Текст книги "Древние: Интерлюдия"

Мы взялись за руки, включили антигравитационные ботинки и взлетели в небеса. Ветер был попутным, он нёс нас к Министерству. Стремительный полёт и ощущение свободы раззадорили меня, и я истерически хохотала. Для всех моих коллег полёты с помощью антигравитационных ботинок – нечто обычное, но только не для меня. Я чувствовала свою особую связь со стихией воздуха. Пришлось застегнуть плотнее свой плащ.

Интересно: если мир действительно такой, как говорит Вова, значит, мы находимся в зоне карантина. Перед глазами сразу почему-то всплыли кадры из фильмов о зомби-апокалипсисе. В каком-то смысле в этом мире происходило то же самое. «В этом?» Постойте, почему я так подумала?

Картина, которая до этого была неясной, словно перемешанные пазлы, сейчас начинала казаться мне более целостной. Этот разговор помог мне лишний раз осознать, что я делаю правое дело, а не просто палю по пришельцам. До этого в Министерстве мне объяснили только, что невидимые пришельцы, парящие на тонком плане над Землёй, навязывают людям идею техногенного развития и Матрицу потребления, настраивая их против раскрытия в себе магических способностей и чувственного восприятия.

В Министерстве намеренно и планомерно меня готовили к сражениям. Информация подавалась дозированно, и какие-то вещи мои Учителя оставляли без ответа – чтобы я сама училась находить ответы и получала свой личный опыт. Ученикам в Министерстве предоставлялось много свободы, и это радовало всех. Однако у меня возникла другая проблема – мой успех был виден всем, чересчур бросался в глаза. То, на что другие тратили много месяцев усиленных практик и тренировок – давалось мне легко. Мне определённо было легче, чем остальным. Но и у меня возникали свои сложности в обучении, хотя я совершенно не ленилась. Кроме того, ко мне относились строже, не давали поблажек и тренировали до изнеможения.

Всё своё свободное время я тоже тратила на изучение магии, причём с удовольствием, хотя, конечно, сильно уставала. Я сама себе не могла толком объяснить, почему всё это делаю, почему просто не бросила эту затею. Я чувствовала, что кто-то, стремясь мне помочь, практически тащит меня на верёвочке к каким-то осознаниям и результатам. Эта верёвочка, будто жгут, была привязана к самому моему сердцу, и всё, что бы я ни делала, шло оттуда. Моя старая жизнь рухнула, новая ещё только начинала зарождаться. И в ней я была совсем одна. Мне завидовали – тому, как решительно и быстро я продвигалась по сравнению с большинством магов Министерства. Я не толкала других, я их обгоняла, однако многим почему-то мерещилось, что я иду по головам. Но я обгоняла не потому, что хотела быть лучше других, а потому, что хотела чувствовать себя полезной и страстно желала знать. Никто, кроме Вовы, этого не понимал. Он единственный постоянно помогал мне и включался в мои переживания.

Говорят, Ученик выбирает Учителя, но в магии Учитель также выбирает Ученика. Если их «выбор» совпадает – начинается настоящее обучение. Трудное и насыщенное каждый день, каждый миг, и все твои поступки и истинные мотивы видны как на ладони. Смухлевать не получится. Обучение требовало от меня полного бескорыстия и принятия. Принятие давалось мне особенно сложно, потому что мало кто, кроме Вовы, принимал меня. Впрочем, была ещё Тая – она любила меня такой, какая я есть. Со всеми моими сложностями и внутренней закрытостью, с моими успехами в спецоперациях.

А Министр стал вести себя отстранённо, как бы наблюдая за мной откуда-то с высоты птичьего полёта. Он вольно и невольно запускал какие-то трансформационные процессы во мне, а ещё проверял меня на стойкость и верность. Мне это не нравилось, это всегда было болезненно. Но я старалась не обращать на его поведение слишком много внимания. Ведь именно благодаря ему я обрела доступ к магическим технологиям. Если бы не он, возможно, я бы уже давно была мертва.

Лишь спустя два с лишним года я смогу осознать, что и он боялся моей Силы – того, что она раскроется не в том ключе и сможет разрушить чуть ли не всё Министерство и даже нарушить баланс Сил на планете. И этот страх вынуждал его идти на определённые поступки. Но тогда, во время обучения, я об этом даже не подозревала. И меня задевали его постоянные проверки, испытания, холодность и недоверие. В самом начале он был куда более открыт! Я хотела, чтобы он был моим Учителем. Я знала, что у него много дел и не так много времени, но была полна решимости помогать ему, быть его другом, а он словно отвернулся от меня!

Тогда я не понимала, что это на самом деле – благо и дополнительный стимул к моему развитию. Я молча выполняла все задания, что мне давали – как по обучению, так и по работе. Я слышала, как некоторые юные ученики министерства и их семьи шептались обо мне в коридоре: мол, на самом деле я та, в ком наиболее сосредоточен Вирус, что я опасна и со мной что-то не так. Ибо нельзя обладать истинной Силой, будучи столь молодой. Они даже говорили, что я скоро перерасту Министра, что меня здесь держат просто ради контроля.

Я не желала никому из них зла и всегда помогала им. Но и быть близка и откровенна с ними не могла. Не осознавала я и того, что они завидуют мне, потому как не пытаются вдумываться в то, что я проживаю. Долгие месяцы одиночества среди людей. Скрывать Силу сложно, когда она рвётся наружу.

Мир не оставлял меня на самом деле ни на минуту. Внутреннее знание о том, что непременная боль одиночества – всего лишь отражение социального стереотипа, популярного среди людей, которые не привыкли брать на себя ответственность за собственную жизнь, было всегда со мной. В принципе, до настоящего времени и я была таким человеком. Сейчас же происходили какие-то масштабные трансформации. Но меня беспокоило даже не то, что я сама по себе, а то, что меня не принимают. Но та Сила, которая тянула меня за верёвочку, в любые минуты уныния давала мне понять: я не одна, где-то есть нечто или некто, кто ведёт меня по этому Пути и поддерживает меня.

Однажды, когда я полностью приняла тот факт, что мне суждено быть чужой среди своих, что никто не обязан меня любить и принимать, и что, возможно, таков мой путь – моя жизнь внезапно озарилась приятным событием.

Мы с группой сидели в конференц-зале на очередном совещании по поводу недавних космических битв. Я была вся внимание, слушала и запоминала каждое слово. Кое-кто ёрзал на стуле и пытался сохранять состояние бодрости. Когда совещание закончилось, я вышла из кабинета и наткнулась на парня, которого заметила ещё в один из первых дней пребывания в Министерстве – это про общение с ним меня предупреждал Министр. Он задержал на мне взгляд и внезапно сказал:

– Хоть кто-то, кроме меня, выходит из этих комнат с позитивным видом. Эй, а я тебя видел!

Где он мог меня видеть, неужели он спалил, что я пялилась на него, пока он занимался? Нет, только не это, у меня даже в мыслях не было ничего такого… А что он мог подумать? Блин, какая неловкость. Наверное, троллит меня на тему того, что я следила за ним. Надо бы как-то косвенно намекнуть ему, что это вовсе не так, оправдаться… В голове был хаос из мыслей.

– Ты что-то сказал? – спросила я, когда заметила, что он смотрит на меня в упор.

– Я уже минуту тут распинаюсь, – он улыбался, – впрочем, неважно. Я знаю, тебя зовут Мила. А я Глеб.

– Очень приятно, Глеб, и откуда ты знаешь моё имя? – ответила я, старательно сохраняя спокойствие.

– Слышал, – он внезапно стал серьёзным.

– А, ты, наверное, знаешь про мою особую популярность, – я рассмеялась.

– Наслышан и о ней, но меня это вовсе не пугает, даже наоборот, – он продолжал открыто смотреть мне в глаза, – интересно познакомиться со столь популярной личностью.

– Вот как, – я вдруг ощутила внутреннее напряжение.

– Ты это грустно сказала, хоть и с самоиронией, – констатировал он, – вообще-то я пошутил, не обижайся.

– Тебе показалось, Глеб, – холодно ответила я.

– Знаешь, я скоро уезжаю в Штаты по заданию. Давай как-нибудь встретимся на неделе, и я покажу тебе, что в Министерстве есть один человек, который просто будет рад с тобой пообщаться?

Я посмотрела на него. Что-то во мне сопротивлялось. Видимо, он почуял, что значил мой взгляд.

– Решено, идём. Встретимся на крыше, скажем, в среду после 9 вечера. Любишь высоту? – спросил он, не дожидаясь ответа.

– Ты решил не оставить мне выбора? – парень показался мне забавным, и я слегка оттаяла.

– Соглашайся. Я буду ждать тебя, – сказал он, улыбнулся и скрылся в толпе.

Я немного устала от пребывания в стенах Министерства, и в этот вечер решила выбраться. Взяла карту, закрыла глаза и тыкнула пальцем наугад. «Ладожское озеро» – прочитала я. Интересный выбор, север России. Ну что ж, пока никто не видит – можно использовать один из запасных разведывательных звездолётов Министерства. Лететь столько километров на антигравитационных ботинках мне не хотелось – хотя бы потому, что их максимальная скорость была 200—250 километров в час, и лететь пришлось бы долго. А звездолёт развивал максимальную скорость до 200 000 000, он подходил для ближних полётов по Солнечной системе. Я воспользовалась допуском Таи, чтобы разблокировать систему управления звездолётом (моя подруга работала в службе информационной безопасности Министерства). Вне космических и разведывательных полётов пользоваться звездолётами запрещалось. Запретный плод всегда сладок. Ограничивать себя в чём бы то ни было, даже не очень законном, мне никогда не нравилось. Мне нравилось управлять звездолётом, а официальных полётов было сейчас не так много.

Звездолёт, «припаркованный» на земле, имел систему защиты и маскировки – проще говоря, был невидимым для человеческих глаз, а в то место, где его оставили, посторонний даже не захотел бы пойти. Также он имел ряд других магических защит.

Я оставила его на опушке леса недалеко от озера. Лес был особенным. Всюду, куда ни глянь, рос мох, сосны-исполины стояли редкими рядами. В лесу было много вкусной черники, я набирала полные ладони по пути к самому берегу озера. Бухта в начале летнего сезона оказалась совершенно пустой. Солнце взошло высоко. Вода в бухте была тихой и прозрачной. Я сняла обувь и босыми ногами пробежалась к озёрной глади. Чуть тёплый песок под ногами… Какой невероятный восторг! Ничего не нужно – просто быть среди этих мест. Небеса вокруг казались объёмными, словно в них были вписаны древние сферические структуры-купола. А место-то я выбрала не простое! Я закружилась вокруг своей оси, и юбка белого сарафана, что был на мне, поднялась до колен. Тут на другом конце бухты я заметила приближающуюся ко мне фигуру. Я села на песок у кромки воды. Хотелось побыть наедине с собой. Голова была божественно пуста. Я отдыхала.

– Здравия, – за спиной я услышала шуршание песка от шагов.

Передо мной стоял человек лет сорока с длинными волосами, собранными в хвост, тёмной бородой, чуть тронутой сединой посередине. Взгляд его был острым, как у ястреба, и в тоже время внимательным и тёплым.

– Добрый день, – из вежливости поздоровалась я, не вполне понимая, что ему от меня нужно.

– О чём ты грезишь, девица? – сказал он шутливым тоном.

– Ни о чём, отдыхаю, – ответила я.

– Откуда ты к нам прилетела?

– Из Москвы, – ответила я и тут же опомнилась: почему он сказал именно «прилетела»? Он словно уловил движения моего ума.

– Я знаю, что вы летаете. Твой шаттл (или как вы их называете) стоит неподалёку.

Я посмотрела ему в правый глаз.

– Внушение на меня не действует, можешь не пробовать, – спокойно заметил он, – давай познакомимся, раз уж ты пришла сюда. Я – алхимик, а ты?

– Мила. Странное у вас имя, – мне вовсе не хотелось рассекречиваться. Это тоже было запрещено правилами Министерства.

– Можешь называть меня Анатолием. Не бойся, я никому не скажу – я видел здесь таких, как ты, много лет назад, и далеко не единожды. Что побудило тебя прилететь сюда, да ещё и на шаттле?

– Если честно, просто тыкнула пальцем в место на карте.

– Просто, да не просто. Тебе нравится Ладога?

– Да, здесь тихо и спокойно. Навевает умиротворение, волшебное место.

– Больше, чем ты думаешь, – сказал Анатолий.

– Кто вы такой? – мне хотелось быть вежливой, но я не понимала, почему он сидел рядом.

– Хороший вопрос. А ты кто такая?

– Ох, не надо только вот все эти старые фишки – отвечать вопросом на вопрос, – внезапно я ощутила лёгкий укол раздражения.

– Я скажу тебе, кто я, если ты ответишь, кто ты. Прежде всего – себе, – ответил он спокойно.

– Пржде всего – человек, – первое, что пришло на ум.

– Человек, дочь, маг, мать, жена – это всё ярлыки. Ответ – далёк от этого.

– Я недавно об этом задумывалась. Но понятия не имею, как найти ответ.

– Нужно лишь вопрос задать правильно. «Кто на самом деле воплощён?»

– И? – я ожидала каких-то ещё указаний.

– Попытаться это осознать.

– Ясно же, что я воплощена. Я задавала себе эти вопросы.

– А кто – я? Ты когда-нибудь наблюдала за «Я»? Что можно в это понятие включить?

– Прошлые воплощения? – я не понимала, куда он клонит.

– Не только. К своему Я можно подниматься – по каналу. Это называется «соединение с Атманом»66
  Атман – духовная сущность человека в понимании Древних магов. Некто, кто решил воплотиться в человеческом теле, где личность подобна операционной системе, душа – нечто вроде процессора и жёсткого диска, тело – остальное «железо» компьютера, а дух – программист, сидящий за клавиатурой. Человеки обычно уверены, что уникальный набор «глюканутых» управляющих программ с кучей «вирусов», его личность, и есть их Я. Это заблуждение.


[Закрыть]. Наблюдая, можно много о себе узнать.

– И что мне это даст?

– Зная, кто ты и откуда, ты можешь спросить себя, куда ты идёшь. Невозможно двигаться в каком-либо направлении, если ты не знаешь координат.

– Ясно, – ответила я, хотя мне ничего ясно не было, а все эти фишки с вопросами я помнила и так.

– Что тебе ясно? – спросил он с лёгкой ухмылкой.

– Если честно, то ничего, – меня раздражала его манера вести беседу.

– Есть ли у тебя какие-нибудь ещё вопросы?

– Нет.

– Тогда я спрошу тебя: в чём заключается первоочередная задача мага? Ты ведь им себя именуешь, – его тон показался мне насмешливым.

Блин, да почему он так разговаривает со мной? Я ведь работаю в Министерстве!

– Наблюдать? – сдерживаясь, осторожно спросила я.

– Наблюдать было бы неплохо за всем, но это ещё не ответ, – его тон показался мне равнодушным.

– К чему ты меня допрашиваешь? – мне становилось неуютно. Я перешла на «ты», но заметила, что его это мало волнует, и в горле встал ком.

– Я тебя ещё не допрашиваю. Если бы допрашивал, ты бы в другом состоянии здесь сидела. Если ты хочешь быть настоящим магом, тебе рекомендательно ответить на эти вопросы для себя. В ином случае можешь себя им не считать.

– А как же способности?

– У всех людей есть эти способности, просто они спят.

– То есть люди, которые занимаются магией, не маги на самом деле?

– Мага от «не мага» отличает лишь мировоззрение. Оно далеко от каких-либо социальных норм.

Мне стало обидно, слёзы покатились из глаз. Убогая жалость к себе! Значит, я опять пошла не своим путём. Мне говорили, что я маг – а этот человек разнёс меня в пух и прах за три минуты!

Он был абсолютно равнодушен к моим слезам. Но внезапно его взгляд посветлел, и он спросил меня:

– Ты сдаёшься?

– Да. Скажешь ответ? – спросила я, хлюпая носом.

– Нет. Ищи сама. Раз ответ не найден, то мы закончим разговор, – он спокойно встал и пошёл в противоположную сторону бухты, туда, откуда и появился.

Я была в гневе. Да как он смеет так себя вести! Припёрся, пристал с дурацкими вопросами, нахамил, а потом ушёл! Что за грязные манипуляции! Не ему судить, маг я или нет! Он явно хотел, чтобы я, как собачка, побежала догонять его. Но я осталась сидеть на песке и смотреть на гладь озера. Никто не может просто так судить о моём месте в этом мире, и этот человек не прав! Я с силой кинула камень в воду – он пролетел, несколько раз отскочив от её поверхности.

Мне захотелось уйти отсюда. Я возвращалась в лес в какой-то отрешённости и печали, а по пути так и тянуло бессильно упасть на песок. Что я и сделала.

Да почему вообще я слушаю какого-то незнакомца и поддаюсь на его провокации?! Меня обуяла злость на себя.

Глубокий вдох, потом выдох. Я вспомнила, что земля забирает боль – можно просто лежать на животе, с каждым выдохом отпуская всё, что накипело. Вот так я и дышала какое-то время на песке, пока внутри меня не стало пусто совсем.

За этой пустотой было что-то ещё. Я заметила, что оказалась под сенью сосен: они росли прямо на пляже и живописно обрамляли небосвод своими махровыми ветками, как бы рассказывая историю своего Пути.

Солнце едва проникало сквозь хвойные ветви, песок стал прохладным, а воздух источал терпкий сосновый аромат. Я всегда была собой и никем другим – уже не одно тысячелетие. Только сейчас я и осознала это.

Я ни о чём не думала, лишь любовалась девственной природой. Мне казалось, что можно пробыть здесь вечность, не задаваясь вопросом, зачем ты это делаешь – ведь водоросли на дне Ладожского озера не спрашивают, зачем они там. Они просто существуют и всё. Я даже испытала в этот момент благодарность просто за то, что они есть. Однажды каждый человек на Земле познает эту благодарность.

У людей всегда существуют потребности, но они порой забывают о том, чем уже обладают. Я продолжала задавать себе простые вопросы, подобные тем, что озвучил Анатолий: кто я такая? Где то начало, откуда я пришла в этот мир? Есть ли другие подобные миры? В чём их прелести или недостатки? Если я уже здесь, то куда тогда лежит мой путь? А может быть, до моего рождения вообще ничего не было? Как тогда что-то могло возникнуть из пустоты?

Все научные теории пытались отвечать на такие вопросы, но, почти не выходя за рамки логики, редко дотягивались до чего-то стоящего – поэтому я считала их лишь осколками древних знаний. Разве возможно уместить всё Мироздание в комбинацию каких-либо последовательно вытекающих друг из друга схем? А если и возможно, то что же делать с теми вещами, понятиями и явлениями, которые существуют, например, в других галактиках, но у нас их просто нет? Глупо было бы утверждать, что Великий Ра-М-Ха сотворил мир всюду одинаковым – иначе в чём тогда сам творческий процесс?

Стало смеркаться. Пора возвращаться в Министерство, а то запалят, что я использовала звездолёт.

Глава 5. Древние мистерии

Разговор с этим странным мужчиной, Анатолием, как будто перезагрузил меня. Фокус внимания, ранее болезненно связанный с отношением ко мне окружающих, сместился на внутренние поиски себя. То есть я нашла для себя вопросы поважнее, чем общественное мнение. Для меня это было большим преимуществом. Я словно была в своём мире. Люди оставались где-то за его границами. Такое переключение внимания позволяло мне стать менее управляемой со стороны кого-либо извне. Кроме того, всё это дало мне погрузиться ещё глубже и в процесс изучения самой магии. И я получала от этого удовольствие. Отшельник во плоти.

Моему отшельничеству, впрочем, не способствовал тот факт, что в Министерстве устраивался бал по случаю появления за прошедший год новых магов. Он именовался мистерией – особым магическим посвящением.

Под магическими посвящениями люди обычно понимают какие-то ужасные жертвоприношения, ритуалы и непонятные жесты, движения частями тел, а то и вообще оргии. На самом деле, скажу вам, это полная чушь. Я кое-что знала о магических посвящениях из воспоминаний о своих прошлых жизнях. Посвящения могут проводиться как испытания – вот что я узнала тогда.

Магическое посвящение имеет лишь одну-единственную цель – заставить человека выйти за рамки его обыденного восприятия. Зачем это нужно? Так мы, маги, получаем истинное знание о некоторых вещах или явлениях. Как бонус мы очищаем Душу, а порой даже получаем всевозможные интересные способности или ответы на волнующие вопросы. Конечно, как я уже видела, магические посвящения бывают связаны с сильным стрессом, поэтому данный метод весьма непопулярен. Но существуют и другие виды магических посвящений – на тонком плане, когда духи и иные представители Высших сил (а порой и низших, если магу хочется пообщаться с ними) проводят манипуляции по изменению сознания и психического состояния человека. Магу на таких посвящениях даруются способности, а вместе с ними и обязательства. Мистерия – ещё один вид посвящений. Общая часть этого события представляет собой праздник, который устраивают жрецы или маги, при этом есть и скрытая – с испытаниями и не для всех.

К мистерии в своём отшельническом состоянии я отнеслась с крайним скептицизмом, но всё же Вова взял с меня обещание, что я приду, потому что там будет магическое посвящение и его желательно пройти. Он добавил также, что мероприятие того стоит.

Дресс-код был причудливый: одежда с рисунком шкуры сетчатого питона, тёмно-изумрудного цвета. Издалека он казался чёрным. Девушки облачались в платья. Мужчины – в затейливые костюмы: брюки разных фасонов в сочетании с высокими сапогами или сандалиями, а на верх надевалось нечто вроде туники с накладными плечами, похожими на латные.

Чтобы обзавестись такой одеждой, не нужно было бешено бегать по магазинам Москвы или ждать заказа у швеи. Девушкам достаточно было купить любое платье белого цвета и желаемой длины, встать перед специальным магическим зеркалом-артефактом – и оно придавало платью нужный цвет и фасон.

Таким способом я сделала себе приталенное платье до пола. У него были лёгкие плечики, которые кокетливо торчали в стороны, почти как у мужских костюмов. Платье на талии охватывал металлический пояс в виде змеи с изумрудным глазом. Всё это завершалось юбкой-тюльпаном до пола, из-под которой при ходьбе открывались ноги, обутые в сандалии. Волосы я собрала в высокую вечернюю причёску, а на уши надела серьги в виде павлиньих перьев с изумрудной глазурью. Посмотрев в зеркало, я осталась довольна видом.

Зал, в котором проводились мистерии, своим убранством напоминал что-то среднее между склепом и пирамидой с каменной кладкой. Высокие десятиметровые потолки и гладкие колонны терялись в салатовом сиянии с туманом.

Было удивительно и странно видеть знакомых людей одетыми в одном стиле.

Вот со мной поздоровалась Лейла – пышногрудая блондинка с жёлто-зелёными глазами и пушистыми волосами, вьющимися мелкими завитками. Её и так эффектную внешность дополняло платье на лямках – оно, как и у меня, было с юбкой-тюльпаном, что выделяло нас среди других девушек. Платье Лейлы отличалось от моего отсутствием пояса, длиной до колена и фасоном верхней части. Она держала бокал с каким-то напитком, и под руку её сопровождал Персей Русланович – бодрый дядька с седой бородой. Персей Русланович был руководителем подразделения боевой магии, мастером по боевым искусствам, йоге и магическим воздействиям. Ему не так давно исполнилось двести лет.

Ходили слухи, что Персею Руслановичу известны какие-то древние техники продления жизни и молодости. Но сам он это отрицал. Никто не знал его настоящего имени – наверное, кроме Министра. «Персей» был его псевдоним, который маг получил после того, как обезвредил, а потом и убил одну жуткую ведьму. Эта ведьма насылала на людей болезнь – паралич.

Боевой маг был одет в подобие мужской туники, расшитой металлическими вставками, с острыми «боевыми» плечами и рукавами, зауженными возле плечей и расклешёнными у локтей, где они и заканчивались. На талии у Персея Руслановича тоже был пояс, но металлический, с бляшкой из какого-то натурального гладкого камня чёрного цвета. Кроме туники, на нём были обтягивающие тёмные брюки – и сидели они хорошо, а на ноги он надел элегантные чёрные кожаные сапоги. Персей и Лейла грациозно отошли в сторону, а я принялась глазеть на остальных.

Тая, моя боевая подруга, приземистая девушка с личиком Дюймовочки и большими карими глазами, шла в сопровождении своего чешского возлюбленного с редким именем Артемис. Он трудился в подразделении Министерства, отвечающим за связи с другими государствами. На Тае было не платье, а – вопреки всем канонам – брючный комбинезон с широкими, как платье, штанинами до середины голени. Наверху комбинезон заканчивался лямками, аналогично какому-нибудь топу. Её наряд был украшен драпировками на груди и небольшим вырезом декольте, который дополняло ожерелье в виде змейки – похожее на мой пояс, тоже с изумрудным глазом. Змей носили тут все – это был символ омоложения. Маг всегда молод. Я снова вспомнила Персея Руслановича: может быть, он менял кожу, как и змеи? Эта мысль меня позабавила.

Потом я обратила внимание на Сашу. Наш Министр выглядел довольным как кот и шёл под руку с Соней – главой администрации Министерства, говорят, она его возлюбленная. Александр был в каком-то совершенно фантастическом жакете, без рукавов, с острыми плечами, поднятыми вверх. Сам жакет при ближайшем рассмотрении напоминал ливрею и длиной доходил до бёдер. Снизу были брюки прямого кроя, заправленные в высокие ботинки со шнурками. Соня гордо дефилировала в прямом платье до щиколоток на небольших каблуках-шпильках. Соня была шатенкой с миндалевидными тёмно-карими глазами, аккуратным носом, круглым лицом и густыми волнистыми волосами чуть ниже плеч. Ей явно нравилось идти под руку с Сашей.

А моей парой на сегодня был Джеймс. Высокий парень с точёными скулами, тёмными глазами, тёмно-русыми – почти как смоль – волосами, с неровной, чуть вьющейся чёлкой. Красавец и всегда галантен. Джеймс служил боевым магом в США и входил во внутреннюю охрану их Министерства магии. Он приехал сюда по делам, мы познакомились на инструктаже у Персея Руслановича. Меня сразу расположила его лёгкая манера общения.

– Мы случайно не встречались в прошлых воплощениях? – спросил тогда он с загадочной улыбкой.

– С чего такая мысль? – слегка изумилась я.

– Что-то в тебе есть родное.

– Взаимно.

После этого диалога мы вышли из кабинета и полчаса протрещали о магии, о том, кто и как к этому пришёл. Джеймс удивился, узнав, что я торговала наркотиками.

– Да уж, а по твоему милому лицу этого и не скажешь, – пошутил он.

– Я такая, девушка с сюрпризами.

– Точно. У тебя уже есть пара на мистерию?

– А там что, парами нужно приходить? – я неосознанно сощурилась, а потом поймала себя на этом.

– Конечно. А ты что, не знала?

– Ага. Тогда ты меня выручишь, – ответила я.

В нём ощущалась какая-то надёжность и теплота. Мы с первого момента стали хорошими друзьями.

Джеймс был одет в боевую тунику, напоминавшую панцирь или латы, и тёмные джинсы, зауженные к низу. Ткань, из которой была сделана туника, тоже вписывалась в дресс-код. Выглядел парень в целом элегантно, а со своей внешностью – даже статно.

Остальные с удивлением оглядывались – что за незнакомец идёт рядом со мной? Такое внимание льстило.

– Ты правда спасаешь мой бал, – поделилась я.

– Чем же? – спросил Джеймс.

– Я не любитель всяких там праздников и церемоний. А с тобой как-то уютнее.

– Обычные праздники я тоже не люблю. Современное общество превратило их в повод для попойки. Магу нечего делать на таком мероприятии. Но мистерии совершенно отличаются от обычных человеческих праздников.

– Ладно, убедил, понаблюдаю за процессом.

– И постарайся насладиться им, – добавил Джеймс.

– Не обещаю, но попробую, – улыбнулась я.

Мы подошли к мраморной лестнице, ведущей на небольшую обзорную площадку, откуда открывался вид на какую-то объёмную иллюзию с пальмами, пирамидами, горами и долинами в час перед рассветом.

На площадке стоял Вова, облачённый в мантию. Конечно, в каком же ещё наряде он мог прийти! Я подумала об этом с лёгкой иронией. Впрочем, мантия с капюшоном и поясом в виде верёвки с кисточками ему очень шла.

– Привет, – он обнял меня.

– Вова, это…

– Я знаю, – перебил Вова и отошёл от меня, – Джеймс не в первый раз приезжает к нам.

Они обменялись рукопожатиями.

– Вы как раз вовремя, – сообщил он тем временем, – сейчас будут раздавать кикеон.

– Напиток, который ритуально употребляется во время посвящения и принесения клятвы, – пояснил Вова.

Тем временем в самом центре зала словно ниоткуда в воздухе возникла чёрная блестящая сцена с красивыми узорчатыми краями, переходящими в небольшие изваяния мифических животных и божеств.

Министр осторожно взошёл на неё.

– Сегодня мы собрались здесь, чтобы расслабиться после трудовых будней и официально принять в маги новобранцев. Это важный момент. Каждый из вас несёт ответственность перед другими членами Министерства и перед обществом. Чтобы начать свой магический путь полноценно, необходимо осознавать не только те способности, которые он даёт, но и обязательства, следующие за ними, – слова Министра громко прозвучали в тишине зала.

На сцене рядом с ним появились Артур, личный помощник Министра – щуплый, приятный с виду парень с тёмно-русыми волосами, бритыми висками и хвостиком на голове, и темноволосая, со слегка раскосыми глазами, овальным лицом и воинственным взглядом изящная девушка по имени Алина.

Какую именно она занимала должность в Министерстве, я толком не знала. Алина держала поднос с напитком. В руках Артура что-то поблёскивало, но я не смогла рассмотреть предмет.

– Пусть адепты по очереди поднимутся сюда, – веско произнёс Саша.

Я знала, что посвящаемых должно быть двадцать человек.

Среди нас была и Лейла.

Первым вышел темноволосый парень с аристократическим юным круглым лицом, тонким носом и большими, слегка взволнованными чёрными глазами.

– Имя? – уточнил Саша с такой серьёзностью, будто проводил кастинг талантов.

– Антон, – тихо ответил он.

Артур приложил к его груди тот самый блестящий предмет, и я поняла, что это ритуальный нож.

– Истинно ли ты и по своей ли доброй воле становишься магом и хранителем древних знаний?

– Истинно, – сказал посвящаемый.

– Принимаешь ли ты на себя обязательство служить Высшим силам, Высшим целям Министерства и отдавать миру свою любовь?

– Принимаю.

– Пусть против тебя обернётся удача и сила твоя померкнет, ежели ты нарушишь данные только что обещания, – Саша жестом дал Алине знак.

– Испей же кикеона во хвалу богам и покровителям нашим.

Артур убрал нож с груди Антона, а Алина вручила ему бокал.

Так прошли пятнадцать человек, прежде чем настала моя очередь. Стоять на этом месте перед всеми было странно – я ощущала себя нагой, только душой, а не телом.

Из бокала полился приятный густой, игристый напиток ярко-розового цвета. Как успел мне рассказать на ушко Вова, приготовленный из натуральных растений особым способом кикеон в небольших дозировках не имел опьяняющего и сильного наркотического эффекта. Хотя эффект был всё-таки похож на тот, что дают некоторые вещества, изменяющие состояние сознания: напиток слегка расслаблял, давал ощущение тепла в теле и расширял возможности видения. Некоторые тонкие миры благодаря этому воспринимались не Третьим глазом, а напрямую зрением – наяву. В Министерстве его употребляли только раз в году и достигнув определённого уровня развития сознания – чтобы не появлялась зависимость. В каком-то смысле это и было испытание – на умение проявлять стойкость после употребления. Наркоманов выгоняли из Министерства. Отличало его от алкоголя и наркотиков то, что кикеон не вызывал никаких негативных последствий для здоровья и не засорял энергетику неблагоприятными флюидами.