Текст книги "Двуликие"

ГЛАВА 15
Калледионская принцесса

Слишком жарко было среди холодных стен Мейфора, колыбели калледионских королей.

Скрываемые полутьмой, они делились друг с другом горячим дыханием. Молодой король Эфлеи держал калледионскую принцессу за талию, он прижимал ее к стене, ища близости, а она в ответ дразнила его, но постепенно и сама поддавалась страсти.

Они знали, что нарушают правила, и это лишь усиливало влечение. Карленна и Димир прятались за поворотом в конце тупикового коридора – место уединенное, но стоит кому-нибудь заглянуть за угол, и тайные отношения будут раскрыты. «Если отец узнает, то…» – принцесса даже не знала, что именно случится, но точно что-то плохое, как для нее, так и для Димира. Из-за этого, издалека заслышав шаги, Карленна отталкивала пылкого короля, но он лишь смеялся и крепче обнимал девушку. Он, напротив, хотел, чтобы их увидели вместе: тогда по Мейфору пойдут слухи об их связи, и король Джеральд быстрее склонится к свадьбе. А может, и нет. Карленна пока не представляла, чего ожидать от строгого отца, поэтому нехотя отмахивалась от Димира.

– Никто сюда не зайдет, – шептал Димир ей на ухо и возвращался к жадным поцелуям.

Принцессе нравилось чувствовать рядом его разгоряченное тело. Она прижималась к молодому королю, а потом отступала и заглядывала в его глаза, блестящие от вожделения. Увлекательная игра. Стоило же Димиру опустить руки ниже талии или потянуться к завязкам на груди, как Карленна отталкивала его. Молодой король ей нравился, но пока не настолько, чтобы подпускать его слишком близко. «Я все-таки приличная девушка», – с напускной наивностью улыбалась принцесса и снова притягивала Димира к себе. Она находила его достаточно привлекательным. Еще при первом знакомстве она оценила высокую широкоплечую фигуру и обворожительную улыбку Димира. Он умел делать комплименты и красиво ухаживать. А еще, что немаловажно, он был королем, и это давало ему право на общение с Карленной и на возможный брак с ней.

И все бы хорошо, но нашелся еще один претендент на ее руку и сердце – Адрен Флетчер, король Арнеста. Он приехал в Мейфор почти одновременно с Димиром, и принцесса подозревала, что это ее отец пригласил его, чтобы тот составил Димиру конкуренцию. Адрен, внешне ничем не примечательный, ухаживал за принцессой холодно и как-то нехотя. Он звал ее на ранние утренние прогулки, заводил скучные разговоры и даже не догадывался – да и не пытался догадаться, что Карленна с удовольствием бы получила в подарок покрытые росой цветы или посмеялась бы над кокетливыми шутками, какими сыпал Димир. Принцессе не нравилось, что Адрен большую часть своего времени посвящал государственным делам. Зато это нравилось ее отцу.

Отец, впрочем, пока не принуждал Карленну к неприятному ей браку и будто бы позволял дочери самостоятельно выбрать жениха.

Карленна не обманывалась, понимала, что оба жениха заинтересованы в ней в первую очередь из-за политики ее отца. Не будь Джеральд юн Реймстон столь агрессивным и целеустремленным в своем намерении покорить весь континент, вероятно, девушка пользовалась бы более скромным вниманием венценосных мужчин. Принцесса знала, что каждый из них пытался попасть в зятья к могущественному королю Калледиона, и выбрала того, кто был действительно увлечен ею.

– Прекрати сопротивляться, ты же сама этого хочешь, – возбужденно прошептал Димир, снова скользнув рукой к завязкам, но получил отпор.

Карленна отпрянула от настойчивого ухажера и невинно потупила взгляд. Она пока стеснялась и не была уверена, что вправду хочет того, о чем говорил молодой король. Димир вздохнул и притянул принцессу к себе. Сердце у нее бешено колотилось, светлые волосы растрепались, а теплый румянец разлился по щекам.

– Долго ты еще будешь со мной играть? – сердито спросил он.

– Пока ты на мне не женишься, – ответила Карленна. В ее голосе звучала улыбка.

– Думаешь, я этого не хочу?!

«Конечно, хочешь, иначе мой папа завоюет твое маленькое королевство».

– Откуда мне знать наверняка? – кокетничала принцесса.

– Оттуда, что сразу по приезде в Мейфор я попросил твоей руки у Джеральда. Он обещал подумать, но думает твой отец долго, и, сдается мне, благословения я не получу.

– А ты как хотел? Чтобы он сразу дал согласие на нашу свадьбу? Чтобы он, не обдумав все хорошенько, отдал замуж единственную дочь? Конечно, тебе придется подождать.

– Да не хочу я ждать! – нетерпеливо воскликнул Димир. – Он ведь просто водит меня за нос! Думаешь, я не знаю, что на твою руку претендует еще и король Арнеста? Уверен, твой отец отдаст предпочтение ему, а не мне, и время на раздумья взял лишь для приличия: некрасиво же отказывать мне сразу.

– Главное, чтобы тебе отдавала предпочтение я, – возразила Карленна. – Мне решать, за кого выходить замуж.

– Но твой отец…

– …Хватит о нем, – перебила принцесса и оттолкнула молодого короля.

Ее злил этот разговор. Она не раз уже использовала отца как отговорку, чтобы не общаться с мужчинами, которых сочла непривлекательными или неинтересными. Но чтобы наоборот – чтобы отец запретил ей общаться с такими привлекательными и интересными, как Димир, – такого еще не случалось. Димир тем временем отстранился. В глазах заблестела обида, с губ сошла улыбка, и он даже не пытался вновь обнять Карленну. Ей не понравился этот холодок, внезапно пронесшийся после жара чувств. Она вздохнула. Да, стоило признать, что отец более благосклонно относится к Адрену, а не к Димиру.

– Я поговорю с ним, – решила принцесса. – Объясню, что ты мне нравишься, а Адрен – нет, и попрошу не тянуть с ответом.

– А он точно тебя послушает? – сдержанно уточнил Димир.

– Ну конечно! – уверенно сказала Карленна.

Ей скорее хотелось отставить разговоры и вернуться к пылким объятиям. Димир уловил ее мысли. Провел рукой по волосам принцессы, коснулся щеки, приподнял ей подбородок и поцеловал. Девушка не сопротивлялась. Ей нравилось чувствовать себя желанной, нравилось, как ее напористо добиваются, нравилась запретная романтика мрачных коридоров.

На секунду Димир оторвался от губ Карленны и заглянул ей в глаза. Принцесса смущенно улыбнулась его возбужденному взгляду и решила, что на сегодня хватит любви. Хотела попрощаться игривым поцелуем, но король крепче прижал девушку к стене и припал к ее шее. Карленну пробил озноб. Несмотря на приятные ощущения, она тревожилась, что ведет себя неподобающе принцессе. Она осторожно отталкивала Димира, но он игнорировал сопротивление. Он настойчиво осыпал принцессу поцелуями и ласкающими прикосновениями, тянулся к завязкам на платье, пытался поднять юбку. Карленна вздрагивала от посторонних звуков в коридоре и пыталась вырваться из жадных объятий молодого короля Эфлеи. Он словно не замечал ее отказы.

– Прекрати, – прошептала принцесса.

– Уверена, что мне стоит прекратить? – насмешливо спросил Димир и, не дожидаясь ответа, вернулся к ее губам.

Ее дыхание сбилось от волнения, а он расценил это как призыв продолжать.

Вдалеке раздались шаги. Они приближались, становились все громче и отчетливее. Кто-то шел если не в тупиковый коридор, то куда-то рядом с ним, угрожая нарушить уединение любовников. Карленна резко отстранилась от Димира. Он оглянулся и прислушался, а после, когда посторонний шум стих, вновь приблизил к себе принцессу.

– Не бойся, нас никто не увидит.

– Но кто-то идет сюда! – прошептала принцесса, упорно отказываясь от объятий Димира.

– Уже нет, – покачал он головой, – прошли мимо.

Он ошибся: шаги возобновились, причем по звуку ближе прежнего.

– Я не хочу, чтобы нас заметили! – испугалась Карленна.

Она попыталась сделать шаг вперед, но снова оказалась зажата между стеной и Димиром. Он приложил ей палец к губам, призывая помолчать, пока нежданный гость не уйдет. Через некоторое время шаги стихли, и принцесса облегченно вздохнула. Димир потерял бдительность и не держал девушку, поэтому она резко выпорхнула из его рук.

– Мне пора идти, вдруг меня ищут! – оправдалась принцесса. – Я обещала подругам погулять с ними.

– Ничего, пусть подождут, мы еще не закончили, – уговаривал Димир.

Он снова полез к принцессе, но Карленна твердо остановила его.

– Нет, мы закончили. Ты ведешь себя неприлично!

– Ладно-ладно, – рассмеялся король. Маска безумной страсти рассеялась, и снова он стал милым и обаятельным. – Подождем до свадьбы. Ты ведь сможешь уговорить отца?

– Да, конечно, – пообещала принцесса. – Я что-нибудь придумаю, чтобы вас сблизить.

Димир удовлетворенно кивнул.

Карленна поправила платье, прическу, привела себя в порядок. Димир поцеловал ее на прощание, и она ушла, ругая себя за то, что позволила ему лишнее. Оставалось надеяться, что никто не заметил ее отсутствия вместе с отсутствием молодого короля, иначе пересудов не избежать.

По коридорам сновали слуги совсем рядом с тем местом, где прятались Карленна и Димир. Никого не интересовал тупиковый коридор, но принцессе казалось, что все с ухмылкой смотрят на нее и догадываются, чем она занималась. Девушка чувствовала, что запах Димира словно прилип к коже и платью, и она машинально отряхнулась, а после поспешила в свою комнату, чтобы надушиться. Карленну потрясывало, как от озноба. Войдя в комнату, принцесса остановилась перед высоким зеркалом и медленно расчесала светлые волосы. Румянец на щеках потихоньку угасал, но стоило вспомнить тупиковый коридор и руки Димира, как он разгорался с новой силой.

Успокоившись, Карленна спустилась на улицу. Широкий двор Мейфора, огороженный высокой стеной, встретил оживлением, ярким светом и громкими звуками, такими непривычными после тишины и полумрака тупикового коридора. Принцесса вдохнула наполненный вечерней свежестью воздух. У входа в замок стояли две тоненькие, одетые в богатые платья фигурки ее подруг: Аэлии, невесты старшего брата, и Шоары, жены среднего. Был бы жив младший брат, наверно, Карленну встречали бы не две, а три девушки. Других подруг иметь не позволялось, лишь девушки из королевской семьи подходили ей по статусу.

Принцесса вновь поправила платье, все еще ощущая на своем теле прикосновения Димира. Их недавнее свидание никак не выходило из головы, и, чтобы спугнуть совсем свежие воспоминания, девушка громко хлопнула дверью замка. Она дошла до солнечного пятна у подножия ступеней, и золотые лучи заиграли на полуобнаженных плечах. Подруги увидели принцессу.

«Только бы они не спросили, где я была», – понадеялась Карленна, пока не желая, чтобы их тайные встречи с Димиром раскрылись.

– Где ты была, дорогая? – поинтересовалась Шоара наперекор желаниям принцессы. – Ты выглядишь… взволнованной.

Аэлия захихикала. «Догадываются, – с досадой подумала Карленна и погладила волосы. – Надо быть осторожнее».

Глава 16
Ящер

– Гехера, еще одна из Одиннадцати, – пояснили Покровительницы.

Девушку, смущенную роскошью королевского замка, подтолкнули к Анне Мельден. Королева улыбнулась юной ведьме:

– Не стесняйся. В моем замке много таких, как ты. И избранные, из Одиннадцати, и простые ведьмы.

«Много ведьм?» – не понял Ник. Вновь он тенью наблюдал за происходящим сквозь завесу сна. Принц вжимался в колонну, которая вздымалась к зеркальному потолку, и издали рассматривал богатое убранство незнакомого замка и его хозяйку – дакхаарскую королеву. Принц хорошо знал Анну Мельден. Она часто наведывалась в Монт-д’Эталь, а он стал гостем в ее владениях.

Покровительницы, которых Ник запомнил по предыдущему сну, окружили королеву и рассказывали о новом чудовище. Они попросили юную ведьму показать шрам. Девушка закатала рукав и смущенно протянула руку. Анна Мельден нежно провела пальцем по бугристой полосе, а после сама поправила ведьме рукав и слегка покачала головой.

– Его можно укротить, как дакхаарское чудовище? – спросила королева, когда голубоглазый юноша по ее просьбе увел девушку вглубь замка.

Старейшая Покровительница покачала головой:

– Вряд ли. Но попытаться можно.

– Попытайтесь.

Старейшая кивнула и, взмахнув рукой, позвала за собой остальных к выходу. Ник оставил свое убежище и последовал за ведьмами. Как бы ни хотелось ему побыть еще немного в замке, интерес к ведьмам и к тому чудовищу перевесил, и принц вышел наружу. Покровительницы запрягали лошадей. Никос сел на ступени в отдалении. Он рассматривал хмурые стены дакхаарского замка и желтые глазницы окон. Старейшая из Покровительниц ловко взобралась на коня и морщинистыми руками погладила черную гриву. Слуга подвел еще одного коня, без седла, но с двумя свисающими по бокам мешками. Она кивнула и схватила поводья.

– Едем! – приказала ведьма.

Ник замешкался. Он не понимал, для кого предназначен конь, и вертел головой в поисках недостающего всадника. Но Покровительницы тронулись, а всадник так и не нашелся. Принц бросился вперед и, пока слуги возились с воротами, вскочил на коня. Прижался к теплой бархатной шее и вцепился в гриву.

Путь выдался длинным. Ехать без седла оказалось неудобно, особенно на изгибах дороги. На холме, по которому пролегал путь, шипел ветер. Принц закрыл глаза от пыли, а рубашка затрепыхалась, словно корабельный флаг. Солнце низко тонуло в объятиях неба, и преломленный свет мягко падал на долину. Туман щекотал верхушки деревьев. Дорога кругами спускалась к подножию холма, где волной вздымался лес. Ник отчего-то почувствовал, что знает эти места, хотя не бывал ни в Дакхааре, ни тем более в его непроходимых лесах.

Покровительницы свернули в самую чащу и уверенно продолжали путь, пока впереди не наметился просвет. Они сбавили ход и осторожно выехали на прогалину, заваленную ветвями и бревнами. Принц замер. Потный страх облепил душу. Посреди поляны лежала куча хлама, в котором угадывались руины дома, а земля вокруг была изрыта чьими-то огромными лапами. И Ник, кажется, знал, кто оставил эти следы, походившие на следы гигантской ящерицы. Он слез с коня и брезгливо заглянул в кратер следа, где чернели лужи и копошились насекомые.

Старая Покровительница спешилась. Женщина прикрыла глаза и, тихо нараспев издавая странные звуки, прошлась по поляне. Она медленно провела руками по разломанным доскам, земле, впитавшей в себя кровь ведьм, опрокинутым деревьям. Она подошла к лохмотьям, которые валялись поодаль, и с глубоким вздохом дотронулась до них. Ник тут же сглотнул и отвернулся – лохмотья оказались кусками мертвых тел. По спине пробежал холодок. Принц исподлобья глядел на Покровительницу, которая не отходила от погибших сестер. Она сжимала окровавленную одежду и долго повторяла заклинание, потом, оторвавшись, обвела взглядом поляну. Губы высохли, и она сказала хрипло:

– Сновидец был здесь.

– Старый? – спросила другая Покровительница.

– Нет, другой, молодой. Он и сейчас здесь, я его чую.

Ник встрепенулся. Старуха не видела его, ее взор слепо блуждал по округе, но тошнота подбиралась к горлу принца. Он пожалел, что не остался переждать сон в дакхаарском замке.

– Пусть смотрит. Пусть знает, – улыбнулась вдруг старейшая. – Надо похоронить сестер.

Угрюмые облака нависали над поляной, пока Покровительницы собирали в мешки то, что осталось от погибших ведьм. Они смахнули жуков и червей с окровавленной одежды и повесили мешки на коня, на котором только что ехал принц. Тишина навалилась на поляну. Старейшая присела рядом с одним из следов ящера. Дотронулась до земли и вновь завела шипящее заклинание.

– Туда, – она направила корявый палец на лес.

Покровительницы последовали за ней, как за компасом. Ник плелся на расстоянии. Тропа проползала меж деревьев, вонзалась в камни, разрезала пригорки, а принц нетерпеливо оглядывался. Лес поредел. Под пригорком журчала река. Старая Покровительница тяжело задышала и понюхала воздух.

– Рядом, – сообщила она.

Ведьмы тут же встали в круг и взялись за руки. Ник остановился поодаль. Колдовские напевы, словно костер, вознеслись над лесом, и земля ритмично задрожала. Принц споткнулся и схватился за дерево, чтобы не упасть. Заскрипели ветви, зеленым дождем посыпались листья. Запах гнили захватил пространство. Ник стиснул зубы. Ему было страшно и тошно, хотелось скорее разбить грань между сновидением и реальностью.

Ящер появился из-за деревьев. Длинным хвостом он подметал землю. Зверь перебирал когтями и опускал голову, чтобы рассмотреть слишком мелких по сравнению с ним существ. Принц вжался в дерево. Чудовище рявкнуло и побежало на ведьм. Они не испугались, лишь громче повторили заклинание и махнули руками в его сторону. Невидимая волна сбила ящера с ног. Упав, он повалил деревья, и грозный рык устремился в нависшее небо. Ящер поднялся, прищурил налитые кровью глаза и вновь кинулся к ведьмам. Покровительницы ответили новым заклинанием, и вновь будто невидимая стена встала перед чудовищем. Воздух, казалось, стал горячим от заклинаний. Шаги зверя грохотали, земля тряслась, и Ник едва стоял на ногах. Ящер разъярился. Раскрыв пасть, побежал на ведьм. В третий раз колдовство не удержало его, Покровительницы с криками покинули магический круг и попытались скрыться в зарослях. Зверь бросился за ведьмами, которые ловко огибали колючие кусты и карабкались на бугор.

«Приручить? Это?» – Никос дрожал. Вторая его встреча с ящером была не менее страшной, чем первая.

Покровительницы забрались на лысую вершину холма и снова встали в колдовской круг. Они уже начали произносить заклинание, но ящер сбил головой одну из ведьм. Женщина покатилась по обрывистой земле. Ее тело несколько раз врезалось в камни и деревья, превращаясь в ком грязи и крови, пока громкий всплеск реки не остановил ее крик. Покровительницы побежали в низину, куда упала погибшая сестра. Они метались меж деревьев и повторяли шипящие речи, колдовскими взмахами отбиваясь от чудовища. Оно ревело, его мотало по кругу. Ведьмы падали и ревели вместе с ним – кто от боли, кто в попытках продолжить заклинание. Ящер клацал зубами прямо рядом с Покровительницами, но колдовство защищало их.

Но вот магические силы иссякли еще у одной ведьмы. Чудовище схватило ее, его острые зубы вонзились ей в спину. Покровительница орала, пока зверь не стиснул челюсти, перекусив женщину пополам. На бегу он поднял голову вверх, чтобы разом проглотить добычу, и споткнулся о крупный камень. Ящер кубарем полетел вниз. Он сбивал все на своем пути, рычал и беспомощно махал когтистыми лапами, пока не налетел на острый камень, за которым бурлила река. Чудовище наполовину свесилось над обрывом. Оно пыталось зацепиться когтями за каменистый берег, но с каждым движением все больше и больше теряло равновесие, пока окончательно не рухнуло в реку. Зверь быстро всплыл и принялся барахтаться, издавая истошный рык, пока вода, наконец, не поглотила его.

Глава 17
Поганый день

Трупный запах расползся по мрачному подземелью. Сидящий на стуле пухлый человек машинально скукожился и поджал под себя ноги, когда призраки продемонстрировали его мертвого приятеля.

– Это Роиль, вы работали вместе, не так ли? – холодно спросил инквизитор, указывая на заплывшее лицо покойника. – Он был несговорчив, но ты, друг мой, человек общительный, смею надеяться.

Допросы, казалось, не прекращались никогда. Странно, что хлипкий стул, на котором ежечасно сменялись допрашиваемые, до сих пор не развалился. От усталости у Фергюса уже темнели круги под глазами, а разум туманился. Но отвлекаться от расследования он не хотел. Старик намеревался поскорее разобраться с убийством короля Грегора, чтобы после полноценно заняться повстанцами.

Допрашиваемый сидел смирно. Ящик с пыточными инструментами скромно стоял на столе, хотя пытки на сегодня инквизитор не планировал. Этот день он выделил для простых разговоров.

– Итак, что ты можешь рассказать о Роиле? – подперев подбородок, спросил Фергюс.

Пухлый допрашиваемый напряженно задумался. Надул щеки и потер губы.

– А что вы хотите знать?

– Расскажи мне о его друзьях. О работе. О грехах.

– Да вроде не было у него грехов, – пожал плечами допрашиваемый.

– Грехи есть у всех. Даже у тебя, друг мой. Да-да, думаешь, я не знаю, что ты подворовываешь деньги из королевской казны? Обсчитываешь слуг Королевской башни. Ай-яй-яй.

Фергюс покачал головой и проницательно посмотрел на допрашиваемого. Тот широко раскрыл глаза, шея и широкое лицо покрылись красными пятнами и капельками блестящего пота.

– Э-э-э, – попытался оправдаться допрашиваемый.

– Но твои прегрешения меня сейчас не волнуют, – успокоил его инквизитор. – Я готов закрыть глаза на твои мелкие проступки. Но и ты должен мне помочь. – Фергюс обошел допрашиваемого сзади, потом вынырнул прямо перед ним, резко приблизив желтоватое пугающее лицо. – Мне нужно знать все.

Допрашиваемый вздрогнул. Инквизитор продолжил:

– Вспомни что-нибудь. Что угодно, что поможет мне забыть о твоих… грешках, – вкрадчиво сказал Фергюс и хищно улыбнулся. – Итак, есть что-нибудь, что мне следует знать о Роиле?

Он намеренно избегал прямого вопроса о связи Роиля с убийством короля – когда люди не знают, о чем говорить, они говорят обо всем. Это позволяло выведать больше. Фергюсу встречались разные арестанты, но почти всех объединяла одна черта: о себе мало кто любил говорить, а вот о других, будь то друзья или враги, они рассказывали куда охотнее.

Допрашиваемый поддался. Полился поток речей, бурный и стремительный. И Фергюс радовался бы, да вот только ничего особенного не узнал. Предыдущие допрашиваемые были не менее словоохотливы, и сейчас инквизитор в очередной раз слушал историю о том, как Роиль подлизывался к лордам, чтобы те помогли ему продвинуться по службе. История, безусловно, занятная, но расследованию она не помогала. В конце концов инквизитор мысленно махнул на допрос рукой, поудобнее устроился на жестком стуле – иных в подземелье не нашлось – и предался своим мыслям. Призраки тоже зевали, даже не пытаясь скрыть скуку и усталость.

– Ладно, заканчиваем с этим и делаем перерыв, – объявил Фергюс, когда допрашиваемый наконец замолк.

Призраки оживились и одобрительно загудели.

– А я? – испугался допрашиваемый. – Я могу идти?

– Да-да, можешь идти, твои сведения были полезны, я учту твою откровенность, – отмахнулся инквизитор.

Мыслями он уже находился в просторном кабинете, наполненном свежим воздухом, а воображение рисовало ужин из жаркого, оленины с грибами и чего-нибудь еще от королевского повара. А после ужина он собирался вернуться к работе.

– Подумать о письме от тайного друга Л., разобрать показания допрашиваемых, подписать документы, раздать указания призракам, побеседовать с лордом-главнокомандующим о состоянии армии, подготовиться к завтрашнему собранию Верховного Совета… – сам себе перечислял Фергюс, пока поднимался на вершину Королевской башни.

– Милорд! – позвал Фергюса секретарь.

Инквизитор недовольно вырвался из пучины мыслей.

– Чего тебе? – процедил он.

– Милорд, в приемную к Его Величеству пришли просители!

– Зря пришли. Король уехал обхаживать калледионскую принцессу.

– Да, милорд! Но там с десяток крестьян! Говорят, у них срочное сообщение! Хотят видеть кого-нибудь из королевской семьи!

– А я тут при чем? – Фергюсу не хотелось откладывать ужин. – Я, по-твоему, король?

– Но, милорд, вы же… – забормотал секретарь. – Вы же обычно решаете все вопросы. И я подумал…

– Ладно, я займусь ими, – вздохнул инквизитор.

Секретарь приободрился и упорхнул в сторону приемной, чтобы сообщить крестьянам, что их примет сам лорд Кединберг. Но тут в измученной голове Фергюса проскользнула неожиданная мысль, и он окликнул секретаря.

– Да, милорд?

– Позови в приемную Маргарет, пусть она слушает крестьян вместе со мной, – распорядился старик.

– Принцессу Маргарет? – растерянно уточнил секретарь.

– А ты знаешь другую Маргарет, которая могла бы мне понадобиться?

– Нет, милорд. Хорошо, милорд. Я тотчас ее позову, – пролепетал секретарь и убежал за принцессой.

В ожидании Фергюс облокотился на стол. Та внезапная мысль казалась ему великолепной: раз уж принцессе Маргарет, согласно указу покойного короля, суждено однажды занять трон Эфлеи, то пусть она хотя бы будет подготовлена к этому. Пусть принимает крестьян, решает их вопросы, пусть занимается чем-то полезным – под контролем Фергюса, разумеется. «Крестьяне хотели видеть кого-нибудь из королевской семьи – вот, пожалуйста», – хмыкнул советник.

– Ее Высочество принцесса Маргарет, – объявил секретарь.

Принцесса вопросительно посмотрела на советника.

– Сейчас ты будешь общаться с крестьянами в приемной короля, – пояснил Фергюс.

– Я? – удивилась принцесса.

– Голубушка, кто же еще? Димир в отъезде, а вести прием может лишь тот, в ком течет королевская кровь. Таковы правила.

Правила Фергюс выдумал на ходу.

– Может, лучше Ник этим займется? – с надеждой спросила Маргарет.

– Нет, – развел руками советник. – Ты же старше Ника.

– Всего на год…

– Этого достаточно, чтобы обогнать его на пути к трону. Вот так, голубушка, не будь Димира, ты бы сейчас сидела на троне. Представляешь? Но он всего лишь уехал в Калледион, и на это время тебе придется принять его обязанности.

Маргарет этим сообщением не впечатлилась. Она пожала плечами:

– Хорошо, а что я должна делать?

– Послушаешь, что говорят крестьяне, покачаешь головой, пообещаешь помощь. А я буду рядом, понаблюдаю за тобой, вмешаюсь, если понадобится. Но, надеюсь, вмешиваться все-таки не придется, – улыбнулся советник. – Готова?

– А если я скажу «нет», вы же все равно заставите меня идти в приемную? – вздохнула принцесса.

– Нет, что ты! Я лишь попрошу этих бедных уставших крестьян, приехавших к тебе издалека, возвращаться домой со своими нерешенными проблемами.

Принцесса цокнула языком.

– Вы ужасный человек, – улыбнулась она. – С вами невозможно спорить. Идемте в приемную!

«С Маргарет проще договориться, чем с Димиром, – сразу отметил Фергюс. – И все же зря Грегору приспичило менять наследника».

Крестьяне в ожидании толпились у входа в приемную. Они оживились, завидев принцессу и сердитого высокого старика, следовавшего за ней. Позади семенил секретарь.

– Заходить по очереди! – отрезал Фергюс, обратившись к крестьянам.

Те переглянулись между собой, собрались что-то сказать, но советник уже затянул принцессу в приемную, оставив секретаря организовывать очередь. В приемной он указал Маргарет на широкое кресло на возвышении, а сам сел у стены поодаль от принцессы, чтобы было удобно наблюдать за ней и при этом оставаться в тени.

– Готова? – спросил он.

Принцесса кивнула.

– Милости прошу! – крикнул советник, и в двери полезла все та же неорганизованная толпа крестьян. – Я же сказал: по очереди!

Секретарь, завидев раздражение на лице лорда, безуспешно попытался остановить крестьян, но те продолжали всем скопом протискиваться в приемную. В конце концов от общей группы отделился один человек. Он вышел вперед и кашлянул, и поток позади него замер.

– Мы все приехали с единым прошением, – объяснил крестьянин. – Я буду говорить от всех нас.

– Что у вас за дело такое, что вы всей деревней приехали? – осведомился Фергюс.

– Не всей деревней, а по человеку из каждой деревни около границы с Дакхааром, – поправил его крестьянин. – У нас у всех общая беда, и мы приехали просить у короля помощи и защиты.

– Ладно, рассказывайте, – смилостивился советник, и тут же осекся: прием-то должна вести Маргарет, а не он.

Принцесса, словно уловив его мысль, призвала крестьян говорить. Крестьянин вдохнул побольше воздуха и начал рассказывать, размахивая руками:

– На нашей земле поселился невиданный зверь! Мы, – крестьянин указал на своих товарищей, – вытащили из реки близ Дакхаара тушу странного чудища, и оно ожило. Это не просто зверь, никто раньше таких не видел! Он огромный и кровожадный. Похож на гигантскую ящерицу, но ходит на задних лапах. Нет, не ходит, бежит, чуть завидев добычу! Его топот слышен по всей округе! Рычит, сопит, когтями скребет так, что сердце в пятки уходит! А зубы размером с мою ладонь, острющие! Пасть у него такая, что человека запросто проглотит.

Рассказывая, крестьянин махал руками, чтобы лучше передать принцессе размеры и устрашающий вид чудовища.

– Этот зверь на людей или на животных нападал? Есть жертвы? – спросила Маргарет.

– Есть! – с жаром подтвердил крестьянин. – Но мы-то не дураки, как прознали про Зверя, так и попрятались по домам. Он и стал скотом довольствоваться. Лошади, коровы, козы – кого только не утаскивал! Да выбирает тех, что покрупнее. Несколько дней длилось это безобразие: народ из дома выйти боится, а Зверь хозяйничает на наших землях. И уехать-то страшно, вдруг учует и догонит?

– И все же вы приехали. Значит, справились со Зверем? – поинтересовался Фергюс.

В ответ глубокий отчаянный вздох пробежал среди рядов.

– Если бы! Пытались, да не вышло. Нам невмоготу стало прятаться в домах, и мы, самые крепкие и бесстрашные, вышли против Зверя. Кто с чем: капканы, вилы, у кого и ружья нашлись. Но все нипочем этому чудищу оказалось! Ранить-то мы его ранили, да только все на нем тут же заживает, словно и не было никаких ран. Потом мы решили: не можем причинить вред снаружи, так убьем его изнутри. Взяли мы корову покрупнее, начинили ее отравой и стали ждать смерти Зверя. Нехорошо ему стало. Рычал, выл, вопил так, что отовсюду было слышно, даже слег. Мы уж обрадовались, думали, все, кончилось наше горе. А Зверь раз – и очухался. Ничего его не берет! Хотите – верьте, хотите – нет, но все мы готовы поклясться в том, что говорим правду, – горько сказал крестьянин. – Неделю чудовище господствовало на наших землях, опустошая деревни, а потом вернулось в Дакхаар. Мы голодны, истощены и разорены. Мы живем в страхе, что Зверь вернется. Вот мы и стоим перед вами, просим помощи и защиты.

Крестьянин завершил рассказ и посмотрел на принцессу в ожидании ответа. Она, в свою очередь, испуганно взглянула на Фергюса. «Ну же, ответь ему что-нибудь, голубушка», – поморщился старик.

– Надо выяснить, что это за животное, – наконец нашла слова принцесса и снова посмотрела на Фергюса, пытаясь понять, правильно ли она все делает.

«Верно-верно. Отправим туда опытных охотников, пусть разбираются», – кивнул он ей.

Крестьяне оживились:

– Да! Да! Оно оставило следы на наших дорогах, мы вас проводим и покажем их!

«Вас? – растерялся Фергюс. – Они решили, что принцесса лично поедет смотреть на следы? Особенно после нападения на королевскую карету?» Он хотел сделать принцессе знак, чтоб она отказалась, но та уже начала говорить.

– Э-э-э, да, давайте посмотрим на следы, – неуверенно согласилась Маргарет.

Крестьяне обрадовались. Фергюс поник. Он хотел бы повернуть время вспять и подсказать принцессе, чтобы она сказала иначе, но над временем старик власти не имел. Отказываться от озвученного решения было поздно. Это означало, что принцессе скоро предстоит поездка к злосчастным следам злосчастного Зверя, а советнику придется ее сопровождать.