Текст книги "Последний шанс"

– Полагаю, да. Я имею возможность заниматься исследованиями и публиковать научные труды, читать лекции. Без огромных корпораций я никогда не смог бы заниматься наукой и при этом регулярно питаться. Безусловно, Хейден прав. И все же…

– Но разве этого достаточно? Сколько мы теряем, находясь здесь? Мы не испытываем азарта, не имеем права на свои открытия. Разве мы не рискуем потерять энтузиазм, который и привел нас в морскую археологию?

– Только не ты. – Его сердце начало смиряться с тем, что давно говорил разум. Она не для него. Она – экзотический цветок на его засохшем древе. – Ты никогда не потеряешь свежести чувств, потому что тогда ты перестала бы быть собой.

В символическом прощании со своей глупой мечтой он поднял руку Тейт и прижался губами к ее пальцам.

– Хейден…

Он увидел в ее глазах и участие, и сожаление, и, как ни больно признавать, сочувствие.

– Не тревожься. Это просто знак восхищения. Подозреваю, что мы недолго будем работать вместе.

– Я еще не решила, – быстро сказала Тейт.

– Думаю, что решила.

– Я не могу просто так отказаться от своих обязательств перед экспедицией, и я в долгу перед тобой, Хейден, ведь это ты рекомендовал меня.

– Твое имя уже было в списке, – уточнил он. – Я просто согласился с их выбором.

– Но я думала… – Тейт нахмурилась.

– Ты заработала отличную репутацию, Тейт.

– Спасибо, Хейден, но… уже была в списке, ты сказал? В чьем списке?

– «Трайдента». Твои достижения произвели впечатление на заправил «Трайдента». Вообще-то мне показалось, что кто-то из денежных мешков оказал на них определенное давление, но я был счастлив согласиться с их рекомендациями.

– Понимаю. – По каким-то причинам, которые Тейт не смогла бы назвать, ее охватила смутная тревога. – И кто же этот денежный мешок?

– Как ты и сказала, я всего лишь винтик. – Хейден пожал плечами и поднялся. – Если ты решишь покинуть экспедицию, мне будет очень жаль терять тебя, однако выбор за тобой.

Тейт через силу улыбнулась Хейдену.

– Ты опережаешь события. Но спасибо за понимание.

Когда он вышел, Тейт прижала руки к пересохшим губам. Почему она ничего не знала о списке? О том, что ее кто-то отобрал для экспедиции?

– Привет, коллега! – воскликнул Бауэре и снова впился зубами в куриную ножку. – Ленч подан, хотя не многих это волнует.

Он уставился на Тейт, ожидая ее реакции на свою шутку.

– Бауэре, помоги мне.

– Конечно, милашка. Всегда готов.

– Поколдуй над компьютером, волшебник. Я хочу найти тех, кто финансирует «Трайдент».

– Собираешься послать благодарственные письма?

Отложив свей ленч, Бауэре вытер руки о рубашку и застучал по клавиатуре.

– Хм-м-м… Много уровней защиты, – Пробормотал он через минуту. – Твое счастье, что я ас. Компьютер подключен к основной сети – значит необходимые данные где-то здесь. Надо только добраться до них. Тебе нужен совет директоров?

– Нет, – задумчиво сказала Тейт. – Забудь об этом. Кто хозяин «Кочевника»?

– Владельца найти нетрудно. Если, конечно, дружишь с техникой. Вот он, малышка. Ты смотри… подарен – господи, обожаю филантропов – каким-то толстосумом по имени Ван Дайк.

Тейт ошеломленно уставилась на экран.

– Сайлас Ван Дайк…

– Ну да. Большая шишка. Ты наверняка о нем слышала. Он финансирует множество экспедиций. При случае расцелуем парня. – Когда Бауэре поднял глаза на Тейт, ухмылка сползла с его лица. – В чем дело?

– Во мне. – Тейт в ярости заскрежетала зубами. – Этот сукин сын засунул меня сюда. Этот… Он думает, что может использовать меня. – Тейт слепо уставилась на артефакты, аккуратно разложенные на ее столе, на часы Дэвида… – Да пошел он к черту!

Мэтью повесил телефонную трубку. Еще один мост сожжен. Или, может быть, только может быть, вбиты первые планки в новый. Может, он сделает наконец что-то прочное и долговечное.

Яхта закончена, выкрашена, отполирована. Они с Ларю выводили ее в море, и она летела по воде как мечта. Утром он отправится на Хаттерас… А если из затеи Рэя ничего не выйдет, ну что же, он просто испытает «Русалку» в дальнем плавании.

«Русалка». Мэтью вспомнил свой сон. Он снова видел Тейт, скользящую в темной воде, и не нужен был Фрейд, чтобы объяснить ему значение этого сна. В последние недели он часто общался с Рэем по телефону, и, естественно, в разговорах всплывали имя Тейт и эпизоды того далекого лета.

За восемь долгих лет Тейт превратилась в смутное воспоминание, но сон был таким ясным, таким реальным, что Мэтью просто не смог дать своей яхте другое имя. В каком-то смысле он назвал яхту в честь Тейт.

Дверь трейлера открылась и тут же захлопнулась. Ларю втащил огромные пакеты с гамбургерами и жареной картошкой.

– Ты дозвонился?

– Да. Я сказал Рэю, что мы отплываем утром. – Подняв руки, Мэтью сцепил за головой пальцы и с наслаждением потянулся. – Погода хорошая. Доберемся дня за три-четыре.

– С нетерпением жду встречи с Рэем и его женой. – Ларю достал из пакета картонные тарелки. – Он не сказал тебе, что именно нашел?

– Хочет, чтобы я увидел своими глазами. – Вдруг почувствовав, что голоден как волк, Мэтью схватил гамбургер. – Он собирается отплыть в Вест-Индию в середине апреля. Я сказал ему, что нас это устраивает.

Ларю серьезно посмотрел Мэту в глаза.

– Чем скорее, тем лучше.

Из спальни показался осунувшийся Бак.

– Вы совсем чокнулись. То место проклято. «Изабелла» проклята. Она забрала твоего отца. Чуть не забрала меня. Лучше бы забрала.

Мэтью так щедро посолил свею картошку, что Ларю скривился:

– Ван Дайк убил отца. Акула откусила твою ногу.

– Нет. «Проклятие Анжелики».

– Может, и так. – Мэтью не спеша прожевал картошку, проглотил. – А если так, то я имею на него законное право.

– Это злой рок Лэситеров.

– Пришло время взять судьбу в свои руки.

Бак покачнулся и уперся рукой в маленький столик.

– Ты думаешь, что я волнуюсь только о себе? Вовсе нет. Твой отец хотел, чтобы я присматривал за тобой. Я присматривал, пока мог.

– За мной давно не надо присматривать.

– Может, и нет. А может, мне не все равно, что случится с тобой. Мэтью, у меня никого нет, кроме тебя. На самом деле ты все, что у меня есть в жизни.

Голос Бака сорвался. Мэтью закрыл глаза, стараясь загнать поглубже чувство вины.

– Я не собираюсь остаток своей жизни расплачиваться за то, что не мог предотвратить, и не собираюсь смотреть, как ты заканчиваешь то, что начала акула.

– Мэтью, я прошу тебя остаться. Мы могли бы начать свой бизнес. Катать туристов, например. – Бак сглотнул комок в горле. – Я буду честно тянуть свою лямку.

– Не могу. – Аппетит куда-то пропал, и Мэтью, оттолкнув еду, встал. – Я отправляюсь за «Изабеллой». Найду я ее или нет, но я верну свою жизнь. На дне полно затонувших судов, и будь я проклят, если соглашусь до конца дней разделывать железо или катать туристов.

Бак уставился на свои дрожащие руки.

– Значит, я не могу остановить тебя. – Он глубоко вздохнул, расправил плечи. – Тогда я отправляюсь с тобой.

– Послушай, Бак…

– Я не пью ни капли уже десять дней. Я трезв. Может, я еще не очень устойчив, но я трезв.

В первый раз Мэтью внимательно взглянул на Бака. Под глазами синяки, но глаза ясные.

– Ты и раньше мог продержаться десять дней, Бак.

– Да. Но не сам. Я тоже в этом кровно заинтересован, Мэтью. До смерти страшно возвращаться туда, но я не отпущу тебя одного. Лэситеры всегда держатся друг за друга… Ты хочешь, чтобы я умолял тебя?

– Господи, конечно же, нет. – Мэтью потер лицо руками. У него была тысяча причин для отказа и только одна, чтобы согласиться: Бак – вся его семья. – Я не смогу нянчиться с тобой, не смогу следить, чтобы ты не нализался. Тебе придется работать, отрабатывать свое место на яхте.

– Я знаю, что мне делать.

Мэтью повернулся к приятелю, молча доедавшему ужин.

– Ларю, что ты на это скажешь?

Ларю промокнул рот бумажной салфеткой.

– Ну, я думаю, что еще две руки нам не помешают, если, конечно, они не трясутся. – Он пожал плечами. – А если трясутся, используем его как балласт.

Несмотря на унижение, Бак вскинул голову.

– Я буду честно выполнять свою часть работы. Джеймс хотел найти «Изабеллу». Я помогу вам ради него.

– Ладно, – кивнул Мэтью. – Собирай свои шмотки. МЫ отплываем на рассвете.

ГЛАВА 14

Маленький самолет коснулся посадочной полосы и вывел Тейт из полудремы. Последние тридцать восемь часов она почти постоянно находилась в движении, пересаживалась с кораблей на самолеты, с самолетов в такси. Она пересекла приличный кусок Тихого океана, целый континент и почти все часовые пояса.

Глаза сообщали, что за иллюминатором самолета – день, но тело отказывалось этому верить. Ей казалось, что она сделана из очень тонкого и очень хрупкого стекла, которое разлетится вдребезги при малейшем неосторожном движении.

Но она дома! Или почти дома. Осталось только добраться от этого крохотного аэропорта до Хаттераса. Последний рывок в автомобиле, и она не шевельнется по меньшей мере сутки.

В консервной банке с пропеллерами, на которую Тейт успела в Норфолке, она была единственным пассажиром. Как только самолет остановился, пилот повернулся к ней и поднял оба больших пальца. Тейт ответила неопределенным жестом и еще более неопределенной улыбкой.

Ей столько всего надо обдумать, но мозги отказывались работать. Обнаружив связь экспедиции с Ван Дайком, она была занята одним: поскорее добраться до дома. По странной иронии судьбы, когда Тейт запихивала свои вещи в сумки и чемодан, позвонил отец и попросил ее вернуться как можно скорее.

Она и вернулась, причем в рекордный срок.

Всю дорогу ее утешала лишь одна мысль: Ван Дайку наверняка сообщили, что рыбка сорвалась с крючка и находится в тысячах миль от наживки.

Повесив на плечо сумку, подхватив портфель, Тейт спустилась по узкому трапу на бетонную полосу: Колени дрожали, голова кружилась. Хорошо, что она не забыла нацепить солнечные очки. Ослепительный солнечный свет был бы последней каплей…

Она увидела родителей сразу же, но пришлось ждать, пока пилот вытащит из грузового отсека ее чемодан.

Как же мало они изменились! Разве что в густой шевелюре отца появилось чуть больше седины, но они оба были такими стройными, такими красивыми… держались за руки, радостно улыбались и энергично махали ей.

Почти всю усталость Тейт как рукой сняло от одного взгляда на них.

«Только во что же я опять впуталась? – вспомнила она. – Тайны, о которых нельзя говорить по телефону. Интриги и приключения. Проклятый амулет, проклятое затонувшее судно. Проклятые Лэситеры».

Именно упоминание Рэя о новой авантюре с Лэситерами заставило Тейт направиться прямо на Хаттерас, даже не заглянув в свою квартиру в Чарлстоне. Господи, как можно всерьез думать о повторении того ужасного лета! Только бы отец еще не успел связаться с Мэтью! Только бы он прислушался к ее словам и отказался от своей затеи!

Ну ничего. Она здесь и приведет в чувство своих замечательных, но наивных родителей.

– Доченька моя, как я счастлива! – Мариан крепко обняла Тейт. – Как давно мы не виделись! Почти год.

– Я тоже ужасно скучала. – Тейт рассмеялась и сбросила с плеча сумку, чтобы заключить в объятия отца. – Вы выглядите потрясающе. – Она чуть отстранилась, чтобы внимательнее рассмотреть родителей. – Потрясающая стрижка, мам. Почти такая же короткая, как у меня когда-то. Тебе очень идет.

– Нравится? – Мариан кокетливо поправила волосы.

– Очень, – уверила Тейт, искренне удивляясь про себя, как у этой прелестной моложавой женщины может быть почти тридцатилетняя дочь.

– Я теперь много вожусь в саду, а длинные волосы мешают. Милая, ты так похудела. Ты слишком много работала. – Наморщив лоб, Мариан повернулась к мужу. – Рэй, я ведь говорила тебе, что она слишком много работает?

– Говорила, – согласился Рэй, закатив глаза. – Тысячу раз. Как добиралась, малышка?

– Целую вечность. Но главное – я здесь.

Через маленькое здание аэропорта они прошли к автостоянке.

– Мы счастливы, – сказал Рэй, укладывая в джип багаж Тейт. – Нам очень хотелось, чтобы в этом путешествии ты была с нами, только меня мучает совесть, ведь я сорвал тебя с прекрасной работы. Я знаю, как она важна для тебя.

– Не так важна, как я думала раньше. – Тейт забралась на заднее сиденье, откинула голову на спинку. Ей не хотелось говорить о Ван Дайке. Еще не время. – Я рада, что участвовала в этой экспедиции. Все было великолепно, но как-то обезличенно. К тому времени, как артефакты попадали ко мне, они проходили через огромное число других рук… как будто я брала что-то из витрины в магазине. – Тейт устало повела плечами, зевнула. – Вы понимаете?

– Да. – Вспомнив о предупреждении Мариан, Рэй не стал сразу выкладывать дочери свои потрясающие новости.

– Ты дома, – подхватила Мариан. – И первое, что тебе надо сделать, это хорошенько поесть и отоспаться.

– Никаких возражений, но, как только в голове прояснится, вы посвятите меня в свои планы.

– Когда ты прочитаешь результаты моих исследований, – уверенно заявил Рэй, – ты поймешь, почему мне так не терпится отправиться в плавание. – Он заметил многозначительный взгляд жены и прикусил язык. – Сначала отдохнешь, а потом мы все обсудим.

– Скажи хотя бы, с чего все началось. – Но тут машина вынырнула из сосновой рощи на песчаную аллею, и Тейт забыла обо всем на свете. – О, азалии расцвели!

Высунувшись в окно, она жадно вдохнула аромат сосен и цветов, смешанный с неповторимым запахом залива.

На пологом холме среди деревьев и цветов возвышался красивый двухэтажный дом из кедра с широкой верандой. В нежно-зеленой весенней траве поблескивали яркие головки примул, дельфиниума и водосбора.

– Мама, неужели это сад камней?

– Тебе нравится? У нас здесь так много тени, что без изобретательности пропадешь. Ты еще не видела мои лекарственные травы и огород.

– Потрясающе! – Тейт выпрыгнула из джипа. – И такая тишина! Не представляю, как вы можете покидать этот рай!

– Зато когда мы возвращаемся домой, нам здесь нравится еще больше. – Рэй подхватил вещи дочери. – Отличное место для отдыха. – Он подмигнул жене. – Когда мы повзрослеем.

– То-то будет денек. – Тейт направилась к дому по мощенной плитами дорожке. – Думаю, я созрею для вязания и лото гораздо раньше любого из…

Она замерла у задней двери. Цветастый гамак, купленный ею на Таити для отца, был занят.

– У вас гости?

– Ну, не совсем гости. Старые друзья. – Мариан распахнула дверь кухни. – Приехали вчера вечером. У нас полный дом усталых путешественников, правда, Рэй?

– Полный дом.

Тейт видела лишь копну темных волос, падавших на зеркальные очки, цветастую ткань гамака, растянутую длинным мускулистым телом… Этого хватило, чтобы у нее засосало под ложечкой.

– Какие старые друзья? – спросила она как можно небрежнее.

– Бак и Мэтью Лэситеры, – откликнулась Мариан из кухни, где уже помешивала густой суп из моллюсков со свининой и овощами. – И их друг Ларю. Интересный человек, правда, Рэй?

– Очень интересный. – Рэй заметил недовольство дочери возрождением старого партнерства, а потому с трудом сохранил веселую улыбку. – Он тебе понравится, Тейт. Я пока отнесу вещи в твою комнату. – «И уберусь от греха подальше», – мысленно добавил он.

– А где Бак, мама? – Даже войдя в кухню, Тейт не сводила глаз с гамака, благо он был виден в кухонное окно.

– Где-то на берегу. – Мариан попробовала похлебку, одобрительно кивнула. – Он сейчас выглядит гораздо лучше.

– Он пьет?

– Нет. Ни капли с тех пор, как появился здесь. Присядь, дорогая. Я налью тебе супа.

– Не сейчас. – Тейт распрямила плечи. – Думаю, и мне пора возобновить старое знакомство.

– Отлично. Скажи Мэтью, что ленч готов.

– Скажу.

Она собиралась сказать ему гораздо больше.

Песок и пружинистая трава приглушали шаги. Правда, Тейт не сомневалась в том, что он не пошевелился бы, даже если бы она подошла к нему с духовым оркестром. Солнечные лучи, пробивавшиеся сквозь кроны сосен, скользили по его лицу. «Чересчур красивому», – в ярости подумала Тейт.

Ни возмущение, ни презрение не могли помешать ей признать это. Растрепавшиеся волосы давно не видели парикмахерских ножниц. Похудевшее лицо во сне расслабилось, красивые губы смягчились. Скулы стали острее…

Тейт разглядывала его лицо, мускулистое тело, обтянутое старыми джинсами и вылинявшей футболкой, и скрупулезно анализировала свою реакцию. Пульс участился… но это естественно, когда женщина сталкивается с великолепным самцом… Какое счастье, что после первоначального потрясения она не чувствует ничего, кроме раздражения, возмущения и гнева! Этот ублюдок спокойно спит, натворив столько бед!

– Эй, Лэситер!

Он не шелохнулся. Его грудь продолжала ритмично вздыматься и опускаться. Мрачно улыбаясь, Тейт расставила ноги, вцепилась в край гамака и дернула.

Мэтью проснулся примерно на полпути к земле, инстинктивно выбросил вперед руки и выругался сначала от удара, потом от боли в пальцах, куда впились колючки чертополоха. Еще сонный, ничего не понимающий, он замотал головой и попытался сесть.

Первыми перед его затуманенным взором предстали маленькие узкие ступни в туфлях на низком каблуке. От туфель вверх тянулись ноги. Очень длинные, очень красивые ноги, обтянутые черными леггинсами. В других обстоятельствах Мэтью долго наслаждался бы этим зрелищем…

Он перевел взгляд чуть выше, наткнулся на черную рубашку мужского покроя, прикрывающую определенно не мужские бедра и прелестную высокую грудь.

Когда он увидел ее лицо, кровь забурлила в его жилах.

Тейт изменилась. Она просто не имела права так измениться. Вместо юной и прелестной двадцатилетней девушки перед ним стояла ослепительная женщина.

Кожа цвета слоновой кости, чистая, почти прозрачная. Ненакрашенные полные губы, сочные и сладкие, надутые от злости… У него пересохло во рту. Она отрастила волосы, и теперь, затянутые в конский хвост, они оставляли лицо открытым. Темные стекла солнечных очков не скрывали сверкающего в глазах гнева.

Осознав, что таращится на нее, раскрыв рот, Мэтью разогнулся, поднял голову и нагло улыбнулся.

– Привет, Рыжик. Давно не виделись.

– Какого черта ты здесь разлегся? Как ты посмел втянуть моих родителей в очередную авантюру?

Мэтью небрежно оперся спиной о дерево… на самом деле у него просто подкашивались ноги.

– Я тоже рад тебя видеть, – сухо сказал он. – И ты ошибаешься: эту авантюру затеял твой отец. Я просто плыву по течению.

– Скорее всего используешь его. – Тейт уже не могла сдерживать отвращение, и оно хлынуло потоком. – Наше партнерство распалось восемь лет тому назад, и на этом поставили точку. Я хочу, чтобы ты уполз обратно в ту дыру, из которой вылез.

– Теперь ты здесь главная, Рыжик?

– Я сделаю все, что угодно, лишь бы защитить тебя от родителей.

– Я не причинил никакого вреда ни Рэю, ни Мариан… ни тебе, если уж на то пошло, хотя тут у меня была куча возможностей.

Ее щеки вспыхнули. О, как же она ненавидит его! Как ненавидит эти проклятые зеркальные очки, прячущие его глаза и швыряющие ей в лицо ее собственные отражения!

– Я уже не наивная восторженная девчонка, Лэситер. И я точно знаю, кто ты. Авантюрист без малейшего представления о чести и долге. Мы в тебе не нуждаемся.

– Твой отец думает иначе.

– Он слишком мягкосердечен Я – нет. Может, тебе и удалось обманом выманить у отца деньги на какой-то свой фантастический план, но теперь я здесь и не позволю тебе использовать его.

– Так вот как ты все это видишь? Я его использую?

– Ты с рождения всех используешь, – кротко сказала Тейт, упиваясь собственным самообладанием. – А когда начинаются трудности исчезаешь. Ты бросил Бака на захудалой стоянке для автоприцепов во Флориде. – Она забыла о невозмутимости и в гневе начала наступать на Мэта. – Я навещала его год назад и видела свинарник, в который ты его засунул. Он был один, он был болен. У него не было еды. Он сказал, что ты где-то плаваешь, что он не помнит, когда в последний раз ты приезжал к нему.

Мэт скорее откусил бы себе язык, чем стал бы оправдываться.

– Он нуждался в тебе, он убивал себя алкоголем, а ты плевал на него. Если бы мои родители знали, как ты бессердечен, они бы вышвырнули тебя отсюда.

– Но ты знаешь.

– Да, знаю. Я узнала это еще восемь лет назад, когда ты так любезно просветил меня. Это единственное, за что я в долгу перед тобой, и я расплачусь: я дам тебе шанс самому выйти из игры!

– Черта с два! – Мэтью скрестил на груди руки. – Я отправляюсь за «Изабеллой», Тейт, с вами или без вас. У меня тоже накопились долги.

– Но я не позволю моим родителям платить по твоим счетам.

Тейт развернулась на каблуках и гордо удалилась.

Оставшись один, Мэтью пересел в гамак и уперся ногами в землю. Он, конечно, не ждал, что Тейт бросится к нему с распростертыми объятиями и радостной улыбкой, однако и такой неприкрытой ненависти не ожидал.

Только это еще не самое худшее. Далеко не самое худшее. Долгие годы он лишь изредка вспоминал о ней, а теперь осознал, что вовсе не излечился, что по уши, как последний идиот, влюблен в нее. До сих пор. Страшный удар, от которого он никак не мог прийти в себя.

Тейт пролетела мимо матери, не успевшей повторить приглашение к ленчу, пронеслась через уютную гостиную, сбежала по ступенькам парадной лестницы на лужайку перед домом. Ей необходимо было отдышаться.

Слава богу, она сдержалась. Слава богу, она не отлупила его, как ей хотелось, думала Тейт, мчась к проливу. Она ясно высказала свою точку зрения. Она проследит, чтобы Мэтью Лэситер собрал свои шмотки и отправился на все четыре стороны еще до сумерек.

Тейт набрала полную грудь воздуха и ступила на узкий причал, к которому была пришвартована родительская яхта «Новое приключение», купленная всего два года назад. Красавица, к тому же быстроходная и маневренная. Тейт знала это, хотя плавала на ней лишь один раз и очень недолго.

Она поднялась бы на борт, провела бы несколько минут в одиночестве, успокоилась бы… если бы не вторая яхта, пришвартованная с другой стороны пирса.

Пока Тейт хмуро разглядывала необычный катамаран, на палубу вышел Бак.

– Привет, красотка.

– И вам привет. – Улыбаясь, Тейт поспешила к Баку. – Позволите подняться на борт, сэр?

– Милости прошу.

Рассмеявшись, Бак протянул руку. Тейт спрыгнула на палубу и сразу же заметила, что лицо его потеряло одутловатость, вызванную дурной едой и алкоголем, щеки снова разрумянились, глаза прояснились. Тейт обняла Бака и не почувствовала запаха виски и пота.

– Как я рада вас видеть! Вы выглядите обновленным.

– Стараюсь! – Бак неловко переступил с ноги на ногу. – Знаешь, как говорят, потихоньку полегоньку.

– Я горжусь вами. – Тейт прижалась щекой к щеке старика, но, заметив его смущение, отстранилась. – Ну, расскажите-ка мне об этой яхте. Как давно она у вас?

– Мэтью закончил ее всего за пару дней до нашего отплытия.

Ее улыбка растаяла.

– Мэтью?

– Да, Мэтью. – Гордость, распиравшая Бака, звенела в каждом слове. – Он строил ее все эти годы по собственному проекту.

– Мэтью сам сконструировал и построил эту яхту?

– Без всякой посторонней помощи. Идем, я тебе покажу. – Бак провел Тейт по палубе от носа до кормы, подробно описывая особенности конструкции яхты и ее ходовые качества и любовно касаясь то поручней, то начищенных металлических частей.

– Я наговорил мальчику гадостей, – признался Бак, – но он доказал, что я не прав. У берегов Джорджии мы попали в ураган, и эта дамочка выдержала его с блеском.

Тейт сумела выдавить лишь что-то неразборчивое.

– Она несет двести галлонов свежей воды, – продолжал хвастаться Бак. – На ней места не меньше, чем на шестидесятифутовой яхте, два двигателя мощностью в сто сорок пять лошадиных сил.

– Как вижу, он торопится, – пробормотала Тейт, входя в рубку, и изумленно распахнула глаза. – Господи, Бак, какое оборудование!

Она обошла просторное помещение, застекленное со всех сторон, со входами с левого и правого борта.

Первоклассный эхолокатор, глубиномеры, магнетометр, дорогое навигационное оборудование, радиотелефон, радиолокатор, телекс для приема метеосводок, компьютерный картограф с экраном на жидких кристаллах.

– Мальчик хотел только самое лучшее.

– Да, но… – Тейт хотела спросить, откуда у Мэта деньги, но побоялась услышать, что заплатили ее родители. – Высший класс.

Посреди рубки стоял широкий стол для морских карт, пока пустой, на стене висели полированные шкафчики с медными ручками, в углу примостился мягкий диванчик с темно-синей обивкой. Все это не шло ни в какое сравнение с «Морским дьяволом».

– А теперь я покажу тебе каюты. Черт, я бы назвал их королевскими покоями. У нас две каюты, и каждая – с собственным гальюном. А нашим камбузом гордилась бы даже твоя мама.

– Конечно, Бак, я посмотрю с удовольствием. – Они вышли на кормовую палубу. – И как давно Мэтью решил отправиться на поиски «Изабеллы»?

– Не могу сказать. Может, еще когда мы потеряли «Маргариту». Думаю, он давно это задумал, только ему не хватало времени и средств.

– Средств… Значит, он где-то раздобыл деньги?

– Ларю вступил в долю.

– Ларю? Кто…

– Я, кажется, слышу свое имя?

Тейт увидела у сходного трапа неясную фигуру, затем различила худенького, щегольски одетого мужчину неопределенного возраста – где-то между сорока и пятьюдесятью годами.

– Ах, мадемуазель, у меня кружится голова! – Ларю улыбнулся, сверкнув золотым зубом, и поднес руку Тейт к губам.

– Тейт, не обращай внимания на этого тощего кэнака. Он считает себя дамским угодником.

– Почитателем женщин, – поправил Ларю, вводя Тейт в кубрик. – Я очарован, мадемуазель. Счастлив, что такая красавица посетила наше скромное жилище.

Интересно, кто посмел бы назвать это скромным жилищем? Стойка бара полированного красного дерева, высокие табуреты с мягкими разноцветными сиденьями, на стенах – старинные морские карты в рамках, на столе – ваза со свежими нарциссами.

– Да, это не «Морской дьявол», – с гордостью заметил Бак.

– От «Морского дьявола» к «Русалке», – ухмыльнулся Ларю. – Позвольте предложить вам чаю, мадемуазель?

– Нет. – Тейт еще не оправилась от шока, и отказ прозвучал грубовато. – Нет, благодарю вас. Я должна вернуться домой. Мне необходимо о многом поговорить с родителями.

– Ах да! Ваш отец с восторгом принял известие о вашем участии в нашей экспедиции. А я, я восхищен тем, что две очаровательные дамы скрасят наше путешествие.

– Тейт не просто красавица, – заявил Бак. – Она отличная аквалангистка, прирожденная искательница сокровищ и ученый.

– Женщина с разносторонними талантами, – восхищенно прошептал Ларю. – Я посрамлен.

Тейт насторожилась.

– Вы плавали с Мэтью?

– Да, действительно. И старался повысить его культурный уровень.

Бак презрительно фыркнул.

– Тоже мне, интеллектуал. Дерьмо с чудным акцентом все равно остается дерьмом. Прошу прощения, Тейт.

– Мне пора. Рада была познакомиться с вами, мистер Ларю.

– Просто Ларю. – Он снова поцеловал ей руку. – A bientot.

Бак оттеснил Ларю в сторону.

– Я провожу тебя, девочка.

– Спасибо. – Они спустились на пирс и направились к берегу. – Бак, вы сказали, что Мэтью строил яхту годами?

– Да, как только выдавалось немного свободного времени и заводились деньги. Он сделал десятки чертежей и рисунков, прежде чем остановился на этой конструкции.

– Понимаю. – Похвальные честолюбие и упорство, хотя и несколько неожиданные. Если только… – Значит, все эти годы он думал о «Изабелле»?

– Кто знает, что было у мальчика на уме. Но сейчас он точно о ней думает. Снова заболел ею. А может, никогда и не выздоравливал.

Тейт положила ладонь на плечо Бака.

– Надеюсь, вы поймете меня правильно, но мне это не нравится.

– Ты имеешь в виду наше партнерство?

– Да. «Маргариту» мы нашли чудом. Шансы на новое чудо практически равны нулю. Нам всем было очень трудно справиться с разочарованием. Я не хочу, чтобы вы и мои родители снова пережили все это. Бак остановился, поправил очки.

– Я сам не очень-то счастлив. – Он опустил глаза на искусственную ногу. – Страшные воспоминания. Но Мэтью полон решимости, а я перед ним в долгу.

– Неправда. Это он вам должен. Он обязан вам своей жизнью.

– Я заставил его дорого заплатить. – Бак нахмурился. – А сам не спас его отца. Не знаю, мог ли, но факт остается фактом: не спас. Я не отомстил Ван Дайку. Не знаю, принесло бы это какую-то пользу, но не отомстил. Потом, когда пришел мой черед расплачиваться, я не смог принять несчастье как мужчина.

– Не смейте так говорить. – Тейт заботливо взяла старика под руку. – Вы прекрасно держитесь.

– Всего пару недель. А все эти годы… Я все взвалил на плечи мальчика – всю работу и всю вину.

– Он бросил вас, – в ярости возразила Тейт, – а должен был остаться с вами, заботиться о вас.

– Мэтью только и делал, что поддерживал меня. Занимался ненавистной работой, чтобы у меня было все необходимое. Я брал деньги, пропивал их и при любом удобном случае оскорблял его. Мне очень стыдно.

– Не понимаю, о чем вы говорите. В последний раз, когда я была у вас, вы…

– Я солгал тебе. – Бак потупился, понимая, что рискует потерять ее любовь, но, снова солгав, перестал бы уважать себя. – Я сказал, что Мэтью бросил меня, не появляется, ничего для меня не делает… Может, он и нечасто приезжал, но нельзя его за это винить. Он посылал мне деньги, заботился обо всем. Не сосчитать, сколько раз он платил за мое лечение от алкоголизма.

– Но я думала…

– Я хотел, чтобы ты так думала. Хотел, чтобы и мальчик страдал. Вроде так мне было легче. Но он делал все, что мог.

Далеко не убежденная, Тейт замотала головой.

– Он должен был остаться с вами.

– Он делал то, что должен был делать, – упрямо повторил Бак, и Тейт оставалось лишь склонить голову перед непоколебимой семейной преданностью.

– Все равно эта затея кажется мне пустой и опасной. Я постараюсь отговорить родителей. Надеюсь, вы поймете.

– Не могу винить тебя за нежелание снова связываться с нами. Делай, как считаешь нужным, Тейт, только вот что я тебе скажу: твой папа уже слышит свист ветра в парусах.

– Я постараюсь свернуть эти паруса.