Текст книги "Стиратель"

Глава 10

Матвей и Джуд зарулили в первый попавшийся ресторан. Народу в такую погоду тут вовсе не было, и это их вполне устраивало. На стенах висела старая крестьянская утварь, имитируя атмосферу подлинности, но затею немного портили рекламные плакаты из Америки. По радио тоже пели что-то на английском. Однако пахло тут приятно, мясом, которое жарят на мангале, и Матвей вспомнил, что и правда голоден.

Когда принесли меню, грек посмотрел на товарища вопросительно. Матвей лишь рукой махнул: ему было все равно, что есть, и Джуд заказал что-то на свой вкус.

– Только давай быстрее, время-то идет, – напомнил Матвей.

– Да, конечно. Но тебе обязательно надо питаться.

– Меня это уже напрягает немного, что вы меня все время кормите-то?

– «Вы» это кто? – с усмешкой уточнил Джуд.

– Да вот Элени вчера вечером настаивала, чтобы я поел, – смущенно пояснил Матвей.

– А, Элени. Да, вчера вечером ты был совсем белый и шатался на ветру.

Матвей кашлянул, поразглядывал дырявые корзины на стенах и предпочел вернуться к обсуждению личной жизни Джуда.

– «Фотина» по-русски будет «Светлана», – сообщил он. – Значит, «светлая».

– Угу.

– А кто она, я что-то не сумел понять.

– Она врач…

– Я не про то. Она полукровка, но каких кровей?

– А… – Джуд нахмурился. – Я не знаю, как это по-русски. Если на латыни, sylphus. Sylphid на английском.

– Сильфида!

– Да. Не совсем сильфида. Наполовину. А в России?

– У нас я как-то не встречал духов воздуха, я даже не знаю… Вилы, было понятие о вилах, девах воздуха, но…

– «Но». Вот именно. У нас тоже редкость. Наверное, им труднее смешиваться с людьми, что ли… Где воздух и где люди, – развел руками Джуд. – Вот такая она… редкая.

– Согласен. Воздух, значит. Воздух, или ветерок, может как задуть пламя, так и сделать его ярче.

Джуд поднял бровь.

– Я имею в виду, что ты наполовину огненный, – пояснил Матвей.

Грек отвел глаза, потер пальцами лоб и наконец очень аккуратно положил ладонь на стол.

– Я не… Мы не должны говорить о Фотине, – ровно произнес он.

– Почему?

– Это нехорошо.

– Но мы же не сплетничаем. Я не скажу о ней ничего плохого… ничего грязного, – нажал Матвей, внимательно наблюдая за собеседником.

– Нет.

– Почему?

– Я… я не могу. Не надо.

Джуд, пиратский капитан, смотрел на него печальными, несчастными глазами. Матвею было совестно, но он решил все же попробовать еще раз.

– Ты не можешь, потому что – что? – уточнил он. – Потому что ты боишься, что тебе станет больно, и сразу отдергиваешь мысль, как отдергиваешь руку от огня? Так ты никогда не собьешь свои «идеальные настройки», друг мой. Боль нужна нам затем, чтобы ее прожить.

– Ты, – с досадой выплюнул Джуд. – Тебе легко говорить.

– Да. Мне легко. Я уже меньше чем через год навсегда расстанусь с женой. Она русалка и уйдет на дно, где я физически не смогу ее навещать, а она, скорее всего, уже не сможет навещать меня. Или нас, если она родит ребенка. Наверное, родит, если все пойдет по накатанной. Она родит ребенка, которого будет вынуждена оставить, и он вырастет без матери. Очень легко, да, Джуд?

Матвей схватил бутылку минералки, которую им кстати поднесли, торопливо налил себе в стакан и залпом выпил.

– Я решил, что каждый день этого года мы будем вместе. Что я буду делать для нее все, все. Что мы проживем за этот год всю жизнь. И что же – мы приезжаем на море, и она пропадает. Она срочно понадобилась кому-то еще, кроме меня. Я сижу на берегу и схожу с ума. Так что мне легко, конечно, да.

Джуд подождал, не добавит ли что-нибудь его гость, но Матвей замолчал, и тогда грек спокойно поинтересовался:

– Кстати. Что именно им понадобилось?

– Я тебе не скажу. И сам не знаю, и говорить нельзя. …Это бесполезно, с тобой объясняться. Как об стенку горох.

– Бесполезно. Это сильнее меня.

Матвей кивнул. Повертел головой, разглядывая обстановку, хотя тут же забывал, на что только что смотрел.

– У нас в России задушевные разговоры ведут, конечно, не просто так. Обычно за стаканом.

– Водка?

– Водка, вино, что угодно. У вас в Греции ведь тоже любят вино.

– Я за рулем.

– Да в целом. Знаю, знаю, мы сейчас и без того заняты. Такие ассоциации – знаешь, вакханки там, они впадают в раж, рвут на себе одежды. Сатиры за ними еще носятся. Откуда ты тут такой взялся, в Греции, – ледяной, указывающий на вечный север, интересно знать? Да еще и полуогненный.

Губы Джуда тронула легкая улыбка, но отвечать он не спешил. Девушка в национальном костюме поднесла огромные тарелки, полные овощей, и бараньи ребрышки, и принялась строить мужчинам глазки. Джуд что-то сказал ей по-гречески, и она, обиженно вильнув бедрами, удалилась.

– Что…

– Что у нас деловая встреча и еще драма.

– Ладно, объясни, откуда ты такой, – вернулся к теме упорный Матвей. – У тебя кромешники со стороны матери или отца?

– Мама, – неохотно ответил Джуд. – Саламандра.

– О!

– У тебя?

– У меня отец.

– Почему я огненный и при этом ледяной, – повторил Джуд. – И все мы. Ты хочешь знать. Видно, у тебя с образованием как-то не очень… Ты про саламандр слышал, которые ящерицы? Элементаль огня. Считалось, что они настолько холодные, что не горят, выходят из пламени невредимыми, – мало того, если бросить их в костер, он потухнет. Мы дети рептилий. Холоднокровные гады. Тушим, а не разжигаем.

– Но можем и зажечь, – возразил Матвей, вспомнив, как на пике магии у него легко получалось превращаться в огнедышащего змея.

Джуд хмыкнул.

– Зажечь все могут, – проговорил он после паузы. – Было бы желание в крови. У нас, считай, вся мифология про то, как люди зажигали, а боги и богини, даром что бессмертные, на это велись. Отсюда куча бед.

– Интересная трактовка, – признал Матвей. – Нестандартная. Ладно, оставим богов в покое, мне с ними не до конца все ясно. Но ваши нимфы и все такое – кромешницы же, да? Естественно. Значит, к примеру, Ахиллес был такой же полукровка, как мы с тобой. Сын человека и морской нимфы. Так?

– Угу. Хотя, по некоторым версиям, там и с папой не совсем все понятно… У него в роду тоже были кромешники, получается полукровка. Поэтому Фетида после рождения ребенка довольно быстро и вернулась к своим. Похоже на твою ситуацию с женой.

– Класс. У нас-то это все осталось у людей на уровне сказок, а у вас высокая мифология.

– Очень высокая, ага. Спали все кто с кем ни попадя, не глядя вообще ни на какие приличия, да и все. Впрочем… что изменилось? Кромешники и сейчас такие. Да и люди… не прочь.

Матвей поразмыслил. Для него эта точка зрения оказалась непривычной.

– Значит, – медленно подытожил он, – никакого противоречия нет. Ты наполовину саламандра. И это все объясняет, да?

– Да. – Джуд отбросил салфетку, показывая, что тема закрыта. – Когда я звонил Водолею, я заодно ему велел отправить Сокола проверить, что там у нас с артефактами. Сейчас он мне скинул сообщение, что ракушек у нас в хранилище не наблюдается, никаких. Значит, надо обращаться к Элени. Она, конечно, зла, но деваться некуда. Придется ей что-то пообещать взамен, чтобы не нарываться на эту дилемму, знаешь, когда ты что-то должен кромешникам. Сокол это наш третий, ты его вчера видел, он подгонит нам машину как раз к концу обеда. Только надо позвонить Элени и договориться, что мы подъедем. Думай пока, что мы можем ей пообещать взамен.

– А ты времени даром не теряешь!

– Не теряю.

– Ты говорил, что можно что-то из артефактов нейтралов…

– Сокол же слетал, там нельзя. Несмотря на субботу, даже на пару дней одолжить невозможно. Ну?

Матвей развел руками.

– Я видел Элени два раза, откуда я знаю, что ей в принципе может понадобиться? Тем более что она гречанка, я русский. И она кромешница, а я всего лишь полукровка. И…

– Возможно, она что-то упоминала вчера. На что-то намекала. Ты же мировая знаменитость, по крайней мере среди кромешников и нейтралов, ей может что-то…

– Нет. То есть она намекала, естественно, но это же не всерьез.

– Так на что она намекала? – Джуд пронзил его взглядом.

Матвей покраснел.

– У меня медовый месяц, – сказал он, – поэтому, конечно, даже Элени не могла говорить об этом всерьез. Это…

Джуд расхохотался. Он хлопал себя по груди, бил ладонями по столу, но никак не мог успокоиться.

– Ох ты, – выдохнул он наконец, когда отдышался. – То есть она не только дала тебе обещание, которого не сумела выполнить. И ты не только перестал сегодня хотеть того, чего требовал вчера. Ты ее еще и отшил!

Лицо у Матвея пылало, но он стоял на своем:

– Я женат!

– Ну и что, Элени тоже замужем, ей это не мешает.

– Даже не зная нас с Ассо, никто не может ожидать, что человек во время медового месяца воспользуется короткой отлучкой жены, чтобы переспать с кем-то другим.

– Не «с кем-то другим», а с признанной красавицей, умницей, суперзвездой и так далее, а по совместительству неотразимой кромешницей. Ладно, ладно, я понял.

– Это даже не потому, что я верный и вообще однолюб… да это в голове ни у кого не уложилось бы, она же меня просто проверяла, Джуд. Она тыкала в меня, как булавкой тычут в жука. Чтобы посмотреть, как он будет дергаться. Вот и она потыкала.

– Да, да, да. Супер. И мы сейчас к ней пойдем на поклон. Лучше и не придумать. Хорошо хоть, что тебе на самом деле не слишком нужна эта ракушка, так, переговорное устройство.

Матвей поперхнулся.

– Как это не слишком нужна? Она мне очень нужна. Девочка же сказала, что Ассо необходима моя поддержка. Как я могу отмахнуться и заявить, что не сумел достать эту глупую ракушку?

Глава 11

Джуд пообщался по телефону с Элени (оказалось, что такой девайс, как ракушка, ей знаком и она может его раздобыть), расплатился за обед, и они с Матвеем погрузились в машину, которую им подогнали, – клон предыдущей. Матвей старательно пристегнулся.

– У них недалеко от города вилла, точнее, у ее мужа, – объяснял по дороге Джуд.

– А кто у нас муж? – спросил Матвей, невольно вспомнив фразу из фильма «Обыкновенное чудо». Джуд его, разумеется, не смотрел и цитату не распознал.

– Текущий муж у нее тоже известный человек. Но человек. Янни. Композитор, певец. Живчик такой. Его все любят. Она за него вышла, и он ей песни писал. Она ж еще и певица, они поначалу много дуэтом пели, и он влюбился, сочинял для нее. Давно что-то ничего нового не было.

Джуд немного помолчал, потом добавил:

– Русалки любят музыку. Петь очень любят. В смысле когда к нам сюда жить приходят, обожают петь. Им это кажется таким волшебным. Видно, у них там под водой это совсем по-другому устроено.

Он искоса глянул на Матвея: не расскажет ли тот что-нибудь из того, что поведала ему Ассо. Но Матвей решил побольше держать язык за зубами, на всякий случай.

– Окей, – сказал наконец Джуд. – Значит, смотри. Я при исполнении, мы давно знакомы с Элени, так что, если ты не против, чтобы ты не попался, говорить в основном буду я. Меня она не подловит, а даже если подловит… она знает, что это противозаконно. Но если у тебя вдруг возникнет идея, ты, конечно, не молчи.

Они свернули на проселочную дорогу, вскоре подъехали к воротам, и Джуд дал сигнал. Из будочки выглянул привратник, створки медленно открылись.

Элени ожидала их в гостиной. В кресле у камина, который разожгли по случаю аномально плохой погоды, сидел ее муж – мужчина лет пятидесяти с курчавыми седыми волосами. Он поднялся поприветствовать гостей. Его лицо избороздили морщины, но видно было, что привычное ему выражение – широкая улыбка, именно такую историю рассказывал этот узор. Когда он отвернулся от огня, в глазах продолжали гореть искорки.

– Здравствуйте, – сказал по-английски Янни, пожимая руки нейтралам. Видно, супруга предупредила его, что один из гостей не говорит по-гречески.

Элени стояла у мраморного столика, сжимая бокал с пузырящейся жидкостью бледно-желтого цвета: то ли шампанское, то ли лимонад. Она, кажется, нервничала, кусала губы. На ней было длинное белое платье, что вызывало в памяти образ невесты, но озабоченное выражение лица ее старило.

– Я вас оставлю, я так понимаю, вам надо обсудить дела, – добродушно сказал ее супруг и удалился.

– Я не приглашаю вас садиться, – проговорила по-русски Элени, вздернув подбородок. – Вы уже доставили мне массу неудобств. И сейчас тоже.

– Мы приносим свои глубочайшие извинения, – смиренно склонив голову, прошелестел Джуд. – Так насчет ракушки, переговорного устройства, которую я упоминал в телефонном разговоре…

– У меня она есть. Я за ней послала. Ее привезут через два часа, я не вожу ее с собой постоянно!

Она раздраженно поставила бокал на столик. Жидкость выплеснулась.

– М-м… Ваша светлость, кажется, вчера говорила, что сегодня вернет моему коллеге его супругу, – вкрадчиво произнес Джуд. – Возможно, если вы одолжите нам ракушку, это закроет возникшее недоразумение, а мы обязуемся привезти вам артефакт примерно через два дня, если позволят обстоятельства, или несколько позже – и на этом все окажутся в расчете.

– Так и знала, что вы решите обвести меня вокруг пальца. Сколько лет я тебя знаю, Джуд, столько ты пытаешься…

– Ни в коем разе. Я просто подумал, что это очень удачно, если мы возьмем и забудем обо всем, что говорилось как с той, так и с другой стороны в состоянии… м-м… аффекта? И в рамках доброжелательного сотрудничества…

Элени подошла к Джуду и помахала у него перед носом указательным пальцем.

– Не отвертитесь, – выплюнула она. – Я хочу на Евровидение!

Грек отступил на шаг назад, чтобы она не попала ему по лицу. У Матвея отвисла челюсть.

– Что, ваша светлость?

– Я хочу на Евровидение!

– Но… как мы могли бы помочь вам воплотить вашу мечту?

– Не вы, конечно, что с вас взять, но с паршивой овцы хоть шерсти клок. Следите за моей мыслью?

Она перевела взгляд на Матвея, но тот предпочел благоразумно промолчать и отвернулся к камину.

– Боюсь, ваша светлость, мы не в состоянии за ней уследить, – развел руками Джуд. – Но если бы вы согласились нам растолковать, то мы с товарищем, я уверен…

– Здесь неподалеку источник типа Кастальского. Ты же получил хорошее образование, мальчик, – она снова повернулась к Джуду. – Мне ли тебе объяснять…

Он кивнул:

– Это я знаю. Вода вдохновляет поэтов и музыкантов. Или не вдохновляет. Там же туристов полно, что-то никто шедевров не наваял.

– Надо ехать не совсем туда, а… я покажу на карте. Давай телефон. И пользоваться надо умеючи, а не так, как эти… туристы. Люди. Кромешникам она тоже дается не совсем такая, как мне надо. Вот вы, полукровки, съездите и хотя бы бутылку воды мне привезите. Я уж разберусь, как мне с ней быть.

Джуд достал из кармана смартфон, разблокировал и подал русалке.

– Карту открой! – нетерпеливо потребовала она.

Он запустил соответствующее приложение. Элени подошла к нему и, не забирая у него аппарат, повозила наманикюренными пальчиками по экрану.

– Вот тут. Понял?

Джуд ткнул пальцем, очевидно, запоминая координаты места.

– Да, ваша светлость. Посуду выдадите?

Она протянула ему пустую бутылку из-под шампанского.

– Сюда. Привезете, и у меня как раз будет ракушка. Устроит вас?

– Да, спасибо, – хором отвечали нейтралы.

– Тогда часа через два-три-четыре, сколько там у вас времени это займет, жду вас здесь же. Без фокусов.

– Ну что вы, – промурлыкал Джуд, и они направились к выходу. Толстые ковры приглушали шаги.

– Что, не так уж и плохо? – шепотом поинтересовался Матвей по дороге к машине. Джуд сделал ему знак молчать и ответил на вопрос, только когда они сели в автомобиль.

– Вроде да. Уже интересно, куда приведет этот квест. Но водички набрать несложно, конечно. Неужели Янни перестал вдохновляться нашей прекрасной русалкой? Это большая личная драма. Я и не подозревал…

Джуд умолк.

Глава 12

Сверяясь с картой на телефоне, они подъехали к подножию горы. Вверх вела полузаросшая тропинка. Дождь прекратился, но небо было все так же затянуто серыми тучами.

– Нам туда, – указал Джуд. – Надо повыше забраться, там берет начало ключ.

Схватив за горлышко бутылку, Матвей вылез из машины.

– Может, ты меня тут подождешь? – предложил вдруг грек.

– С чего бы это?

– Я не знаю. Что-то последние несколько часов все идет гладко. Я опасаюсь…

– Опасаешься? – усмехнулся Матвей. – Ты же сам говорил, что мне желательно с тобой не разлучаться, чтобы заземлиться.

– Чтобы?

– Чтобы не расшатываться. Что ты меня будешь удерживать в правильном состоянии. Да? Ты меня пока выравниваешь, все идет гладко. Пока я в авто один сижу, на меня вон камнепад обрушится. Лавина сойдет. И будет еще минус одна машина. Тебе оно надо?

Джуд с сомнением посмотрел на русского коллегу.

– Пошли, – приказал он.

До слабого, еле заметного ключика они добрались без происшествий. Воды в бутылку Джуд налил сам, а Матвей еще и без зазрения совести напился: хуже не будет.

Спускаться оказалось сложнее. Мокрая земля ехала под ногами, мелкие камушки обсыпались. Джуд пошел вперед, чтобы подстраховать, бутылку он Матвею тоже не отдал:

– Разобьешь еще. Ты давай лучше под ноги смотри и иди осторожно. Придерживайся за уступы.

Вдоль дорожки действительно тянулся невысокий скалистый заборчик, за который удобно было держаться. Матвей сосредоточился на тропинке: она все пыталась вывернуться из-под ног, и тут левую руку пронзила резкая, жгучая боль. Он не удержался от возгласа.

Джуд обернулся:

– Что там…

На белых камнях отчетливо выделялся черный скорпион. Он был размером с тарелку – нет, с хороший тазик.

– Я, наверное, руку прямо на него положил, – начал Матвей и осекся, увидев лицо грека.

Тот был явно испуган, брови полезли на лоб, он непроизвольно прижал к себе бутылку – однако тут же вернул себя на свой знаменитый север.

– Немедленно вниз, – скомандовал он резко, – как можно быстрее. Хоть кувырком. Немедленно к машине. Выполнять.

Матвей открыл было рот, но Джуд рявкнул:

– Выполнять!

Они рванулись к месту, где оставили автомобиль, только Матвей до него не дошел. За несколько шагов до машины у него на очередном шаге подкосились ноги, и он брякнулся на землю. Джуд обогнул его и аккуратно пристроил бутылку на переднее пассажирское сиденье, а потом вернулся.

– Дышишь нормально?

– Да, но…

– Понятно, идти не можешь. Это ничего. – Он распахнул заднюю дверцу, подхватил Матвея под мышки и волоком подтащил к машине. Прислонил к заднему колесу, чтобы отдышаться. – Тяжелый ты, черт.

Матвей попробовал поднять руку, но теперь и руки отказывались подчиняться.

– Нормально, – повторил Джуд. – Главное, не бойся. Сейчас я тебя затащу в машину и поедем.

– В больницу?

– В больницу. Нет. В больнице это не умеют.

– Элени…

– Кромешники лечат только друг друга. К Фотине поедем.

Он с натугой втиснул Матвея, который уже не мог пошевелиться, на заднее сиденье, а потом торопливо занял место за рулем. Завел мотор. Пристроил телефон в подставку и подключил гарнитуру.

– Смотри, твоя задача сейчас – дышать. Говорить ты скоро не сможешь. Я думаю, зрение тоже угаснет. Не бойся, все это временно. Я вызову Фотину. Не паникуй.

– Угу, – буркнул Матвей. Ему хотелось пошутить, что его паника наверняка расшатывает драгоценное равновесие, но сил на это не было.

Джуд выбрался на шоссе и разогнал машину до максимальной скорости. Потыкал пальцами в экран телефона.

– Не отвечает. – Он сказал что-то по-гречески, наверное, выругался. – А… – Порывисто обернулся, цепко глянул на Матвея. – Ага, Ариана. Дай трубку Фотине. Немедленно. – Голос его неуловимо изменился, оставаясь при этом вроде бы таким же напряженным и таким же холодным. – У нас проблема. С рыжим русским, да. Сейчас ты немедленно едешь на виллу к Элени, координаты… Фотина. Я тебя не на свидание приглашаю. Я сказал, что помощь нужна немедленно. Безотлагательно. Ты на дежурстве, да, я знаю, поэтому ты и едешь на вызов. На виллу Элени, потому что до тебя я его не довезу. Это примерно на полпути мы с тобой у нее встретимся, и ты его вылечишь. Координаты сейчас скину. Будешь ждать у ворот. Нет. Это приказ. Выполнять.

Джуд отсоединился и вновь бросил быстрый взгляд на Матвея. Тот, конечно, посоветовал бы ему смотреть на дорогу, тем более что сейчас он летел сломя голову, гораздо опаснее, чем утром и днем. Но язык уже не слушался. От руки по всему телу, по каждому нерву, распространялась жгучая боль, и Матвей наверняка дергался бы, как припадочный, вот только не мог.

К счастью, у Джуда и у самого хватило ума вернуть внимание на узкую горную дорогу, сырую от дождя.

– Если ты меня еще слышишь, – проговорил он ровным тоном, – не паникуй. Мы успеем. Черт, я не сказал Фотине, в чем дело.

Он снова не глядя потыкал пальцами в телефон.

– Да. Уточняю, что Матвея укусил черный скорпион, – н-нет, Фотина, в больницу не лучше. Потому что это не просто скорпион. Ну поверь мне, потом сама увидишь.

Последним, что услышал Матвей перед тем, как потерял сознание, были слова Джуда: очередной звонок.

– Элени, ваша светлость, мы сейчас подъедем, но…