Текст книги "Знак бесконечности"

Свешников по внутренней связи дал распоряжения секретарю, а Соня устроилась за длинным столом, который примыкал к рабочему.

– Продолжай, – проговорил Павел Сергеевич, – ты случайно встретилась с Антоном.

– Да… – еще бы руки куда-нибудь деть, – это было очень неожиданно. Знаете, столкнуться в поездке на маленький и неизвестный остров. Мир и правда очень тесен.

– Остров тебе понравился?

– Да, красивый. Необычный.

Секретарь принесла на подносе две чашки с чаем, сахарницу, салфетки, маленькую тарелку с нарезанным лимоном и вазочку с бисквитами. Составив содержимое на стол, она удалилась. Соня отметила дорогой фарфор. Другого здесь и быть не могло. А у чая превосходный вкус.

Только она все равно нервничала. И сделала несколько глотков, чтобы успокоиться.

Свешников к своей чашке не притронулся, он сидел и смотрел на Соню. А она под этим взглядом нервничала еще больше.

– Как Антон?

– Не знаю. – Соня отставила чашку и заставила себя поднять глаза на Свешникова. – Он просил передать вам ключ, сказал, что может не вылететь вовремя. За ним следят.

Свешников потер пальцами висок. Антон тоже так иногда делал, когда думал.

– Он сказал тебе, в чем дело?

– Нет. Он просто просил передать вам ключ.

– И ты согласилась? – Снова взгляд как рентген.

– Да.

– Почему?

– Потому что… – В горле пересохло, и показалось вдруг, что она сдает экзамен, только вот неясно, по какому предмету. – Потому что это Антон.

Ответила просто, слегка пожав плечами.

А что еще она могла сказать?

Взгляд Свешникова едва заметно потеплел, и голос стал таким, каким был когда-то, когда она приходила к ним домой.

– Так где же ключ?

Соня открыла сумочку, вынула оттуда ключ и положила на стол перед Свешниковым.

– Спасибо, Соня, – сказал он.

– Не за что.

Она подняла руку, чтобы заправить за ухо выбившуюся из прически прядь волос, и поймала взгляд Павла Сергеевича.

Он смотрел на ее запястье, где, не спрятанная под браслетом, красовалась татуировка. Знак бесконечности.

Да, я ее не удалила, и думайте, что хотите.

– Мне пора, Павел Сергеевич. Работа.

– Где ты работаешь, Соня?

– Я мастер-керамист, снимаю гончарную мастерскую, делаю… различные изделия.

– Занимаешься тем, на что училась?

– Да. Мне нравится моя работа.

– Это хорошо.

Она поднялась, зачем-то поправила одежду и только после этого взяла сумочку.

– Рада была вас увидеть, – смелое заявление, но правдивое.

– Я тоже.

– До свидания, Павел Сергеевич.

– До свидания, Соня.

3

Когда Антон прислал сообщение, что завтра напишет или позвонит Соня, Свешников даже не стал уточнять какая. В жизни его сына была только одна Соня.

Но при чем тут она? И где Антон ее нашел, если уехал с Ланой, – это был вопрос. И вопрос интригующий.

«Будь с ней вежливым и аккуратным, пожалуйста», – написал вдогонку сын.

Мог бы и не просить. Если Антон и Соня снова общаются – это их решение, он не будет лезть в эти отношения.

Соня Свешникову нравилась. Он запомнил ее с того школьного случая, оценил смелость и способность прийти на помощь, видел в ее глазах искренность и видел отношение сына к этой девочке.

Павел Сергеевич редко ошибался в людях. И, кроме Сони, он тогда стал особенно внимательно присматриваться к Антону. Свешников однажды поймал себя на мысли, что все это, конечно, похоже на первую любовь, но выглядит почему-то глубже и серьезнее. Хотя что для подростков может быть серьезнее первой любви? У Свешникова тогда даже промелькнула мысль: а если его сын однолюб? Такое в жизни встречается крайне редко, но все же бывает. Что, если Антон уже сейчас нашел свою половину?

Павел Сергеевич так до конца и не узнал причину расставания Сони и Антона. Было ясно только, что случилось что-то очень значимое. Из ряда вон. На сына тогда смотреть было невозможно.

Он и матери не доверился. А Надин однажды застала Антона плачущим и сказала потом Свешникову, что ненавидит Соню.

– Это все она, я знаю. Он бы никогда ее не обидел. Она сломала нашему сыну жизнь.

– Надя, у нашего сына вся жизнь впереди, – возразил тогда Павел Сергеевич.

– Да при чем тут это, – всплеснула она руками. – Ты ничего не понимаешь! Ты все время был на работе, когда я решала школьные проблемы. Ты знаешь, что еще во втором классе учительница рекомендовала мне поговорить с Антоном по поводу другой соседки по парте, потому что, когда его хотела пересадить она, наш сын заявил, что ни с кем другим сидеть не будет? Учительница мне тогда говорила, Антон – мальчик сильный, а Соня слабенькая по успеваемости и с непростым характером. В классе была подходящая тихая, умненькая девочка. Так Антон и мне заявил, что будет сидеть только с Соней и больше ни с кем. И просидел с ней все одиннадцать лет. И первый секс у него был с ней, и жить он стал вместе с ней. Ты вообще понимаешь, что все это значит?

Он понимал. Это были отголоски его собственных мыслей, но развивать тему дальше Свешников не стал, втайне надеясь, что время залечит раны и однажды все устаканится.

Внешне так и было. Антон пришел в норму, закончил с отличием вуз, начал собственное дело и вел довольно активную личную жизнь. Просто девушки были не те.

– Мы не дождемся от него внуков, – вздыхала Надин.

А сегодня появилась Соня. Повзрослевшая, напряженная и очень серьезная. Соня, с которой его сын каким-то немыслимым образом встретился в Шотландии.

И именно Соня привезла ключ от банковской ячейки и совершенно обезоружила Павла Сергеевича словами: «Потому что это Антон».

Абсолютная степень доверия.

Говорить про эту встречу жене он пока не будет. Надин не готова такое услышать. Соня стала для нее врагом.

Свешников посмотрел на закрытую дверь кабинета, который несколько минут назад покинула гостья, а потом перевел взгляд на ключ.

Ну что же, не будем медлить. Он взял ключ и поднялся на ноги. Второй ключ находился в сейфе его кабинета. Банковская ячейка в хранилище открывалась двумя ключами.

Свешников открыл сейф, вынул из него второй ключ и отправился в хранилище. Пора отдавать долги.

Много лет назад по недосмотру и случайности чуть не погиб его сын. Пятилетний Антон перебрался тогда из детского бассейна во взрослый, а Свешников, занятый очередным деловым разговором по телефону, не уследил. Сына спас незнакомый мужчина.

После этого случая у Антона появилось заикание. Врачи говорили, что причина – быстрая работа мозга растущего ребенка. Скорость мышления опережает речь, и на выходе образуется своеобразная пробка, но Свешников точно знал, что истинная причина – случай в бассейне. Он долго переживал по этому поводу. И во всем винил себя. Слава богу, со временем от заикания удалось избавиться.

Как позже выяснилось, спасителем Антона оказался Виктор Борисович Терлеев – успешный бизнесмен и очень состоятельный человек. В том месте, где отдыхал Свешников с семьей, других людей и не было.

Павел Сергеевич ближе познакомился с Терлеевым. Как-то вечером мужчины пропустили по паре бокалов коньяку и обменялись контактами.

А три года спустя у Терлеева начались большие проблемы. Он не захотел уступить свой бизнес очень влиятельным людям, и они решили его наказать. Наглядно так. Чтобы и другим был хороший урок. Постепенно Терлеев лишился долей в нескольких компаниях, но за «Вега-продукт», где он был единственным владельцем, держался крепко. Завод процветающий, его продукция известна на всю страну и продается практически во всех сетевых супермаркетах. Одним словом, лакомый кусочек. Пошли угрозы в адрес родных бизнесмена, и он не удержался. Был заключен договор о переходе права собственности новым владельцам, которые выплачивали за «Вега-продукт» какие-то совершенно смешные деньги. Но в этом договоре существовал пункт о том, что через пятнадцать лет, если бывший владелец или его наследник даст о себе знать, у него есть право обратного выкупа по цене ранее совершенной сделки. Правда, временные рамки устанавливались очень жесткие. Если быть точным, не ранее чем через пятнадцать лет и не позже чем через пятнадцать лет и три месяца. То есть совсем небольшая временная лазейка. За пятнадцать лет многое может произойти…

Как Терлееву удалось выторговать себе эти три месяца, Свешников не знал. Возможно, новые владельцы надеялись, что сумеют заранее развернуть ситуацию в свою пользу, или Терлеев в тот момент имел в кармане какой-то джокер, чтобы прогнуть свою линию.

Как бы то ни было, договор заключили в трех экземплярах. Один остался у нотариуса, второй – у новых владельцев, а третий – у Терлеева. Но Виктор Борисович был умным и дальновидным человеком. Он понимал, что в покое его не оставят и договор держать при себе нельзя. Вот тогда он и обратился за помощью к Свешникову. Договор был помещен в сейфовую ячейку принадлежащего Павлу Сергеевичу банка. Причем один ключ остался у Свешникова, а второй у Терлеева. Без этих ключей ячейку не вскроешь.

После этого Терлеев исчез, и никто не знал, где он находится. Ходили слухи, что бывший бизнесмен спрятался в Соединенном Королевстве. Но где? Очевидно, что он боялся за собственную жизнь и жизнь своей семьи.

Шли годы, история забылась, и вдруг в мае появилась информация о продаже «Вега-продукта». Видимо, нашелся выгодный покупатель, который не хотел ждать. И Свешников понимал почему. Деньги всегда находятся в обороте, если сегодня они есть, то завтра свободных уже нет. И владельцы «Вега-продукта» согласились на сделку. Только так получилось, что сроки будущей сделки совпадали с теми тремя месяцами, в которые Терлеев или его наследники могли выкупить завод за цену его продажи.

И тут Павлу Сергеевичу с незнакомого номера позвонил Виктор Борисович. Оказывается, он был в курсе. Более того, его дочь, вышедшая замуж и имеющая другую фамилию, уже два года как в России и работает на этом заводе в одном из подразделений, только вот без предъявленного договора ничего не может сделать. Чтобы заявить свои права, необходимо предоставить оригинал документа. А сегодняшние владельцы его, естественно, обнародовать не будут – объявился покупатель, который готов заплатить сумму, в несколько раз превосходящую ту, что заявлена при обратном выкупе. Экземпляр в нотариальной конторе каким-то волшебным образом исчез, и сканированная копия в электронном архиве тоже. Надежда осталась только на экземпляр Терлеева, но Виктор Борисович очень болен и не выдержит перелета. Он практически не встает с кровати. И дочь прилететь не может. По стечению обстоятельств они с мужем попали в аварию и оба лежат в больнице. Если у Павла Сергеевича есть проверенный человек, которому Терлеев мог бы доверить ключ…

Свешников обещал, что подумает. Но в такого рода ситуациях проверенных людей не бывает. Только ты сам. Павел Сергеевич понял, что лететь придется лично ему. Отдавать долги за спасенную жизнь сына.

И когда он уже был готов к тому, чтобы заняться оформлением британской визы, которая у него закончилась буквально два месяца назад, к ним в гости на ужин заглянул Антон.

Надин глаз с сына не спускала – долгожданный любимый ребенок, засыпала вопросами о работе и аккуратно поинтересовалась про девушку, с которой случайно увидела Антона в одном из столичных ресторанов, а потом засуетилась и отправилась собственноручно заваривать чай и доставать подальше убранный очень вредный для фигуры французский трюфель.

Отец и сын остались одни. И как-то так получилось, что Павел Сергеевич рассказал Антону всю эту историю. Наверное, груз долга давил на него и необходимо было просто выговориться. А – некому. Такими вещами даже с женой не поделишься – она начнет переживать и перестанет спать.

А с сыном… с сыном можно. Антон очень повзрослел за последнее время, стал настоящим мужчиной, ответственным человеком и успешным профессионалом.

Отказ Антона работать в семейном бизнесе задевал Свешникова, но Павел Сергеевич сына понимал. Может быть, потому, что сам был таким. Он всегда ценил собственную независимость и собственные достижения. У Антона положение было непростое, он рос в тени отца, а это для гордой честолюбивой натуры настоящее испытание. Зато за последние два года, когда дела Антона пошли в гору и самоутверждение перестало играть такую важную роль, все потихоньку начало сглаживаться. Несколько раз Антон даже интересовался делами Павла Сергеевича, что вселяло надежду.

В общем, Свешников все рассказал сыну, и тот вдруг заявил, что ключ у Терлеева заберет сам, аргументируя это тем, что неожиданная поездка отца в непонятно какое место обязательно вызовет подозрения. Деньги от продажи «Вега-продукта» поступили на счет в его банк, из чего можно легко сделать вывод, что Павел Сергеевич – банкир Терлеева. А вот если Антон с девушкой пустятся в путешествие – это будет выглядеть гораздо более естественно.

Павел Сергеевич не мог не согласиться с доводами сына, но все же предпочитал решать собственные проблемы сам, потому что да – поездка может оказаться опаснее, чем кажется на первый взгляд.

Там, где на кону стоят не просто большие, а огромные деньги, – опасно всегда.

Завязался спор, но Антон в какой-то момент твердо сказал:

– Я все решил. Это не обсуждается.

И Свешников уступил. Он вдруг в очередной раз почувствовал, что Антон не просто молодой парень, а взрослый, все понимающий и осознающий человек.

Надин было решено ни о чем не рассказывать. Официальная версия для матери – Антон с девушкой едут в отпуск. Он давно мечтал побывать в Эдинбурге.

Дальше началась подготовка к поездке. Терлеев прислал свои координаты. Оказалось, что он живет на крошечном шотландском острове. Бывший бизнесмен, с учетом еще не потерявшего силу договора, до сих пор боялся за свою жизнь и продолжал прятаться. Для встречи были придуманы пароль и отзыв. Британское посольство очень долго не выдавало визы, даже связи не помогали, в итоге времени на получение ключа оказалось в обрез, но Антон заявил, что успеет.

И он успел. Передал ключ через Соню.

Понедельник – последний день, когда можно заявить о своих правах на выкуп. Но они заявят даже раньше. Главное – получить договор.

Павел Сергеевич спустился в хранилище, терпеливо подождал, когда откроются тяжелые двери, с помощью специального кода будет отключена сигнализация и откроется доступ к ячейке.

Он вынул из кармана пиджака оба ключа, вставил их в отверстия, нажал комбинацию цифр, а после повернул ключи в разные стороны. Ячейка открылась.

Договор был извлечен.

4

Стас не хотел никого убивать. Он планировал только слегка толкнуть Тони на проезжую часть. Конечно, это спровоцировало бы аварию, но скорость в центре города для транспорта ограничена, так что… Все обошлось бы травмой, больницей и (на что Стас очень надеялся) госпитализацией.

Стас никогда не убивал людей. Просто парня надо было задержать на несколько дней в Эдинбурге. В идеале – на неделю. Однако все произошло по-другому. И он никак не мог понять – раскусил его Тони или нет? К чему были эти резкие неожиданные телодвижения на переходе?

С наибольшей долей вероятности это означало, что Тони понял – за ним следят, хотя Стас маскировался и не обозначил своего присутствия у парня за спиной. Но если это так, то Тони наверняка знает о жучке и должен был его удалить. Однако жучок продолжал исправно работать. И этот жучок сообщил Стасу, что парочка почему-то оказалась в больнице, а потом перебралась в гостиницу и все время находилась там, выйдя вчера лишь в ресторан поблизости, а чуть позже – в театр. В ресторан Стас заглянул, увидел их и понял, почему понадобилась больница. До театра и обратно он их тоже проводил. Ничего подозрительного или необычного. Все как и должно быть, если вы проводите отпуск вдвоем.

Значит, жучок Тони не заметил?

Сегодня до обеда парочка отметилась в двух сувенирных лавках недалеко от отеля. Небогатые передвижения, но парень потянул ногу. Стас проверил. Собственно, наверное, тогда и потянул, когда резко двинул на красный свет.

Это событие сделало его малоподвижным и удобным для наблюдения, но, увы, не задерживало в стране. И надо что-то придумать. Но что?

Стас работал в службе безопасности корпорации, которой принадлежал «Вега-продукт», был квалифицированным специалистом на хорошем счету. И естественно, Стас знал, что компанию готовят к продаже. Намечается крупная сделка.

В тонкости происходящего Стаса никто не посвящал – не того он уровня человек, просто выдали задание проследить за парнем – Антоном Свешниковым, сыном того самого Свешникова, который был, а может, и сейчас является банкиром Терлеева. Когда-то давно «Вега-продукт» принадлежал именно Терлееву, и существует вероятность, что бывший владелец постарается сорвать сделку, которая очень нужна нынешнему руководству.

По правде сказать, никто всерьез в участие Свешникова в происходящем не верил – не того Павел Сергеевич полета птица. Просто перестраховывались на всякий случай. А тут вдруг Свешников-младший собрался в Соединенное Королевство, где, по слухам, прячется Терлеев.

Совпадение? Или нет?

И если нет, то парень наверняка едет за важным документом. В таком случае документ требуется изъять и уничтожить. А парню заткнуть рот.

Расклад ясен? Расклад ясен.

Стасу было удивительно и любопытно наблюдать за парочкой на острове. Это место не вызвало у Ланы восторга, она даже смотрелась среди всех этих озер и развалин немного нелепо, но в целом ничего подозрительного Стас не заметил.

Двое из Москвы решили посетить Шотландию. Магазины, рестораны, театр опять же, Эдинбург, Глазго, поездка на остров, типа романтическая. Тони, кстати, в отличие от девицы, остров понравился. Он даже в телефон свой перестал к концу поездки смотреть. И сложившаяся компания доставляла ему удовольствие.

Особой любви между Ланой и Тони Стас не увидел. Просто она подцепила денежного, а он – красивую. Но если им так нравится и удобно – ради бога.

И если бы не тот рывок на переходе под красный…

Что это было?

Выходит, парень его вычислил? И если вычислил, значит, это все же не просто поездка?

Или тот резкий старт на пешеходном переходе к Стасу не имеет никакого отношения?

Мысли снова пошли по кругу.

А задание руководства надо выполнять. Как задержать здесь этого Тони? Перекрыть дорогу к аэропорту? Ну, опоздает он на свой рейс, купит билет на следующий.

Думай, Стас, думай…

5

Лана собирала вещи. Наконец они едут в Москву. Она и подумать не могла, что, будучи в Соединенном Королевстве, сможет так соскучиться по Москве, по ее бешеному ритму, шуму и звукам большого города.

Конечно, в Эдинбурге чувствуется Британия, то самое монархическое, и продаются открытки с членами королевской семьи, и даже создан специальный нежно-голубой тартан, названный именем принцессы Дианы. Британский дух витает в воздухе, только в Лондоне Лана так и не побывала, а по сравнению с Москвой Эдинбург все же… не крутой мегаполис.

И хотелось уже домой.

В театре они провели время с удовольствием. Лана выгуляла новое потрясающее платье, и Тони сфотографировал ее в холле и в зрительном зале, и вообще был вежлив и внимателен. Ничего, вот вернутся домой, у него пройдет нога, и все станет по-прежнему. Лана очень постарается.

Здесь в личном плане все было не так. Совсем не так. Лане даже показалось, что Тони она теряет, но, если бы она его теряла, разве повез бы он ее в театр, правда?

Лана сидела на диване и собиралась привести в порядок содержимое своей сумки – выбросить ненужное, переложить из сейфа в отдельный кармашек паспорт и страховку.

У них сегодня вечерний рейс с пересадкой в Хельсинки. Лететь будут всю ночь и в Москве приземлятся с рассветом. Не совсем удобно, но других вариантов не нашлось. Зато полет бизнес-классом. Лана впервые в жизни летела бизнес-классом сюда, в Эдинбург, и осталась в полном восторге. Теперь она предвкушала повторение своего восторга: вышколенный персонал, меню от шеф-повара, шампанское и прочие приятности.

Она вытряхнула содержимое сумочки на диван.

Вот этот чек из магазина надо выкинуть, помаду убрать в косметичку, влажные салфетки положить в большое отделение.

Тони рядом привычно копался в телефоне. И хмурил брови. Что-то там с рынком акций его напрягало. Зато нога потихоньку приходила в норму.

Сегодня с утра он, опираясь на специальную трость, пошел в ближайшую сувенирную лавку «за Вальтером Скоттом». Лане пришлось его сопровождать, хотя она совершенно не понимала, зачем Тони сувенир со Скоттом.

– Это не для меня, – ответил он. – Это для мамы Никиты. Она, оказывается, очень уважает сэра Вальтера.

Лана терпеливо ждала, пока Тони пройдется вдоль ряда кружек, тартанов и брелоков, покачает головой и скажет, что здесь ничего нет, надо посмотреть в следующем.

Кто бы мог подумать, что он, полностью отдающий себя работе и ценным бумагам, не замечающий, кажется, окружающего мира, может тратить время на поиски сувенира для чьей-то мамы.

Интересно, для Ланы он когда-нибудь так же придирчиво что-то выбирал? Хотелось верить, что да. Но почему-то казалось, что цветы и милые пустяки для нее Тони приобретал быстро и без раздумий. А в большинстве случаев он просто предпочитал делать перевод на ее карту. Лану это всегда устраивало, а сейчас почему-то задело. Словно Тони от нее откупался. Но Лана быстро отогнала неудобные мысли.

А он, найдя наконец нужное – небольшую подарочную книгу с иллюстрациями и цитатами из романов Вальтера Скотта и красивую клетчатую коробку со сладостями, – направился к кассе.

Уже в номере Тони аккуратно упаковал этот подарок и положил его вместе с другими сувенирами – родителям и сестре. Лана не знала, что, оказывается, у Тони есть сестра. Просто еще в Глазго, когда увидела, как он покупает брендовый шелковый невообразимой красоты платок, подумала, что это ей, а оказалось – нет.

– Для кого ты купил женский аксессуар? – спросила она сдержанным голосом, стараясь ничем не выдать свою ревность.

– Для сестры, – последовал краткий ответ.

– У тебя есть сестра? – она не смогла скрыть удивления.

– Есть.

Тогда Лана, наверное, впервые осознала, что ничего не знает о его семье. Но расспрашивать побоялась. Откровенность влечет за собой ответную откровенность, а рассказывать про собственную семью она не торопилась. Зато позже с еще большим удивлением и даже потрясением наблюдала, как в номере Тони выкладывал из пакета детские игрушки и яркие клетчатые шарфы. Все это он приобрел, пока она выбирала себе новые туфли.

На ее осторожный вопрос:

– А это для кого?

Он снова ответил кратко:

– Для племянников.

На этом тема была исчерпана. Во всяком случае, теперь Лана знала, что у Тони есть сестра и племянники. А сегодня ко всему прочему он купил еще и сувенир для мамы Никиты. У Тони была своя жизнь. И вот эту «свою», обособленную от нее, жизнь Лана, наверное, и почувствовала очень четко здесь. В Москве она об этом не задумывалась. Там ее все устраивало.

Надо как-то разрушать эту обособленность, иначе ничего у них не получится.

Еще пара магазинных чеков отправилась в мусорную корзину, пластиковая карта в особое маленькое отделение, леденцы от кашля в компанию к влажным салфеткам… А это что? Лана взяла в руки странный крошечный предмет, похожий на батарейку от часов, но совершенно точно не батарейку. Хм.

– Ты не знаешь, что это? – спросила она у Тони.

Он повернул голову и посмотрел на металлическую штуку на ее ладони.

– Без понятия. Где ты это взяла?

– Не знаю. В сумке.

– Может, какой-нибудь магнитный датчик из магазина? Выбрасывай. Нам это точно не нужно.

И Лана выбросила свою находку в мусорную корзину.

6

Маша стояла посреди Королевской мили и оглядывалась по сторонам. Неужели они и правда в Эдинбурге? Не верится. Сегодня был их последний учебный день на курсах, и все, прошедшие обучение, получили сертификат с оценками. Лёне еле натянули В1 – ниже среднего, но выше элементарного, а Маша подтвердила свой С2 – совершенный. День был сокращенный, в одиннадцать утра уже все закончилось, и желающие могли поехать на экскурсию в Эдинбург. Подарок от школы. Вероятно, в Глазго они вернутся уже почти ночью, а самолет домой утренний, но разве можно упустить эту возможность? Хотя бы одним глазком взглянуть на столицу!

Маша такими глазами смотрела на мужа, что тот и без слов понял – вещи в чемоданы они будут укладывать в час ночи, не раньше.

– Мало тебе острова, – пробормотал он.

– Мало! – согласилась Маша и, чуть не задушив Лёню в счастливых объятиях, крепко поцеловала.

Желающих набился полный автобус, гид сказал, что по плану у них посещение Эдинбургского замка и Холируда – дворца, где когда-то жила Мария Стюарт, а сейчас проводит летние каникулы королевская семья. В те дни, когда Виндзоры находятся в Лондоне, дворец открыт для посещений. Билеты в музеи каждый приобретает сам. Школа оплачивает только автобус. Маша поняла, что они с Лёней будут просто гулять по городу. Денег нет. Осталось только на еду и какую-нибудь мелочевку. Вчера последнее потратили на сувениры родителям и ребенку. Вересковый мед все-таки нашли в Глазго, муж еще купил дополнительно три баночки на работу в качестве сувениров начальству.

Ну, это ничего! Зато их ждет прогулка по столице Шотландии, будут красивые фотографии и прекрасные воспоминания!

Маша не унывала. Когда их группа отправилась в Эдинбургский замок, они с Лёней пошли смотреть, что такое Королевская миля. Оказалось, пешеходная улица, оживленная, пестрящая сувенирными лавками, небольшими магазинчиками, кафе и украшенная большим кружевным готическим собором.

– Зайдем?

Они зашли.

Совсем другая культура, запечатленная в камне и орнаментах. Маша бродила по собору и размышляла о культурных кодах стран и народов. В голове целый трактат родился. Она подумала, что в школе, наверное, еще не знают о ее поездке в Шотландию, а когда узнают… будет много пересудов, сплетен и даже зависти. Директору и завучу Маша купила по подставке под кружку и по небольшой упаковке овсяных печений с изображением волынщика в юбке. Может, еще пару дешевых карандашей в клетку купить на всякий случай? Она видела где-то неподалеку. По пятьдесят пенсов. Всего ничего.

А потом тряхнула головой и рассердилась на себя. Такая красота вокруг – собор! – а она о карандашах думает. Потом, все потом. Вот выйдут на улицу.

А на улице ждал настоящий сюрприз. Двинувшись дальше, они увидели большой солидный отель и около отеля. Тони и Лану. Ребята стояли у входа с сумками и чемоданами. Они явно жили в этом шикарном месте прямо в центре города и сейчас собирались уезжать.

– Вот так встреча! – воскликнул Лёня и, заметив трость в руке Тони, спросил: – Что случилось?

– А! – махнул парень рукой. – Подвернул ногу.

– Мы думали, что вы в Лондоне, – Маша была очень рада встрече и стояла, широко улыбаясь.

– А мы – что вы в Глазго, – такой же улыбкой ответил ей Тони и показался вдруг совсем мальчишкой, настолько эта улыбка была обаятельной.

– А мы решили сделать вам сюрприз! – заявил Лёня.

Они еще некоторое время подшучивали друг над другом, а потом Маша сказала, что на самом деле у них есть пара-тройка свободных часов, потом автобус отвезет их обратно в Глазго и завтра утром они улетают домой.

– Мы вот уже сейчас едем в аэропорт, – подала голос Лана и демонстративно посмотрела на часы.

– Ой, мы вас задерживаем, – поняла намек Маша.

– Время еще есть, – возразил Тони. – Очень хорошо, что мы встретились, потому что забыли обменяться контактами.

– Точно! – обрадовался Лёня. – Будете в наших краях, звоните! Встретим, устроим шашлыки, посидим. У нас знаете какой сад? Маш, скажи, что у нас вишнево-яблоневый сад.

– Говорю, – подтвердила Маша. – И еще немного грушевый.

Лана во всеобщем разговоре не участвовала. Было заметно, что она не очень радуется этим приглашениям в сад и на шашлыки, но стояла рядом и терпеливо ждала, пока мужчины обменяются контактами. Их вещи находились неподалеку. Видимо, потому, что у Тони была повреждена нога и лишняя нагрузка не приветствовалась, он снял свой рюкзак, оставил лишь перекинутую через плечо небольшую сумку с документами.

В какой-то момент у вещей остановился прохожий – довольно крупный спортивный мужчина. Маше даже показалось, что это Стас. Но мужчина был в бейсболке и стоял спиной, так что определить точно было невозможно. Может, просто схожий типаж. Он на секунду склонился к вещам. Все были слишком заняты разговором и не заметили этого. Маша даже хотела мужчину окликнуть – вдруг это вор, – но, наверное, он просто что-то уронил. Потому что, подняв с мостовой небольшой предмет, мужчина пошел дальше. А Маша выдохнула. Показалось.

На дороге, пересекающей Королевскую милю, остановилось такси.

– Вот теперь нам действительно пора, – сказал Тони. – Рад был увидеться.

– И мы рады, – ответила Маша. – Хорошего полета.

– Спасибо, – подала голос Лана.

Ее ответная улыбка была скорее вежливой, чем искренней. Мужчины пожали друг другу руки, и Лёня, перефразируя известную киноцитату, сказал на прощанье:

– Береги ногу, Тони.

– Антон, – поправил его парень. – Кстати, тут недалеко находится Национальная галерея, рекомендую.

Эти слова были адресованы Маше.

– Леонардо да Винчи, Рафаэль, французские импрессионисты. Не пожалеете.

– Спасибо, – ответила она, слегка покраснев, – если успеем… Не говорить же Тони-Антону, что у них нет денег.

– Успеете. Кстати, вход туда бесплатный для всех, так что не придется тратить время на очередь в кассу.

Он понял. Абсолютно точно все понял про их ситуацию, но сумел очень тактично преподнести нужную информацию.

Неожиданно для себя Маша подумала, что он милый. Да, именно так! Просто разглядеть этого парня дано не всем. Лана, скорее всего, даже не понимает, насколько ей повезло. Нет, про доходы Тони она понимает отлично, а вот про душу.

Лёня помог москвичам загрузить вещи в такси, потом мужчины еще раз пожали друг другу руки, Маша помахала на прощанье, и они продолжили свой путь. Взяли курс на Национальную галерею. Маша никогда не видела подлинные картины да Винчи и Рафаэля. От предвкушения внутри все трепетало. Вот это подарок дня!

Но сначала карандаши.

– Слушай, – сказала она. – Давай на пять минут вернемся обратно. Здесь недалеко продаются дешевые карандаши в клетку с надписью «Эдинбург», мне учителям на сувениры.

– Своим пираньям? – уточнил Лёня.

– Да, – улыбнулась Маша. – Но пираньи обойдутся, а вот Анечке и Алле Валентиновне я с удовольствием подарю.

Карандаши нашлись в ближайшем магазине. Однако, отправившись с ними к кассе, Маша застыла на полпути. Чуть в стороне от дешевой сувенирной продукции, около красивых кашемировых изделий находилась витрина с серебряными украшениями. И все они были выполнены с использованием кельтского орнамента. Замысловатая, завораживающая вязь. Маша снова подумала про культурный код, а потом вспомнила остров и его легенды. Круглая брошь с ажурным плетением, кольцо, серьги… Она стояла и рассматривала эту красоту, отчаянно желая хоть что-то увезти с собой на память. И носить потом, вспоминая эту поездку. Хотя бы самое скромное, самое маленькое, но обязательно с этим необыкновенным орнаментом.