Текст книги "Дочь моего врага"

– Если ты это сделаешь, если используешь Тулу, чтобы отомстить ее отцу, значит, ты такой же беспринципный негодяй, как он.

Саймон пару минут размышлял над этими словами, затем выбросил их из головы. Он придумал план и намерен его осуществить. Он привык добиваться своего и на этот раз тоже не собирается идти на попятную.

– Ты не такой, Саймон, – сказал ему Мик. – Надеюсь, ты это поймешь, пока еще не слишком поздно.

Несколько дней спустя Тула чувствовала себя счастливой.

«Анна была права», – подумала девушка. Она еще не призналась Саймону в любви, но делала все возможное, чтобы он понял, как много стал для нее значить. Она была уверена, что ей удалось до него достучаться. Это говорила его улыбка, его прикосновения, нежные слова, которые он нашептывал ей на ухо, когда она лежала в его объятиях.

Он больше не искал няню для Натана, не заводил с Тулой разговоров об опеке. Они втроем словно находились в своем собственном мире, где время остановилось до тех пор, пока Тула и Саймон не решат, какое будущее для себя выберут.

Тула мысленно призналась себе, что никогда не отличалась терпеливостью, но она намерена бороться с этим недостатком. Она будет делать все, чтобы убедить Саймона, что им хорошо вместе, до тех пор пока он не ответит на ее чувства.

– Возможно, у нас все получится, – сказала она малышу, одевая его для прогулки. – Возможно, мы станем настоящей семьей.

Натан засмеялся и хлопнул в ладоши, словно ему понравилась эта идея.

– Рада, что ты тоже этого хочешь, мой дорогой. – Поцеловав Натана, она посадила его в прогулочную коляску. – Как ты смотришь на то, чтобы заглянуть в магазин к той милой даме и поговорить с ней о моей предстоящей встрече с читателями?

Саймону казалось, будто он одновременно живет в двух разных мирах. В одном он испытывал счастье, которого не знал раньше, в другом его постоянно преследовало ощущение, что он собирается совершить самую большую ошибку в своей жизни.

Он шел по многолюдной улице в центре деловой части города, едва замечая шум и суету вокруг него. Он смотрел прямо перед собой. Должно быть, у него было устрашающее выражение лица, поскольку другие пешеходы сторонились при его приближении.

Мыслей в его голове было так много, что он не мог в них разобраться. Это было так непривычно. До сих пор он гордился своей способностью концентрироваться на том, что имело для него важное значение. Сейчас ему не удавалось сосредоточиться даже на работе. Сеть универмагов Брэдли до сих пор была смыслом его жизни. Он посвятил последние десять лет жизни тому, чтобы вернуть то, что потерял его отец, и сделать семейную компанию крупнейшей в своей сфере в Соединенных Штатах.

Это были конкретные цели. Первую он с блеском выполнил, к осуществлению второй был очень близок. Удивительно, но в последнее время это отошло на второй план. Причиной тому была Тула. «Что бы я ни делал, мои мысли всегда возвращаются к этой женщине», – подумал он, с нетерпением ожидая, когда на светофоре загорится зеленый. Рядом с ним подросток в наушниках покачивался под музыку, молодая мать разговаривала с малышкой, которую держала на руках. Сигналили такси, кто-то кричал, – одним словом, жизнь шла привычным чередом.

Для всех, кроме него.

Саймон знал, что может этого избежать. Что ему не обязательно появляться в двенадцать тридцать в эксклюзивном ресторане и «случайно» встречаться с человеком, с которым он хотел расквитаться все эти годы. Он знал, что у него еще есть время остановиться и отказаться от решения, которое он принял еще до того, как Тула стала важна для него.

Тула.

Опять она. Перед его внутренним взором возник ее образ. Он увидел ее мягкие короткие волосы, очаровательную улыбку. Ямочку, которая сводила его с ума всякий раз, когда появлялась на ее щеке. Он вспомнил историю об одинокой девочке, пытающейся подружиться с кроликом. Вспомнил, как Тула среди ночи качала на руках Натана, как танцевала под радио, готовя ужин. Вспомнил ее домик в Кристал-Бэй. Такой маленький, но полный жизни. И любви.

Тула вошла в его жизнь и перевернула в ней все вверх дном.

На светофоре зажегся зеленый, и он пошел вместе с другими людьми на противоположную сторону улицы.

За считаные дни они с Тулой и Натаном стали тем, чего у него никогда не было – семьей. Он это чувствовал, когда играл с малышом, когда держал Тулу в своих объятиях и просыпался утром рядом с ней.

Он не планировал провести оставшуюся жизнь таким образом. Его мысли никогда раньше не были заняты маленькими детьми и бойкими женщинами, которые целовали его так, словно он был единственным мужчиной на свете. Сейчас он не мог себе представить свою дальнейшую жизнь без Тулы и без Натана и не знал, что ему с этим делать.

С океана подул холодный ветер. Саймон остановился у ресторана, чтобы в последний раз взвесить все за и против.

Если Мик прав, то, встретившись с Джейкобом, он разрушит все то, что может быть у него с Тулой. С другой стороны, если он не войдет внутрь и у них с Тулой ничего не получится, он упустит свою единственную возможность отомстить человеку, которого ненавидит столько лет.

Потерев ладонью затылок, Саймон тупо уставился на поток пешеходов, проносящихся мимо. Впервые в жизни он не знал, каким должен быть его следующий шаг. Не знал, следует ли ему пожертвовать собственными интересами ради другого человека.

– Давай же, решайся, Брэдли, – пробормотал он, переводя взгляд на большие окна ресторана, за которыми, сидя на кожаных диванчиках, обедали люди.

Когда он увидел Джейкоба Готорна, кровь застыла в его жилах. Пожилой мужчина сидел за одним из столиков в компании трех мужчин в деловых костюмах. Совершенно очевидно, что этот старый плут среди них главный. Кто знает, что он замышляет? Кто знает, какую компанию он собирается разорить на этот раз?

В его голове снова пронеслись мысли о Туле, как будто его подсознание боролось с тем, что он видел. Напоминало ему о том, что он может потерять.

Тула. Дочь его врага. Ему не следует ей доверять, однако он ей доверяет. Ему не следовало к ней привязываться, однако он привязался.

«Этого недостаточно», – твердо сказал он себе, потянувшись к дверной ручке.

Он должен это сделать ради своего отца. Ради себя самого.

Он это сделает, и его ничто не остановит.

Глава 12

Перед входом в книжный магазин стояли подставки с постерами с изображением обложки последней книги Тулы и объявлением о ее встрече с читателями в эти выходные. При виде своего не очень удачного фото Тула поморщилась. Ей давно следовало сделать новый снимок для рекламы.

– Мисс Барронс!

Повернув голову, она улыбнулась вышедшей из магазина Барбаре:

– Здравствуйте. Я рада вас видеть.

Обменявшись с ней рукопожатием, женщина указала ей на постеры:

– Вы одобряете?

– Да, вы здорово потрудились. Спасибо. Но, уверяю вас, не стоило так беспокоиться.

– Поверьте мне, нам это было в радость. Ваши книги хорошо продаются. Уверена, в выходные здесь будет много народу.

– Это хорошая новость. – Тула наклонилась, чтобы достать Натана из коляски, но он не захотел идти к ней на руки. – Все хорошо, дорогой, мы заглянем сюда ненадолго, а затем пойдем в парк, – пообещала она ему.

– У вас красивый сын, – улыбнулась Барбара, потрогав маленькую ручку Натана.

Сердце Тулы наполнилось гордостью, надеждой и любовью, и она не стала ее поправлять. Посмотрев на малыша, который улыбался ей своей беззубой улыбкой, она поцеловала его и просто сказала «спасибо».

Саймон направлялся к столику Джейкоба, не обращая внимания на официантку, пытавшуюся его остановить. Взгляд его был прикован к Готорну. Человеку, погубившему отца Саймона и чуть не уничтожившему компанию, которую создавало несколько поколений семьи Брэдли.

Остановившись рядом со столиком, Саймон посмотрел на своего врага. Тула унаследовала голубые глаза от отца, но различие состояло в том, что во взгляде Джейкоба нет ни капли тепла. Тула совсем не похожа на своего отца. Как у такого жестокого бессердечного человека, как Готорн, могла родиться дочь вроде Тулы?

– Брэдли, – произнес пожилой мужчина, с отвращением глядя на незваного гостя. – Что ты здесь делаешь?

– Подумал, мы могли бы немного поболтать, Джейкоб, – ответил Саймон, не обращая никакого внимания на спутников Готорна.

– В следующий раз. Я занят. – Джейкоб повернулся к человеку, сидящему справа от него.

– Лично мне сейчас гораздо удобнее, – ответил Саймон.

Театрально вздохнув, пожилой мужчина снова повернулся к нему лицом и сказал:

– Ладно. В чем дело?

Саймон впервые обратил внимание на спутников Готорна:

– Думаю, нам лучше поговорить наедине.

– Не вижу в этом необходимости, – возразил Джейкоб. – У меня запланированная деловая встреча. Тебя на нее никто не приглашал.

Верно. Но он с трудом узнал, где сегодня обедает Готорн, и не собирается уходить. Саймон красноречиво посмотрел на мужчин, сидевших за столиком. Они поднялись и направились в сторону бара.

– Это займет минут пять, – сказал им Джейкоб.

– Думаю, еще меньше, – заверил его Саймон, окидывая взглядом помещение ресторана со стенами, отделанными дубовыми панелями, ярко-красным ковром на полу и черными кожаными диванчиками. Старинные светильники на стенах и свечи, горящие на столиках, придавали ресторану сходство со средневековым замком.

Сев напротив Готорна, Саймон смерил его суровым взглядом. Настал момент, которого он так ждал.

– Что тебе от меня надо, Брэдли? – Откинувшись назад, Джейкоб небрежно положил руку на спинку диванчика. – Пришел жаловаться, что я опять украл у тебя из-под носа здание, которое ты хотел приобрести? Если так, то разговор окончен.

– Я здесь не для того, чтобы обсуждать твои беспринципные действия, Джейкоб.

– То, что ты называешь беспринципным, я называю умным и эффективным. – Пожилой мужчина фыркнул. – Если не это тебя привело, тогда что? Говори быстрее. Я человек занятой и не привык тратить впустую драгоценное время.

– Хорошо. Сейчас ты все узнаешь, – ответил Саймон, несмотря на то что внутренний голос приказывал ему замолчать и уйти, пока еще не поздно. Но разве может он его слушать, видя перед собой самодовольную физиономию Джейкоба?

– Что? – В голосе Готорна слышалось нетерпение.

– Я просто хочу, чтобы ты знал, что я тоже кое-что у тебя украл.

– И что же ты мог у меня украсть?

– Твою дочь.

Реакция Джейкоба оказалась совсем не такой, какую ожидал увидеть Саймон. За секунду его голубые глаза превратились в сверкающие льдинки.

– У меня нет дочери, – отрезал он.

– Есть. – Наклонившись вперед, Саймон понизил тон: – Ее зовут Тула, и она сейчас находится в моем доме.

Джейкоб пронзил его суровым взглядом:

– Таллула Барронс больше мне не дочь. Если ты пришел говорить со мной о ней, наш разговор окончен.

– Ты отрекаешься от собственной плоти и крови? – Саймон ошеломленно уставился на Джейкоба. Он всегда был плохого мнения о Готорне, но такого не ожидал.

Отвернувшись, Джейкоб подозвал официантку. Когда она подошла, он распорядился:

– Передайте, пожалуйста, моим гостям, что я готов продолжить нашу встречу. Вы найдете их в баре.

– Да, сэр, – ответила молодая женщина и удалилась.

Саймон не сдвинулся с места.

– Тебя действительно не волнует Тула? – ужаснулся он, глядя в глаза пожилому мужчине.

– А почему она должна меня волновать? – возразил Джейкоб. – Она сделала свой выбор. Чем она занимается и с кем, мне совершенно безразлично. Для меня она умерла, Брэдли.

К горлу Саймона вдруг подкатилась тошнота. Находиться рядом с этим человеком стало для него невыносимо. Он всегда представлял себе, что его месть будет сладкой на вкус. Что он испытает глубокое удовлетворение. Что уйдет от Готорна с высоко поднятой головой и ощущением собственного превосходства. Но вместо этого он чувствовал себя так, словно бросился в сточную канаву, чтобы бороться с крысой за объедки. Разумеется, Мик оказался прав. Саймон опустился до уровня Джейкоба Готорна, уподобился ему, и это не принесло ему ничего, кроме отвращения к самому себе.

В его голове снова пронеслись мысли о Туле. Они были подобны свежему ветерку в жаркий летний день. Она всегда была с ним откровенна. Она подарила ему тепло и радость, которых он никогда не знал. Она его полная противоположность и в то же время воплощение всего того, чего ему так не хватает в жизни.

Он предал ее. Использовал для того, чтобы отомстить человеку, который не замечает, какая удивительная у него дочь. Джейкоб Готорн слеп, но и сам он прозрел слишком поздно.

Медленно поднявшись, Саймон посмотрел сверху вниз на отца Тулы и, покачав головой, сказал:

– Знаешь, Готорн, мне жаль, что я потратил впустую столько лет, испытывая ненависть к тебе. Оказалось, что ты этого не стоишь.

Саймон нашел Тулу в гостиной. Она сидела на диванчике у окна и читала книгу. Когда он вошел в комнату, она подняла на него глаза и улыбнулась ему. На ее щеке образовалась очаровательная ямочка, и внутри у него все болезненно сжалось. Он принял решение сказать ей всю правду, хотя понимал, что, когда она ее узнает, между ними все будет кончено и ему придется жить дальше с осознанием того, что он причинил боль человеку, который сделал ему больше добра, чем кто-либо.

– Саймон? Что-то случилось? – Поднявшись с дивана, Тула подошла к нему. Ее глаза были полны тревоги.

Он поднял руку, но тут же опустил, поняв, что не сможет сделать свое признание, если прикоснется к ней. Не сможет заставить себя ее отпустить, если она снова окажется в его объятиях.

– Я сегодня видел твоего отца, – выпалил Саймон, отказавшись от лишних церемоний.

Ее лицо вытянулось, в голубых глазах промелькнула настороженность.

– Не знала, что ты с ним знаком.

– Мы с Джейкобом знакомы уже давно, – напряженно произнес он. – Помнишь, я рассказывал тебе о человеке, который чуть не украл у меня этот дом? Человеке, который увел у меня из-под носа собственность, которую я собирался купить?

– Значит, это был мой отец?

– Да. – Подойдя к бару, Саймон налил себе скотча и залпом выпил его, но алкоголь не помог ему избавиться от внутреннего холода. – Когда я узнал, кто ты, – продолжил он, переведя взгляд с пустого стакана в своей руке на нее, – у меня появилась идея воспользоваться тобой, чтобы отомстить твоему отцу.

Тула поморщилась. Даже находясь в другом конце комнаты, он почувствовал ее боль и возненавидел себя за то, что заставил ее страдать. Но он уже не мог остановиться. Он должен сказать ей все. Говорят, что чистосердечное признание помогает облегчить душу. Это неправда. Вместо этого оно рвет ее на части.

– Сегодня я сказал ему, что сплю с тобой. – Он сделал небольшую паузу, чтобы посмотреть, как Тула это воспримет. Ее единственной реакцией на его слова было выражение тихой печали на лице.

– Разумеется, ему нет до этого никакого дела, – ответила она, нарушив напряженное молчание. – Мой отец отрекся от меня, когда я предпочла «тратить впустую свои способности, занимаясь написанием примитивных книжек для сопливого отродья», как он выразился.

– Тула…

Он слышал в ее голосе застарелую боль, видел в ее глазах печаль. Все в нем умоляло его подойти к ней, заключить ее в объятия. Любить ее так, как она того заслуживает. Но он знал, что после его слов она этого уже не захочет, и мысленно проклинал себя за то, что все так вышло.

– Джейкоб идиот, – пробормотал Саймон, затем добавил: – И я тоже. Я не хотел тебе этого рассказывать, но ты имеешь полное право все знать.

– Лучше поздно, чем никогда, – печально произнесла она.

Стиснув зубы, Саймон нашел в себе силы сказать:

– Я не хотел причинять тебе боль.

– Возможно, нет, – сказала Тула. – Это просто побочный эффект, который возник в процессе достижения тобой цели. Я нисколько не удивлена. Я еще во время нашей первой встречи поняла, что ты такой же, как мой отец. Вы оба умеете только делать деньги и использовать людей.

Саймон направился к ней, но остановился, когда она начала инстинктивно отступать назад. Разве он имеет право с ней спорить после того, что сделал? Возможно, он даже хуже, чем отец Тулы. Он знал, какая она удивительная, но лгал ей, использовал ее.

Брэдли прокрутил в голове свой разговор с Джейкобом Готорном. Он видел собственными глазами, что это за человек. Он понял, что если ничего не поменяет в своей жизни, то в конечном итоге станет таким же холодным и бессердечным, как Джейкоб Готорн.

Тщательно подбирая слова, он начал:

– Я знаю, что у тебя нет оснований мне верить, но я уже не тот человек, каким был в день нашей первой встречи. Более того, я не хочу быть тем человеком.

– Саймон, – мягко произнесла она, качая головой.

– Позволь мне закончить. – Глубоко вдохнув, он продолжил: – Есть много вещей, которые я хочу тебе сказать, но, боюсь, больше не имею на это права. Поэтому у меня остался только один способ доказать тебе, что я не такой, как твой отец. Я тебя отпускаю.

– Что?

– Черт побери. – Издав резкий смешок, он запустил пальцы в волосы. – Так будет правильнее всего. – Он заглянул ей в глаза. – Мы оба знаем, что я готов заботиться о Натане. Я найму для него лучшую няню, и ты сможешь вернуться домой. Это все, что я могу для тебя сделать.

Туле показалось, что мир пошатнулся на своей оси. Ей было больно узнать, что мужчина, которого она полюбила всем сердцем, спал с ней только для того, чтобы отомстить ее отцу, причинившему зло его семье. Что все ее надежды и мечты рассеялись как дым.

Теперь он гонит ее от себя и от Натана и говорит, что делает это для ее блага.

Боль заполнила черную пустоту в груди, где когда-то было сердце. Обиженная, униженная и уставшая от того, что ее предают самые близкие люди, Тула тяжело вздохнула.

– Неужели ты не видишь, Саймон? – печально прошептала она. – Даже сейчас ты ведешь себя как мой отец.

– Нет… – начал он, но она перебила его, не желая слушать больше никаких объяснений.

– Ты отпускаешь меня не ради меня, а ради самого себя. Ради успокоения своей совести. Чтобы убедить себя в том, что ты лучше моего отца.

– Тула, это не…

– Что, если я не хочу уходить? – спросила она, пристально глядя на него. – Что тогда?

Разумеется, у него не было ответа. Но это уже не имело значения, потому что Тула его не ждала. Уже слишком поздно. Она должна вернуться домой и попытаться собрать воедино осколки своей жизни.

– Натан сейчас спит, – мягко сказала она. – Я уеду прямо сейчас, пока он не проснулся. Боюсь, что у меня не хватит духу с ним попрощаться.

– Черт побери, Тула, позволь мне хотя бы…

– Ты все сделал, – перебила она его, повернувшись лицом к лестнице. – Пусть твой нотариус со мной свяжется. Я подпишу все необходимые бумаги, чтобы передать тебе право опеки над Натаном. И, Саймон, – добавила она, – пообещай мне, что будешь любить его за нас двоих.

Следующие несколько дней Саймон жил как в аду. Он не мог сосредоточиться на работе. Ему вдруг стали безразличны цены на акции компании и новые предложения его деловых партнеров. Его выводило из себя, что Мик каждые пять минут повторял: «Я же тебе говорил». Воспоминания о Туле были такими отчетливыми, что без нее собственный дом казался ему пустым.

Натан постоянно плакал, тоскуя по единственной матери, которую помнил. Саймон пытался его успокоить, но все без толку. Он понимал, что чувствует малыш. Ему самому было плохо без Тулы. Он даже не нанял няню, чтобы не видеть, как другая женщина держит на руках Натана. Он хотел, чтобы Тула вернулась в их дом… Ее место рядом с ними. Каждый новый день без нее казался еще более пустым и тоскливым, чем предыдущий. Она снилась ему каждую ночь. Просыпаясь, он тянулся к ней, но находил только холод и пустоту.

Он любит эту женщину, черт побери. У него была семья, и он хочет ее вернуть. Ради Натана. Ради себя. Да, он вел себя как полный идиот, но у Тулы такое доброе сердце, что, возможно, она его простит.

Если бы не запланированная встреча с читателями, Тула вряд ли когда-нибудь осмелилась бы вернуться в Сан-Франциско. Раньше она не приезжала сюда, потому что боялась столкнуться со своим отцом, теперь к этой добавилась еще одна причина.

Саймон и Натан живут всего в нескольких кварталах от этого книжного магазина в викторианском особняке, который она уже начала считать своим домом. Наверняка Саймон нашел для Натана хорошую няню. Интересно, тоскуют ли они по ней, как она по ним?

Сидя посреди мягкого ковра в книжном магазине, Тула смотрела на лица своих юных читателей, окружавших ее. Родители стояли в стороне и наблюдали за своими чадами.

Поостыв, Тула начала жалеть о том, что ушла от Саймона. Да, он причинил ей боль, но он все ей рассказал, не так ли? Ему было нелегко признаться в том, что он сделал. Он мог бы молчать, но предпочел быть с ней честным. Несмотря на боль и обиду, она поняла, что по-прежнему его любит. Она решила, что после встречи с читателями приедет к нему домой и признается Саймону Брэдли в своих чувствах. Возможно, он ответит ей взаимностью, и они смогут начать все заново и стать настоящей семьей.

Эта мысль придала ей сил. Улыбнувшись детям, она спросила:

– Вы готовы услышать историю о том, как Одинокий Кролик нашел друга?

– Да! – послышался в ответ унисон детских голосов.

Она рассмеялась, и ей стало легче на душе.

Тула открыла книгу и целиком посвятила следующие полчаса своим юным слушателям. Когда история об Одиноком Кролике и белом котенке закончилась, дети зааплодировали, а родители начали брать с полки ее книги и выстраиваться в очередь за ее автографом. Потом Тула клеила всем желающим на футболки стикеры с изображением Одинокого Кролика и отвечала на их вопросы. Она получала удовольствие, несмотря на то, что все ее мысли были о предстоящей встрече с Саймоном.

Вдруг она почувствовала, что кто-то за ней наблюдает. Ее кожу начало покалывать, а сердце учащенно забилось, прежде чем она подняла голову и увидела перед собой темно-карие глаза Саймона, полные нежности. Вместо делового костюма на нем были джинсы и футболка с изображением Одинокого Кролика. К себе он прижимал Натана в точно такой же футболке.

Тула улыбнулась, но затаила дыхание, боясь принять желаемое за действительное. Может, Саймон просто принес Натана, чтобы она с ним пообщалась. Может, она приняла за нежность сожаление.

Медленно поднявшись, она попыталась с ним заговорить, но от волнения у нее пересохло во рту. Когда Натан протянул к ней свои пухленькие ручки, она взяла его, и он довольно вздохнул, прижавшись к ней.

Пожав плечами, Саймон сказал:

– Э-э… я увидел твое фото на рекламном постере перед входом в магазин и узнал, что сегодня ты будешь здесь.

– И ты пришел, – прошептала она, поглаживая Натана по спине.

– Разумеется, – ответил он. Его карие глаза говорили ей все то, что она хотела услышать. Он больше ничего от нее не скрывал, и она тоже не будет.

– После встречи с читателями я собиралась зайти к тебе, – призналась она.

Улыбнувшись, он подошел ближе:

– Правда?

– Мне нужно кое-что тебе сказать.

Должно быть, он прочитал ее чувства на ее лице, потому что опередил ее:

– Позволь сначала мне. Я тоже хочу многое тебе сказать, Тула.

Улыбнувшись, она посмотрела на детей и родителей, которые с интересом наблюдали за ними.

– Прямо сейчас?

Окинув взглядом толпу, Саймон пожал плечами:

– Да, здесь и сейчас.

К ее удивлению, он опустился перед ней на одно колено и посмотрел ей в глаза.

– Саймон…

– Я первый, – улыбнулся он. – Тула, я не могу без тебя жить. Я пытался, но у меня ничего не вышло. Ты воздух, которым я дышу. Ты мое сердце. Моя душа. Моя жизнь.

Кто-то из присутствующих вздохнул, но ни один из них не обратил на это внимания.

– О, Саймон… – На глаза Тулы навернулись слезы, и она часто заморгала, чтобы их прогнать.

Взяв ее руку в свою, он медленно поднялся и продолжил:

– Я люблю тебя, Тула. Мне следовало сказать тебе это в первую очередь. Впредь обещаю говорить тебе это часто. Я люблю тебя. Люблю.

Тула рассмеялась, и малыш у нее на руках сделал то же самое.

– Я тоже тебя люблю, Саймон, – произнесла она, чувствуя, что ее сердце вот-вот выпрыгнет из груди. – Я собиралась тебе сказать именно это.

– Выходи за меня замуж, – быстро сказал Саймон, словно боясь, что она может передумать. – Стань моей женой и матерью Натану. Будь всегда рядом с нами, и тогда никто из нас не будет одиноким, как твой кролик.

– Да, Саймон, – ответила она, идя в его объятия. – Да.

Тогда он наклонился и, заглянув в голубые глаза любимой женщины, поцеловал ее под аплодисменты и одобрительные возгласы толпы.