Текст книги "Миры Артёма Каменистого. S-T-I-K-S. Чёрный рейдер"

Глава 21

Вздрогнув, я резко обернулась и зло выругалась. Как я могла забыть о внешниках? Отрава и слабость от использования дара на полную мощь объясняют ошибку, но не оправдывают меня. Урод мог выстрелить мне в спину, если бы его состояние не было ещё хуже, чем моё. Я, по крайней мере, на ногах стою, а этот даже на четвереньках не может удержаться, стонет, заваливается то на один бок, то на другой, но упорно пытается выбраться из разбитого вертолёта. Внешник, похоже, очень плохо соображал, иначе бы не стал привлекать внимание. Да, шуметь в Улье противопоказано, хотя в основном это касается тварей.

Я сжала покрепче пистолет и медленно приблизилась к внешнику. На земле корчился один из тех, кто считает, что раз ты попал в Улей, то ты уже и не человек, на тебя можно охотиться, как на зверьё, разбирать на органы, сливать в пробирки кровь, сажать в клетку, как лабораторную крысу. Сколько жизней оборвал именно этот внешник? Наверное, я всё-таки добрая. Другие бы рейдеры на моём месте поиграли в игру «инквизиторы и отродье дьявола». «Железная дева» и «испанский сапожок» с ходу в Улье вряд ли найдутся, но дыбу и четвертование урод бы получил по полной программе.

Он начал приходить в себя: стал меньше шататься и перестал стонать. Я ткнула дулом ему в затылок, привлекая к себе внимание, и отступила.

– И что мне с тобой сделать?

Внешник застыл, боясь спровоцировать выстрел. Правильно: пулю я пущу в любой момент, особенно если мне что-то не понравится. О том, чтобы оставить его и уйти, не могло быть и речи: он – внешник, и этим всё сказано.

Просто убить слишком просто, а пытать лень, да и не получу я никакого удовольствия от чужой боли, в этом плане у меня психика осталась в норме. Некоторые получают… Маньяков в Улье пруд пруди. Я облизнула губы. Что делать? Как наиболее практичный вариант – продать. За возможность устроить публичную казнь внешника мне хорошо заплатят, да и допросить бы его. Мне сведения об их базе ни к чему, а стронгам, которые как раз день и ночь занимаются уничтожением внешников и муров, очень пригодятся. Информация о базе может помочь спасти чьи-то жизни. Короче, передо мной не просто враг, а потенциальный мешочек с горохом – надо сказать, увесистый мешочек. Я снова облизнула губы.

Висок очередной раз прострелило болью. Эх, придётся свои возможности оценивать здраво! Во-первых, я не в форме, и не факт, что мне удастся справиться с парнем. Сейчас он не дёргается, а через час оживёт. Во-вторых, где я и где эти стронги. Да я охренею их искать! В-третьих, у меня полно врагов, и, как показала практика, изменившаяся ментат-карта не панацея. В-четвёртых, неплохо бы вернуться к Князю. Мне всё ещё нравится гонорар, который он предложил за, в общем-то, не пыльную работу.

– Ур-род! Не мог, как дружки, сдохнуть?!

Я рывком наклонилась и содрала с него респиратор, отбросила.

– Ну-ка, дыши.

Он вскинулся. Надо же, совсем мальчишка лет восемнадцати-двадцати! Он умоляюще уставился на меня голубыми глазищами, расширенными от ужаса, и указал на респиратор.

– Я сказала: дыши!

Я с улыбкой наблюдала за его попытками задержать дыхание. Ещё недавно я точно так же боролась с собой. Кого-нибудь интересовало моё нежелание получать отраву? Нет. Вот теперь и меня не интересует. Он даже о моём пистолете забыл, зажал ладонями нижнюю часть лица и замычал. Не помогло. Два глубоких вдоха подряд. Мольба во взгляде сменилась ненавистью. Уж не знаю, за каким оружием он потянулся. Угостила его пинком по рёбрам.

– Добро пожаловать в Улей! Теперь ты – один из нас, и скоро твои бывшие друзья начнут на тебя охоту. Поздравляю!

– Думаешь, я хотел здесь быть? Думаешь, у меня был выбор? Думаешь, мне кто-то что-то объяснял?!

Я фыркнула:

– А ты думаешь, что мне твои проблемы интересны?

Он, казалось, не услышал:

– Деньги нужны были, очень нужны. Зачем ты?! Сестре на операцию надо. Ей всего пять, она плачет и жалуется, что больно. Мать, что ли, заработает? Отца нет… Вот зачем ты? Когда частный исследовательский комплекс предложил контракт, я согласился. Я не знал! А потом узнал, что уйти можно только ногами вперёд. Что мне было делать?

– Аванса на оплату операции хватило? – уточнила я.

– Д-да.

– Вот видишь, всё хорошо. Бывай!

И, пока он не очухался, я вернулась за руль, сделала из второй бутылки несколько глотков воды, завела машину и поехала на поиски Князя. Следы бронеавтомобилей читались чётко и однозначно, с направлением не ошибиться. А внешник? С вероятностью девяносто девять процентов он превратится в жаждущую живого мяса безмозглую тварь. Начинающий заражённый на соседнем сиденье мне явно не нужен. Да и окажись он иммунным, всё равно не нужен – внешник же. Не хватало ещё, чтобы меня к мурам причислили.

Я проехала два или три кластера и начала сдавать. Голова вновь разболелась, концентрировать внимание не дороге становилось всё труднее. Нужен полноценный отдых, но дело не только в нём. Как рулить, я знаю только в теории. Не исключено, что в забытом прошлом за пару виноградин расспросила рейдеров, куда и как тыкать – знание-то полезное. Самого главного – уверенности, которую даёт только практика, – у меня не было ни на грош. Езда нервировала. Так и чудится сидящий в засаде элитник, готовый броситься и вскрыть броню. Успокаивалась тем, что муры не совсем идиоты – раз ездили, значит, здесь это относительно безопасно. Да я и сама знаю, что на востоке крупные твари редки, мы ведь почти подобрались к сплошной черноте.

Нервы всё равно шалили. К чёрту Князя! Пойду пешком. Я почти ударила по тормозам, но всё же взяла себя в руки. Я знаю, откуда прилетел вертолёт по отношению к прямой, оставленной шинами. Внешники наверняка летели за товаром с базы, которая должна быть в противоположной от сплошной черноты стороне. Иными словами, я знаю, где восток.

Я повернула, и сразу стало как-то спокойней. Самочувствие лучше не становилось, и я даже впала в какое-то оцепенение, чувство времени напрочь ушло, в голове появилась странная лёгкость. Ехать это не мешало, даже наоборот. Впрочем, лёгкость оказалась обманчивой. Когда впереди появилась желанная чернота, я отреагировала далеко не сразу, более того, в первый момент решила, что у меня в глазах почернело.

– Наконец-то, – сказала я вслух, останавливаясь в нескольких метрах от границы.

Своих вещей у меня не осталось: муры вышвырнули всё лишнее. Было жаль новенького «клюва», уж больно удобный был, из нескольких подобрала специально под свою руку, а помахать им толком не получилось. Экспроприированное добро тянуло на куда большую сумму, так что, в конце концов, я не в накладе. Я взяла бинокль, забралась на крышу машины и тщательно осмотрелась. Чернота тянулась до самого горизонта – то, что нужно. Проверила тылы, никаких признаков жизни не обнаружила. Расслабляться, конечно, нельзя, но можно не напрягаться.

Для начала я плотно поужинала, параллельно обдумывая две темы. Во-первых, с поисками Князя я поторопилась. Где я его найду? Направление я знаю, но мы ведь просто разминёмся, у меня нет дара чувствовать цель на расстоянии. Во-вторых, с машиной придётся расстаться. Техника и чернота несовместимы. Или моей устойчивости хватит, чтобы проехать? В любом случае, скоро кончится топливо, и я останусь без колёс. Впрочем, бросать машину немедленно я не собиралась. Отдохну – обдумаю всё ещё раз на свежую голову.

Я собрала сумку, из расчёта, что потащу её на своём горбу. Оружие, еда, вода и вещи первой необходимости следует держать при себе. Мало ли… Метрах в ста от границы я рассмотрела кусты. Они-то мне и нужны. Превратить чёрные «стекляшки» в гору осколков не составило труда. Этот фокус я уже проворачивала: лечь и сверху нагрести осколков. Особо внимательные рассмотрят, что холмик странный, а прочие не заметят. Удачно, что я брюнетка. Лицом вниз, прикрыться волосами – и можно подремать, а то и поспать. Отключилась почти мгновенно.

Правду говорят, что сон – лучшее лекарство. Когда я проснулась, чувствовала себя словно заново родившейся. Допускаю, что дело не только в отдыхе. В мёртвой зоне восстанавливается моя способность превращать людей в чёрные статуи и, как выяснилось, создавать новые мёртвые зоны. М-да-а. Дар такой, что за него убить могут. Ладно, к чёрту всё! Где там Князь шастает?

Я огляделась, села, отряхнулась. Князь… Надо включать логику. В точке, в которую мы шли, он уже бывал, делал большой крюк и двигался по цепочке живых кластеров, окружённых чернотой. Грубо говоря, на пределе сил он добирался до «оазиса», отдыхал, восстанавливался и продвигался глубже на восток до следующего оазиса, снова отдыхал. Со мной он хотел пройти кратчайшим путём по прямой без остановок, но был вынужден вернуться к первоначальному плану. Уже кое-что. Теперь – по времени. Пока я каталась туда-сюда, сбивала вертолёты и дрыхла, Князь наверняка добрался и пошёл вдоль границы – туда, где чернота максимально отступает на восток. Из обмолвок и скупых фраз следовало, что относительно нашего маршрута его прежний путь проходил северо-восточнее, в то время как меня увезли на юг. Вот теперь складывается. Если мои рассуждения верны, то выходит, что, для того чтобы нагнать Князя, достаточно двигаться вдоль границы на север и уж точно не метаться по району, как заполошная курица.

Потянувшись, я встала, подобрала сумку и вернулась к машине, смочила горло. С водой пока проблем нет – забрала все запасы муров, но если продолжу пить литрами, то очень скоро останусь на нуле. Ладно, воду я раздобуду.

Прежде чем отправляться в погоню, я задержалась ещё немного – пусть Князь гарантированно доберётся до границы – и занялась пересчётом споранов. По итогам дня я стала обладательницей трёх целлофановых мешочков с потрохами. Первый я сразу же отложила: это мой пакетик – единственная вещь, которую муры не выбросили, а присвоили. Второй – пухлый, видимо, общий, – вскрыла. В наличии несколько пригоршней виноградин и штук пятнадцать горошин. Пересчитывать я не стала: неактуально. Навскидку, в пакете – пара месяцев безбедной жизни в недорогом стабе. Последний целлофановый мешочек я сняла с командира, вытряхнула его содержимое на ладонь.

«Адова мозаика»! Я богата! Я уставилась на красную жемчужину почти влюблённым взглядом. Жемчужина потеплела. Кажется, это естественный процесс. Что-то такое вспомнилось. Интересно, мне в прошлой жизни доводилось видеть жемчуг? Вряд ли… Хотя… Не важно.

Стоимость красного шарика запредельная. Собственно, любой жемчуг безумно дорог, но чёрный дешевле, потому что им травятся чаще всего. Дороже красного только белый, добываемый не из заражённых, а исключительно из скребберов – весёлых тварюшек, способных в одиночку разнести колонну военной техники. Жемчуг делает принявшего сильнее, стимулирует развитие даров, может открыть новые способности. Уникальный белый вдобавок полностью очищает организм: кваз вернёт себе человеческий облик, новичок гарантированно приобретёт иммунитет,

Я взяла жемчужину двумя пальцами, повертела, перевела взгляд на пожелтевшие ногти. Кажется, они стали ещё темнее. То ли у меня воображение разыгралось, то ли и впрямь изменения прогрессируют. В любом случае принимать красную жемчужину сейчас в сотню раз опаснее, чем в обычном состоянии. Сработает как катализатор, и быть мне квазом.

Оставить и продать? Легче потерять. Швали в Улье много. Я – девочка самостоятельная, но вся моя самостоятельность заканчивается, когда в противниках оказывается слаженная группа. Вкладываться в будущее – хорошо и правильно, но жить нужно сегодняшним днём. Я ещё раз посмотрела на ногти, закинула красный шарик в рот, проглотила, запила водой.

Чёрт!

Меня скрутило от рези в желудке, в голове зашумело, а перед глазами замелькали картинки из сна, в котором я слежу за безликими рейдерами, идущими по зелёному лугу. Яркие видения походили на галлюцинации. Я начала задыхаться. Чёрт! Я ведь зарекалась пробовать всякую дрянь. Логично же, что раз живчик не идёт, пойло из гороха принесло одни проблемы, то жемчуг сработает как угодно, только не мне на пользу. Горло сдавило мучительным спазмом.

Второй раз за день потерять сознание – это уже слишком. В себя я пришла от очередной вспышки боли в висках. Проклятие!

Пришлось ещё минут десять отсиживаться, прежде чем я рискнула завести мотор. Князь сам собой не найдётся. Бронеавтомобиль послушно покатился вдоль границы с чернотой. Я прибавила скорости, но слишком разгоняться не стала. Услышав мотор, Князь попытается спрятаться, и мне нужно успеть его заметить. В общем, на практике задумка оказалась менее жизнеспособной, чем казалась изначально.

И только ещё через пять минут до меня дошло, что я упустила главное. Туго я сегодня соображаю. Вот зачем мне Князь? Душок у всей истории откровенно гнилой. Я изначально не очень хотела соглашаться. Гонорар хорош, но сейчас у меня достаточно потрохов, и нет смысла гнаться за лишней горошиной.

С собой надо быть откровенной: Князь привлекает меня как надёжный напарник. Человек – существо социальное, и даже мне, одиночке, иногда нужно слышать человеческую речь. Князь не похож на того, кто ударит в спину или предаст. Конечно, ни о каком доверии речь не идёт, просто в Князе я подозреваю потенциального врага чуть меньше, чем в остальных. Беда в том, что я ему в долгосрочной перспективе даром не сдалась. Навязываться я не собираюсь – не в моих принципах, да и не с моим самолюбием опускаться до роли приблудной собачонки, которую и пнуть хочется, но жалость не позволяет. К тому же, с чисто практической точки зрения, партнёрство изначально обречено. Что делать, когда у Князя появятся интересы на западе? Разойдёмся, как в море корабли, потому что ради возможности перекинуться парой слов я не уйду с дающей мне преимущество территории.

Князь однозначно идёт лесом. Нехватку общения я буду восполнять более приемлемыми для себя способами. Например, можно завести второго Вейцера из свеженьких иммунных, пускай он во время привалов меня развлекает. К тому же идея осесть на пару-тройку месяцев в стабе никуда не делась, надо только убраться из района, где я так неудачно засветилась. Этим и займусь. Завтра. А сейчас ищу, где отдохнуть и переночевать. Я приняла решение, и вместе с ним ко мне, наконец, вернулось ощущение внутренней гармонии и правильности происходящего.

Глава 22

Спать я осталась на черноте, очень удачно мне попалась небольшая роща. Я оставила нетронутыми деревья по периметру, а одно центральное разбила и замаскировалась в осколках. Проснулась рано утром от нехорошего ощущения, что на меня кто-то смотрит. Не открывая глаз, потянулась к пистолету.

– Никта, не глупи, – прозвучал над ухом знакомый голос с непривычными нотками усталости. – С добрым утром!

Я медленно обернулась. Рядом, скрестив ноги по-турецки, сидел Князь и заново бинтовал культю.

– С добрым, – протянула я.

Стоило передумать – и, по закону подлости, Князь нашёлся сам. Откуда только взялся? Прищурившись, он внимательно меня осмотрел, всё понял по одной интонации моего приветствия и скривил губы:

– Отказываешься.

В глубине души шевельнулось чувство вины: Князь вытаскивал меня с перезагружающегося стаба, рискуя собой, и долг я не отработала. Прекратить поиски – это одно, а нарушить обещание, глядя в лицо, – это уже совсем другое.

– Не совсем. Я тебе уже говорила, что хочу услышать подробности. Давай сыграем в открытую?

– Согласен. Начинай, – ухмыльнулся Князь.

Я лишь улыбнулась. Зря он решил, что мне нечем его удивить.

– Князь, я давно знаю, что у тебя в кармане припрятан белый жемчуг.

На моё заявление он никак не отреагировал, только кровь от лица отхлынула, и он стал бледный, как упырь. А ещё я заметила, что Князь подобрался, готовясь первым нанести удар.

– Если знаешь, то зачем ты мне об этом говоришь? – глухо спросил он.

– Как ещё я могу доказать, что не претендую на твоё имущество, каким бы ценным оно ни было? Возможность тебя убить у меня была, и я ею не воспользовалась. Думаю, это лучшее доказательство из возможных. Меня беспокоит исключительно собственная безопасность, а тайны, которые ты разводишь, нервируют.

– А то, что ты начала превращаться в кваза, тебя не беспокоит? По сравнению со вчерашним ты выглядишь гораздо хуже. Цвет лица изменился, отёк появился, словно у тебя флюс, и нижнюю челюсть начало раздувать. Про ногти вообще молчу. По голове проведи. Сколько волос выпало? Белая жемчужина излечит тебя, вернёт красоту.

Князь сунул руку за пазуху и вытащил серебряный портсигар с выгравированным на крышке гербом СССР, снял крышку, при этом не отрывая от меня взгляда. Он смотрел на меня со злым, насмешливым прищуром. Ну-ну. Красотой меня точно не соблазнить. Под крышкой лежали четыре белых шарика, похожих на крошечные снежки. Четыре?!

– Беспокоит, но, как я уже сказала, жемчуг твой. Хоть в кислоте раствори и в реку слей, не дёрнусь, хотя заполучить его хочется, врать не стану.

Князь закрыл крышку и убрал портсигар. Говорить что-либо он не спешил, я тоже молча ждала. Наконец, Князь собрался с мыслями.

– Давно?

– Один из тех, кто тебя преследовал, когда мы познакомились, сказал мне, что у тебя белый жемчуг. Наверное, хотел напоследок нагадить, чтобы мы сцепились.

– Ясно. Никта, я разводил тайны, как ты выразилась, по двум причинам. Первая, конечно, жемчуг. Я рассчитывал, что ты ничего не узнаешь. До мелочей продумал, как всё проверну за твоей спиной. Оказывается, напрасно. Вторая причина – дело это глубоко личное.

– Ладно, в душу не лезу, но в общих чертах, будь уж любезен, изложи.

Князь кивнул, потёр переносицу.

– На черноте меня ждёт человек, который много для меня значит. В общих чертах… Мы приходим, я отдаю жемчуг, и ты выводишь нас обратно. Ты получаешь свой гонорар, и мы разбегаемся. Опасности есть, куда без них. Ты не единственная могла узнать о жемчуге. Как минимум остался труп скреббера, и на него кто-то мог наткнуться.

– То есть в любой момент следует ожидать нападения рейдеров. Весело!

– Именно. – Князь помолчал, поморщился и нехотя добавил: – В открытую так в открытую. В оазисе, кроме моего, человечка есть второй, который играет роль няньки. Он мог что-то заподозрить.

– Ты ему не доверяешь?

Князь удивлённо на меня посмотрел.

– Я имела в виду, есть конкретные предпосылки или просто не доверяешь?

– Чёрт его знает. Никта, ты со мной?

Что же, разговор закончен. Я узнала почти всё, что хотела. Не думаю, что Князь специально преуменьшал степень опасности: понимает, что при желании отыграться за искажение правды я сумею. Оставалось непонятным, почему человек ждёт Князя в оазисе среди сплошной черноты, но это из разряда личного, и подробностей не будет, по крайней мере, пока. Я вздохнула, полюбовалась ногтями, ставшими ещё толще. Князь не тот, кому легко можно дать от ворот поворот. Он… расстроится, а расстроенный Князь – это страшно.

– С тобой. Я же обещала.

В конце концов, охотники за жемчугом ничем не хуже муров, внешников и прочих тварей, с которыми я неизбежно столкнусь, куда бы ни отправилась.

После завтрака мы с Князем пересортировали имевшееся оружие. Взять придётся самое-самое, а остальное, хоть и жалко, бросаем, потому что бронеавтомобиль банально нечем заправить. Я набрала себе побольше любимых ручных гранат, выбрала винтовку и дополнила комплект пистолетом. Мне достаточно. Князь взял больше, но у него и сил больше, к тасканию железок он приспособлен гораздо лучше меня.

Князь предложил вернуться немного назад, но ясно, что возражений с моей стороны не предполагается. Я снова наёмница, и моё дело маленькое: идти туда, куда скажут, и делать то, что скажут. Поэтому с полкилометра мы молча шли вдоль границы. В какой-то момент Князь остановился, что-то прикинул и решительно повернул в мёртвую зону.

Сплошная чернота действовала на меня, как лучшее в мире успокоительное: всё мёртво и абсолютно безопасно. Другим здесь дольше пары-тройки часов не протянуть, не выдержат – сядут и больше никогда не встанут; новички вообще сразу валятся, а я могу топтать мёртвую зону, наверное, бесконечно (с поправкой на некоторые особенности моего дара). Я аж с шага сбилась, когда осознала, что не продумала один весьма важный нюанс.

Чернота меня не убивает, зато заряжает своей убийственной силой, избыток которой давит на мозг и вызывает временное помутнение. Помню, как я чуть не убила Вейцера. Точно так же, если не «сброшу заряд», потеряю контроль и нападу на Князя. И дело даже не в том, что не хотелось бы ввязываться в бессмысленную драку. Я спала на черноте, я сейчас иду по ней. Убить одного Князя мне будет однозначно мало.

– Никта, ты о чём таком интересном задумалась? – с подозрением уточнил Князь.

Чувствует?

– О том, как не убить. Тебя. – И я коротко изложила неучтённую проблему.

Князь спокойно выслушал, пару секунд подумал и кивнул:

– Решаемо.

Не могу не признать, что спихнуть свою головную боль на чужие плечи очень даже приятно. Я улыбнулась. Настроение поползло вверх. Неприятности неизбежны, но сейчас всё хорошо, и нужно наслаждаться моментом.

Чёрная трава с хрустом превращалась в крошево, разбивались мелкие кустики. Мы миновали очередной чёрный лес. В такую даль без дара не забраться, оазисов поблизости нет, и наконец-то можно не опасаться, что появится кто-нибудь живой. Я покосилась на Князя, которого последний час держала за плечо. Без меня он давно бы уже сдал, а пока выглядит вполне бодро.

Я пнула очередной осколок и переключилась на новую тему для размышлений. Об Улье я знаю одновременно и много, и мало: о перезагрузке кластеров прочту лекцию часов на пять, а на элементарный вопрос, какой формы Улей, не отвечу. Плоский он? Круглый, как Земля? Какие-то исследования проводятся. Те же мозаичники ищут способ «исправить» сломавшийся механизм «адской мозаики». Но ответов нет, да и не задается большинство отвлечёнными экзистенциальными вопросами, не имеющими очевидного практического смысла. Им бы выжить и брюхо набить, остальное же их не волнует. А вот я бы не прочь узнать, что скрывается по ту сторону сплошной черноты. Интересно же. Прогуляться, что ли? Я могу…

– Никта, проснись! Оазис справа по курсу.

Я встрепенулась и тут же поморщилась. На оазис крошечный живой кластер не тянул и глаз не радовал: серый асфальт, унылая автобусная остановка, палатка с блёклой вывеской «Хлеб» и спуск на станцию метро. Некоторое разнообразие вносили заражённые. Бегун ритмично раскачивался с пятки на носок и высматривал жертв, все прочие – явные пустыши, преимущественно медляки и ползуны.

Князь прибавил шагу и до кластера чуть ли не бегом бежал. Ага, всё-таки припекло! Надо точно рассчитать, на какой срок моей помощи хватает; впрочем, об этом пусть Князь думает, он же у нас командир.

Навстречу нам бежал радостно урчащий бегун, но лично я ставлю на то, что первым будет медляк: хоть он и едва ковыляет, зато заметно ближе. Разноголосое урчание слилось в один утробный рёв. Маленький кластер? Мне уже так не казалось. Заражённых много, но оно и не удивительно: метро. Если кластер загрузился, когда на станцию пришли два битком набитых состава, то понятно, откуда столько тварей.

Я оказалась права: первым до меня добрался медляк. Не без моей помощи: я сделала к нему пару шагов, коснулась шеи и поднырнула под протянутую руку. Щёлкнули зубы, но я уже увернулась и обрабатывала следующего зомби. Краем глаза заметила, что Князь присоединился к развлечению и активно машет «клювом».

– Зачем? – удивилась я.

– Не хочу ночевать на черноте. Останемся здесь, поэтому кластер придётся зачистить полностью.

Ладно, сделаем. Пощёчина бегуну, и грязнуля без штанов замолчал, капельку потрепыхался и начал сереть, чтобы вскоре превратиться в симпатичную чёрную статую. Я на секунду остановилась. Раз уж выдалась возможность вдумчиво попрактиковаться, нужно этим пользоваться, а не «сливать запас» одним махом. Допустим, пусть ближайший медляк почернеет ровно за минуту, а второй протянет целых три. А сумею ли я одновременно двоих перекрасить в чёрное? А одновременно, но с разной скоростью?

Силы кончились раньше, чем твари. Я остановилась перевести дух.

– Запасного «клюва» нет? – спросила я, наблюдая, как Князь одной рукой наносит пустышу мастерский удар точно по затылку.

– Видишь же, что есть. На, держи.

Князь бросил мне тот, которым орудовал, и снял с пояса второй. Ещё минутку понаблюдав за бойней, я включилась в избиение зомби. Заражённые чаще всего умирали с одного удара, мало кому требовалась добавка. Знай себе, руби и руби. Ничего сложного, но к концу зачистки я не просто устала – руки, казалось, отваливаются.

Хмыкнув, Князь глотнул живца, посмотрел на меня, милостиво объявил десятиминутный отдых, и нужно будет обойти весь кластер, проверить, не остался ли кто в живых, выбрать место для ночлега, организовать ужин. Словом, дел полон рот.

Я раскинулась на лавке автобусной остановки и блаженно прикрыла глаза. Для полного счастья не хватает только массажа, но, увы, массажисток не предвидится. Некоторое время я наслаждалась заслуженным отдыхом, потом всё же приоткрыла один глаз, нашла усевшегося прямо на асфальт Князя и уточнила:

– А ты не боишься, что к нам заявятся гости? Мы же вышли к цепочке оазисов, нет?

– Нет. Там, куда мы идём, чернота с довольно частыми вкраплениями живых кластеров. Не то чтобы вкрапления совсем частые, но дойти от оазиса до оазиса реально. Здесь мёртвая зона сплошняком, оазисы крошечные и раскиданы настолько далеко друг от друга, что в тропу не складываются.

Сначала я кивнула и успокоилась, что нападения почти гарантированно не будет, потом сообразила, что в словах Князя есть нестыковка.

– Если сюда без дара дойти нереально, то откуда ты знаешь местную географию?

– Из старых карт.

– То есть кто-то здесь уже гулял?

Князь вздохнул:

– Да нет же. Я взял карты столетней давности. Ты разве не знала, что чернота нестабильна? Постепенно она расползается и поражает всё новые и новые территории. Когда-то здесь был кластер площадью двадцать квадратных километров, может, двадцать пять. Данные ориентировочные. И сравни с тем, что есть сейчас. Меньше километра. Остался агонизирующий огрызок, который очень скоро будет окончательно поглощён. День за днём чернота отщипывает по сантиметру или по миллиметру. Этот кластер, как и все прочие оазисы, обречён.

Не знала, как и многое другое. Улей полон сюрпризов, чаще всего неприятных. Вывод из рассказа Князя напрашивается сам собой: чернота идёт с востока на запад и постепенно теснит иммунных в Пекло. Процесс этот крайне медленный, почти незаметный, но итог у него печален: живые кластеры будут уничтожены, и «адская мозаика» превратится в антрацитово-чёрное панно, в Стиксе наступит подлинный конец света. Я, кстати, свою лепту в ускорение процесса внесла…

– Интересно, – протянула я.

Князь в ответ фыркнул.

Чернота ползёт медленно, и до того, как она захватит мир, мы не доживём. К тому же мы не знаем всего. Вдруг пройдёт ещё лет сто, и она начнёт отступать? По большому счёту, тот факт, что никому не известны случаи превращения мёртвого кластера в обычный, ничего не значит – всегда бывает первый раз.

– Князь, а что твои карты говорят про восток?

– Хочешь знать, что по ту сторону мёртвой зоны?

– Ты не поверишь, я только сегодня об этом размышляла.

– Много думать вредно. Говорят, от этого мысли заводятся. – Князь поднялся на ноги, потянулся всем телом и приглашающе махнул рукой. – Пойдём-ка лучше знакомиться с нашими временными владениями.

Пришлось вставать.

Обход мы начали с палатки, торговавшей хлебом. По степени чёрствости и заплесневелости батонов не составит труда определить возраст кластера. Судя по бородинскому и нарезному, а также по стадии мутации большинства заражённых, загрузка прошла около недели назад. В палатке же пополнили запасы воды, мой рюкзак потяжелел на полную бутылку минералки.

Мы добили ещё двух ползунов, я с сожалением повздыхала перед витриной киоска с мороженым. Князь, недовольный тем, что я отвлекаюсь, цыкнул:

– Никта, лучше порадуйся, что сегодня в меню горячий чай, который ты так любишь.

– Чай?

– Уж если ты в коттедже в ванной развела огонь, то здесь-то чего стесняться?

– Ты так и не сказал, знаешь ли ты что-нибудь про восток.

– Настырная! Нет, Никта, не знаю. Хоть сейчас, хоть сто лет назад на востоке с севера на юг тянулась непреодолимая мёртвая зона. Если кто-то и сумел её пересечь, назад не возвращался. Слушай, я – рейдер, а не учёный, и, откровенно говоря, мне плевать, что там. Никакая гадость, кроме самой черноты, оттуда не вылазит, и ладно. Мне, знаешь ли, и тут пространства хватает. Проще надо быть, это окупается.

За разговором мы закончили обход кластера, остался последний штрих: спуститься в метро. Умом я понимала, что это нужно. Добьём ползунов, чтобы не заявились, когда мы устроимся ужинать, убедимся, что всё тихо и спокойно, возможно, обнаружим что-нибудь полезное. Спускаться не хотелось. Логичное действие вызывало необъяснимый внутренний протест.