Текст книги "Звездунец"

Глава 12

Полосу препятствий построили грандиозную, даже тонны грязи откуда-то добыли, чтобы некоторые этапы усложнить. Всю эту территорию и профессионалам пройти будет сложно, и уже задолго до начала можно было прикинуть фаворитов: первые строчки на этот раз распределят между собой спортсмены, остальным лишь бы живыми добраться. Перед началом все разбрелись, чтобы сделать записи для своих подписчиков. Я тоже потратила на это несколько минут:

– Привет всем! – Я помахала экрану смартфона. – Оцените, какие у нас со Славой удобные костюмы! – я поймала в видео зевающего за моей спиной парня, показала его с ног до головы, на пару секунд задержалась на кроссовках. Спонсор будет рад, хотя через час эта обувь вряд ли останется белой. Вспомнила и о своем маленьком контракте, потому демонстративно указала пальцем себе на голову: – Будет сложно! Но хотя бы не нужно переживать за идеальность укладки с пенкой для волос «Балашихинская краса – Ультра Плюс, медиум фикс»!

Сама понимала, насколько натянуто звучит такая реклама. Я упомянутую пенку в глаза не видела – производителю просто невыгодно высылать мне в такую даль один флакон. А сегодня мои волосы были стянуты в тугой пучок, чтобы не мешали. Я передала телефон Дмитрию Алексеевичу и начала разминаться. Комбинезоны он нам действительно неплохие добыл – очень удобные и прочные. К сожалению, оранжевые, над чем Слава несколько минут хохотал, но потом успокоился и оценил:

– Это хороший намек зрителям, что нас тут силой держат.

Менеджер уже был подкован в вопросах споров с ним:

– Дурак ты, Вячеслав Сергеевич, оранжевые комбинезоны носят не только американские зеки, но и приличные люди. Вы, например.

Как он точно угадал – мы их и носили, потому что других вариантов нам не предложили. Зато выглядели веселыми солнышками.

Местные орки здорово придумали начать всем командам с разных сторон – это давало возможность разойтись до основной трассы, а не толкаться локтями. Но и плохого они добавить по традиции не забыли: комментатор наблюдал за всем происходящим через камеры, а динамики разносили его голос на весь остров. В итоге на каждом шаге мы знали, что кто-то унесся далеко вперед – лучшей деморализации и не придумать.

Тем не менее свой отдельный участок мы миновали без приключений. Слава двигался чуть впереди, помогая мне сориентироваться. Самой сложной на этом этапе оказалась полоса с кольцами, когда надо было цепляться руками. У меня не особенно сильные руки, но четыре кольца я все же зацепить смогла – организаторы не зверствовали и не требовали от нас акробатических трюков и олимпийских рекордов, они решили добивать нас разнообразием коротких пыток. Дальше пришлось сильно снизить скорость, поскольку мы пробирались через бассейн, наполненный воздушными шариками – скорее забавно, чем сложно. Я и улыбалась, пока не услышала рев из динамика, что лидирующая команда уже миновала какое-то бревно, которого у нас даже в обзоре не наблюдалось.

Запрыгнули в лодку на колесах, синхронно подгребли к следующему этапу – стрельбе из детской игрушки, пуляющей резиновыми шариками. Надо было попасть три раза в мишень, но Слава справился с этим за пять попыток – и мы понеслись дальше. После тира участники сходились уже на одной дороге, хотя параллельных путей прохождения пока было несколько. И я, весело визжа, пролезала в обручи, закрепленные на разной высоте. Нырнула в низкий полупрозрачный тоннель, чтобы ползком нарезать в нем причитающиеся круги. В соседнем тоннеле пыхтела высоченная модель Леонида Василевская, она была намного стройнее меня, но почему-то это задание давалось ей труднее – не иначе распущенные волосы, цепляющиеся за каждый выступ, мешали. Но ее парень настойчиво толкал ее руками в ягодицы, не обращая внимания на вопли, поэтому пара нам не проигрывала. Слава, наоборот, уполз вперед и только изредка оглядывался убедиться, что я не отстаю.

Через стену перелезть оказалось довольно сложно, несмотря на частые скобы. Но Слава схватил меня за шкирку и дотянул до самого верха, когда я почти выдохлась. Вместе прыгнули на батут с другой стороны, перескочили на дорожку и переглянулись. Наверное, зря мы полагали, что этот турнир окажется для нас простым – силы были почти на исходе, а мы даже до середины трассы не добрались. Не сговариваясь, сбавили темп. Спортсменов нам все равно не догнать, а вот дыхалку пора уже и поберечь. Осторожно перепрыгнули по разрисованным квадратикам – ни разу не оступились, поскольку тщательно примерялись перед каждым прыжком, зато не пришлось возвращаться к началу этой полосы, ведь организаторы и комментатор следили за исполнением всех правил.

А вот и то самое бревно. Добраться до него можно было только по грязи, утопая в ней по самый пояс. Слава тянул меня за руку, но я и сама не отставала и себя не жалела – потом поною, когда до финиша доберемся. Дальше по ступенькам забрались на само бревно, довольно широкое и удобное для прохождения, но длинное. Задача усложнялась тем, что обувь, испачканная недавней грязью, скользила. Поэтому мы шли медленно, не опасаясь, что кто-то нас обгонит: судя по воплям в рамках оголтелого репортажа, мы сейчас были где-то в середине списка участников, следовательно, пару мест еще можем пропустить без ущерба. Слава ушел вперед шагов на пять, и я неспешно пробиралась следом – иди себе и иди, только не поскользнись. Теперь стало ясно, в чем прикол: первые участники пробежали почти по сухому бревну, а последним скорее всего придется преодолевать его на четвереньках, чтобы просто не укатиться на обильной жиже. Мы, середнячки, не особенно пострадали в сравнении. А дальше нас ждет небольшой отдых: возле импровизированного прудика уже расселись три пары участников, которые должны магнитными удочками выловить по три магнитных рыбки. Ради того, чтобы посидеть несколько минут на одном месте, я была готова шагать вперед.

Тогда нас и настигли следующие соперники. Я уже по выкрику узнала знакомых – обернулась и улыбнулась подлетевшим ко мне Эдику и Тоньке. Они оба выглядели раскрасневшимися и взволнованными, почти раздраженными. Что-то у них на предыдущем этапе пошло не так, раз мы только на бревне встретились: по поводу Тони не знаю, но Эдик точно быстрее меня.

Бревно было достаточно широким, но они даже не сбавили скорость, а потом Тонька еще и в азарте толкнула меня рукой. На краю устоять было невозможно, и я с визгом полетела в грязь. На несколько секунд ушла в густую жижу с головой, но сама эта субстанция и смягчила падение – организаторы все-таки не собирались здесь никого убивать, даже ради рейтингов. Вынырнула и тут же заорала перепугавшемуся Славе, зависшему надо мной – его смести с бревна соперникам не удалось.

– Я в порядке! – закричала, чтобы успокоить. Вот только пока не стала сообщать, что при попытке встать, кажется, немного подвернула ногу.

Он поверил, раз не стал спрыгивать вслед за мной. Но и к началу бревна не пошел, а ведь мне теперь придется стартовать оттуда. Нет, он поступил так, как никто не ожидал: рванул следом за противниками и со всего размаха пнул Эдика под колени, буквально снося его с бревна. Слава прыгнул сверху только после того, как мой парень приболотился внизу с глухим «охом». Тоня даже не заметила – унеслась дальше, желая поскорее схватить долгожданную магнитную удочку.

А вот Слава как будто вышел из себя. Он со злостью схватил Эдика за шкирку и тряхнул так, что даже у меня звезды из глаз посыпались. Но этого ему было мало, он смазанно еще и в скулу тому зарядил, как если бы собирался убить, а не докричаться:

– Какого хрена творишь? Не заигрался? Очнись, придурок!

Ближайший динамик тотчас разразился восторженным криком:

– Вот это да! А у нас в секторе «Д» драка! Внимание на экраны – кажется, участники не поделили бревно! – комментатор подумал немного и схохмил: – Нет, под бревном я подразумеваю не Лану Утянину, но все же ссора возникла между ее любимым человеком и другом детства…

Эдик не сопротивлялся. Он затравленно озирался. Посмотрел в ту сторону, куда ему следовало бежать, а потом на меня. Увидел, как я болезненно поморщилась, и прохрипел:

– Свет, ты в норме?

– Ну хоть что-то в тебе еще осталось, – тихо проворчал Слава и наконец-то отпустил его.

– Да. Но чуть-чуть ногу подвернула, – уж своему-то настоящему любимому я могла признаться честно.

Эдик снова обернулся – на берегу грязевой лужи уже стояла Тоня и пыталась понять причину его задержки. Но на ее призывный крик он не пошел, а через пару секунд с трудом побрел в мою сторону, разгребая грязь ладонями. Подошел ко мне, помог выпрямиться и подставил плечо. Вдвоем со Славой они и вытащили меня, а навстречу уже бежала медпомощь.

Разрезали мне штанину восхитительного оранжевого комбинезона, вылили канистру воды на лодыжку, чтобы смыть грязь. Уже минут через десять заверили, что ничего серьезного, но я и сама об этом догадывалась – могла теперь встать на ногу. Намазали мазью против опухоли, перетянули эластичным бинтом и отпустили на волю. Да только за это время мимо нас пробежали все участники. Об этом сообщил Эдик – он считал и все это время далеко от меня не отходил, твердо решив больше не быть названным «придурком». Или опасался мести Славы? Последние события показали, что тот на многое способен, если кто-то ведет себя не сообразно его представлениям. Интересно, а проигрыш из-за травмы тоже будет считаться проигрышем?

Через час мы всей четверкой понуро сидели на скамейке и считали потери. Вокруг нас носились менеджеры и по очереди падали в обмороки. Оказалось, далеко не только мы не дошли до финиша – часть заданий пожилые или не слишком спортивные участники преодолеть физически не смогли. Но им уже и не было нужды, поскольку в каждом соревновании только одна пара проигрывает – и она уже определена.

Славу дисквалифицировали за неспортивное поведение. Некоторая сумятица в азарте допустима, но драка – это уже слишком. Возможно, его могло спасти объяснение произошедшему, но он просто отмахнулся от чувака с камерой. Эда Модестина назвали героем, который отказался от победы, чтобы помочь участнице другой команды. Никому и в голову не пришло вспоминать, что на победу Эд и Тоня уже не рассчитывали, но сегодняшнее последнее место им присудили заслуженно. Волна слухов теперь выйдет на новый круг, но меня это уже не касалось – нас со Славой позорно вышвыривали из шоу.

Тоня уже тоже пришла в себя, поэтому и сидела рядом, бесконечно извиняясь:

– Простите меня, простите, пожалуйста. Это я Свету локтем задела! А в неспортивном поведении обвинили Славу… Ты зря на Эда бросился – должен был мне накостылять. Мне так стыдно, ребята!

Поскольку оба парня не отвечали, пришлось говорить мне:

– Да ладно, не переживай. Мы все равно в шоу продержались дольше, чем собирались.

– Может, получится еще объяснить? – не сдавалась она. – Слава, ну почему ты опять молчишь?

– А что говорить? – он нехотя подал голос. – Молодец, ты снова победила.

Девушка взвилась, вскочила на ноги и закричала, не боясь, что ее речь зафиксируют камеры:

– Пойдем и все объясним!

После этого даже я хмыкнула. Что она объяснять собралась? Что столкнула меня специально, а мой любимый человек даже не сразу удостоверился, что я вообще жива? Или что Слава просто вразумил его, зная о наших крепких отношениях? Да, Эд в результате принял верное решение – и оттого на сердце у меня теперь было тепло и спокойно. Но причину самой драки в двух словах не перескажешь. Даже мне уже осточертели ее ненужные извинения и попытки поднять нам настроение. Они мечтают победить в реалити-шоу, и когда-нибудь мы в любом случае столкнулись бы лбами. Что с того, что это произошло прямо сегодня? Я встала и доброжелательно улыбнулась им обоим:

– Нам пора собирать вещи, отбываем на рассвете. Даже попрощаться толком не получится, чтобы потом хайпа не огрести. Ну ничего, будем ждать вас дома.

Слава тоже поднялся на ноги, а Тоня посмотрела ему в глаза и жалобно прошептала:

– И ты будешь ждать?

Он почему-то покосился в мою сторону, а я в панике выкатила глаза, сигнализируя ему: «Нет-нет-нет! Не смей оставлять эту красотку брошенной наедине с моим Эдиком!». Слава то ли понял посыл, то ли ему стало окончательно плевать, но ответил нейтральное, обратившись к девушке по псевдониму:

– Илона, у тебя волосы растрепались. Рекомендую средство «Балашихинская краса – Ультра Плюс». Шикарная вещь, говорят.

– Чего?!

На последний вопрос Тони уже никто не отвечал. Мы плелись рядом, обмениваясь мнениями. Слава сказал:

– Интересно вышло. Мы проиграли сразу после того, как решили победить.

– А я не сильно расстроилась, – призналась честно. – Просто неожиданно. Но на самом деле нам обоим здесь не место – тужимся, пыжимся, а все равно как-то не вписываемся.

– Да я тоже не расстроился, – согласился он. – Ты была права – я из вредности стараться начал. Но сегодня как-то даже полегчало, больше нет смысла даже вредничать.

Я понимала, о чем он говорил – для него сегодняшнее поведение Тони стало последней каплей. То есть если Эдик реабилитировался и успел вовремя расставить приоритеты, то она просто тихо радовалась, что в этом туре вылетели не они. Но Славу потерять она не хотела – в ее последнем взгляде я как раз не разглядела ни капли притворства. Они потом сами в этом разберутся, если захотят. А мы теперь можем выдохнуть и расслабиться – все тревоги позади.

– Как же я соскучилась по дому! – весело запела я.

– Как же я соскучился по нормальному стационарному компу, – поддержал Слава.

Менеджер настиг нас и обнял за талии, с силой притягивая к себе.

– Чего расклеились, нюнечки дорогие? Да, обидно, зато какой был удар! Вячеслав Сергеевич, если пожелаешь, контракт на обувь тебе продлим. После такого пинка они тебя с ног до головы своими кроссовками увешают! Ты же их предыдущее лицо в грязь ухряпал – поразительное совпадение, на этом можно таких рекламных слоганов настрогать, что закачаешься!

– Да ну вас, Дмитрий Алексеевич, – Слава не сдержал тихого смеха.

– Засмущался-то как, стесняшечка моя! А ты, Светусь, не планируешь карьеру где-нибудь в медиа? Посмотрим в агентстве, какие варианты есть.

– Я планирую папу и маму для начала обнять. А потом уже начну думать, как жить дальше. У нас, кстати, за шоу нехило так накапало – полгода могу ни о чем не думать.

Мы улетали втроем, а с тропическим раем прощались без слез и стенаний. Все хорошо в меру: даже от солнца, пальм и экзотической еды со временем перестаешь получать невообразимое удовольствие. Возможно, только в самолете поняли, как за эти долгие и насыщенные недели морально вымотались.

Глава 13

Конечно же, родители встречали меня в аэропорту. Но и Славу тоже было кому встретить. Они общей четверкой нас и ждали, каким-то образом друг друга узнав и успев перемыть нам косточки. Дмитрий Алексеевич хлопнул нас напоследок по спинам и унесся вдаль, а я протянула подарки – каждому собрала небольшой презент, а уж для Марии Леонидовны не забыла захватить обещанный шампунь. Женщину я много раз видела во время видеосвязи, но вживую она оказалась немного другой: выше, чем представлялось, и удивляла золотистыми глазами, вокруг которых расходились лучиками морщинки.

Они наперебой нас поддерживали и хором заверяли, что больше никогда не включат «тупое шоу, избавившееся от единственных интересных персонажей» – но это понятно, родители для того и существуют, чтобы беззаветно льстить своим детям. Вот только мой папа всегда отличался излишне агрессивным чувством юмора:

– А может, мы это – жениха сменим, пока балбес в командировке?

– Ну па-ап! – возмутилась я, сразу понимая, на кого он намекает.

Но Славин отец оказался не лучше:

– Эх, сотню лет назад мы бы уже выслали сватов, этих малолеток бы даже спрашивать не стали.

Я тем же тоном, как и собственного папу, попыталась осадить и его:

– Ну Сергей Иванович!

Один Слава ни с кем не спорил. Он пару секунд разглядывал высокий потолок аэропорта, а потом безразлично сообщил:

– Ладно, я поеду к себе. У меня на завтра два важных заказа, я и так все сроки запорол.

– Даже домой не заедешь? – всплеснула руками Мария Леонидовна. И уже в спину сыну протянула: – Дети вырастают мгновенно – потом отлавливай их между делами…

Сергей Иванович пожал руку папе и на прощание махнул:

– Костя, Наташа, будем на связи… – он подмигнул мне и добавил тихо: – На всякий случай.

Забавные, конечно, у Славы предки. Вроде бы спокойные и непробиваемые, но шутки у них подозрительные. Мы же втроем с удовольствием поехали домой. Я-то еще не выросла – меня не надо отлавливать, я до возвращения Эдика сама не стремлюсь из родительского гнезда убегать.

Все было до боли привычным и знакомым, но отчего-то через пару дней накрыло негаданной тоской. Москва-то оказалась сырой и холодной, ничего феерического в ней не происходило, а организм уже привык к состоянию перманентного стресса – и будто требовал, чтобы произошло хоть что-нибудь. Я словно взобралась на Эверест, почти задохнулась там от недостатка кислорода, но потом улетела вниз – и все еще не могла оклематься и сообразить: где я, что я и зачем я. С Эдиком мы обменивались сообщениями каждый день, но от этого становилось только хуже. Он писал, что скучает, но до его приезда было слишком много времени – вряд ли они с Тоней вылетят быстро, уж в тройку лидеров их точно пропихнут, даже если на ручках туда потащат. Грусть ощущалась настолько зеленой, что я буквально не могла себя заставить включить шоу и проверить, как у них там дела – беспокоилась, что начну жалеть о нашем проигрыше и разлуке, которой я так хотела избежать.

С каждым днем давило все сильнее. И я сама не могла сформулировать точно причину своего состояния, поскольку оно собиралось из разных эмоций: ревности, беспокойства, скуки и вернувшегося ощущения своей серости. Неужели вся моя любовь с Эдиком в это и превратится: он будет сиять где-то там, в недосягаемости, а я – стараться не отсвечивать?

Немного полегчало – да что уж, я от радости чуть лбом через потолок к соседям сверху не заглянула – когда через пару недель после возвращения позвонил Слава и предложил где-нибудь перекусить вместе. Я с визгом согласилась, так мне хотелось с кем-то обсудить то, что еще недавно было реальностью, а сейчас мерещилось туманным сном. Но почти сразу успокоилась и удивленно поинтересовалась:

– Стой-ка, а откуда у тебя мой номер? Сейчас только дошло, что мы за все время не додумались обменяться телефонами.

– Спросил у матери. Она спросила у твоей. Твоя дала без лишних вопросов, – ответил он как само собой разумеющееся. – Заеду через час, будешь готова? Да, адрес ко мне тем же путем попал. Никакой конспирации.

– Какие-то странные у нас с тобой родители, – размышляла я вслух. – Как будто сами пали жертвами нашей фиговой актерской игры и решили нас поженить. Смешные, да?

Он не смеялся, но я почти ощутила, как он равнодушно пожал плечами при ответе – настолько хорошо успела выучить все его жесты:

– А ты им не говори, как сильно они заблуждаются. Будем издеваться над ними вместе, пока не надоест. У тебя пятьдесят восемь минут.

Я собиралась быстро. В теплом свитере и пуховике Славе меня видеть еще не приходилось, уже что-то новенькое! Подкрашивая ресницы перед зеркалом, замерла в тревожном осознании. Вообще-то, мы с ним имеем полное право на дружеские отношения после всего, что вместе пережили. Ничего двусмысленного в этом нет… при условии, что ни один из нас не видит в этом ничего двусмысленного. Но через пару секунд я отмахнулась и вернулась к ресницам. Зачем придумывать, если можно просто посмотреть?

Слава уже припарковался возле нашего подъезда, я почему-то сразу узнала его машину еще до того, как он вышел из нее. Черная «маздочка» абсолютно ему подходила: не кричащий красный фонтан, а безупречная стильность и надежность. Я даже брови нахмурила, прикидывая, во сколько раз меньше зарабатывают нынче айтишники в сравнении с топ-звездами. Меньше, конечно, но с голоду, очевидно, не мрут. И расстегнутое черное пальто шло в ту же копилку – оно само по себе кричало за своего владельца: «Я не выделяюсь, не выделяюсь, в блестящем жакете вы меня никогда не увидите, но будьте любезны – замрите от зависти в сторонке со своим клоунским эпатажем».

– Офигеть, ты какой! – я искренне выдала свое восхищение, и не думая перед ним кривить душой.

Он вторил мне, открывая дверь:

– Офигеть, ты какая – точно такая же. Хоть бы ради приличия немного изменилась.

Это был на самом деле комплимент. Сейчас я уже не могла хоть изредка надеть дорогие шмотки от спонсоров или воспользоваться услугами умелицы Лиз в макияже.

По пути я старалась сдерживаться, чтобы еще до кафе не выговорить все темы. Но Слава и не повез меня далеко, уже через два квартала свернул к одному довольно приличному заведению. Видимо, позвонил туда заранее, раз для нас оставили удаленный столик, хотя в дневное время в помещении и так было немноголюдно. Мы сидели перед большим окном в полный рост, могли рассматривать улицу и прохожих, но снаружи началась какая-то снежно-дождевая каша, поэтому приятнее было глядеть друг на друга.

– Ну и как дела? – наконец-то открыл он разговор.

– Нормально, – ответила я. – Сейчас, правда, на каком-то перепутье. Поначалу казалось, что деньги огромные получила, но сейчас доходит, что работать когда-нибудь все равно придется. Сходила на пару собеседований.

– Так поэтому ты свой цвет волос вернула, ради собеседований? – уточнил он.

Я накрутила прядь на палец и рассмеялась:

– Ага, блондинка перекрашивалась в блондинку – представляешь? Но это не из-за работы – меня на прошлой неделе одна школьница в супермаркете узнала! Подбежала, автограф попросила, я чуть с ума от волнения не сошла. Я в тот же день перекрасилась, чтобы так в глаза не бросаться. Ты сам-то понимаешь, что мы натворили? Кто-то нас все-таки запомнил – это еще будет долго аукаться.

– Понимаю, – кивнул он. – Но я работаю на удаленке, мои клиенты даже не знают меня в лицо, общественным транспортом не пользуюсь, продукты доставкой заказываю, поэтому мне все равно. Странно, что ты не подумала об этих рисках раньше.

– Подумала, – призналась я. – Но тогда казалось, что оно того стоит. Мы же с Эдиком все равно когда-нибудь обнародуем наши отношения, совсем незаметной мне быть не получится. Короче, буду считать эту мимолетную популярность тренировкой перед настоящим стрессом.

Слава задумчивым взглядом проводил парочку, которая летела мимо окна: парень тащил девушку за руку к машине, чтобы та не успела промокнуть до самых костей. Выражение лица моего собеседника было обычным – как будто ему давно надоело говорить:

– А с работой что, получилось?

– Почти, – я скривилась. – Сначала отказали. А через два дня перезвонили и позвали к себе на двойной оклад. Но только не в экономический отдел, а в рекламный – дескать, с моим лицом только клиентуру привлекать. Эйчар меня на собеседовании не узнал, а потом, похоже, ему подсказали или по фамилии сопоставил. Нет, ты можешь себе представить? Не я им нужна, а отголоски «Битвы за любовь» – собрались снять остатки сливок, пока из меня есть что выжимать. Я отказалась. Никогда не интересовалась рекламой, да и не хочу быть уволенной сразу после того, как про меня все забудут. Хоть собственный бизнес открывай, чтобы себя нанять на должность, которую сама хочу! – Я рассмеялась.

Но Слава серьезно посмотрел на меня и произнес:

– Я как раз бизнес и запланировал. Давно что-то подобное мечтал провернуть, но только сейчас созрел. Но моих денег пока на старт не хватит.

– Предлагаешь объединить капиталы? – продолжала шутить я.

Он почему-то вместо ответа продолжал смотреть мне в глаза и будто бы собирался что-то сказать, а потом ляпнул непонятное:

– Не капиталы, Свет.

Но у меня мысль уже поскакала по горам по долам:

– С моим гонораром тоже мало? Но если ты бизнес откроешь – про меня не забудь! Только на тебя надежда осталась, благодетель! Хоть ты-то возьмешь меня на работу не за раскрученное лицо, а потому что я сама по себе такая лапа?

Теперь он вообще ничего не говорил, а от пристального взгляда меня почему-то обуревало волнение. Наверное, тема разговора ему не нравилась. Поэтому я сменила русло:

– А ты не скучаешь по тем тропическим денькам, когда каждый день то скандал, то танцы под барабаны, то истерика Дмитрия Алексеевича?

После долгой паузы Слава соизволил выдать короткий ответ:

– Скучаю.

Я вздохнула, припомнив и свои почти депрессивные терзания. Мы с ним в любом случае изменились, и теперь в каком-то смысле выстраиваемся заново. К тому же наши вторые половины остались там, потому и сердцу тоскливо. Про Тоню, наверное, лучше не говорить, но рядом с Тоней ведь и мой молодой человек. У меня вырвался еще один грустный вздох:

– И я скучаю. Наверное, если бы Эдик вернулся, то я быстрее бы осознала, что мы уже тут, а не там.

Золотистые глаза прищурились, а голос его стал вкрадчивым:

– Света, мне интересно, ты хоть раз в жизни допускала мысль, что в мире существует не только Эдик?

Я воскликнула:

– Нет, конечно! Ты за кого меня принимаешь?

– За очень сообразительную девушку, у которой мозг отказывает только в одной теме – личных отношениях.

Теперь и я застыла. Неужто каким-то намеком повеяло, или я надумываю? Но волнение нарастало, а воздух между нами тяжелел. Я так втянулась в эту вязкую атмосферу, что едва на месте не подскочила, когда официант принес заказанные блюда. Воздух сразу разрядился, ведь я могла схватиться за вилку, спрятать глаза и деловито ковыряться в салате, а не реагировать как-то на последнюю фразу. Мой парень Славе не нравился, но он очень напрасно пытался и меня настроить против Эдика. Между нами может продолжиться прекрасная дружба, но не в этом случае.

Но вдруг Слава ожил, взбодрился и повеселевшим тоном начал болтать обо всем подряд. Даже о своей бизнес-задумке страшную тайну раскрыл:

– Разработка компьютерных игр. Только не смейся, Света, но это золотая жила. В нашем с тобой отпуске идея окончательно оформилась – их пробник был ужасно недоработан, просто халтура.

– С чего вдруг мне смеяться? Я просто в этом мало что понимаю!

Он задумчиво улыбался:

– Вот и я тоже не высококлассный специалист – ушел когда-то в другую область, но доучиться могу. Да и со многими геймдизайнерами заочно знаком. Профи дерут немало, но если их правильно организовать, то может и выгореть.

– Очень прям желаю, чтобы у тебя выгорело! – патетически заверила я. – Я не фанат всяких игрушек, но все твое куплю!

– Обещаешь?

Я фыркнула:

– Тю! Ты еще сомневаешься в моей преданности?! Да как ты смеешь, человек, который меня за ногу из воды вытащил? Сказала бы, что жизнью тебе обязана, но без твоей помощи у меня было больше шансов выжить. Но все равно куплю – если будет не слишком дорого, конечно.

Теперь он сделался прежним – тихо смеялся, расслабленно откинувшись на спинку стула и немного сутулясь. Сейчас даже кашемировый воротник явно недешевого, но очень стильного свитера привычную картинку не портил, аж на сердце горячо стало.

– Я запомнил, Свет. Тогда весь свой заработок с шоу пока не трать. Чувствую, я скоро побираться пойду по всем добрым людям, потому что самостоятельно долго буду копить.

– Ну это не от меня зависит, – я развела руками. – Жить тоже на что-то надо. С работой, как видишь, у медийного лица полный швах. «Балашихинскую красу» я больше не рекламирую, приглашениями на нормальные должности меня не заваливают, обратно в телевизор вообще не хочу, хотя Дмитрий Алексеевич пару простеньких вариантов и предлагал. Да и Эдик скоро вернется. Если решим наконец-то съехаться, то хочу хоть что-нибудь в нашу общую квартиру от себя купить, а то все он да он.

– А, точно, – Слава снова уставился в окно на бегущих прохожих. – Так и знал, что вся твоя вера в меня будет заменена на диван и кухонный гарнитур.

– Нет-нет, ты важнее дивана! – я хлопнула его по запястью, отчего парень немного напрягся. – Я просто тороплю тебя с решением – упустишь инвестора, я на всякую фигню гонорар спущу!

– Торопиться пока не на что. Конкуренция со стороны гигантов огромная – тут надо или сразу с размахом вваливаться, или на их фоне тебя вообще не заметят. Кстати, чем завтра занята?

– Очень надеюсь, что ты сейчас что-нибудь предложишь, а то у меня полный вакуум в делах! Я уже на стены от скуки лезу.

Слава снова о чем-то задумался, но из беседы больше не выпадал:

– Посмотрю, есть ли у меня окошко в расписании для кухонно-гарнитурной дамы.

Это был замечательный день – самый лучший с момента посадки в Шереметьево. Но ночь выдалась напряженной. Я бесконечно просыпалась, точно меня кто-то пальцем под ребро тыкал и вынуждал распахнуть глаза. А когда удавалось снова уснуть, виделась какая-то дичь: то изменяющий мне с Тонькой Эдик, то смотрящий куда-то в сторону Слава, то наш ночной сумбурный поцелуй в полутьме бунгало с обдающим все тело жаром. Между нами двумя нет никакой двусмысленности… если я только сама в нее прямо сейчас не поверю.