Текст книги "Конкурс убийц"

Глава 16

– Интересно, зачем он сменил фамилию? – Гуров задал вопрос не столько Станиславу, сколько себе самому. Они только что сытно пообедали в одной из многочисленных кафешек в Марьиной Роще, и не торопясь пили кофе.

– Не хотел связывать свою жизнь с именем отца? Неприятные воспоминания и все такое… – предположил Станислав.

– Наоборот, было бы логичней оставить ее себе. Так мне кажется. Мать их бросила. Причем получается, что его бросили обе матери – и биологическая, и приемная, – рассудил Гуров.

– А он, вообще, в курсе был, что Ольга – не его родная мать?

– Вот это вопрос…

Лев Иванович отпил кофе и задумался.

– Обычно человек, если это не женщина, которая выходит замуж, меняет фамилию в двух случаях. Первый случай – когда хочет что-то забыть и начать свою жизнь с чистого, так сказать, листа. И второй случай – когда он хочет, чтобы его не нашли. – Крячко тоже стал размышлять, но вслух. – Интересно, какой вариант подходит для Леонидова-младшего? Или кто он теперь – Терентьев?

Гуров какое-то время молчал, а потом неожиданно для Крячко встал и засобирался.

– Заканчивай обед, и поехали к нам в управление. Надо будет заняться поисками Терентьева, а заодно найти специалиста, который бы смог точно нам сказать, писала роман «Тревога» Ольга Кирьянова или кто-то другой. Думается мне, что вся и прошлая, и сегодняшняя история крутятся вокруг этой пропавшей рукописи.

Не теряя ни минуты, Гуров и Крячко отправились в Главное управление. На входе на них удивленно посмотрел дежурный. Поздоровавшись, он спросил:

– А вы разве сейчас не должны греться на солнышке и плавать в море?

– Должны, Самохин, должны, – ответил Крячко. – Но работу мы любим больше, чем море. Просто ни дня без нее, родимой, прожить не можем. Орлов у себя?

– У себя. С самого утра в кабинете. Пока никуда не выходил.

– А из техотдела хоть кто-нибудь на месте? – на всякий случай спросил Лев Иванович.

– Васильева и Волков, – уже вдогонку полковникам ответил дежурный. – Не отдыхается же людям, – проворчал он. – Я бы сейчас с удовольствием на их месте… – Звонок внутреннего телефона не дал ему договорить, и он, сняв трубку, все так же ворчливо ответил: – Дежурный слушает.

Отправив Крячко искать эксперта-графолога и поручив ему в точности узнать, один ли человек писал рассказы и роман, Лев Иванович направился в техотдел управления, руководителем которого и была Васильева.

– Добрый день, Эльвира Владимировна, – поздоровался он с Васильевой, средних лет шатенкой в очках, которая в одиночестве сидела за компьютером и увлеченно что-то набивала на клавиатуре. – У меня для вас срочная работа.

– У всех срочная, а я одна, – не отрываясь от монитора и не переставая что-то печатать, ответила женщина.

Потом она вдруг как-то резко прервала работу и, подняв голову, удивленно уставилась на Гурова.

– Лев Иванович, а вы-то тут как оказались? Вы ведь сейчас должны…

– Ага, лежать на солнышке и плавать в море, – подхватил Гуров со смехом. – Вот только работа меня так любит, что не дает мне расслабиться и как ревнивая женщина, ходит за мной по пятам.

– Вам, Лев Иванович, пора книги начинать писать, – усмехнулась Васильева. – Вон как изъясняться начали, прямо писатель, ей-богу.

– Ох, не напоминайте мне о писателях, – махнул на нее рукой Гуров. – Все мои беды именно из-за них.

– А что там у вас срочного? – заинтересовалась Эльвира Владимировна и развернула свой стул в сторону Льва Ивановича, который присел за стол рядом с ней.

Гуров осмотрел просторное помещение технического отдела и спросил:

– А вы почему одна? Дежурный сказал, что Волков тоже на месте. И вообще, где все остальные?

– Кто в отпуске, кто взял выходной, а еще двое уехали на место происшествия. Думаете, охота кому-то в этакую духоту сидеть в кабинете? Волков вот на обед ушел, и уже скоро час, как его нет, – вздохнула Васильева. – Вот и приходится одной за всех тут потеть.

– Так вроде не жарко в кабинете. Кондиционер работает, – возразил Лев Иванович.

– Это я образно выразилась, – улыбнулась Васильева. – Так-то, конечно, не жарко. Так что у вас срочного?

– Мне очень нужно найти одного человека, – Лев Иванович достал бумажку с номером телефона и номером карты Терентьева и протянул ее специалисту.

Васильева посмотрела и спросила:

– А позвонить не пробовали на телефон?

– Нет, не пробовал и пока что не хочу пробовать.

И Гуров замолчал, не вдаваясь в подробности своего ответа.

– Надо же, какая загадочность, – приподняла красивые и аккуратные брови Васильева. – Что ж, давайте искать. Так. Александр Владиславович Терентьев, – задала она запрос в компьютере, но потом посмотрела на Гурова и уточнила: – Что конкретно нужно искать?

– А кто его знает, что нужно искать конкретно. Все, что найдете на него, то и будет хорошо, – улыбнулся Лев Иванович извиняющейся улыбкой. – Но главное, мне нужно точно знать, где он сейчас находится. Где живет или где работает хотя бы.

– Хм, – недоуменно покачала головой Васильева. – Кстати, тут записано две фамилии – Леонидов и Терентьев. По какой из них искать?

– А давайте по обеим, – немного подумав, ответил Лев Иванович.

– Ну, на это нужно время… – протянула Васильева.

– Хотите, я вам кофе принесу? – улыбнулся Лев Иванович своей самой очаровательной улыбкой.

– Нет, спасибо, – обреченно вздохнула Васильева. – Я сегодня уже свою норму выпила. – Она снова посмотрела на Гурова и, покачав головой, добавила: – Хитрец вы, Лев Иванович! Знаете же, что я вам не могу отказать, и пользуетесь моей слабостью к вам.

– Пользуюсь, Эльвира Владимировна, – добродушно согласился Гуров и встал. – Не буду мешать, пойду к Орлову. А вы, как закончите, позвоните мне.

– Обязательно, – пообещала Васильева и тут же, развернувшись к компьютеру, быстро застучала по клавиатуре.

В приемной Орлова секретарша Верочка встретила Гурова удивленно-квадратными глазами.

– Лев Иванович? – чуть ли не заикаясь, спросила она и выронила из рук какой-то документ, который только что вынула из принтера. – Ой.

– Вера, вы словно привидение увидели! – рассмеялся Гуров и протянул ей энергетический батончик, который прихватил с собой из кафе, где они с Крячко обедали. Он знал, что Верочка весьма заботится о своей фигуре и вместо шоколада предпочитает такие вот батончики из фруктов.

– Спасибо, – зарделась Верочка, принимая от Гурова сей дар. Она всегда неровно дышала к полковнику и втайне мечтала, что когда-нибудь…

Впрочем, об этой мечте Верочки догадывался не только Лев Иванович, но и практически все Главное управление уголовного розыска.

– Я просто думала, что вы сейчас в Анапе отдыхаете… Вы к Петру Николаевичу? – торопливо задала следующий вопрос Верочка и тут же снова сконфузилась.

К кому же еще мог прийти Гуров? Не к ней ведь. Она нажала кнопку селекторной связи и сказала:

– Петр Николаевич, к вам Гуров Лев Иванович явился.

– Верочка, являются только привидения, – напомнил ей генерал. – Пусть заходит.

– Так он и явился как привидение, – пробормотала Верочка себе под нос, провожая обожающим взглядом Льва Ивановича.

Гуров вошел и, поздоровавшись, сел за стол. Генерал снял с носа очки, в которых работал над какими-то документами, и потянулся в кресле.

– Сижу сегодня, как сыч. Уже все мышцы занемели, а в глазах буквы и строчки пляшут, – пожаловался он Льву Ивановичу и, выйдя из-за стола, прошелся широким шагом по кабинету, покрутил головой, помахал, как мельница, руками.

– Зарядку через каждый час делай, – посоветовал ему Гуров.

– Ха, кто бы мне тут говорил о зарядке! Сам-то много ты ее делаешь?

– Не скажи, Петр Николаич, я в кабинете столько времени, как ты, не провожу, – обиженно ответил Гуров. – Накажи Верочке, чтобы она тебе каждые полтора-два часа напоминание делала, и все дела.

– Дельно, – кивнул Орлов одобрительно. – Надо и вправду ей сказать. Хотя и она иной раз как засядет за работу, так за уши не оттащишь. Ей и самой напоминать надо, чтобы перерыв делала.

– Ты ей скажи, чтобы она будильник ставила на телефоне, – снова подсказал Лев Иванович.

– Что ты все заладил, скажи да скажи, – заворчал вдруг Орлов. – Вот и скажи мне, чего ты ко мне пришел? Ты вроде как со Станиславом делом приехал заниматься, а не ко мне в гости.

– А может, я по тебе соскучился, – рассмеялся Гуров, а потом уже серьезно добавил: – Я как раз по делу в управлении и нахожусь.

Он как мог подробнее рассказал о своих с Крячко изысканиях и предположениях касательно двух убийств.

– Да, странная история вышла с этой рукописью, – согласился Петр Николаевич. – И что-то в этой истории с пистолетом не так. Не сходится что-то, – задумчиво вышагивая по кабинету, высказался Орлов. – А что ты сам по этому поводу думаешь? Кирьянова убила и первого, и второго мужа?

– Даже и не знаю пока, что думать. Ольга Михайловна не походит на человека, который бы стал так явно прятать пистолет у себя в сумочке, – с сомнением ответил Гуров.

– А может, она просто все это разыграла? Мол, я не виновата, меня подставили, а на самом деле… Писатели – они, знаешь ли, люди тонкие и хитрые, им написать сюжет, а потом его обыграть – ничего не стоит. Может, эта ваша Кирьянова – хорошая актриса?

– Может, и так. Но если бы она разыгрывала и свой страх, и неведенье, то Мария у меня ее сразу бы раскусила. Уж в чем в чем, а в игре на публику Маша отлично разбирается. Но она твердит, что Ольга искренна в проявлении своих чувств.

– Ну, тогда я не знаю… – Орлов остановился напротив Гурова, подумал и спросил: – А сколько было лет мальчику, когда убили его отца?

– Почти четырнадцать, – ответил Лев Иванович. – Подросток еще. Если судить по протоколу с места происшествия, то именно он и нашел отца, когда вернулся из школы.

– Гм. – Орлов нахмурился, почесал нос и, ничего не ответив, снова зашагал по кабинету.

– Со слов мальчика, у него с отцом были очень хорошие, теплые отношения. Жили они дружно. Правда, Леонидов-старший очень переживал уход жены и стал пить больше, чем следовало бы. Но на сына никогда не ругался, даже когда тот скатился в учебе на тройки, – рассказал Лев Иванович все, что мог вспомнить о показаниях Леонидова-младшего.

– Слушай, а почему Леонидов не опубликовал роман? Жена ушла от него еще десять месяцев назад, рукопись была у него под рукой. Но он ее тем не менее никому не показывал и даже не пытался опубликовать… Странно это все.

– Кто его знает почему, – пожал плечами Гуров. – Я так понял, что в романе не было финала. То есть на момент, когда Ольга ушла от Леонидова, роман был не закончен. Может, поэтому.

– Хм. А что ему мешало закончить самому? Может, именно в этом и кроется разгадка всей этой давней истории? – Орлов вопросительно посмотрел на Льва Ивановича.

Тот не успел ответить – в кармане завибрировал телефон.

– Илья Ильич, слушаю вас, – ответил Гуров на звонок Пятакова.

– Я поговорил с Мирой Евсеевой, с дежурной горничной, и она, хотя и нехотя, но призналась, что к ней в ту ночь приходил ее парень. Так получилось, что в комнате горничных она ночевала в ту ночь одна. Две другие женщины на ночь ушли домой. Они живут рядом, и им разрешали иногда ночевку дома с условием…

– Да, я понял, – нетерпеливо перебил его Лев Иванович. – Она назвала фамилию парня?

– Да. Им оказался тот самый охранник, который сейчас находится в отпуске – Александр Терентьев.

– Как его фамилия? – переспросил Гуров, которому вдруг показалось, что он ослышался и неправильно понял фамилию.

– Терентьев Александр Владиславович, – чуть ли не по складам повторил Пятаков.

– Хм, – озадачился Гуров, не веривший в совпадения. – Илья Ильич, – торопливо обратился он к оперативнику. – Мне срочно нужно кое-что уточнить, и я вам сразу же перезвоню.

– Хорошо, – голос Пятакова прозвучал удивленно.

Лев Иванович быстро набрал номер Васильевой. Та ответила сразу.

– Еще не вся информация готова, – с некоторым раздражением сказала она.

– Не важно, у меня еще есть время подождать. Эльвира Владимировна, мне нужно просто уточнить у вас один момент. Терентьев сейчас находится в Анапе?

– Ну, если вы и так уже об этом знаете, то к чему спрашиваете? – спросила Васильева вместо ответа.

– В том-то и дело, что не знаю, а просто уточняю. Мне сейчас позвонили и сказали, что некто Терентьев Александр Владиславович работает в Анапе охранником в отеле, где произошло убийство. Вот я и хочу уточнить – о том же самом человеке идет речь или это полный тезка нашего Терентьева?

– Ах, вот как. Что ж, с уверенностью в девяносто девять процентов могу сказать, что это тот самый Терентьев. Но если вы, Лев Иванович, мне еще скажете его возраст и название отеля, в котором работает этот тезка, то я смогу сказать уже более точно.

– Черт, возраст охранника я у Пятакова не уточнил, – проворчал Гуров. – Название отеля – «Фантазия».

– Ага, вот как! Ну, считайте, тогда совпадение на девяносто девять целых и девять десятых, – ответила Васильева. – Что-то еще?

– Телефонный номер, который я вам дал, где зарегистрирован?

– В Москве, на имя Терентьева. Этот же номер телефона привязан и к его сберкарте. Все остальное я пока что проверяю. Сделала запросы, жду ответы на них. Потом все оформлю и позвоню вам.

– Отлично! Но не могли бы вы раздобыть для меня еще одну информацию?

– Говорите уже, – устало вздохнула Васильева.

– Мне нужно узнать, на ком был женат Леонидов Владислав Владленович до брака с Ольгой Михайловной Леонидовой. И желательно сделать это как можно скорее. Мне нужна девичья фамилия его первой супруги.

– Ладно, и это узнаю. Что поделать, если нужно срочно, – добродушно ответила Васильева.

– Спасибо вам огромное, Эльвира Владимировна. Буду должен, – вдохновенно ответил Лев Иванович.

– Мне уже все управление столько должно, что при всех этих обещаниях, будь они выполнены, я сейчас бы сидела дома на полном пансионе и счастливо ела каждый день шоколад, – рассмеялась женщина и отсоединилась.

– Что там у тебя? – Орлов, который, пока Гуров говорил по телефону, снова сел на свое место и опять углубился в документы, поднял на него глаза.

– Похоже, что нашелся сын Леонидова, – ответил Лев Иванович.

– Так это же и хорошо, – кивнул генерал. – Поедете с Крячко обратно к морю. Глядишь, все на месте и разрешится.

– Вполне может и разрешиться, – согласился задумчиво Гуров. – Оказывается, он работает в том самом отеле охранником, в котором убили Кирьянова и теперь обвиняют в этом убийстве его приемную мать.

– Хм, интересный поворот. – Орлов вопросительно посмотрел на Гурова.

Но вместо ответа Лев Иванович набрал на телефоне номер Пятакова.

– Илья Ильич, сколько лет нашему отпускнику? – уточнил Гуров – Ага, двадцать семь. Ясно. В общем, получается такой расклад. Этот самый Терентьев и есть сын убитого тринадцать лет назад Леонидова. Мы тут его ищем, а он сменил фамилию и живет себе спокойно в Анапе. Что говорите? Связь что-то забарахлила, плохо слышно. Да, согласен, странно все это. Поэтому, пока мы со Станиславом Васильевичем не вернулись, вы там за ним присмотрите. Хорошо. Мы сегодня вечером выезжаем. Еще кое-какие моменты уточним, и выедем.

Лев Иванович немного помолчал, размышляя, и добавил:

– Узнайте сегодня же и перезвоните мне обязательно, какая у Ольги Михайловны Кирьяновой девичья фамилия. Да. Обязательно. И еще. Насчет ключ-карты вы у Евсеевой узнавали? Говорит, что не теряла… ладно. Добро. Тогда, как узнаете про фамилию, так сразу и перезвоните мне. Спасибо.

– Ага, вот ты где! – В кабинет бодрым шагом вошел Станислав Крячко и, поздоровавшись с начальником, сел рядом с Львом Ивановичем. – О чем разговор?

– Ты имеешь в виду, о чем я по телефону говорил? – поинтересовался Лев Иванович.

– Ну да. Петро, как я вижу, весь в бумажки свои зарылся.

– Каждому свое, – ворчливо буркнул, не отрываясь от работы, Орлов.

– Это точно, – подтвердил Крячко. – Меня, например, устраивает больше работа с людьми, чем с бумагами. Скучное это занятие – документы с места на место перекладывать, а тем более рапорты составлять.

Орлов поднял на лоб очки и, посмотрев на Станислава, хмыкнул.

– Я вот думаю – может, мне тебя или Леву на свое место рекомендовать, когда буду уходить на пенсию?

– Ну уж нет! – сделал испуганные глаза Крячко. – Только не это!

– Станислав, не бойся, – рассмеялся Лев Иванович. – Нам с тобой это, – он кивнул на стол начальника, – точно не грозит. Там, наверху, понимают, что если кто-то такой, как мы, сядет в это кресло, то вся работа управления пойдет кувырком. Из нас с тобой организаторы, как из Петра Дженнифер Лопес.

– Ты меня с этой сомнительной дамочкой не сравнивай, – нахмурился Орлов.

– Так я и не сравниваю, а наоборот. – Гуров повернулся к Крячко и заявил: – Нашелся Леонидов-младший. Никогда не догадаешься, где он сейчас находится.

– В Анапе, – хитро улыбнулся Станислав.

– Э-э-э, с тобой вообще неинтересно, – шутливо махнул на него рукой Лев Иванович. – Очень уж ты догадливый.

– Я не догадливый, а шустрый. Просто уже заходил в техотдел и виделся с Эльвирой Владимировной. Она мне и сказала про ваш телефонный разговор, – доложил Крячко. – Я сразу после твоего звонка к ним зашел.

– Сегодня мы с тобой обратно поедем, – уже серьезным голосом заметил Гуров. – А ты что узнал?

– Узнал, что с очень большой вероятностью и роман, и рассказы писал один и тот же человек, – ответил Станислав. – Но сказали, что надо еще немного поработать над текстами, а потом они уже скажут точно. Завтра и позвонят.

– Отлично. Тогда дожидаемся результатов от Васильевой. Она скоро должна позвонить, – Лев Иванович посмотрел на часы. – И едем обратно.

Глава 17

До Анапы Гуров и Крячко добрались, уложившись прямо-таки в рекордное время – за девятнадцать часов. Ночью трассы были относительно свободны, да и поехали они по короткой дороге, что шла через Тимашевский и Славянск-на-Кубани. Пятаков, хотя и должен был отзвониться еще вечером, связался с Гуровым только часов в шесть утра и сонным голосом, чертыхнувшись и извинившись, сказал:

– Вчера совсем замотался и забыл позвонить по поводу девичьей фамилии Кирьяновой. Так вот, в девичестве она была Дробышевой.

– Ага, понятно теперь, почему она взяла себе этот авторский псевдоним.

– Что? – не понял его реплики Пятаков.

– Да это я так, рассуждаю вслух, – пояснил Гуров. – Просто мы вчера беседовали с сослуживцем Леонидова-младшего, который сейчас Терентьев, и тот сказал нам, что Александр взял себе девичью фамилию матери. А раз у Ольги в девичестве была фамилия Дробышева, то значит, Александр каким-то образом узнал, что она не его биологическая мать. Мы, кстати, еще вечером узнали, что Владислав Владленович Леонидов в свое время был женат на некой Терентьевой Ирине Павловне. Она ушла от него, оставив писателю полугодовалого сына.

– Блин, Санта-Барбара какая-то, – ругнулся Пятаков. – А на фига этому Александру вообще надо было фамилию менять, да еще и на фамилию нерадивой мамаши?

– Вот это интересный вопрос, на который бы я хотел знать ответ. Чувствую, что нам придется серьезно заняться этим Леонидовым-Терентьевым. Но пока мы с Крячко не приедем с информацией, которая у нас имеется, и не переговорим с Ольгой Кирьяновой и Мирой Евсеевой еще раз, вы этого Терентьева не беспокойте. Кстати, есть что-то новое по биологическим следам в номере?

– Есть, – уже проснувшимся голосом ответил Пятаков. – Наши ребята выявили несколько интересных улик. Например, волос на подушке, через которую стреляли в Кирьянова. По ДНК он не подходит ни к убитому, ни к его жене. Есть предположение, что он принадлежит убийце. Пробивали его по нашим данным, но совпадений пока ноль. Еще взяли пробы с ковра в спальне. Там был обнаружен нечеткий отпечаток от обуви. Судя по очертанию, он принадлежал мужчине, который носит обувь сорок второго или сорок третьего размера.

– А не могли и следы, и волос принадлежать кому-то из писателей? Например, тому же Слепакову?

– Нет, – уверенно ответил оперативник. – Мы проверили всю его обувь. Он носит сороковой размер. А если учитывать показания и самой Ольги Кирьяновой, и дежурной горничной, то уборку номера проводили в обеденное время накануне. И вечером того же дня к ним в номер, кроме Слепакова, никто не заходил. Насчет волоса… ДНК у Слепакова мы не брали. Но это, думаю, не проблема. Я займусь этим.

– Что ж, это уже хоть что-то, – задумчиво произнес Гуров и, обращаясь к Пятакову, сказал: – Давайте пока что оставим все как есть, до нашего приезда. А пока мы доберемся, нужно попробовать найти Терентьеву Ирину Павловну. Сможете этим заняться? Возможно, что она уже сменила фамилию Леонидова на другую. Я сейчас вышлю вам на почту все, что у меня есть на эту даму. Сделаете запросы.

– Без проблем, – ответил Пятаков и продиктовал Гурову адрес имейла.

– Все, записал. До встречи, – Гуров отсоединил связь.

– Вот ведь какая петрушка получается, – сказал он Крячко, глядя в окно. – Пасынок Ольги уже три года работает в отеле, куда Кирьяновы приезжают каждый год последние пять лет, и она ни словом не обмолвилась о том, что он там работает.

– А может, она и не знала об этом или не узнала его, когда видела мельком, – предположил Станислав. – Охранники – они ведь не горничные, глаза не мозолят. Сидят себе за монитором и иногда только выходят на обход.

– Ну не знаю, уж за три-то года они могли бы и столкнуться нос к носу, – пожал плечами Лев Иванович.

– Совсем не обязательно. Вот, например, у нас в подъезде есть соседи, которых я за те семь лет, которые живу в этом доме, ни разу не видел.

– А ты откуда знаешь, что ты их не видел? – усмехнулся Гуров.

– Знаю, потому что я вообще редко с кем в подъезде сталкиваюсь. С моей работой я скоро забуду, и как Наталья у меня выглядит, – пошутил Крячко.

Лев Иванович подумал, что Станислав в чем-то прав. Ведь он и сам весьма нечасто сталкивался с соседями по подъезду и толком даже не знал, кто живет с ним на одной площадке.

* * *

Разговор с Ольгой и Мирой Евсеевой сыщики решили отложить до следующего утра. Приехали они в Анапу уже ближе к обеду, вымотанные дорогой и вчерашним долгим днем. Их жены сразу же засыпали кучей вопросов, точных ответов на которые у Гурова и Крячко пока что не было. Приняв душ и пообедав в кафе при отеле, сыщики сразу же отправились на боковую и проспали до самого вечера. А вечером, предварительно созвонившись с Пятаковым, поехали в местное управление УГРО на встречу с оперативниками.

Пятаков и Лемешев ждали их на этот раз в своем кабинете. Когда полковники вошли, Илья Ильич задумчиво мерил шагами кабинет, а Андрей что-то печатал на компьютере.

– Наконец-то! – Пятаков протянул Гурову руку, и Лев Иванович обратил внимание, что Илья Ильич впервые за все это время посмотрел ему прямо в глаза.

– Вот, – Крячко протянул Пятакову папку с копиями материалов дела по убийству Леонидова и новыми документами, которые они успели собрать за вчерашний день.

Лев Иванович, пока Пятаков внимательно изучал бумаги, рассказал как можно подробнее все, что ему и Станиславу удалось узнать. Илья Ильич несколько раз останавливал его и задавал наводящие вопросы. Гуров с удивлением обнаружил, что Пятаков может одновременно и внимательно читать отчеты, и слушать его рассказ. Он задавал ему вопросы то касательно того, что он вычитал, то уточнял какой-то момент из рассказа Льва Ивановича.

– Как это вам удается? – не выдержав, полюбопытствовал Гуров.

– Что? – не понял Пятаков.

– Одновременно делать два дела, – кивнул Лев Иванович на бумаги.

– А, это… – Пятаков, казалось, смутился. – Это у меня врожденное. Я и обеими руками владею одинаково. Наверное, это особенность мозга такая, – пожал он плечами.

– Полезная особенность, – позавидовал Крячко.

– Устаю быстро, – нехотя ответил Пятаков. – Побочный, так сказать, эффект. Сутки дежурства еле вытягиваю. А с возрастом так и совсем тяжко стало. Думаю, что уже пора на пенсию уходить. Стаж давно выработал, но начальство пока не хочет отпускать. Да и сам все никак не решусь.

– Скучать не будете по работе? – поинтересовался Лев Иванович.

– А вы? – чуть склонив голову набок, ответил вопросом на вопрос Пятаков.

– Буду, – честно признался Лев Иванович. – Поэтому и не тороплюсь на эту самую пенсию.

– Вот и я тоже. Буду работать, пока сил хватает. Это у меня голова в два раза быстрее работает, а организм отстает от нее малость, – вздохнул Илья Ильич и сразу же перескочил с одной темы на другую: – Нашли мы с Андреем эту Терентьеву – биологическую мать Александра Леонидова. Тут она, в Анапе, обосновалась. Не в самом, правда, городе, а рядом. В Варваровке. Это курортный поселок в горах.

– Шикарное, между прочим, место, – высказал свое мнение о приморском поселке Лемешев. – У меня там сестра старшая живет с семьей.

– И адрес этой биомамы у нас есть? – Гуров посмотрел на Пятакова.

– Есть и адрес, и телефон. И фамилия у нее уже не Леонидова, а Шнайдер. Вышла замуж за какого-то немца-мичмана, жила какое-то время в Германии, потом развелась, оттяпала у мужа кругленькую сумму и вернулась в Россию. Купила недвижимость – домик и квартирку – в поселке, и теперь живет за счет сдачи жилья туристам. Достроила еще один этаж к дому и открыла что-то вроде гостевого дома.

– Ого, сколько вы о ней уже узнали! И так быстро инфу нашли! – подивился Станислав.

– А что вы хотите – современные технологии. – Лемешев встал из-за стола и потянулся, разминаясь.

– Это Андрюха все и нашел, – кивнул на Лемешева Пятаков. – Он с компьютером и интернетом на «ты». А вот с опросом свидетелей у него, прямо скажем, не очень ладится.

– Поэтому мы с вами, Илья Ильич, и сработались, – заметил Лемешев. – Вы с современными технологиями совсем никак не дружите.

– Это точно, – вынужден был согласиться Пятаков. – Хотя должен сказать, что старые методы лучше и эффективней современных.

– Ну, с этим можно и поспорить, – встрял в их спор Станислав. – Я бы сказал, что самым эффективным и правильным сегодня будет соединить старые и новые приемы расследования. Люди сейчас где больше следов оставляют? В интернете – общаясь по гаджетам и в соцсетях…

– Правильно, – кивнул Лемешев.

– Только вот убивать по интернету еще не научились, – нахмурился Пятаков.

– Зато других преступлений хватает. По интернету сейчас и наркотиками торгуют, и развращают малолетних, и мошенники орудуют… – начал перечислять Станислав, но Лев Иванович его перебил:

– Давайте-ка вернемся к нашим баранам. В нашем расследовании интернет будет скорее вспомогательным орудием расследования, чем основным, а поэтому давайте решим, с кем нам нужно в первую очередь поговорить завтра.

– С Терентьевым, который Леонидов? – спросил Лемешев.

– С ним тоже нужно, – согласился с ним Гуров. – Но я пока подождал бы с этим делом.

– Думаете, что он как-то замешан во всей этой истории? – Лемешев посмотрел на полковника, но ответил Андрею Пятаков:

– Возможно, что он даже не просто замешан. Слишком уж много всего вокруг него непонятного. Неожиданная смена фамилии – раз, устройство на работу именно в тот отель, где до его трудоустройства уже два года проходили писательские сходки – два. Появление его в гостинице накануне убийства, хотя он и не должен был там быть – три.

– Леонидов, а вернее Терентьев, закончил технический колледж и выучился заочно по профессии программист-электронщик – это четыре, – добавил Лев Иванович, и все посмотрели на него.

– Да, точно. – Пятаков зашелестел бумагами, выискивая нужный листок. – Вот, нашел. Закончил на «отлично», между прочим.

– А это значит, что он вполне мог что-то напортачить с камерами, – согласно кивнул Лемешев.

– Поэтому, чтобы и нам случайно не напортачить, завтра прямо с утра нужно переговорить еще раз, но уже в свете имеющихся у нас фактов, с Ольгой Кирьяновой, горничной Мирой Евсеевой и с биологической матерью Александра Леонидова. А также еще раз уточнить все нюансы передвижения Тропинина во время его смены. Прямо поминутно уточнить, – Лев Иванович многозначительно посмотрел на Андрея Лемешева, давая ему понять, что именно он и должен будет заняться охранником. – Надо выяснить, был ли Терентьев в гостинице всю ночь и передвигался ли внутри здания. На чем он приехал, во сколько приехал в гостиницу, во сколько уехал оттуда и прочее… В общем, ты понял, Андрей.

– Ага, понял, – согласно кивнул Лемешев.

– Илья Ильич, вы как местный, возьмете на себя Терентьеву-Шнайдер?

– Возьму, – согласился Пятаков.

– Вот и отлично, а мы со Станиславом будем работать с Ольгой Михайловной и Мирой, – подвел итог Лев Иванович.

– Кирьянову отпускать пока не будем. – Пятаков встал и, собрав в папку все документы, которые читал, протянул Лемешеву. – Спрячь в сейф и не забудь закрыть.

– Обижаете, Илья Ильич, – усмехнулся Андрей.

Оперативники еще минут пять обсуждали рабочие вопросы, а потом разошлись.