Текст книги "Язык и религия. Лекции по филологии и истории религий"

Символы веры и катехизисы

С распространением вероучения вширь и по мере его развития вглубь учение усложняется. Происходит его внутренняя структурация, складывается определенная и е р а р х и я смыслов – различение главного и второстепенного и третьестепенного. С другой стороны, возникают новые вопросы, новые темы, новые и нередко небесспорные решения, что вызывает дискуссии, полемику, борьбу мнений и новые вопросы… Иначе говоря, идет обычный процесс приращения знания, в данном случае богословского.

Христианская церковь достаточно рано ощутила потребность в определении корпуса главных, общепризнанных и общеобязательных истин вероучения – догматов. Они принимались на Вселенских соборах в IV—VIII вв. Их систематическое изложение, обоснование и объяснение составило предмет специальной церковной дисциплины – догматического богословия (см. §67). Однако массам верующих книги по богословию были трудны и недоступны. Простые люди нуждались в своего рода а з б у к е вероучения – в кратком, понятном и точном изложении основ веры. Вместе с тем источник этого знания должен быть в глазах народа непререкаемым авторитетом.

В христианстве сложилось два основных жанра такого рода текстов: 1) Символ веры (перечисление в установленной последовательности 12 догматов веры) и 2) катехизис (изложение основ веры по вопросам и ответам)[143]143
  От греч. katecheo – оглашать, устно наставлять, учить. В раннем христианстве катехизис – это устное наставление тем, кто готовился принять крещение. Подготовка к крещению (катехизация) в русской церковной традиции называлась оглашение, a те, кто проходил такую подготовку, назывались оглашенными. Было также слово оглашенник – ‘книга поучений для готовящихся принять христианство’ и выражение оглашенные словеса – ‘поучения для оглашенных’.


[Закрыть]. В Символе веры и катехизисе церковь видит чрезвычайно ответственные, программные документы. Их особенность в том, что это не упрощение или адаптация каких-то более важных или более ответственных текстов. Эти тексты как раз и есть концентрированное выражение самого важного знания, причем универсально важного – того, что церковь полагает необходимым основанием веры каждого человека.

Символ веры, до сих пор канонический для православия, составили отцы I и II Вселенских соборов, в городе Никея (в 325 г.) в Константинополе (381 г.), почему он и зовется Никео-Константинопольский (или Никео-Царьградский). Последующие изменения (в частности филиокве) были приняты только западным христианством (см. ниже).

Что касается катехизиса, то в раннем и святоотеческом христианстве его жанровая форма, как и содержание, была достаточно свободной – не обязательно вопросно-ответной, как это строго понимается сейчас. Катехизис в современном терминологическом значении термина (как догматически точное изложение основ веры по вопросам и ответам) появляется в Реформацию, когда протестантам потребовалось новое, не по отцам церкви, изложение основ христианства.

Первый протестантский катехизис – «Краткое изложение Десяти заповедей и молитвы Господней» – составил Мартин Лютер в 1520 г. Затем последовали Лютеровские Малый и Большой катехизисы, а также катехизисы Кальвина, Меланхтона, приверженцев Цвингли и других протестантских вождей. В качестве католической реакции появились тщательно разработанные и строго догматизированные иезуитские катехизисы. Католических версий катехизиса известно не много, однако по количеству изданий и тиражам катехизис был самой массовой из вероучительных книг. Например, катехизис Петра Канизия (ум. в 1597 г.), основателя иезуитского ордена в странах немецкого языка, в 1529 – 1863 гг. выдержал более 400 изданий, т.е. в течение 234 лет почти каждый год выходило по два издания католического катехизиса (ППБЭС, 1229).

В восточнославянской традиции первый катехизис, причем не на церковнославянском, а на народном языке (простой мове), напечатал знаменитый белорусский протестант Сымон Будный (Несвиж, 1562). Его «Катехис?с, то есть наука стародавная хр?ст?аньская, от светого писма для простых людей языка руского в пытан?ах и отказех събрана» написан в большой зависимости от Лютеровских изданий.

Первый православный катехизис у восточных славян разработал «дидаскал» (учитель) Львовской братской школы Лаврентий Зизаний[144]144
  Лаврентий Зизаний (50—60 гг. XVI в. – после 1634) знаменит как автор хронологически второй печатной грамматики церковнославянского языка («Грамматика словенска», Вильна, 1596) и составитель одного из ранних словарей церковнославянского языка (с толкованиями трудных слов на простой мове).


[Закрыть]. Этот катехизис Лаврентий с сыном привезли в 1627 г. в Москву, на государев Печатный двор для печатания. После прений в течение трех февральских дней и перевода на церковнославянский язык Катехизис Зизания был напечатан в Москве, однако тираж тут же конфисковали и почти полностью уничтожили (осталось несколько дефектных экземпляров)[145]145
  Сохранился своеобразный протокол обсуждения Катехизиса, изложенный с точки зрения московских участников диспута – «Прение литовского протопопа Лаврентия Зизания с игуменом Илиею и справщиком Григорием по поводу исправления составленного Лаврентием катехизиса». Рукопись напечатана в кн.: «Летописи русской литературы и древности» (т. 2, кн. 4, М., 1859, с.80—100) и литографически воспроизведена в «Памятниках древней письменности» (т. XVII, М., 1878).


[Закрыть]. С именем Лаврентия Зизания и его брата Стефана исследователи связывают еще несколько печатных (не сохранившихся) и рукописных катехизисов конца XVI – первой трети XVII в., известных в украинско-белорусских землях того времени (Маслов, 1984, 72—74).

После Зизания у восточных славян до XX в. было два православных катехизиса: 1) «Православное исповедание кафолической и апостольской церкви Восточной» киевского митрополита, знаменитого ректора Киевской академии Петра Могилы (Киев, 1640; краткая версия в 1645 г.; московские издания в переводе на русский язык в 1645 и 1696 гг.), и 2) «Катехизис пространный христианский» московского митрополита Филарета (Дроздова) 1823 г. (2-я редакция 1827 г. многократно переиздавалась).

Как видим, катехизисы составляют (или санкционируют) церковные вожди-реформаторы и высшие иерархи. Таково «требование» жанра, условие общеконфессионального принятия катехизиса в качестве свода непререкаемых вероучительных истин.

К Символу веры и катехизису функционально близки так называемые символические книги, или исповедания веры. Они содержат строго догматическое толкование Символа веры, главные молитвы и перечни главных понятий христианства: Десять Божьих заповедей, Две Заповеди любви, Главные Истины веры, Семь Святых Таинств, Семь Даров Святого Духа, Семь главных грехов, Три Добродетели, Три Конечных момента человека (1. Смерть. 2. Божий суд. 3. Небо или ад). На Руси в XVII в. такого рода перечисления основных категорий христианства вместе с Символом веры и катехизисом часто печатались в букварях церковнославянского языка, позже – в молитвенниках, толковых молитвословах, пособиях по Закону Божьему и в других подобных книгах, вводящих в исповедание веры.

Символ веры включает перечень догматов христианства, в которых кратко, без обоснований и комментариев, как бы только в «символической» форме, обозначены основы веры. Каждый из 12 догматов, включенных в Символ, называется членом Символа веры. На всех языках христианский Символ веры начинается глаголом со значением ‘верить, веровать’ в 1-м лице единственного числа: лат. Credo.., церк. —слав. Верую во единого Бога Отца Вседержителя <…> ;, т.е. верующий от своего имени, лично, как бы заявляет или объявляет, во что он верит[146]146
  Глагольные формы лат. credo и церковнослав. верую стали употребляться как существительные для обозначения всего текста Символа веры (ср. в проповеди о. Александра Меня: Сегодня, как и всегда за Литургией, мы вместе пели «Верую»), причем для русского обихода такое обозначение было более обычным, чем поздний и книжный оборот Символ веры. Лат. credo, заимствованное во многие языки, развило более общее, не обязательно конфессиональное значение: ‘взгляды, убеждения, основы мировоззрения’ (ср. кредо демократов, научное кредо и т.п.).


[Закрыть]. При крещении младенца Символ веры читается «за него» его восприемником (крестным отцом). От принимающего крещение взрослого требуется в храме произнести Символ веры вслух. Кроме того, Символ веры читается как молитва в церкви и дома; в православной церкви его поет хор, которому вторят все молящиеся.

Ниже приводится Никео-Константинопольский Символ, канонический для православия.

[1] Верую в одного Бога Отца, Вседержителя, Творца неба и земли, и всего видимого и невидимого.

[2] И в одного Господа Иисуса Христа, Сына Божия, Единственного рожденного от Отца прежде всех веков: как Свет от Света, Бога истинного от Бога Бога Истинного, а не сотворенного, имеющего с Отцом одно существо, и Которым все сотворено.

[3] Для нас людей и для нашего спасения сошедшего с небес и принявшего человеческую природу от Марии Девы через наитие на Нее Духа Святого, и сделавшегося человеком.

[4] Распятого за нас при Понтии Пилате и страдавшего и погребенного.

[5] И Воскресшего в третий день согласно с Писаниями.

[6] И Вознесшегося на небеса и пребывающего по правую сторону от Отца.

[7] И опять Имеющего прийти со славою, чтобы судить живых и мертвых, Которого Царству не будет конца.

[8] И в Духа Святого, Господа, дающего всему жизнь, от Отца исходящего, почитаемого и прославляемого наравне с Отцом и с Сыном, говорившего через пророков.

[9] И в одну святую соборную и Апостольскую Церковь.

[10] Признаю одно крещение для оставления грехов.

[11] Ожидаю воскресения мертвых.

[12] И жизни будущего века. Истинно, так.

Западное изменение в Символе веры – добавили филиокве (и от Сына[147]147
  Филиокве – от лат. filioque – буквально ‘и от сына’.


[Закрыть]) – отражает иное, по характеристике С.С. Аверинцева, более субординативное, понимание структуры триединства в Св. Троице (Аверинцев, 1967, 334). Согласно св. Августину, Святой Дух исходит не только от Отца, но и от Сына. Поместный собор в Толедо (589 г.) включил это сочетание – и от Сына – в 8-й член Символа веры:

[8] И в Духа Святого, Господа, дающего всему жизнь, от Отца и от Сына исходящего, почитаемого и прославляемого наравне с Отцом и с Сыном, говорившего через пророков.

Именно это догматическое расхождение, выразившееся в западном добавлении слов и от Сына, стало позднее (в 1054 г.) частичной причиной и поводом для разделения христианства на западную (римско-католическую) церковь и восточную (греко-православную) церковь (подробнее см. §98).

Жанровая идея, сам замысел Символа веры принадлежит христианству, и, строго говоря, только в христианстве термин символ веры вполне органичен. Однако, по-видимому, в каждой религии и особенно в религии, внимательной к слову и к структуре своего учения, есть аналоги Символа веры – специально составленный текст, с кратким изложением самых важных истин веры, читаемый в знак верности учению. Исследователи, выросшие в христианской культуре, склонны называть такие тексты Символами веры, хотя в самих вероисповеданиях (конкретно, в зороастризме, буддизме, исламе) эти тексты назывались иначе.

В иудаизме жанр «символического текста» сложился поздно. Возможно, потребность в тексте-символе возникла под влиянием аналогичных текстов у христиан, среди которых жили иудеи диаспоры.

Символ веры иудаизма составил выдающийся еврейский мыслитель средневековья Моисей Маймонид (1135—1204), автор «Наставника заблудших», одного из ранних логико-богословских комментариев к «Торе» (см. §66). Символ веры, сформулированный Маймонидом, состоит из 13 положений, в их числе – единственность Бога, божественное происхождение «Торы», загробная жизнь. Этот текст до сих пор включается во многие еврейские молитвенники.

Раби Йосеф Телушкин пишет, что иудаистский Символ веры точнее всего выражается в библейском стихе из «Второзакония» (2, 4): «Слушай, Израиль: Господь, Бог наш, Господь един есть» (Телушкин, 1992, 354). То главное, что в нем заключается, – это монотеизм иудейской веры. И в наше время верующие читают этот текст четырежды в день – как молитву и символ преданности Богу.

В иудаизме первоначальное обучение основам веры ведется по «Торе» и комментариям к ней. Вопросно-ответное построение характерно для некоторых поздних религиозно-юридических справочников.

Исламский полный символ веры называется акида (арабск. ‘вера, догма’). У суннитов есть несколько сводов догматов: наиболее популярный приписывают Абу Ханифе (VIII в.), затем свод XIII в. и конца XV в. (Ислам, 1983, 32).

Существует также сокращенный Символ веры – «Шахада» (от арабск. шахида – свидетельствовать). По данным В.В. Бартольда, «Шахада» возникла как молитвенный и различительный возглас, который у первых мусульман служил знаком отличия от не-мусульман, в первую очередь язычников (Бартольд, 1992, 136).

«Шахада», как и христианский Символ, начинается глаголом в 1-м лице единственного числа, переводимым как ‘свидетельствую’. Такое начало достаточно близко к первому слову христианского Символа – церк.-слав. Верую или лат. Credo (см. §69). Исламский Символ содержит сжатое изложение двух основных догматов ислама: 1) существует единый, единственный, вечный и всемогущий Бог – Аллах; 2) своим посланником Аллах избрал араба из Мекки Мухаммада. Каждый мусульманин знает арабское звучание и смысл Символа религии ислама: Ла илaха иллаллах ва Мухаммадун расулуллах – ‘Свидетельствую, что нет никакого божества, кроме Аллаха, и Мухаммад – посланник Аллаха’ (Ислам, 1983, 4). Троекратное произнесение этой формулы в присутствии официального лица[148]148
  У мусульман нет духовенства как сословия, обладающего особой благодатью; нет и церкви, служащей посредником между человеком и Аллахом. В деятельности «людей религии» (имамы ‘руководители молитвы’, служители мечетей, проповедники, знатоки исламского права и хадисов, учителя богословия) функции духовной и светской власти практически неразделимы.


[Закрыть], причем не обязательно в храме, составляет ритуал принятия ислама. Катехизация отсутствует: принимающий ислам не обязан проходить предварительное обучение основам веры.

Помимо «Шахады», в повседневном мусульманском обиходе употребительны различные словесные формулы, которые расцениваются как символические знаки верности Аллаху. Например, восклицание Аллaху aкбар ‘Аллах самый великий!’ – это и боевой клич мусульманских воинов, и бытовое восклицание, и распространенная надпись на зданиях. Широко употребительно также клише, которое можно перевести как ‘Я полагаюсь во всем на Аллаха’. Все мусульманские тексты и официальные речи начинаются с фразы «Во имя Аллаха, милостивого, милосердного» – потому что именно так в Коране начинается каждая новая сура.

Кратчайшее изложение главного догмата ислама содержится в 112-й суре Корана, которая называется «Очищение (веры)»:

 
«Во имя Аллаха, милостивого, милосердного!
Скажи: «Он – Аллах – един,
Аллах вечный;
не родил и не был рожден,
и не был Ему равным ни один!»
 

Главные догматы ислама изложены также в первой суре Корана «Фатихе» (буквально ‘открывающая’). Она состоит всего из 7 стихов и входит в обязательную молитву мусульманина, которая прочитывается не менее 10 раз в день (см. §75).

Богослужебные книги и молитвенники

В каждой религии те книги, которые используются в богослужении, занимают особое место в конфессиональной литературе. Во-первых, они читаются в храме – с его особой, семиотически насыщенной архитектурой и строго определенным внутренним пространством и убранством (наличие или отсутствие икон, скульптуры, специального орнамента, особо значимых надписей, символов и т.п.).

Во-вторых, чтение в храме богослужебных книг вплетено в ритуальное обращение верующих к Богу и взаимодействует со всеми остальными компонентами богослужения – звучащими (голос, музыкальные инструменты), видимыми (интерьер и его изобразительное решение; особое, отличное от «домашнего», освещение; ритуальные позы, жесты, телодвижения; особая одежда или детали одежды[149]149
  Например, особое богослужебное облачение католического и православного духовенства; лучшая и вместе с тем строгая одежда мирян у католиков и православных; платок на голове женщин в православии; оставляемая у входа в мечеть обувь мусульман; обязательный головной убор (небольшая мягкая шапочка) мужчин в синагоге (в соответствии с еврейской традицией, покрытая голова – это символическое напоминание о том, что над всеми есть могучая сила); и т.д.


[Закрыть]), осязаемыми (ср. ритуальное прикосновение к свитку «Торы», иногда с целованием свитка, в синагоге; обряд крещения с погружением в воду или обливанием; ритуальное омовение мусульман перед молитвой; целование верующими креста или руки священника и т.п.), обоняемыми (ср. запах в храмах специально воскуренных ароматических смол – фимиама, мирры, ладана и др.) и даже с такими семиотически значимыми компонентами, которые воспринимаются на вкус (вкушение хлеба и вина в православном и католическом таинстве причащения).

В-третьих, богослужебные тексты представляют собой извлечения из Св. Писания и вероисповедной догматики, особым образом приспособленные для исполнения в храме.

Наконец, в-четвертых, фрагменты из богослужебных книг в храме не столько читаются, сколько и с п о л н я ю т с я: их рецитируют, поют, декламируют, скандируют, шепчут про себя, повторяют хором. При этом исполнение включено в более сложное синтетическое храмовое действо – духовное с л у ж е н и е Богу: в благодарение, поклонение, прославление, обращение с просьбой. В храмовом исполнении богослужебных текстов чрезвычайно значим мистический компонент (общение с богом). Для психологической атмосферы богослужения характерно максимальное, вплоть до экстаза, религиозное воодушевление верующих, а также сильный эстетический компонент.

Что касается языка, то в атмосфере богослужения усиливается неконвенциональное (безусловное) восприятие верующими языкового знака: оно как бы разливается по всей словесной оболочке храмового действа. Параллельно тому, как усиливается фидеизм верующих в их отношении к слову, растет фасцинирующее (внушающее) влияние слова на психику.

«Тора» («Пятикнижие Моисеево»), главная книга иудаизма, должна каждый год быть полностью прочитана в синагоге. Еще мудрецы «Талмуда» и отчасти масореты разделили «Тору» на недельные чтения, а каждое недельное чтение – на семь частей (по числу дней в неделе). Отрывок из «Торы» исполняет один из членов общины, называемый человеком чтения. Реально он не читает, а поет «Тору» по особым нотам, которые надо помнить на память. На каждой службе чтение «Торы» обычно сопровождается раввинским толкованием стиха или темы чтения.

Рассуждение в синагоге о «Торе» или иудаизме называется двар Тора, что означает ‘слово Торы’. Эту своего рода проповедь может произносить не только раввин, но и каждый верующий.

Из Танаха, кроме «Торы», в синагоге читаются избранные места из книг пророков, обычно тематически связанные с прозвучавшими главами «Торы». Иногда отрывки из пророков рецитируют 13-летние мальчики, предварительно приготавливаясь к этому публичному исполнению «Торы» несколько месяцев: таков ритуал перехода подростка в группу совершеннолетних иудеев.

Та «Тора», которая читается в синагоге, должна представлять собой свиток (а не книгу-кодекс) и обязательно быть написана от руки. В синагоге или в том помещении, в котором евреи молятся Богу, свитки «Торы» хранятся в особом шкафу, называемом священный ковчег. Кульминация субботней утренней службы наступает после окончания чтения, когда два члена общины вызываются для совершения обряда «подымания Торы» и «одевания Торы». Свиток вынимают из ковчега, молящиеся поют при этом из «Книги пророка Исайи»: «Ибо от Сиона выйдет Закон [т.е. „Тора“. – Н. М.], и слово Господне – из Иерусалима» (Исаиа, 2, 3). Свиток подымают выше головы и носят по синагоге, чтобы всем был виден текст, при этом полагается развернуть свиток так широко, чтобы было видно сразу несколько колонок текста. Если тяжелый, обычно свыше 10 кг, свиток уронят на пол, то все свидетели этого должны поститься целый день. Когда свиток поднимают, все встают и произносят на иврите: «Это Тора, которую Моисей дал детям Израиля по слову Бога». «Одевают» «Тору» так: свиток сначала завязывается лентой или поясом, а затем надевается футляр, обычно бархатный, богато украшенный (Телушкин, 1992, 540—543).

Основу иудейского молитвенника составляют псалмы – 150 гимнов ветхозаветной книги «Псалтирь»[150]150
  От греч. psalmos – пение с музыкой на струнном инструменте. Название книги «Псалтирь» – греческое и позднее (появляется в Септуагинте). В Танахе книга псалмов называется «Хвалебные песни».


[Закрыть]. Традиция связывает их с именем царя Давида (X в. до н.э.), однако реально они создавались разными авторами в период с X по III вв. до н.э. Есть молитвы, появившиеся в средние века (в их числе иудаистский Символ веры, составленный в XIII в. Моисеем Маймонидом), а также и молитвы более позднего времени. В синагоге большинство молитв исполняются как песнопения.

Все христианские совместные богослужения, и в том числе главное из них – литургия, – включают общие молитвы, пение и чтение отрывков из священных книг (Ветхого и Нового Заветов и сочинений отцов церкви)[151]151
  Литургия (греч. leitourgia – общая или общественная служба, служение, повинность) – богослужение, во время которого совершается таинство евхаристии (благодарения), или причащения верующих к Богу. Литургия установлена самим Иисусом Христом в Тайной вечере (церк. —слав. вечеря – ‘ужин’): «Сие творите в Мое воспоминание» (Лк 22, 19) и сохраняет черты совместной священной т р а п е з ы, которая связывает собравшихся с Богом. Отсюда народно-христианские названия литургии: русск. обедня, лат. missa – ‘месса’, буквально ‘приготовленное; блюдо, кушанье’, к которому восходят англ, mass, нем. die Messe, польск. msza, белорусск. (католическ.) ?мша.


[Закрыть]. Состав и последовательность молитв, песнопений и чтений находится в зависимости от трех временных координат, определяющих место той или иной службы в трех циклах: 1) в суточном богослужении (по отношению к вечерне, утрене, литургии); 2) в церковном году (по отношению к так называемым двунадесятым, или непереходящим праздникам, а также праздникам в честь святых, икон и дней памяти); 3) в пасхальном цикле, т.е. по отношению к Великому посту, Страстной неделе и подвижным, или переходящим праздникам (Пасхе, Вознесению, Пятидесятнице, Духову дню).

Состав текстов суточного цикла, а также чинопоследования, т.е. порядок следования молитв, песнопений и чтений, был определен отцами церкви. При этом особой сложностью отличается чин литургии. В православной церкви был выработан специальный жанр богослужебных книг для священника и дьякона – Служебник, в котором содержатся чинопоследования вечерни, утрени и литургии (а также некоторые другие материалы: иерейские молитвы, в том числе иерейские тайные молитвы (т.е. произносимые шепотом), песнопения, церковный календарь, чин некоторых таинств и т.п.).

В V—VI вв. в Палестине были выработаны правила для ведения служб по месяцам и дням недели на весь год, а также правила о службах святым и в честь праздников. Книга таких правил называется Типикон (греч. typikon – образ, тип), или Устав. В ней содержатся также правила о постах, правила монастырского общежития, церковный календарь с правилами для исчисления пасхи и другая подобная информация.

В церковные праздники и в дни памяти тех или иных святых в службу включаются особые песнопения, молитвы и чтения, посвященные соответствующему празднику или святому. Существуют специальные богослужебные книги, в которых содержатся тексты таких добавлений, расположенные в календарном порядке, по месяцам – это Минеи (греч. menaios – месячный).

В круг тех текстов, которые читают и поют в христианском богослужении, входят почти все тексты Нового Завета (исключая «Откровение Иоанна Богослова» – Апокалипсис), ряд текстов «Ветхого Завета» (особенно широко «Псалтирь»), далее молитвы и песнопения апостольских времен, Символ веры, святоотеческие гимны и молитвы, отрывки из житий. Можно сказать, что это и з б р а н н ы е тексты из Писания и Предания, упорядоченные применительно к обряду богослужения, в соответствии с представлениями о мистическом общении людей с Богом, с определенным учетом особенностей устного восприятия. Каноничность текста не была обязательным условием для его включения в круг церковных чтений. Так, в частности, канонический «Апокалипсис» никогда не читался в храме – из-за пугающей мрачности его пророчеств и метафорической усложненности («многосмысленности») его художественного языка. С другой стороны, в православную службу включен ряд заимствований из неканонической «Книги премудростей Соломоновых» (ППБЭС, 1897).

В каждой службе есть неизменный компонент, обязательный для всех служб, и есть компонент переменный, обязательный для некоторых или даже только для одной службы. Этот изменчивый компонент зависит от того, в какой день недели и года совершается служба. Каждая служба изменяется 7 раз в неделю и 365 раз в год. Поэтому книги, используемые в христианском богослужении, многочисленны и образуют сложную и достаточно строгую систему. Ключом к этой системе служат Служебник и Типикон – две главные богослужебные книги.

Служебник и Типикон – это своего рода сценарий или партитура тех коммуникативных событий, которые развертываются в храме. В них обозначены только основные «голоса» участников (священнослужители, певчие, миряне, все присутствующие), смена голосов и «жанров» храмового слова (песнопение, молитва, проповедь, чтение отрывков из Св. Писания), а также священнодействия (например, приготовление хлеба и вина для совершения таинства евхаристии, благословление, рукоположение, миропомазание, осенение крестным знамением и т.д.) и различные составляющие действия и движения (торжественный вход священнослужителей в алтарь через царские врата, троекратное погружение младенца в купель в таинстве крещения, каждение и проч.).

По составу текстов и композиции те книги Св. Писания, которые читаются в богослужении, существенно отличаются от вне-богослужебных книг христианского канона. В православной церкви «Евангелия» и «Послания святых апостолов» разделены на фрагменты разной длины (10—50 стихов) – так называемые зачала. Отдельное зачало – это некоторое смысловое единство (например, эпизод священной истории или притча Христа). Именно такие законченные в смысловом отношении отрывки из Писания и читаются во время службы.

Кроме того, что все читаемые в храме книги Нового Завета, разделены на зачала, из Византии распространились богослужебные книги, в которых фрагменты из Св. Писания расположены в том порядке, в каком они должны читаться на определенных службах, в соответствии со Служебником и церковным календарем (по неделям и дням).

Важнейшие из таких «перекомпонованных» книг – это апракосные Евангелия, или Евангелия-апракос (от греч. apraktos – нерабочий, праздничный), т.е. ‘праздничное Евангелие’[152]152
  Название мотивировано тем, что один из видов краткого церковнославянского апракоса – это воскресный апракос, содержащий чтения только на субботы и воскресенья, а также чтения на страстную седьмицу (последнюю неделю Великого поста).


[Закрыть]. Все виды апракосных Евангелий (воскресное, краткое и полное) открываются чтениями, полагающимися на страстную неделю – первыми стихами из первой главы «Евангелия от Иоанна»: «Вначале было Слово, и Слово было у Бога, и Слово было Бог». Полный апракос содержит ежедневные чтения на весь год, но исключая непраздничные дни Великого поста (до страстной недели) (подробно см.: Жуковская, 1976, 224—228).

Помимо апракосных евангелий, в церковнославянской книжности имеются также апракосные «Апостолы»[153]153
  «Апостол» – название богослужебной книги Православной церкви, содержащей новозаветные «Деяния и послания святых апостолов», с разделением на главы и зачала, с указанием чтений, приуроченных к определенным дням церковного года.


[Закрыть]. «Евангелия» и «Апостол», в совокупности составляющие почти весь «Новый Завет» (исключая «Откровение Иоанна Богослова» – Апокалипсис), полностью прочитываются в церкви за один год.

Еще одним жанром богослужебных книг, составленных из избранных фрагментов Писания, является Паремийник (от греч. paroimia – ‘поговорка, пословица; притча’)[154]154
  В лингвистической терминологии паремия – это общий (объединяющий) термин для пословиц и поговорок, а паремиология – дисциплина, занятая их изучением.


[Закрыть]. Он представляет собой собрание паремий, т.е. рассказов, притч, сентенций из Ветхого или Нового Заветов, которые читаются на вечернем богослужении, главным образом накануне праздников. Паремии содержат пророчества о празднуемом событии, объяснение его смысла, похвалу празднуемому святому и т.п.

Из книг «Ветхого Завета» в христианском богослужении шире всего используется «Псалтирь». К ней восходит большинство древнейших христианских богослужебных песнопений, вечерних и утренних молитв. В православном богослужении «Псалтирь» прочитывается полностью каждую неделю. Для богослужебных нужд собственно «Псалтирь» часто соединяют с «Часословом» (сборник молитв и песнопений, приуроченных к часам долитургического богослужения). Такой расширенный вариант «Псалтири» в церковнославянской традиции называется «Следованная Псалтирь». В допетровской Руси по «Псалтири» и «Часослову» часто учили начальной церковнославянской грамоте.

В числе важных богослужебных книг должен быть назван также Требник. Это руководство для священников, содержащее чинопоследование и положенные молитвы в обрядах так называемого частного богослужения – таких, как крещение, венчание, отпевание, исповедь, елеосвящение, постриг, различные молебны (освящение дома, колодца и т.п.).