Текст книги "Дендрофобия"

– А муж что?

– Какой там муж… Был гражданский.

– Ну, гражданский – это не муж.

– Уж чем богаты, как говорится. У кого-то и такого не было. У меня теперь тоже нет. Как проблемы начались, сразу сбежал. К маме. Мачо хренов! Сразу нашёл виноватую: «Ты – плохая жена! Ты ничего не можешь». А что он может? Я на двух работах работаю, а он и на одну не считает нужным устроиться: «Я не лох какой-нибудь, чтобы на капиталистов пахать».

– Вот поэтому и нужен социализм. В фильме про Москву, которая «слезам не верит», героиня от государства получила и работу, и образование, и ребёнка вырастила, и сама в люди выбилась, и папашу этого ребёнка «не грузила своими проблемами», и выжила при этом. Вот он – социализм! Ведь любая крестьянка за сто лет до этого в такой ситуации погибла бы наверняка. Её бы просто общество затюкало, что как она посмела родить, такая-сякая, будучи не замужем. Работу и заработок ей бы тоже никто не предоставил, потому что самих понятий «рабочее место» и «занятость населения» не было и в помине, поэтому она бы просто умерла с голоду. А сейчас сколько таких, которых родили в угаре свободной любви и всех этих гражданских браков с чёрт-те кем? И вот этот Чёрт-те-кто и не собирается помогать растить своего ребёнка…

– Ой, он его вообще своим не считает! Он уверен, что вокруг полно умопомрачительных мужчин, с которыми я непременно ему изменила. А с кем тут изменять-то? Одна пьянь да рвань. Какой смысл одно чудо в перьях менять на другое? Я со своим прожила три года – на три жизни вперёд хватило. Конечно, это ненормально, когда родители так ненавидят друг друга, а что делать? Для ребёнка это всегда трагедия. У кого-то из нашего поколения были пьющие и беспутные отцы, некоторые даже были лишены родительских прав, но мы все выросли, получили образование, профессию, работу, кто-то успел даже жильём обзавестись. Простой крестьянский парень, какой-нибудь седьмой ребёнок в бедняцкой семье имел возможность учиться, выбирать себе любое образование и профессию.

– Правильно. Потому что социализм был. А сейчас если у ребёнка нет хорошей семьи, то жизнь для него закрыта, не светит ему ничего. Если у женщины с детьми нет надёжного и серьёзного мужа, что она может им дать? Только свой пессимизм, патологическую усталость и обиду на жизнь. Потому что общества нет, социума нет единого, поэтому и социализм невозможен.

– Баба с детьми сейчас вообще никому не нужна: ни обществу, ни государству, ни работодателю, ни мужику. Мужик нынче словно одолжение великое делает, если женится на матери своих детей. А уж если не своих, то не передать о каких утехах своему самолюбию думает. Сразу дуреет от того, что люди от него зависят. Начинает мнить себя этаким царьком в семье, которому кажется, что перед ним недостаточно раболепно преклоняются. Начинает пить и дурить, типа «куда ты, дура, денешься, а я к Маньке пойду – у неё сиськи больше». Ненадёжно это всё как-то. А то ещё такие любители появились в последнее время, которым дети якобы нужны, а вот та, что их родила, нафиг пошла. От своих матерей-одиночек такому героизму научились, что ли? Бегают, судятся с ней, пока через эти перебранки окончательно не возненавидят мать своих детей, с которой и хотели-то только весело время провести, а она «вдруг чего-то залетела». Ещё и жизнь откатилась куда-то к феодальным устоям, где нужна крепкая семья, которая держится на умном и надёжном мужчине. А где его нынче взять, если он зачастую и на своих ногах нетвёрдо держится? Сейчас много умников развелось, которые бредят патриархатом, много говорят о семейных и православных ценностях, но на деле их действия этим ценностям больше противоречат. Они считают, что бабы во всём виноваты, что это бабы должны налаживать для них патриархат, пока они на диване с пивом лежат и телевизор смотрят. И не понимают простой вещи, что это уже никак не может быть патриархатом, потому что его создают и налаживают именно мужчины! Нет, им что-то нравится из той далёкой эпохи, когда баб вожжами драли и за косы таскали, но на этом хамстве их «патриархальность» и заканчивается.

– Зачем Вам этот патриархат? Он нужен для самоутверждения юнцам, которые воюют с женщиной, чтобы превратить её в забитую кулёму, а потом недоумевать: «Почему все бабы такие дуры?». А нормальный мужчина не соперничает с женщиной, не боится, если она растёт и развивается. Тоталитаризм и тирания – это подростковый возраст человечества, к нему тяготеют люди с инфантильной психикой. Зачем людям осваивать роли, какие выполняли их далёкие предки двести-триста лет тому назад? Тогда выживание семьи зависело от наличия мужчины, который умел и дом построить, и наладить в нём работу всех необходимых узлов, и защитить мог семью от озлобленных неудачников, которые не сумели свою жизнь разумно обустроить, потому что руки из жопы растут, вот им и приходится отнимать то, что создано кем-то другим. Сейчас многие призывают вернуть патриархат, а получается костюмированное шоу, а не жизнь. Они думают, что если баб обрядить в сарафаны, а мужиков – в холщовые рубахи, то всё наладится. А под холстиной этой совсем другие настроения. Люди в какой-то момент поняли, что поскольку любой гражданин – существо общественное, социальное, то общество может более эффективно решать его проблемы, чем один человек в лице мужа или отца, который зачастую может оказаться самодуром.

– Конечно, хорошо бы вернуть социализм, когда человека общество на себе тащило, спасало от его же собственной глупости, находило работу и давало образование иногда даже против воли. Когда за государственные деньги лечили пьяниц, а их детей пристраивали в детский садик и обучали в школе. Но сегодня мы живём совсем в другой стране, где за государственные деньги совсем другие дела проворачиваются. Невозможно, чтобы жизнь вспять повернула – общество развивается только вперёд. А наша страна сейчас откатилась куда-то не к капитализму даже, а к дикому рынку, как ещё говорят. Всем правит капитал, а у кого он есть? Явно, не у нас, простых смертных. Поэтому мы в современной жизни – никто и даже ничто. Капитализм держится на предпринимательстве, а какие предприниматели из людей, которые пассивны и непредприимчивы с рождения, которые приучены, что всё за них должен кто-то решить? Кремлёвские фантазёры думали, что мужчины в разваленных посёлках сами начнут создавать предприятия, а они вместо этого дружно в запой ушли. О чём говорить, если у нас третье тысячелетие на носу, а наличие санузла и электричества в квартирах власти преподносят как неслыханный бонус! А ведь у кого-то «этаких благ» до сих пор нет. У нас на город один терапевт остался, а нужно как минимум три. Приехала семья врачей из Сибири, им выделили комнатёнку в бывшем общежитии фабрики, где туалет на улице за сто метров, а вода – в колодце за полверсты. Из мэрии пришли убеждать: «Вам ещё повезло, что в окнах стёкла есть! А что туалет далеко от дома, так это очень хорошо – вони меньше нюхать будете, вам же лучше. Мы ж всё для людей стараемся, всё для людей!». Не, нормально в эпоху электронных технологий жить в доме без санузла, отчего иные жильцы справляют нужду прямо в своих комнатах в вёдра, а то и на стены в общем коридоре, поэтому вонь стоит такая, словно в канализации живёшь!

Они ещё долго проговорили, и Людмила Евгеньевна была рада, что встретила такую собеседницу. А то ей уже становилось страшно, словно только она одна замечает, что вокруг творится что-то не то.

Зимой наступили тёмные времена в прямом и переносном смысле. Если летом длинный световой день позволял не замечать отсутствия искусственного освещения, то ранние зимние сумерки это подчёркивали. А тут ещё выяснилось, что улицы в городе вообще не освещаются! Точнее, фонари стоят, и даже с лампами, но существует негласное распоряжение Администрации, согласно которому их не включают. Для экономии бюджета. И сколько бы они так ни экономили, но в бюджете денег как не было, так и нет.

Ещё выяснилось, что здесь не убирают снег на улицах. Вот совсем не убирают! Люди протопчут тропинки в снегу по колено, а у кого автомобиль есть, тот пусть сам думает, как ему пробиться. Автовладельцы иногда скидываются и нанимают снегоуборочную технику. У частников. В муниципалитете нет ни одной машины для этого! Поэтому на улицах, где живут одни «безлошадные» старики, толща снега так и лежит до весны. Только тропки протоптаны.

Людмила Евгеньевна пробовала пойти в Городскую Администрацию, чтобы узнать, надолго ли это «затмение», но… никого там не нашла. Стоят пустые кабинеты, всё на распашку, шкафы с документацией – бери, что хошь! На крылечке курят какие-то девицы, которые и разговаривать с ней не стали: «Осподя, от вас даже в обед спасу нет!». Нет ни главы Администрации, ни его заместителей, ни их помощников. Одно радует, что кабинеты закрытые стоят. По коридорам шныряют надменного вида расфуфыренные дамы, которых как ни наряжай, а ничем не залепишь клеймо «дура дурой». И надменность эта, которая им самим видится царской позой «не видишь, с кем говоришь, холоп!», придаёт ещё более глупое выражение. Пофыркали, понедоумевали между собой, как это у кого-то хватило наглости их о чём-то расспрашивать, после чего самая горластая сдула Людмилу Евгеньевну зычным окриком: «Не мешайте работать!». И продолжила листать Cosmopolitan.

Отнесло экс-москвичку звуковой волной на первый этаж в вестибюль, где охочая до разговоров старушка-уборщица ей поведала, что глава Администрации – мэр города «кости греет в какой-то Анталье». В родном городе-то и вправду холодно. Замы «евонные» тоже где-то за бугром зависают по служебным делам, а помощники «ихние» на работу не ходят, а рулят городом из дома. Дистанционно.

– Какие «служебные дела» могут быть за границей у руководства среднего звена из российской деревеньки? – удивилась Людмила Евгеньевна, но уборщица её осадила:

– Ка-акой ещё «деревеньки»?! Город у нас! Понимать надо.

Людмила Евгеньевна решила пойти на таран и во что бы то ни стало добиться, чтобы улицы хотя бы освещали. Она мотала нервы и работникам Жилконторы, и коменданту садоводства, и энергетикам. Даже в отдел по благоустройству города звонила! Там онемели, потом судорожно сглотнули, собрались с мыслями и рявкнули:

– Прекратите хулиганить!

По другим номерам ей чего только ни говорили: от перечисления тарифов на установку линейных автоматов многоразовой защиты электрических установок до привычного уже «да пошла ты!» и даже «I don’t understand». В Энегросбыте посоветовали установить собственный генератор и с его помощью освещать «нужный вам участок улицы». В Энергоснабе покачали головой:

– Приличные женщины в темноте по улицам не шарятся!

– Какие «приличные» женщины, если в пять вечера уже темно, идут школьники с продлёнки и студенты с электрички.

– Пусть ихние родители об этом и думают!

– Родители сами ещё позже идут с работы…

– Можно объединяться в группы с фонариками. Есть масса вариантов! Сами ничего не хотите!

Ну, и естественно, уже ставшее привычным «мужика себе найди, пусть он тебе фонарь засветит… под глаз», тоже говорили неоднократно.

Людмила Евгеньевна даже не предполагала, что в её стране обычные житейские потребности могут так выводить из себя людей, которые по долгу службы обязаны ими заниматься. Стоматолог же не беснуется и не закатывает истерики, если к нему приходит пациент с больными зубами. Это – его работа. А здесь-то что? Отмахиваются, отбиваются от людей, как от главных своих врагов, фыркают, как хамоватые подростки. Непрофессионализм высшей категории! Они рады должны быть, что кому-то ещё нужны, что у кого-то есть спрос на их деятельность. Зачем они прутся на должности, где надо работать с людьми, когда они их вообще за людей не считают? Надо любить общаться с людьми, уметь их выслушивать, интересоваться жизнью каждого гражданина, а эти индюки надутые могут только отпугивать своими чопорными мордами!

– Там платят хорошо, вот они и сидят на окладах, – объяснила ей медсестра Полина, с которой они сдружились. – Туда вообще по великому блату можно угодить. В Администрации в отделе по благоустройству вообще целая семья сидит! Начальник снабжения пристроил туда и бывшую жену, и нынешнюю тёщу, и брата своей любовницы, и сына от невесть какого брака, и сожителя своей сестры. Они раньше кто дворником работал, кто охранником, кто продавщицей в Сельпо, с образованием тоже ничего не поймёшь. О чём Вы говорите, какой там профессионализм! Сейчас работу ищут, лишь бы работать поменьше и получать побольше. Мой Вам совет: не мотайте себе нервы – всё равно ничего не добьётесь.

– Вот потому и жизнь такая, что все предпочитают не мотать себе нервы и молчать!

– Да не знаете Вы ничего… Думаете, что народ в стране безразличный ко всему, поэтому и жизнь такая, да? У нас любят об этом депутаты да чиновники трещать, когда в очередной раз облажаются по полной. Дескать, опять во всём народ виноват. Дескать, надо было написать три жалобы в пяти экземплярах и… забыть. У нас в каких-то случаях бесполезно обращаться в разные инстанции. Если вся страна застроена хлипкими хрущёвками, которые давно пора сносить и заменять на нормальные здания, но никто ничего не делает, то какой смысл обращаться к коммунальщикам с жалобами? Какой смысл жаловаться в милицию, что соседи-пьяницы спать не дают, если дома такие, что каждый чих через подъезд слышно? Даже если нормальный милиционер придёт на вызов, что он сделает? Всех алкашей и сволочей к себе домой жить уведёт, чтобы они не мешали соседям и родственникам? Нам, бабам-дурам, ещё как-то сумели навязать ответственность за алкашей, и если муж пьяницей оказался, то сама виновата, так что неси свой крест до конца. Как будто в поголовно лакающей водку стране можно за кем-то другим замужем оказаться! А если соседи-пьяницы жить не дают, какой тут крест кто нести должен? Людям на работу надо, а им спать по ночам не дают, орут за стенкой. И стенка эта – чуть толще газетного листа. Страна разорится, зулусам помочь не сможет, если в нашем холодном климате стены потолще сделать. Мы все живём во «временных», наспех возведённых домах, которые были рассчитаны до начала восьмидесятых годов, когда по заверению властей должен был наступить коммунизм, и все переехали бы во дворцы. Но мы до сих пор живём в этих халупках-скорлупках. И ничего не сделать. Крыши текут, трубы лопаются, стены крошатся, кровля осыпается, а что делать? Другого-то жилого фонда нет. И не будет. Сбережений ни у кого нет, чтобы построить или купить новое жильё. И это все знают. И власть это прекрасно знает, что народу-дураку деваться от такого «управления» страной некуда. Как муж-пьяница над женой издевается и знает, что ей некуда идти, поэтому она никуда не денется. Разве только в могилу. Вы думаете, что наши власти не знают, какой бардак они в стране развели? Вы считаете, что это нерадивый ленивый народ должен «довести до сведения» ничего не подозревающих слуг народных? Да они и без нас всё прекрасно знают! Он не идиоты, они всё делают сознательно. Они понимают, что если прекратить платить зарплату в стране и финансировать школы и больницы, то ничего хорошего из этого не выйдет. Но у них другие виды на эти финансы. Вы не представляете себе, сколько людей строчит жалобы в разные инстанции на то, что вот это не работает, то не отвечает нормам, там всё хуже некуда, и так далее, и так далее. Люди пишут, звонят, кричат, вопят, куда только ни обращаются, сидят в длинных очередях на приём к разным обормотам и глупо верят, что их читают, слушают, вникают, думают, как помочь. Верят! А их верой подтёрлись давно…

– Как это?

– Так это! У моей сестры сын-студент пять лет ездил на учёбу в Петербург, застудил почки в вагоне, потому что в электропоездах не топят, а только в один конец надо ехать два часа. На «железке» сейчас бардак, как и всюду. Если раньше на железную дорогу невозможно было попасть без соответствующего образования, то сейчас лезут по блату даже те, кто цифру «шесть» от девятки не отличает! Диспетчерами работают откровенно безграмотные люди, которые не умеют и не знают, как наладить нормальное движение. Мало того, что в электричках не топят, так они ещё запихивают пригородные поезда на запасные пути, пропускают скорые и товарные составы. Вместо двух часов пассажиры добираются домой три-четыре часа. Племянник рассказывал, что люди в вагоне примерзают одеждой к стенам! Только фашисты такие опыты в концлагерях ставили: помещали человека в холод и наблюдали, когда он, извините, сдохнет. И вот он застудил почки, ходил кровью две недели, мы боялись, что будут осложнения. Сестра два года потратила на то, чтобы выяснить, кто отвечает за отопление в пригородных поездах. Два года! Ни фига не выяснила. Там столько начальников, всяких отделов, подотделов, разделов и переделов, что чёрт ногу сломит! Полные кабинеты каких-то ответственных лиц, только сами поезда ремонтировать некому. Дураков нет руки мазутом пачкать. Сама чуть не заболела, пока пыталась хоть что-то выяснить, куда только ни писала, кому только ни звонила! Потом устроилась подрабатывать уборщицей при каком-то железнодорожном ведомстве, а там во внутреннем дворе, куда мусор свозят, целая свалка из таких писем. Она и свои письма там нашла. В нераспечатанных конвертах. Их никто даже не читал! Их сразу выбрасывают и сжигают. И таких писем там – тонны. Тонны жалоб и воплей о помощи, сигналов о гибели, а никому и дела нет. А Вы до сих пор наивно верите, что и надо-то всего-навсего куда-то там позвонить, написать, сообщить – и всё наладится. Ну, нельзя в таком заблуждении в нашей стране жить!

– Бандитская страна…

– Да не бандитская, а полусонная и полупьяная, когда всем всё пофиг. Бандиты, кстати, доносы на себя не пропустят, они-то как раз за этим зорко следят. Вы вообще можете здесь отношения испортить с такими людьми, которые Вам потом жизни не дадут. Из Администрации хотя бы.

– А как они узнают, если письма никто не читает?

– Если накатать жалобу на кого-то из властей, эти жалобы им перешлют с координатами того, кто жалуется. Да-да, и не удивляйтесь. Я удивляюсь, как Вы этого не знаете! Например, напишите Вы в район или даже в областную газету, что местные органы самоуправления такого-то города не реагируют на пожелания населения включать освещение на улицах в тёмное время суток. В районной администрации письмо вскроют, увидят название города, напишут на конверте «в мэрию такого-то города», вложат туда Ваше письмо и отправят нашему мэру.

– Зачем?

– А чёрт его знает. Чтоб он лучше знал своих недоброжелателей в лицо. Предполагается, что ему станет стыдно за недоработки, и он решит проблему на месте, чтобы не отвлекать от безделья высшие эшелоны власти. А может, это какая-то преступная круговая порука сформировалась. Людей сливают, чтобы другим неповадно было жаловаться. Знаете, сколько здесь честных ментов и даже сотрудников Администрации слетело со своих постов, потому что они пытались сообщить о коррупции и расхищении бюджета в высшие инстанции? Представьте себе, что какой-нибудь наивный лейтенантик милиции пишет или по телефону сообщает, что его начальник связан с криминалом, а это письмецо или номер телефона потом этому криминальному начальнику и приходит? Мало не покажется. Некоторым даже семьями уезжать приходилось, такая травля начиналась. Где ещё такое есть, чтобы вышестоящая власть предупреждала преступника, что некто догадался о его преступной деятельности и сообщала, кто именно? Раньше весь город знал один телефон на все случаи жизни – телефон Горкома Партии. Старожилы его до сих пор наизусть помнят. Туда звонили, если свет отключали, врач на вызов долго не приходил, пожарная не ехала. Даже на супружеские измены жаловались! И всегда был результат. Если бы сейчас в стране существовал какой-то единый многоканальный телефон, по которому можно было бы сообщить о бездействии местных служб. Но его нет и быть не может. Потому что насрать властям на то, что на местах творится, и как люди посреди этого выживают.

Людмила Евгеньевна так расстроилась, что на остаток зимы уехала с мужем в Москву к сыну. Дом доверили охранять какому-то местному ЧОПу, расплатились за постановку на сигнализацию и поехали со спокойной душой: отдохнём в Москве от этой ужасной и несуразной России, а там видно будет. К весне вернулись, а дом разграблен. Как говорится, кто бы сомневался! Выяснилось, что один молодой охранник облюбовал вверенный ему объект под попойки с собутыльниками и свидания с девицами – не к себе же домой их тащить, где жена и дети. Логичней некуда! Кто-то из жильцов улицы пожаловался в правоохранительные органы на стихийно возникший притон в частном секторе. Дурака отстранили от работы, в ЧОП назначили проверку. В это время пустующий дом облюбовали местные маргиналы, которым надо было где-то перекантоваться в морозы, когда их не пускали домой, настолько они там осточертели своим мерзким поведением. Они просто высадили дверной проём, которому не помогло его железное происхождение. Для согрева жгли костёр из журналов и книг прямо на полу, отчего паркет прогорел до перекрытия, а потолок закоптился. Оставалось только удивляться, как не загорелся весь дом.

Сказать, что хозяева были в шоке, когда увидели этот разгром, – ничего не сказать. Людмила Евгеньевна ревела в голос. Пришлось выкинуть изгаженную кровать вместе с бельём, на котором горе-охранник кувыркался со шлюхами. Потолок кое-как отмыли и замазали краской, а вот ремонт прогоревшего пола обещал вылиться в кругленькую сумму. Хорошо, что удалось выйти на местного предпринимателя Леонтьева, ведавшего делами Леспромхоза. Его работники быстренько заменили обуглившиеся балки на новые и покрыли пол досками за умеренную плату. Предприниматель Леонтьев удивился, когда Людмила Евгеньевна усомнилась в качестве ремонта «за такие копейки»:

– С чего тут цену накручивать? Вы по Москве не судите: там строительные материалы дорогие, потому что везут издалека – за транспортировку набегает наценка приличная. А у нас лес рядом, оттуда всё и берём. Кстати, новую дверь тоже можем установить. Деревянную. Вы зря на железо уповаете. Материал хрупкий, хотя и дорогой. Хвалёные «бронированные» двери сейчас по стране только так вскрывают – любым домкратом можно отжать из проёма. А дерево – материал пластичный, упругий. Если деревянный косяк загнать в коробку до упора, то никакой силой не отожмёшь.

«Господи, да неужели в этом городе есть нормальные мужчины!» – восхищённо подумала Людмила Евгеньевна ему вслед, когда он ушёл.

Плохо было то, что в милиции упорно не хотели принимать заявление о разорении дома: «Вы с ЧОПом договор заключали, вот с ними и судитесь». Но от ЧОПа и след простыл! Предприятие ликвидировали за многочисленные нарушения, начальство слиняло в неизвестном направлении, охранники разбежались. Кто – в новые ЧОПы, кто вернулся в родную милицию.

С местной милицией Людмила Евгеньевна уже была знакома. Так получилось, что в целом на соседей ей грех было жаловаться, но в доме слева за забором семья оказалась неблагополучной: беднота, детей куча мала, пьющий муж колотит жену. Иногда они так яростно дрались, что через забор к соседям перелетали сковородки и ухваты. Один раз даже топор прилетел! Илья Михайлович не стерпел и вступился за женщину:

– Как Вам не стыдно устраивать такие безобразные сцены на глазах собственных детей? Если Вы свою супругу ни во что не ставите, то хотя бы детей…

– Чё-о?! – никчемный алкаш пошёл изображать из себя крутого. – Ты на кого пасть раззявил, сявка! Да я те щас в неё твою же жопу засуну!

И попёр на отважного интеллигента, который собирался встретить смерть, колеблясь на ветру. Но он не учёл нрав его жены, которая взяла лопату с грядки и с наслаждением хрястнула плашмя по горбу эту распоясавшуюся гориллу:

– Я те щас покажу, кто кому и куда чего будет засовывать, образина!

– Охренела, што ля? – по-детски обиженно пролепетал поверженный на землю алкаш. – Ну и бабы пошли, ну и фашистки! Мужика лопатой – да где это видано, да что ж это деется… Дожили! Не иначе, конец света скоро…

– Конец, конец, – заверила Людмила Евгеньевна. – Сейчас ещё раз лопатой тебя пришмякну, и будет тебе конец. А кто слушал, молодец!

– Слышь, Михалыч, ты придержи свою мегеру!

– Люся, не надо, – мягко попросил Илья Михайлович, но жена вошла в раж:

– А чего я такого сделала? Сейчас вот улопачу этого, да тут где-нибудь и прикопаем сразу, чтоб трупак не вонял.

– Понаехали тут бандюги столичные, нам своих местных как будто не хватает! – не на шутку прощался с жизнью сосед-алкоголик. – Да на таких, как я, Русь держится!

– Ползи отседа, держатель для душа! С заводским браком.

– Ты мужука мово не очень-то… – выпучила глаза побитая жена соседа. – Ишь, мне тута придумала чего. Не очень-то! Может, у вас в Москвах так принято, а у нас положено мужуков уважать!

– Я мужиков очень даже уважаю, а вот это, непонятно что, я уважать не собираюсь. Где только нашла такое чудо?

– Не твово ума дело! Где надо, там и нашла…

– А ну, пшла домой живо, курва! – благоверный закатал ей в ухо. – Я те поговорю таким тоном с антиллихентной женщиной!

Ушли и затихли на сутки. Но затем началась такая битва с литаврами из кухонной утвари под вопли перепуганных детей, что Людмила не выдержала и позвонила в милицию:

– У нас сосед жену бьёт смертным боем.

– Вот стерва! – ответила телефонная трубка крепким перегаром. – Довела мужука! Ты ей передай, что мы сейчас приедем и оттрахаем её по кругу, чтоб больше не провоцировала.

Обрадовало, что никто так и не приехал. Людмила Евгеньевна встретила как-то соседку на улице, сказала, что надо что-то делать, что нельзя же так дико жить на рубеже третьего тысячелетия.

– Почему сразу дико-то? – обиделась та. – Нормально мы живём. Все так живут.

– Может, в милицию заявить?

– Да Вы совсем с ума сошли, что ли! Какая милиция? Мой гад – сам бывший мент. Выперли вот, за пьянку и растрату… Я сдуру один раз вызвала, когда он моего старшего сына хотел вниз головой повесить. Приехали его собутыльники: «О! Какие люди! Братан, сколько лет, сколько зим!». И сели дальше вместе бухать. Чуть дом мне спьяну не спалили! А Вы говорите: милиция.

Людмила Евгеньевна онемела от таких слов. Когда дар речи к ней вернулся, она решила попасть на приём к начальнику ОВД. Как ни странно, он её принял и даже выслушал. Правда, с таким выражением лица, словно хотел сказать «шла бы ты отсюда».

– Вы вообще занимаетесь случаями домашнего насилия или только на уже готовые трупы выезжаете? – спросила Людмила Евгеньевна. – Ведь он её когда-нибудь убьёт! Пятеро детей останутся сиротами…

– Государство вырастит, – ответил начальник ОВД. – Государство у нас богатейшее в мире, после войны миллионы беспризорников в люди вывело.

– Но послушайте…

– Нет, это Вы меня послушайте. Не лезьте Вы в эти пьяные разборки. Алкогольные семьи – это такая зараза, с которой сам чёрт не разберётся. Вы говорите, что там кого-то бьют смертным боем, а милиция приедет, и у них полная идиллия, никаких жалоб нет. Откуда нам знать, что там за Камасутра такая? Может, у них так принято друг с другом обращаться, а это уже вторжение в чужую личную жизнь. Вы за свою соседку заступаться пришли, а почитайте, что она про Вас написала.

И вытащил из стола лист бумаги, где было довольно-таки грамотно составлено заявление на неё, как она «без видимых причин напала на соседа в огороде, пыталась разрубить его лопатой на части и собиралась захоронить эти части тут же с помощью своего мужа, который только маскируется под тихого интеллигента, а на самом деле имеет задатки серийного маньяка – они все с виду тихони».

– Вы собираетесь дать ход этому заявлению? – дрожащим голосом спросила она. – Я же только утихомирить его хотела, я же…

– Людмила Евгеньевна, я ещё не выжил из ума, чтобы давать ход чьим-то пьяным фантазиям. Не надо оправдываться, чего Вы там хотели! Мне прекрасно известно, что такое соседи-алкаши. Я к тому, что не надо брать на себя ответственность за их жизни. Вы их спасти хотите, а они вас утопят при первом же удобном случае.

– Но там же дети…

– А не надо рожать детей от пьяниц! Я уже сколько говорил этим бабам-дурам, но они так воспитаны, что главное для них – выйти замуж. Лишь бы за кого, но любой ценой замужем оказаться.

– Почему вы все так женщин не любите? Что плохого в том, что они хотят замуж? А чего они должны хотеть? Атомные бомбы делать или у шлифовального станка работать? Тоже «изъян» нашли в бабах, что они стремятся создать семью! Проституток нынче так не высмеивают, как женщин, стремящихся к семейной жизни. У Вас есть сёстры или дочери?

– Так точно.

– Вы хотите, чтобы они вышли замуж за хороших надёжных мужчин или по рукам ходили у случайных сожителей, которые будут относиться к ним, как к дерьму? Что за мода такая – высмеивать женщину за то, что она хочет быть женой и матерью, а не потаскухой или старой девой? Такое впечатление, что средства информации сейчас захватили слизняки какие-то, сосунки, которые не могут дать женщинам ни семьи, ни детей, потому что это трудно. А могут они только резвиться и сношаться толпой, и для этого им нужны не женщины, а шлюхи. Вот они через прессу, рекламу и фильмы всеми силами такой «эталон» поведения навязывают населению. И мне странно, когда я вижу серьёзных мужчин, отцов дочерей, которые подхватывают эти гнилые идеи. Сейчас в стране царит идеология прыщавых подростков, целая пропаганда развёрнута, согласно которой вертлявый юнец или блудливый старикашка провозглашены настоящими мужчинами. Не хватает мужчин с психологией отцов, глав семей, которые могли бы этим прыщам навалять, как следует. Вы вот сами сколько лет женаты?

– Ну, восемнадцать, – снисходительно ответил начальник ОВД, который уже жалел, что задел эту щекотливую для женского сердца тему.

– Ого! Стаж.

– Ещё бы.

– То есть, сразу после армии женились?

– Угу.

– А Вы знаете, что женатые мужчины живут дольше холостых? У женщин всё наоборот: замужние живут меньше одиноких. И весь парадокс, что женщины стремятся в брак, а мужчины от него бегут.

– Мужчины и женщины стоят друг друга, что говорить.

– И что, плохо Вам в браке? Страдаете, наверно, мучаетесь с бабами-дурами?

– Скорее, они со мной.

– Замечательно, что Вам не чужда самоирония… А у нас с Ильёй Михайловичем сыну уже под сорок. Вот как Вам. И он только недавно женился. В Новосибирске жену нашёл, с ребёнком. Мы не возражали. Потому что в Москве женщины замуж уже не хотят. Мужчины слишком долго и едко их высмеивали, какие они дуры, что каждая «любой ценой норовит замуж пролезть», вместо того, чтобы просто так шляться с кем попало, рожать детей неизвестно от кого, самой их растить, не отвлекая отцов от ночных клубов и футбола по телевизору. Слизнякам всяким куда как удобно таких баб пользовать и ни за что не отвечать. И что Вы думаете? Мужчины там теперь возмущаются, как же, мол, эти подлые бабы совершенно не дорожат семейными ценностями! Мужчины нынче ничего больше не умеют, как возмущаться тем, что сами и создали.