Текст книги "Тайные знаки судьбы"

– Я вижу, что ты пришла просить за друга, – низким голосом произнесла она, показывая мне взглядом на стул.

Я кивнула и быстро села перед ней.

– Мое время дорого стоит. Мне некогда тратить свои силы на пустяки. Ты принесла деньги?

Я снова кивнула и полезла за деньгами.

– Положи их вон туда. – Она указала пальцем с черным когтем на конце на один из черепов.

Я поспешно свернула деньги трубочкой и засунула их в глазницу.

– Деньги – прах. Я никогда не притрагиваюсь к грязным деньгам.

Не очень поняла, почему она мамины деньги назвала грязными, но на всякий случай опять кивнула.

Княгиня Эржебет смотрела как-то сквозь меня. Потом достала из-под черной скатерти колоду Таро. Обычные, потертые карты. Такие в книжных магазинах продаются, уж я-то точно знаю. Перетасовала и начала выкладывать их на столе. Десять карт. Такой расклад обычно делают на анализ одиночества. Нет, можно и в других ситуациях, но эти арканы и этот расклад хороши только для анализа одиночества, а не моей ситуации.

– Смотри, – сделала она какой-то пасс руками над арканами. – Эта карта показывает тебя. Ты неадекватна. У тебя конфликт духовного и земного. Ты не понимаешь, что нужно делать и как быть. Ты не можешь адекватно оценить ситуацию, бегаешь по кругу. Тебе нужна помощь.

– Да, – согласилась я с ее словами, но не с определением аркана.

– А вот эта карта говорит о том, что у твоего парня кураж, свобода, поиск новых ощущений. Самоуверенность, свобода чувств, доходящая до развязности. Ощущение вседозволенности. «Весь мир существует только для удовлетворения моих желаний!» – кричит он нам.

– Это аркан Мир. В таком раскладе он предвещает несомненный успех задуманного, – возразила я. – А предыдущий аркан Влюбленных говорит о том, что человек в данный момент своей жизни оказался на распутье и поставлен перед необходимостью сделать выбор. И вообще я бы сделала не такой расклад.

Ноздри княгини гневно раздулись, а пышная грудь быстро заходила вверх-вниз под черными шелками.

– Я сама гадаю на картах, занимаюсь этим и вижу значение карт, – объяснила я. – Вот смотрите. Если вам надо узнать, какой день у вас будет, надо сделать расклад, который называется «Карта дня». А в моей ситуации можно сделать расклад «Кельтский крест». Это было бы логично, потому что он отлично показывает, как будет развиваться ситуация дальше. – Я сцапала ее колоду, быстро перетасовала и разложила на столе десять карт.

Княгиня вытаращила глаза и поднялась со своего трона.

– Ты будешь меня учить, как людей обманывать?

– Ну почему же обманывать? – недоумевала я. – Гадание на картах имеет старинные корни. Еще в Древнем Египте…

– Пошла вон отсюда! – закричала она.

– Нет, что значит пошла вон отсюда! – оскорбилась я. – Вы хотели посмотреть мою ситуацию с парнем. Я пришла к вам за помощью.

– Ты знаешь, что гадать – это великий грех? Я не возьмусь исправлять твою ситуацию! – И княгиня указала мне пальцем на дверь.

– Погодите, но вы обещали мне помочь! – воскликнула я, с ужасом понимая, что и денег больше не увижу, и проблему с Поэтом не решила, и неприятностей с мамой нажила. – Отдайте мои деньги!

– Уходи! Как ты смеешь обманывать меня?

– Отдайте деньги! Это вы обманщица! – закричала я в ответ, опрометчиво посмотрев на череп с деньгами.

– Уплочено! – схапала она голову и прижала к груди.

– Да вы! Да вы! Да как вы смеете?! Это мамины деньги!

– Я нашлю на тебя страшную порчу! Если ты добровольно не уйдешь отсюда, твой друг умрет!

– Отдайте деньги! – кричала я, прыгая около стола и стараясь вырвать череп из ее рук.

– Ни за что! Уплочено!

В комнату влетела ее помощница и вытолкнула меня сначала из кабинета, а потом и из салона.

Я звонила, стучала, долбилась в металлическую дверь, но лишь отбила себе руки. Я кричала, барабанила в окна, но они опустили металлические ставни. Зачем я сюда вообще пришла?!

Глава 10

Одна из четырех наихудших гексаграмм.

Это не тот период, когда стоило бы приниматься за что-либо.

Затаитесь и ждите. Мысли ваши недостаточно ясны.

Некто из вашего окружения, занимающий высокое положение, протянет вам руку помощи. Прислушайтесь к советам этого человека.

Книга перемен. Гексаграмма 47. КУНЬ. Истощение

Вечером до прихода мамы я несколько раз перепрятала деньги в другие места, а потом положила их обратно. Мама заметит пропажу. Обязательно заметит. Ох, что будет! Зачем я отдала этой шарлатанке наши деньги? Как могла поверить в объявление? Об этом говорила пани во сне! «Не ходи, не ходи!» – мне все об этом твердили, нет, я поперлась. Я все потеряла. Как объяснить маме, на что я спустила деньги? Может быть, попросить кредит в банке? Всего пять тысяч. Но мне не дадут, я школьница. А вот Ростику – брату Ярославы… Он взрослый, студент, работает. Надо его уговорить!

– Варвара, ты заболела, что ли? – скривилась Ярик, хмуро рассматривая мою опухшую физиономию, когда я вышла из подъезда и побрела к остановке.

– Заболела, – буркнула я.

– Может, ты домой? – не отставала она.

– Не, Яр, не хочу. Да и контрольная сегодня по химии. Химоза же меня потом в хлорид натрия расщепит.

– Да, – протянула Птица. – Вся надежда на Точку.

Мы ехали в школу, Ярик рассказывала про Ахмеда, как они вчера классно погуляли после занятий, потом ездили в клинику, делать щенку Яры прививку. Малыш стойко перенес процедуру, зато хозяйка знатно перенервничала. Где же взять деньги, чтобы вернуть их маме?

– Яр, а Ростик может взять кредит? Ярослава задумалась и дернула плечами:

– Наверное, может. А тебе зачем? Много надо?

– Много, очень много, – вдруг расплакалась я.

– Варька, ты чего? Варя! – засуетилась вокруг подруга.

Я не могла говорить: как подумаю о маме, так слезы в два ручья. Яра схватила меня за шкирку и выволокла из автобуса. Усадила на лавочку на остановке, достала бутылку воды и заставила выпить чуть ли не половину.

– Рассказывай, что произошло, – решительно произнесла она.

– Я не могу, Ярочка, это не моя тайна, – всхлипывая, кое-как проговорила я. – Мне стыдно!

– Мне плевать, чья это тайна. Немедленно рассказывай! – тряхнула она меня за плечи, как тряпичную куклу.

Откуда-то со стороны подбежали Настя и Женя.

– Я же говорю, что это Птица с Варькой! – возбужденно воскликнула Настя. – Варя, Варечка! Ты что, плачешь?

Да, плачу! Имею право! Что я, не человек, что ли?

– Эй, Варька, ты что? – села передо мной на корточки Женя. – Что случилось?

– А мы вас из маршрутки увидели, остановились на светофоре, сразу же выбежали почти на ходу, – объясняла Настя Птице свое внезапное появление.

– Слушай, Варька, тут сейчас все свои. Никаких тайн. Говори. Мы придумаем, как помочь твоему горю, – серьезно сказала Ярослава.

– Говори, говори, говори, – начали теребить они меня.

– Девочки, Поэт в опасности.

– Он в больнице? – ахнула Ярик.

– С ним что-то случилось? – округлила Настя глаза.

– Он цел? – наклонилась ко мне Женя.

Я обвела их взглядом и поняла, что они помогут. Мои подруги помогут. Не знаю, как и чем, но обязательно помогут.

– Я вчера была у гадалки, княгини Эржебет, в магическом салоне, но там работала шарлатанка. Она забрала у меня деньги и не отдавала их, а когда я начала требовать, то наслала на меня порчу и сказала, что Поэт теперь умрет, – выпалила я, как на духу.

– Много денег? – тихо спросила Настя.

– Пять тысяч.

Повисло тяжелое молчание, только Точка облегченно выдохнула. Подруги внимательно смотрели на меня, а я не понимала, то ли они ждут продолжения, то ли думают, как мне помочь.

– Ну, пять тысяч – это еще не очень много, – первой нарушила молчание Настя.

– Можно подумать, ты не знаешь ее мать, – напряглась Ярик.

– Варя, я правильно понимаю: княгиня – это та тетка, чей плакат висит недалеко от остановки у школы? – вкрадчиво спросила Точка.

Я кивнула.

– Варечка, скажи, а ты только пять тысяч ей отдала? – продолжала допытываться она тихим и очень осторожным голосом, как будто я сейчас сбегу.

– Да, – шепотом ответила я.

– Ага, – задумчиво кивнула она. – И теперь она наслала на тебя порчу? А денег еще просила?

– Нет, мы поругались… Она сказала, что Поэт умрет из-за меня. Откуда она знала про него? Она же с самого начала сказала, что у меня есть парень и с ним беда. Может, она вовсе и не шарлатанка? Может, зря я на нее нападала?

– Подожди, – все так же осторожным голосом согласилась со мной Волоточина. – Скажи, ты, когда ей звонила, что сказала?

– Сказала, что у меня проблемы с другом, мне надо погадать.

– Повтори еще раз и услышь себя. Что ты ей сказала?

– Сказала, что у меня проблемы с другом, мне надо погадать. А в чем дело?

– Ты чуть раньше спрашивала у меня, откуда она узнала, что у твоего парня проблемы. Ты же сама гадаешь, зачем ты к ней пошла?

– Я не всегда на себя могу нормально погадать. Тут лучше обратиться к профессионалу.

– Она тебе погадала?

– Нет. Мы из-за этого и поругались. Она мне стала какую-то чушь нести. Я же вижу карты. Увидела, что она говорит мне не то, что показывают карты. Слова вроде бы верные, но к раскладу и картам не имеют никакого отношения.

Женька усмехнулась.

– У нее на стенах висели фотографии со знаменитостями и благодарности от них.

– Фотомонтаж, – тихо произнесла Точка, покачав головой. – Такое сделать – много времени не надо.

– Не может быть!

– А она тебя выгнала и отказалась возвращать деньги?

– Да, и наслала на меня страшную порчу.

– Да-да, очень страшную порчу, – вновь задумчиво закачала головой Женя. – А деньги ты взяла у мамы…

– Она на отпуск копила, – потупилась я.

– У мамы… А отдавать как будешь? Я поджала губы.

Женька поднялась и посмотрела на Настю и Ярика.

– Яр, надо твоему отцу звонить, чтобы юриста прислал. У него компания больше, юридический отдел солиднее, найти толкового юриста проще.

Ярослава полезла в сумку за телефоном, быстро набрала номер отца и выпалила, отходя в сторону:

– Пап, мне нужна твоя помощь… Тут такое дело… Варьке сказали, что на нее порчу навели… Нет, ну как ты тут при чем? Слушай. В общем, Варьке сказали, что на нее порча наведена… Нет, с венцом у нее все в порядке… А Поэт ее… Ну, какой-какой, не Пушкин! Я тебе говорила… Кажется… В общем, все, ему конец… Чего короче? Я понимаю, что у тебя там собрание акционеров, но наше дело важнее. Короче, мне нужен юрист, который смог бы аргументированно доказать той тетке, что она не права… Кого зовут?… А!… Варь, как зовут твою обидчицу?

– Княгиня Эржебет.

– А по-русски?

– Ну, вот так и зовут ее…

– Пап, ее княгиня Эржебет зовут… Ага… Как скажешь…

Женька села рядом со мной на лавочку и вытянула ноги.

– Надеюсь, объяснять не надо, что тебя развели, как последнего мадагаскарского лоха? Ты во время звонка сказала, что что-то случилось с твоим другом. Когда ты уличила ее во лжи, она напустила на тебя страху и «наслала порчу». Развод стандартный. Я бы даже сказала, без фантазии. Эх, цыганье на Киевском интереснее работает.

– А если это правда? – со слезами посмотрела я на нее.

– Варя, тебе пятнадцать лет! – разозлилась Точка. – Ты не пробовала думать головой, а не просто в нее есть? Каждый раз, каждый гребаный раз я удивляюсь, какая жуткая каша у тебя в голове! Знаки, видения… Ты пойми, не всем знакам надо верить, не всему доверять. Тебя развели на деньги. Ты сама все ей выложила, а потом наверняка удивлялась, откуда она все знает. Было такое? Подумай как следует, было? Я удрученно кивнула.

– С Кириллом все в порядке, возможно, у него дела, возможно, еще что-то. Он взрослый, занятой парень. Он учится и работает. Он не может быть с тобой круглосуточно, не может держать тебя за руку и выполнять все твои капризы. Он освободится и все тебе объяснит. Варя, нельзя быть такой доверчивой. Слушай, а если у тебя есть лишние пять тысяч, то лучше отдай их мне. Я хочу купить рюкзак альпенстарсовский. Как раз пять пятьсот стоит. Тебе какая разница, кому деньги отдавать?

Я отвернулась. Надо меньше читать всякую дрянь и верить в чудеса. Попалась в руки к аферистке, что я теперь маме скажу?

– Девчат, папа сказал, чтобы мы ехали в школу. Его юрист подъедет после занятий. – Ярик убрала телефон и достала жвачку. – Будете?

Отсыпав каждой по две подушечки, она закинула сумку на плечо и широко улыбнулась:

– Все будет хорошо, Варь. Ты не бойся. Пока у тебя есть мы, с тобой ничего не случится.

– Только я бы хотела, чтобы ты, Ярослава, за ней присмотрела, пока у Вари мания преследования не пройдет. Вы там ближе друг к другу живете, – попросила Женя. – И вообще, заканчивала бы ты со своими потусторонними экспериментами.

– Я вообще не понимаю, как можно до этого додуматься, – фыркнула Настя.

– Варя, ты же отлично знаешь, что нормальные мастера так не работают. Ты много читаешь, изучаешь это. И тебя так глупо развели, – пожала плечами Ярик. – Вообще на тебя не похоже.

Я пристыженно опустила голову.

– А может, она ее загипнотизировала? Ты хорошо помнишь, что вчера было? – ахала Настя.

– Помню.

– Главное, чтобы она алканы с циклоалканами все-таки перестала путать, – проворчала Женя.

На большой перемене, когда мы всем классом дружно повторяли химические свойства алканов перед контрольной, Поэт прислал эсэмэску:

«Ты получила от меня письмо?»

«Нет. Ты вчера прислал?»

«Да. Посмотри, мне интересно твое мнение. Как ты?»

«Соскучилась по тебе».

«Надеюсь, на выходных увидимся. Я тоже скучаю».

Я улыбнулась. Поэт по мне скучает. Мой любимый, самый замечательный Поэт на свете!

В голове, как верно заметила Точка, у меня действительно была каша. Все сейчас думали о контрольной, я же пыталась расставить все по своим местам, расписывая на листке произошедшие событий и обдумывая. Что мы имеем? Спор Кирилла с друзьями. Его поход на озеро среди ночи. Какую-то глупую историю про попадание в Китеж. Его отчуждение. С чего я, в самом деле, взяла, что ему угрожает какая-то опасность? Мало ли какие у него дела могут быть? Опять-таки институт, хвост по английскому. Может быть, он как раз к английскому готовится, пока я тут фантазирую насчет бед, которые вот-вот на него обрушатся. Нет, все это такая глупость. Женя права. Как всегда, права.

После занятий, как и обещал отец Ярославы, к школе подъехал юрист. Им оказался мужчина лет двадцати пяти. Одет дорого и представительно. Но самое главное – это глаза. Они у него блестели, как у гончей перед охотой.

– Девушки, – учтиво кивнул он, расплываясь в улыбке. – Меня зовут Саша. Антон Палыч сказал, что вам нужна моя помощь.

– Да, Александр, нам очень нужна ваша помощь, – по-деловому отозвалась Точка. – Вот эту барышню вчера один магический салон развел на пять тысяч рублей. Нам бы хотелось вернуть деньги.

– О’кей, – потер он руки. – Поедем, покажешь. Прошу вас.

Мы гурьбой последовали за Александром и вчетвером втиснулись на заднее сиденье служебного «Мерседеса».

– Сейчас покажешь мне дверь, а дальше я сам разберусь. Вы только стойте подальше от входа, чтобы вас не заметили, – инструктировал меня Саша по дороге в салон. Машина медленно пихалась в пробке. – Только для того, чтобы я говорил, мне нужны детали. Рассказывай все подробно.

И я рассказала, как увидела объявление, как потом увидела рекламный щит, как позвонила и как пришла. Саша листал какую-то толстую книгу, что-то помечал в маленьком блокноте, кивал и посмеивался:

– Ох, девчонки, в Москве таких магов-самоучек десять тысяч. Неужели вы думаете, что они все что-то умеют делать?

– Варя у нас сама талант! Вы бы видели, как она гадать умеет, – похвасталась Настя.

– Все это глупости. В общем, Варвара, сидишь в машине и не высовываешься. Остальное сделаю я.

Мы подъехали к дому. Саша помахал нам рукой и отправился на «дело». Мы напряженно смотрели ему вслед. Ох, что сейчас будет…

Его не было минут десять, и мы все начали сильно волноваться. Даже Женька и Ярик сидели тихо.

Саша вышел из магического салона и осмотрелся. Его лицо озаряла улыбка, походка была уверенной и спокойной. Я залюбовалась этим мужчиной, почему-то тут же представив себе, что это мой отец, вот он специально приехал откуда-то, чтобы мне помочь.

– Хороший фотомонтаж, – плюхнулся он на сиденье и захлопнул дверцу. – Варя, видела, каких картинок налепила твоя тетка? Я даже сначала поверил. Если не забуду, я тебе покажу исходники.

– Все-таки обманщица? – ахнула я.

Он удивленно обернулся и посмотрел на меня.

– А ты сомневалась? – протянул мне деньги.

– Нет, но все-таки я верила… – пробормотала я под всеобщий хохот.

Он приложил палец к губам. Мы кое-как замолчали.

– Володь, она. Можно брать, – сказал он в трубку невидимому собеседнику.

– Что это значит? – спросила Настя.

– А то, что Загорулько Лидия Николаевна из города Гадяч – профессиональная мошенница, находящаяся в розыске на Украине. Поехали, нам тут больше нечего делать, иначе в понятые загребут.

– Как вы узнали ее настоящее имя? – спросила я.

– Все просто. Антон Палыч записал псевдоним княгини, потом мы позвонили знакомым в Главное управление, а там выяснилось, что женщина в международном розыске. Ну, я договорился, что они берут мошенницу после нашего визита, а то денег бы тебе тогда не видать.

– Круто! – в один голос ахнули мы.

– А почему? – обиделась Ярик.

– А потому, что никто не будет рисковать детьми. Правда, им самим, детям этим, рисковать подобным образом совсем никто не мешает. – Саша недовольно покачал головой и вздохнул, словно объяснял выпускнику ясельной группы, что мир не такой безобидный, как может показаться на первый взгляд. – Варвара, оборот этого рынка только в Москве составляет около сорока миллионов долларов в год. Люди пользуются путаницей в вопросах с лицензированием подобной деятельности, пиарятся, зарабатывают на человеческом доверии. Хорошо, если хотя бы от этой дамы удастся избавиться, их же ничего не пугает. Как тараканы, включил свет – разбежались. Выключил – и они снова тут. Ведь клиенты приходят по своей воле, деньги отдают без расписок, не говоря уже о каких-то контрактах и оформлении сделки. В следующий раз, если решишь отправиться к такой шарлатанке, вспомни, пожалуйста, что у тебя за десять минут выпытали пять тысяч рублей, посчитай, сколько таких Варь «гадалка» может принять за день, и сравни получившуюся сумму с зарплатой своих родителей за месяц. Это очень отрезвляет.

Я виновато отвернулась. Потом зачем-то посмотрела на «магический салон» – около подъезда стояло несколько милицейских машин. Так ей и надо. Как же мне повезло, что у меня есть подруги, что у них такие хорошие родители, которые не оставили меня в беде. Представляю, что бы сказала мама, если бы узнала о том, куда я дела все наши деньги, что чуть…

Настя попросила водителя высадить нас на перекрестке. Там, через дорогу, наш любимый «Слон». Надо посидеть и обсудить все, посплетничать, посмеяться. У меня словно в голове что-то щелкнуло и вернуло мозги на место. Я смотрела на подруг, на себя, на все свои поступки со стороны, и становилось мучительно стыдно и за выходку в институте, и за то, что не доверяю Поэту, и за себя, потому что была глупой кисейной барышней из позапрошлого века. И еще, надо будет сказать Кириллу про то, как мы ездили в деканат и беспокоили Зою Михайловну. Ведь будет лучше, если он узнает об этом от меня, а не от нее.

– Девочки, как вы думаете, Кир уже знает про наш поход в деканат? – спросила я, когда мы уселись за столик и заказали по пирожному и молочному коктейлю.

– Полагаю, что знает. – Ноут Жени тихо гудел и призывно мигал экраном, демонстрируя всем свою скорую готовность к работе.

– Ты хоть иногда можешь обойтись без него? – недовольно глянула на подругу Настя. – Ты уже стала человеком-компьютером.

– Слушайте, я же вам не мешаю общаться. Более того, посильно принимаю участие в дискуссии. – Женька оторвалась от монитора, обвела всех восторженным взглядом, а потом с совершенно наисчастливейшей улыбкой глупо выдала: – Я только почту проверю.

Мы с Настей тут же оживились и некультурно полезли к экрану, чтобы увидеть, что это так подействовало на нашу всегда флегматичную Точку. И только Ярик лениво потянулась, встряхнула примятые шапкой волосы и с ухмылкой спросила:

– Мне вот интересно, вы серьезно считаете, что, если оторветесь от компа хотя бы на полдня, мир без вас рухнет?

– Птица, не будь занудой, – отмахнулась Женя.

– Да что там у тебя?! – дергали мы с Настькой ноут в разные стороны.

– Девочки, аккуратнее, – посерьезнела Волоточина.

– Нет-нет, девочки! Сломайте ей эту штуку. Хочу общаться с вами, а не с крышкой ноута.

Мне наконец-то удалось добраться до экрана и сфокусировать на нем взгляд. Письмо! Вау! Совершенно позабыв, что читать чужие письма неприлично, я быстро пробежала по строчкам глазами:

…Привет, Женечка!

Очень соскучилась по вам с Викой! Наконец-то увидимся! Устала быть мысленно с вами, хочется физического присутствия. Мы с Лешей все согласовали вчера, я прилетаю 8 декабря рано утром. Папа меня встретит, так что, когда ты вернешься из школы, я уже буду ждать тебя дома. Что привезти тебе и твоим подружкам? У меня пересадка в Мадриде, так что давайте заказывайте.

Целую, собираю вещи и люблю.

– Круто! Наталья Николаевна приезжает! – обрадовалась я.

– Ой, это так здорово! Наверное, она столько интересного привезет! – Глаза Насти восторженно загорелись. – Женя, мне надо пятнадцать минут, чтобы подумать, что привезти мне из Мадрида!

– Новый шкаф, – ухмыльнулась я.

– Ох, она опять будет рассказывать про выставки какого-нибудь гениального Луиса Фернандо, – приуныла Ярик.

Мы как-то вытащили ее в гости к Жене как раз в тот момент, когда Наталья Николаевна решила поведать нам о новых постмодернистах. Она показывала фотографии, восхищалась художественными решениями и говорила какие-то умные слова. Настя во все глаза рассматривала картины. Женя заинтересованно кивала. Мне в целом было интересно, а Птица как-то неудачно задремала в кресле. Конечно же, Наталья Николаевна ничего ей не сказала, была радушна и очень приветлива, но Ярик считает, что Женькина мама на нее сильно обиделась, и теперь подруга старается лишний раз не показываться ей на глаза.

Нам принесли заказ. Мы разобрали свои вкусности и присосались к коктейлям. Таких вкусных молочных коктейлей в Москве больше нигде не делают. Правда, Настя потом изноется, что на этих коктейлях она станет совсем жирной, но отказаться от еще одной порции не сможет. Только это будет позже, а сейчас я смотрю на подруг, и мне так хорошо. Беспокойство, которое преследовало последние дни, ушло. Раньше я думала, для чего мне нужны друзья? Какой от них прок? Всегда была сама по себе, ни на кого не рассчитывала, ни с кем не делилась, только я и огромный страшный мир напротив. А с моими подружками все как-то встало на свои места. Я знаю, что в трудную минуту они всегда меня поддержат. И не только словами, но и делом.

Возвращаясь домой, Ярик учила Настю каким-то собачьим премудростям. Женя висела на телефоне, а я думала о сне и обманщице. Как так получилось, что все совпало? Почему? Что значил сон? Это же не просто так. Почему она сказала, что Поэта не существует, что это значит?

– Жень, как ты думаешь, а вдруг эта княгиня на самом деле настоящий маг? – спросила я, когда она закончила говорить с сестрой.

Точка покосилась на меня с некоторым недоумением.

– Просто, понимаешь, – начала я мямлить. – Если обидеть ведьму, то она тебя сильно накажет.

Женя тяжело вздохнула и состроила самое заинтересованное выражение лица.

– Я не хочу, чтобы она мне навредила.

– Нет, это решительным образом не лечится, – покачала головой. – Варя, ты опять кому-нибудь деньги отнести хочешь?

– Я хочу посоветоваться, – обиделась я.

– Ну, хорошо, давай посоветуемся. Что она может тебе сделать?

– Порчу наслать…

Женька поправила лямку рюкзачка на плече, потом шарф и только затем повернулась ко мне.

– Бытует мнение, что гадание – это программирование человека на ту или иную ситуацию. Вот если к тебе подойдет гадалка и скажет, что завтра ты встретишь своего принца, ты ей поверишь?

Я кивнула.

Женька недовольно закатила глаза.

– Правильно, ты ей поверишь. И завтра будешь целый день ходить и вглядываться во всех парней – а вдруг это тот самый принц. И какой-нибудь парень, на которого бы ты внимания не обратила в обычной жизни, тебе улыбнется, и вы познакомитесь. Вот это и есть программирование ситуации: ты готова к ней, ты ее ждешь и ты ее притягиваешь. Вот тетка действовала точно так же. Она сказала, что если ты заберешь деньги, то Поэт умрет, – это специально, чтобы ты из суеверий не лезла к ней за деньгами. А ты не задалась вопросом, почему порча на тебе, а беда случится с Поэтом? Ну с чего бы это? Теперь ты понимаешь абсурдность всех ее сентенций по поводу трагедии с Кириллом?

Пришлось согласиться с Точкой.

– А теперь подумай хорошенько, что может сделать этот человек лично тебе?

– Ничего, – ответила я, поразмыслив. А ведь действительно ничего. – Жень, а если она захочет отомстить за то, что мы на нее милицию натравили?

– А ты давала ей свой адрес?

– Нет.

– Вот иди домой, отнеси деньги, делай уроки и не переживай по пустякам. Я понимаю, что ты во все это веришь, и уважаю тебя, но, Варь, не все такие честные и порядочные, как ты. И это надо всегда учитывать.

– Женя, скажи, а почему вы со мной? Она рассмеялась:

– Не почему, а вопреки. Я кисло улыбнулась.

Мы подошли к моему подъезду.

– Ярик, проводи Варьку, а? – тихо попросила Женя. – Она с деньгами, а свет в подъезде еще не дали. Или вместе пойдем?

– Ну и будем туда-сюда табунами ходить, – фыркнула Птица.

– А мы тоже пойдем, да, Жень? Надо еще уроки сделать, – улыбнулась Настя.

Мы попрощались, чмокнув друг дружку в щечки. Птица помахала всем рукой и пошла к подъезду.

– Все-таки я докажу Настьке, что собака лучше, – воодушевленно заявила она. – Ну какой прок от ее кошек?

Я открыла подъезд. Мы поднялись по лестнице и вызвали лифт.

– Яр, я сама дальше, ну чего ты потащишься?

– За подъем на лифте денег не берут. Так что вперед, моя старушка. Выпьем с горя, где же кружка… Между прочим, Пушкин. А. С.

– Я бы сказала, по мотивам Пушкина, – ухмыльнулась я, нажимая на свой этаж.

– Надо еще английский сделать…

– Там нетрудно вроде бы…

– Поэт не звонил?

– Нет.

Дверь открылась. Я вышла и помахала Птице рукой.

– Лети, мой сокол сизокрылый, дальше я уж без провожатых как-нибудь.

– Не опаздывай завтра. А то Дуля все мозги нам вынесет.

Я широко улыбнулась. Двери закрылись, и лифт тронулся вниз. Я, выставив в темноту руки, осторожно добралась до двери, обо что-то споткнувшись. Поковырявшись в замке, все-таки вставила ключ в скважину и наконец-то открыла дверь. Включила свет в квартире. Интересно, а что это такое в коридоре перед дверью валяется? Я приоткрыла дверь пошире, чтобы свет из квартиры попадал в тамбур. На кафельном полу лестничной клетки лежала голова с длинными волосами, как у Поэта. Я шарахнулась в сторону и пронзительно завизжала, не в силах ни спрятаться от ужаса в квартире, ни сдвинуться с места. Смотрела на голову и визжала…