Текст книги "Звездунец"

Глава 24

Во сне я снова переползла на Славу, но он и не возражал. Наоборот, когда я проснулась, прижал меня к себе теснее и попросил:

– Не спеши. Нам на общее собрание только к двум.

Да мне и не хотелось от него убегать. Тем не менее я заставила себя отстраниться и легла рядом, соображая, что натворила и как теперь расхлебывать последствия. Подлой мыслью было прямо сейчас все повторить – ну раз уж все равно от плохого поступка совесть не отмою, то почему бы не получить еще такое же удовольствие. А Слава сейчас целиком ассоциировался у меня только с удовольствием. Но я удержалась и просто смотрела на него. Тогда он снова заговорил:

– Свет, наверное, я не произвожу впечатления любопытного человека, но сейчас мне обязательно нужно знать, чтобы прожить сегодняшний день: это была разовая акция от безнадежного отчаянья или мне настраиваться, что теперь Эд зарядит мне в челюсть? Обещаю сделать виноватый вид, хотя никакой вины не испытываю.

Я приподнялась на локте и села, уставившись на большую дверь террасы – и сквозь нее на бесконечный океан. Не собираясь заниматься самоуспокоением, я просто размышляла, почему ночью у меня отказали все тормоза. Я просто еще до этого мысленно попрощалась с каждым из них. От мысли, что расстанусь с Эдиком, стало печально и стыдно. Но от идеи, что я никогда – вот вообще больше никогда – не увижу Славу, я почувствовала какую-то пропасть. Она ведь была прямо под моими ногами, оставалось только сделать шаг. И из чувства самосохранения я сделала шаг в противоположном направлении. С точки зрения спасения рассудка это было ни плохо и ни хорошо, а просто было.

Тщательно обдумала ответ:

– Это мое дело – все ему объяснить. Я поступила некрасиво, поддалась чувствам и поменяла события местами. Сначала я обязана была с ним расстаться, а уже потом… ну ты понял, – я покраснела, однако собралась и продолжила важную мысль: – Но до конца шоу нельзя. Ты должен понимать – Эдик не просто мой парень, он еще и тот самый мальчик, который с самого детства был рядом. Поэтому я желаю ему счастья и успеха, пусть даже без меня. Если я брошу его сегодня, то и Тоня окончательно выйдет из себя, и сам он не сможет собраться. Мы способны выиграть у них, но победа должна быть честной, а не если мы вырубим соперников полной деморализацией. Но не надейся теперь от меня отделаться – раз уж тебе хватило наглости разрушить мой мир, то теперь ты мой вечный раб, ясно?

Показалось, что ироничный тон будет уместным – я была по уши влюблена, но признаться в этом собиралась чуть позже. Хоть какие-то события пройдут в правильном порядке. Но Славу объяснение устроило: он не сдержал облегченного выдоха и широко улыбнулся:

– Сойдет. Это против моих принципов, но можем им сегодня проиграть. Вряд ли это сравнимые вещи, но я готов на все, лишь бы хоть немного подсластить пилюлю. Не уверен, что это утешит Эдика, но Тоне победа точно нужна больше, чем я.

Ничего себе, какие изменения. Я этого парня досконально изучила – он не уступает, если нацелился на победу. И призовой фонд ему нужен. Я теперь всем сердцем за него, но на самую последнюю уступку Эдику готова – столько лет следовала этой инерции, как теперь с нее свернуть? Молча кивнула и вернулась в его объятия. Дмитрий Алексеевич в любом случае прилетит заранее, а наши поцелуи его определенно не смутят. Да мы вообще впервые с начала реалити-шоу наконец-то вросли в свои роли, он хвалить нас должен!

Мы плелись к конференц-залу отеля втроем. Менеджер не стал нас сегодня наряжать – наоборот, здраво рассудил:

– Если будет конкурс красоты, то вы просто будете не такими красивыми, как иногда бывали. А если что-то спортивное, тогда порадуетесь, что без каблуков и корсетов.

Слава пребывал в чрезвычайно хорошем настроении:

– Я каждый день радуюсь, что без каблуков и корсетов.

– Смешным себя считаешь, да? – Дмитрий Алексеевич подтолкнул его в плечо, чтобы шагал быстрее. – Ну-ка прекращай мне тут! У тебя имидж ненормально хмурого парня, который улыбается раз в полгода – и только своей девушке! Нашел тоже время весь образ рушить. – Мужчина замедлился, чтобы прикрикнуть более грозно: – Лыбу убрал, я сказал! Шагайте, звездулечки мои, и добудьте нашему агентству эту победу!

Мы со Славой переглянулись – возможно, наши мысли совпали. Договорились сыграть в поддавки, поскольку в любом случае выиграли нечто более важное, но настоящую победу в этом шоу заработал именно Дмитрий Алексеевич: это он неустанно поддерживал нас и вытаскивал из неприятностей, это он из каждой ситуации находил выходы и никогда не сдавался, выкручивался при недостатке финансирования и когда нам массово выписывали интернет-люлей. Медаль лучшего на свете менеджера по праву достается ему, актеры должны в очередь к нему становиться. И из нашей троицы он станет единственным, кто всерьез огорчится проигрышу.

– Эй, вы чего зависли? – сразу заметил он. – Вячеслав Сергеевич, нельзя прекращать улыбаться так внезапно!

Слава посмотрел на него и проникновенно произнес:

– Да я тут подумал, что вы меня просто по имени можете звать. А то как-то странно звучит.

– Тебе только что это странно зазвучало? – менеджер полетел вперед. – Не отстаем, звездунята, пьедестал ждет вас!

Свободных мест в зале было много, но нас усадили на первый ряд, как и вторую пару. Вокруг поставили камеры на штативах, представители агентств сразу выскользнули из обзора. На финал к нам выписали новую ведущую – известную поп-диву. Хотя если разобраться, то она менее популярна, чем большинство уже вылетевших участников. Вот так все в сравнении и познается.

Но без разницы, кто произносит заготовленный текст. И этот сценарий нас обескуражил с самого начала:

– Обе пары, встретившиеся в финале, достойны победы в реалити-шоу «Битва за любовь»! Именно поэтому мы решили разделить денежный приз пополам.

Я глянула на Славу, но он продолжал смотреть вперед, как будто еще чего-то ждал. Разделить? Вот так просто? Все победили – и не придется ни поддаваться, ни рвать жилы ради победы? Как-то уж очень просто, не похоже на решение злобного оргкомитета. И верно, дальнейшие ее объяснения разрушили всю надежду:

– Да, именно так, половину приза получит кто-то из одной команды, а вторую – из другой. И чтобы было интереснее, мы поменяем состав пар для последнего конкурса. Итак, новый набор «Битвы за любовь»: Эд Модестин и Лана Утянина против Вячеслава Вдовина и Илоны Ласковой! Весь призовой фонд получит та пара, которая в финале займет первое место, а уж со своими вторыми половинками они, если захотят…

– Что за лютый бред? – это единственное, что я смогла выдавить, даже недослушав.

Наши мнения никого не интересовали, поэтому и обменяться ими честно не позволили. Тут же растащили в разные стороны и швырнули под камеры.

– Лана, – я сквозь шум пыталась расслышать вопрос, – как вы прокомментируете такое нестандартное решение?

С трудом собравшись, я попыталась выдавить нечто внятное:

– Считаю, что руководство увлеклось нестандартностью. Кому вообще пришло подобное в голову? Это битва за любовь или поиск новых ощущений?

Вопросы мои интервьюер не слушал, ему надо было задать свои:

– Для зрителей давно не секрет, что вы с Эдом дружите с детства. Как думаете, это даст вам преимущества?

Я зацепилась за эту подсказку, как за спасательный кргу:

– Конечно, это же нечестно! Мы с ним друг друга отлично знаем, а Илона и Слава почти незнакомы!

Но отступить нам не позволят, хоть какие аргументы приводи:

– Лана, а вас не беспокоят напряженные отношения между Илоной и Вячеславом? Как думаете, не может ли из этого негодования вырасти что-то романтическое? От ненависти до любви один шаг!

У меня не осталось никаких слов, кроме нервного смеха. Они сейчас для фанатов заливали этот абсурд, специально провоцировали негодование или задел на ревность. Я нашла глазами Славу, которого сейчас допрашивала сама ведущая – мне хотелось узнать, что говорит он:

– Жюри будет считать очки романтики? На полном серьезе? – похоже, даже его такой поворот поставил в тупик. – Какие еще, к чертям, очки романтики? Я должен изображать любовь с посторонней девушкой на глазах у собственной?

Хорошо, что я нервно хохотать не переставала – не пришлось заново начинать. Он ведь это уже делал, как и я, – ничего, пережили, хоть и не без потерь. Просто с Тоней у него разгар периода ненависти после расставания.

Все-таки у Славы тяжелая аура, раз ведущая сбилась с мысли и начала отвечать на его вопрос:

– Разумеется! И жюри будет оценивать каждый эпизод. Как и в первом туре, зрительский рейтинг тоже будет учтен, но даст не больше пяти голосов. Вы не слушали, что ли?

– Нет. У меня на идиотизме всегда мозг отключается. И за что будут начислять очки?

– За все, что можно назвать романтичным! – Она лучезарно ему улыбнулась. – Если выиграете, то разделите свой приз с Ланой Утяниной, или у вас не настолько близкие отношения?

– Настолько, – холодно и устало ответил он. – Не пытайтесь меня подловить.

Как только все комментарии были записаны, нас оставили в покое. Правда, сразу нашу четверку окружили помощники – Дмитрий Алексеевич затерялся среди сотрудников агентства Эдика и Тони. Но они впервые были на одной стороне и голосили наперебой:

– Так, не расслабляться, вы профессионалы!

– Они просто решили заюзать слухи об отношениях Эда и Ланы – все фанаты к экранам прилипнут!

– Да нет, они каждый выпад Ласковой в адрес Вдовина слышали – и буквально решили на этом целый цирк построить. Скандалы еще никаким рейтингам не вредили!

– А что вы ноете? Все четверо считаются актерами – им просто дали роли и будут смотреть, как они с этой работой справятся! Если бы в финале остались спортсмены, то и конкурс бы другой сделали!

– Думаете, им надо отыграть по максимуму? Лично я считаю, что слишком на страсть лучше не напирать – тогда все предыдущее перечеркнется…

– Да какая разница, что перечеркнется, если это финал?..

У меня гудела голова. Слава просто сосредоточенно слушал всех, переводя взгляд на говорившего и все сильнее хмурясь. Тонька отступила на шаг и глядела куда-то вверх. Эдик задумчиво улыбался. Ну конечно, он уже мысленно заграбастал главный приз, потому что мы с ним были в явном преимуществе. Да вот только он не знал, что произошло сегодня ночью. А мне каково? Почему я свой срыв не отложила еще хотя бы на день? Тогда было бы стократно морально проще.

Изощренная жестокость задумки орков открывалась постепенно: она имела тона, подтона и терпкий шлейф, который далеко не сразу доходил. Нас отправили размещаться в разных бунгало: мы с Эдиком в одно, а Слава с Тонькой – в другое, где уже в гостиных устанавливали камеры видеонаблюдения. Больше никаких слепых зон и спокойствия, кроме визитов в туалет. Но перед пирсом Слава молча повернул к морю. Поняв, что таким образом он приглашает всех на разговор без свидетелей, я потащила остальных за ним. И сразу, едва мы вышли из зоны прослушки, предложила:

– А давайте не делать ничего? Всего два дня просто ходим, общаемся, можно даже вчетвером. Что они там запланировали? Общий ужин? Ну нарядимся, посидим и поедим. И никому из нас никаких очков романтики просто не насчитают.

Тоня фыркнула:

– Как хитро ты придумала, просто молодчина! Тогда решит фанатское голосование – и вы нас обойдете. Не потому, что Эд талантливее меня, просто наш сериал смотрели в основном девчонки!

Я прикусила язык. То есть наших поклонников она вообще не считает? Но в целом, паритет сил именно такой. Наши со Славой фанаты делятся примерно пополам: костяк славоланов организовали мои одноклассники, но на фоне последних событий очень многие стали поддерживать его. А у другой пары ситуация немного иная. Я ведь до сих пор об этом даже не задумывалась, но Тоня, вероятно, эти вещи постоянно в уме держала. Слава после размышлений решил меня поддержать:

– Ну и ладно, без разницы, кто победит, зато обойдемся без клоунады. Разделим потом приз на четверых – все останутся довольны.

Тонька взвилась еще больше:

– Засунь свои деньги в задницу, Вдовин! Только не смей называть всю мою жизнь клоунадой!

Слава болезненно поморщился и потер лоб, сдаваясь:

– Извини, я неправильно выразился. Похоже, я тебе задолжал, поэтому просто говори, что делать – в рамках разумного подыграю. Но хватит уже верещать. Знал бы тебя с этой стороны, уже два года назад был бы свободным.

Я покосилась на него в недоумении. Он Тоне задолжал? А мы оба Эдику не задолжали? Недавно договорились, что подарим им эту победу, но теперь придется выбирать, чье из сердец мы разбили больнее? Зато Тоня сразу расцвела:

– Отлично! Тогда в сторону все обиды. Если выиграем, приз твой. А мне нужно первое место – у меня-то роль в дешевой мелодраме, а не в блокбастере. И негативных отзывов стало слишком много, надо их одним махом унять.

Эдик сразу понял, в чью сторону выпад, и тоже разъярился:

– А кто тебе виноват? Я тебе сколько раз говорил, чтобы заткнулась и перестала раздувать конфликт, но тебя же несло. Какой ты профессионал после этого? Настоящий артист умеет задвинуть чувства на задний план!

Тоня ядовито заметила:

– Ты-то у нас профессионал, не поспоришь! Профессионально делаешь вид, что не замечаешь, как твоя нынешняя увела моего бывшего. Не удивлюсь, если они уже спят вместе!

Я промолчала. Еще восемь часов назад я бы заголосила от негодования, но теперь могла лишь промолчать. А Эдик схватил меня за руку и засмеялся:

– А я вижу в этом конкурсе идеальную возможность все восстановить! Мы с Ланой Утяниной давние друзья, а за эти два романтических дня увидели друг друга с новой стороны – и влюбились. Представляешь, как запросто я и победителем стану, и личную жизнь нормализую? Или ты сомневаешься, что у нас это получится?

Мы со Славой просто смотрели друг на друга, не в силах каким-то образом остановить катастрофу. Главные фавориты проекта без труда выстроили между собой баррикаду – и для каждого победа важна. А мы, получается, нужны просто как атрибуты. Как же все некрасиво, ужасно и не вовремя. Возможно, Слава считал, что сейчас подходящий момент сказать правду. Потому что именно об этом я и подумала, иначе все окончательно запутается. Но ни в коем случае я не собиралась признаваться при всех. Это раздавит Эдика, а Тонька будет триумфально орать. Почему-то ее разбитое сердце меня беспокоило в меньшей степени, чем его. А это означало, что победить должен Эд.

Все четверо были в тупике. И все определенно проиграем. Разошлись, не придя ни к какому компромиссу, но точно каждый для себя определил некоторый сценарий, согласно которому будет действовать.

Глава 25

Нас торопили, следовало быстрее собираться на ужин. Наряды уже приготовили, мы с Эдиком переоделись, поочередно заняв ванную комнату. Все же мы разыгрываем сейчас ненастоящую пару – а это очень сложно, когда один разыгрывает, а второй и не догадывается, что пара перестала быть настоящей. Встали рядом перед большим зеркалом – такие родные, такие близкие и бесконечно далекие, осмотрели себя и друг друга.

– Тебе не кажется, что нас вырядили в жениха и невесту? – Спросила я, оправляя длинное белое платье и переводя взгляд на его идеально сшитый черный костюм. – Букета только не хватает.

– Ну и пусть наряжают, – решил Эдик. – Кстати, о букете отличная идея!

Он погрузился в свой телефон. Нам уже надо было бежать на ужин, опоздание вряд ли засчитают романтическими очками, но я нехотя выдавила:

– Нам нужно поговорить. Наедине.

Мой сотовый почти сразу пиликнул, знаменуя пришедшее в мессенджере сообщение: «Обсудить стратегию? Потом!» – и сам Эд сразу указал взглядом на камеру, висящую в углу комнаты.

Видимо, у них с Тоней уже были выработаны свои маневры для согласования действий. Но, разумеется, писать о расставании я не собиралась – лучше подожду подходящего момента и скажу, глядя в глаза.

Букет Эдику передали агенты перед входом в ресторан отеля. Он вручил цветы мне, поцеловал руку и улыбнулся ближайшему оператору. Счет открыт.

В круге, со всех сторон окруженном съемочной группой, установили всего два столика, чтобы сели парами. Но ресторанную атмосферу сохранили: сервировка и приглушенная музыка полностью соответствовали типичному антуражу. Я постаралась не рассматривать Славу и Тоню, которых размещали за вторым столом, но краем глаза все-таки отметила, что девушка в коротком черном платье, а парень, наоборот, весь в белом. Боже, как же они потрясающе смотрятся вместе! Она, вся такая тоненькая и стройная, льнет к нему, высокому, широкоплечему и без единой эмоции на лице. А ведь Слава как-то оговорился, что Тоня красивее меня, он не врал и не лукавил – спасибо ему за честность, но эта мысль сейчас неприятно заскребла под лопаткой.

Но в его ответном долгом взгляде я могла разгадать примерно такую же мысль. Вообще-то, поводов для беспокойства у него было не меньше. Я с Эдиком связана прочнее, наши жесты и движения привычнее, мы снова рядом, как будто никогда и не разлучались. Нейронные связи в мозге – не пустой звук, когда даже тело действует по инерции, погружаясь каждым рефлексом в давно протоптанные тропинки. Я очнулась от наваждения и села на отодвинутый для меня Эдиком стул. Нам надо просто подыграть, чтобы никого не подвести, пережить этот фарс, а потом вслух обозначить, что из пережитого было фарсом.

Волнение мешало думать, потому я не сразу начала вникать в то, что говорил Эдик:

– …прекрасные глаза! А от улыбки сжимается сердце. Лана, я так давно знаю тебя, но как будто вижу впервые! Твои ресницы подобны крыльям бабочки, а губы…

Что он несет?! Мы с ним миллион раз ходили на свидания, но такой чуши в качестве комплиментов ни разу не вываливали. В моей улыбке, наверное, отражалось полное непонимание, а не нежная радость. Ну ничего, сделали заказ, поели, запили вином. Проще почему-то не стало. А Эдик зарабатывал очки – он брал меня за руку, сжимал пальцы и говорил-говорил-говорил, в какой-то момент даже на стихи перешел, иногда подглядывая текст на экране телефона. А его агентство хорошо успело подготовиться за такой короткий срок!

Потом он потащил меня танцевать. Привычно притянул к себе, повел на круг. Ведь мы действительно знали друг о друге все, включая сильные и слабые стороны. И вальсировать вместе давно научились. Вторая пара тоже не являлась незнакомцами, но в плане танцев Тоня на Славу где залезет, там и слезет. К концу ужина, по моим скромным прикидкам, мы в количестве набранных баллов заметно опережали.

Быть может, именно поэтому Тоня решилась на смертельный номер. Когда они встали из-за столика, она вдруг подалась к Славе, повисла у него на шее и впечаталась в губы. Я от удивления издала какой-то странный звук, а Эдик вскинул бровь и с победоносным видом подставил мне локоть. Фанаты их пары такое самодурство вряд ли оценят – романтика романтикой, но некоторые границы лучше не переходить. А мне отчего-то даже жаль ее стало. Каково это – целовать парня, который ее недавно бросил? Она это делает для того, чтобы бывшему возлюбленному о себе напомнить, или ради призового места?

После ресторана я попыталась по темноте отвести Эдика в сторону моря, но оператор вместе с ведущей бросились за нами:

– Ночная прогулка? Как романтично!

Видимо, пообщаться наедине нам больше не позволят. Вот и пришлось некоторое время ходить туда-сюда, заполучив тем самым еще баллов.

В бунгало тоже расслабиться было невозможно. Но я упала на кровать, взяла телефон и открыла ленту новостей. Эдик улегся рядом, удобно подложив мне под голову руку, и тоже уставился на экран. Мы старались не комментировать то, что видим, но для себя кое-что отмечали. Общий эфир подготовят только через несколько дней после завершения шоу, но некоторые эпизоды специально слили заранее, чтобы подогреть интерес. Например, мое лицо крупным планом, когда я узнала о сути нового конкурса. И даже сегодняшний танец в ресторане уже был в сети – трансляция шла чуть ли не в онлайне.

– Хорошо смотримся, – улыбнулся Эдик.

Я задумчиво кивнула и показала пальцами на комментарии. Зрители предсказуемо уже перегруппировались. Но почти синхронно нас со Славой на фоне наших новых партнеров называли деревянными – дескать, только Модестин и Ласкова стараются что-то делать, а мы тупим и молчим. Были и защитники из числа славоланов, которые писали: «Да, они менее талантливые актеры, зато по-настоящему любят друг друга, вот и не хотят в этом участвовать!» Зацепил и другой отзыв: «Посмотрите, как Эд на Лану смотрит! Да я с первого дня знал, что у них что-то было!» Острее всего прозвучало такое мнение: «Да ваш Эд с Илоной никогда и не встречались! Развели вас как лошков! Они же фальшивки от и до. Не то что наши!»

Переведя заторможенный взгляд на Эдика, я удивилась – он задумчиво улыбался. А мне стало страшно до озноба. Не решил бы он, что на фоне такого фанатского настроения будет легче разорвать несуществующие отношения. Я кивнула в сторону двери в ванную комнату, приглашая его для срочного разговора. И было крайне не по себе – я обязана сказать, но никак не могла придумать, какими словами. Он сразу понял и отправился за мной, но остановился, чтобы ответить на телефонный звонок.

– Что? – это единственное, что он произнес. Потом послушал ответ собеседника, отключил вызов и нервно откинул смартфон на кровать.

Но я его лицо знала как свое – и сейчас была уверена, что случилось нечто ужасное. Поскольку сам Эдик застыл в оцепенении, я за руку затащила его в ванную комнату, схватила за плечи и немного встряхнула:

– Проблемы дома? Бабуля в порядке? Родители?!

– Да… Нет, не дома, – наконец-то отозвался он. – Киношники не стали меня дожидаться, я потерял роль…

Мое облегчение нельзя было выразить словами – как здорово, что ничего страшного! Но Эдик новость воспринял близко к сердцу. Он посмотрел на меня больными глазами и объяснил подробнее:

– Агентство не смогло договориться о переносе съемок. Те просто подписали договор с Максимовым.

– Максимовым? – я переспросила, не сразу вспомнив, о ком идет речь.

– Да. Он вылетел из этого шоу незадолго до вашего возвращения… – Эдик выглядел все более раздавленным. – Мы должны были вернуться раньше, график уже обговорили… – Он вдруг вскинулся и закричал: – Все из-за этой суки! Это Тоньке взбрендило поменять планы, а пострадал я! В чем агентство виновато, если киношники просто не захотели ждать?! Мы должны были просто вернуться раньше!

Он заорал громко, стукнул по полке, снеся на пол пластиковые баночки. Я налетела на него сзади, обняла и постаралась успокоить:

– Эдик, камеры громкие звуки запишут, не надо, не кричи.

Кое-как усадила его на пол и принялась гладить по голове. А он обмяк, закрыв ладонями лицо.

– У тебя же много предложений – выберешь другое, – утешала я.

– Ты не понимаешь, – он почти по-детски хныкал, а худые плечи продолжали опускаться. – Эта роль была моей – лучшее, на что я вообще мог рассчитывать. После нее я уже считался бы не просто смазливым лицом… После таких фильмов входят в историю… И все из-за этой гадюки. Хоть ты сейчас рядом, была бы она – прибил бы точно…

Что мне оставалось, кроме как обнять его покрепче? Я не стала говорить вслух, что если бы в блокбастере нужен был именно он, то несколько дней уж точно подождали бы. Эдик – талантливый актер, но далеко не в каждом проекте можно раскрыть свой талант на сто процентов. И мне было отчаянно жаль, что он по несчастливому совпадению упустил такой огромный шанс проявить себя. Я просто шептала ему, какой он хороший и что даже в реалити-шоу не потерял лицо, показал себя только с лучших сторон, а значит, у него еще будет много возможностей. Напомнила, как разревелась в третьем классе, когда он играл на школьной сцене Пьеро – уже тогда он умел цеплять зрителя за самую душу, хотя в ту пору был толстоморденьким и неказистым.

Эдик успокоился не сразу, но после моих увещеваний наконец-то поднял раскрасневшиеся глаза и выдавил улыбку:

– Надо найти патчи, а то завтра буду опухшим. Ладно, Свет, ты права. Я просто выберу другую роль – и исполню ее так, что получу еще сотню предложений. А пока давай выиграем это реалити-шоу – гадюка не получит победу после того, что устроила.

Я кивнула. Что угодно, лишь бы не плакал. И патчи под глаза ему сама приклеивала – возможно, это тоже пустят в эфир в качестве подтверждения очков романтики.

Утром Эдик выглядел огурцом, а мы следовали организаторской программе. Купались, катались на катамаранах, устроили пикник на пляже. Слава с Тонькой неподалеку делали то же самое, принужденные к той же программе. Вечером для нас организовали волейбол два на два. Победили Слава с Тоней, но, к счастью, эти очки в общем зачете все равно не учитывались.

Эдик бесконечно прикасался ко мне, обнимал и говорил ласковые слова. Он настроился побеждать, а я просто затаилась и ему не мешала. Но под взглядом Славы на жарком солнце становилось холодно и хотелось с головой зарыться в песок, дабы согреться. Возможно в отместку, он не слишком активно отвергал поползновения Тоньки, хотя границы переходить ей больше не позволял. Они действительно оказались в заведомо проигрышном положении, и красавица захлебывалась тихой яростью.

Хотя Слава, надо признать, очень старался. Он даже выдавил:

– Илона, тебе очень идет этот… купальник. – И почему-то сразу после покосился на мое полупрозрачное парео.

Я хмыкнула. На самом-то деле за такое можно сразу сто очков начислить – это же Слава с его беспрецедентным вакуумом красноречия! Но Тоня смогла только болезненно улыбнуться в ответ. Она чувствовала, как проигрывала с разгромным счетом. И половина суток, что оставалась впереди, положение вряд ли спасет.

Ночью для нас организовали вечеринку на пляже: музыка, закуски, даже зону барбекю обустроили с большим грилем. И в покое не оставляли. Ведущая была настырной и постоянно нас донимала:

– Вячеслав, не слишком ли ты холоден со своей дамой? Разве не хочешь победить?

Он ответил сухо:

– Я люблю другую девушку и не могу притворяться, что это не так.

– Но таковы условия! – женщина все еще пыталась его подзадорить. – Или ты не можешь дождаться, когда вы с Ланой снова будете вместе? Обрати внимание, что твой соперник ни в чем себе не отказывает – они воркуют как голубки!

Эдик в самом деле как раз в этот момент пытался накормить меня какой-то сладостью, как если бы у меня руки отсохли. Он то ли не замечал моих попыток отстраниться, то ли делал вид, что не замечает. Мы и так побеждали, зачем еще такие нежности, которые зрители просто не поймут?

К концу вечеринки Эдик решил одним весомым штрихом констатировать победу. Взял меня за запястье, подвел прямо к камере и торжественно произнес:

– Лана, кажется, моя симпатия к тебе уже выходит за рамки дружеской.

– Ого! – тут же вклинилась противная ведущая. – Эд, ты сейчас роль играешь или искренне признаешься?

Напряглись все, включая меня. Менеджеры его агентства, наблюдавшие за съемкой издали, нервно замахали руками – мол, не заявляй ничего лишнего, сначала пусть маркетологи рассчитают следующий шаг. Эд уже настроился выдать что-то такое, после чего шутками не отделаешься, но рефлексы дрессированной собаки возобладали – и он замялся, соображая, стоит ли рискнуть прямо сейчас. И если бы все было по-прежнему, то я бы ему помогла: поднялась бы на цыпочки, обхватила руками за шею и поцеловала, чтобы больше никто не смел называть моего парня чьим-то еще. Однако сейчас ни в коем случае нельзя было допустить его заявления. Но на вопрос ведущей надо было что-то сказать, а то он повис в воздухе. И пока Эдик широко улыбался то мне, то ей, к нам со стороны подошел Слава, притянул меня к себе и ответил за всех нас:

– Сочувствую.

– Что ты делаешь, Вячеслав? – рассмеялась ведущая. – Забыл условия конкурса?

– Идите на юг со своим конкурсом, – монотонно произнес Слава, развернул меня себе и жадно поцеловал.

Ведь он когда-то обещал, что двух дней не выдержит, если нас извне разлучат, так и получилось – он все испортил задолго до окончания вторых суток. Я по инерции начала отвечать, даже мои руки сразу удобно улеглись на его предплечьях, но опомнилась и нехотя отстранилась. Вот только нежную тоску, что нас постоянно прерывают то люди, то обстоятельства, из взгляда сразу убрать не смогла. Кто-то в толпе зааплодировал:

– Это мои звездулята! Порвут рейтинги в пух и прах!

Несложно было догадаться, кто это там восторженно верещит. Эдик изменился в лице, он широкими глазами смотрел на мое лицо и повторял:

– Что тут происходит? Света, что происходит?! – и тихо выругался.

Исполнительный продюсер выскочил вперед и закричал:

– Стоп, камеры! Да убери ты объектив, придурок! – наорав на персонал, взялся за действующих лиц, то есть за нас: – Вы что тут устраиваете, идиоты? Опять нецензурщину запикивать? Достали! Модестин, ты же профи, тебя в твоем тупом агентстве еще не научили базар фильтровать?! А Вдовину вообще давно пора шею свернуть!

Слава оторвал от моих губ задумчивый взгляд, посмотрел на него и послушно изменил свою реплику:

– Ладно, не идите на юг. Но конкурс ваш надоел. Я подписывался изображать любовь с этой девушкой, а не с той, какую вы мне подсунете.

– Изображать? – заинтересовался Виталий Игнатьевич.

– Подсунете?! – подскочила и Тонька. – Ты совсем страх потерял?! Глаза разуй, на кого ты меня променял – еще локти кусать будешь, скотина!

– Променял? – пытался очнуться Эдик от глубокого транса. – Ну-ка убери свои руки от моей Светки! Свет, ты что творишь? Это же я – это же мы с тобой!

– А я тебе говорила, припадочный! – голосила Тонька. – Да твоя девка сразу на моего Славика глаз положила, поэтому и потащила его на шоу!

У меня кружилась голова от царившего вокруг хаоса. Не так я собиралась сообщить новости, совсем не так. И хоть сама даже слова не произнесла, теперь все зашло куда-то слишком далеко. Эд не мог выбрать, на Тоньку кидаться или на нас, но его остановил вопль Виталия Игнатьевича:

– Вы это засняли?! Какая ревность, какой накал страстей, еще целый сезон можно снимать, чтобы в этом болоте разобраться!

Кто-то боязливо ему ответил:

– Вы же сами приказали остановить съемку…

На этот раз грязно выругался сам исполнительный продюсер. Такую сцену пропустили – потеря потерь. И ему плевать, что звезды от подобного уже никогда не отмоются. Но рядом нарисовался ассистент и снова начал искать выходы:

– Виталий Игнатьевич, вообще-то, это идеальное завершение «Битвы за любовь». В смысле, не весь этот бардак, а его начало. Сделаем вид, что именно этого мы от любящих сердец и ждали. Перемешали их пары, они с трудом подыгрывали, а потом сдались и вернулись к своим. Вдовин вырывает Утянину из рук Модестина и целует. Модестин и Ласкова сразу бросаются в объятия друг друга и сгорают от страсти. Они так сильно любят друг друга, что наплевали на приз. Сейчас реплики перезапишем и итоговую сцену прожекторами сзади подсветим – получится потрясающе.