Текст книги "Последний шанс"

ГЛАВА 29

– Ну и история! – заметила Лорейн, глядя на звезды и луну, покачивающиеся над яхтой.

Была уже полночь. Позади остались объяснения, сопровождаемые изумленными возгласами, и праздничный ужин.

– Ты действительно думаешь, что Анжелика Монуар была колдуньей?

Тейт вздохнула.

– Нет, я думаю, что она была сильной и храброй женщиной.

– Амулет, конечно, великолепен, но тебя не тревожит проклятие?

– Анжелика не проклинала тех, кто найдет амулет. Она одобрила бы то, что мы собираемся с ним сделать. Мы покажем его людям, расскажем ее историю. Кстати, об историях… – Тейт щедро поделилась шампанским с Лорейн. – Я хотела бы услышать о тебе и Хейдене.

– Наша история не столь фантастична, но мне нравится. – Лорейн полюбовалась своим обручальным кольцом. – Надеюсь, ты не поймешь меня превратно, но, когда ты сбежала с «Кочевника», я воспряла духом. Лорейн, сказала я себе, путь свободен. Вперед!

– Ты быстро справилась.

– Я просто люблю его. Пришлось брать инициативу на себя. В конце концов я забыла о гордости и как-то ночью, когда мы допоздна заработались в лаборатории, загнала его в угол и соблазнила.

– В лаборатории?

– Ну да. В общем, он сказал, что будет лучше, если мы поженимся.

– Так и сказал?

– Точно так. – Она снова вздохнула. – А потом улыбнулся. И тогда я разревелась как девчонка. – Лорейн шмыгнула носом и одним глотком допила шампанское. – Кажется, я сейчас опять разревусь.

– Не надо, а то я тоже разревусь. Думаю, нам обеим повезло.

– Я ждала своей удачи тридцать восемь лет. Чушь собачья. Я достаточно пьяна, чтобы признать – сорок три. И надо же, я, морской химик, влюбилась впервые в жизни. Черт побери, я все же пореву!

– Ладно. – Тейт сама засопела. – Ты будешь подружкой невесты на моей свадьбе через пару дней?

– Да. – Лорейн совсем расчувствовалась и улыбнулась сквозь слезы Хейдену, вышедшему на палубу вместе с Мэтью.

– Что здесь происходит? – поинтересовался Хейден.

– Мы пьяны и счастливы, – объяснила Лорейн. – И влюблены.

– Прекрасно. – Хейден погладил ее по голове. – Только приготовься к утреннему похмелью и к напряженному рабочему дню.

– Он такой… – Лорейн встала, покачнулась и повисла на муже. – Он такой организованный.

Хейден оглянулся на Мэтью.

– Вас не затруднит подбросить нас до Невиса? Думаю, ее надо поскорее уложить в постель.

– Бак с Ларю охотно помогут вам. – Мэтью протянул руку. – Рад принять вас в нашу команду.

Когда катер умчался в сторону острова, Тейт обняла Мэтью.

– Они так чудесно смотрятся вместе.

– Теперь я понимаю, почему ты допекала меня этим Хейденом. Он быстро все схватывает и сосредоточивается на самом важном.

– Хейден самый авторитетный морской археолог, и Лорейн Росс очень известна в своей области, а чем больше влиятельных людей узнает о «Изабелле» и амулете, тем сложнее будет Ван Дайку что-либо предпринять.

– И все же не будем терять бдительность. – Мэтью достал из кармана колье. – Амулет принадлежит тебе.

– Нам.

– Закон о собственности находок, Рыжик. Кто нашел, тому оно и принадлежит. – Мэтью надел колье на Тейт, поцеловал ее в лоб, щеки, губы. – Думаю, что, когда Этьен заказывал его для Анжелики, он выбрал рубин как символ своего сердца.

– Мэтью… Как мило!

– Я думал, ты захочешь надеть его на свадьбу.

– Да, наверное, если бы у меня не было того, чем я дорожу еще больше. Маленького золотого медальона с жемчужинкой.

Тронутый до глубины души, Мэтью провел пальцем по ее щеке.

– Ты сохранила его?

– Что бы я ни поднимала со дна моря, оно – самое ценное. Даже ценнее, чем это.

Мэтью поцеловал ее.

– У нас все получится, Рыжик. Ты – мой талисман. Слушай, пойдем-ка в каюту. Хейден прав: завтра тяжелый день.

– Иди, я только просмотрю каталог. Это не займет больше получаса.

– Я столько не выдержу.

– Дай мне двадцать минут. – Тейт засмеялась и легко подтолкнула его локтем. – Мне действительно нужно привести все в порядок. Не хочу опозориться перед коллегами.

– Амбициозна и сексуальна. – Мэтью наклонился и куснул ее нижнюю губу. – Я буду ждать тебя.

– Пятнадцать минут! – крикнула Тейт ему вслед и задумчиво накрыла ладонью колье. У нее есть или вот-вот будет все, о чем она мечтала. Любимый мужчина, необыкновенный взлет карьеры, музей… Может быть, и Анжелика наконец найдет покой. В мире нет ничего невозможного.

Тейт направилась к столику, чтобы забрать бутылки и бокалы, и усмехнулась, услышав тихие шаги за спиной.

– Я же сказала: пятнадцать минут, Лэситер. Десять, если не будешь меня отвлекать.

Неожиданно чья-то ладонь зажала ей рот. Что-то твердое ткнулось в поясницу.

– У меня пистолет с глушителем, Тейт. Никто не услышит выстрела. Если закричите, я убью и вас, и любого, кто прибежит на помощь. Вы поняли? Не дергайтесь, не то мгновенно умрете.

А может, свернуть ей шею? Сайлас Ван Дайк с сожалением отверг эту мысль. Убийство может подождать.

– Что вы надеетесь этим доказать? – прохрипела Тейт. – Вам не добраться до «Изабеллы» и ее сокровищ. Вы можете убить меня, убить всех нас, но ничего не изменится. Вас схватят и посадят в тюрьму.

– Никто и пальцем до меня не дотронется. Вы же знаете о могуществе амулета.

– Вы безумны.

– Амулет мой. Он всегда был моим.

– Вам это с рук не сойдет. Все ваши деньги, все ваше влияние на этот раз не защитят вас.

– Амулет защитит.

– Вам придется прятаться до конца жизни. – Тейт с тоской уставилась на бутылку из-под шампанского. Далеко. Не дотянуться. – У нас есть видеозаписи, мы объявили о находке. Вы не сможете убить всех.

– Это мы еще увидим. Отдайте мне амулет, Тейт, если не хотите, чтобы я разделался с вашими родителями.

Тейт сжала рубин, и ей показалось, что он запульсировал в ее ладони.

– Я вам не верю. Вы убьете меня. Вы убьете всех нас. И ради чего? Ради безумной фантазии о власти и безнаказанности?

– И бессмертии, – с уверенностью безумца заявил Ван Дайк. – И другие в это верили, но они были слабы, не умели контролировать то, что держали в руках. Я совсем другой. Я привык властвовать. Вот почему амулет принадлежит мне. Где он?

– Здесь. На мне.

Ван Дайк резко развернул ее лицом к себе и ослабил хватку, но Тейт не отшатнулась, не побежала. Некуда было бежать. Лицо Ван Дайка расслабилось, словно размягчилось, растеклось, как расплавленное стекло… но пистолет в его руках не дрогнул.

– Прекрасно, не правда ли? – тихо сказала Тейт. Она не могла взывать к его разуму, так что воззвала к безумию. Может быть, у нее все-таки есть оружие. – Амулет столетиями ждал, когда его найдут и снова будут носить и восхищаться им. Знаете, когда я его подняла с песка, он был абсолютно чистым.

Тейт повернула рубин так, чтобы он поймал лунный луч. В оглушительной тишине, нарушаемой лишь шепотом волн, ласкающих корпус яхты, ожили свет и тени.

– Время и стихия не коснулись колье. Оно выглядело точно так же, как в последний раз, когда обвивало шею Анжелики. – Ван Дайк молчал, зачарованно глядя на рубин, и Тейт чуть-чуть попятилась, понизила голос: – Думаю, колье было на ней в утро перед казнью. Мужчина, приговоривший ее к смерти, ждал. Он не мог овладеть ею, но он мог разорвать последнее звено, связывавшее ее с любимым. Однако он не мог разорвать их духовную близость. Ни он, ни смерть. Когда дым наполнял ее легкие, а языки пламени лизали босые ноги, она мысленно повторяла его имя – Этьен. Я слышу ее, Ван Дайк, а вы?

Сайлас еще несколько секунд не шевелился, словно кролик, загипнотизированный удавом, затем облизнул губы.

– Оно мое.

– О нет, оно все еще принадлежит Анжелике. И всегда будет принадлежать. Это и есть ее секрет, Ван Дайк, в этом вся магия и власть. Те, кто не понимал это и использовал колье в эгоистических целях, сами навлекали проклятье на свои головы. Если вы возьмете его, – очень тихо и очень уверенно сказала Тейт, – вы будете прокляты.

– Оно мое, – повторил Ван Дайк. – Я истратил целое состояние, чтобы найти его.

– Но его нашла я. Вы же хотите его украсть. – Тейт уже была почти у самых поручней. Уже слышала далекий шум мотора. Или просто очень хотела услышать? Если закричать сейчас, спасет ли она тех, кого любит, или убьет их?

Глаза Ван Дайка метнулись с колье к ее лицу, прояснились, словно с них спала тонкая пелена безумия.

– Думаете, я не понимаю, что вы делаете? Тянете время, ждете своего широкоплечего героя. Жаль, что он не явился спасти вас, а то бы вы умерли вместе. Очень романтично. Ну, хватит, Тейт. Снимите амулет и отдайте его мне или первая пуля попадет вам в живот, а не в сердце.

– Хорошо. – Она стянула через голову цепь. Ее пальцы, как ни странно, не дрожали и были очень послушными. – Если он вам так нужен, получайте.

Тейт размахнулась и швырнула колье далеко в море.

Ван Дайк взвыл. В его вое не было ничего человеческого. Он взвыл, как дикий зверь, отведавший крови, и бросился в море. Не успел он исчезнуть, как Тейт прыгнула следом.

Разрезая темную воду, она осознала всю безрассудность своего поступка. Разум убеждал, что она никогда не найдет амулет в ночном море без маски и акваланга. Даже Ван Дайка она не найдет.

Когда логика уже начала побеждать импульсивность, Тейт увидела движущуюся тень и бросилась на нее как акула. Здесь, в подводном мире, превосходящие силы Ван Дайка компенсировались ее молодостью и ловкостью, его слепая алчность – ее яростью. И поскольку он потерял пистолет, у них было одно и то же оружие – ногти и зубы.

Ван Дайк отчаянно тянул Тейт к поверхности, но, хотя и ее легкие ныли, она не давала ему всплыть, пока он ногой не отпихнул ее.

Тейт бросилась за ним. Он уже поджидал ее и, пока она жадно глотала воздух, озверело колотил кулаками по голове. Затем он схватил ее за волосы и притопил. Тейт захлебнулась, попыталась высвободиться, но ее пальцы соскальзывали с его прорезиненного костюма. Звон в ушах превратился в грохот, голова раскалывалась, из глаз сыпались искры… Нет, подумала Тейт, наконец освободившись, это свет, одинокий огонек на песке.

Ван Дайк уже мчался сквозь черную воду к амулету, сверкавшему на белом песке кровавой звездой.

Тейт как зачарованная следила за ним. Вот он поднял колье. Вот жадно сомкнул ладонь. Красный свет, мерцающий сквозь его пальцы, словно загустел, стал темным, как кровь.

Ван Дайк обернулся и победно взглянул на нее. Их взгляды встретились, задержались. И вдруг он завопил.

– Она приходит в себя. Ну же, Рыжик, откашляйся.

До нее словно бы издалека донесся голос Мэтью.

Она почувствовала под спиной доски палубы. Мэтью поддерживал ее голову. С него лилась вода.

– Мэтью…

– Не разговаривай. Господи, ну где это чертово одеяло?

– Несу, несу. – Мариан накрыла дочь одеялом. – Все в порядке, милая, только лежи спокойно.

– Ван Дайк…

– Все в порядке. – Мэтью оглянулся на Ван Дайка, за которым присматривал Ларю.

– Амулет.

– Господи, он все еще на ее шее. – Мэтью осторожно снял амулет. – Я даже не заметил.

– Ты был немного занят, спасал ей жизнь. – Рэй закрыл глаза. Когда Мэтью вытащил Тейт из воды, он был уверен, что его единственный ребенок мертв.

– Что случилось? – Тейт наконец нашла силы, чтобы поднять тяжелые как свинец веки, и увидела бледные озабоченные лица. – Господи, как все болит!

– Зрачки нормальные. Она не дрожит.

– Надо снять с нее мокрую одежду и уложить в постель. – Мариан закусила губу, чтобы сдержать слезы. – Я приготовлю тебе ромашковый чай, милая.

– Хорошо. – Тейт слабо улыбнулась. – Можно мне встать?

Подавив ругательство, Мэтью подхватил ее вместе с одеялом.

– Я отнесу ее в постель. – Он на мгновение остановился, оглянулся на Ван Дайка. – Ларю, Бак, отвезите то, что от него осталось, на Невис и сдайте копам.

Тейт с любопытством уставилась на Сайласа.

– Почему он смеется?

– Не знаю. С тех пор, как Рэй вытащил его, он смеется и бормочет о горящих в воде ведьмах.

Мэтью наполнил ванну горячей водой, помассировал плечи Тейт, даже вымыл ей голову. Затем он насухо растер ее полотенцем, облачил в ночную рубашку и халат, уложил в постель.

– Не боишься, что я привыкну? – прошептала она, откидывая голову на взбитые подушки, и с благодарностью взяла чашку с чаем.

– Лежи, – приказала Мариан, подтыкая одеяло. – Рэй тоже уехал на Невис. Не хотел выпускать Ван Дайка из виду, пока его не запрут в камеру. Мэтью, позвать тебя, когда они вернутся?

– Я сам скоро приду.

Мариан приподняла брови. Похоже, Тейт предстоит еще одна взбучка.

– Я сварю побольше кофе. Отдыхай, милая. – Мариан поцеловала Тейт в лоб, вышла и тихо прикрыла за собой дверь.

– Лучше ее никого нет, – прошептала Тейт. – Ничто не может лишить ее самообладания. Южное воспитание.

– Сейчас ты узнаешь, что может лишить самообладания янки. Ты хоть соображала, что делала?

Тейт поморщилась. Вопрос прозвучал слишком громко для ее несчастных ушей.

– Я точно не знаю. Все произошло так быстро.

– Ты не дышала. – Мэтью схватил ее за подбородок дрожащими пальцами. – Когда я тебя вытащил, ты не дышала.

– Я не помню. После того, как я нырнула за ним, все как-то перемешалось в голове.

– Значит, ты за ним нырнула, – медленно повторил Мэтью.

– Я не хотела, – поспешила оправдаться Тейт. – Он сказал, что пристрелит меня, и я бросила колье в воду, чтобы отвлечь его.

Многострадальное сердце Мэта снова перестало биться.

– У него был пистолет?

– Да, он, наверное, теперь лежит на дне. – Сознание стало ускользать, и Тейт попыталась сосредоточиться. – Мэтью, только ты ушел, как Ван Дайк вдруг оказался прямо за моей спиной и ткнул в меня пистолетом. Видимо, он поднялся с правого борта. Я не могла позвать тебя. Он убил бы нас всех. Я сняла колье, – прошептала она, закрыв глаза и, как наяву увидела игру света, мелькающие тени, пульсирующий, как живое сердце, рубин. – Я даже не успела подумать, просто швырнула его. Ван Дайк промчался мимо и, не взглянув на меня, бросился в море.

– Почему ты прыгнула за ним? Я же был рядом, Рыжик.

– Я не могу объяснить. В одну секунду я подумала: вот сейчас позову Мэтью, а в следующую уже была в воде. Я поймала Ван Дайка, и мы сцепились. Я помню, как вырвалась вместе с ним на поверхность, помню, как он топил меня. Я стала задыхаться, а потом увидела свет… Все было так странно. Должно быть, галлюцинации. Свет превратился в колье. Я видела его так же ясно, как вижу тебя. Я понимаю, что это невозможно, но я видела. И Ван Дайк тоже.

– Я верю тебе, – тихо сказал Мэтью. – Продолжай.

– Я словно парила в воде и смотрела. – Тейт нахмурилась. – Как будто я должна была оставаться там, должна была смотреть. Я плохо объясняю…

– Ты прекрасно объясняешь.

– Я смотрела, ждала. Ван Дайк схватил колье, и я увидела, как сквозь его пальцы сочится кровь, как будто камень превратился в жидкость. Ван Дайк поднял на меня глаза… а потом…

Тейт задрожала, и Мэтью наклонился, погладил ее волосы. Он хотел обнять ее, прижать к себе, заставить забыть обо всем, но понимал, что она должна закончить.

– Что потом?

– Он завопил… Он смотрел на меня и визжал. А потом вспыхнуло пламя, настоящее пламя, только я не чувствовала жара. И мне совсем не было страшно. И я забрала у него амулет. – Тейт нервно засмеялась. – Я не знаю, может, я потеряла сознание. Может, все время была без сознания, потому что так не бывает.

– Тейт, амулет был на тебе. Когда я вытащил тебя, амулет был на тебе.

– Должно быть… я нашла его.

Мэтью откинул волосы с ее лица.

– А это, по-твоему, имеет смысл?

– Да… нет, – признала она, беря Мэтью за руку. – Не имеет.

– Теперь я расскажу, что видел я. Когда я услышал, что ты зовешь меня, я выбежал на палубу. Ван Дайк был в воде. Он колотил по воде руками и визжал. Я понял, что ты тоже в воде, и прыгнул.

Не было смысла рассказывать ей, что он нырял, пока легкие не стали разрываться, но он не допускал и мысли о том, что вернется без нее.

– Я нашел тебя на дне. Ты лежала на спине, как будто спала. И ты улыбалась. Я даже подумал, что ты откроешь глаза и посмотришь на меня. А когда я стал поднимать тебя, то понял, что ты не дышишь. Прошло три или четыре минуты после твоего крика, но ты не дышала.

– И ты вернул меня к жизни. – Тейт поставила чашку на столик и обхватила его лицо ладонями. – Мой верный рыцарь.

– Нет ничего романтичного в дыхании рот в рот и закрытом массаже сердца.

– Но в данных обстоятельствах это гораздо лучше букета лилий. – Тейт ласково поцеловала его. – Мэтью, только еще одно: я не кричала. – Она покачала головой, не давая ему возразить. – Я не кричала, но я мысленно произнесла твое имя, когда думала, что тону. И ты меня услышал.

ГЛАВА 30

Сквозь решетку тюремной камеры Мэтью изучал Сайласа Ван Дайка.

Вот человек, думал он, преследовавший меня всю жизнь, убивший отца, пытавшийся убить меня и чуть не убивший женщину, которую я люблю. Он был богат и влиятелен, а теперь сидит в клетке как зверь.

Лицо Ван Дайка заострилось, а сам он всего за одну ночь словно стал меньше ростом, но, может, это лишь казалось из-за слишком просторной тюремной одежды. Он был небрит, волосы спутались от морской воды и пота. Багровые ссадины на лице и руках напомнили Мэту об отчаянной борьбе Тейт за свою жизнь. За одно это он хотел сломать прутья решетки и услышать, как хрустят кости Ван Дайка… но он заставлял себя стоять и смотреть.

Ничего не осталось от достоинства и властности, только ненависть, жгучая ненависть горела в безумных глазах. Мэтью подумал, что одной этой ненависти хватит, чтобы поддерживать жизнь в этом теле долгие годы. Дай-то бог. Мэтью хотел, чтобы Ван Дайк прожил за решеткой как можно дольше.

– Я пришел сказать, что ты теперь абсолютный ноль. Что чувствуешь, когда теряешь все?

– Думаешь, это меня остановит? – прошипел Ван Дайк. – Думаешь, я оставлю его тебе?.. Надо было убить ее. Надо было прострелить ей живот, и ты бы смотрел, как она умирает.

Мэтью метнулся к решетке, но злорадный блеск глаз Ван Дайка остановил его.

– Анжелика тебя уничтожила. Ты ее видел, не так ли? Огонь в воде. И она смотрела на тебя. Она была так прекрасна, а ты визжал, как ребенок в кошмарном сне.

Щеки Ван Дайка вспыхнули от гнева, но тут же стали белыми как бумага.

– Я ничего не видел. Ничего! – Сознание его затуманилось. Перед глазами поплыли ужасающие образы. Хриплые крики вырвались из пересохшего горла.

– Ты ее видел. И ты будешь видеть ее снова и снова. Каждый раз, как закроешь глаза. Сколько ты сможешь прожить с этим страхом?

– Я ничего не боюсь. – Паника ледяным клубком свернулась в желудке Сайласа. – С моим положением и деньгами я в тюрьме не задержусь.

– Ничего у тебя нет, – прошептал Мэтью, – кроме долгих лет на раздумья.

– Я выйду отсюда и доберусь до тебя.

– Нет. – Мэтью улыбнулся. – Не доберешься.

– Я уже победил. – Сайлас приблизился, обхватил прутья решетки, буравя Мэтью безумным взглядом. – Твой отец мертв, твоя дядя – калека, а ты – грязный мусорщик.

– Но в клетке сидишь ты, Ван Дайк. А я на свободе с амулетом.

– Я с тобой разделаюсь. Я верну амулет, Джеймс, и разделаюсь с тобой. Ты думал, что можешь перехитрить меня?

Мэтью отошел от решетки.

– Не сходи с ума, Ван Дайк. Я хочу, чтобы ты жил долго и в здравом уме.

Пронзительные вопли Ван Дайка провожали Мэтью до выхода из полицейского участка. Он стоял и поджидал Тейт, которая давала показания.

Она появилась минут через двадцать, совершенно измученная, и Мэтью молча протянул ей букет.

– Что это?

– Продавщица уверяла, что цветы.

Тейт улыбнулась и спрятала лицо в ярких цветах, сразу воспрянув духом.

– Спасибо.

– Я подумал, что они не помешают. Тяжелое утро?

– Ну, бывали и получше. Теперь у полиции достаточно материалов, чтобы предъявить Ван Дайку обвинение и выдать его властям США.

Взяв Тейт за руку, Мэтью повел ее к арендованной машине.

– Думаю, он проведет остаток жизни в психушке. Я только что его видел.

Тейт забралась в машину и подождала, пока Мэтью сядет за руль.

– Я подозревала, что ты пойдешь к нему.

– Хотел увидеть его за решеткой. – Мэтью завел двигатель и вывел автомобиль на дорогу. – Он на грани безумия. Пытался убедить меня… или себя, что он победил.

Тейт прижалась щекой к цветам.

– Нет. Мы знаем, что он проиграл, и это самое главное.

– Он назвал меня Джеймсом.

– Мэтью, мне очень жаль.

– Знаешь, почти половину жизни я хотел повернуть время вспять, вернуться в тот день, спасти отца или умереть за него. А сегодня, пусть на несколько минут, я как будто занял его место.

– Справедливость вместо мести, – прошептала Тейт. – С этим легче жить… Мэтью, я кое-что вспомнила, когда разговаривала с полицейскими. Прошлой ночью, когда я была на палубе с Ван Дайком, я положила ладонь на колье и пожелала ему ту жизнь, какую он заслужил.

– Двадцать или тридцать лет взаперти, вдали от всего, к чему он привык, чего жаждал. Отличное пожелание, Рыжик.

– Но кто его исполнил? – Она вздохнула. – У него нет амулета, Мэтью, но у него точно есть проклятие Анжелики.

Как чудесно вернуться в море, вернуться к любимой работе! Отвергнув все предложения использовать остаток дня для отдыха, Тейт уединилась в рубке с Хейденом.

– Отличная работа, Тейт, – сказал Хейден, просмотрев ее каталог. – Вы очень много успели.

– У меня была отличная команда. – Тейт потянулась за кофе, улыбнулась цветам, пылающим рядом с монитором компьютера. – А теперь, с тобой и Лорейн, она стала еще лучше.

– Мы ни за что в жизни не упустили бы подобный шанс.

– Думаю, надо арендовать еще одну яхту, пока Мэтью не построит новую.

Но не это волновало Тейт, пока Хейден перелистывал ее записи. Наконец она собралась с духом и выпалила:

– Хейден, скажи честно, я готова к приезду всех этих знаменитостей? Без справочников мне приходилось многие артефакты оценивать на глазок, и…

– Ты хочешь защищать докторскую? – прервал Хейден.

– Нет. Ну, может быть… Я нервничаю.

Он снял очки, потер переносицу, снова нацепил очки.

– Ночью ты сражалась с сумасшедшим, утром давала показания в полиции, но нервничаешь из-за встречи с коллегами?

– Хейден, я хочу настоящей сенсации. Все это должно стать фундаментом музея Бомонтов—Лэситеров. – Тейт взяла со стола колье, словно нуждаясь в его поддержке. Теперь оно было холодным. Прекрасным, бесценным и… успокоившимся? – И я… я хочу, чтобы «Проклятие Анжелики» через более чем четыреста лет странствий обрело дом.

– Понимаю. Мое профессиональное мнение: у тебя есть очень крепкий фундамент.

Тейт осторожно положила колье в футляр.

– Но ты не думаешь… – Она осеклась и повернулась к окну, за которым вдруг что-то залязгало и заскрежетало. – Что это, черт побери?

– Что бы это ни было, но звук отвратительный. Они выбежали на палубу, где уже стояли у поручней Мэтью и Лорейн. Рэй и Мариан появились из камбуза.

– О боже мой, что это такое? – воскликнула Мариан.

– По-моему, яхта, – прошептала Тейт.

По ядовито-розовому корпусу расползлись пятна ржавчины. Мостик угрожал слететь в море при каждой отрыжке двигателя. Когда странная посудина поравнялась с «Новым приключением», Тейт прикинула, что в ней футов сорок покоробленного дерева, битого стекла и ржавого железа.

За штурвалом гордо стоял Бак.

– Ну разве она не красотка? – крикнул он и выключил двигатель, окутав всех облаком черного дыма. – Бросить якорь.

Раздался скрежет. Посудина содрогнулась. Бак снял темные очки и ухмыльнулся во весь рот.

– Хочу назвать ее «Дианой». Ларю говорит, что она была потрясающей охотницей.

– Бак… – Мэтью закашлялся и замахал руками, разгоняя дым. – Ты хочешь сказать, что купил это чудовище?

– Мы ее купили, – объявил Ларю, выходя на накренившуюся палубу. – Мы с Баком теперь компаньоны.

– Вы решили свести счеты с жизнью? – предположил Мэтью.

– Ничего подобного. Подкрасим ее, подшлифуем детали, переберем двигатель. – Бак начал спускаться с мостика, и, к счастью, только предпоследняя ступенька не выдержала его веса. – Поплотничаем, – добавил он, продолжая ухмыляться.

– Ларю, это вы дали ему деньги? – спросила Тейт.

– Она досталась нам почти бесплатно. – Ларю осторожно постучал по поручням. – Как только подлатаем ее, отправимся на Бимини.

– Бимини? – переспросил Мэтью.

– В море полно затонувших кораблей, мой мальчик, – просиял Бак. – Давно я не стоял на палубе собственной яхты.

– Бак, не лучше ли… – начала Тейт, но Мэтью сжал ее плечо.

– Она засверкает у тебя, Бак.

– Готовься к инспекции, приятель! – Рэй сбросил туфли и рубашку и бросился в воду.

– Мужчины обожают свои игрушки, – прокомментировала Мариан. – Я испекла лимонные пирожные. Может, кто-нибудь хочет перекусить?

– Мы. – Лорейн схватила Хейдена за руку и потащила к камбузу.

– Мэтью, это же дырявое корыто. Им придется заменить каждую доску, каждую железяку.

– Ну и что?

Тейт сдунула челку с глаз.

– Не практичнее ли вложить деньги во что-нибудь в более приличном состоянии? В любом состоянии?

– Можно, конечно, но будет не так интересно. – Мэтью поцеловал Тейт и, поскольку она все равно пыталась что-то сказать, поцеловал еще раз. – Я люблю тебя.

– Я тоже тебя люблю, но Бак…

– Он прекрасно знает, что делает. – Мэтью с улыбкой оглянулся на троицу, со смехом обследующую сломанную ступеньку. – Прокладывает новый курс.

Тейт ошеломленно покачала головой.

– По-моему, ты не прочь отправиться с ними, даже если бы пришлось до самого Бимини вычерпывать воду.

– Нет. У меня свой курс. – Мэтью подхватил ее и закружил по палубе. – Полный вперед! Хочешь замуж?

– Хочу. Как насчет завтра?

– Договорились. – В его глазах замелькали веселые искры. – Хочешь понырять?

– Да, но…. – Увидев, что Мэтью несет ее к поручням, Тейт запротестовала: – Не смей бросать меня в воду. Я в новом платье. Мэтью, я не шучу. Не…

Ее возражения сменились смехом, когда он, не выпуская ее из рук, прыгнул в море.