Текст книги "Жизнь как матч"

Колоссальная победа в Гамбурге

Прошла половина срока, обозначенного в моем контракте с «зелеными». В игре я верный «стефанец». Но сердце мое все еще где-то в «Нанси», и воспоминания о моих друзьях не идут из головы. Поэтому прибытие в «СентЭтьенн» Баттистона значит для меня очень много. Мы с Патриком родились под одним небом. Мы всегда играли свои футбольные гаммы в одном темпе.

Мы познакомились с ним на турнире в Лотарингии. И я чуть не надел футболку гранатового цвета клуба «Мец», в которой играл Патрик. Вместе мы отстаивали честь Франции на Олимпийских играх в Монреале. Вместе оказались в сборной страны, руководимой Мишелем Идальго.

И вот мы снова вместе под знаменами «Сент-Этьенна», которые ему неустанно расхваливал Кристиан Синегаль, ветеран великих кампаний, а ныне играющий тренер в команде «Мец».

Наша дружба еще больше окрепла в мае прошлого года на сборах команды в Жуи-ан-Жоза в долине Шеврёз перед поездкой в Москву. Мы жили в одной компании в просторном гостиничном комплексе, превратившемся в какой-то питомник по выращиванию сильных, динамичных футбольных кадров.

Здесь в нашем разговоре впервые было произнесено слово «переход».

Перед уходом из «Меца» Патрик забил два гола в важном матче против «Пари-Сен-Жермен», который его команда выиграла со счетом 5:2. Это был предпоследний матч чемпионата и последнее появление Патрика в футболке клуба «Мец».

Этот игрок, всегда помнящий о своем долге, не жалел ни себя, ни своих ног, чтобы спасти клуб от грозившего ему перехода в низшую лигу.

Баттистон был очень взволнован единодушным одобрением болельщиков «Меца». И все же он покинул свою команду. Он присоединился ко мне в «Сент-Этьенне» с твердым убеждением, что этот клуб любой игрок может рассматривать как своеобразную французскую футбольную академию.

Правда, «зеленые» плохо завершили сезон. «Бордо» забил нам в последнем матче 5 голов. В результате этого тяжелого поражения мы опустились на одну строчку ниже «Нанта».

Ясно, что Кубок европейских чемпионов в этом году мы оспаривать не будем, но все же нам предстоят матчи на Кубок УЕФА, так как мы вполне заслуженно завоевали во Франции солидное второе место.

Этого достаточно, чтобы удовлетворить амбиции Патрика, который в двадцатитрехлетнем возрасте стремится заполучить свой первый футбольный титул.

Нам с Криатель удается три недели провести на Мартинике. Наконец-то настоящий отпуск. Лоран (ему восемнадцать месяцев) остался с бабушкой и дедушкой. Вот они, каникулы двух влюбленных.

Но вскоре начинается новый сезон – с адского цикла матчей на полях страны. Трудное, как всегда, для меня начало. Я, конечно, не какой-нибудь «першерон»,[23]23
  Першерон – лошадь не очень благородной породы. – Прим. пер.


[Закрыть] но далеко и не «чистокровка». Мне необходимо время, чтобы вновь начать забивать голы.

В Бордо, например, где мы дебютируем в это сезоне, я совершенно не в ударе. Да и весь «Сент-Этьенн» играет неважно. В результате 0:3! Как и в прошлом мае, Жиронда выбивает нас из седла.

Я наверстываю немного упущенное во встрече с «Ниццей» на стадионе «Жёффруа-Гишар». В этот вечер – ну просто какое-то наваждение – у меня не идут штрафные. Я смазал все, кроме одного. Правда, это был решающий мяч, который принес нам победу со счетом 3:2. Бекович из «Ниццы» был вне себя от гнева. Он обвинял арбитра в том, что тот подарил нам этот последний штрафной удар: «Он хотел посмотреть, как Платини забивает гол!». Нужно сказать, что для меня было бы непростительно не забить этот мяч, так как все происходило на моей любимой стороне.

«Моя сторона» – это положение против ворот, но чуть слева, на расстоянии двадцати метров… Тогда я сильно бью правой ногой, мяч огибает стенку и обычно попадает в сетку прямо под верхней штангой. Это и произошло в матче с «Ниццей». Их вратарь Рей только ощутил ветерок от пролетающего над ним мяча.

В принципе я мог забить и второй мяч – с пенальти. В этом я большой дока. Но у этого пенальти не было никаких шансов. В тот момент, когда я подошел к отметке, Баттистон, явно желая удружить, сделать как лучше, шепнул мне на ухо: «Я– отлично знаю Рея. Когда он играл у нас в „Меце“, он всегда делал бросок вправо». Я ударил по мячу, направив его влево от вратаря, но Рей прыгнул влево и отбил мяч. Спасибо тебе, Патрик…

Мы оказались обезоруженными и в следующем матче – с «Бастией». Проигрыш 1:2. Матч довольно трудный.

Три матча – две неудачи. «Сент-Этьенн» уже больше не «Сент-Этьенн», и публика начинает недовольно ворчать. И она права.

Еще в прошлом году, после нашего бесславного выступления против «Боруссии», мы заметили, как поник «двенадцатый» игрок «зеленых», сидящий на трибунах и заставляющий дрожать наших именитых гостей.

Все это плохо для нас, очень плохо… «Нанси» вынужден первым испытать на себе нашу полную мобилизацию на игру. Я предаю забвению эту победу (4:1) и этот матч, чтобы сохранить в памяти только его роль как провозвестника наших будущих побед.

Клод Кюни, все еще имеющий на меня зуб, удостоил меня, столкнувшись со мной в раздевалке, сухим «добрый день». Но он уже получил свой «добрый» день от нас, от обретшего себя вновь «Сент-Этьенна»… Отныне начинается цепочка побед, которые становятся еще более весомыми, так как в самый подходящий для нас момент начинаются игры на Кубок УЕФА. Но Чуркович вдруг объявляет о своем окончательном решении оставить футбол. Правда, его уход с капитанского мостика команды я предрекал давно.

С уходом Чурковича из команды переворачивается целая страница нашей «зеленой книги».

Нашей победой над «Хайдуком» (Сплит), конечно, мы во многом обязаны ему. И, прежде всего, победой над «Эйндховеном», который открыл команде триумфальный путь в Глазго. Это – мэтр-вратарь. Он покидает клуб, обладая образцовым послужным списком, в котором перечислены его четыреста шестьдесят матчей, сыгранных за клуб «Сент-Этьенн», и более тысячи двухсот за всю его карьеру.

Само собой разумеется, Иван не укладывает чемоданы. Мудрость и глубокая философия делают Чурковича исключительным по важности советчиком Робера Эрбена и точно подогнанным по мерке тренером нашего запасного вратаря Кастанеды и Дугалича, другого югослава, который уже выступал в роли его дублера.

Иван, правда, уже не запишет – свое имя в книгу рекордов сезона 1980/81 года.

Играя против шотландцев из «Сент-Миррена», в этой сложной встрече, мы преодолеваем следующий этап, цель которого «обстрелять» команду перед жестоким испытанием, великим нашим столкновением, которое происходит 26 ноября 1980 года.

На протяжении всей моей карьеры в этой дате для меня заключено что-то магическое. Еще больше, чем в 7 ноября, когда год назад мы в пух и прах разбили «Эйндховен» в Сент-Этьенне.

Итак, «Сент-Этьенн» играет в Гамбурге.

Гамбург – самый большой город Северной Германии. Такой же большой порт, как и Амстердам, со своими девочками, кулечками жареной картошки, моряками и веселыми песнями. Вторая Гаага.

В «Гамбурге» еще живы воспоминания о Кигане. Этот англичанин сделал чемпиона ФРГ чемпионом Европы.

В «Каравелле», которая несет нас на своих крыльях из Сент-Этьенна в Гамбург, Кристиан Лопес меня мягко подзадоривает:

– О чем думаешь, Мишель?

– Так, ни о чем.

– Врешь.

Си прав, этот Кристиан. Он знает, что я еще не переварил поражение от сборной ФРГ, которая за шесть дней до этого в Ганновере наголову разбила сборную Франции со счетом 4:1, причем капитаном нашей команды был я.

В этом проклятом матче вместе со мной приняли участие еще несколько игроков из «Сент-Этьенна», что дало возможность некоторым критикам слегка поиронизировать: «Не забывайте немецкий урок!».

Юпп Дервалль, технический руководитель сборной ФРГ, этот насмешник с седой шевелюрой, маленькими круглыми очочками, просто второй вылитый Кес Рийверс, больно задел меня: «Платини? Это генерал, который ведет свои войска в бой, а затем с тыла наблюдает за ними в бинокль».

Да, жестко сказано, слишком жестко…

Подлетая к Гамбургу, я все время мусолю в голове эту убийственную фразу.

Не только я мечтаю сейчас о реванше. Все игроки «Сент-Этьенна» горят желанием отплатить «Гамбургу» за оскорбление, нанесенное нам год назад «Боруссией» на стадионе «Жёффруа-Гишар».

Легко сказать.

За «Сент-Этьенном» позорное поражение в играх на Кубок страны от команды второй лиги «Тур». Команда, естественно, травмирована.

Ни в Гамбурге, ни во Франции, никто не оценивал слишком высоко наши мизерные шансы на успех. Тьерри Ролан называет счет 1:1, что, ло его мнению, вполне достаточно, чтобы спасти нашу честь. Бернар Пиво мечтает о победе во имя нашей славы со скромным счетом 2:1.

После обеда мы с Лопесом и Кастанедой собираемся в комнате поиграть в белоту, чтобы отвлечься и не думать о том, что ждет нас впереди…

И вот Кристиан Лопес выводит нас на поле. «Фолькпаркстадион», эта громадная чаша на шестьдесят тысяч зрителей, ревет.

То, что происходит потом, можно назвать невиданной грозой, разразившейся в небе Европы.

Нет, я не стану пересказывать перипетии матча – об этом уже говорилось сто раз, но только скажу, что наша победа со счетом 5:0 потрясла весь немецкий футбольный мир.

Я забил два гола и заставил колокол печально зазвонить по «Гамбургу».

Я вывел «Сент-Этьенн» в созвездие европейских звезд.

Вечером, правда, охваченный невероятной эйфорией, я не мог преодолеть соблазна и не подойти к микрофону. Я не преминул «поставить в угол» маленького проказника профессора из Ганновера Юппа Дервалля: «Передайте тренеру немецкой сборной, что на сей раз я оставил бинокль дома… (Пауза). И еще скажите, что я готов собой усилить его команду».

Катастрофа в Ипсвиче

После победы в Гамбурге нас буквально засыпают охапками цветов. Нас засыпят цветами и на Таити, куда вскоре прилетает наша команда.

«Сент-Этьенн» избран в качестве посла доброй воли футбола метрополии в рамках обширного плана проведения пропагандистской деятельности за рубежом, что позволит команде в течение ближайших лет посетить большую часть заморских департаментов и территорий Франции.

Жанвийон мечтает стать нашим гидом на Мартинике. А Зимако заранее предвкушает удовольствие от ознакомления нас с обрядами его родной деревни, заброшенной в джунглях Новой Каледонии. Я же мысленно уношусь на далекие острова Туамоту, Маркизовы острова или на Клиппертон…

За несколько часов до того, как пуститься в путь по следам Гогена, Бреля и Муатесье, я погружаюсь в рассказы о морской экзотике Анри де Монфрейда, а Эрбен, ставший объектом всевозможных почестей, получает письмо, в котором ему сообщают о том, что он избран «Человеком 1980 года» вместе со знаменитым шведским теннисистом Бьерном Боргом. За последние десять лет такой участи удостаивались сто пятьдесят видных личностей во всех областях человеческой деятельности, и среди них. Робер Оссейн, Жан-Луи Барро, Мадлен Рено, Ив Монтан, Пьер Карден и др.

Все игроки «Сент-Этьенна» испытывают гордость за своего тренера. Как и на поле мяч, забитый одним игроком, идет в счет всей команды, так и салонная слава тренера разделяется всеми нами.

Долгий перелет!

Я выхожу в Папеэтэ, зажмурив глаза от нестерпимого солнца. Наш президент Роже Роше уже суетится у подножия трапа: он лично распределяет гирлянды из цветов. К счастью, ему в этом оказывают быструю помощь представители местных властей, отличающиеся столь же вулканической энергией, как и сам этот архипелаг. Я к тому же удостаиваюсь и короны.

Каждый из нас по очереди проходит через невообразимое испытание пляской «тамуре», после чего, передохнув, мы принимаем участие в роскошной таитянской трапезе.

Зимако чувствует себя так, словно находится у себя дома, в своем каледонийском саду, но вот верховный комиссар приглашает нас посетить его в своей резиденции. Мы начинаем выполнять целую серию протокольных требований.

В Национальной ассамблее Полинезии каждый игрок команды занимает место полинезийского депутата, а Роже Роше место самого президента.

Нас принимают в самом старом футбольном клубе Полинезии «Фей-Пи», а затем в клубе «Венюс», молодому президенту которого, Эмилю Вернанону, мы вручаем в память о нашем визите большой кубок.

Легенда о «зеленых» в полном блеске представлена в витрине одного из магазинов, и это напоминает нам ту атмосферу прекрасных дней борьбы за Кубок УЕФА, царившую в самом Сент-Этьенне!

Адмирал Шупен, главнокомандующий французского флота в Полинезии, предоставляет в наше распоряжение один из своих кораблей, на котором мы совершаем экскурсию на остров Морёа.

Наконец наступает время матча, конечно товарищеского, но очень праздничного, особую терпкость которому придает присутствие Чурковича в воротах таитянской команды… После представления команд Иван, который уже вошел в свою новую роль, устремляется к Кастанеде и с важным видом надевает ему на шею венок из цветов в знак добрых пожеланий.

Это подношение оказалось символическим: Кастанеда не пропустил ни одного гола, а я все же забил один нашему «Чурко».

Райское пребывание между двумя континентами все же не давало нам возможности забыть об обязательствах, которые ожидали нас по возвращении на родину, где мы снова должны были погрузиться в этот адский цикл: чемпионат страны – Кубок Франции – чемпионат мира.

Остается провести всего четырнадцать матчей до окончательного распределения призовых мест в чемпионате страны. Судя по всему, главной помехой на нашем пути к первому месту является «Нант». Снова вся борьба в чемпионате сводится к соперничеству двух наших клубов, и все, наверное, должно окончательно решиться 12 мая в Нанте…

К этому нужно добавить игры на Кубок Франции, которые накаляют до предела футбольные страсти.

И еще выступления за сборную Франции. Ей предстоит выполнить изнурительную, но увлекательную программу, пройти через квалификационные матчи в подгруппе, в которой сборные Бельгии и Нидерландов оспаривают с неистовством «заклятых друзей» свою путевку в Мадрид.

Наконец Кубок УЕФА. Жеребьевка может предоставить французам захватывающий матч между «Сошо» и «СентЭтьенном». Неудобство: французский болельщик должен сделать мучительный выбор. Преимущество: во всяком случае, французская команда пробьется в полуфинал.

Но если «Сошо» попадет на Цюрих, то нам придется принимать англичан из «Ипсвича», команду, в которой блистают такие звезды, как Купер, Тийссен, Батчер, Уарк и Мюрен.

Джонни Реп хорошо знает своих соотечественников, голландцев Тийссена и Мюрена, особенно последнего. Мюрен был запасным в великой амстердамской команде «Аякс» в то время, когда сам Джонни блистал в нападении. Брат Мюрена тоже был знаменитым футболистом в «Аяксе». Но Джонни предупреждает нас: этот малыш значительно превосходит своего брата. Он более живой, обладает более мощным ударом…

Ипсвич – небольшой городок, расположенный на берегу моря к северо-востоку от Лондона. Есть много общего у «зеленых» и «суперголубых». Клубом твердой рукой управляет опытный делец и истинный джентльмен Пэтрик Кобболд. Клуб – что-то вроде семейного предприятия, в котором он является четвертым по счету «наследником» главного поста. Это дает возможность «Ипсвичу» проводить последовательную и разумную политику, рассчитанную на долгий срок. Как и в «Сент-Этьенне», где в апреле 1981 года мы будем отмечать двадцатилетие пребывания Роше на президентскоАА посту.

Тренер у них – Бобби Робсон, в прошлом международная звезда, еще один столп клуба, типа нашего Эрбена. Он провел на этом посту уже десять лет и только что подписал новый контракт… еще на двенадцать!

Можно провести и еще одну аналогию: «Ипсвич» в играх на Кубок УЕФА одерживал победы над «Салониками», над пражской «Богемией», над польской «Лодзью». Мы встречались с двумя из этих команд и тоже добились победы.

Лидеры чемпионата Англии, получившие право играть в Кубке УЕФА, игроки «Ипсвича», таким образом, следуют по маршруту, параллельному нашему.

Перед поездкой на стадион «Жёффруа-Гишар» они побеждают «Ковентри», команду города-побратима нашего Сент-Этьенна. Дурной знак.

Покопавшись в архивах, Эрбен заметил, что «Ипсвич» всегда играл хорошо матчи на своем поле. Его поразили результаты таких встреч: 5:1 с «Салониками», 3:0 с «Богемией», 5:0 в «Лодзью»! Но он всегда испытызал трудности, играя за рубежом.

– Если мы не выиграем у них в гостях, мы должны их победить, – приказывает Эрбен, – с крупным, разгромным счетом на своем поле.

Но в Ипсвиче нас постигает настоящая катастрофа.

Невероятно! Необъяснимо! Непостижимо!…

Игра шла по тому же сценарию, что и в Гамбурге, но на сей раз «суперголубые» из «Ипсвича» выступали в роли «зеленых». Мы пропустили четыре гола. И сумели забить лишь один ответный!

Прошли годы с той поры, но я не могу найти никакого оправдания нашему проигрышу.

Ведь поначалу все шло хорошо, и уже через четверть часа Джонни Реп забил гол. Равновесие в счете, установленное Мэрайнером, не разладило игры. В перерыве счет оставался еще 1:1… Конечно, мы все были расстроены, возмущены, что оказался незасчитанным второй гол, который забил Джонни якобы из положения «вне игры».

Не имея особых шансов против «Ипсвича», мы все же в таком случае уже вели бы в счете. И исход матча, вероятно, был бы иной.

Пребывающий в легкой эйфории «Ипсвич», осмелев, начинает «давить», и у него все получается. Сразу же после перерыва тот самый Мюрен, о котором нас предупреждал Джонни, забивает нам гол. Мэрайнер увеличивает счет в самый разгар игры, а Уарк нас приканчивает за 10 минут до конца!

В «Сент-Этьенне» царит полная растерянность.

Но мы, как всегда, горим желанием дать ответ. Мы отыгрались на «Монако», разгромив его со счетом 5:1! Но это все равно не дает нам возможности сделать круг почета в Ипсвиче, на площади Корнхилл, где три года назад прошли парадом эти «суперголубые» со своим первым трофеем в руках – Кубком Англии. Там, где в прошлые века сжигали несчастных мучеников. В нынешней ситуации мы прекрасно чувствуем, как обугливаемся на костре, зажженном «Ипсвичем».

Вероятно, после провала в Англии можно говорить о начале падения «Сент-Этьенна», отягощаемого шумными скандальными разоблачениями незаконных финансовых сделок, беспощадными ссорами и достойным сожаления сведением личных счетов.

После встречи с «Ипсвичем» в команде что-то сломалось. Даже сам Роже Роше уже не был вне критики. Он уже не являлся недоступным для простого смертного президентом, который осуществлял свою непререкаемую власть.

Его прожекты, его амбиции все чаще подвергались осмеянию. Была ли это идея расширения стадиона и превращения его в своеобразный спортивный городок типа того, что имеет «Реал» (Мадрид) или «Ювентус», или же предложение создать при «Сент-Этьенне» большую «спортивную семью» вместе с провинциальными и региональными клубами. Так Роше утверждал, что Валенс, Руан и Ле-Пиу были естественными сателлитами «Сент-Этьенна». Ему на это отвечали, что пора спуститься на грешную землю…

Но самое худшее произошло, когда он объявил о своем намерении назначить главного менеджера клуба, который будет осуществлять связь между ним как президентом и тренером.

После того как «Ипсвич» выбил нас из турнира, пример английских клубов не давал ему покоя. Он мечтал о человеке, обладающем определенным положением, поднаторевшем во всех тонкостях организации профессионального футбольного клуба. Он собирался наделить его очень большими полномочиями, чтобы облегчить себе президентство.

Многие из нас полагали, что он имеет в виду Чурковича. Но кого в таком случае он должен заменить? Эрбена? Гароннэра? Может, и того и другого вместе? Во всяком случае, они оба начали несколько сторониться Роше.

Но все же Роше предстояло отметить свое двадцатилетие на посту президента.

Двадцать лет, подумать только!

Он представлял игроков своего клуба Де Голлю, Жискар Д'Эстену и Помпиду. Роше, если хотите, это – часть истории Пятой республики, истории французского спорта.

Этот человек познал все почести, оказываемые деятелям его ранга. Как человек он формировался в рабочей среде. «Прежде чем командовать, нужно самому познать свое главное ремесло» – поучал его отец. В шестнадцать лет он пошел работать на шахту. «Это приучило его – сообщала книга-мемориал" „зеленых“ – к преодолению трудностей».

Этот человек любил руководить, будоражить людей, создавать. Но, несомненно, он немного переусердствовал. И в конце концов устал.

Он мечтал, чтобы его клуб во второй раз завоевал титул чемпиона Франции. И это достойно увенчало бы двадцатилетие его президентства. Мы были намерены предложить ему этот трофей, для чего нужно было нанести поражение «Бордо» и обойти таким образом на финише «Нант». Финал, проведенный в истинно спринтерской манере: три победы подряд в трех оставшихся матчах, причем два на выезде.

Мы могли бы подарить ему и Кубок. Но, увы, четыре года спустя после своей знаменитой европейской эпопеи у «Бастии» пробудился вкус к международным состязаниям: она вышла победителем в финальной игре с нами на Кубок Франции.

Должен признаться, что я сильно колебался и не мог решить, стоит ли мне продлевать свой контракт еще на год. В любом случае я не хотел играть еще больше года в составе «Сент-Этьенна».

Между мной и Роже Роше тоже начались разногласия. Я чувствовал, что должен принять участие в ответном матче против «Ипсвича». Но я был болен и к тому же должен был участвовать в более серьезном для меня матче между сборными Франции и Нидерландов в Роттердаме.

Однако Роше настоял на моей игре с «Ипсвичем». Он так объяснял свою позицию: «Мишель должен прежде всего думать о том клубе, который дает ему работу…».

Роше настаивал на том, чтобы я продлил контракт еще на два года. Он перемежал свои советы мелкими придирками и упреками. Он все время подчеркивал, что я уже сыграл шестнадцать матчей в европейских кубках, и если буду продолжать в том же духе в составе «Сент-Этьенна», то это позволит наконец мне до конца раскрыться. Он считал свой клуб идеальным горнилом, в котором я могу закалить свой характер и в конечном итоге стать настоящим лидером в футболе. Он с завистью относился к моим результатам в составе сборной Франции и упрекал меня в том, что я незаслуженно отношу ее успехи на свой счет. Я отводил все его аргументы, но не очень при этом старался, так как понимал, что он говорит обо всем этом от чистого сердца. Однако я чувствовал, что интересы моей футбольной карьеры рано или поздно, а лучше как можно раньше, должны быть связаны с каким-нибудь сильным зарубежным клубом.

В апреле «Барселона», возобновив свой вояж по крупнейшим европейским клубам, сделала мне предложение. Ее примеру последовал «Наполи». Но английский «Арсенал» сделал мне более интересное предложение.

Я, правда, еще не чувствовал себя достаточно зрелым, чтобы сделать решительный шаг. И 12 мая, накануне встречи с «Нантом», я продлил свой контракт с «Сент-Этьенном» еще на год. В это время я уже оправился от трехнедельной болезни, вызванной травмой, полученной еще… в «Нанси». У нас с Кристель было достаточно времени, чтобы все подробно обсудить на досуге, вдалеке от круговерти постоянных матчей, не оставляющих почти просвета свободного времени.

Постепенно я начал улавливать «одышку» у клуба «СентЭтьенн», видеть те замаскированные конфликты, которые свидетельствовали о закате его царствования. Тем временем в самом городе нависла угроза закрытия завода «Манюфранс», и нормальный социальный климат начал постепенно ухудшаться.

Этот вопрос тоже не мог оставить меня безразличным. Все начинают беспокоиться, когда речь заходит о работе. Мне самому, выходцу из Лотарингии, района, страдающего социальными и экономическими неурядицами, лучше других известно, что означает закрытие завода, которое лишает несчастные семьи всякой надежды на лучшее будущее.

К Лотарингии я испытываю сентиментальные чувства. К Сент-Этьенну тоже, хотя я и не из этих мест.

Я не могу не обращать внимания на сложившуюся обстановку только потому, что я – футболист…

Тем временем настает время отпуска. Настоящие каникулы: девять дней на Корсике, прежде всего, проведенные в бухте Аяччо, десять дней в Бразилии, в Рио, в качестве «малого багажа» французского «Клуба варьете», группы артистов и профессиональных спортсменов, которые переживают закат своей карьеры.

Еще не достигнув возраста, когда нужно подсчитывать очки перед уходом на пенсию, я получаю разгневанную телеграмму от Роже Роше, запрещающую мне оказывать дружеское содействие команде «Варьете». Для Роше наши выступления в бутсах рядом со стадионом Маракана – это уже слишком, и вот следует разрыв контракта…

Кристель, само собой разумеется, сопровождает меня в этой поездке в Бразилию, где мы с удовольствием вспоминаем наше пребывание здесь после завершения чемпионата мира в Аргентине в 1978 году: морские ванны и бронзовый загар на жарком солнце.

Мое отлучение от футбола я стараюсь компенсировать игрой в волейбол-футбол на золотом пляже Копакабаны. Моя техника позволяет мне забизать такие голы, которые ставят на колени не одного бразильца. Наконец, я очень многое получаю от присутствия здесь Патрика Пруази, финалиста в розыгрыше теннисного кубка «Ролан-Гарро» в 1971 году, и его зятя, Янника Ноа, и беру у них уроки ускоренного обучения игре.

Я пользуюсь своим пребыванием в Рио, чтобы посмотреть матчи чемпионата Бразилии. Два раза я присутствовал на игре «Фламенго» и видел, как носился по полю Зико в футболке в красно-черных полосках. Я отмечаю, что он пользуется относительно большой свободой маневра при нанесении удара по воротам – это позволяет ему проявлять себя во всем блеске. Может, через год мы встретимся с ним в Испании, на очередном чемпионате мира.

Отпуск заканчивается. Меня вызывает домой сборная Франции на повторный товарищеский матч со «Штутгартом».