Текст книги "Двуликие"

«Поганый день, – покачал головой Фергюс. – Очень поганый».

Глава 18
Семейный ужин

–Папочка, можешь передать мне соль, пожалуйста, – попросила Карленна.

Она выжидательно протянула руку, но ответа не последовало. Ее отец, король Джеральд, слишком увлекся политическим разговором, чтобы обратить внимание на дочь. Принцесса поджала губы. За столом, покрытым новой кружевной скатертью, помимо самой Карленны и короля Джеральда, сидели ее братья со своими спутницами и молодой эфлейский король. Девушка очень хотела подружить отца с Димиром и потому устроила торжественный семейный ужин.

Между блюдами томно горели свечи. Высокая люстра освещала стол, оставляя в тени дальний угол, где находились музыканты. Карленна сделала им знак играть потише и вновь обратилась к отцу:

– Папочка! Передай мне соль!

В этот раз ее голос звучал грубее и настойчивее, но не настолько, чтобы вырвать отца из глубин разговора с незваным гостем – королем Адреном. Принцесса не хотела видеть этого человека на праздничном вечере и потому будто бы забыла его пригласить. Правда, как оказалось, не только она, но и ее отец решал, кто будет сидеть за столом, и теперь Адрен со своими заумными политическими беседами полностью завладел вниманием Джеральда. Они сходились во всем: пророчили для континента одно и то же будущее, предпочитали вести торговлю с одними и теми же королевствами, одинаково осуждали колдовство и опасались ведьм, да даже вино они пили одного сорта!

В руке принцессы все же оказалась солонка. Это любовница Джеральда – еще одна незваная гостья – отозвалась на просьбу Карленны. Вместо благодарности принцесса лишь холодно кивнула и отставила соль в сторону. Заводить любовницу и тем более сажать ее за один стол с семьей Карленна считала неприличным, но почему-то от дочери Джеральд требовал больше нравственности, чем от себя.

Торжественный вечер проходил вовсе не так, как принцесса планировала. Она поймала взгляд Димира. Тот тоже скучал и робко пытался вклиниться в разговор двух королей, но его упорно не замечали. Принцесса покачала головой. Димир высунулся чуть вперед, чтобы Джеральд лучше его видел, и выдал незначительную реплику. Джеральд машинально кивнул ему и вернулся к более интересному собеседнику.

Капли воска сползали по свечам. Принцесса дышала настолько глубоко, насколько позволял неудобный корсет, и обмахивалась тяжелой тканевой салфеткой с королевскими инициалами. Из-за тугой прически у нее болела голова, а выбившиеся волоски щекотали шею и плечи, но почесаться она не могла. Спину приходилось держать все время прямо, и она уже прилично устала. Карленна тихонько ерзала на стуле, мысленно проклиная неудавшийся вечер. От медленной сонной музыки хотелось зевать. В тарелке лежало остывшее мясо. Шла перемена блюд, и Карленна с горечью понимала, что ужин уже подходит к концу, а сблизить отца с Димиром ей так и не удалось. Вдобавок досаждала усиливающаяся головная боль.

– Устрой танцы.

– А? – подняла голову Карленна.

К ней обращалась Шоара, жена среднего брата. Девушек – Карленну, Шоару и Аэлию, невесту старшего брата, – по обыкновению, посадили рядом. Но принцессу слишком занимали собственные цели, поэтому на подруг она сегодня внимания не обращала.

Шоара кивнула в сторону скучающего Димира и шепнула с загадочной улыбкой:

– Вы могли бы потанцевать.

Карленна воспрянула. Принцесса и сама не понимала, как до сих пор не догадалась устроить танцы: пусть отец увидит, как они с Димиром изящно кружатся вдвоем, какая они красивая пара. И девушка собралась уже обратиться к отцу, чтобы он объявил танцы, но он опередил дочь.

– Потанцевать? – переспросил Джеральд. – Хорошо, пусть будут танцы.

Он махнул музыкантам, и те сменили мелодию на более быструю. Карленна довольно улыбнулась.

– Конечно, самое время для танцев! – подтвердила принцесса и встретилась взглядом с Димиром.

Но вечер, видимо, разочаровал молодого короля так же сильно, как и принцессу, и когда удача все-таки оказалась на их стороне, он замешкался. Зато не замешкался Адрен. Он встал и быстро направился к девушке. Подал руку. Она не могла отказать, особенно под взглядом отца, и потому молча кивнула и вышла из-за стола. Адрен провел ее в угол зала, предназначенный для танцев, и осторожно обнял за талию. Димиру ничего не оставалось, как задвинуть обратно свой стул и с недовольством наблюдать за танцем Карленны и соперника.

От Адрена пахло вином и мясом. Принцесса положила руку на его широкое плечо, укрытое плотной тканью мундира. Вторую ее руку он перехватил теплой шершавой ладонью. Адрен танцевал уверенно, но как-то выученно, без задора. Под тусклым светом его русые волосы казались темнее, а светлая борода отливала рыжиной. Карленне вдруг захотелось потрогать щетину на его лице. Она колется? Или мягкая, как весенняя трава? Она осторожно рассматривала Адрена, – так, чтобы он не заметил ее интереса. Разговор во время танца он заводить не стал, да и вообще смотрел куда-то в сторону, туда, где танцевали другие пары – братья принцессы со своими дамами. И Карленна не знала, что о нем думать: стесняется он или просто ею не интересуется?

Мельком она взглянула на Димира. Лицо его выражало полнейшее уныние, и он вряд ли пытался, пока она танцует, сблизиться с королем Джеральдом, который с аппетитом обгладывал блестящую от жира утиную ногу и наблюдал за танцующими. Карленна разозлилась. С ней наедине Димир проявлял намного больше усердия, чем сейчас. Что толку от его любви к ней и ревности к Адрену, если он никак не пытается побороть соперника?

Танец тем временем закончился. Адрен проводил принцессу к столу. Галантно подвинул ей стул и сказал с доброй улыбкой:

– Благодарю за танец.

Карленна почувствовала смятение, усаживаясь за стол. Только когда Адрен отошел, принцесса поняла, что именно ее смутило: «Благодарю за танец» – это были первые и единственные слова, которые король Арнеста сказал ей за весь вечер. Разве так надо общаться с принцессой, на которой хочешь жениться? И мысли ее продолжили метаться между двумя женихами.

– Пока закончим с танцами, – распорядился Джеральд, и музыка сменилась. – Подавайте десерт!

Перед Карленной появилась тарелка с нарезанной клубникой. Девушка запыхалась в танце и теперь вяло ковыряла ягоды вилкой. Запахи еды смешались с ароматами духов и запахом тающего воска. Стало душно. Однообразные разговоры о политике все еще жужжали на противоположной стороне стола. Лоб и виски сдавило, словно бы из головы высосали весь воздух, и она стала слишком тяжелой. Карленна ненавидела это чувство. От переживаний и неудач у нее всегда болела голова.

Оставаться и дальше на ужине она посчитала бессмысленным и, сославшись на нездоровье, покинула душный зал. Принцесса вернулась в свою комнату, в тишину, которую нарушал ветер за окном. Тюль надувался белым парусом. Карленна распустила тугую прическу и рухнула на кровать. Она безнадежно смотрела в потолок, украшенный помпезной лепниной и тенью потушенной люстры. Начинался дождь. Сначала он стеснительно постукивал по стеклу, но, быстро осмелев, стал залетать прямо в спальню принцессы. В комнате запахло влагой, и Карленна поднялась, чтобы прикрыть окно. Оно обиженно свистнуло сквозняком, а разъяренный дождь так сильно забил по стеклу, что невозможно стало разглядеть, что делается снаружи.

В дверь постучали. Не успела Карленна спросить, кто пришел, как раздался голос Димира:

– Это я, открой!

Карленна открыла. Эфлейский король стоял перед ней в расстегнутом жилете, белоснежный воротник немного помялся, сверкающие туфли так и не были опробованы в танце. Хоть от короля и не пахло вином, он казался пьяным. Принцесса остановилась на пороге, не желая, чтобы Димир заходил к ней в комнату. В конце коридора она увидела парочку слуг, которые с удовольствием растрепали бы всем о визите Димира к ней в спальню.

– Что такое? Ты тоже ушел с ужина? – спросила она.

– А что там делать? – развел руками молодой король. – Твой отец не замечает меня.

– Может быть, ты просто плохо стараешься быть заметным?

Димир неопределенно мотнул головой.

– Что я должен был сделать?

– Не знаю. – Принцесса пожала плечами и вздохнула. По тону Димира она не могла разобрать, расстроен он или зол. А вот сама она начинала злиться. – Я, например, сделала все, что могла, чтобы вы оказались за одним столом

Димир кивнул:

– Я понял. Я попробую снова поговорить с ним.

Принцесса ничего не ответила, а он, видимо, ждал от нее горячего одобрения, потому продолжил с опаской:

– Ты ведь все еще хочешь быть моей женой?

Он нежно взял девушку за руку. Рука Димира оказалась теплой и гладкой, и от его прикосновений сердце Карленны трепетало. Король очаровательно улыбнулся и приблизился к принцессе с поцелуем, но она, помня о посторонних взглядах, отстранилась. В памяти тут же вспыхнули горячие объятия в тупиковом коридоре, приправленные чувством стыда и блаженства.

– Не здесь, – сказала Карленна, опустив взгляд.

– А где?

Слуги заинтересованно смотрели в их сторону.

– Потом, – шепнула принцесса.

Она оттолкнула Димира подальше от входа в комнату. Он понимающе ухмыльнулся.

– Поговори с отцом, ты должен понравиться ему, – напомнила Карленна, и лицо молодого короля вновь погасло. – Все зависит от вашего разговора.

Димир покачал головой.

Не попрощавшись, принцесса закрыла дверь в комнату. Она понимала, что если Димир хорошенько не постарается, то ей придется закрыть для него дверь не только в комнату, но и в свое сердце.

Глава 19
Встреча

Тени облаков стелились по земле, рисуя причудливые фигуры на травяном холсте. Прохладный ветер пробегал от поля к перелеску, шевелил свежие, едва распустившиеся цветы, играл с ветвями деревьев, вздымал пыль. Слева от дороги журчал широкий ручей. Его прозрачные воды бурлящим потоком неслись к чистому, спокойному озеру. Сладкий душистый запах царил в здешних местах, в бесконечных зеленых далях, наполненных пением птиц, шелестом травы и шорохом листьев.

Старый советник Фергюс хмуро взирал на прекрасные виды через запыленное окно кареты. Лошади мчались. Стук копыт заглушал пение птиц, и мелкая полевая живность разбегалась при виде гвардейцев, охотников и призраков инквизиции. Вдалеке показалось темное пятно. Оно росло и приобретало четкие очертания, постепенно превращаясь в горстку крестьян – тех, что принесли в Монт-д’Эталь весть о Звере. «Лучше бы в королевской приемной так выстроились», – пробурчал про себя Фергюс. Он злился сам на себя за то, что позволил этой нелепой поездке случиться.

Крестьяне оживились при виде королевского экипажа. Замахали руками, показывая в сторону еле заметной лесной дороги, и кучер свернул к бугристой тропе. Крестьяне, кто пешком, кто верхом, последовали за каретой.

– Харео должен был поехать с нами, – обиженно заявила Маргарет, отодвигаясь подальше от окна. – Но у него какие-то дела.

– Зато я с тобой, – ободрил сестру Ник. Он напросился в поездку вместе с Маргарет.

– Я рада, что ты со мной, но было бы неплохо, если бы и Харео поехал с нами.

– Ну, голубушка, твой муж наверняка занят чем-то важным. Очень важным. Настолько важным, чтобы не сопроводить жену в логово свирепого чудовища, – съязвил Фергюс.

«Рано или поздно кара настигнет этого проходимца. Лучше, конечно, рано, и я это устрою», – брюзжал про себя Фергюс. Он выглянул в окно: за каретой неотступно следовали призраки инквизиции. По распоряжению Верховного Советника они следили и за Харео. Стоит только спросить, и они доложат, куда пропал этот тип.

Карета пересекла лес и поехала вдоль вспаханного поля, на которое ложились широкие полосы солнечного света, перемежаясь с холодными тенями облаков.

– Уже близко, – крикнул старший крестьянин, который на приеме выступал от лица всех местных жителей. – Осталось доехать до конца поля и через рощу свернуть к реке.

Маргарет снова прильнула к окну, высматривая место, которое указывал крестьянин. Он заверил, что илистый берег реки испещрен следами жуткого существа, пришедшего из Дакхаара. «И навсегда ушедшего обратно», – понадеялся Фергюс.

– Итак, друзья мои, план действий таков. Ты, голубушка, – обратился советник к принцессе, – задумчиво смотришь на след, потом объявляешь крестьянам, что им не о чем беспокоиться, ведь лучшие охотники Эфлеи выследят и убьют ящера. Крестьяне радуются, ты быстро садишься в карету, и мы уезжаем. Понятно?

– Понятно, – согласилась Маргарет. – А если они будут задавать вопросы?

– Чуть что, ссылайся на охотников. Чудовище – это не твоя забота, а их. Теперь ты, Ник. Ты должен будешь показать, что вся королевская семья заботится о благополучии своих подданных. Изобразишь интерес к следу, потом пойдешь вместе с Маргарет в карету, а я останусь тут с охотниками, выясню, что за напасть нас постигла.

– Но мне правда интересно! – воскликнул Ник.

– Тем лучше. Но долго ты здесь все равно не пробудешь. Я и так подверг вас опасности, когда позволил покинуть Монт-дʼЭталь. Вдруг нет никакого чудовища, вдруг это ловушка? А если ящер и существует, то тем более вы должны поскорее вернуться домой, не хватало еще, чтобы он и на вас напал.

– А если охотники поймают чудовище, на него можно будет посмотреть? На мертвое, разумеется, – полюбопытствовал принц. – Говорят, оно выглядит, будто огромная ходячая ящерица.

– Не надо слушать все, что говорят. Если ящер действительно вернулся в Дакхаар, то вряд ли охотники его убьют: не будут они соваться в чужое королевство. Но границу охранять будут, и если чудовище снова появится, то они, конечно, постараются от него избавиться, – отметил Фергюс.

– Так посмотреть на него можно будет? – настаивал Ник.

– Хорошо, – смилостивился советник. – Если поймают. Готовьтесь, сейчас будем выходить.

Впереди показалась густая ивовая роща возле мелкой запруды. Чуть дальше, где деревья склоняли ветви к воде, запруда перетекала в широкую реку. Ее воды уходили к дакхаарским землям.

Карета остановилась, и гвардейцы окружили ее плотным кольцом. Первым вышел Фергюс. Он мрачно оглядел крестьян, потом повернулся к карете и подал руку Маргарет. Принцесса, спустившись, улыбнулась всем. Последним появился Никос в строгом, как и у грозного старика, черном костюме, но его темные кудри обрамляли искреннее доброжелательное лицо.

К гвардейцам присоединились призраки и охотники. Они уже успели осмотреть местность и теперь докладывали Фергюсу, что в низине у реки, действительно, полно огромных следов.

– Спускаемся к берегу, – скомандовал советник.

В окружении гвардейцев все последовали по тропе, ведущей в низину.

– Выясните пока, где сейчас Харео, – шепнул Фергюс призракам.

Река серебрилась, стремительно несясь меж неровных берегов. За пушистым кустом пряталась илистая заводь. Фергюс взял Маргарет за руку, и она аккуратно переступала с кочки на кочку, стараясь не намочить изящные туфли. Призраки и охотники в высоких сапогах смело шлепали по лужам. Следы Зверя виднелись повсюду. Они глубокими ранами испещрили берег и дорогу, ведущую к дакхаарскому лесу. Охотники обступили один из следов и рассматривали его, перешептываясь, пока советник с принцессой Маргарет медленно подбирались к ним.

Ник с холма спускаться не пожелал. Он удобно расположился на краю пригорка, сел на корточки и с высоты наблюдал, как остальные шли вдоль берега. Крестьяне окружили принца и увлеченно рассказывали что-то, активно размахивая руками: по всей видимости, пытались изобразить размеры и внешний вид чудовища.

– Ваше Высочество, не хотите спуститься к нам? – прокричал ему Фергюс.

– Да мне и отсюда все неплохо видно, – усмехнулся Ник.

– Но только вблизи все можно рассмотреть досконально! Какой восхитительный отпечаток когтей, ты только погляди! Спускайся! Или ноги боишься промочить? – дразнил его советник.

Он брезгливо опустил ногу на более-менее сухой устойчивый пригорок и приблизился к следу. Из него воняло тухлятиной. Размером след был с каретное колесо. Фергюс рассудил, что Зверь и вправду должен быть таким огромным, как описывали крестьяне. «Лучше бы они преувеличивали», – вздохнул советник и присел, оглядывая вмятину на земле. След походил на куриный: такой же трехпалый, с мелким острым отростком позади, только более мясистый и громоздкий, с длинными когтями.

В памяти всплыл образ дакхаарского чудовища, принадлежащего Анне Мельден: поистине ящер, огромный и кровожадный. «Мог ли это быть он? Нет, у Анны зверь покрупнее, у него лапы чуть ли не с меня ростом будут. Да она и не стала бы свое чудовище выпускать, знает, как оно опасно», – рассудил Фергюс.

– Что скажете? – спросил он у охотников, те покачали головами.

– Неведомый зверь, не из наших краев, – выступил один из охотников. Он сел на корточки возле следа и провел рукой по месту, где коготь разодрал землю. – Мы прежде такого не видели, но есть у нас одна догадка. Знаете, когда-то давно существовали животные, похожие по описанию на этого зверя, да только они издохли после смерти Мертвой Королевы.

«Снова она», – поморщился Фергюс.

– Лишь одна такая тварь выжила, – продолжил охотник. – Точнее, восстала. И принадлежит королеве Анне Мельден. Слышали про дакхаарское чудовище?

Фергюс кивнул.

– Значит, это другое такое же чудовище?

– Или очень похожее, – рассудил охотник. – Этот зверь высотой должен быть в два-три человеческих роста, не меньше. Кожа скорее всего плотная, раз крестьянские вилы едва могли ее пробить. Но у нас-то есть оружие посерьезнее, справимся, – заверил охотник. – О большем говорить пока рано, надо бы сначала это животное увидеть.

– Отправляйтесь на поиски, – распорядился Фергюс, но тут же осекся. – Вы согласны, Ваше Высочество? – спросил он Маргарет.

В глазах крестьян он пытался выставить главной ее, а не себя.

– Да-да! – громко подтвердила принцесса. – Нет повода для беспокойства. Опытнейшие охотники займутся поисками Зверя. Чудовище больше и близко не подойдет к эфлейским деревням.

Фергюс одобрительно закивал головой.

– Умница, голубушка, – сказал он ей тихо и подал руку. – Возвращаемся в карету.

Вместе они принялись осторожно подниматься обратно на холм, где их ждали крестьяне. Путь наверх был покрыт рытвинами от лап ящера, и старик кряхтел, переступая их, как неуклюжая цапля. Глаз солнца теперь сиял в самом зените. Все кругом озарилось светом, исчезли тени, и Фергюс щурился, глядя из-под ладони, приставленной ко лбу наподобие козырька. Ему казалось, что его костюм пропитан запахом гниющей плоти, которым несло от следов ящера, и запахом мокрого песка. Едва Маргарет ступила на пригорок, как крестьяне, только что говорившие с принцем, с любопытством кинулись к ней:

– Что ваши охотники говорят? Справятся ли они с этой зверюгой?

Принцесса не успела ответить, как в воздух вылетел следующий вопрос, а за ним – еще куча:

– Что, если их много?

– А они плавать умеют? Вы же только лес охранять будете, вдруг они по морю проплывут?

– Это дакхаарская магия!

– Дакхаарские ведьмы подослали нам чудовище?!

Фергюс тронул принцессу за локоть, чтобы она скорее угомонила крестьян.

– Нет повода для беспокойства! – Маргарет повторила заученную фразу, но поток вопросов уже прорвался и с растущей мощью хлынул на девушку.

– Охотники ответят на все вопросы, – гаркнул тогда Фергюс. – Ее Высочество ожидают другие государственные дела.

Гвардейцы выстроились в длинный коридор, по которому советник немедля провел принцессу к карете. Она запрыгнула внутрь и обернулась к Фергюсу: тот высматривал Ника.

Принц оставался на холме. Он все выспрашивал у местных – у наиболее спокойных и наблюдательных – подробности о чудовище и задумчиво глядел на изображение Зверя, наспех нарисованное на земле одним из крестьян. Фергюс окликнул принца. Ник, повинуясь строгому взгляду советника, мигом проследовал к карете. Старик захлопнул за ним дверцу, но сам пока остался снаружи. Подошел к рисунку на земле и подозвал охотников.

– Точь-в-точь дакхаарское чудовище, только, судя по следам, поменьше размером, – резюмировали они.

«Знает ли о нем Анна Мельден?» – мысленно спросил Фергюс. А вслух он подтвердил:

– Да, действительно, очень похожи.

Старик сохранял невозмутимый вид, но ему стало не по себе от воспоминаний того дня, когда он впервые увидел дакхаарское чудовище. Фергюс заново представил, как оно медленно выходит из леса, а по его зубам стекает густая слюна с красноватым отливом.

Глухой стук вырвал его из реки воспоминаний. Это Никос барабанил по окну, призывая Фергюса ехать домой. Советник кивнул. Раздав последние указания охотникам и пообещав выслать еще людей, если понадобится, он и сам полез в карету. Один из призраков одернул его в сторону.

– Милорд, вы просили разузнать о Харео, – шепотом напомнил призрак.

– Верно, – подтвердил Фергюс и обернулся к карете, высматривая, чем занимается принцесса. Незачем ей слышать этот разговор. – И как успехи?

– Один из призраков доложил, что Харео сейчас в таверне ровнехонько по вашему пути, только после перекрестка надо взять чуть западнее.

– Что он там делает?

– Встречается со скупщиком краденого, уже не первый раз. А в Монт-д’Эталь после этого возвращается с деньгами.

Фергюс цокнул языком. Интересно, каким образом Харео нажил себе состояние и какова в этом роль скупщика краденого? Советник и раньше подозревал, что Харео нечист, а теперь его уверенность в этом укоренилась еще сильнее.

– Покажи кучеру дорогу, – велел Фергюс призраку и сел в карету. – Трогай!

Злость разбирала старого советника. Неужели Харео всерьез полагал, что правосудие не настигнет его, особенно когда имя правосудию – лорд Фергюс Кединберг? А между тем Фергюс совсем не отказался бы накинуть поводок на шею Харео и забрать в казну его деньги.

И старик словно бы невзначай заговорил с принцессой:

– Жаль, что твоего мужа не было с нами.

– Жаль, – согласилась принцесса.

– Некрасиво все-таки с его стороны, что он не сопроводил тебя в этой не самой безопасной поездке, – подстегивал он Маргарет.

Принцесса обиженно надула губы:

– Именно! Как обычно, уехал по своим делам и не сказал.

– Это разве ж проблема? – усмехнулся Фергюс. – С тобой в карете едет человек, который всегда все знает. Спроси его, и он скажет, где твой ненаглядный муж.

При этом Фергюс, разумеется, указал на себя. Маргарет улыбнулась:

– И где же он?

– Недалеко отсюда. – Советник расплылся в ехидной улыбке: – Хочешь его навестить?

– Хочу, – решила принцесса.

– Тогда едем к нему.

Фергюс высунулся из окна кареты и прокричал призраку, чтоб тот вел их к таверне. За окнами проплывали пейзажи, сменялись деревни, дорога петляла. Солнце золотило поля, переходящие в холмы и низины, изредка на пути поблескивали заводи. Наконец, карета подъехала к крупной деревне. Вдалеке над одноэтажными домами высился храм Существ, а по другую сторону деревни расположилось еще одно здание, выделяющееся среди невысоких построек – местная таверна. К ней-то призрак и направил карету.

– Приехали, голубушка, – объявил советник. – Интересно, чем это Харео в таверне занимается? – с улыбкой протянул он.

– Вот сейчас пойду и посмотрю, – разозлилась принцесса.

– Я с тобой.

Фергюс привстал и потянулся к ручке двери, чтобы открыть карету, но Маргарет мягко остановила его.

– Нет уж, останьтесь тут. Вы уже достаточно насладились своими насмешками.

– Как скажешь, – нехотя согласился советник. – Может, тогда Никос с тобой пойдет?

– Пойдешь? – спросила принцесса брата.

Тот кивнул. Едва ли ему хотелось скучать в карете.

Фергюс пропустил всех к выходу и уставился в окно. Сделал знак паре призраков, чтобы они сопровождали принца и принцессу, а сам пока оглядывал деревню. Местные жители проходили мимо как можно медленнее, чтобы рассмотреть диковинный экипаж. В домах дергались занавески, и Фергюс замечал, что крестьяне бросают любопытные взгляды на карету, принцессу и сопровождающих ее призраков. Все затихли, и только из храма Существ, когда там распахивалась входная дверь, доносились песнопения.

Принцесса подошла к таверне. Призраки ловко обогнули ее и первыми зашли внутрь и, убедившись, что там безопасно, придержали дверь, пропуская принцессу. Ник помахал рукой советнику и последним скрылся в таверне. Фергюс ждал.

Пока солнце стояло высоко, в зале таверны царило скучное спокойствие. Мираби забрала со стола пустые тарелки и улыбнулась уходившему посетителю. Пританцовывая, она отнесла грязную посуду в кухню. Больше от нее пока ничего не требовалось, и она направилась в свой любимый уголок, откуда открывался вид на храм Существ. Не успела девушка присесть, как наверху хлопнула дверь. Хозяин таверны спускался по лестнице. Заслышав шаги, Мираби вскочила на ноги и изобразила усталость от непомерно тяжелой работы. Эрик холодно оценил ее старания. Он забрал деньги, уплаченные посетителями, и тщательно пересчитал. Мираби жадно смотрела на монеты, еще хранившие тепло ее рук.

– К полудню ко мне придет еще один посетитель, – предупредил тавернщик. – Встретишь его и проводишь ко мне в кабинет. Плачу, как обычно, вдвойне.

Мираби кивнула. Двойная оплата неизменно грела ее душу – мечта, а не работа, если забыть о том, что в кабинете совершались незаконные дела, о которых девушке следовало помалкивать.

В полдень Мираби покрепче завязала косынку, скрывающую розовые волосы, и в ожидании села у входа в таверну. «Едет!» – поняла она, когда увидела молодого всадника, едущего по пыльной улице. Он привязал лошадь, прищурился и отряхнул одежду, довольно богатую для здешних мест, если не сказать вычурную. Сразу видно – клиент Эрика. К нему именно такие и ходят: либо бедняки с котомками под мышкой, продающие краденый товар, либо богачи, этот товар скупающие. Сегодняшний клиент явно из вторых.

Мужчина потопал, чтобы стряхнуть с сапог остатки пыли, и устремился ко входу в таверну. Его лицо показалось Мираби смутно знакомым.

«Дрянные существа! – выругалась она про себя, присмотревшись к клиенту. – Это же…»

Сомнений быть не могло. Клиентом оказался человек, ехавший тогда в карете и ненароком оказавшийся жертвой повстанцев. Чудо, что он до сих пор не заезжал в таверну, но, кажется, это чудо уже было на исходе. Клиент успел заприметить девушку в окне. Мужчина обдал Мираби коротким невозмутимым взглядом и оповестил:

– Я к Эрику.

– Я вас провожу, – улыбнулась девушка.

В душе Мираби безвольно обмерла, сердце в панике заколотилось. Старательно пряча лицо, ведьма указала на лестницу на второй этаж, где их уже заждался Эрик, а сама пошла следом. Посетитель – его звали Харео – поднялся не оборачиваясь и постучал. Дверь открылась, и хозяин таверны пригласил всех внутрь. Когда Мираби проходила мимо него, он резко сдернул косынку.

– Сними это, некрасиво, – шепнул он недовольно.

Ее волосы, розовые, как нежный рассвет, выпали наружу. Девушка только молча кивнула и улыбнулась, когда клиент посмотрел на нее. Он выглядел все таким же безразличным к ней, и она успокоилась – не узнал.

Мужчины уселись за стол. Они заговорили о своих делах, а Мираби забилась в дальний угол. Она либо подавала еду и напитки, либо усердно натирала бокалы. Девушка делала все быстро и молча, чтобы не привлекать внимание.

Эрик кашлянул и громко отставил тарелку. Между ним и Мираби была договоренность, что, увидев этот знак, девушка должна на время выйти из комнаты. Он допускал ее присутствие во время общих разговоров, но конкретные цифры и суммы, вырученные от торговли краденым, предпочитал держать в тайне от нее. Мираби молча принялась собирать грязные тарелки со стола.

Она стояла спиной к двери и вдруг услышала, как та резко открылась. Мираби удивилась: Эрик говорил только про одного гостя, больше он никого не ждал. По его оторопевшему лицу Мираби поняла, что что-то не так.

– Харео! – услышала она возмущенный женский голос.

Мельком ведьма увидела девушку в изящном платье с мелкими бриллиантами, которые заманчиво блестели на свету. Рядом с девушкой – Мираби сразу поняла, что это принцесса, – стояли двое или больше монт-д’этальских крыс. Мираби остереглась в открытую рассматривать их и, успокоив себя, что они пришли за Харео, дрожащей рукой собирала грязные тарелки на поднос. Она не знала, торопиться ей или медлить. Мираби хотела скорее покинуть комнату, где собрались монт-д’этальские призраки, но в то же время боялась обернуться к ним – вдруг кто-то ее узнает?

Наконец она собралась с духом. Высоко подняла поднос и, пряча лицо за посудой, проскользнула мимо принцессы и призраков в сторону выхода. Никто не обратил на нее внимания. Девушку спокойно пропустили, и даже остановившийся в дверях юноша, которого Мираби вначале приняла за призрака, освободил дорогу. Он отодвинулся в сторону, и Мираби, благодарно кивнув, протиснулась мимо. На секунду она замешкалась, и он успел бросить на нее взгляд. Ведьма развернулась к лестнице.

– Стой! – вдруг он цепко схватил ее за локоть.

Мираби оробело повернулась. «Принц», – разглядела она его, пока он взбудораженно разглядывал ее в ответ. «Узнал!» – затряслась она. Девушка не стала дожидаться, пока он натравит на нее призраков. Ведьма дернулась, но принц крепко держал ее за руку и не собирался отпускать, а лицо его порядком посмурнело. Мираби резко толкнула принца и опрокинула на него поднос, остатки еды и напитков потекли по его бархатному костюму. От неожиданности он выпустил руку девушки, а призраки не успели опомниться, как она бросилась по коридору второго этажа.

– Держите ее! – крикнул принц.

Призраки ринулись за беглянкой. Их топот раздавался совсем близко, и Мираби, толкнув первую попавшуюся дверь, вбежала в комнату для утех и защелкнула за собой замок. В дверь забарабанили. Судя по стонущему скрипу петель, долго дверь не выдержала бы. Мираби кинулась к окну. Прыгать отсюда оказалось высоковато, да и на улице стояла карета, окруженная всадниками-призраками. По коридору пронеслась сухая брань.

– Открывай! – кричали девушке из-за двери.

«Я же ведьма, – лихорадочно соображала она. – Я одна из Одиннадцати. Я не должна бояться каких-то монт-д’этальских крыс».

Снаружи послышался приказ:

– Ломайте дверь!

Раздался первый удар, за ним второй. Дверь жалобно заскулила, и через щель внизу показались сапоги. Мираби с ужасом смотрела на них. «Я же ведьма», – напомнила она себе и исчезла.

Когда призраки ворвались в комнату, внутри оказалось пусто. Мираби стояла там, невидимая, но никто из них не догадывался об этом. В комнату, отряхиваясь, забежал принц. Мираби замерла, не дыша. Принц сразу направился к окну и нетерпеливо выглянул наружу, потом пожал плечами. Призраки тоже недоумевали. Они, удивленно переговариваясь, принялись ощупывать стены и пол, ища потайной ход.

Вслед за монт-д’этальскими крысами в комнату вбежал Эрик. Причитал, что они распугали посетителей таверны. Невидимая, Мираби проскользнула мимо него по обломкам двери и побежала на улицу. В спешке слишком громко хлопнула входной дверью, и старик, подпиравший бок кареты, недоуменно дернулся. Монт-д’этальские крысы нахохлились. Мираби пробежала мимо них и устремилась к запутанным деревенским дворам. Залаяла собака, и девушка едва не врезалась в стадо коров, которых перегоняли через улицу. Ведьма закашляла от вздыбившейся пыли. Вдалеке со стороны таверны слышались напряженные голоса и стук копыт – видно, призраки догадались искать беглянку по деревне. Она понимала, что погоня не остановится, и убегала все дальше. Лишь когда Мираби добралась до хмурого леса, звуки преследования стихли, и она уселась под деревом, чтобы отдышаться.