоток богов

I hit a wall, I never felt so low, so low

Like a waterfall, my tears dropped to the floor…

Rihanna – «Sledgehammer»

Мы прочитали о причинах древней войны и всех её игроках как нельзя более вовремя. Пока наша звёздная «авиация» прятала перепуганных политиков и их семьи от хищных альдринов в тайных бункерах, которые щедро предоставило Министерство обороны, в самом Министерстве Магии было пустынно и тихо. Все остальные маги занимались внешней и внутренней защитой Министерства, вокруг вершилась «великая магия». Это дало мне небольшую фору, чтобы разобраться в ситуации до того, как на Министерство произойдет нападение.

Но звездолёты возвращались с заданий на свои площадки, а нападения почему-то не происходило. Обстановка была напряжённой. Тая снова заступила на смену, а я же, как «безработная», старалась не попадаться на глаза Министру, Глебу или кому-нибудь ещё из внутренней службы безопасности.

Просматривая новости в своей комнате отдыха, я наткнулась на информацию о теракте. Взрыв прогремел в здании Совета Федерации в полдень. Девяносто человек погибло, остальные сотрудники и сенаторы получили ранения разной тяжести. Взрыв был точечным, само здание не разрушилось, но все стекла выбило взрывной волной с голубым пламенем. Внутренняя часть здания с залами и коридорами сильно обуглилась, белый мрамор в холле был забрызган кровью, огромные люстры из хрусталя упали вниз и разлетелись на тысячи осколков. На видео с места происшествия взвыла пожарная сирена, и те, кто был относительно близко от входа, бросились врассыпную, сминаемые взрывной волной, как муравьи. Репортёр сказал, что неясно, каким образом взрывчатое вещество попало в здание, и каковы сами причины взрыва, тоже трудно судить, но, скорее всего, теракт был совершён с применением инопланетной технологии. Я сразу подумала о синей энергии, хотя, вполне возможно, это было что-то ещё.

Конечно, альдрины в лице выступающего по телевизору Хезеда («Иисус Христос-суперзвезда» и тут засветился) обвинили во всём группировку «Власть наших» и мудренько так добавили, что существует другая, более властная структура фанатично-сектантского рода, которая именуется «Министерство магии». Эти сектанты верят в силы тьмы, поклоняются самому Дьяволу и совершают всевозможные обряды с жертвоприношениями животных, а иногда и людей! В общем, репортаж изобиловал такими интересными оборотами речи. В нём же Хезед выразил соболезнования всем родным погибших и обещал, что предпримет меры лично для расследования причин теракта и для того, чтобы наказать виновных.

– Возможно, наши технологии попали не в те руки, – сделал он виноватое лицо.

Я выругалась матом и выключила трансляцию репортажа на ютубе. Не знаю почему, но мне стало легче от этого. Однако ненадолго.

Я не могла понять, как только эта мерзкая тварь ходит по земле! Меня затрясло от несправедливости. И, честно говоря, терпение кончилось. Полагаться можно только на себя. Я не могла видеть, как люди страдают! Если остальные и готовы разрабатывать долгие тактики и смотреть на это сквозь пальцы, то я – нет.

План был прост, и в голове вертелось лишь одно: я убью Хезеда! А потом будь что будет… Но планете от этого точно станет легче.

Может, подумала я, чуть остыв, на его место и придёт другой, но перед этим пришельцам придётся сильно побороться за власть. Они там у себя живут по принципу «кто быстрей, того и тапки»… Борьба их ослабит… Этим можно будет воспользоваться.

Не знаю, смогу ли этим воспользоваться лично я или вместо меня будет кто-то другой. Я осознавала, что одну меня в процессе вполне могут убить. Но ярость была сильнее страха смерти, она давала толчок к движению, и сидеть на месте я просто не могла. Нужно было действовать – и как можно скорее.

План созрел очень быстро и был продуман не до конца – но до того шага, когда я приставлю бластер к голове Хезеда или метну в него файербол. Этого было для меня более чем достаточно. В конце концов сформировался и план отхода с корабля. Мои мысли мчались, словно кометы в космосе, а в уме, на удивление, была абсолютная ясность. Это состояние нужно было использовать по максимуму.

Поэтому я отправилась на один из нижних уровней в Хранилище артефактов. Видимо, сама фортуна по пути благоволила мне, и я столкнулась нос с носом с Петей. Он стремительно сбил меня с ног, но тут же придержал рукой за спину и толкнул в тупичок одного из коридоров.

– Тебя все ищут! – произнёс он.

– Чего им надо? – огрызнулась я.

– В связи со случившимся в Совете Федерации Министр сказал взять тебя под арест и срочно провести расследование по подозрению в сливе секретной информации альдринам. Слышала о взрыве?

– Уже в курсе, – ненарочно прикусила губу я, понимая, что дело ещё хуже, чем я ожидала.

Вовремя, однако, собралась на корабль к нашим серокожим друзьям! Нужно было срочно валить отсюда и отвязаться от Пети… Дать ему, что ли, в нос и вырубить… Жаль портить такое красивое лицо!

– Я верю тебе, – вдруг выдал он, – ты была лгуньей, наркоманкой, но только не террористкой и убийцей! Слишком уж хорошо я успел тебя изучить. Если нужно, я помогу тебе сбежать.

Я порывисто его обняла. Жаль, любовь к нему не вернётся, что-то сломалось ещё тогда, когда он впервые оскорбил меня и поверил другой девушке… Но осталась какая-то другая теплота – как к родному человеческому существу, безусловная и чистая. Я была благодарна ему за всё! За все его поступки и включая предательство: ведь это сделало меня лучше, это открыло мне двери в магию. Я узнала, что тот чудесный и волшебный мир, который жил в моих снах и видениях с самого детства, который я рисовала на своих картинах, правда есть… Петя, ты не представляешь, сколько ты для меня сделал! Так я ему и сказала:

– Ты даже не можешь представить, сколько ты уже для меня сделал! – тут я увидела его удивлённый взгляд, – но я прошу тебя помочь мне и сейчас.

– Что угодно, потому что я поступил по отношению к тебе плохо.

– Летать умеешь?

– Пару вылетов сделал – после твоего отстранения.

– Мне нужно, чтобы ты ждал в условленном месте и забрал меня с корабля альдринов.

– Что ты задумала?

– То, что освободит нас всех. Альдрины выставили нас сатанистами, и Бог знает что ещё они придумают в попытке отобрать у людей энергию и свободу. Миллионы лет уже длится эта война, поверь мне… Я помню, что ты хорошо знаешь современную историю, в смысле, всё, что происходило в нашу эру. Но то, что происходит сейчас на планете, началось намного раньше, примерно в конце эпохи динозавров – 66 000 000 лет назад… Тогда тут уже были люди! Были и экспериментаторы – раса драгосов, что породили этих самых динозавров. Всё очень неоднозначно. Однако единственное, что мне удалось установить наверняка – часть альдринов является сборищем агрессоров.

– Я слышал об ариях и о том, что мы их потомки. А они, то есть мы, значит, жертвы этих провокаторов?

– Все сложнее на самом деле. Но про альдринов могу сказать точно – они больше всего жаждут власти. Петя, у меня правда нет времени объяснять. Мне нужно уходить отсюда как можно скорее. Ответь: ты со мной или нет?

– Я как-то давно, во времена наших отношений, сказал: «Своих не бросаем». И не сдержал слова. Теперь я готов помочь.

– Тогда слушай меня внимательно….

Изложив Пете свой план, я направилась в Хранилище артефактов.

Оно находилось на одном из нижних уровней Министерства. Это было огромное помещение высотой с пятиэтажный дом, шириной около триста метров, а вот какова его длина, сказать было трудно, учитывая, что помещение могло увеличиваться в размерах. Плюс некоторые стеллажи с артефактами могли двигаться сами, уменьшаясь или увеличиваясь, перемещаясь дальше или ближе. Подобные перемещения запускались звуками – «кодовыми словами». У Хранилища было пять Хранителей, но сейчас в связи с чрезвычайным положением на посту был только один.

Я долго думала, как обойти Хранилище так, чтобы обо мне никто не узнал. Хранитель артефактов – только звучит скучно, но на самом деле работёнка не простая. Большинство артефактов достаточно капризны, а порой их использование даже имеет побочный эффект. И до сих пор в мире постоянно находятся какие-то новые «игрушки» – кроме того, за эти «игрушки» ведётся напряженная борьба. Поэтому претендентов на роль Хранителей отбирают из числа достаточно прозорливых и сильных магов. У самого Хранилища есть своё живое сознание эгрегориальной природы, и впустить оно готово не каждого. Хранители отбираются сознанием Хранилища лично из лучших боевых магов, да и сами Хранители выбирают Хранилище, таким образом формируя с ним душевную связь. Эти боевые маги отдельно обучаются правильному обращению с артефактами, в том числе и умению обезвреживать их в случае крайней опасности. Хранилище, его маги и их младшие помощники представляют собой как бы отдельную структуру в Министерстве, и у них свои обособленные полномочия.

Азам их искусства обучали, тем не менее, всех. Мне очень нравилось самой заряжать артефакты, разные украшения из натуральных камней или драгоценности. На занятиях в Министерстве мы кратко изучали историю артефактов и способы их создания. В Хранилище было много относительно безобидных вещиц, но были и крайне смертоносные, способные даже вызывать природные катаклизмы. Использование опасных артефактов на данном этапе развития человечества было запрещено. Для того и создавалось Хранилище, чтобы оградить магов и людей от этой опасности.

Однажды я пришла в Хранилище на экскурсию. Это было в самом начале моего обучения. Помню, как меня тогда поразили его размеры. На мне был собственноручно сделанный и заряженный браслет на удачу из аметиста. Артефакт, который ты заряжаешь сам для себя, обычно не имеет сильных побочных эффектов, потому что ты максимально подстраиваешь его под свою энергетику. В то время как другие артефакты, настроенные на определённого человека, жившего в определённое время, могут вредить энергетике, а при неправильном обращении ещё и нести крайне разрушительные последствия как для владельца, так и для окружающего мира. Возвращаясь к истории: Хранилищу тогда понравился мой браслет. Настолько, что пришлось оставить браслет там. Я отдала артефакт Хранителю, чтобы тот определил, где и как браслет будет лежать. Этот артефакт был записан как мой, и я могла в любой момент им воспользоваться. Таких личных артефактов, отданных на хранение, было множество, как и тех, чьи владельцы уже умерли или утратили право владения. Что-то дёрнуло меня тогда оставить браслет надолго и договориться с Хранилищем об одной услуге в обмен на мою. Зачем я тогда так сделала, толком не могла объяснить. Но само по себе Хранилище – место энергетическое, и я по сути своим вкладом увеличила его энергию. Хранилище пообещало мою просьбу во что бы то ни стало выполнить – кажется, я ему понравилась.

И вот теперь это время настало. Подойдя к огромным дверям из тёмно-зеленого оникса с причудливыми фризами в форме отдельных виноградных гроздей, я остановилась, обращаясь к сознанию Хранилища. Я просила его провести меня к нужному артефакту так, чтобы сам Хранитель не заметил этого. Момент был волнительный, потому что просьба моя была, мягко говоря, нескромной. Хранилище замерло, а потом я осознала его громогласный вопрос, который звучал примерно так: «Какой артефакт ты собралась забрать без спроса?» Я почувствовала, как пространство за дверью накалилось. «Транспондер», – мысленно ответила я. «Зачем тебе транспондер?» – услышала я бас эгрегора. «Чтобы убить того, кто грозит разрушить Министерство и тебя вместе с ним». На секунду Хранилище заколебалось. Я ощущала мыслительный процесс как какую-то вибрацию внутри его сознания, но не могла понять, о чём оно думает.

Секунду спустя по стене рядом с дверью прошла рябь. Эта рябь начала таять, но бежала горизонтальной лентой дальше по коридору, словно настенный указатель, который вёл меня куда-то. Свернув за угол, я увидела портал. Странно, а почему Хранилище не открыло его перед дверью? И тут я догадалась – оно просто уводило меня от камер. Никто не узнает, как я зашла и как выйду. Умелый ход.

Судя по тому, как далеко виднелась крошечная, с четверть моего указательного пальца, сторожевая башня Хранилища вместе с его главным входом, я телепортировалась примерно в его середину. Я огляделась. Передо мной стоял огромный стеллаж пять метров в высоту. «Самая верхняя полка слева от тебя», – услышала я голос. Стукнув подошвами, я включила антигравитационные ботинки и подлетела к ней.

Тёмно-асфальтовый транспондер оказался у меня в руках. Если он мог подчинить себе сознание корабля, то и звездолёта тоже. Мне необходимо было перепрограммировать звездолёт так, чтобы Министерство не могло засечь его местоположение и радиосвязь со звездолётом не работала бы без моего подтверждения. Поскольку я не была программистом и уж тем более не сильно разбиралась в электромагнитной бионике звездолёта, а знала только основной принцип работы, транспондер сильно упрощал мне эту задачу. Заодно и потренируюсь на нём перед тем, как перехватить управление кораблём космических тварей.

Коридоры Министерства снова заполнились людьми, и пробраться незамеченной к посадочным площадкам было сложно. Но этот вопрос я решила ещё из Хранилища, попросив его открыть мне портал именно туда. Площадка с аэродромом представляла собой нечто вроде огромного металлического ангара с порталами прямо под висящими в воздухе звездолётами. Порталы были не капсульными, как при «входе» в Министерство, а скорее представляли собой круглой формы светящуюся разметку. Эта разметка на самом деле телепортировала целый звездолёт в любое воздушное пространство над Москвой и немного в пределах Подмосковья. Координаты задавались заранее.

Никто не преградил мне путь: я воспользовалась звездолётом Пети, а не своим, который, по словам Таи, был заблокирован. Ко всему прочему, на мне был артефакт-парик (прощальный подарок Хранилища). Он придавал моему лицу черты той знаменитой женщины, которая больше всего нравилась тому, кто на меня смотрел. Сам парик был с идеально гладкими объёмными прямыми тёмными волосами по плечи. Хотя свои волосы у меня были светлыми, мне всё же шло. Я спокойно села в звездолёт, прикоснулась к сенсорной панели своими тёплыми руками, и портал подо мной завибрировал, выпуская пташку на волю. Я задала координаты телепортации: Подмосковье под Яхромой. Дальше перепрошью звездолёт транспондером и полечу сама, чтобы в Министерстве при обнаружении «пропажи» не сразу поняли, куда я делась.

В одном из дачных посёлков под Яхромой было прекрасное большое поле неподалеку от Места силы. Само Место силы находилось в лесу, но мне не обязательно было находиться там. Достаточно его близости. Хотелось посадить звездолёт где-то в более свободной зоне, но при этом достаточно спокойной. Конечно, я включила и невидимую маскировку, чтобы не пугать дачников. До того, как меня засекут, времени оставалось немного, поэтому надо приступать к делу. Я включила транспондер и приложила его к сердечной чакре, а левую руку положила на один из сенсорных датчиков транспортника. Потом отключила внутренний диалог в голове и в полной тишине настроилась на сознание звездолёта. Я слышала только, как за окном шумит от осеннего ветра рожь. Этот шум успокаивал. Начинало казаться, что мир не такой уж суетливый, словно в нём вовсе и не было никаких захватчиков, никаких битв. Только безмолвие этих полей, которые скоро будут застланы первым снегом. Сенсор в моей руке стал горячим, панель навигации тоже накалилась. Сидя с закрытыми глазами, я видела, как какой-то лучик света оттенка слоновой кости танцует, изгибаясь, и напоминает своими движениями выступление гимнастки. Сознание звездолёта было чем-то лёгким, летящим и очень светлым. Наверное, в какой-то степени таким же живым, как и корабль моих ракушкоголовых инопланетян. Звездолёт играл со мной, луч его сознания танцевал под какую-то мелодию, едва уловимую за шелестом ржи в поле. Мелодия пыталась рассказать мне грустную историю о прежнем хозяине звездолёта, огромном красивом арийце с голубыми, как океан, глазами. Ариец умер, был унесён одной из последних битв более десяти тысячелетий назад. Я ощутила тоску звездолёта по тому времени, когда он летал по планете без маскировки, когда воздух был пронизан магией. И тогда обратилась к нему с просьбой позволить мне вести его в бой за эту магию, и сказала ему о том, что это останется нашим секретом. Ведь те, кто использует его сейчас, не готовы к таким переменам. «Давай улетим от них», – транслировала я картинки крутых виражей. Звездолёт сладко замурчал, раскалённая панель завибрировала под моей второй рукой, и я ощутила, как мы резко взмыли в небо. Открыв глаза от неожиданности, я увидела на панели мигающий значок – и рядом вопрос: «Включать канал связи только по желанию пилота?». Я мысленно послала ему команду-улыбку – «да». Нажимать на сенсор не хотелось, было приятно находиться в единой гармонии со звездолётом. Я ещё немного побыла в этом состоянии, а потом запустила сканирование пространства на наличие любых других воздушных судов и космических транспортников. Если в «ухе» нет диспетчера вроде Таи, значит, придётся аккуратно пилотировать самой.

Тарелка слегка переместилась и зависла к северо-востоку от Москвы. А я была на севере. Как раз близко. Я подлетела вплотную, насколько это возможно, к полю корабля. Хорошо бы проникнуть через силовой барьер незамеченной… Транспондер действовал, однако, при физическом контакте с любым объектом – кораблём, звездолётом, а я вообще только что использовала его через контакт с собой – толком не знаю, зачем, но пришло, что так правильно. При этом другая рука – приложенная к звездолёту – заземляла воздействие. Таким образом, транспондер соприкасался и со мной, и со звездолётом одновременно. Снять силовой барьер корабля самим транспондером напрямую я не могла, потому что артефакт невозможно было прицепить на поверхность тарелки с внешней стороны поля. Но план в голове уже был, я составила его ещё в Министерстве.

Так как мой звездолёт в какой-то степени живой и разумный, а судно альдринов – это скорее именно машина, то можно попытаться для начала запустить в систему корабля вирус. Как я и предполагала, у моего звездолёта существует не только сознание, но и некие чувства. А значит, сознание подразделено на текущие процессы и память. Если звездолёт испытывает к воспоминаниям нечто вроде чувств, то это уже напоминает подсознание. У корабля альдринов тоже есть сознание и память, но она сохранена в виде набора алгоритмов действий в прошлом, чувств к которым он не испытывает. Они никак не окрашены для него – это просто данные. А это значит, что он просто хранит эти данные, они никак им не осознаны и, соответственно, подсознания для него просто не существует. Корабль, вероятно, может совершать множество действий автоматически, но при этом остаётся просто управляемой альдринами машиной. Я подумала, что если присоединить к сознанию корабля подсознание звездолёта, моя пташка покажет ему, каково это – обладать какими-то чувствами. Для двумерного сознания корабля присоединение к нему чужого подсознания – живого – будет подобно явлению Бога человеку. Ведь этого никогда с ним не было. И тут два пути: либо возникнет баг и можно будет ввести в корабль вирус, который откроет передо мной все двери на пути к Хезеду, либо возникнет нечто вроде безусловной любви и поклонения – и это тоже откроет мне все двери. Рушить корабль мне не хотелось: скорее всего, Хезед может при этом выжить. А мне нужно было убедиться лично, что он умрёт.

Я включила связь с кораблём. Главное не попасть под обстрел. Транспондер я поплотнее засунула в скафандр в районе груди. Звездолёту велела войти в системы корабля и буквально впиться в его сознание. В это время я буду следить за процессом и, если что, уходить от выстрелов. Я ощутила запах резины и жар, словно от перегретого системного блока компьютера. Так было внутри процессора корабля. Но никто пока не спешил атаковать нас. Возможно, я и звездолёт сразу попали в самый центр его сознания и прошли как бы незамеченными для остальных блоков, программ и систем. Есть немного времени. В голове стояла картинка: как светлый луч, который я видела до этого, из танцующей гимнастки превращается в фигуру лисы, что чуть замерла, выгнув спину перед атакой. Мгновение – и «лиса» уже, подобно вампиру, вцепилась в сознание корабля, бомбардируя его своей эмоционально окрашенной информацией. Нападения не будет, тут же осознала я. Слишком быстро всё происходит, вся система корабля сейчас отвлечена новым воздействием. Я расслабленно откинулась на спинку в кресле пилота. Корабль не понимал, что с ним делается. Внутри его программной оболочки шла рябь. Я видела сотни символов, кодов, и все они как по мановению руки становились одухотворёнными. Никто внутри не понимал, что происходит. Все компьютеры корабля выдавали ошибки, повергая альдринов в смятение. Они не могли даже ввести команды на своих сенсорных экранах и голограммах. Всё жило своей жизнью. Я ощутила нечто вроде восхищения, только это чувство не было моим, оно принадлежало кораблю. Я же просто поймала эмпатию.

Так продолжалось какое-то время. Пока восхищение было в приоритете, я подвела звездолёт к главному транспортному шлюзу. Защитное поле к тому моменту уже спало, потому что корабль воспринимал звездолёт как объект любви. И вот, подведя транспортник ко дну космической тарелки, я открыла люк и поднялась на крышу своего звездолёта, свободно раскинув руки, как статуя Иисуса в Рио-Де-Жанейро.

– Принимай, – приказала я через сознание звездолёта. Корабль в лучших традициях фильмов о похищениях инопланетянами включил голубоватый луч, в котором я растворилась и воспарила вверх, к самому началу шлюза.

Чтобы сдерживать сознанием весь массивный корабль, не имея источника силы в виде артефакта или места силы, мне пришлось «раскачать» свою энергетику и сознание. Практика была крайне опасной для новичков. Но я уже не совсем новичок, да и выбора не было. Пока корабль медленно «похищал» меня, я настроилась на стихию огня, и, вызывая огненных духов-саламандр, стала увеличивать объём и температуру огня в теле до максимума. Создавая файербол, я всегда настраивалась на стихию огня как существующего в природе элемента. Я черпала энергию из нижнего потока и солнечного сплетения, разжигая сам огненный шар в руке, предварительно пропустив силу огня через шестую чакру. Сейчас же мне необходимо было повысить в себе уровень стихии огня, чтобы изменить свой энергетический статус и стать в разы сильнее за короткий промежуток времени. Вспомнив древние практики ариев и их «коллег по цеху» – атлантов, я буквально вытащила внутренний огонь из солнечного сплетения и увела его наверх. В это время в районе пупка я стала раскачивать в себе стихию воды – именно там находится её центр. Получилось, что верхняя часть тела горела огнём, а нижняя была расслабленной и текучей. Пока это ощущалось просто как энергии в теле, но они постепенно начали выходить и на физический план. Дождавшись максимума, когда давление в голове выросло до предела, и моя верхняя часть тела раскраснелась, а внизу ноги сделались слабыми, я вызвала в себе ощущение, что энергетический вихрь внутри горла, отвечающий за проявление воли, перевернулся конусом вниз. Это позволило стихии огня подняться ещё выше (от моей головы пошёл дымок), а стихия воды тем временем наполняла нижнюю часть тела, становясь более плотной в объёме. Терпеть стало невозможно, и я уже находилась на грани потери сознания от разности потенциалов энергий в теле. Тогда я поменяла направление движения стихий в своём теле – огонь пошёл вниз, а вода наверх, а после единым потоком направила их в сватхистана-чакру. Стихии прокручивались сквозь чакру, и в тоже время огонь уходил в землю, а вода – в космос. Часть огня при этом на второй чакре смешивалась с частью воды, и получался пар. Эта энергия распределилась по всем моим энергетическим структурам, что придало им своего рода массивности – при этом концентрация её в разы возросла, как и моя сила. Ощущения были захватывающими – словно меня самой стало больше, и в то же время всё тело было лёгким, а голова светлой.

Теперь я точно смогу контролировать сознанием весь корабль, и ни одно его действие или даже желание не пройдёт мимо меня.

Осознавая, что сейчас будет жарко, я подсоединила транспондер через поднимающий меня луч света тарелки уже напрямую к ней: он оставался у меня в руках, но при этом имел контакт и с этой махиной. Звездолёту в этот момент я велела отключить связь с кораблём, включить маскировку и автопилот и убираться в условленное тайное место до востребования, что называется. Теперь корабль был связан с моим подсознанием напрямую, и от этого он ещё сильнее опьянел. Транспондер нагрелся внутри скафандра. Я уже пролетала сквозь внутренние помещения корабля. Поражённые альдрины замирали как вкопанные. «Доброе утро, вы лицезреете богиню», – хотелось поиздеваться мне! Корабль сам вёл меня к Хезеду. Мне даже не надо было думать, как. Никто не вставал на моём пути – возможно, корабль что-то сделал с ними. Я просто пролетала по коридорам, переходам и уровням – куда-то вверх, словно в невесомости. При том, что сами альдрины оставались на полу – значит, гравитация у них была включена.

В конце концов впереди возникла капитанская рубка – с замаскированными, не видимыми снаружи огромными иллюминаторами, тремя пилотскими креслами и множеством сенсорных голографических экранов, один из них был непомерно громоздким. Уровнем выше – прямо над рубкой – располагался кабинет самого Хезеда: что-то типа большого холла со стеклянно-металлическими колоннами по углам помещения. Там были софы, принимающие форму тела, и огромный стол из непонятного мне материала серо-голубого цвета. Рядом стоял стул, напоминавший трон из трубок с разнообразными каплевидными вставками из стекла. На троне восседал его хозяин, задумчиво глядя на меня сквозь экран компьютера-голограммы. Охранники в начале кабинета тоже стояли как вкопанные. От меня исходило золотистое сияние. Может, оно так гипнотизировало всех вокруг?

– Чем обязан служить? – беспристрастно поинтересовался он.

– Служить ты будешь смерти, и, подозреваю, что долго.

– Какая честь! А почему принять её мне посчастливится именно от тебя?

– Я просто знаю всё о том дерьме, которое ты и тебе подобные веками тут творят. Пора очистить планету от твоего присутствия. Всем станет легче.

– Ты уверена?

– Да.

– На моё место придёт кто-то другой, потому что люди не могут без управления, как не может стадо баранов без пастуха… Кажется, у вас так говорят. Но если уверена, делай своё дело, – спокойно ответил он.

– Да что ты знаешь о людях, – я уже достала с бедра бластер.

Меня пугало и смущало его ледяное безразличие.

– Стреляй, – только и произнёс он.

И я нажала на курок. Пуск, и луч бластера полетел в цель… Секунда растянулась в вечность. Конец засилью серых. Тот самый, которого я так ждала.

На пути луча возникло синее силовое поле, и он, уж не знаю каким чудом, отклонился обратно в мою сторону, но я успела сообразить и увернуться. Корабль защищал меня. А вот кто защищал Хезеда? Уж не он сам ли? И я тут же осознала ответ. Синяя матка пришла ему на помощь, я чувствовала её пробуждение – там, в недрах корабля. Не знаю, как, но, обладая самосознанием лишь наполовину, она спасла его. Я потянулась было вниманием к ней, но в этот момент мир передо мной погас.

А когда реальность снова «включилась», я увидела перед своими глазами инопланетное лицо Хезеда. На нём почти не было эмоций, разве что едва заметное презрение, а тёмные глаза с двойным веком слегка мигали, разглядывая меня.

– Я думал, мы извели большинство магов. Во всяком случае, тех, кто имеет дерзость расходиться с нами во взглядах. Интересная ты птица, Мила.

Пока я была без сознания, он усадил меня на белое кресло, похожее на медицинское. Мои руки и ноги были стянуты какими-то металлическими прутьями.

– Даже не думай. В тебе приличная доза паралитика. Магии не будет, – нарочито ласково улыбнулся он, – но ты можешь говорить со мной.

– Говорить с тобой не о чем, – ответила я.

– А я вижу у нас много общих тем. Например, что конкретно делает эта штуковина? И как её починить? – спросил Хезед, держа в руках транспондер.

Слава богам! Он сломан. Мне повезло: альдринам и так хватит разрушительных технологий.

– Догадайся сам, раз ты так любишь управлять, – ответила я.

– Так я и думал. По-хорошему разговаривать ты не желаешь. Несите сюда препарат, живо, – крикнул он.

Ага, злобу всё-таки испытывает… интересно. Пока они несли что-то, приготовленное для меня – он стоял и прожигал меня взглядом. Молча. Мне не привыкать. Хотя, если признаться, в нём было кое-что жуткое и жалкое одновременно. И я не знала, что в нем больше пугало: то, что он инопланетное чудовище или то, как беспощаден он может быть в своей внутренней убогости и жалкости. Как будто безумие скрывалось за маской безразличия… Вокруг были только белые стены и яркий свет, а до этого кто-то ждал приказа за ширмой и после ушёл. Почему-то меня слегка тошнило.

– Чего боятся больше всего на свете такие существа, как ты? Ты из далёкой инопланетной расы, а воплощаешься из жизни в жизнь здесь. Я вижу суть, хоть и не владею магией так сильно, как ты и тебе подобные.

– Каким образом ты видишь суть?

– Мы существа астрального плана. В земных условиях нам сейчас вполне комфортно, учитывая, что мир, в котором существует нынешнее человечество – это плотная трёхмерная реальность. В этой реальности всё восприятие настроено на ощущение материи, что нас вполне устраивает. Кроме того, у нас есть и доступ к любому пласту астрала – это уже выход за пределы четырёх измерений, и там присутствует видение энергии и восприятие тонкого плана. Я думал, ты знаешь об этом не меньше меня.

– Ах, да, точно, читала… – начинала болеть голова.

– Боль в голове – это самое приятное из того, что тебе предстоит. Так ты не ответила на вопрос: чего больше всего боятся духовные существа?

– Не знаю. Задолбал ты меня со своими дурацкими вопросами! Хватит умничать мне тут, хочешь убить – убей, и дело с концом! Труп можешь выкинуть с корабля, – головная боль не способствовала диалогу.

– Что же ты такая несмышлёная! А ещё маг называется. Духовные существа больше всего боятся подвергнуть других существ опасности. В твоём случае большей опасности. Но именно это ты сгоряча и сделала, решив организовать на меня покушение.