Текст книги "Собрание сочинений в 3-х томах. Том 2"

1

 
Ты помнишь? – В средние века
    Ты был мой властелин.
Ты взял меня издалека
    В свой замок меж долин.
От властных чар твоих бледна,
В высокой башне у окна
    Грустила долго я —
И над туманами долин
К тебе, мой маг, мой властелин,
    Неслась тоска моя.
 

2

 
Мои влюбленные пажи
    Служили верно мне;
Их кудри – цвета спелой ржи —
    Сребрились при луне.
Но лунный свет, блеснув, угас.
Взошла заря. С прозревших глаз
    Упала пелена.
Я пряжу тонкую взяла
И с ней покорно замерла
    У моего окна.
 

3

 
Трубит герольд. Окончен бой
    В далекой стороне.
О, скоро ль буду я с тобой!
    Вернешься ль ты ко мне?
Мой ум в томленье изнемог.
Я жду. Гремит победный рог,
    Разносится, звеня.
Тесней сомкнулся страшный круг,
Стучится смерть. Вернулся друг.
    «Ты не ждала меня?»
 

4

 
«О, я ждала тебя, ждала,
    И ждать готова вновь.
Чрез мрак отчаянья и зла
    Прошла моя любовь!
О, я ждала…» Но острый меч
Спешит мольбы мои пресечь
    Забвением без грез.
Мой слух наполнил свист и гул,
Холодный вихрь в лицо пахнул. —
    И жизни сон унес.
 

5

 
Прошли мгновения – века —
    И мы воскресли вновь.
Все так же властна и крепка
    Бессмертная любовь.
Я вновь с тобой разлучена,
Грущу, покорна и бледна,
    Как в замке меж долин.
И вновь, как в средние века,
Все те же грезы и тоска,
    Все тот же властелин.
 

X. Бессмертная любовь[7]7
  Сохранено деление на циклы, принятое в прижизненном издании.


[Закрыть]

РОБЕРТ – граф де-Лаваль

АГНЕСА – его жена

ФАУСТИНА

КЛАРА – сестры Агнесы

ЭДГАР

ВЕДЬМА

ПАЖ

ПАЛАЧ

ДОКТОР

Слуги, служанки, трубадуры, Призраки Красного и Белого сна.

Действие происходит в Средние века во Франции, в замке де-Лаваль.

Небольшой высокий готический зал, тускло освещенный восковыми свечами. Около узкого окна пяльцы с начатой работой. Три двери. На стенах портреты рыцарей и дам. Потухший камин. Близ него в кресле с высокой спинкой, украшенной гербом, сидит Роберт в полном рыцарском вооружении. У ног его, положив голову ему на колени, в отчаянии застыла Агнеса. Она одета в фиолетовое бархатное платье; ее головной убор, сброшенный, лежит на полу, и длинные каштановые волосы в беспорядке рассыпаются по плечам. Рука Роберта лежит на голове Агнесы.

АГНЕСА (поднимая голову)

 
      Я не могу поверить, мой Роберт.
      Как! Неужели ты меня покинешь
      Теперь, сейчас, не переждав до утра,
      В вечернем мраке бросишь ты меня?
      О, мой Роберт, тебя я заклинаю!..
      Я все прощу, я все перенесу, —
      Мой приговор, твою неумолимость,
      Грядущий ужас горя и тоски
      И этот миг отчаянья и страха…
      Я все прощу, я все перенесу,
      Лишь подожди до утра здесь со мною…
      Одну лишь ночь, одну лишь ночь, Роберт!
 

РОБЕРТ

 
      Дитя мое, я не могу остаться,
      Мне долг велит идти – и я пойду.
 

АГНЕСА

 
      Твой долг велит жену твою покинуть,
      Отнять мой свет, из сердца выбрать
                                                      кровь,
      Взять мир, взять сон? О, нет такого
                                                      долга,
      Когда еще есть Бог на небесах!
 

РОБЕРТ

 
     Дитя мое, там гибнут христиане,
     Там слышен вопль невинных жен и дев.
     В крови, в оковах, в мрачных
                             подземельях —
     Как счастия там смерти молят братья,
     А ты твердишь: «Одну лишь ночь, Роберт!»
 

АГНЕСА

 
     Я знаю, да! Они тебе дороже
     Твоей жены, единственной твоей.
     Ты хочешь мир людей тебе безвестных
     Купить страданьем близкой и родной.
 

РОБЕРТ

 
     Мне ближе тот, кто более страдает.
     Ты здесь живешь, не ведая забот,
     В богатом замке, в роскоши и неге,
     Спокойная и гордая, а там
     Свободы жаждут тысячи несчастных,—
     За них я жизнь и душу положу.
 

АГНЕСА

 
     А за меня? А за мои страданья
     Кто чем-нибудь пожертвует, Роберт?
     Иль я – ничто? И жизнь мою навеки
     Тебе, палач, дозволено разбить?
     О, нет, прости! Прости! Я так
                                  несчастна!…
     Не помню я о чем я говорю…
     О, пощади! С таким ли гневным взором
     Покинешь ты жену твою, Роберт?
 

РОБЕРТ

 
      Я не сержусь, Агнеса, я жалею,
      Что не могу ничем тебе помочь.
      Твоя тоска, мой друг, неутолима, —
      Над нами гнет незыблемой судьбы.
      Но не навек тебя я покидаю.
      Люби и жди – я возвращусь к тебе.
 

АГНЕСА

 
      Когда?
 

РОБЕРТ

 
                  Не знаю. Можно ли заране
      Предугадать исход и время боя,
      Когда и чем окончится поход, —
      На сколько дней продолжится сраженье?
 

АГНЕСА

 
      Но если там убьют тебя, Роберт?
 

РОБЕРТ

 
      Я буду счастлив. С благостным
                                      сознаньем
      Исполненного долга я умру.
 

АГНЕСА

 
      А я, Роберт!
 

РОБЕРТ

 
                  А ты свободна будешь
      Остаться верной памяти моей
Иль, год спустя, избраннику другому
Отдать свою свободу и себя.
 

АГНЕСА

 
     О, замолчи! Кощунственным презреньем
     Не смеешь ты любовь мою пятнать.
     За что? За что? Я так тебя любила
     И так люблю!
 

РОБЕРТ

 
                 Я верю, милый друг.
 

АГНЕСА

 
     Я так люблю, что мрак грядущей ночи
     Из черных снов и мыслей и предчувствий
     Не затемнит лучей моей любви.
     Я так люблю,
                 Что море скорбных слез,
     Что океан неслыханных страданий
     Не угасит огня моей любви.
     Я так люблю, что если б каждый день
     Ты приходил пытать меня и мучить
     С толпой неумолимых палачей
     И жег меня, и рвал клещами тело, —
     Я счастлива была бы в исступленье
     Средь адских мук любимый взгляд поймать
     И в нем прочесть намек на состраданье…
     Я так люблю, я так тебя люблю!
 

РОБЕРТ

 
     К чему слова?
            Я твой, моя Агнеса.
Тебе я верю, верю навсегда.
Твоя любовь как солнце надо мною
Раскинула горячие лучи —
И будет мне светить и греть надолго
В пути моем, на много темных лет.
 

АГНЕСА

 
      На много лет?! Так значит, ты уверен,
      Что не вернешься скоро, что годами
      Нам долгая разлука предстоит?
 

РОБЕРТ

 
      Быть может – нет, быть может – да,
                                                  не знаю,
      Я не могу ручаться ни за что.
 

АГНЕСА

 
      Не знаешь ты? «Быть может – да?!» О Боже!
      «Быть может – да!» Но лучше б ты сказал,
      Что никогда тебя я не увижу,
      Что мы навек расстанемся, навек!
      Что буду я в пустом и мрачном замке,
      Как дикий зверь, кружиться в тесной клетке.
                                                                  клетке.
      Одна, одна, как раненая лань,
      Лизать свою сочащуюся рану
      И выть от боли, выть и проклинать,
      И так – навек, без света, без надежды…
      Но знать, Роберт, но знать, но знать
                                                  наверно,
Что так навек! О, легче во сто крат
Холодный мрак отчаянья тупого —
Чем этот ад в безумье «может быть»!
 

РОБЕРТ

 
     Не плачь, Агнеса. Милостью всевышней
     Вернусь к тебе и буду вновь твоим.
     Сознанием исполненного долга
     Как сладок будет купленный покой!
     Лишь будь верна – и рай блеснет нам снова.
 

АГНЕСА

 
     «Лишь будь верна?» А если нет, Роберт?
     А если я верна тебе не буду?
     А если я в отчаянье тоски
     Пажу любому, первому мальчишке
     Из слуг твоих любовь мою отдам?
 

РОБЕРТ (вставая)

 
     Тогда в молитвах ты проси не жизни,
     А смерти мне. Молись за смерть мою.
 

(Хочет идти.)

АГНЕСА

 
     Роберт, постой! Единственный, любимый,
     О, подожди! О, научи меня
     Таким словам, мольбам и заклинаньям,
     Таким заклятьям властным и могучим,
     Какими гор сдвигаются громады,
     Какими рек меняется теченье,
     Какими сердце тронется твое!
 

(Слышен звук рога.)

РОБЕРТ

 
      Меня зовут. Хотел бы много, много
      Сказать тебе, утешить, оживить,
      Небесный свет незыблемой надежды
      Пролить в твою измученную грудь;
      Но дoроги мгновенья. При свиданье
      Открою все, что высказать желал
      И не успел. Прости, люби и помни.
 

АГНЕСА

 
      Роберт, Роберт!
 

РОБЕРТ

 
                  Люби, молись и жди.
 

(Уходит.)

АГНЕСА (бросается вслед за ним)

 
      Роберт! Постой! Возьми меня с собою!…
      Роберт!
 

(Прислушиваясь, останавливается.)

 
            Ушел. Я чувствую – навек.
Скорей к окну. Быть может, мне удастся
Еще его увидеть. Раз один!
 

(Подбегает к окну.)

 
Глухая ночь. Повсюду мрак и холод.
Угас мой свет. Одна я навсегда.
Но, может быть, с вершины черной башни
В последний раз его увижу я.
Скорей туда! Но нет, борьба напрасна,—
Над нами гнет незыблемой судьбы!
Все стихло, все. Не слышен гимн священный,
И факелов багряный свет угас,
Ни отсвета, ни отзвука, ни вздоха,
И тени все сбежали до одной,
Все до одной… Мой близкий, мой любимый,
В вечернем мраке бросил ты меня!
 

(Бросается на колени перед креслом, где прежде сидел Роберт, и, уронив голову на руки, остается неподвижной. Из двери налево показывается Фаустина, смуглая черноволосая женщина с красивым, но злым лицом одета в оранжевое платье с черными прорезями на рукавах.)

ФАУСТИНА

 
     Агнеса!
 

КЛАРА (нежное белокурое созданье в светло-го

лубой одежде, появляется из двери направо.)

 
                        Тс! Оставь ее, не трогай,
            Тебе тоски ее не разогнать.
 

ФАУСТИНА

 
     Уйди сама. Поверь, ее люблю я
     Не менее, чем ты.
 

КЛАРА

 
                              Оставь ее.
      Ты не поймешь, как горько ей и больно.
      Страдала ль ты, любила ль ты когда?
 

ФАУСТИНА

 
      Лишь я одна понять умею душу
      И покорять и властвовать над ней.
      Я средство знаю. Не мешай мне, Клара,
      Уйди – и я развеселю сестру.
 

КЛАРА

 
      Не смей, змея! Не прикасайся к чистой!
      Здесь места нет веселью твоему;
      Теперь над ней витает ангел строгий
      Земных скорбей. Ее утешит он,
      Пошлет ей сон целебный, долгий, крепкий
      И оградит от вражеских наветов,
      Отчаянья, унынья и тебя.
 

ФАУСТИНА

 
      Бесплотных сил я не боюсь
 

(Подходит к Агнесе.)

 
                        Агнеса!
Довольно плакать. Выслушай меня
 

(Шепчет, склоняясь над ней.)

 
Есть счастье в жизни, радостное счастье
И жгучее как пламя…
 

КЛАРА

 
                             Замолчи!
     Иль для тебя и горе не священно?
     Уйди, не то раскаешься потом.
 

ФАУСТИНА

 
     Ты мне грозишь?
 

КЛАРА

 
                 Нет. Я предупреждаю,
     Что многое известно мне.
 

ФАУСТИНА

 
                             Пусть так.
     Я ухожу, но лишь с тобою вместе.
     Идем со мной.
 

КЛАРА

 
                 Я быть при ней должна.
 

ФАУСТИНА

 
     Нет, нет! Тебя я с нею не оставлю,
     Нет, ни за что. Идем, сестра.
 

КЛАРА

 
                             Идем.
     О Господи! Блюди над беззащитной!
 

(Уходит.)

(Толпа слуг и служанок медленно входят под предводительством старого слуги.)

1-Й СЛУГА

 
      Я говорить начну, а вы за мной.
      Не отставать. Теперь она в печали,
      Всему поверит и согласье даст.
      Гм!.. госпожа…
 

АГНЕСА (поднимая голову)

 
                  Кто здесь? Чего вам надо?
 

1-Й СЛУГА

 
      Мы – ваши слуги, молим, госпожа,
      Покорнейше нас выслушать.
 

АГНЕСА (встает и садится в кресло)

 
                              Скорее.
 

1-Й СЛУГА

 
      Коль ваша милость будет, госпожа,
      Дозвольте нынче, ради дня такого,
      Нам, вашим слугам преданным и верным,
      Собраться всем в каком-нибудь местечке —
      В лесу иль в поле. Будем мы молиться,
      Чтоб господину нашему Господь
      Послал победу; чтоб от супостатов
      Он вам супруга вашего сберег.
 

ФАУСТИНА (войдя в комнату, становится за креслом Агнесы и говорит тихо, наклоняясь к ней)

 
Не верь, сестра, они тебя морочат.
Я знаю все: сегодня на поляну
Из ближних нам окрестных деревень
Хотят собраться тысячи безумцев,
Мужчин и женщин, старцев и детей.
Я видела: с утра там сложен хворост,
Готовятся потешные костры,
Там будут пить, кричать и бесноваться
И тешить пляской черного козла.
Не отпускай их; покажи на деле,
Что скорбь рассудок твой не отняла,
Что будешь ты преемницей достойной
Того, кто в страхе их держать умел.
 

КЛАРА (подойдя с другой стороны, кладет руку на плечо Агнесы)

 
            Нет, милая Агнеса, не препятствуй,
            За их грехи тебе не отвечать.
            Пускай идут справлять свой черный
                                                       праздник,
            Твою печаль я разделю с тобой.
            Проклятьем общим, злобным пожеланьем,
            Как чарами недобрыми, сильнее
            Они покой бесценный возмутят
            Того, кому вослед одни молитвы
            Хотели б мы немолчно возносить.
            Пускай идут справлять свой черный
                                                   праздник, —
            Я буду здесь и помолюсь с тобой.
 

АГНЕСА

 
     Ступайте все.
 

СЛУГИ

 
                  Благодарим покорно.
 

2-Й СЛУГА

 
      Осмелюсь ли прибавить, госпожа,
      К смиренной просьбе просьбицу другую?
 

АГНЕСА

 
      О, Боже мой, чего же вам еще?
 

2-Й СЛУГА

 
      Как, значит, все мы в долгом бденье будем,
      Так может дух молитвенный угаснуть
      И в битве с грешной плотью ослабеть.
      А потому, коль милость ваша будет,
      Дозвольте нам по хлебцу что ль на брата,
      Иль там чего другого прихватить,
      Мясца иль рыбки?
 

ФАУСТИНА (тихо)

 
                  Слышишь? Понимаешь?
      Теперь ты веришь – я была права?
 

АГНЕСА

 
      Вам выдадут всего, чего хотите.
      Вот вам ключи от наших кладовых.
 

(Бросает связку ключей.)

СЛУГИ

 
      Благодарим покорно.
 

АГНЕСА

 
                             А теперь
     Приказываю вам меня оставить.
 

3-й СЛУГА

 
     Коль будет милость ваша, госпожа,
     К нам, вашим слугам, преданным и верным,
     Готовым жизнь отдать за госпожу
     И за нее всю кровь пролить охотно,
     Нам, верным псам, и ключики другие
     От погребов дозвольте получить,
     Чтоб было чем здоровье господина
     И госпожи достойно помянуть.
 

АГНЕСА (бросает другую связку ключей)

 
     Берите все,
                 И, если вы не звери,
     И если искра Божия в вас есть,
     Не издевайтесь над моим страданьем!
     Берите все. Лишь душу мне оставьте,
     Чтоб я могла молиться и рыдать.
     Прочь с глаз моих.
 

(Слуги уходят.)

ФАУСТИНА

 
                 Сестра, не забывай,
     Что говоришь с бездушными рабами,
     Не забывай твой сан, твое величье,
     Замкнись в холодной гордости своей.
 

КЛАРА

 
      Иначе я скажу тебе, Агнеса.
      Смотри на мир с любовью всепрощенья,
      Твой тяжкий крест достойнее неси.
 

АГНЕСА (Фаустине)

 
      Ты уходи
      (Кларе)
                  А ты побудь со мною,
      Сестра моя, не покидай меня.
 

(Фаустина уходит.)

КЛАРА

 
      Помолимся, Агнеса. На коленях
      Пред Господом излей твою тоску
      И – светлое постигнешь ты блаженство.
 

АГНЕСА

(Опускается на колени. Клара со сложенными руками стоит за ней.)

 
О, Господи! Ты, с высоты небес
Взирающий на скорбных и блаженных,
На грешный мир и грешные мольбы,
Услышь меня, зовущую во мраке,
Потерянную в вечности немой,
Одну, одну среди пустыни темной…
О, Боже мой, спаси его, спаси!
Верни мне щедрой благостью твоею
Мой свет, мой день, мой рай, мою отраду…
О, Господи! Верни мне жизнь мою!
 

Готический зал тот же, что и в первом акте. Агнеса в черном бархатном платье и такой же остроконечной шапочке с длинным вуалем, сидит за пяльцами и вышивает белым шелком по золотой ткани. Рядом с ней на низких табуретах работают Фаустина и Клара. Первая наматывает красный шелк, вторая прядет лен. Перед ними на столике корзина с разноцветными клубками и ножницы. Камин затоплен. В окна смотрит тусклый день.

АГНЕСА

 
     Еще цветок расцвел в моем венке.
     Еще один тяжелый минул месяц.
     Моя печаль, когда же ты уснешь?
 

ФАУСТИНА

 
     Да, жизнь скучна.
 

АГНЕСА

 
                 Скажи мне, друг мой, Клара,
     Что, если бы соткать гигантский шарф
     И, привязав его к высокой мачте,
     Поднять на высочайшую скалу, —
     Скажи мне, Клара, будет ли он видим
     В стране чужой?
 

КЛАРА

 
                 Я думаю, что – нет.
 

АГНЕСА

 
      А если бы поднять его до неба,
      До облаков, до самых дальних звезд, —
      Тогда, скажи, он был бы им замечен
      Оттуда, из далекой стороны?
 

КЛАРА

 
      Наверное, но это невозможно.
      Одна любовь восходит выше звезд.
 

АГНЕСА

 
      А если бы в минуту расставанья
      К его руке я привязала нить
      Прочнее стали, тоньше паутины,
      Длиннее рек, что разделяют нас,
      И если бы в томленье острой скорби
      Рванула б я конец той чудной нити —
      Донесся бы призыв мой до него?
 

ФАУСТИНА

 
      Ха-ха! Ха-ха! Нет, я умру от смеха.
 

АГНЕСА

 
      Чему же ты смеешься?
 

ФАУСТИНА

 
                              Ха-ха-ха!
      Но, право, это вышло бы забавно.
      Представь себе, что бедный твой супруг,
      Привязанный к тебе волшебной нитью,
      Врагу захочет голову снести,
Иль кубок взять за дружеской беседой,
Иль… ха-ха-ха… красавицу обнять…
Вдруг, нитка – дерг!.. и… ха-ха-ха!
 

АГНЕСА

 
     Довольно!
     Глумишься ты над скорбию моей?
 

КЛАРА

 
     Умерь твою веселость, Фаустина,
     И груб, и зол твой неуместный смех.
     Ты так жестоко, так неосторожно
     Касаешься до наболевших ран.
 

ФАУСТИНА

 
     Молчи, ханжа. Читай свои молитвы.
 

АГНЕСА (целует медальон, висящий у нее на груди, на золотой цепи)

 
Возлюбленный! Увижу ли тебя?
Вы слышите?
 

КЛАРА

 
                 О, да. То звуки арфы
 

(Подбегая к окну.)

 
Певцы пришли. Пойдем скорей к окну.
Смотри, сестра. Не правда ли – красавец?
 

АГНЕСА (смотрит в окно)

 
      Да, недурен.
 

ФАУСТИНА

 
                  Как, только недурен?
      Да это принц, одетый менестрелем!
      А как поет! Послушай, как поет!
      Не правда ли, какой чудесный голос?
 

АГНЕСА

 
      Здесь плохо слышно.
 

ФАУСТИНА

 
                     Прикажи позвать!
 

АГНЕСА

 
      Пускай придут.
 

ФАУСТИНА (машет платком)

 
                  Сюда, сюда идите!
      Идут. Старик и двое молодых.
      Нежданный нам сегодня будет праздник.
 

АГНЕСА

 
      Налей вина. Их надо угостить.
 

(Фаустина подходит к столу, уставленному кубками, и берет один из них.)

 
Нет, нет, не в этот кубок, он священен.
 

ФАУСТИНА

 
     Но почему ж не в этот, а в другой?
 

АГНЕСА

 
     Я говорю тебе, что он священен. —
     Его касались милые уста.
 

ФАУСТИНА

(Разливая вино в другие кубки.)

 
Не понимаю.
 

АГНЕСА

 
                 Многое на свете
     Останется непонятым тобой.
 

(Входят трубадуры.)

ТРУБАДУРЫ

 
     Приветствуем прекрасную графиню,
     Достойнейших и благородных дам,
     Да будет милость Вышнего над вами.
 

АГНЕСА

 
     Благодарю. Прошу вас начинать.
 

(Трубадуры, настроив инструменты, приготовляются петь. Агнеса берет из стоящей вазы цветок и прикалывает его на грудь.)

1-Й ТРУБАДУР

(Красивый юноша, поет под стройный аккомпанемент.)

 
Высоко грозный меч подняв,
Над трепетным врагом
Граф де-Лаваль, бесстрашный граф,
Разит, как Божий гром.
 
 
Над ним витает серафим,
Крылом его храня,
И враг бежит, как тает дым
Перед лицом огня.
 
 
В высоком замке друга ждет
Прекрасная жена,
Ее любовь в скорбях растет
Бессмертна и верна.
 
 
И, славу вечную стяжав,
Грустит о ней одной
Граф де-Лаваль, бесстрашный граф,
Герой страны родной.
 

АГНЕСА

 
      Благодарю. Но лести мне не надо.
 

ФАУСТИНА (тихо)

 
      Да, им не слишком можно доверять.
      От нас они пройдут в соседний замок
      И запоют все то же, что и нам,
Лишь в старой песне имена изменят,
Поверь, что так.
 

АГНЕСА

 
                 Быть может, ты права.
     Но все равно, я с радостью внимала,
     И эта песня сердцу дорога.
     Подай вина.
 

(Фаустина приносит поднос с кубками. Агнеса подает вино трубадурам, каждому по очереди.)

 
Из рук моих примите.
 

1-Й ТРУБАДУР (принимая кубок)

 
     Да будет счастье с вами, госпожа.
 

2-Й ТРУБАДУР (старик)

 
     Пусть вам судьба дарует безмятежность
     Ненарушимой ясности души.
 

3-Й ТРУБАДУР (мальчик)

 
     И столько дней счастливых, сколько было
     Блестящих капель в кубке золотом.
 

ФАУСТИНА

 
     Сестра, вели им спеть из гримуара.
 

2-Й ТРУБАДУР

 
     Там песен нет для благородных дам.
     Мы их поем лишь черному народу, —
     Их знатные не любят господа.
 

ФАУСТИНА

 
      Не бойтесь нас.
 

КЛАРА

 
                  Оставь их, Фаустина,
      Не стоит слушать эту чепуху.
      Там смысл сокрыт в туманных выраженьях
      Кощунственных и непонятных слов.
      Не лучше ли послушать гимн священный?
 

ФАУСТИНА

 
      Тра-та-та-та! Пойди ж ты прочь, ханжа!
      Не суйся там, куда тебя не просят,
      Ступай к себе в часовню и молись!
      А вы не бойтесь петь из гримуара,
      Поверьте, мы не донесем на вас.
      Начните песнь. Смелее! Да, Агнеса?
 

АГНЕСА

 
      Пускай поют.
 

2-Й ТРУБАДУР

 
      Как хочет госпожа.
 

(Начинает песнь, причем не поет, а скорее говорит громким таинственным шепотом, под мрачный монотонный аккомпанемент.)

 
Ты хочешь власти? Будет власть.
Лишь надо клад тебе украсть.
Ты руку мертвую зажги,
И мертвым сном уснут враги.
Пока твой факел будет тлеть,
Иди, обшарь чужую клеть.
Для чародея нет преград:
Пой гримуар – найдется клад!
 

ВСЕ ПЕВЦЫ

 
     Для чародея нет преград:
     Пой гримуар – найдется клад!
 

2-Й ТРУБАДУР (продолжает)

 
     Ты другом в сердце уязвлен?
     Тебя страдать заставил он?
     Ты плачешь кровью потому,
     Что отомстить нельзя ему?
     Но Я с тобой. Ночной порой
     Ты книгу черную открой.
     Для чародея нет забот:
     Пой гримуар – твой друг умрет!
 

ВСЕ

 
     Для чародея нет забот:
     Пой гримуар – твой друг умрет!
 

2-Й ТРУБАДУР (продолжает)

 
     Жена чужая хороша?
     О ней болит твоя душа?
     Ты не заспишь, ты не запьешь
     Ее пленительную ложь?
     Но пусть другой грустит о ней,
     Влачит до гроба тягость дней.
Для чародея нет забот:
Пой гримуар – она придет!
 

ВСЕ

 
      Для чародея нет забот:
      Пой гримуар – она придет!
 

ФАУСТИНА

 
      «Она придет!» Да, это мне понятно,
      Вот это – песнь! Вот это – красота!
 

АГНЕСА

 
      Вот вам за труд. Вы пели превосходно,
      Тебе, дитя, цветок с груди моей,
      Вам золото. Берите и прощайте.
 

(Трубадуры уходят.)

ФАУСТИНА

 
      О, что за песнь, о, что за красота!
      Пой гримуар – и будет все доступно!
      Какая власть, какое торжество!
 

АГНЕСА (задумчиво)

 
      Да – хорошо.
 

КЛАРА

 
                  Позорно и преступно.
 

ФАУСТИНА

 
      Ах, очень жаль! Не угодили вам?
 

АГНЕСА

 
     Оставьте спор. Садитесь за работу
     И помогите кончить мой венок.
 

(Смотрит в окно.)

 
Они все здесь. Не просят ли ночлега?
 

(Уходит.)

(Фаустина и Клара подходят к пяльцам.)

ФАУСТИНА

 
     Вот так венок! И ни единой розы,
     Все лилии и лилии одни.
     Ни одного пиона, ни гвоздики, —
     Они бы мертвый скрасили узор.
 

(Берет красный шелк из рабочей корзины.)

КЛАРА

 
     Что может быть милее нежных лилий
     С их непорочной, чистой белизной?
     Оставь сестру! Ее венок прекрасен.
 

ФАУСТИНА

 
     А все же розан здесь необходим.
     Хотя б один, но яркий и победный.
     Вот здесь ему местечко бы нашлось.
 

(Хочет вышивать.)

КЛАРА (отталкивает ее руку и продолжает работу белым шелком)

 
            Дождем невинных, чистых, белых лилий
            Победный розан будет побежден.
 

ФАУСТИНА

 
      А! Ты мешать? Так вот тебе за это.
 

(Колет ей руку иглой.)

КЛАРА

 
      Ай! (убегает)
 

ФАУСТИНА

 
                  Ха-ха-ха! Теперь твоею кровью
      Здесь яркий розан вышит навсегда.
 

АГНЕСА (входя)

 
      Что тут за шум? Наверное ты с Кларой
      Сцепилась вновь. Когда ж вы помиритесь?
 

ФАУСТИНА

 
      Мне помириться с нею? – Никогда!
      Поверь, твоя привязанность. Агнеса,
      Дороже нам всех радостей земных.
      Когда ты с нею – я больна от злобы.
      Когда со мной – она бледнеет в страхе,
      Что овладею я твоей душой.
 

АГНЕСА

 
      Вы дороги мне обе, но различно.
Ее люблю в спокойствии и счастье,
Тебя же я в отчаянье люблю.
 

ФАУСТИНА

 
     Скажи, сестра, теперь кого ты любишь?
 

АГНЕСА (смутясь)

 
     Теперь? Не знаю. Может быть, тебя.
 

ФАУСТИНА

 
     Так значит, ты?..
 

АГНЕСА (поспешно)

 
                 Нет. Верь мне, я смирилась.
     Терплю и жду, покорная судьбе.
     Зачем ты смотришь странно и пытливо?
     Ты, кажется, не веришь мне, сестра?
 

ФАУСТИНА

 
     Всему охотно верить я готова:
     И твоему похвальному смиренью,
     И терпеливой кротости твоей.
     Всему, всему. Лишь одного, сестрица,
     Чего ты ждешь – понять я не могу.
 

АГНЕСА

 
     Чего я жду? Ты этого не знаешь?
     Не знаешь ты, зачем во вдовье платье
     Оделась я? Зачем с утра до ночи
     За пяльцами и прялкой я сижу?
     Зачем брожу по залам одиноко,
На чей портрет смотрю, о ком молюсь.
К кому стремлю все грезы, все надежды,
Чего я жду! Не знаешь ты – чего?
 

ФАУСТИНА

 
      Итак, ты ждешь свидания с супругом
      (Когда тебя я точно поняла)
      Пример для всех достойный подражанья
      Но долго ли ты будешь ждать его?
 

АГНЕСА

 
      О, если бы наверно знать могла я,
      Когда конец! О, если б только знать!
      Но кто душе тоскующей ответит,
      Кто силы даст бороться и страдать?
      Вокруг меня сгустились тени ночи
      И я молюсь беззвездным небесам.
 

ФАУСТИНА

 
      Мне жаль тебя, бедняжка. Вдруг, подумай,
      В тоске, в борьбе, в бесплодном ожиданье
      Пройдет еще не год, а десять лет…
 

АГНЕСА

 
      Молчи! Молчи, не прикасайся к ране!
 

ФАУСТИНА

 
      Пройдет лет десять. Волосы твои
      Начнут седеть. Увянет твой румянец
      И ранняя, безвременная немощь
      На нежный лик набросит сеть морщин.
      Ты будешь кашлять, охать и креститься…
И затрубит тогда победный рог, —
Вернется друг! Ха-ха! Вернется милый!
И ласково похлопав по плечу:
«А ты, бедняжка, – скажет, – постарела,
Совсем не та… Ступай-ка в монастырь!»
Коль нет своих грехов – молись за мужа,
Он пожил всласть и в меру нагрешил.
 

АГНЕСА

 
     Молчи! Сам дьявол говорит тобою!
 

ФАУСТИНА (злорадно)

 
     «Да, – скажет он, – ступай-ка в монастырь.
     Когда наскучат мне твои вассалки,
     Я у соседа высватаю дочь.
     Ведь за меня пойдет еще любая
     И славного наследника мне даст».
 

АГНЕСА

 
     Презренная! Молчи! Ни слова боле,
     Иль слугам я велю тебя сейчас
     С высокой башни сбросить. Вон отсюда!
     Пока еще я в замке госпожа!
 

ФАУСТИНА

 
     Ведь я шутила, милая сестрица.
     Не плачь. Прости, красавица моя.
     Ты помнишь ли, о чем мы говорили
     Тогда впотьмах, когда дремала Клара?
 

АГНЕСА

 
      Да, – ты клялась помочь моей тоске.
 

ФАУСТИНА

 
      И клятву я сегодня же исполню
 

(Таинственно понижая голос.)

 
Старуха здесь.
 

АГНЕСА (встрепенувшись)

 
                  Ты правду говоришь?
 

ФАУСТИНА

 
      Я провела ее по закоулкам
      Еще до утра. Не видал никто.
      Я в комнате моей ее сокрыла,
      И ключ при мне.
 

АГНЕСА

 
                  Скажи, страшна она?
 

ФАУСТИНА

 
      Не то, чтоб очень: ведьма, как все ведьмы;
      Стара, худа, горбата и черна,
      Но все равно, ведь ты не ожидала
      В ней прелести увидеть образец.
 

АГНЕСА

 
      Да, но теперь меня объемлет ужас,
      Предчувствием болит моя душа.
 

ФАУСТИНА

 
     Ну, что за вздор! Она тебя утешит.
     При ней мешок; в него я заглянула:
     Там много трав сушеных и кореньев,
     И с жидкостью волшебный пузырек.
     Позвать ее?
 

АГНЕСА

 
                 Зови, но не надейся —
     Моя болезнь неизлечима, верь,
     Не исцелит меня твоя колдунья,
     Я ранена отравленной стрелой.
 

(Входит Клара.)

ФАУСТИНА (тихо)

 
     Ханжа идет. Молю, при ней – ни слова.
     Не то испортит все и помешает.
     Ушли ее за чем-нибудь скорей.
 

(Уходит в другую дверь.)

КЛАРА

 
     Ты, кажется, взволнована, Агнеса?
 

АГНЕСА

 
     Да, странное предчувствие томит.
     Оставь меня. Сейчас займусь я делом,
     Хочу сегодня кончить мой узор.
 

(Садится за пяльцы.)

 
Ах! Что за чудо? Между бледных лилий
Нежданно розан яркий заалел.
Горит, как цвет кровавых губ вампира.
Но это – бред! Но это – колдовство.
 

КЛАРА

 
      Да, колдовство. Спори его скорее
      И лилией невинной замени.
      Вот ножницы.
 

АГНЕСА (вертит ножницы в руках)

 
                  Они как будто тупы.
 

КЛАРА

 
      Помочь тебе?
 

АГНЕСА

 
                  А где же белый шелк?
 

КЛАРА

 
      Он пред тобой.
 

АГНЕСА

 
                  Нет. Этот слишком тонок.
      Дай мне другой; он в комнате моей,
      Ступай за ним!
 

КЛАРА

 
                  Там нет другого шелка.
 

АГНЕСА

 
     Нет или есть, – ступай за ним, ищи,
     А не найдешь – и лепестка не вышью.
     И будет алый розан красоваться
     И здесь на веки вечные цвести.
     К тому же он мне нравится невольно.
 

КЛАРА

 
     Иду, иду. Храни тебя Господь!
 

(Уходит в дверь направо.)

АГНЕСА (ей вслед)

 
     Да без него, смотри, не возвращайся.
 

ФАУСТИНА (выглядывает из двери налево)

 
Одна ты здесь? Ушла твоя ханжа?
 

АГНЕСА

 
     Она ушла.
 

ФАУСТИНА

 
                 Запремся от святоши.
     Я дверь замкну.
 

(Запирает дверь, в которую ушла Клара.)

 
Эй, бабушка, войди.
 

(Отворяет дверь налево. Входит безобразная старухас клюкой и мешком за спиной.)

ВЕДЬМА (кланяясь)

 
      Приветствую вас, добрая графиня.
      Скажите, чем полезна быть могу?
 

АГНЕСА (с ужасом отступая)

 
      Твое лицо знакомо мне, колдунья,
      Я видела его в кошмарных снах!
 

ВЕДЬМА

 
      Случается. Пригрезится иное,
      А после, глядь, и наяву всплывет.
      Да так всплывет, что и не разберешь тут,
      Где сон, где явь, где дьявол, где монах.
      Тьфу! Снизу вверх! Грызи свои копыта!
 

ФАУСТИНА

 
      Ну, замолола мельница моя!
 

АГНЕСА

 
      Не странно ли, я чувствую и знаю,
      Что ты одни страдания мне дашь.
      Предвижу я, что следом за тобою,
      Как тень твоя, несчастие идет,
      Но устоять не в силах я. Ценою
      Грядущих мук забвение куплю.
 

ВЕДЬМА

 
      Мне ведомо, графиня, ваше горе.
 

АГНЕСА

 
     И ведомо, чем можно мне помочь?
 

ВЕДЬМА

 
     Я все могу. Мои всесильны чары.
     Лишь прикажите – мигом хворь сниму.
 

АГНЕСА

 
     Ты можешь ли зажечь мои ланиты
     Румянцем нежным невозвратных дней?
 

ВЕДЬМА

 
     Я все могу.
 

АГНЕСА

 
                 Ты можешь возвратить мне
     Мой прежний смех и детскую веселость?
 

ВЕДЬМА

 
     Я все могу.
 

АГНЕСА

 
                 Ты можешь ли, скажи,
     Мне возвратить того, кого люблю я?
     Его вернуть? Его движенья, взгляд,
     Любимых рук могучие объятья,
     Любимых уст живую теплоту,
     Вернуть мой свет, мой рай, мое блаженство?
 

ВЕДЬМА

 
     Я все могу. Доверься мне вполне.
 

(Подойдя ближе к Агнесе, говорит ей, таинственно понижая голос, торжественно и важно.)

 
Сегодня ночью ты затворишь двери,
Все до одной, и окна занавесишь.
Чтоб любопытный глаз не заглянул…
Потом одежды траурные снимешь
В венчальный свой оденешься наряд,
На два прибора круглый стол накроешь
И будешь ждать. Но милый не придет.
 

АГНЕСА

 
      Он не придет?
 

ВЕДЬМА

 
                  Тогда споешь ты песню,
      Заветную. Которую любил он,
      Споешь ее, – но милый не придет.
 

АГНЕСА

 
      Он не придет?
 

ВЕДЬМА

 
                  Тогда его одежду
      Последнюю, которую носил он,
      Осыплешь ты, лобзаньями и скажешь:
      «Не приходи, я не хочу тебя!»
      Затем, отведав горького напитка,
      Ты ляжешь спать. – И милый твой придет!
 

АГНЕСА

 
     Придет ко мне!.. Мой рай!..
     Мое блаженство!..
     Но если ты мне солгала – тогда
     Тебе достойной казни не найду я!
     И твой обман я не прощу вовек.
 

ВЕДЬМА

 
     Не беспокойтесь. Добрая графиня,
     Всем угожу. А вот мое винцо!
 

(Подает ей пузырек, вынутый из мешка.)

АГНЕСА (дает ей денег)

 
     Возьми за труд. Потом еще получишь.
 

КЛАРА (стучит в запертую дверь)

 
     Сестра, открой! Я шелка не нашла.
 

АГНЕСА

 
     Сейчас иду
     (Фаустине) Спровадь ее тихонько,
     Чтоб не увидел кто-нибудь.
 

КЛАРА (за дверью)