Текст книги "Месть оптом и в розницу"

Глава 16

Через неделю Виктора торжественно выписывали домой. Василий и подлечившийся Николай поехали за ним в больницу. Я, Вера и Мотя накрывали праздничный стол под навесом в саду нашего дома. Матрена, переехавшая еще позавчера к Виктору, чтобы ухаживать за любимым, всю ночь пекла пироги. Раскрасневшаяся, в переднике, она выглядела прелестно. Глаза горели счастьем, на своих крепких ножках она, казалось, летала по саду. Увидев машину, которая с сиреной и мигалками подлетела к нашим воротам, мы выбежали навстречу. Я втайне надеялась, что Иван все-таки приедет, но его в машине не было. Видимо, в отличие от нас, ему сегодня праздновать было нечего… Матрена бросилась помогать Виктору выйти из салона, Вера с беспокойством посмотрела на мужа, не утомился ли. После ранения она очень трепетно относилась к Колиному здоровью. Приехавший вместе с ребятами Василий подошел ко мне и поцеловал руку.

– Ир, ты извини, что так получилось тогда на посту, – слегка смущаясь, проговорил он, – я Ивану чуть морду не набил потом, когда ты уехала, честное слово. А сначала как-то даже растерялся от неожиданности. Вроде Ванька не позволяет себе таких выходок обычно. Особенно с женщинами. Мне показалось или он правда чуть не помер от ревности? Я и не знал, что вы знакомы.

– Виделись пару раз, – изо всех сил стараясь показаться равнодушной, ответила я, – он помог нам с Виктором задержать убийцу, покушавшегося на нашу жизнь. Без его участия дело могло бы кончиться гораздо трагичнее. Мы с Витей, безусловно, очень благодарны Ване, но это не дает ему право говорить обо мне в таком тоне.

– Я согласен с тобой полностью, – серьезно кивнул Василий, – тогда я примерно так и сказал этому придурку, а он драться полез. Хорошо нас на аварию вызвали, а то не знаю, чем бы все обернулось. Он так-то парень нормальный, к тому же работать нам вместе приходится… Но если и дальше будет себе такие вещи позволять, придется все-таки поставить его на место…

– Вась, забудь о нем, а, – с тоской посмотрела я на парня, – не порти мне настроение, будь другом. У нас сегодня праздник. Витьку выписали из больницы. Моей жизни вроде тоже ничего больше не угрожает. Коля почти поправился, скоро выйдет на работу, и вы опять будете напарниками. Все вернется на круги своя. Неприятности забудутся. Следствие по этому делу почти закончено. Всех нас тщательно допросили, и я наконец-то смогу уехать в город и выйти на работу.

– Ты собираешься уезжать насовсем? – заметно расстроился парень.

– Конечно, не вечно же я буду сидеть в Лисицине. У меня отпуск кончается, да и Витьке с Матреной мешать не хочется. У них ведь намечается что-то типа медового месяца. Третий в таком деле, как известно, лишний. Моя подруга Настя приезжала в прошлое воскресенье, звала домой, но я хотела дождаться возвращения соседа.

– Ира, Василий! – позвал Виктор. – Хватит секретничать, давайте к столу. А то мы умрем с голоду.

Мотины пирожки источали такой аромат, что у всех текли слюнки. Мы быстренько расселись вокруг живописного стола и сразу же подняли тост за здоровье присутствующих, потом помянули Саньку, погибшего вместо Вити, выпили за Ивана, который очень помог нам в поимке преступника. За Виктора, раненного в схватке с убийцей. Не забыли помянуть отца Ксенофонта и Михалыча…

– Давайте выпьем еще знаете за что? За окончание этого дела, – поднял фужер мой сосед и обвел глазами всех присутствующих. – Оно свело нас сегодня всех вместе за этим столом. Почти все мы пострадали, совершенно случайно ввязавшись в эту печальную историю. И я думаю, вы не горите желанием вспоминать те страшные дни. Вначале я и сам, честно сказать, был сильно напуган всеми этими убийствами. Еще жутче было оттого, что мы не понимали, кто и за что объявил на нас охоту. Неизвестность рождает страх… Поэтому я предлагаю все же вспомнить еще разок события, случившиеся с нами… Коль, ты был сегодня в прокуратуре, с ребятами не беседовал? Как все было на самом деле, неизвестно еще?

– Да дело уже практически закончено. Если хотите, я могу рассказать, к каким выводам пришло следствие.

Все отложили вилки и активно закивали. Ведь и правда, все мы стали невольными участниками этой жуткой истории. Само собой, каждому было интересно разобраться в ситуации до конца.

– Тогда слушайте… Все началось в тот день, когда я позвонил на пост и попросил Ивана вытащить из-под обрыва машину батюшки. Сам я автомобиль перед этим не осматривал. Устал после смены, да и домой хотелось попасть поскорее, – Коля с нежностью глянул на свою молодую жену, – в общем, я уехал. Иван, в свою очередь, решил, что нечего там у обрыва делать вдвоем. Точнее сказать, двоим транспортировать машину, конечно, удобнее, но ожидался приезд начальства, а документов неоформленных у нас всегда полно, дай бог до утра управиться, и Ванька решил остаться на посту. Вытаскивать машину поехал один Игорь. Представляете его состояние, когда ночью посреди пустой дороги он увидел чемодан, набитый валютой. Он не знал, чьи это деньги, откуда они взялись в машине батюшки, но сразу понял, что уже не сможет выпустить их из рук. Ему давно надоела жизнь в деревне, однообразная работа на посту ГАИ. Он к тому же был влюблен и собирался жениться. А как известно, каждый влюбленный мужчина желает сделать свою избранницу королевой, как минимум… Чемодан денег открывал перед Игорем радужные перспективы безбедного будущего. Парень вытащил автомобиль и загнал его на ферму. После этого на служебной машине поехал в Евсеевку, на поиски Ксенофонта.

В это время батюшка немного оклемался в холодных Витькиных сенях, с ужасом вспомнил о деньгах, брошенных в машине, и поспешил обратно на место аварии.

Они с Игорем запросто могли бы разминуться, но Богу было угодно, чтобы их встреча на пустынном шоссе состоялась. Может, Господь решил отомстить попу за проданные реликвии? Как бы то ни было, мчащийся по трассе Игорь вдруг увидел голосующего на обочине Ксенофонта. Он остановился и предложил батюшке подвезти его до фермы, где и находилось его покореженное авто. На ферме, применив физическую силу, он выбил из попа признание о происхождении этих денег. Видимо, в это время крест и оборвался, попав в складку сиденья. Поняв, что о деньгах никто не знает, кроме попа и еще двух человек, которые вряд ли смогут связать пропажу чемодана с ним, Игорем, он убил Ксенофонта. Сторож фермы поплатился жизнью за то, что видел, с кем приехал батюшка. Во время первого убийства Игорь очень нервничал, торопился и допустил много огрехов. Он не заметил креста, слетевшего с батюшки, оставил в горле своей жертвы нож, по которому его легко можно было вычислить. Немного успокоившись, вспомнил о ноже. Ему пришлось вернуться на ферму, где он чуть не столкнулся с Ириной и Виктором. Потом Игорь уже привык к убийствам, мне кажется даже, что он немножко сдвинулся по фазе в маниакальном стремлении убрать всех свидетелей и стать единоличным владельцем этих денег. Первыми в очереди на истребление стали Ирина и Виктор. Во-первых, они могли знать о деньгах, так как Ксенофонт признался, что ночевал у них, да и потом, Игорь не был уверен, видели они его на ферме или нет. Вроде в тот раз все обошлось, а вдруг… После нескольких неудачных попыток убить обоих свидетелей сразу Игорь решил отравить Виктора газом, а Ирину вывезти куда-нибудь в лес, так как, в отличие от соседа, она двери запирала и открыть конфорки в ее половине было гораздо труднее. Останься она дома, непременно почувствовала бы запах и подняла тревогу. Представившись работником милиции, кем он, в сущности, и был на самом деле, он без труда обманул доверчивую женщину, но приход участкового с повесткой сорвал и это покушение. «Повезло» преступнику ночью: он подъехал к дому и застал спящего на кровати пьяного Санька. Приняв его за Виктора, перерезал ему горло и уехал. То, что он не застал Ирину, его не особенно обеспокоило. К этому времени Игорь уже перестал мыслить логично, его мозг работал только в одном направлении: убивать всех причастных к делу свидетелей, а в каком порядке, не важно. Убил одного – и славно. До других дойдет очередь завтра. Вернувшись в следующий раз за скальпом девушки, преступник с ужасом обнаружил у ворот ее дома мою машину. В его больном мозгу сразу родились подозрения о моей причастности к его тайне. Зачем я приехал к этим людям? О чем мы говорим? Не о нем ли? На всякий случай он испортил тормоза в моей машине. Ему уже никого не было жаль. Все вокруг враги! То, что Виктор, сидя в КПЗ, не дал против него никаких показаний, натолкнуло его на мысль, что, если Витька молчит и баба тоже, может, они что-то самостоятельно замышляют за его спиной, стараясь заполучить его богатство. Я не оговорился, к этому моменту он уже твердо считал чемодан своим.

Пребывать в этой уверенности ему слегка мешали еще два человека – Регина и Григорий. Уничтожить их так и так входило в планы Игоря. Эти двое после смерти Ксенофонта были в общем-то единственными владельцами чемодана. Уничтожив их, он устранил бы всех, кто знал о существовании денег. Убрать реставратора и его подругу было проще простого. Он нашел телефон Григория. Это было легко, так как тот реставрировал церковь и многие знали его координаты. Позвонив Хусаинычу, назначил встречу у дома Ксенофонта в Евсеевке. Чем он их туда заманил, неизвестно, но легко догадаться. Наверное, что-то наплел о чемодане. Сам он ожидал их на посту, через который проезжают все машины, двигающиеся в этом направлении. В эту ночь дежурил один Василий. Я лежал дома с вывихнутой ногой. Игорь вызвался составить ему компанию на пару часиков. Выйдя покурить, дождался машины своих жертв и остановил ее взмахом жезла. Велел Регине и Григорию с документами пройти в здание поста. Пока удивленный Василий проверял их паспорта, Игорь испортил тормоза в Регининой «ауди». Задержав их подольше, чтобы они опаздывали и гнали на высокой скорости, Игорь отпустил несчастных навстречу смерти. Проехав за ними и убедившись, что все вышло как задумано, он спокойно отправился домой спать. Между прочим, Вася, ты мог стать следующей жертвой в списке Игоря. Узнав, что машина, столь странно досмотренная товарищем во время его дежурства, разбилась через несколько километров после поста оттого, что кто-то испортил тормоза, ты мог заподозрить неладное.

Но к счастью, крест, найденный Ириной в машине Ваньки, положил конец череде злодеяний. Сопоставив все, что знал об этом запутанном деле, Иван понял, что убивает кто-то из своих. Машиной пользовался он и Игорь. Крест мог появиться только при участии кого-то из двоих. Я тоже мог подложить его, когда машина стояла в гараже. Убийство Регины и Григория полностью реабилитировало меня. Я лежал дома с вывихнутой ногой под неусыпным контролем Веры. Остался Игорь. Ивану крайне трудно было поверить в его причастность к преступлениям, и поэтому, заручившись помощью Вити, он решился на эксперимент. Позвонив напарнику, Иван как бы между прочим сказал, что Терехов собирается утром ехать в прокуратуру. Виктор якобы утверждает, что ничего не знал о деньгах, но видел машину, стоявшую у главного входа на ферму. В тот день Игорь ездил не на своих «жигулях», а на патрульном уазике. Вспомни Витек, что преступник удирал на милицейской машине, и все сразу станет ясно. Впереди оставалась одна ночь, и преступник не мог не воспользоваться такой возможностью. Дальше вы знаете. Задержать Игоря Клюева не удалось. Он разбился, спасаясь от преследования. Иван очень переживает, что стал причиной, пусть и косвенной, смерти своего бывшего друга. Считает, что Игорь просто тронулся умом. Что все должно было сложиться совсем по-другому… Я, честно сказать, не понимаю его. Он что, хотел, чтобы его лечили? Слушайте, я, наверное, никогда в жизни столько не говорил. Просто горло пересохло. Давайте выпьем, что ли.

Мы молча, не чокаясь, выпили за всех, кто погиб из-за этих денег.

– Слышь, Коль, а баксы-то нашли? – поинтересовался Василий.

– Там были евро, а не доллары, – уточнил Николай, – их не нашли. Обыскали дом Клюевых, сарай, огород, гараж, машину. На работе все проверили. Даже в доме его невесты Сони смотрели… Короче, прошерстили все места, где можно деньги заховать. И ничего не нашли. Видно, так их спрятал покойный Игорь, что они теперь никому и не достанутся. А может, кто найдет потом случайно.

– Интересно, а кому они достанутся, если их найдут? – поинтересовалась я.

– Да кто его знает? – пожал плечами Коля. – У этих денег по большому счету нет хозяев. Шкатулка давно за границей, вернуть ее обратно нереально, хоть это была и незаконная сделка. Чья она, неизвестно. Наверное, государство хапнет деньги, если тот, кто их найдет, дураком окажется. Попадут они в карман чиновника, который повыше сидит, и все. Вообще помалкивать надо об этом чемодане, а то понаедет кладоискателей, житья не дадут.

– А вот мне этих денег и задаром не нужно, – задумчиво признался Виктор, – не праведным путем они получены и счастья точно никому не принесут. Это даже хорошо, что они исчезли. А то, не дай бог, опять нашлись бы желающие прибрать их к рукам любой ценой.

Мы еще долго сидели под навесом. Когда стало темнеть, Коля с Верой засобирались домой. Проводив до крыльца, Василий взял меня за руку и сказал:

– Я уезжаю с Николаем, но если хочешь, могу остаться. – Он смущенно опустил глаза, помолчал, однако потом все же снова посмотрел на меня и выпалил: – Ты мне очень нравишься. Если честно, я даже влюблен… с первого взгляда. – Он снова замолчал и выжидательно уставился на меня.

– Знаешь, Вась, мне завтра рано вставать, – я аккуратно высвободила руку из его горячей ладони, – соберу вещи и в город поеду. Если хочешь, в гости приезжай. А сегодня я как-то очень устала. Извини.

– Понятно, – вздохнул он, – не нравлюсь я тебе.

– Нравишься, Вась, очень. Как друг.

Мы тепло попрощались.

Утро нас встретило проливным дождем, а под ним перед воротами нашего дома неожиданно появилась Настя. Я не поверила своим глазам, когда увидела на пороге ее улыбающуюся физиономию. В лиловом плаще и с ярко-зеленым зонтиком в руках выглядела она просто потрясно.

– Какими судьбами? – поинтересовалась я, затаскивая на крыльцо чемодан с вещами. – Неужели пешком? В такой-то дождь?

– С ума сошла? – замахала руками подруга. – Меня Паша подбросил, он по делам в область поехал, вот я с ним и увязалась… Думала, фигово тебе тут одной, после всего… – Настя поежилась.

– С чего это она одна? – слегка обиделся подошедший сзади Виктор. – А мы с Мотей что, не люди, что ли?

– Да люди, конечно! – рассмеялась Анастасия. – Но вряд ли Ирка с тобой секретничать будет о своих сердечных проблемах. Или я не права? – Она из-под зонта хитро посмотрела на Витьку.

– Не спорь, Вить! – посоветовала я. – Все равно последнее слово за ней всегда останется. Такая уж у нашей Насти натура. – Я снова посмотрела на подругу. – Что же ты не предупредила? Я, видишь, сама уж к тебе ехать собралась…

– Вот и отлично! – с энтузиазмом отозвалась она, поднимаясь на крыльцо и складывая свой великолепный зонтик. – Давно пора. Я с удовольствием составлю тебе компанию. Только, сразу предупреждаю, никто никуда не поедет, пока я не попью чаю с вкуснейшим земляничным вареньем! – Она снова хитро уставилась на моего обиженного соседа.

Похоже, и Настя уже сумела просечь, чем можно в два счета заставить Витька позабыть об обидах. По крайней мере, после этих слов он заметно подобрел и гостеприимно пригласил всех к себе на кухню, где в это время вовсю орудовала хозяйственная Матрена.

Чаепитие растянулось надолго. Но все же, наконец, пришло время прощаться с Дуплом и его обитателями. Виктор и Мотя загрузили мои вещи в машину. Девушка собрала в дорогу целую корзинку с пирожками. (Потом Настя ела их неделю, не меньше.)

– Может, останешься еще хоть на пару деньков? – грустно посмотрев на меня, спросил Виктор.

– Нет, Вить. Последние дни отпуска я лучше в городе проведу. Отдых в семейном Дупле в этом году как-то не удался. Но я не прощаюсь надолго. Надеюсь вскоре получить приглашение на свадьбу.

– С такими вещами я не привык торопиться, – солидно ответил Витек, мельком глянув в сторону Матрены.

Заподозрив, что назревает семейная ссора, я поторопилась до начала ее первого акта затолкать Настю в машину, сесть за руль и покинуть будущих молодоженов.

Настроение то ли от дождя, то ли еще почему-то было препоганое. Настя, заметив это, всю дорогу развлекала меня рассказами о своем счастливом детстве, отрочестве и юности.

– Знаешь, Ир, – откинувшись на соседнем сиденье, подруга прикурила очередную сигарету, – хоть и получилось все так неудачно с моим приездом, я все равно не жалею, что с Пашкой прокатилась. Поболтали о том о сем… Да и тебе повеселее ехать, чем одной-то…

– Слышь, Насть, – не отрывая взгляда от дороги, поинтересовалась я, – вот давно спросить хотела: раз ты Пашу своего так любишь, что готова за сто верст прокатиться, лишь бы поболтать о том о сем, так чего же ты замуж за него не соглашаешься? Он вроде предлагал, и не раз…

– Да предлагал… – с досадой отозвалась подруга, – только боюсь я…

– Чего? Что не любишь?

– Да ты же знаешь, что люблю… Хотя так хочется иногда крутануть хвостом, – она рассмеялась, – ну, характер у меня такой, что ж поделать… А если серьезно, боюсь я разочарования.

– Своего или Пашиного? – Краем глаза я глянула на задумчивое лицо подруги.

– Обоих. Сейчас все так хорошо. Вроде мы и вместе, а вроде и не тяготим друг друга… А после свадьбы придется жить в одной квартире. Каждый день. Каждый час. Представляешь? Вместе есть, вместе спать. Вместе в гости ходить. И никакой возможности уйти на вираж… Ну хоть на маленький! А вдруг мы не сможем так? Вдруг надоедим друг другу в первый же год семейной жизни? Что тогда? А представь, что к этому моменту могут уже и дети появиться. – Она глубоко затянулась. – А ты сколько детей хочешь? – вдруг совершенно неожиданно спросила Настя.

– Не знаю, – я даже растерялась, – как-то не думала об этом.

– Я лично одного, – мечтательно посмотрела в потолок подруга, – хорошо бы девочку. Я бы наряжала ее как куклу, баловала…

– Думаешь, ребенку лучше одному расти? – не согласилась я. – Мне вот, например, всегда сестренку хотелось… Сама-то ты с братом росла. Было и с кем поиграть, и кому защитить…

– Да мы с братом не больно ладили. На улице он всегда защищал меня от всех обидчиков, это правда, а вот дома постоянно пытался подставить. Однажды мне как следует налупили за испорченные мамины туфли.

– Интересно, какое отношение имеет брат к маминой обуви?

– Да самое непосредственное. Он сам потом признался. Ты знаешь, семья у нас никогда не была богатой, скорее бедной. В смысле шмоток там разных, обуви, косметики… Мальчишкам я нравилась. Даже в школьные годы. У меня уже тогда и ножки, и попка были что надо, все на своих местах, – Настя не удержалась от самодовольной улыбки, – только вот одевалась я, по моему мнению, как чучело. Нелепые детские сандалии, ситцевые платьишки совершенно не подходили, чтобы кадрить парней, желательно старше себя. Поэтому, выходя на гулянье, я старалась урвать что-нибудь симпатичненькое из маминого гардероба. Это было несложно, она с утра до ночи пропадала на работе. Честно сказать, и у нее в шкафу было не больно-то много хороших вещей, но пара-тройка приличных шмоток на выход имелась. В тот день я собиралась на дискотеку, где у меня было назначено свидание с крутейшим парнем из соседней школы. Подружка обещала дать мне напрокат стильную джинсовую юбку, к ней очень подходили новые мамины туфли. Добежав до Наташки, я разулась в прихожей и побежала к ней в комнату переодеваться. Вскоре из коридора послышался ужасный вой и шум. Мы с Наташкой выскочили и обалдели. Два ее сиамских кота остервенело рвали мамину туфлю. За пару минут они превратили ее в хлам. Мы с подругой едва смогли отбить ее у беснующихся животных, но обувь восстановлению уже не подлежала. Когда мама увидела, пришлось все ей рассказать. Она сильно расстроилась и даже не слишком ругала меня. Саданула пару раз ремнем, и все. Она на эти туфли чуть не полгода деньги откладывала. После этого случая стала запирать шкаф и брала ключи с собой, что сильно осложнило на том этапе мою личную жизнь.

– Ну а брат-то при чем, я так и не поняла?

– Недавно он признался, что нарочно облил одну туфлю валерьянкой, поэтому коты и взбесились. Но это еще что! Самым долгоиграющим и обидным прозвищем моего детства – ТРУСЫха – я тоже обязана ему, родному.

– Никогда бы не подумала, что ты трусиха, – удивилась я, – мне кажется, ты ничего не боишься.

– Да нет, трусость здесь ни при чем, – с досадой махнула рукой Анастасия, – все дело в трусах.

– В трусах?!

– Именно в трусах, – тяжело вздохнула подруга, – этот паразит Витька пришил мне к зимнему пальто на спину трусы. Обычные женские трусы в горошек. Я еще перед уходом заподозрила неладное: он так заботливо помог мне одеться, пальто подержал, что мне стало подозрительно. Я долго соображала, где подвох, в зеркало смотрелась, но так ничего и не поняла. Полчаса я циркулировала по городу с трусами на спине, пока встреченная мною подруга не прекратила это безобразие. На следующий день в школе оказалось, что чуть ли не все ребята видели меня в незабываемом прикиде. Они давились от смеха, глядя в мою сторону. Несколько лет после этого меня дразнили ТРУСЫхой.

– Я бы убила такого брата, наверное.

– Ну, он и хорошим бывал изредка, – справедливости ради заметила Настя, – когда в конце учебного года я сломала ногу, то, чтобы я не осталась на второй год, он таскал меня в школу и из школы на руках.

Беседуя таким образом, мы спокойно ехали, с каждой минутой приближаясь к городу.