Текст книги "Культурология"

– кумир – не обязательно могуч и добр, но знаменит, обаятелен, пользуется восхищением;

– хозяин или господин – не обязательно добр и не кумир. Любое его слово – закон: если не подчинитесь – ваша жизнь будет ужасной, но если будете лояльны и выскажете послушание, вас приблизят, обласкают, облекут относительной властью. Угодите – станете жить в довольстве, не угодите – пеняйте на себя;

– авторитет – обладает ограниченной властью и не обязан творить благие дела. Благо в том, что он лучше других разбирается в каком-нибудь общеполезном и важном деле, к нему нельзя не прислушаться, иначе сядешь в лужу;

– виртуоз или ловкач – дает понять, что умеет совершать невозможное, хорошее или плохое – не важно. Политический персонаж – делец, виртуозный вор, игрок, фокусник, стихоплет, спорщик – все что угодно. Завораживает публику, и даже ограбленный им субъект не может не восхищаться его ловкостью;

– дьявол – олицетворенное зло, «метафизическое» зло ради зла, а не во имя какой-либо цели.

Задание. Попробуйте провести идентификацию современных или исторических политических деятелей с описанными мифологическими типажами.

Поскольку в сознании обучавшихся в школе людей понятие мифа, ассоциирующееся, как правило, с легендами и мифами Древней Греции, носит вполне безобидный характер, многие не осознают опасности мифологемных ловушек и недооценивают их. Между тем именно потому, что мифы принадлежат к царству бессознательного, манипулирование с их помощью чрезвычайно эффективно, а манипуляции – функциональное свойство социальных систем. В чем трудность противостояния этому воздействию? Дело в том, что для массового сознания, которое формируется как результат повседневной практики, общего образования и воздействия СМИ, характерна фрагментарность, эмоциональность, субъективность, противоречивость.

…Очевидно, что сочетание случайных событий в процессе развития общества оказывает влияние на образование мозаичной культуры, основанной именно натакого рода случайностях. Об этом может сожалеть моралист, но такое сожаление выходит за пределы научного исследования… Мы живем в окружении мозаичной культуры, именно эта культура определяет наши поступки, и хорошо организованное и основанное на универсальной логике мышление – отныне лишь ушедший идеал, о котором остается только сожалеть.

Участь нашей эпохи заключается в том, что, даже если мы желаем воспротивиться существующему положению вещей, необходимо сначала осознать его как можно четче, а затем уже искать паллиативы. Самой новой чертой в судьбе человека XX века является состояние неустойчивого равновесия между поверхностным и глубоким взглядом на вещи. Поэтому следует свыкнуться с представлением о мозаичном характере нашей культуры, то есть о целом, собранном из отдельных кусочков, признать, что это и есть культура в полном смысле слова, и попытаться определить ее характеристики. В новом мире восприятий, запечатлеваемых в памяти, в этом новом ориентационном экране знаний формальная логика уступает место менее точным системам, четко выделимые факты заменяются «расплывчатыми» явлениями, то есть явлениями, не отвечающими каноническому правилу исключенного третьего и требованиям необходимости. Ассоциации идей строятся по законам, трудно определимым, но вполне реальным. Как отметил Леви-Стросс. ассоциативность становится доминирующей чертой мышления.

…Мозаичная культура… является совокупным продуктом изобилия всевозможныхзнаний и действия технических средств массовой коммуникации. Деятельность средств коммуникации неизбежно носит случайный характер, причем не в математическом смысле, так как «чисто случайная» выборка была бы вполне представительной; в данном случае, однако, картина усложняется из-за действия скрытых, но сильных факторов поляризации, которые никогда не признаются сознательно, но фактически всегда присутствуют на всех этапах культурного процесса и в конечном счете выражают существо человека независимо от материалов, использованных для воплощения им своих замыслов.

Иными словами, образ культуры, который можно составить, просматривая газеты и журналы, разложенные на столике в приемной зубного врача… будет в конечном счете более достоверным портретом культуры, чем музей современного искусства или полное собрание сочинений Поля Валери.

Моль А.

Социодинамика культуры. М., 1983. С. 352—354.

Массовое сознание традиционно и подвержено стереотипам. Эти свойства затрудняют рациональную ориентировку личности в сфере политического, открывают возможность для манипулирования. Возникает проблема информационно-психологической безопасности личности, которая должна удержаться между Сциллой мифологемного принятия политической реальности на веру и Харибдой цинизма, отрицающего всякие ценности политической жизни, представляющего всю сферу политики как находящуюся за пределами морали. Что может способствовать стремлению личности удержаться в этом политическом балансе?

Нет другого способа достижения индивидуальной политической культуры, как систематическое образование и самообразование – вопреки, в противовес этой мозаичности и фрагментарности, которая неизбежна в информационном обществе. Подход к сфере политического с позиций политической культуры предполагает анализ, оценку события, ситуации, факта, лидера, введенных в рамки социокультурного контекста. Это означает, что для понимания важны координаты времени и места политического факта, история и логика его возникновения и бытия, влияние на него исторических обстоятельств, экономических условий, религиозных традиций и т. п. Только в этом случае можно избежать деформаций представлений, а значит, и уберечь себя от психологически сложных состояний перехода от надежды к апатии, только так можно обеспечить квалифицированное и компетентное участие в политической жизни, способное привести к желаемым политическим результатам в интересах общества. Уместно заметить, что изучение такой интегративной дисциплины, как культурология, формирует методологию, т. е. ключи к пониманию социокультурного контекста любой сферы, в том числе, и политической.

Мы остановились подробно на политической культуре, так как не будем больше обращаться к проблеме политического. Что же касается таких аспектов культуры личности, как правовая, религиозная, художественная культура, то они получат освещение в соответствующих главах учебника.

3.2. Функции культуры

Культура – явление сложное, многообразное, поэтому изучение и понимание общих закономерностей функционирования культуры сопряжено с немалыми трудностями. Вопрос о функциях культуры предполагает рассмотрение тех ролей, которые выполняет культура по отношению к обществу.

В функциональном аспекте культура рассматривается как динамичная, взаимосвязанная система, в которой изменение одних элементов влечет за собой изменение других. Опираясь на методологию структурно-функционального анализа (Т. Парсонс), в культуре как системе выделим четыре основных функциональных блока: адаптивный, целедостигающий, интегративный и функции воспроизводства культуры и снятия скрытых напряжений. Эти блоки содержат в себе следующие функции:

– социализации и инкультурации;

– ценностно-нормативную (аксиологическую);

– познавательную (гносеологическую);

– информационную;

– деятельностную;

– коммуникативную;

– символическую.

Конечно, в реальной жизни эти функции переплетаются, взаимно обусловливают друг друга, перетекают одна в другую и т. п., поэтому выделение каждой функции в отдельности в нашем анализе носит до некоторой степени условный характер, однако мы вынуждены это сделать, чтобы представить все поле функционирования культуры.

1. Социализация и инкулътурация – близкие понятия, так как речь идет о процессе усвоения и активного воспроизводства человеком социокультурного опыта, в который входят нормы, ценности, образцы поведения, роли, установки, обычаи, культурная традиция, коллективные представления и верования и т. п. Наличие и использование в специальной литературе обоих терминов связано с необходимостью исследователей в определенных целях выделять социальную или культурную доминанту. В американской антропологической традиции, сосредоточенной на изучении культуры, предпочитают термин «инкультурация», который в свое время ввел М. Херсковиц, а также используют понятие «культурализация» (К. Клакхон).

В этих процессах выделяют три стадии: начальную – приобщение к социокультурным нормам в семье, среднюю – период школьного обучения и, наконец, социализацию во взрослом возрасте, когда люди начинают исполнять новые для них роли – профессионала, мужа/жены или родителя.

В конце XIX – начале XX в. в центре осмысления проблемы включения человека в общество был вопрос о соотношении роли наследственности и среды. В первой половине XX в. на основе психоанализа 3. Фрейда велись активные разработки, выявляющие роль семьи, периода детства в поведении личности. К середине XX в. последователи структурного функционализма Т. Парсонса стали абсолютизировать процесс социализации, считая ее всемогущей и действенной. Однако социализация и инкультурация – это опытный процесс, результат которого не предопределен заранее и который, хотя и оказывает влияние на поведение и убеждения людей, не может их детерминировать.

Так, сторонники символического интеракционизма подчеркивали, что социализация – это процесс трансакции (взаимодействия) между индивидом и обществом, при котором обе стороны пользуются одинаковым влиянием друг на друга. Следствием критики ими преувеличенной роли общества в жизни человека стало признание того, что люди редко всецело формируются культурой своего общества, в первую очередь потому, что культура динамична и многообразна. Тем более в наше время, когда ребенок уже в раннем возрасте сталкивается через средства массовой информации с самыми разными, подчас полярными образцами культуры.

И еще один момент в соотношении общества и личности, на который хотелось бы обратить внимание. Великий гуманист А. Швейцер – теолог, органист и музыковед, врач, основавший в 1913 г. госпиталь в Ламбарене (Габон), лауреат Нобелевской премии мира 1952 г., в знаменитой книге «Культура и этика» высказал, размышляя о современных ему тоталитарных режимах, очень важную мысль: если общество воздействует на человека сильнее, чем человек на общество, то наступает деградация культуры.

2. Ценностно-нормативная функция устанавливает, организует и регулирует отношения людей. В ее основе – системы ценностей, которые выстраиваются в определенную иерархию в зависимости от традиций культуры, особенностей исторического момента, доминирующих в культуре образцов (паттернов). Реализуется же эта функция через системы норм, правил и законов морали и права, соблюдение которых обеспечивает коллективное бытие членов общества.

3. Познавательная функция выступает как социальная и интеллектуальная память человечества, аккумулируя, сохраняя, перерабатывая и транслируя от поколения к поколению информацию об окружающем мире и о самой культуре.

4. Деятельностная функция находит свое выражение в деятельности людей, порождающей новые образы и культурные образцы, ценности и знания, нормы и правила; это творческая составляющая человеческого бытия.

5. Коммуникативная функция имеет глубокий онтологический статус, именно в силу разнообразия культурных форм и образцов. Возможность реализации этой функции заложена в многообразии языков культуры, в которых кодируется социальный опыт человечества.

6. Символическая функция связана с коммуникативной. Коммуникация членов общества осуществляется в символических формах, т. е. посредством обмена жестами, знаками, символами. Иначе говоря, речь идет о «культурных текстах», которые позволяют фиксировать и транслировать социально значимую информацию, знания, представления, образы и т. п. (более подробно мы рассмотрим эту проблему в гл. 5).

Мы дали краткую интерпретацию основным функциям культуры, имеющим наиболее общий и универсальный характер и обеспечивающим самое главное – социальную интеграцию и консолидацию людей; формирующим основания для их устойчивого коллективного существования, деятельности и воспроизводства культуры. Эти универсальные функции имеет любая культура, но в определенную иерархию они выстраиваются по-разному, в зависимости от особенностей той или иной культуры. Развертывание культурных функций в феноменах и явлениях мы проследим в последующих главах.

3.3. Смыслы культуры

Н. Бердяев определял смысл культуры как борьбу вечности со временем: культура борется со смертью, хотя бессильна победить ее реально. Именно поэтому закономерностью культуры является увековечивание, непрерывность, преемственность.

Проблема смысла или, правильнее сказать, смыслов культуры – одна из ключевых в современном познании. Нас обращает к ней само понятие культурологии. Культурный мир, возникая на материале мира природы, приобретает качество, которого природный мир не знает, – смысл. Вчитаемся в само слово: смысл – это содержание мысли, следствие, результат интеллектуальной деятельности, выраженной в идеях, предметах, отношениях, знаково-символи-ческих формах, упорядочивающих хаос. Обрести смысл – это сказать твердое «да» абсурду.

Научные подходы требуют объективированного, отвлеченного от человеческой индивидуальности измерения культуры. В ракурсе науки смыслы культуры можно классифицировать по разным основаниям:

1) по характеру содержания – и тогда выделяются интеллектуальные и эмоциональные смыслы;

2) по способу восприятия – рациональный и интуитивный, ассоциативный и эстетический способ поиска смысла;

3) по вектору адресации – универсальный, общекультурный, этнический уровни; уровень субкультуры, семьи или конкретного индивида;

4) по специфике языка, посредством которого выражена культурная информация, – естественные, этнические языки, искусственные, специализированные или художественные.

Вся культура может быть рассмотрена как пространство, в котором идут процессы смыслообразования, но в нем одновременно присутствуют и взаимодействуют между собой результаты, или продукты, этих процессов. Всякий артефакт (искусственно созданный объект: материального свойства, образец поведения, художественный образ и т. п.) обладает параметрами значений, которые выражены в тех или иных семиотических кодах культуры (подробнее об этом см. гл. 5), т. е. первоначальное переживание кодифицируется в культурном смысле, обретая знаковую форму.

Любой материал в мире культуры представляет не столько себя, сколько иное, смысловое пространство культуры; он существует, разворачивается и описывается в рамках бинарного кода, в основе которого лежит антропологически заданная оппозиция «я – другое». И это «другое» содержит тайну. Через ее раскрытие и выявляется смысл. Не всегда тайна поддается разгадке, она может остаться вещью-в-себе, и тогда смысл остается не явленным. Можно понять смысл произнесенной или написанной фразы, но это лишь функциональный уровень: в отдельной фразе содержится лишь возможность или указатель смысла. Чтобы прояснить смысл на его глубинном уровне, надо обратить внимание на тип контекста, размещение действующих лиц – индивидов или коллективов, взаимообмен между которыми управляется кодами выражения. Но и это не исчерпывает проблемы, так как обеспечивает лишь прагматический уровень. И только на следующем, третьем уровне, когда содержание включается в широкий социальный и культурный контекст, можно рассчитывать на понимание. В этой связи перед каждым человеком возникает проблема декодирования: от того, насколько успешно он справится с этой задачей, зависит его духовное, да и материальное состояние, потому что понимание смыслов деятельности в культуре задает человеку горизонт самореализации.

Между тем, если спросить конкретного человека, так называемого «носителя культурного образца», в чем смысл этого «образца», скорее всего, мы не получим точного ответа. Люди не размышляют о смыслах вещей и явлений в своей собственной культуре, они принимают их как данность, на веру. Пожимаем руки, киваем при встрече, целуемся при прощании и т. д. Где же искать смысл?

Чтобы обрести способность раскрывать смыслы, надо включиться в сферу познания трех взаимосвязанных процессов: генерации (производства), функционирования и интерпретации культурных образцов. Необходимо знание языка и логики мышления, посредством которой создавался «культурный факт», а значит, освоение различных типов рациональности. В повседневной реальности рациональность как система правил и норм есть необходимое условие существования общества.

Типы рациональности складывались в ходе исторического развития, сменяя друг друга. В XVII—XVIII вв. в связи с формированием просвещенческой идеи прогресса произошло «разбожествление» культуры и точкой отсчета для осмысления бытия стал разум. Немецкий философ и социолог К. Манхейм, выделив два базовых типа рациональности – функциональную и субстанциональную, – отмечал, что в индустриальную эпоху функциональная рациональность, т. е. ориентированность в текущей жизни, способность достигать конкретную цель, возрастает, «оставляя человеку все меньше возможностей развивать субстанциональную рациональность как способность к формированию собственного суждения. Более того, если до конца продумать это различие между обоими типами рациональности… то станет ясно, что именно сущность функциональной рационализации ведет к тому, чтобы лишить рядового индивида способности мышления, понимания, ответственности и перенести эти способности на рационализацию ведущих индивидов»[62]62
  Манхейм К. Человек и общество в эпоху преобразования: Диагноз нашего времени. М., 1994. С. 298.


[Закрыть]. «Ведущие индивиды» – это элита, которая концентрирует власть в своих руках, оставляя рядовым, манипулируемым гражданам право бездумно следовать за нею.

Во второй половине XX в. сформировалось представление о множественности типов рациональности и о необходимости диалога между ними. Это связано с особенностями познавательных процессов в постиндустриальную, информационную эпоху, разрушившую классическую картину мира и посеявшую сомнения в существовании конечных смыслов и абсолютных ценностей.

Эти процессы, однако, не отменяют потребности каждой личности в поиске смысла бытия, что дает ощущение его полноты. Напротив, делают эту потребность еще более острой. Разум и рациональное начало, организуя и структурируя жизнь человека и человечества, такого ощущения не дают. Именно в культуре и ее ценностях, именно через культуру увиденную, обнаруженную, улавливаемую как целостность, возможна реализация онтологической идеи человеческого бытия. Именно такое свойство культуры, как смыслогенез (т. е. порождение смыслов), делает ее сферой самодетерминации личности (B.C. Библер), ибо только культура выступает смыслообразующим началом самого человеческого существования; в культуре и через культуру человек способен реализовать то, что заложено в нем Природой и Богом. Отсюда следует, что проблема смыслов культуры актуальна не только для науки, но и для индивидуального самосознания.

Практикум

Контрольные вопросы и задания:

1. В чем сущность понятия структуры и необходимость структурирования? Какие проблемы при этом возникают?

2. Каковы культурные компоненты общества, «культурные образцы»?

3. Охарактеризуйте модели структуры культуры, исходя из оснований и критериев структуризации.

4. Определите понятие ценности, иерархии ценностей.

5. Опишите подход Т. Парсонса

6. Поясните понятия элиты, субкультуры, маргинальности.

7. Опишите модель, выделяющую уровни повседневной и специализированной культуры.

8. Каково место политической культуры в общей структуре культуры?

9. Каковы функции культуры?

10. В чем суть понятий социализации и инкультурации?

11. Представьте классификацию смыслов культуры.

12. Какие процессы способствуют обнаружению смыслов культуры?

13. Какова динамика типов рациональности?

14. Что писал К. Манхейм о типах рациональности?

Творческие задания:

I. Т. Парсонс выделил четыре основных функциональных блока в культуре как системе: адаптивный, целедостигающий, интегративный и функции воспроизводства культуры и снятия скрытых напряжений. Проанализируйте, опираясь на методологию структурно-функционального анализа, разработанную им, следующие функции культуры, постройте их иерархию:

– функция социализации и инкультурации;

– ценностная (аксиологическая) функция;

– коммуникативная функция;

– познавательная (гносеологическая) функция:

– информационная функция;

– деятельностная функция;

– нормативная функция;

– символическая функция.

II. Попробуйте выстроить модель структуры культуры, в которой в качестве критерия рассматривается культура как специфический способ освоения действительности. Подскажем, что тогда составляющими структуры культуры будут являться знания, технологии (умения) и значимости (ценности). Нарисуйте схему.

III. А.Ф.Лосев, размышляя об интеллигентах и интеллигентности, писал следующее.

1. Что не есть интеллигентность. Интеллигентность не есть ни большое накопление знаний, ни владение какой-нибудь профессиональной специализацией, ни участие в общекультурном прогрессе, ни просто моральное поведение или художественная способность, ни просто какое-нибудь общественно-историческое происхождение, ни просто принадлежность к некоторой общественно-политической прослойке. Все эти качества и особенности либо являются выражением интеллигентности, но не самой интеллигентностью, либо нейтральны к интеллигентности, либо даже враждебны ей.

2. Интеллигентность и личность. В первую очередь интеллигентность есть та или иная жизнь личности или, вообще говоря, функции личности. Но что такое личность? Личность есть индивидуальный сгусток (узел, связь, структура, система, тождество или какая-нибудь единичная закономерность) природных, общественных и исторических отношений. Но интеллигентность не только это, потому что и всякий человек, даже совсем неинтеллигентный, всегда тоже есть какая-нибудь личность, хотя бы и ничтожная.

3. Интеллигентность и идеология. Ясно, что интеллигентность есть функция личности, возникающая только в связи с той или иной идеологией. Такой термин употребляется в характеристиках того, что такое интеллигентность. Обычно это заменяется употреблением тех или иных частных и более или менее случайных признаков. Говорят, например, что интеллигентный человек – это умный, начитанный, добрый и внимательный кдругим людям, вежливый, услужливый, мыслящий, симпатичный, живущий своей особой внутренней жизнью, помогающий людям в их добрых делах и в их бедах, надежный, бескорыстный…

В этом тексте содержатся идеи, которые не совпадают с обыденными представлениями об интеллигентности и месте интеллигенции в структуре общества и культуры. Продолжите этот разговор в форме эссе.

IV. Кейс. Приведем пример эталона инженерной российской элиты, который претерпел существенные изменения в динамике технико-технологического развития предпоследнего столетия.

С конца XIX в. престиж инженерной профессии возрастал, что обуславливалось тремя основными обстоятельствами: инженерных вузов в стране было мало; их роль усиливалась по мере развертывания промышленной революции; статус инженера официально подкреплялся властью (так, выпускникам Императорского технического училища жаловалось дворянство).

Революция 1917 г., опрокинув социальное равновесие царской России, привела к смене правящей элиты. Изменился ее эталон. Основными условиями принадлежности к элите стали вера в партию, дисциплинированность, преданность делу. Новая хозяйственная элита сформировала «блестящее поколение директоров», получивших техническое образование через рабфаки. Механизм репрессий дважды «очистил» номенклатуру от лучших. Вновь произошли изменения в характеристике эталона: место преданности делу заменила личная преданность при не обязательно выдающихся профессиональных качествах. Утвердилась модель с отрицательной обратной связью, приводящая кдеградации элиты.

В определенной мере этому процессу способствовали и объективные течения. Усиливавшаяся дифференциация сферы применения инженерных навыков, интенсивное развитие промышленности, научно-техническая революция, в результате которой появились сотни новых инженерных специальностей, требовали все большей специализации, сужения профессиональной подготовки инженеров.

Ситуация в России конца XX в. вновь изменила эталон элиты. Она потребовала людей, обладающих профессиональными навыками в областях, необходимых для управления государством: юриспруденции, праве, экономической науке. Исходными данными для выдвижения в элиту новой России стали личная культура и широкая образованность как основа профессионализма.

Можно предположить, что требования к инженерной элите XXI в. будут определяться следующими обстоятельствами.

1. Специфика современного развития проявляется в целостности мировой цивилизации, отсюда – необходимость интегративных подходов, что связано с глобализацией техносферы, а следовательно, и с глобализацией деструктивных процессов.

2. Возникла проблема управления системой технологического развития. Кто способен и готов взять на себя ответственность? Это должно быть сообщество квалифицированных как в сфере инженерной деятельности, так и в сфере социальных технологий людей.

3. Корреляция между этими сферами осуществляется в сфере этической. Инженерная этика – требование не абстрактное, а связанное с социальной включенностью инженера, т. е. включение инженерном свой деятельности в социокультурный контекст.

Почему мы в обсуждении эталона элиты говорим об этике, а не о праве? Право определяет то, чего нельзя; это система запретов и ограничений, внешний императив. Он определяет нижний, а не верхний уровень ожидаемого профессионального поведения. А этика, напротив, – верхний, потому именно она является условием элитарности, и тогда человек элиты будет отвечать требованиям служения своей совести, своей профессии, своему обществу.

4. Задача системы образования, в рамках которой осуществляется подготовка инженеров, – в выработке технологий достижения элитарности. Например, замена традиционной модели воспитательного процесса как системы целенаправленного воздействия на человека извне иной моделью, в которой исходной точкой является сам человек, его саморазвитие.

Задание. Воспользовавшись приведенным примером анализа, попробуйте проследить динамику эталона элитарности в сфере вашей будущей профессиональной деятельности.

Темы рефератов и самостоятельных работ:

Общее и специфическое в обыденной и специализированной областях культуры.

Культура и социальная структура.

Понятие субкультуры, ее разновидности.

Понятие маргинальности и причины ее возникновения.

Модели структуры культуры.

Функции культуры.

Смыслы культуры.

Понятие и составляющие политической культуры; религиозной культуры; витальной культуры; художественной культуры.