Текст книги "Знак бесконечности"

– Я думал, ты в Шотландии, – произнес наконец Борис.

– Следил за моей жизнью?

– Да нет, просто во всех пабликах писали. Наркотики, арест, все такое.

– А ты поменьше верь в то, о чем пишут. Я присяду? – Антон устроился в кресле напротив.

Кресло, видимо, здесь стояло специально для очень важных клиентов, которым на стуле располагаться не комильфо.

Кабинет Биг босса вообще был очень хорошо продуман. Небольшой, но достаточно просторный, с панорамным окном, белыми стенами и современной мебелью в серо-черной гамме. На боковой стене желто-оранжевая абстракция из геометрических фигур, а на стене за креслом Бориса – куча грамот в рамочках, подтверждающих его высокую квалификацию как инвестора.

– Слушай, я, конечно, рад тебя видеть и, если есть какие-то вопросы, готов их обсудить, но не сейчас. Давай в другой день. У меня намечается важная встреча, и я должен к ней подготовиться.

– Настолько важная?

– Очень.

– Та, которая в одиннадцать?

– Да. – Борис перевел взгляд на компьютер, изображая занятость, даже пару раз ударил по клавишам, а потом вдруг резко дернул головой. – Ты?

– Представляешь? – улыбнулся Антон. – И я приехал получить свои деньги.

Повисла пауза. Борис переваривал услышанное.

– То есть… – осторожно начал говорить он, – ты и есть тот самый очень крутой клиент того парня.

– Да.

– Уф, – с видимым облегчением выдохнул Борис и набрал секретаря. – Катенька, сообрази нам два кофе. Ты кофе будешь? – обратился он к Антону.

Антон утверждающе кивнул.

– А почему ты сам не занялся инвестициями? – спросил Борис, закончив разговор с секретарем. – Ты же прошаренный чел.

– Времени не хватает. Отец решил, что мне пора вливаться в семейное дело, а там столько всего… – Антон развел руками. – Удивляюсь, как до сих пор не придавило.

– Да, понимаю, – закивал головой Борис. – Но почему доверился этому лоху?

– Да он вроде на вид и не лох. Мы учились вместе, парень уже тогда занимался инвестициями, а тут случайно пересеклись, разговорились, ну и.

Секретарь принесла ароматный кофе в белоснежных чашках. Располагать к себе клиентов здесь умели. А Борис совсем расслабился. Он был уверен, что договорится со своим знакомым и отсрочит дату возврата денег, – это читалось по его взгляду, позе и довольной улыбке.

Кофе оказался очень хороший. Антон с удовольствием сделал пару глотков.

– Ну и как там, в Англии? – решил перейти на общий разговор Биг босс.

– Не знаю, я был в Шотландии. А в Шотландии неплохо, жаль только, нас они на свои рынки не пускают.

– Так ты по отцовскому поручению летал? Прощупывал почву для расширения семейной империи?

Антон слегка улыбнулся и ничего не ответил. Мол, думай сам.

Они сделали еще по паре глотков кофе.

– Я бы хотел получить свои деньги, – наконец сказал Антон.

– Получишь, – бодро ответил Борис. – Но чуть позже. Понимаешь, я тут вложился в одно предприятие с гарантированным ростом, а там что-то произошло, и акции рухнули. Форс-мажор. Короче, я сейчас немного в заднице, но через месяц-другой.

– Ты не понял, деньги мне нужны сейчас. – Антон поставил чашку на журнальный столик около кресла.

– Но я же объяснил, ты сам финансист, ты понимаешь.

– Я понимаю.

– Антон, мы же с тобой не первый год знакомы, неужели по старой дружбе.

– Именно потому, что мы с тобой не первый год знакомы, Борис, деньги ты мне вернешь в полном объеме сейчас. Если не хватает на счетах, продай машину, займи у друзей, расчехли вклады. Я никогда не поверю, что у тебя не отложено что-то на черный день. Считай, что черный день настал.

Глаза Биг босса потемнели, с его лица ушло радушно-дружеское выражение. И обнажилась язвительность.

– Не знал, что ты такой злопамятный, Антон. Затаил обидку, да? Не можешь простить мне того, что я обошел тебя на стажировке? Не ожидал.

– Знаешь, – Антон поднялся на ноги, – я давно простил тебе ту стажировку. И даже, наверное, благодарен за проигрыш, потому что это дало мне стимул начать собственное дело. Но Соню… – Услышав ее имя, Борис вздрогнул. – Соню я тебе не прощу. Пять дней, и деньги в полном объеме должны быть на моем счете. Или я подаю в суд, который ты проиграешь, так как не выполнил условия договора. Но при этом я вкачу тебе такую неустойку, что ты окончательно вылетишь в трубу. И все это, заметь, по старой дружбе.

Антон сделал шаг к двери и, взявшись за блестящую ручку, обернулся:

– Хочу предупредить сразу, если вдруг надумаешь отомстить или вставить палки в колеса. Забудь об этом. Считай сегодняшнюю ситуацию демоверсией и детским лепетом по сравнению с тем, что я могу сделать. И никогда, слышишь, никогда больше не приближайся к Соне ни под каким видом. Я тебя уничтожу. А кофе был вкусным, спасибо.

5

Мастерская Сони находилась в центре гончарного искусства «Амфора». Это был целый комплекс, состоявший из нескольких мастерских, одну из которых арендовала Соня, большого демонстрационного зала, где находилась сменная композиция и проводились мастер-классы для детей и взрослых, учебный зал с гончарными кругами и печью, а также буфет и магазин, где можно приобрести керамические изделия.

В магазин часть своих изделий сдавали мастера, работавшие в центре. Они же и проводили мастер-классы по предварительной договоренности. Соня тоже иногда соглашалась принимать участие в подобных мероприятиях, но редко. Нет, она не смотрела свысока на такую подработку, просто это было не ее. Но если руководство центра вдруг просило об услуге, Соня брала детские группы. Как ни странно, с детьми ей было общаться гораздо легче, чем со взрослыми. У детей свой взгляд на формы и цвета, они казались Соне настоящими маленькими творцами. Она вспоминала себя в их возрасте и улыбалась. Взрослые же имели жизненный опыт, собственные стереотипы, упрямство и четкое знание, как надо и как не надо. Некоторые были просто зануды, некоторые, беря глину в руки первый раз в жизни, уже норовили поучать, и у Сони с ее вспыльчивым характером на взрослых порой не хватало терпения. Она улыбалась, была вежливой, но после таких сеансов всегда чувствовала себя выжатой как лимон.

А с детьми позволительно дурачиться и показывать, как из, кажется, испорченной или не получившейся вещи можно сделать очень даже красивый горшочек или чашку.

Наверное, в этом она пошла в маму, тоже вспыльчивую и эмоциональную. У мамы часто не хватало терпения на взрослых, но вот с детьми она общаться умела и была прекрасным детским и юношеским тренером по фигурному катанию.

Идея шотландской коллекции так захватила Соню, что она просидела за гончарным кругом до самого обеда. Руки создавали вазы и кружки, а в голове складывался нежный орнамент из веточек вереска. Надо будет его сначала попробовать на бумаге. Вчера, желая занять свои мысли чем-то, кроме Антона, она нашла красивую легенду про вереск, в которой говорилось, что, желая украсить суровую землю Шотландии, Господь поочередно обратился к дубу, жимолости, розе и вереску. Дуб отказался, сославшись на слишком слабую для его корней почву, жимолость обратила внимание на плохой для ее цветения климат, роза сказала, что ее нежные лепестки не выдержат суровых ветров и бесконечных дождей. И только скромный вереск, опасавшийся, что не сможет справиться с такой сложной задачей, согласился попробовать. В награду за такое смелое решение Господь наградил вереск силой дуба (его кора прочнее коры многих деревьев и кустарников), ароматом жимолости и сладостью розы. Эта сладость цветов вереска делает его желанным для пчел, собирающих целебный вересковый мед. Так вереск получил три божественных дара и по сей день украшает шотландские пустоши и холмы, несмотря на ветра, дожди и суровую почву.

Соня была настолько очарована легендой, что решила сделать отдельную вересковую коллекцию в рамках шотландской.

В голове уже складывались клетчатые мотивы из веточек и цветов. В своем воображении Соня видела стебли цветущего вереска, перевязанные лентой, и дубовые листья, сиреневые холмы и янтарный мед…

А потом зазвонил телефон. И Соня в очередной раз разочаровалась. Снова незнакомый номер. И незнакомый женский голос с хорошо слышимыми командными нотками.

– Кристина Олеговна, – представилась собеседница.

Оказалось, что Соню рекомендовали Кристине Олеговне как отличного мастера-керамиста, и она хотела бы сделать индивидуальный заказ – декоративное панно для своей новой квартиры-студии. Да, заказ непростой, но и оплачен будет соответственно. Конечно, придется проехать в квартиру, посмотреть ее оформление, поговорить с ответственным дизайнером. Соня все внимательно выслушала и ответила, что сегодня не получится точно, а завтра – в любое время.

– В десять часов утра, – тут же отреагировала Кристина Олеговна. – Надеюсь на вашу пунктуальность. Адрес пришлю в сообщении.

Соня подняла глаза к потолку и беззвучно повторила, состроив рожицу: «Надеюсь на вашу пунктуальность».

Она терпеть не могла таких высокомерных пафосных теток. Именно поэтому лучше дети с их кривыми вазочками и дырявыми чашками. Тем не менее, если удастся получить этот заказ, будет очень здорово. Деньги от ранее проданных изделий подходили к концу, новых пока кот наплакал, и крупный индивидуальный заказ очень поможет. А Кристину Олеговну Соня как-нибудь потерпит. Терпит же мама вредных родителей.

Перед тем как положить телефон на место, Соня зашла в мессенджер. Может, Антон все же что-нибудь написал, а у нее не высветилось сообщение? Нет, не написал. Но в Сети сегодня был.

Просто для нее, видимо, минутки не нашел. Соня закусила губу и почти кинула телефон на стол.

Так, значит? Ладно.

* * *

Она каталась на карусели, было весело и беззаботно, как бывает только в детстве. А потом откуда-то появились голоса. Они становились все громче и громче, впивались в голову иголками, хотелось зажать ладонями уши и закричать: «Замолчите!», но вместо этого Соня разлепила глаза.

Именно разлепила – с трудом, словно кто-то склеил ей веки. Голоса не исчезли.

Где она?

Потребовалось время, чтобы вспомнить про день рождения подруги, клуб, музыку, танцы.

Но музыки больше не слышно. Она лежит… слышит разговор…

Соня огляделась. Спальня. Как она здесь оказалась? С усилием села на кровати и увидела стоящих на пороге комнаты парней. Антона и. Артура? Бре-е-ед.

– Я сплю? – спросила хрипло.

– Ты была великолепна, детка, – ухмыльнулся Артур, застегивая рубашку.

– А почему ты голый? – удивилась Соня и перевела взгляд на Антона. – Что он здесь делает? Ты зачем ему дверь открыл?

Не в силах больше выдерживать вертикальное положение, Соня рухнула на подушки.

Люстра на потолке начала кружиться, и Соня закрыла глаза. Но досмотреть про катание на карусели ей не дали.

Послышались крики, звуки чего-то бьющегося, смех Артура, а потом Соне стало плохо. Так плохо, что она еле успела доползти до туалета, чтобы очистить желудок от содержимого. Ее долго выворачивало наизнанку, и голова болела жутко.

Позже, умываясь в ванной холодной водой, она взглянула на свое отражение в зеркале и замерла. На шее красовался яркокрасный засос. Откуда?!

Соня, как завороженная, смотрела на этот след, потрогала его пальцами. Это… это ЧТО?!

Она ничего не помнила. Совсем ничего. Клуб помнила, Ленку помнила, как вручила ей подарок, как пошла танцевать, как решила немного отдохнуть на диванчике и к ней вдруг подошел… Артур!

– Как ты здесь оказался? – Соня не сумела скрыть удивления. – Ты меня преследуешь?

Ему что, мало по ушам надавали? Соня начала злиться.

– Ну что ты, чистая случайность. Я понятливый. Твой парень все доходчиво объяснил. Он у тебя резвый.

– Какой есть, – Соня собралась отвернуться и уйти. Совсем уйти из клуба.

Наплетет Ленке что-нибудь про срочный звонок и уйдет. Но только Соня развернулась, как Артур поймал ее за руку.

– Послушай, я не хотел тебя обидеть, правда. Я не думал, что у вас с твоим парнем все так серьезно. Даю честное слово, что больше ты меня не увидишь. Давай напоследок по коктейлю в знак примирения, и я сразу же растворяюсь.

– Обещаешь?

– Обещаю.

– Посмотрим, как ты умеешь держать слово.

– Что предпочитаешь?

– «Текилусанрайз».

– Сейчас все будет.

Соня осталась на диванчике, а Артур пошел делать заказ. Зачем осталась? Почему сразу не ушла? Все же этот красавчик обладал каким-то по-настоящему гипнотическим действием. А может, просто был старше и умел убеждать. Рядом с ним Соня почему-то казалась себе маленькой, эдаким ершистым подростком. Артур принес два бокала, их стекла соприкоснулись, Артур произнес торжественный тост:

– За расставание.

И Соня сделала глоток.

А дальше все смутно. Вернее, вообще ничего. Они еще там посидели, на этих диванчиках, Соня порывалась пойти танцевать, но подняться было слишком тяжело и. Все! Глаза открыла здесь.

А на шее засос.

Какой ужас. Руки задрожали. Это ведь не то, о чем она сейчас подумала? Не то, правда?

Непослушными пальцами Соня открыла дверь и наткнулась на мрачный взгляд стоявшего в коридоре Антона.

– Пришла в себя? – голос холодно-отстраненный.

– Антон, я ничего не понимаю, я ничего не помню. Что он здесь делал?

– Спал. С тобой в обнимку.

– Антон!

– Что?! – он закричал.

И Соня вдруг поняла, что никогда не слышала, чтобы Антон вот так кричал – не сдерживаясь, на пределе.

– Это какая-то ошибка, – прошептала Соня, прислоняя ладони к щекам, – это какая-то ошибка, этого не может быть…

– Может, – припечатал Антон и ушел.

Хлопнула входная дверь. Звук отозвался колокольным звоном в больной голове. Осознать произошедшее не получалось. В это просто невозможно было поверить.

Сон как рукой сняло. Соню трясло. Ей было холодно. Всю ночь она бродила по пустой квартире, кутаясь в старый вязаный палантин.

Ей все это снится, снится, снится. Вот утром она проснется и обнаружит, что жизнь прекрасна, что рядом Антон, и он скажет, что она похожа на цветущий кактус, и засмеется, а потом они вместе пойдут завтракать, и у них все хорошо.

Антон вернулся под утро, абсолютно пьяный. Соня никогда не видела его таким пьяным. Не снимая куртки, он лег на диван в гостиной и отрубился.

Значит, ей ничего не приснилось. И все это правда, правда, правда.

Весь следующий день Антон спал, пропуская учебу и работу, а у Сони болела голова. Она тоже прогуляла занятия, пила таблетку за таблеткой, пыталась вспомнить вечер накануне. Ничего не получалось. Ничего. Господи, неужели она сама привела Артура в квартиру?

Ближе к трем открыл глаза Антон, и Соня давала ему те же таблетки от головной боли. Глаза при этом у Антона были совершенно трезвые.

Она навсегда запомнила эти сумасшедшие от горя глаза.

Они пытались. Честно, пытались. Соня рассказывала, что именно помнит и на каком месте заканчивались ее воспоминания.

Он верил. Он пытался понять и простить. Они очень старались, правда-правда.

Она каждое утро подолгу стояла в ванной, желая смыть с себя следы Артура, которые ей казались въевшимися в кожу. Она была противна сама себе. А след на шее все никак не сходил.

Антон был безупречен и заморожен. Как неживой. «Да, нет, спасибо, все хорошо».

И секс был злой, Антон словно что-то доказывал, не контролируя себя, неосознанно делая ей больно. К следу на шее добавились синяки на запястьях.

Он стал задерживаться и возвращаться домой нетрезвым…

Соня ушла первой. Она просто собрала свои вещи, сказала, что за гончарным кругом приедет завтра днем, поцеловала на прощанье в щеку и ушла.

Сидя в такси и обливаясь слезами, Соня написала сообщение.

«Я очень тебя люблю. Прости меня».

Сообщение он прочитал и не ответил.

* * *

Ровно в половине второго позвонил Стас. Он припарковался около «Амфоры».

– Жди у главного входа, – ответила Соня. – Минут через пять я выйду.

Ей надо было вымыть руки, сменить рабочую одежду – старую футболку и джинсы – на брюки, майку и тонкий трикотажный кардиган и провести нежной розово-персиковой помадой по губам.

Соня вернулась в свой привычный внешний вид, и ей было в нем хорошо.

6

После встречи с Биг боссом Антон с Никитой направились в кофейню. Они давно не виделись, и предстояло обсудить несколько рабочих моментов. По-хорошему, следовало бы поехать в офис – друзья снимали небольшое помещение в одном из бизнес-центров, но до него долго ехать, а у Антона в распоряжении было не так уж много времени.

В том, что Борис запомнит их сегодняшнюю встречу и затаит злость, Антон не сомневался, но объявить войну он побоится. Потому что думает, что за спиной Антона – «ВКП-групп». По большому счету, может, так и есть, только Антон не собирался впутывать в свои личные разборки отца, а Борису об этом знать не обязательно. Достаточно того, что он думает, будто имеет в лице Антона своим недругом очень крупную корпорацию, тягаться с которой контора Биг босса просто не в состоянии. Тем более что его собственный отец пару лет назад объявил себя банкротом, связавшись с неподходящими людьми, и за Борисом никто не стоит. Все это Антон узнал, когда готовился к встрече.

– Так он вернет тебе деньги? – спросил Никита, когда официантка принесла кофе.

– Да, в полном объеме. Не сомневайся.

– И что ты намерен с ними делать?

– Вложить в «Вега-продукт».

Никита подавился американо и поспешно вернул чашку на стол.

– Ты сейчас так шутишь? – изумленно посмотрел он на друга.

– Нисколько, – ответил Антон, неспешно сделав глоток из своей чашки. – За последние дни акции сильно упали в цене, самое время их прикупить, а когда они взлетят – продам и получу хорошую прибыль.

Никита смотрел на него, как на ненормального.

– Ты хорошо себя чувствуешь?

– Вполне.

Никита решил вернуться к кофе, а Антон продолжил говорить:

– Я завтра уезжаю, так что времени у нас не очень много.

– Опять? Куда?

– Семейный бизнес. Давай пройдемся по неотложному.

И они стали обсуждать первоочередные задачи, в том числе и новости рынка. Но Никите не давал покоя «Вега-продукт».

– Ты уверен, что акции взлетят? – спросил он неожиданно, прервав обсуждение актуальности вложений денег в порты.

Антон сразу понял, о чем речь, и ответил:

– Как только «Вега» решит все свои проблемы, акции пойдут вверх, поверь. Рекомендую тебе последовать моему примеру, дружище, и вложиться.

– Не знаю…

И тут зазвонил телефон. На экране высветился абонент «Верховный».

– Привет, – произнес Антон в трубку.

– Занят?

– Немного. Что-то случилось?

– Хотел узнать, когда ты поедешь в Нечаев.

– Через день-другой.

– Почему не сегодня?

– Я пока решил не все дела. К чему такая спешка?

– Есть информация, что недружественные нам люди уже знают, что ты в Москве, и наняли недружественных нам журналистов.

Словно в подтверждение этих слов, Антон повернул голову и увидел, как девушка за соседним столиком фотографирует его на телефон.

– Понял, – ответил Антон тихо, так, чтобы никто, кроме Никиты, его не услышал. – Сегодня решу один важный вопрос и отчаливаю.

Этот важный вопрос имел имя. Соня.

* * *

Если бы не ушла Соня – ушел бы он.

Антон пытался понять, войти в положение, представить, как сам напился до того, что ничего не помнит, и все равно не мог представить себя проснувшимся с другим человеком.

Ее шея стала его личным адом. Каждый раз, когда взгляд останавливался на этом пятне, Антон представлял себе сплетающиеся тела, тяжелое дыхание и финальный вскрик.

Он сходил с ума. Он не справлялся с собой.

И даже был благодарен, когда Соня ушла. Потому что и сам уже был готов выехать из квартиры, просто искал нужные слова.

Из квартиры Антон все равно выехал. Не сразу, только где-то через год, когда решил перестать себя мучить. Когда больше не мог смотреть на эти стены, вещи, кровать. Без Сони дом казался пустым, и вместе в тем все напоминало в нем о ней. Иногда Антону казалось, что он слышит ее смех. Как будто стены сохранили их голоса и время от времени включали эхо. А еще, это было наивно и нелогично, но он почему-то ее ждал. Зачем? Даже если бы Соня вернулась, они бы не смогли жить вместе. Он не мог забыть и… простить.

Вернуться к родителям он тоже не мог, видеть немой вопрос в глазах мамы, ее порывы поговорить по душам. О чем говорить, мама? Рассказать, как однажды вернулся домой и увидел Соню с другим?

Нет. Он сказал, что они просто расстались. Не сошлись характерами. Так бывает. Наверное, у многих. Просто Антон думал, что у них с Соней все будет по-другому. Наивный.

Антон нашел другую квартиру, выбросил многие вещи, напоминавшие о недолгой совместной жизни, а кактус почему-то оставил. Наверное, потому, что он живой. Растет, зеленеет.

Потом у Антона появилась собственная квартира, где вообще ничто не напоминало о Соне. Кроме кактуса и книги. Книгу он иногда листал перед сном и даже перечитывал некоторые рассказы. Все-таки Антон Павлович был знатоком человеческих душ. Все-то он знал, все понимал.

Проект Антон, конечно, завалил, и место в компании получил Борис. У Биг босса даже не получилось сочувственно посмотреть на Антона, мол, мне жаль. Он широко улыбался во всю свою наглую физиономию и жизнерадостно вещал:

– Ну что, победил сильнейший. Хотя ты был хорош, Антоха, я даже думал, что ты меня обойдешь.

– Я просто был не в форме.

Он еще долго был не в форме. Откуда-то появилась тяга к клубной жизни. Откуда-то взялись девочки и случайный секс с ними. Оказывается, так тоже живут. Оказывается, жить без обязательств вообще намного проще. Антону казалось, что этими девочками он наказывает Соню за ту боль, что она ему причинила. Потом вроде появилась постоянная. Лера. И создалась иллюзия, что жизнь налаживается. Лера через полгода ему надоела. На ее месте появилась Катя. Или Катя была позже, а после Леры проскользнула Аня?

Его вытащил тогда Никита с идеей попробовать играть на бирже и, если получится, организовать собственное маленькое дело. Антон зацепился. Вначале они были двумя слепыми котятами, учились, набивали шишки, сильно не рисковали, что-то теряли, что-то приобретали, набирались опыта. И вдруг сорвали большой куш. Восторга было…

А Леры, Кати, Ани… они появлялись и исчезали. Приятный жизненный бонус, не осложняющий жизнь.

7

Стаса Соня увидела сразу. Он стоял около большого темного внедорожника и смотрел на главный вход. Соня подумала, что у такого брутального мужчины должна быть именно такая машина, подчеркивающая его крутость.

Проведя несколько часов в мастерской и позволив себе забыться, затеряться среди глины, старинной легенды и идей с орнаментами из вереска, Соня вновь вернулась в реальность.

Как пройдет ее встреча со Стасом?

Это просто желание продолжить общение или что-то другое? Сердце забилось быстрее. Волнение, чтоб его. Соня широко улыбнулась и зашагала навстречу гостю.

– Привет. Твой звонок оказался сюрпризом.

– Правда? – На губах Стаса заиграла ответная улыбка. – Обычно я не спрашиваю у девушек номера телефонов просто так.

– Буду знать.

– Куда пойдем?

– Через дорогу, – Соня махнула рукой.

Через дорогу находилось кафе с открытой зоной. Дождь прошел, оставив лужи на еще мокром асфальте, однако небо очистилось, и выглянуло солнце. Сидеть в помещении не хотелось, а вот за столиком под навесом – вполне.

– Значит, ты работаешь здесь? – Стас окинул изучающим взглядом Соню.

– Да, – она этот взгляд заметила. – Что ты на меня так смотришь?

– Не узнаю, – признался он. – Ты совсем на себя не похожа.

– Просто я люблю экспериментировать с образами и стилями. Я же творческая личность, – ответила Соня.

Они перешли дорогу и без труда нашли свободный столик. Парень-официант принес меню. Соня начала сосредоточенно его изучать, хотя и так знала почти наизусть. Просто это была возможность не смотреть на Стаса, который, наоборот, не спускал с Сони глаз. От этого взгляда Соня терялась.

В итоге она заказала греческий салат и кофе, а Стас решил пообедать основательно и остановился на «Цезаре» и борще.

– Как тебе Москва после Шотландии? – спросил он, когда официант, приняв заказ, удалился.

– Хорошо, – пожала плечами Соня. – Я вообще люблю Москву. Куда бы ни уезжала, всегда возвращаюсь с радостью. Родной город.

– Согласен. Те же самые эмоции. Но поездка была классной, согласись?

– Соглашусь.

Они сидели напротив друг друга, и Стас смотрел на Соню не отрываясь. Симпатичный, уверенный в себе, и взгляд его был очень мужской.

«Я все-таки ему нравлюсь», – подумала Соня.

– Что тебе больше всего понравилось в поездке? – спросил Стас.

– Даже не знаю… Все. По-своему, все.

И они начали вспоминать остров, замок, озеро, развалины аббатства.

– Ты знаешь, что Тони арестовали в аэропорту? – спросил Стас.

Соня чуть не подавилась салатом. К тому времени им уже принесли заказ.

– Да, – чуть сдавленно ответила она, проглотив помидор. – Об этом много писали, я читала.

* * *

Артур больше не появлялся, как и обещал. Просто испарился. Номера его телефона у Сони не было. Никто больше не ждал у вуза и не дарил цветы.

Просто разрушил ее жизнь и исчез. А Соня хотела бы с ним поговорить: посмотреть в глаза, услышать его версию событий, но…

Они встретились случайно на выставке. Соня пошла туда как человек, решивший связать свою жизнь с творчеством. В то время она о будущем совсем не думала, просто училась. Учеба помогала жить – заставляла подниматься по утрам, пить кофе, жевать бутерброд, ехать на занятия, слушать преподавателей, лепить. Лепила она тогда что-то непонятное и дикое. Другого не получалось. Но, как ни странно, получала за это неплохие оценки. «Очень экспрессивно», – отмечали преподаватели. Только это была не экспрессия, это была боль. Это были слезы, бессонные ночи и невозможность все исправить. Это были тоска и одиночество. И память. Синее, фиолетовое, темно-вишневое и желтое – цветовая гамма того периода. Все ее работы освещал только желтый цвет. Яркий, насыщенный – ее воспоминания.

Соня-София-Фия-Фея…

Встречи в модной галерее со студенткой Артур никак не ожидал и не смог сразу совладать с собой. А Соне терять было нечего, и она приготовилась учинить допрос прямо в центре зала с изысканными абстракциями. А если надо – то и устроить скандал, а если потребуется – то и раскрыть глаза холеной даме рядом с этим красавчиком. И конечно, всегда можно изобразить неожиданную встречу бывших. Они ведь в каком-то смысле и есть бывшие, разве нет? Он это понял.

Соня не знала, что Артур прошептал на ухо своей спутнице, на какой важный телефонный звонок или срочное дело сослался, только она согласно кивнула головой, и он, сделав знак глазами Соне, быстро вышел из зала. Соня последовала за ним.

Разговор получился интересный. Диалог – как пулеметная очередь. И крепкие пальцы на ее запястье, удерживающие, не дающие уйти.

– Как ты меня нашла? – быстрый вопрос, никакой мягкости в голосе.

– Я когда чего-то хочу, всегда получаю, – подбородок вверх.

– Чего ты хочешь?

– Правду. Иначе мало не покажется.

– Сумеешь?

– Не сомневайся.

– Ладно. Мне за тебя заплатили.

– Кто?

– Борис Берцов. Знаешь такого?

– Знаю.

И дальше перед Соней открылась полная картина произошедшего. Про день рождения одногруппницы Артур узнал из подслушанного уличного разговора Сони с подругой (они его тогда не заметили), отзвонился Борису. Борис именно в этот день задержал Антона в офисе, а Артур появился в клубе. Да, он кое-что подсыпал в бокал Сони, потом вызвал такси. Адрес ему дал Борис. Откуда тот узнал адрес – без понятия. Ключи от квартиры нашел в сумочке Сони, остальное не составило труда.

– И ты… ты… вот так мной воспользовался? – внутри все сжалось от омерзения.

– Обижаешь, – он позволил себе оценивающий взгляд. – Меня не интересуют бесчувственные девочки, я люблю с огоньком. Так что просто лежал рядом и ждал прихода твоего дурачка.

Как ей хотелось съездить по этому самодовольному лицу! Но он держал ее руки крепко, не давал дернуться.

– А засос?

– Долго ли умеючи? – не удержался от улыбки Артур.

Соня тоже не удержалась. Плюнула ему в лицо. Прямо в пустом зале посреди элитных извивающихся фарфоровых статуэток.

– Сука!

– Осторожней, если не хочешь скандала, – предупредила она. Скандала Артур не хотел.

– Отпусти мои руки и катись к своей «мамочке», урод. Костюмчик она тебе неплохой купила.

Соне было противно. Ей хотелось поскорее уйти отсюда, Артур уже не казался красивым. И какой же он на самом деле трусливый! Как быстро сбежал в другой зал, испугался! Жалкий. Продажный.

Он отпустил ее запястья.

– Чтобы больше я тебя не видел, – прошипел угрожающе.

– Ха! Испугал. Молись, чтобы я больше на тебя не наткнулась. Пойду, пожалуй, руки вымою, а то как-то гадко после прикосновений.

Она действительно потом долго мыла в туалете руки, а потом бежала к Антону.

Как она спешила! Как хотела обо всем рассказать! И про Биг босса, и про то, что ничего у нее с Артуром не было и что никто ни в чем не виноват! У нее сердце билось у горла, ей дышать было трудно, ей так хотелось увидеть Антона. Не позвонить и рассказать, а увидеть, чтобы глаза в глаза.

Увидела…

И разбилась окончательно.

* * *

– Что ты об этом думаешь?

– О чем? – Соня подняла глаза и посмотрела на Стаса.

– О Тони и наркотиках? – Взгляд Стаса изменился, стал пытливым.

Вроде обычный вопрос, все-таки Антон – парень из их туристической группы и вдруг такая неожиданность, но что-то ощутимо изменилось.

– Тони… – Соня начала подбирать слова, – не похож на наркомана.

– Ты много наркоманов встречала в своей жизни?

– Бывало. В творческой среде такое нередко случается, а я училась на художественном.

Вот они и свернули к Антону. Соня судорожно думала о том, что Стас скажет дальше и как себя вести. Почему-то казалось, что он продолжит расспросы. И у Сони не было ответа на главный вопрос: Стас здесь из-за нее или из-за Антона?

– Как же тебе удалось уберечься?

– Меня никогда не интересовали стимуляторы.

– Это потому, что ты явно не золотая молодежь. А Тони, как выяснилось, сынок состоятельного папаши. Для таких парочка таблеток для расслабления – не проблема.

– Да? – Соня постаралась придать своему голосу наивность. – А со стороны казалось.

Что ему надо? Что ему надо? Что ему надо?

Стас вдруг протянул руку и коснулся щеки Сони. Мимолетно. Соня замерла.

– Пылинка, – улыбнулся он, объясняя свой жест, и вернулся к теме разговора. – Но Тони выбрался, знаешь? Папины деньги помогли.

И снова этот въедливый взгляд, от которого не спрячешься. Соня вернулась к салату, пытаясь изобразить равнодушие.

– Да? Было бы странно, если бы отец не помог, правда?

– То есть ты не осуждаешь? – уточнил Стас.

Соня отложила в сторону приборы:

– Если честно, я вообще не понимаю, почему мы обсуждаем Тони.

– Если честно, я тоже это не очень понимаю, – раздался знакомый голос рядом.

8

После разговора с Никитой Антон не стал терять время и сразу поехал к Соне. До Шотландии они не виделись и не общались несколько лет, он не знал, где она работает, но получить нужную информацию труда не составило. Интернет на запрос «София Воскресенская керамика» выдал и персональную страничку мастера, и перечень магазинов, где можно купить ее изделия. Среди них значилась лавка на территории центра гончарного искусства. Было бы странно, если бы такой магазин торговал изделиями конкурентов, так что, скорее всего, Соня снимает помещение именно там. Так думал Антон, направляясь на встречу. А вот будет ли в этот день Соня на рабочем месте – вопрос. Впрочем, для выяснения подобных вопросов всегда существует телефон. Только Антон надеялся на собственную удачу. Он не хотел предупреждать Соню заранее, он хотел просто приехать. Сделать сюрприз. В конце концов, у него неплохие шансы. Она за него волновалась, переживала, звонила отцу и Никите. Она его ждала.