Текст книги "Избранница Звездного лорда"

Глава 17

– Это грустно, – после долгого молчания наконец изрекла Тайра. – Грустно, что два существа не принадлежат себе, а должны подчиняться силе, которой и не просили. Так же, как и я…

Я вскинула голову, заставляя подругу встретиться со мной взглядом. Никогда прежде я не рассматривала ее способности как клетку, в которую она заперта. Хотя, справедливости ради, у меня на это не было времени. Но если судить по ее словам, выходит, что она, как и я, не желает своего дара, несмотря на то, что он необычайно полезен.

Впрочем, о себе я такого пока не могу сказать. По легенде, благодаря тандему Солнца и Тени был остановлен могущественный ритас, чье имя стерто историей, сохранилось лишь прозвище – Молния. Но что могу я? Лучше остальных регенерировать? Легче других проделывать трансформацию? Но разве это высшее благо? Что другим от того, что я все делаю быстрее и практически не напрягаюсь? По мне, так дар Корвина куда полезнее.

Я вздохнула. Сила и ум – тандем, который, несомненно, принесет Аритасу пользу. Мне грешно жаловаться, пусть я и хочу отказаться от такого наследия. Жаль, без понятия, как это сделать.

– Я одного не понимаю… – задумчиво сказала Тайра.

Она вернулась к своему прежнему состоянию – спокойной, проницательной стервы. А я в который раз отметила, что у нее много общего с Корвином – оба носят маску, пряча под ней свое истинное лицо.

– В легенде говорится о детях, родившихся от одной матери и отца. Но как вы можете быть наследниками их силы, если у тебя больше нет братьев или сестер, да и разница у вас с Корвином составляет три года. У тройняшек не может быть разницы в дате рождения…

– Не может, – кивнула я. – Я думала над этим, но моих мозгов на точный подсчет не хватает, да я и не имею всех сведений. А у Медка их тоже нет. Однако…

– Однако?

– Разница между Солнцем и Тенью – полчаса, у меня с Корвином – три года. Молния старше Солнца на три часа…

– Откуда ты знаешь? – вырвалось у вайеры.

– От нее, – указала я на зверька, – в распоряжении Медка информация всего архива высших кланов Аритаса. Но если рассуждать логически, то Молния должен быть гораздо старше нас. Так что наверняка мы взяли неправильную единицу измерения… Точный расчет сможет произвести Корвин, но после того, как соберет недостающую информацию, если ему не станут мешать.

Я усмехнулась, прекрасно сознавая, что до посвящения нам не позволят ничего делать. А сама мысленно спорила с питкой, которая пыталась вразумить меня. Я на самом деле не желала во все это лезть. Не представляю, как вообще подобное получилось провернуть и почему моя мать родила двух детей, которых боги осенили той же милостью, что и Солнце с Тенью. У меня нет ответа на вопрос, откуда мать знала, какие дети у нее будут, и уж что я точно не могу даже предположить – кем окажется сам Молния.

Ясно лишь одно – я не хочу ни становиться наследницей клана аль Таим, ни быть марионеткой в руках деда, который точно понимает, что Молния объявит себя. Объявит и попытается сделать то, что не получилось у его предка: вернуть лидерские позиции во всех галактиках и отобрать у нас с Корвином милость богов. Насчет последнего – я не против, хотя лучше бы все вернуть первоисточнику.

Поэтому дед, если он обладает таким же умом, как и все лучшие представители рода аль Таим, сделает все, чтобы ни я, ни Корвин не вмешивались до подходящего момента. А до того времени нами будут управлять.

Собственно, не удивлюсь, если нашим наставником будет не глава рода аль Таим. Ритас получил живое подтверждение легенды, а значит, хорошо понимает, что именно из нашего рода ведет свое начало Молния. Он будет вычислять его, загрузив нас с братом всевозможными задачами по осознанному управлению дарами.

Вопрос лишь в том, кого он поставит вместо себя? Неужели Дамира?

Медку не нравился мой настрой. Я хотела положиться на ум деда, но при этом быть в курсе всего, что тот делает. Она считала, что я должна не просто быть в курсе, а вникать во все наравне с ним, содействовать, а не стоять в стороне до того светлого часа, когда Молния появится сам.

Глупый спор, потому что помимо меня еще есть Корвин, Дамир… и множество других ритасов, чьи кланы вовлечены в давнюю вражду внутри расы, возомнившей себя лучшей.

Да, возможности ритасов впечатляющие и имеют сложную природу, но… Не зря же создан Межпространственный Альянс. Все мы хороши. Ритасам даны уникальные гены, которые позволяют управлять иными расами, регулировать их конфликты, доминировать над ними на ментальном и даже физиологическом уровне. Потому в основном Звездными лордами становятся именно ритасы, да и другие Звездные подчиняются главной планете Альянса – Аритасу.

Однако когда беда пришла на Аритас, все решили молчать об этом, сделать вид, что все прекрасно, под контролем и помощь не требуется. Идиоты…

Моя мама не просто так сбежала, отец Дамира тоже не просто так погиб… И сколько еще неведомых мне событий являются звеньями одной цепи?

– Подожди… – Тайра смотрела пристально, будто разгадка на мучивший ее вопрос была написана на моем лбу. – Выходит, ваши родители закрыли от вас информацию, не дали вам стать полноценными ритасами, чтобы вы смогли иметь возможность нормально жить? Чтобы Корвин смог полюбить, иметь свою семью, а ты… Ты не пугала бы потенциальных женихов своей силой?

– Ничего себе ты завернула, – рассмеялась я. – Но возможно, это тоже входило в их планы. Насколько помню, мы постоянно меняли места проживания. Они убегали от кого-то и постоянно занимались сбором информации. Мама и отец желали дать бой, не прибегая к нашим с братом способностям. Когда мы уже жили на Земле, они все время куда-то уезжали, объясняя это работой. Но я не знаю, кем они работали и была ли у них вообще работа.

– Бедные дети…

– Нет, – усмехнулась я. – Мы были желанными и любимыми. А это – самое главное.

– Я чувствую приближение Корвина, – на секунду будто бы окаменев, произнесла Тайра. – Впускать?

– Впускай, – вздохнула я. Наш разговор все равно состоится. К тому же брату явно не терпится принять истинную форму. А раз он до сих пор этого не сделал, значит, без меня все-таки не может.

– Тебе не хочется его видеть, – Тайра буквально скопировала мое скорбное выражение лица. – И я тебя понимаю.

Она поднялась с софы и прошла к дверям, но вдруг остановилась и обернулась:

– Я рада, что мы с тобой встретились. И будь уверена, я поддержу тебя во всем, что ты захочешь сделать. Сегодня я разорву контракт с лордом Дамиром, но останусь с тобой. Друзья должны помогать друг другу.

– Спасибо, Тайра, – прошептала я и облегченно выдохнула.

Такого поворота в наших отношениях я точно не могла предполагать. Вайера, не просто признавшая меня другом, а поставившая на одну ступень со своими родственниками. Немыслимо – и вместе с тем невероятно ценно.

Вон даже Медок от удовольствия урчит, настолько ей по душе признание Тайры.

– И ты всегда сможешь на меня рассчитывать, – улыбнулась я.

Вайера серьезно кивнула, хотя я точно знала, что она прячет счастливую улыбку. Сложно доверять незнакомцу. Сложно открываться, но нам с ней предстоит выйти на новый уровень. И как бы там ни было, мне это нравится. Тайра замечательная, пусть периодически невероятно колючая, а в выражениях бывает резкой.

Но зачем друг, который станет льстить? Лучше стервы, какой Тайра чаще всего бывает, рядом никого не может быть. Она не даст нос задрать и в нужный момент спустит с небес на землю. К тому же всегда подлечит, если это будет необходимо.

Одни плюсы кругом. Вот только возникает закономерный вопрос: ей какая польза в нашей дружбе? Мой статус ее точно не прельщает. Дело в чем-то ином…

«Она расскажет, – вклинился в мое сознание голос Медка, – дай ей время, и она обязательно расскажет, почему захотела стать для тебя близким существом».

Пришлось согласиться с питкой и отложить на время данный вопрос. Тем более сейчас важнее другое.

Корвин входил настороженно. Я внимательно следила за ним и пыталась внутренне настроиться на позитивный лад.

Брат неспроста бесил меня в детстве. Но тогда я не понимала, что им двигало, а сейчас знаю, хотя принять подобное – тяжко.

Он рационален настолько, насколько это вообще возможно. Отсюда и вытекало его поведение: брат был мал, но знал, что в одиночку справиться с той проблемой, которую пытались решить родители, невозможно. Сила рода существенна. Корвин своим способом пытался доказать, что родители не правы, воспитывая нас вдали от родной планеты, и ошибаются, отказавшись от поддержки клана.

Да, он вел себя эгоистично, однако положа руку на сердце: а разве я не была эгоисткой? Кто разрешал мне принимать такие важные решения, как смена имени и внешности? И ведь настояла на своем, не позволив матери объяснить, насколько я всех подставляю и что некоторые вещи нельзя делать, даже если обладаешь потрясающей по своей мощи силой.

Мы оба хороши. Одно одеяло тянули в разные стороны. Только вот этим одеялом были сердца наших родителей, их жизни.

Я поднялась навстречу брату. Расставила руки в стороны, давая ему понять, что готова принять его любым. Что хочу обнять так крепко, как хотела бы, чтобы нас обняли родители.

В нашей жизни нет места обидам и злости. Мы те, кто мы есть, и нас уже не изменить. Но это не значит, что я не хочу любить своего брата, который так долго был моим единственным смыслом существования.

– Иди ко мне, Корвин. – Я улыбнулась. – Конечно, я могу задать тебе трепку, что непременно сделаю, но я не готова вычеркнуть из своей жизни родное существо. Иди сюда, мой братик-эгоист, сестра-эгоистка намерена вернуть тебе твое настоящее тело.

Счастливая усмешка – и младший брат без сомнений кинулся в мои объятья.

– У нас с тобой, Корвин, одна на двоих судьба, – прошептала я, прижимая его к себе. – Наши родители, какими бы нелогичными ни были их поступки, любили нас и завещали эту любовь своим детям. Прости меня, Корвин, прости, что я не всегда понимаю тебя. Прости, что в детстве была жестока с тобой, но сейчас я прошу забыть разногласия. Мы должны научиться по-новому смотреть на мир. И лучшей опоры, чем твоя рука, для меня не будет.

– А вот тут я готов с тобой поспорить, – выдохнул Корвин. – Ты забываешь о Дамире, сестренка. И мой тебе совет, соглашайся на все, что он тебе предложит.

И если бы его голос не был таким серьезным, я бы решила, что он шутить изволит. Увы, новый Корвин шутить начнет не скоро, а судя по тому, что его тело стало вибрировать, трансформация началась.

Слишком быстро, я думала, что мы сначала поговорим, и лишь потом я помогу ему. Откровенно говоря, полагала, что нам придется проводить какие-то манипуляции, а достаточным оказалось согласия и объятий.

Что ж… так тому и быть…

– Сложно забыть о том, для кого являешься вселенной. Ты знаешь, что ритани – это не пустой звук.

– Верно, сестренка, и ты никогда об этом не забывай и не сомневайся.

Судорога вывернула Корвина, и последние слова и он едва смог договорить.

– Атенаис, отойди от него! – всполошилась Медок.

– Не могу, он сам не справится. Да и не хочу, брат не причинит мне вреда, даже ненамеренно.

– Сианета! – требовательно воскликнул Корвин. – Ты Сианета!

И закашлялся, забившись в конвульсиях. Всего мгновение – и он уже передо мной на коленях, упирается лбом в мой живот и тяжело дышит.

– Сианета, – сжимая ладонями его лицо, кивнула я. – Я – Сианета аль Таим, а ты – Корвин аль Таим! Возвращайся, брат, мы заигрались.

Он слабо улыбнулся и закрыл глаза. Я заставила себя не жмуриться, а внимательно следить за ходом перевоплощения. Откуда-то знала, что обязана все видеть и в случае нужды помочь: поделиться энергией, направить ее в нужное русло.

– Тайра, не лезь! – крикнула я, боковым зрением заметив кинувшуюся к нам неясную тень. – Тут твои умения бесполезны. Он полностью перекраивает свое тело, заново наращивает органы и сосуды, меняет клеточную структуру. Пятнадцать лет – слишком долгий срок для ритаса, чья сила едва ли дотягивает до среднего уровня.

– Если знаешь, как помочь, делай. – Голос, мужской и смутно знакомый, явно не принадлежал подруге. – Потому что у меня больше нет сил за этим наблюдать.

В тот же момент Корвин отчаянно вскрикнул, а его тело распласталось по полу, выгибаясь в таких мучениях, что я закусила губу, чтобы не вторить крикам брата.

– Еще рано, – возразила я и опустилась на пол, укладывая себе на колени голову Корвина. – Осталось немного. И конечно же, я помогу брату, дедушка.

Спустя два часа мы сидели в моей спальне. С помощью деда Корвина перенесли на мою кровать, сама же я постоянно держала брата за руку. Не потому, что была вся такая умная и продвинутая, а потому, что меня вела интуиция.

Что-то внутри подсказывало, что я должна поступать вот так или так. Хотя мне не хватало знаний Корвина, его гениального ума, чтобы объяснить все то, что я в тот или иной момент делала.

Я видела слабую светлую нить, что тянулась от моей руки прямо к сердцу брата. Я крепко сжимала его ладонь, когда тело Корвина начало изменяться. И хранила молчание, понимая, что еще не время для душевных бесед с незнакомцем, который является отцом моей матери.

Не время, потому что не могу ни на что отвлекаться, боясь упустить какой-нибудь очень важный момент. Без понятия, какой именно, но интуиция была настороже, и приходилось соответствовать своему внутреннему чутью. Даже Медок молчала, словно знала больше меня и не хотела спугнуть. За что я ей была благодарна.

Это сложно, когда твое представление о жизни меняется полностью. И не из-за того, что ты натворила что-то очень плохое в прошлом, нет. Просто никогда не была той, кем считала себя последние годы.

Я наблюдала за братом, за тем, как медленно, будто нехотя с него сползает чужая кожа, тут же трансформируясь, растягиваясь, стягиваясь снова. Я с жадностью, которую доселе не наблюдала в себе, следила за процессом, будто хотела в нем найти ответы на свои вопросы. Но увы, процесс шел, ответов не появлялось, зато вопросы росли в геометрической прогрессии.

Лишь спустя еще час я смогла расслабиться по-настоящему – когда, повинуясь сиюминутному порыву, приложилась в материнском жесте губами ко лбу брата. Я чувствовала, как в этот момент моя сила струится полноводной рекой и передается ему, помогая, позволяя окончательно принять истинную форму.

Я любовалась Корвином. Сказать, что он не изменился совсем, – значит солгать. Брат стал практически копией сидевшего напротив нас деда. Много моложе, конечно, и с тем шальным солнечным оттенком волос, какой был у нашего отца. Я всегда переживала, что мы не взяли от папы ничего, кроме глаз, но ошибалась. И ошибалась, считая, что наши синие глаза, глубокие, будто бездонные озера, достались от отца. Нет, папа был рыжеволос и зеленоглаз. А вот мама…

Я не взяла ничего от отца. Повлияла ли на это сила Солнца или что другое, но я – аль Таим, от пяток до макушки. А вот брат сохранил в себе частичку аль Марито.

– Если бы не его волосы, я бы решил, что передо мной я, но молодой, – прерывая тишину, выдохнул незнакомец.

Я, конечно, лукавила и кривила душой, называя мысленно деда незнакомцем, я хорошо знала, кто он, но не могла с собой ничего поделать. Я не знала его.

– Я тоже это вижу, – согласилась с ним. – Спасибо вам, что вернули мне меня. Это ведь вы были тогда в беседке. Вы наш дед.

– Да. И нам явно пора познакомиться, Сианета.

– Я еще не привыкла к этому имени, – вздохнула я, но поправлять старика не стала. – Что ж, меня зовут Сианета аль Таим, в прошлом Атенаис Миат, но не скажу, что рада нашей встрече.

– И я не виню тебя, – тепло улыбнулся мужчина. – Мое имя Рикар, и ты правильно определила степень нашего родства. Мне тоже жаль, что мы встретились при таких обстоятельствах, но я безумно счастлив видеть тебя и твоего брата в добром здравии.

Еще бы он не был рад. Впрочем, я злилась в большей степени не на него, а на мать с отцом.

Зачем они выбрали добровольное изгнание? Почему не доверились своим кланам, один из которых – самый древнейший и сильный? Да слово рода аль Таим – закон для всей Вселенной! Что бы там с мамой в прошлом ни произошло, все можно было исправить! И воспитывались бы мы с Корвином в духе Аритаса, следуя его традициям и обычаям. И возможно, наши родители были бы живы…

– Как звали моего отца? – заглядывая в синие очи деда, спросила я. – По-настоящему…

– Вот как… – Рикар вздохнул и утер лоб, покрытый испариной. – Меллер аль Марито, младший сын рода.

– Если говорить проще, то не наследник, – вслух перевела я значение сказанного. – Вы знали, что мама не любила… Дамира?

Я запнулась на имени ритаса, который не торопился встретиться со мной. А я, я почему-то этой встречи безумно боялась. Несовершеннолетняя ритаска, обладающая сверхсилой. О да, не такую ритани он себе представлял. Айсе принимало Атенаис Миат, а вот на глаза Сианеты еще не показывалось. Могло ли так быть, что с изменением моего облика прошло и…

Так, стоп! Я какой-то бред несу! Это все стресс и страх. Несомненно, это нервы меня так думать заставляют! То, что мы еще не встретились с Дамиром, означает лишь одно – он начал искать информацию. Он занят и пытается всех защитить. Ритани – не игрушка, и раз встретив ее, в каком бы она ни была обличье, все равно ни с кем не спутаешь!

– Я не думаю, что твоя мама планировала то, что в итоге получилось, – после недолгой заминки произнес Рикар. – Судя по тому, что ты говоришь, тебе известно не больше, чем твоему брату. Лишь смутные воспоминания о том, что родители чего-то и кого-то боялись, а потому скрывались.

– В принципе да. Но почему вы решили, что мама не собиралась…

– Потому что она всегда чтила свой род, потому что никогда не пыталась перечить или идти против моего слова, Сианета. И даже после всего…

– Подождите, мама не собиралась выходить замуж за Меллера?

Вообще, с того момента, как я узнала о том, что Димитра аль Таим была невестой Дамира, прошло не так уж много времени. Откровенно говоря, всего ничего. И источником этой информации стала Тайра, которая рассказала, что Дамир долгое время искал свою пропавшую невесту. Тридцать лет назад она сбежала буквально из-под венца, как раз после того, как у него погиб отец. Я еще как следует не обдумала полученную информацию и деду выпалила вопрос прежде, чем разобралась в ситуации.

Я-то в своем воображении нарисовала страшный-престрашный договор между двумя семьями, где мужчину и женщину желали сосватать против их воли. А что, если все не так? Что, если Дамир и Димитра не были так уж против предстоящего брака? И, судя по всему, так оно и есть.

– Сианета, будь добра угомонить свою силу, – мягко попросил дед. – Я, конечно, много чего заслуживаю, но быть задушенным собственной внучкой – не та смерть, которую желало бы мое сердце.

– Скорее мозги, – тихо буркнула я и закрыла глаза.

Легко сказать – угомони свою силу, а вот объяснить, как это сделать, сложно, что ли?

Я действовала по наитию, и за последние сутки отлично наловчилась. Я не понимала ни как, ни что делаю, оно само как-то выходило. Но это требовалось срочно исправлять. Потому что мои эмоции напрямую управляли способностями тела. А что, если попадется не видавший многое старик, а, скажем, служанка, которая меня разозлит? Я что же, прикую ее силой или, того хуже, прибью?

Естественно, мне этого не хотелось. Как и применять силу к новообретенному деду.

– Извините, – покаялась я, открыв глаза.

По Рикару нельзя было сказать, что буквально минуту назад его глаза чуть ли не из орбит вылезали из-за сдавленной шеи.

– Сильна, – довольно усмехнулся он, словно бы эта сила оправдывала поступки и вообще была тем самым фактором, благодаря которому будет прощаться любое безумство. – Ритасы признают силу, девочка. Даже если в гневе ты случайно убьешь кого-нибудь, тебя не будут винить, тебя начнут боготворить.

– Это шутка такая?

– А я похож на лицедея?

– Нет.

– Твой пробел в знаниях заполнит питка. Занятная зверушка. Уникальное изобретение.

– Я передам ваши слова Корвину.

– Он придумал?

– Насколько я поняла.

– Превосходно. Однако тебя сейчас не мои восторги интересуют. Что ж, этот разговор нельзя откладывать, тем более я обещал не затягивать.

– С чем и кому? – живо отозвалась я.

– С объяснениями, Сианета. А обещал твоему жениху.

Глава 18

В этой всей ситуации радовало лишь одно – жених все-таки мой.

Я мысленно дала себе подзатыльник, стыд-то какой! Соперничать с почившей матушкой!

И пришло ведь в голову… Но… Да чего я себя одергиваю? Приревновала я. Это естественное чувство, а вот к кому оно обращено – другой момент.

И пусть маму я любила безумно, да только даже мысль о том, что она та самая пропавшая невеста, жгла грудь раскаленным прутом. И чем дольше я об этом думала, тем больше мне хотелось вообще не знать о том, что именно ей предстояло выйти замуж за Звездного.

А с другой стороны, душу грело знание – Дамир искал мою маму, но, встретив меня, был готов дать бой за свой выбор. А ведь он тогда еще не знал, что она погибла.

Словом, чувства – это не всегда хорошо, особенно если разум молчит, а они берут верх. Таких глупостей сразу напридумываешь…

– Итак, тридцать лет назад твоя мать чуть не совершила ратерго.

– Что?!

– Позволь не вдаваться в подробности, – вдруг дрогнул Рикар. – Поверь, ничего приятного…

– Я предпочитаю знать, чем оставаться в неведении, даже если правда не просто неприглядна и отвратительна, но непременно причинит боль.

– Я уважаю твой выбор, однако твоя сила и твои эмоции пока бесконтрольны…

– Сдержусь. Вы же не просто так здесь сидите. Явно собираетесь контролировать мое поведение и при надобности корректировать. Поэтому я жду честного рассказа, без преувеличения и без преуменьшения.

К сожалению, я не представляла, сколько всего обрушится на мою голову. Дед внимательно следил за моей реакцией, делая паузы тогда, когда мне особенно не хватало воздуха. Слушать о том, как настрадалась мама и на какую жертву пошел отец, было не просто тяжело, чудовищное давление на виски и грудную клетку не отпустило даже тогда, когда Рикар замолчал.

Медок носилась по мне, словно по дереву, но от ее мельтешения становилось легче. Я заметила, что в хаотичных прыжках питки есть одна закономерность – она с силой приземлялась на определенные участки моего тела, а где-то прямо нажимала лапкой. Не знаю, что это был за вид массажа, питка не снизошла до ментального разговора, но напряжение ушло, позволив разуму начать обрабатывать информацию.

– И все же, – нарушила я тишину, – и все же, как удачно сложилось!

– Что сложилось? – опешил дед.

– Да все! Буквально все! Во-первых, маму кто-то выманил из дома, надругался над ней, вследствие чего она отправилась смывать позор в черных водах Иссадо, но… Как удачно там оказался отец… – Я скривилась. – Удачно для их союза.

– Ты хочешь сказать, что это он сам?!

Лицо Рикара посерело. Такая мысль ему явно в голову не приходила. Впрочем, в мою тоже.

– Нет, не сам. Меня куда больше удивляет другое, если он узнал, что мама отправится на водопад, то почему его источник информации не помог предотвратить насилие?

– Случайности не случайны… – пробормотал дед. – А ты права, девочка. Этот союз был выгоден кому-то… Кто-то точно знал, что Димитру Меллер не оставит и возьмет на себя обязательства…

– А следовательно, это была спланированная акция. Рикар, что-нибудь удалось выяснить относительно нашего родственника?

Дед прищурился и как-то по-новому на меня взглянул. Словно бы перед ним букашка какая заговорила. Мне это не понравилось, но я решила дождаться его ответа.

– Я всегда считал, что сила распределяется согласно преданию: Солнцу – мощь и эмоции, Тени – ум и слабое тело, а Молнии скорость и абсолютное здоровье. Но ты меня удивляешь.

– Иными словами, я в вашем понимании должна быть тупой, – спокойно перевела я его замечание. – Я не гениальный ребенок, но на элементарные выводы способна. И больше чем уверена, что человек, который сыграл такую роль в судьбе матери, приходится ей каким-нибудь братом либо по отцовской, либо по материнской линии.

– Он ей дядя. У меня нет сыновей. Как и нет внуков. Точнее, не было, до появления Корвина.

– Почему? – спросила я и тут же покраснела. Ну точно дура. Кто ж такие вещи спрашивает?

– Я думал, что был проклят, Сианета. Но теперь понимаю, почему не имел наследников. Мать Димитры родила близнецов, однако второй ребенок погиб еще в утробе. Я, как и ты, умею делать выводы. Солнцем должна была стать Димитра, а ее мертвый брат – Тенью. Тот, кто подтолкнул мою дочь в объятья Меллера, знал о том, что ее дети будут особенными.

– Стоп… – Я переоценила свои возможности в умственной деятельности. – Не понимаю, как получилось, что у вас есть брат, обладающий специфическим даром, а вы наследника не имеете?

– Я не знал о том, что он есть.

– Чего?..

Ритас вздохнул и прикрыл веки:

– Чтобы объяснить весь масштаб происходящего, нужно хорошо разбираться в традициях и истории Аритаса. Ты в этом вопросе не искушена. А наличие питки тебе не поможет, потому что пласт информации огромен. Однако я могу пояснить кратко. Ритас, являющийся Молнией, приходится мне братом, скорее всего бастардом отца. Мы признаем всех детей, но от кого и когда был рожден он, я выяснить не сумел. Хотя наличие в роду Солнца и Тени прямо указывает, что первый уже был рожден. Полагаю, зачат он был перед смертью твоего прадеда.

– Как это?

– Что ты знаешь о пиратах?

– А они здесь при чем? – искренне удивилась я.

– Они имеют самое прямое отношение к ритасам. Потому что первыми, кто возглавлял их рейды и набеги, были опальные ритасы.

– И, судя по всему, не последние.

– Да, – жестко произнес дед. – Не последние. Началом всему послужило желание одного заносчивого юнца из нашего рода стать властелином Вселенной. Иметь вечную жизнь и управлять всеми, кто рожден в нашей и смежных галактиках.

– Молния…

– Верно. Легенда считается сказкой, но на самом деле она – страшная быль прошлого. И по сей день отголоски бьют по тем или иным семьям. Впрочем, это не то, о чем ты должна заботиться. Тебе нужно научиться контролировать силу и пройти посвящение.

– Рикар аль Таим, давайте вы не будете юлить и решать за меня, что мне нужно, а что нет. Не стоит менять тему. Вы уже начали отвечать на вопрос, с чего вдруг передумали?

– Ты женщина.

– А еще наследница вашего рода. К сожалению, главенство передается по силе дара, а не по наличию уникального ума.

– Да, но обучать я стану твоего советника, Сианета. Им станет Корвин, и ему я передам всю мудрость и…

– А я буду только осуществлять блестящие и чаще всего бесчеловечные идеи этого гения, – покивала я для порядка, а потом вкрадчиво так уточнила: – А какая роль отведена Дамиру?

– В смысле?

– Каким образом могут заключить брачный союз ритасы, являющиеся главами своих родов? Я что-то не припомню такого. Медок, а у тебя?..

Я не успела договорить, как тут же получила ответ от деда:

– Это невозможно. Будь он ниже по положению – вошел бы в наш род, будь ты ниже по положению – ты бы вошла в его. Но в данной ситуации…

– Я его ритани. Лишать ритаса продолжения рода, вам не кажется, что это слишком? К тому же вам хорошо известно, что ему некому передать главенство над своим родом. Но…

Я выдохнула, с усилием заставляя себя переключиться на другую тему, ту самую, которую обсуждать Рикар вдруг расхотел. А по поводу моего статуса и того, кем я в итоге буду для Дамира, я решу с ним, но никак не со своими родственничками.

– Вернемся к теме пиратства. Насколько я помню, это осталось в прошлом. Молния набирает армию, чтобы самоутвердиться и забрать главенство над родом аль Таим? Ведь именно наш род считается главным на Аритасе?

– Возглавить наш род – значит получить в свое распоряжение все планеты Межпространственного Альянса, – сухо отчеканил дед. – Ты еще этого не поняла, девочка?

– Сомнительное удовольствие, – вздохнула я. – Извините, Рикар. Но я выросла вдали от семьи, и вы знаете, я очень рада, что так получилось. Рада, потому что не хочу быть похожей на ваших девушек и женщин. Задирать нос лишь оттого, что я ритаска?

Хриплый смех стал мне ответом, а глаза деда наконец оживились. Он перестал смотреть холодно, будто бы никогда не знал огня. Сейчас Рикар словно стянул с себя наскучившую маску и позволил увидеть то, что прятал.

Ему тоже много чего не нравилось. Однако долг перед своими людьми превыше всего.

– Сианета, поверь, какими бы надменными ни были наши женщины, есть те, перед кем они склоняются.

– Мужчины, – кивнула я и усмехнулась. – Но лишь раз, а потом всю жизнь портят настроение своим мужьям. Что-то сомневаюсь, что все браки заключаются по любви. Я бы такого для себя не хотела. Но речь не об этом. Вы перестанете скрывать информацию? Что нас ждет?

Я указала на Корвина, который безмятежно спал. Трансформация полностью завершилась.

– К примеру, кто станет нашим наставником?

– Я, – раздался с порога приглушенный голос Дамира. – Я буду вашим наставником, леди Сианета аль Таим.

«Так и знала!» – пронеслась в голове первая мысль, которую тут же вытеснила паника.

Я, мягко говоря, сейчас выглядела неважно. Да, формы самые соблазнительные, но я измучена долгим изменением Корвина, к тому же он постоянно тянет из меня энергию, даже сейчас. Мне ведь и не отойти, я все продолжаю держать его руку, откуда-то зная, что, когда моя помощь будет не нужна, я это пойму. А пока точно не стоит уходить от брата.

Я вздохнула и почему-то робко посмотрела на Дамира.

Не знаю, что я ожидала увидеть. Восхищение, страсть и вожделение?..

Я не увидела ровным счетом ничего. Абсолютно непроницаемый взгляд. И только капелька пота, что стекала по виску, выдавала его напряжение.

«Фух, не все потеряно», – мысленно выдохнула я и уже уверенней посмотрела на мужчину, который буквально с первой минуты нашей встречи заявил на меня права.

А теперь вынужден подчиняться обычаям и традициям своей родины. Ну как же, аль Таим выше по статусу. Однако дедушка может на меня хоть какие планы строить, я в этой игре участвовать отказываюсь. В конце концов, Дамир мне нравится. Я и без афродизиака на него реагирую, зачем отказывать себе? Раз уже известно, что я его ритани. Никуда он от меня не денется.

Я была настроена кровожадно. А в голове раздавался тоненький голосок Медка, которая хихикала над моими соображениями. Весело ей было. Впрочем, сейчас нам всем весело будет.

– Данное решение принято, потому что вы сами не можете заниматься нашим обучением? И правильно ли я понимаю, что посвящение нам с Корвином придется пройти раньше моего совершеннолетия? – Тут я скривилась, потому что считала себя взрослой. Давно уже считала. Но Аритас есть Аритас.