Текст книги "Психология"

Отбор, селекция результатов сознательной деятельности отдельных людей осуществляется не по законам индивидуальной сознательной деятельности, а по законам функционирования общества. Приведу пример.

Представьте себе, что вы что-то изобрели, очень этому обрадовались и обратились в патентную организацию. Однако радость ваша длилась до тех пор, пока не пришел ответ следующего содержания: «Благодарим Вас, но это давно открыто». Вы можете получить письмо еще более огорчительное, в котором вам объясняют, что за открытие вы приняли ложную идею, что на самом деле, делая это открытие, вы нарушили один из законов физики, следовательно, предлагаемую вами конструкцию нельзя использовать. Есть и более сложные случаи. Например, некоторые идеи, возникшие у отдельных индивидов, опережают развитие общества, и они не принимаются в ткань общественного сознания, не потому, что неправильны, а потому, что в обществе еще нет возможности их понять, и эти идеи тоже остаются в пределах индивидуального сознания. Вот почему нельзя рассматривать индивидуальную деятельность как просто порождающую общественное сознание. Общественное сознание порождается надындивидуальными законами, хотя питается результатами деятельности отдельных людей.

Активность субъекта в процессе усвоения общественно-исторического опыта. Теперь подойдем к проблеме соотнесения индивидуального и общественного сознания с другой стороны. Почему нельзя рассматривать индивидуальное сознание просто как часть общественного? Ведь общество накопило огромное количество знаний, и каждый отдельный индивидуум усваивает часть этого знания: вы усваиваете психологию, кто-то – физику, кто-то – химию и т. д. Однако индивидуальное сознание не сводится только к усваиваемому из общественного сознания содержанию. То, что индивид усваивает в ходе обучения, воспитания, есть очень важный элемент его индивидуального сознания, но он не является единственным. Что же кроме усваиваемого из общественного опыта входит в индивидуальное сознание?

В содержание индивидуального сознания входят также продукты индивидуального, неповторимого личного опыта общения, жизни, деятельности каждого индивида. Эти продукты в ходе развития отдельного человека являются первичными: сначала мы начинаем существовать, жить, а только потом учиться. Конечно, по объему у взрослого человека усваиваемое составляет ведущую часть. Как соотносятся между собой эти непропорциональные по объему части?

Непосредственный практический опыт человека создает известную готовность к усвоению общественного опыта, может определять избирательность усвоения и его успешность или выступать в качестве барьера к усвоению отдельного опыта. Есть некоторая почва, которая влияет на активность индивидуума в процессе усвоения общественного опыта. В философии это считается общеизвестным: трудно найти серьезную философскую работу, в которой отрицалось бы существование вклада индивидуального, личного опыта человека в процесс усвоения опыта общественного. А в психологических работах эта сторона иногда остается в тени. В чем это выражается? Когда рассматривается процесс передачи опыта предшествующих поколений существующему ныне поколению, типичной формой такой передачи считается обучение как специально созданный институт. Эта сторона передачи опыта подчеркивается чаще всего, а вопросу о роли самого ученика в процессе приема сведений не уделяется должного внимания. Между тем роль эта может быть разной.

Так, ученик (в широком смысле – как индивидуум, усваивающий общественный опыт) может ограничиться ролью пассивного «приемника», он может вообще не желать усваивать накопленный обществом опыт, наконец, он может с увлечением учиться и проявлять недовольство количеством и качеством знаний, начинать самостоятельный поиск новых знаний. Активность и самостоятельность человека возрастают по мере его развития.

Таким образом, рассматривая усвоение общественного опыта как очень важную социальную функцию, мы должны учитывать не только, что именно усваивается и какова активность передающего эти знания (педагога, экспериментатора), но и позицию субъекта, усваивающего знания.

В этой лекции мы рассмотрим психологию сознания, учитывая ее чрезвычайную важность и дискуссионность многих вопросов, разрабатываемых в этой области. Мы суммируем то, что уже анализировали, и попытаемся развить эту тему далее.

Прежде всего следует еще раз подчеркнуть всю сложность изучения явления сознания и известный драматизм, связанный с этой проблемой. Драматизм этот, как вам уже известно, в определенной степени обусловлен тем, что само определение психологии как науки зависело от отношения к явлению сознания. Среди высказываний известных ученых начала ХХ в. можно найти зачастую весьма критические, даже нигилистические заявления по поводу самой возможности изучения сознания человека. Так, Э. Дюбуа-Реймон писал: «Понять сознание – столь же тщетная попытка, как увидеть из окна самого себя, идущим по улице». Другое высказывание принадлежит Т. Гексли: «Что представляет собой сознание, мы не знаем. И каким образом в результате возбуждения нервной ткани происходит такая удивительная вещь, как сознание, столь же непонятно, как и появление джинна из лампы Алладина». Иными словами, наблюдать, констатировать появление «джинна из лампы» можно, но непонятно, как постичь его природу и механизмы.

Общепринятые представления о сознании. Существует ли позитивная альтернатива этим пессимистическим прогнозам? Что сегодня можно сказать о природе сознания, о путях и самой возможности его изучения? Каковы современные общепринятые положения, характеризующие явление сознания? Перечислим их.

1. Сознание следует рассматривать как высшую, новую форму отражения, свойственную только человеку. По существу, в этом тезисе заключена мысль о том, что сознание можно понять только в сравнении с другими – не-сознательными – формами психического отражения. Это утверждение, следовательно, противостоит попыткам изучать исключительно сознание, ставить знак равенства между психикой и сознанием, что, как показал опыт философии и психологии, обречено на неудачу.

2. Сознание возникает, функционирует и развивается в деятельности – первоначально в деятельности предметно-практической. Оно выражается в особой форме предвосхищения будущих результатов. Представление о развитии сознания в ходе деятельности человека противопоставляется попыткам понять сознание из самого сознания, что на самом деле невозможно. А вот на основе анализа логики развития деятельности, из выявления необходимости регуляции деятельности понять природу сознания можно.

3. Сознание человека тесно связано с языком, точнее, сознание существует как языковое. В свое время К. Маркс очень хорошо выразил эту мысль, говоря, что «язык так же древен, как и сознание; язык есть практическое, существующее для других людей и лишь тем самым существующее также и для меня самого действительное сознание» [6].

Что это дает для научного понимания природы сознания? Мы получаем возможность анализировать сознание по его проявлениям не только в деятельности (т. е. изучая действия человека), но и в словах, в языковых, знаковых системах, в которых также объективируется сознание. Овладение языковыми, знаковыми системами – одна из важных сторон формирования индивидуального сознания.

4. Важной характеристикой сознания является способность к рефлексии, самонаблюдению (т. е. осознанию самого сознания). Так, в конкретном исследовании мы можем узнать, осознает человек или нет некоторое воздействие, спросив его об этом, попросив дать словесный отчет.

5. Сознание есть интегральный результат функционирования мозга, т. е. материальной системы. Это положение задает еще одну линию исследований сознания, которую можно назвать психофизиологической.

6. Существует не только индивидуальное сознание, но и надындивидуальное, или общественное, сознание. Формирование индивидуального сознания в значительной степени представляет собой овладение достижениями культуры и цивилизации. Положение о существовании двух видов сознания – общественного и индивидуального – и их несовпадении открывает путь для конкретно-научного исследования сознания. Данное направление связано с изучением процесса передачи, усвоения индивидуумом опыта, накопленного человечеством.

По мере развития общества усложняются формы взаимодействия общественного и индивидуального сознания. В частности, следует отметить такую важную линию изменений, как переход от непосредственного общения (например, общения в совместной практической деятельности) к общению все более сложно опосредованному. В процессе исторического развития происходит усложнение средств общения. Появляются технические средства, опосредующие взаимодействие людей и позволяющие адресовать сообщение большой группе индивидов: радио, телевидение – примеры такого рода опосредованного общения.

Образующие индивидуального сознания. Принимая, что индивидуальное сознание не тождественно общественному, необходимо рассмотреть вопрос о строении самого индивидуального сознания, являющийся одним из важнейших для психологии сознания. Это строение неоднородно, оно включает в себя качественно различные образования.

Среди образующих индивидуального сознания прежде всего необходимо выделить значение. Значением в широком смысле называют всю систему знаний, операций, обобщений, правил, норм, регулирующих поведение (например, значение слова, научного понятия, правила уличного движения). В таких образующих сознания, как значения, наиболее ясно представлена включенность в индивидуальное сознание содержаний сознания общественного. Так, большая часть понятий, которыми мы пользуемся, правил, знаний, нравственно-этических норм не изобретается отдельными лицами, а усваивается в процессе общения, жизни в обществе.

Другая образующая индивидуального сознания – это чувственная ткань образа. Когда говорят о чувственной ткани образа как образующей сознания, имеют в виду, что осознание мира и своего бытия в этом мире открывается для человека в виде некоторой картины, наглядных образов. Что значит: «Я осознаю, что нахожусь в аудитории»? Я вижу вас, сидящих здесь, т. е. осознаваемый мною факт выступает для меня в виде некоторого изображения, картинки. Это и дает основание утверждать, что чувственная ткань образа есть очень важный момент сознания. Почему именно «сознания», ведь применительно к животным мы говорим об «отражении»? Потому что здесь речь идет о таком отражении мира, при котором мир существует для меня как отражаемый мною – ведь в данный момент я отдаю себе отчет в том, что вижу вас.

Формы отражения внешнего мира очень многообразны: это прежде всего ощущение как отражение отдельных свойств, восприятие как отражение некоторого предмета в целом, в известной степени обобщенное представление. Все это содержание сознания, носящее характер картины, обобщенно называют «чувственная ткань образа».

Еще одной важной образующей индивидуального сознания является личностный смысл. Что это такое? Приведу пример: идет лекция, я ее читаю, вы слушаете. Лекция одна и та же, но ее смысл для каждого из вас, наверное, разный: для одних это расширение знаний, для других – подходящее время для общения, третьи желают показать преподавателю, что они прилежно посещают занятия. Понятие «личностный смысл» фиксирует, прежде всего, отношение субъекта к тому, что он отражает из внешнего мира, к тому, что, будучи уже отраженным, функционирует в структуре его индивидуального сознания и целостной деятельности. Иными словами, это понятие фиксирует окраску, приобретаемую отражаемым в структуре сознания.

Основой для формирования личностного смысла являются мотивы деятельности человека – именно они обусловливают то, какой смысл для человека принимает событие. Мотив определяется как объект, или предмет (в широком, философском смысле), отвечающий некоторой потребности. Мотив и есть тот предмет, в котором потребность находит свою конкретизацию, опредмечивается. Или иначе: мотив – это опредмеченная потребность. Таким образом, мотив выступает как фактор, определяющий разный личностный смысл одного и того же содержания в структуре индивидуального сознания конкретного человека. Эта включенность мотива в порождение личностных смыслов, по существу, может и должна рассматриваться как еще одна конкретизация тезиса о единстве сознания и деятельности. Мы говорили об этом, когда рассматривали проблему порождения цели. Теперь, в связи с проблемой смыслов, мы должны вернуться к этому тезису, потому что мотив есть обязательный признак всякой деятельности, но не всякий мотив осознается. Следовательно, чтобы понять происхождение личностного смысла как образования индивидуального сознания надо выйти за пределы сознания.

Заметим, что включенность субъекта в процесс отражения в психологической литературе, в том числе и отечественной, иногда описывается в терминах иных, нежели «личностный смысл». Сознание представляется как единство переживания и знания, т. е. место «личностного смысла» занимает понятие «переживание». Несмотря на различие в терминологии, смысл этих понятий близок: в них заключено указание на неразрывное единство процессов отражения внешнего мира и включенности самого субъекта в это отражение.

Системное строение сознания. Итак, индивидуальное сознание содержит качественно разнородные образования, и субъект обязательно включен в процесс построения и функционирования сознательного отражения. При этом рассмотренные нами образующие (лучше всего они исследованы в работах А.Н. Леонтьева, посвященных проблемам сознания и деятельности) функционируют не сами по себе, а образуют определенное единство, систему, вне которой понять природу каждой отдельной составляющей невозможно.

Почему же нельзя рассматривать, например, значения как самостоятельный, независимый элемент индивидуального сознания? Потому что сами по себе значения еще не образуют индивидуального сознания. Они становятся явлениями индивидуального сознания только тогда, когда включаются в его систему, т. е. когда приобретают некоторый смысл для индивидуума. Значения, выработанные человечеством и зафиксированные в соответствующем понятии, усваиваются нами в процессе обучения. Достоянием моего индивидуального сознания понятие становится тогда, когда оно связывается с существующей у меня системой мотивов, обретая личностный смысл и наполняясь известным индивидуализированным содержанием. Это положение противопоставляется попыткам интерпретировать индивидуальное сознание как ящик, механически заполняемый шариками-знаниями. Индивидуальное сознание человека формируется не так: всегда имеет место активная переработка, ассимиляция и соответственно некоторое изменение усваиваемого содержания.

Почему нельзя рассматривать как отдельное, независимое образование в структуре индивидуального сознания чувственную ткань образа? Как показывают психологические исследования, у человека, особенно взрослого, вся чувственная ткань образа, по существу, тоже видоизменена, она преломляется через призму имеющейся у него системы значений. Например, когда я вижу некоторый стол, то, казалось бы, формируется только его чувственный образ, однако на самом деле это не так. Усвоенное ранее значение слова «стол» преломляет этот чувственный образ и незаметно для меня конструирует его содержание. Благодаря этому я могу выделить существенные признаки воспринимаемого предмета, и они выступают на первый план даже при поверхностном взгляде на него. Так, стол прямоугольной формы я буду видеть как прямоугольник, несмотря на то, что его проекцией на сетчатке будет трапеция. Подобное обычно происходит автоматически или полуавтоматически.

Не только образы и значения функционируют как имеющие смысл, но и смысл функционирует как отнесенный к некоторому предметному содержанию. Смысл – это обязательно смысл чегото (говорят, например, о смысле жизни, смысле конкретной деятельности, поступка и т. д.). Следовательно, психологический анализ личностного смысла также предполагает обязательное рассмотрение образующих индивидуального сознания как некоторой единой взаимосвязанной системы.

Итак, признавая, что сознание есть особая форма психического отражения, следует в самом сознании выделять качественно различные образующие. Идея о психологической структуре индивидуального сознания важна еще и потому, что позволяет нам более ясно различить, сравнить, а иногда и противопоставить различные трактовки сознания в психологии и философии. В философской литературе сознание рассматривается либо в историческом плане как общественное сознание, либо в общефилософском плане как интегральная характеристика вообще любых форм психического отражения у человека. В конкретно-психологическом анализе нам нужно опираться на эти определения, но нельзя ими ограничиваться, иначе возникает опасность, например, подмены психологической характеристики индивидуального сознания характеристикой только значений.

Самосознание как вид явлений сознания. Когда мы говорим о качественной разнородности явлений сознания, нельзя ограничиваться исключительно рассмотрением различных образующих в структуре индивидуального сознания. Нужно сделать еще один шаг. Для этого соберем эмпирический материал, проведя небольшой опыт. Я беру ручку, показываю ее вам и спрашиваю, что вы осознаете. Слышу такие ответы:

а) «Я вижу ручку» – здесь акцент сделан на самом предмете;

б) «Я вижу зеленый цвет» – осознается одна из характеристик предмета;

в) «Я осознаю свое видение» – осознается сам процесс восприятия без указания на его связь с воспринимаемым объектом.

Такие разные ответы даны в один и тот же момент, в одной и той же ситуации, людьми, сходными по возрасту, по характеру занятий. Парадоксальная вещь: их сознание оказалось совсем не похожим. Можно ли сказать, что у кого-то в этих трех случаях был только смысл, у других – значение, у третьих – чувственная ткань образа? Нельзя. Значит, эти три случая осознания нужно анализировать по какому-то иному параметру. По какому же?

Чтобы получить ответ на этот вопрос, рассмотрим, что выступает на первый план в осознании данной ситуации. Два ответа можно объединить (я вижу ручку, я вижу зеленое), поскольку в обоих случаях осознается предмет: в одном случае – целостный предмет, в другом – одна из его характеристик. Сознание ориентировано на предмет.

В третьем ответе назван иной объект осознания – «Я осознаю свое переживание». Про саму ручку здесь не говорится.

Это очень важный момент – что находится в поле сознания? Помещен ли в это поле объект или сам субъект сознания? Для того чтобы это различие зафиксировать, было выделено самосознание как один из классов явлений сознания. Как видно из названия, речь идет об осознании себя, т. е. этот класс выделяется по тому предмету, на который сознание направлено. Самосознание, будучи одним из видов явлений сознания, имеет те же признаки и характеристики, что и сознание в целом.

Качественная разнородность явлений самосознания. Естественно, что самосознание неоднородно, явления самосознания качественно различаются между собой по признаку того, что именно субъект начинает в самом себе осознавать. Например, могут осознаваться результаты собственного действия: скажем, я рисую простую фигуру и осознаю, что появился треугольник. Осознание себя как причины некоторого события – тоже одно из важнейших явлений самосознания. Таким образом, осознается не только результат собственного действия, но и его источник. Еще более сложным является осознание своих собственных состояний, например, когда человек говорит: «Я осознаю свое переживание».

Представления о самосознании, его природе претерпели радикальные изменения в ходе исторического развития психологической мысли. Так, первоначально в психологии, а прежде – в философии самосознание взрослого человека рассматривалось как обладающее по крайней мере двумя признаками.

Прежде всего самосознание характеризовалось непосредственной данностью субъекту: я отдаю себе отчет в том, что я пытаюсь продумывать дальнейшее содержание лекции, вносить коррективы в имеющийся внутренний план. Это мне дано. И это – важнейшая характеристика самосознания.

Вторая характеристика самосознания заключалась в кажущейся истинности данных, полученных при непосредственном осознании себя: плоды «самоосознавания» воспринимаются как очевидные, а поэтому – правильные, истинные. Так, Р. Декарт в свое время говорил о результатах самосознания, что это единственное, что не подлежит сомнению. Если я сомневаюсь, значит, я существую. Все остальное можно поставить под сомнение: «Столь нелепо полагать несуществующим то, что мыслит, в то время, пока оно мыслит, что… мы не можем не верить, что заключение «я мыслю, следовательно, я существую» истинно и что оно поэтому есть первое и вернейшее из всех заключений» [7].

Эти представления формировали теоретико-методологическую основу интроспекционизма. Каковы же наши сегодняшние представления о явлениях самосознания?

Возникновение самосознания в интроспекционизме. Прежде всего мы констатируем историчность происхождения явлений самосознания. Они развивались в ходе человеческой истории, главным образом в процессах совместной деятельности. И предпосылкой, предысторией самосознания явилось познание одним человеком другого. Такое познание стало необходимым, потому что без этого была невозможна совместная деятельность. И вот в ходе познания другого постепенно начали развиваться операции сравнения, сопоставления этого другого с собой: что у нас общего и что различного, в чем мы похожи, а в чем – нет. Это было необходимо для координации совместных усилий в труде. Если мы похожи, то должны быть одни варианты совместных действий, если мы совсем не похожи, то должны иначе координировать свои усилия.

Идея о том, что формирование самосознания, или знания о себе, начинается с познания другого, очень точно в свое время была выражена К. Марксом. Он писал, что человек сначала смотрит на другого человека, начинает относиться к нему как к другому, и лишь потом, по аналогии, начинает познавать самого себя. Таким образом, познание другого человека предшествует формированию знаний о самом себе. Это знание формируется на основе сравнения, сопоставления себя с другими и основывается на оценке другими людьми моих собственных качеств.

Почему это положение является принципиальным для изучения индивидуального сознания, самосознания и для возражения классическим интроспективным представлениям о сознании? Потому что другого человека мы познать не можем никакими иными способами, кроме объективного наблюдения – за его действиями, деятельностью, речью, высказываниями, характером взаимодействия в ходе совместного труда. Другого пути нет. Другой человек не открыт в своих явлениях сознания для нас. Только по мере того, как мы переходим от этих наблюдаемых явлений к постижению скрытых за ними процессов сознания, мы понимаем другого человека. Но если индивидуальное самосознание вообще формируется в ходе познания других людей, значит, ни в коем случае нельзя говорить, что содержание индивидуального сознания открывается человеку непосредственно. Это признается всеми отечественными учеными. Иллюзия непосредственной открытости сознания своему обладателю разрушена всем ходом развития научного знания. Нет никакой непосредственной открытости индивидуального самосознания самому индивидууму. Нет никакого другого пути познания человеком самого себя, кроме познания со стороны, т. е. опосредованного познания. Что же мы познаем в других людях, что является предпосылкой будущего самосознания? Ответ на этот вопрос позволяет понять психологическую структуру самосознания.

Структура самосознания. Познавая других людей, мы, во-первых, пытаемся понять, какими характеристиками они обладают, т. е. получить некоторое знание об этих людях; во-вторых, мы пытаемся разобраться в том, как эти люди относятся к различным событиям, т. е. мы пытаемся понять их отношения к различным событиям; и наконец, мы хотим узнать, насколько другой человек способен сам управлять своими собственными действиями. Эти три характеристики потом входят в характеристику развитого индивидуального самосознания человека. Оно включает в себя мое знание о самом себе, мое отношение к себе, или самооценку, и мои возможности управлять собой, своими состояниями, действиями, даже своим развитием на определенном этапе (т. е. когнитивный, эмоциональный и волевой компоненты). Таким образом, структура развитого самосознания подготавливается структурой познания других людей.

В психологической литературе можно выделить два уровня развития самосознания. Первый уровень основывается на сравнении себя с другими людьми: чем я похож на них, чем я от них отличаюсь. Условно говоря, этот уровень самосознания можно назвать «Я и другие». На более позднем этапе возникает сравнение себя самого на разных этапах своей жизни. Мы можем реконструировать себя по описаниям других на различных этапах своей жизни и сравнивать свои состояния. Например, существует пропасть между самоосознанием себя как первокурсника и пятикурсника. Первокурсник, достигающий стадии пятикурсника, считает, что это новая историческая эпоха в его биографии и это накладывает отпечаток на его общение с первокурсниками. Данный уровень самоанализа можно назвать «Я и Я».

Разумеется, этими двумя уровнями развития самосознания дело не ограничивается. В ходе исследований такой сложнейшей формы психического отражения, как самосознание, подробно разрабатывалась проблематика уровней, форм и факторов его развития. Одна из возможных линий рассмотрения самосознания и его развития – это анализ степени активности, включенности самого субъекта, личности в процесс осознания себя. Ведь мы не только сознаем себя, мы пытаемся что-то в себе изменить. Мы не только являемся объектами воспитания со стороны других людей, мы не только воспитываем других, но и воспитываем самих себя.

Самовоспитание есть очень значимая сторона самосознания. Важно не только, насколько я познал себя, но и насколько на основе этого познания я смог себя изменить. Что я в себе меняю и насколько успешны такие попытки – это очень важная характеристика самосознания. Отмечу, что самосознание опять характеризуется через деятельность человека, но деятельность, направленную не на преобразование внешнего мира, а на преобразование самого себя как части этого мира.

Возвращаясь к вопросу о том, что мы осознаем, следует сказать, что к числу трудноосознаваемых явлений относится осознание своих отношений с другими людьми. Такие отношения не всегда адекватно представлены в сознании отдельного человека. Это связано с тем, что наиболее трудным моментом в самосознании является адекватная оценка самого себя. Трудно получить знания о самом себе, но еще труднее на основе этих знаний оценить себя адекватно. От адекватности самооценки зависит и управление собственным поведением – то, как я буду воспитывать себя, что именно буду в себе менять. Неправильная самооценка может привести вместо совершенствования личности к тяжелым внутренним конфликтам.

Мы уже говорили, что сознание человека социально по своей природе, т. е. возникает в условиях общения, социальной жизни. Это означает, что социальная жизнь, жизнь в обществе построена таким образом, что от отдельного человека постоянно требуют давать себе отчет в своих поступках, в своих действиях, требуют контроля над собственным поведением. Не такого контроля, который осуществляется автономно, на уровне мозжечка, а контроля особого типа, основанного на соотнесении правил, которым мы следуем в своем поведении, с требованиями общества.

Это постоянное соотнесение и образует собственно высший уровень сознательного действия человека. Присмотримся внимательно к тем формулировкам, с которыми сталкивается человек, живущий в обществе и общающийся с другими. Например: «Подумай, прежде чем сказать» – это выражение означает, что следует дать себе отчет в том, что ты собираешься сказать, прежде чем станешь говорить. В области двигательного поведения также существуют подобные постоянные напоминания, всякого рода правила, регламентирующие поведение. Значит, постоянно существует необходимость давать себе отчет в своих действиях, своих свойствах, качествах. Требование это идет не изнутри, а из общения с окружающими людьми.

Практическое значение проблемы самоуправления и самосознания. Проблема сознательного управления собственными действиями имеет чрезвычайно важное (а в ряде случаев – первостепенное) практическое значение. Например, часто бывает нужно определить, отдавал ли себе отчет человек в том, что он делал, когда совершал некоторый поступок, или нет. Эта проблема – проблема вменяемости – очень остро стоит в судебно-психиатрической практике, ведь в законодательстве зафиксировано, что если человек не отдавал себе отчет в своих действиях вследствие болезненного изменения его сознания, то от него нельзя в полной мере требовать выполнения существующих норм. Если человек совершил преступление, нужно ли его судить или лечить? И вот здесь-то центральным является вопрос о его вменяемости в момент совершения преступления или в период, непосредственно этому предшествующий, т. е. было ли у человека сохранно сознание, мог ли он понять, что делает, или нет.

Существуют определенные случаи, когда под влиянием внешних обстоятельств или в результате психического заболевания способность человека контролировать свое поведение нарушается. Иногда об этом можно судить по внешней картине поведения (это хорошо известно психиатрам). Скажем, человек совершил тяжелое преступление, например убийство, и не делает никаких попыток скрыться или замаскировать следы преступления. С высокой вероятностью можно допустить, что он потому не делал таких попыток, что не осознавал свое действие как преступное. Кроме того, бывают действия, которыми человек тоже полностью не управляет, они носят вынужденный характер. Например, при некоторых психических заболеваниях человек слышит голоса, которые дают ему команду совершить преступление, и не может им не повиноваться. Эти примеры я привел для того, чтобы вы поняли: проблема сознательной регуляции поведения, проблема самоуправления – не только академическая, но и чрезвычайно важная практическая, жизненная проблема.

Отметим особое значение этой проблемы и для сферы воспитания и самовоспитания. Воспитание в значительной мере включает в себя формирование сначала сознания, потом самосознания, развивая способность дать отчет, соотнести свои действия и намерения с определенными социальными требованиями, нормами.