Текст книги "Школа темных. Избранница грозы"

Остаток пары мы дружно провели у лекаря. Пили какую-то настойку против отравления, промывали глаза и успокаивали дергающиеся веки магистра. Ну а шутник-шовинист отправился на ковер к Кейману.

Мерзкий привкус дыма ощущался вплоть до ужина. Зато на этот раз шептались не по мою душу. Корви наверняка хотел пошутить, добавив в зелье какую-то гадость. И шутка удалась – правда, ржали все как раз таки над ним.

На столах, когда мы пришли, лежало расписание. Оно всегда появлялось, если вносились какие-то изменения. Я без удовольствия отметила, что Кейман перенес занятие на завтра, а перед самыми выходными нас ждет открытый семинар по древним языкам. Разумеется, под предводительством Ясперы. Под это дело даже отдали всю вторую половину дня.

Когда я с наслаждением жевала блинчики, над головой раздалось мерзко-язвительное:

– Шторм, ты уже решила, с кем пойдешь на Бал Огня?

– Ну конечно, с тобой, Бася, – ласково отозвалась я. – А тебе что, не передали мое любовное послание?

– Боюсь, что девушка в картофельном мешке – не самая большая моя сексуальная фантазия. Кстати, Фейн, – он вдруг обратил взор на мгновенно залившуюся краской Аннабет, – ты хоть танцевать-то умеешь? Или тебя учили прислуживать на балах, а не наслаждаться ими?

– Съешь блинчик, а? – Я улучила момент и сунула ди Файру в рот последний нетронутый блин.

Хотя надо было засунуть обкусанный. И не в рот, а…

– От правды не спрячешься. – Бастиан с довольным видом прожевал добычу.

Он по-хозяйски облокотился на спинку моего стула.

– Правда в том, мои дорогие, что вас там никто не ждет. Но чтобы это понять – мозгов не хватает. Поэтому будете позориться. Но запомните этот миг: я вас предупреждал. Кстати, Роял, у меня для тебя есть сюрприз. Скоро порадуешься.

– Ну разве мы можем пропустить явление главной принцессы вечера? Ты уже выбрал себе платье, ди Файр? – спросила я.

Бастиан сделал вид, что задумался.

– Язык у тебя длинный. А ты им пользоваться умеешь? Может, пойдешь на бал со мной?

– Тебе сейчас Лорелей вилку в яйцо воткнет.

– Что?

– Вилку, говорю, в лицо воткнет, – нарочито громко проорала я, словно Бастиан глухой. – Подружка твоя!

– Когда вы уже опуститесь до стандартных оскорблений? – К нам вдруг подошла Надин. – Я слушаю вас минуты три и дико извиняюсь, что мешаю брачным играм, но Деллин, завтра внеплановая тренировка по крылогонкам. Из-за приезда делегации из Бавигора закрывают стадион, так что мы отрабатываем занятия на неделе. В расписание внести забыли.

– У меня пара у Кей… кхм… магистра Кроста.

– Индивидуальная? – живо заинтересовался Бастиан.

– А что, тебя не позвали?! – Я делано удивилась и даже всплеснула руками. – А магистр сказал, там будут самые умные и талантливые…

– Занятие через час после ужина. Ты успеешь. – Надин закатила глаза. – До свидания, девочки и мальчики, я улетела.

– Задница ничего, – прокомментировал огненный король, проводив ее взглядом. – Да, Роял? Тебе теперь можно смотреть. К моей сестре такой трус, как ты, не подойдет ни на шаг.

Тут я уже не выдержала:

– Бастиан, явление короля подданным затянулось, а блинчики у меня кончились. Слил яд? Теперь ползи в гнездо.

Напоследок демонстративно вытерев пальцы о мою салфетку, Бастиан с достоинством удалился. Видимо, несмотря на то что последнее слово все же осталось за мной, удовлетворение от испорченного настроения перевесило. Гад пополз к себе.

Аппетит окончательно испортился. Доедать блин мне перехотелось. Эйген вообще сидел чернее тучи, а Аннабет – красная, как рак. И что-то краснота мне эта не нравилась.

– Только не говори, что он тебе нравится.

– Он многим нравится, – потерянно произнесла подруга. – Ты просто не видела его в деле. Как он дерется. Как говорит, когда выступает перед аудиторией. И без рубашки. Ты видела его без рубашки?

– Знаешь, я не сомневаюсь, что ди Файр при каждом удобном случае норовит расстегнуть штаны, но избавьте меня от этого зрелища.

Больше всего мне не понравилась его угроза в адрес Эйгена. А еще зацепили слова про труса. Что-то подсказывало: в ссоре Эйгена с компанией Бастиана виновата не только чья-то болтливость. Я не стала расспрашивать и без того мрачного парня на болезненную тему. Но крепко задумалась, как оградить его от неадекватности огненного короля.

А вот без рубашки увидеть Бастиана довелось буквально на следующий день: не только нас выгнали на улицу отрабатывать пропущенный день, но и боевиков, в числе которых был и ди Файр. С десяток бравых ребят со всего факультета огня, раздевшись по пояс, отрабатывали выпады и кувырки с деревянными мечами наперевес.

Но перед этим было еще занятие у Кеймана.

На этот раз я шла до леса сама, снедаемая сомнениями. Раз и навсегда прояснить, опекун ли прислал мне платье, мешал страх, что это действительно он. И что Кейман признается в подарке, а мне придется как-то на это реагировать.

Поэтому я меняла свое решение каждый час. Но в итоге остановилась на варианте с Марьоном. Спрошу у него, кто купил платье, и дальше буду действовать по обстоятельствам.

Кейман встретил меня на уже знакомой полянке. Поваленные в прошлый раз деревья куда-то убрали. Эдак я им весь лес прорежу до каникул.

– Садись, – кивнул магистр на центр поляны.

– Погодите. У меня есть условие.

– Вот это новость. Чему вас там вообще учат на парах? Какое еще условие?

– Я не хочу, чтобы вы специально своей магией вызывали у меня последнюю эмоцию с прошлого занятия.

– А ты еще сложнее ребус придумать не могла? Какую конкретно?

Он все понял! Понял и смотрел с хитрым прищуром, как я мнусь и краснею.

– Ну? Учись говорить, что тебе нужно. Иначе не получишь вообще ничего.

– Ладно. Хорошо. Я не хочу испытывать рядом с вами возбуждение.

– Магическое или естественное?

Над головой сверкнуло, воздух разрезала ветвистая такая молния.

– Ну вот, уже злишься, а я даже не начал, – усмехнулся Кейман.

Мне очень хотелось запустить в него елкой, но такого вопиющего нарушения субординации Кейман бы не потерпел.

– Я могу не заниматься с тобой отдельными эмоциями, но подумай, к чему это приведет. Я не строю иллюзий относительно того, что в моей школе адепты прилежно грызут гранит науки и хранят невинность до свадьбы. Ну или хотя бы до выпускного. Не боишься, что какого-нибудь любовничка прибьет в самый ответственный момент?

– Как-нибудь разберусь.

– Ну как знаешь. Садись, времени мало. Сегодня будем разбирать страх. Это одна из самых опасных эмоций, потому что именно страх способен парализовать человека, маг он или нет. А еще, как ни странно, страх проще всего контролировать. С него и начнем.

Проще всего контролировать? Я задумалась. До какой-то степени – да. Я могу обуздать страх, входя в темную комнату или глядя на гигантского мохнатого паука. Но вот что делать со страхом смерти, например? Перед глубинным, поднимающимся из самых темных уголков души страхом?

Об этом и спросила у Кеймана.

– Такой страх, как правило, не грозит ближайшему твоему окружению немедленными разрушениями. Но он намного опаснее, потому что может начисто лишить силы. Разберись сначала с обычным.

Как? Вопрос хороший. Я ровным счетом ничего не поняла из объяснений Кеймана. По всему выходило, что реакцию нужно просто довести до автоматизма. Раз испугалась – над головой что-то щелкнуло, два испугалась – упала елка, три – снова сверкнуло. И так пока не надоест, пока при очередной, вызванной сторонним вмешательством панике, не произойдет ровным счетом ничего.

– Запомнила это состояние? – спросил Кейман, когда я осторожно открыла глаза и осмотрелась.

– Да. Я задолбалась. Мне теперь все время задолбанной ходить, чтобы никого не покалечить?

– Ты необучаема.

– Я учусь две недели, – напомнила я. – И пока не понимаю, что вы от меня хотите.

– Хорошо, объясню проще. Сдержанность – вот что важно. Если ты сидишь на лекции и вдруг громко хлопает окно – ты сделаешь все, чтобы сдержаться и не заорать. Потому что неадекватная истеричка, пугающаяся громких звуков, не соответствует образу серьезного мага. Ты вздрогнешь, запнешься, уронишь ручку – но не будешь орать как оглашенная. Так и здесь. Ты просто сдерживаешь эмоции. Как только начнешь их сдерживать, перестанешь разрушать все вокруг. Это основа работы, никому не нужен неуравновешенный маг. Поэтому еще раз закрой глаза и сосредоточься. Запомни момент, свои внутренние ощущения от выброса магии и постарайся ее сдержать. Механизм такой же, каким ты сдерживаешь страх или злость.

Пришлось подчиниться и ловить момент. Момент не ловился, у меня то получалось справиться с наколдованным страхом, то накрывало так, что волосы вставали дыбом. К концу отведенного часа я была еле живая и, по собственным ощущениям, абсолютно бестолковая. Но Кейман, к моему удивлению, сказал:

– Для начала нормально. Иди на тренировку. И пытайся применять все это на практике. Чем чаще будешь тренироваться, тем быстрее справишься.

Ну, я и пошла тренироваться… во всех смыслах этого слова.

Перед тренировкой завернула в комнату, переоделась в форму и собрала волосы в хвост. Потом понеслась за крыльями – и на улицу, где Надин уже нетерпеливо качала головой, глядя, как я бегу от замка к площадке. Как капитан школьной команды по крылогонкам, Надин часто вела занятия, если тренер был занят с другими группами. Хотя он всегда наблюдал, чтобы прийти на помощь в случае чего.

– Извини, – запыхавшись, проговорила я, – занятия у Кроста.

– Надевай крылья, – кивнула Надин.

И, повернувшись к остальным, громко произнесла:

– Итак, господа! Раз уж нам сегодня не дали под полеты зал, используем время с толком! Мне хочется верить, что вы записались в команду по крылогонкам не просто потому что увидели красивые колбочки с крыльями. И каждый из вас приложит максимум усилий, чтобы стать лучшим. Крылогонки – это гонки с препятствиями. Мастерски управляя крыльями, вы должны преодолеть полосу препятствий быстрее противников. А значит, в ходе тренировок мы будем постепенно учить вас этому непростому делу.

Она обернулась к тренеру и махнула ему рукой. По мановению руки в воздухе появились снаряды: кольца разного размера и нечто типа лабиринта из сияющих линий.

– Два самых простых препятствия: кольца и лабиринт. Задача крылогонщиков пролететь сквозь кольца, не задев ни одно и не запутаться в лабиринте, опять же, не коснувшись границ. Делается это так.

За спиной Надин развернулись шикарные сиреневые крылья, и девушка изящно взмыла в небо. Она стремительно облетела площадку для занятий, разминаясь, а потом легко, будто играючи, пролетела через ряд колец, то прижимая крылья к себе, то чуть расправляя их, чтобы набрать скорость. С такой же грацией она преодолела и лабиринт, я даже не успела проследить за полетом – так быстро мелькали крылья и менялись траектории.

Не зря Надин была капитаном команды, и не зря тренер доверял ей вести занятия. Она с улыбкой опустилась ровно на то же место, где стояла, и сложила крылья.

– Сейчас мы вместе потренируемся в воздухе, а потом…

Девушка нахмурилась и укоризненно покачала головой, заметив, что несколько девчонок из группы совсем не обращают на нее внимания. А смотрят в сторону другой площадки, где с упоением тренируются боевики.

– Девушки, соберитесь!

– Надин, можно до конца боя? – взмолилась кудрявая рыженькая Ами. – Пожалуйста! Это же ди Файр!

Тут уже и я заинтересовалась. Действительно, участники школьной команды по боям сидели в кругу, а в центре кружили две фигуры, по пояс обнаженные. Кажется, это называлось спаррингом. Они дрались на длинных деревянных мечах, и что-то мне подсказывало, эти игрушки только казались невесомыми: все мышцы боевиков находились в напряжении.

Бой смотрелся мощно. И красиво. Элегантную смертоносность у Бастиана было не отнять: он так стремительно и ловко уходил от ударов, нанося при этом свои, что я даже на миг забыла, какой сволочью он может быть. Просто любовалась красивым боем.

Ну а потом вспомнила и из вредности начала болеть за его противника. К несчастью, безуспешно: Бастиан справился с ним буквально за две минуты. И Ами рядом со мной едва слышно вздохнула.

А ди Файр, словно почувствовав взгляды, обернулся и одарил нас самодовольной усмешкой. О, как я хотела, чтобы его противник в этот момент поднялся да зарядил огненному королю рукоятью по темечку! Но мои молитвы, к сожалению, не были услышаны.

– Полюбовались? А теперь живо в воздух! – крикнула Надин.

Мы поспешно надели крылья и поднялись.

Всего в комнаду крылогонок записалось сорок первокурсников, но нас делили на четыре группы, чтобы в воздухе мы не напоминали разноцветных попугаев и не мешали друг другу. На первом занятии тренер предупредил, что после Бала Огня нас ждет реорганизация: успешных крылогонщиков переведут в сильную группу и начнут натаскивать на соревнования, а самых слабых распихают в группы здоровья. Мне, конечно, хотелось попасть к спортсменам, но держалась я еще не очень уверенно.

Некоторое время мы учились складывать и расправлять крылья в полете. Мы с боевиками поменялись местами: теперь они наблюдали за нами. Не сказала бы, что это добавляло мне уверенности.

– Хорошо. А теперь по одному через кольца! – скомандовала Надин.

И я первая устремилась к препятствию.

От высоты и неустойчивости захватывало дух. Крылья нет-нет да замирали, и я опускалась на метр-другой вниз, отчего сердце ухало в пятки. Быть первой сложно, но висеть в воздухе и смотреть, как неуклюже пытаются планировать твои товарищи по команде, еще сложнее.

Я неплохо подлетела к первому кольцу и сосредоточилась. Как учила Надин, сложила крылья, устремившись прямо в центр сияющего круга, и… меня словно порывом ветра отбросило в сторону. Ощутив кожей легкое жжение от прикосновения к магическому препятствию, я зашипела и выругалась.

– Деллин, соберись! – крикнула Надин. – Давай еще раз!

Пришлось зайти на второй круг. На этот раз я с успехом преодолела первое кольцо, но перед вторым кувыркнулась в воздухе и потеряла ориентацию в пространстве. Чудом удалось вернуться в вертикальное положение в нескольких метрах от земли.

Теперь за мной наблюдал уже и тренер. На всякий случай.

– Деллин, что такое? – спросила Надин. – Ты здорова?

– Понятия не имею, что происходит, – пробормотала я.

В один момент крылья словно переставали мне подчиняться. Может, они испорчены? Или я недостаточно тщательно растерла крупицу? Такое вообще возможно?

Потом я перевела взгляд на боевиков и все поняла. Бастиан даже не скрывался, просто сидел на траве и теребил свой проклятый кроваво-красный браслет с крупицами. Поймав мой взгляд, он ухмыльнулся.

– Ладно, – сквозь зубы процедила я. – Контроль эмоций.

Крикнула Надин:

– Еще попытка!

И пошла на третий круг. Но до колец я даже не долетела, меня начало мотылять из стороны в сторону так, словно вокруг бушевал ураган. Раздался смех. Наверное, со стороны это и впрямь смотрелось комично.

Когда меня перестало раскачивать, я вдруг резко развернулась и буквально на космической скорости понеслась в ди Файра! Даже не знала, что крылья вообще так умеют!

– Деллин! – раздался крик Надин.

– Адептка Шторм! – Тренер несся к нам через все поле.

Но я уже снесла охреневшего от такого поворота огненного короля, и… в небе над нашими головами сплелись две магии: огненная, подарившая лесу красноватые отблески, и светло-голубая, молнией разорвавшая небо на несколько частей.

Вот так мы и попали к Кейману в кабинет. Снова.

Что-то в его облике подсказывало: придется туго. И часом смахивания пыли с полок в подвале мы не отделаемся. Кейман был так зол, что в воздухе, казалось, пахло электричеством. Хотя вообще это была моя прерогатива – вырабатывать электричество.

– Я просто сейчас восстановлю ход событий. – Кейман встал из-за стола и прошелся туда-сюда по кабинету. – Адепт ди Файр, отдыхая после тренировки, развлекался тем, что мешал адептке Шторм тренироваться летать. Адептка Шторм это заметила и намеренно врезалась в адепта ди Файра на скорости. А потом вы подрались. Я ничего не упустил?

Я опустила глаза. Было очень стыдно. Собственно, мы и не сказать, чтобы подрались: парни из группы Бастиана и тренер разняли нас почти мгновенно. Так что краснеющие на лбах шишки – результат столкновения, а после драки Бастиан разве что чуть почесывался, а у меня на пальце вздулся здоровый пузырь от ожога. На наше счастье, потрепать друг друга сильнее мы не успели.

Кейман взял со стола одну из объяснительных, что тренер заставил нас написать.

– Итак, адепт ди Файр, вы утверждаете, что адептка Шторм из-за испытываемой к вам неприязни намеренно врезалась в вас. И в результате воздействия ее магии, проявившейся в виде разряда электричества, вы испытали – я сейчас цитирую – незапланированные эмоции. Что, позвольте узнать, это значит?

Бастиан, вальяжно развалившийся в кресле, ухмыльнулся.

– Ну… может, я кончил?

– Так быстро? – не удержалась я.

– ХВАТИТ! – Кейман вдруг со всей дури хлопнул по столу, я аж подскочила.

Мой маленький успех – ничего не взорвалось и не щелкнуло – остался незамеченным.

– Вы достали меня. Оба. Похоже, я совершенно напрасно прыгаю перед вами на задних лапах, пытаясь дать образование и превратить в нормальных людей. Вы доводите преподавателей, подвергаете опасности жизни и здоровье своих же товарищей, нарушаете правила и постоянно собачитесь. Мне это надоело, мое терпение лопнуло, ясно вам? Я к обоим обращаюсь.

– И что вы сделаете? – фыркнул ди Файр. – Отчислите меня?

Кейман улыбнулся. Так нехорошо, что мне вдруг стало плохо.

– О нет, Бастиан, я тебя не отчислю. Зачем? Мне выгодно, когда ты здесь. Я просто свяжусь со своим приятелем, магистром Бернсеном, директором Школы огня, где учится Брина. И поверь, сдать экзамены твоя сестра не сможет, даже если вызубрит наизусть каждый символ из каждого существующего учебника. Ясно тебе, ди Файр? Ты больше не будешь отвечать за свои проступки. Это будет делать твоя сестра. Брина будет счастлива, как думаешь?

В руке Бастиана на миг полыхнуло пламя, от которого я в страхе отшатнулась. Парень вскочил на ноги.

– Только попробуй! – рыкнул он.

– И что? – Кейман смерил его насмешливым взглядом. – Подпилишь ножки у моего стула? Пришлешь мне ананас? Сядь!

Я честно надеялась, что меня обойдут стороной, но магистр Крост разошелся не на шутку. Его ярость чувствовалась даже на расстоянии, и я бы отдала многое, чтобы оказаться сейчас как можно дальше от него!

– А тебе я с этого момента запрещаю даже смотреть в сторону крыльев.

Мне показалось, что я ослышалась. Вдруг стало очень тихо, и оставалось только порадоваться, что я сидела – земля под ногами опасно зашаталась.

– Но…

– Что?

– Я просто…

– Что ты просто? – Кейман смотрел в упор, буравил меня взглядом, от которого дрожали руки. – Ты не умеешь обращаться с крыльями. Тебе в руки дали серьезный магический инструмент. А ты использовала его для сведения счетов. Опасные игрушки детям не дают. Можешь забыть о крыльях в моей школе. Раз и навсегда, вплоть до самого выпуска.

На глаза навернулись слезы. Я настолько не ожидала ТАКИХ последствий своей выходки, что теперь меня не пугало даже присутствие Бастиана.

– Но это единственный способ избавиться от головной боли…

– А тебя это волновало, когда ты неслась на всей скорости, игнорируя приказы тренера? – почти ласково спросил Кейман. – Ты вспомнила, что тебе нужны крылья не только для того, чтобы в свалке участвовать? Нет, ты же решила, что с тобой будут возиться, как с маленькой любимой дочуркой, да? Что меня будет волновать твое самочувствие. Что я буду делать тебе поблажки из-за болезни. Зачем думать головой, если Кейман все равно разрешит полетать, даст зелье и переведет все книги на удобный язык, да?

– Нет.

– Не похоже. Я трачу время и деньги, чтобы ты могла учиться. Сижу в свободное время над твоими учебниками, чтобы ты смогла их прочитать и не сдохнуть. А ты, похоже, принимаешь это как должное. Мне плевать, как ты будешь решать проблему со своей головной болью. За драку в моей школе принято платить. Ты заплатила крыльями. Впредь будешь думать, чего еще готова лишиться ради минутного удовлетворения.

Кейман отвернулся от нас и уставился в окно. Его голос звучал бесстрастно и холодно:

– Вы под домашним арестом. Покидать жилой корпус разрешено только для учебных занятий. Бои и крылогонки для вас отныне закончились. А присутствие на Бале Огня – под вопросом. Если до конца блока у меня не будет к вам претензий, получите право посетить праздник. А если возникнут – просидите все время в своих комнатах. Все понятно?

Мне казалось, меня только что пришибло собственной молнией. Даже с Бастиана слетела обычная спесь.

– Еще раз спрашиваю: все понятно?

– Да, – нестройным хором отозвались мы.

– Да, магистр Крост, – поправил Кейман. – Вон отсюда.

Вот блин. Похоже, в этот раз я и вправду перешла границу.

– В следующий раз, когда захочешь быть сверху, раздевайся заранее, я не люблю терять время, – зло сказал Бастиан, едва мы вышли из кабинета Кеймана.

Будто это я виновата во всем!

Но сил спорить не было, я просто продемонстрировала огненному королю средний палец и отправилась туда, куда послали: в комнату. Дабы вволю пореветь и поругать себя за несдержанность.

Неужели все действительно так? И за борьбой со всем миром я не заметила, как обесценила то, что для меня сделали. Кейман предупредил: поблажек не жди, мир встретит агрессией. И я с первого дня была готова защищаться. А теперь вышло, что за войной я не заметила ничего хорошего?

В дверь постучали.

– Делл? Ты здесь?

Мне не хотелось сейчас говорить с Аннабет, так что я притихла и сделала вид, будто в комнате никого.

– Да ладно тебе, – услышала голос Эйгена, – скоро вернется, а мы тут вот…

Дверь вдруг открылась, и я встретилась взглядом с ошалевшим Эйгеном.

– Это что, проходной двор?! Вообще любой может вломиться в мою комнату, что ли?

– Не любой. У меня в арсенале есть пара приемов. Делл, мы ведь от чистого сердца!

– Да к вам у меня нет вопросов, меня пугают перспективы.

– Ну… не все владеют такой магией. Да и посторонним вход в школу запрещен.

Он умолк под моим взглядом и как-то стушевался. Прекрасно! В любую комнату в школе может проникнуть кто угодно, обладающий умением вскрывать замки. Просто потрясающе!

В руках у Аннабет и Эйгена были какие-то бумажные пакеты.

– Сильно влетело? – спросила подруга.

Конечно, о произошедшем между мной и Бастианом уже говорила вся школа.

– Сильно. Крылья запретили.

– Совсем? – ахнул Эйген.

– Совсем. А ди Файру – бои. Еще назначили домашний арест до конца блока и под вопросом Бал Огня.

– Ничего себе. – Аннабет так и села. – Крост с цепи сорвался? Да здесь постоянно кто-нибудь да дерется и ругается!

– Ну, по справедливости, они не просто дрались, они магией сцепились. И Делл снесла Бастиана на крыльях.

– Ну, спасибо, поддержал.

– Извини. – Эйген смущенно поник. – Но мы принесли вкусностей! И земляничного пива.

– Вот да, мне еще пьянки в комнате не хватало! Вы хотите, чтобы меня выгнали? Тогда реально придется пойти уборщицей в трактир. А может, даже и туда не возьмут.

– Брось, Делл, никто не проверяет комнаты. Кейман не дурак, он понимает, что лучше давать послабления в мелочах, чем дергать за каждую ерунду. Поэтому на вечерние чаепития смотрят сквозь пальцы. Ну а пиво… да оно легкое!

Видя, что не убедил, Эйген добавил:

– Я не попру его назад. Серьезно, тебя уже наказали. Я клянусь, если мы услышим шаги, то все это исчезнет в момент.

Аннабет забралась рядом со мной на верхнюю полку, а Эйген разместился в кресле. Помимо забавных красных бутылочек они принесли какую-то еду: хрустящее печенье, орехи, картофельные дольки в панировке, аппетитные зажаренные кусочки сыра. Хотя сейчас мне меньше всего хотелось лакомиться незнакомой едой.

– Почему Бастиан назвал тебя трусом? – спросила я.

Эйген замялся и отставил в сторону бутылку.

– Да там так было… это из-за Кроста. Мы с Бастианом и остальными немного… заигрались. В городе был парень, который приставал к Лорелей. Встречал на выходных, дарил цветы и все такое. Ну, мы немного его помяли. Объяснили, чтобы не лез. Он пошел жаловаться Кейману, лиц он не видел, но Кейман сложил два и два. Вызвал нас всех и попытался заставить признаться. Мы молчали, и тогда он начал вызывать всех по одному, а когда дошла очередь до меня, сказал, что все знает. Доказать не может и не будет, но последствия неизбежны. А еще сказал, что ему меня жаль и что я гроблю будущее, волочась за Бастианом. И он мне поможет. Прямо так и сказал: сейчас тебе это не понравится, но хочется верить, лет через десять скажешь спасибо. После этого он меня отпустил и остальных наказал, представив все так, будто я признался.

– Педагогичненько.

Эйген только пожал плечами. Что ж, план Кеймана сработал на все сто, теперь Эйген дружит не с Бастианом, а со мной. Правда, не факт, что это хорошая компания в понимании магистра Кроста. Но другой, похоже, не нашлось. Подозреваю, возиться с первокурсницами Эйген стал лишь по одной простой причине: мы понятия не имели, в каких играх огненного короля он был замешан. Сложно себе представить, что в толпе подонков один Эйген был пай-мальчиком. Вряд ли его ждали с распростертыми объятиями те, кого Бастиан травил.

За окном совсем стемнело, а от пусть и легкого, но все же алкогольного пива меня начало клонить в сон. Может, и к лучшему. Посплю, и наутро катастрофа будет казаться пустяковой неприятностью. Жила ведь я как-то без крыльев раньше.

– Не кисни, Делл, – сказал Эйген, – придумаем что-нибудь. Я стащу ключи от зала, и полетаешь ночью, пока никого нет.

– Нет, хватит с меня. Кейман прав, Бастиана мне не победить, а закончить эту школу и выпуститься надо. Я не готова попрощаться с миром, в который только-только окунулась. С этого момента я не лезу ни в какие авантюры, не ведусь на провокации и занимаюсь исключительно учебой.

– Надолго ли? – хмыкнул Эйген.

* * *

Я стою на краю обрыва. Внизу – темно-серое, почти черное море с белоснежной пеной. Волны бьются о скалы, брызги поднимаются вверх и касаются босых ног. Над головой штормовые тучи, но гром еще где-то вдалеке. Прежде, чем гроза придет сюда, пройдет еще немного времени.

Чувствую чужое приближение. Дыхание на затылке и мягкий, вызывающий дрожь поцелуй в шею.

– Прекрасная сегодня погода, любовь моя.

Я смеюсь. Мне легко и хорошо, хотя это и странно.

– Я приготовил тебе подарок.

Он касается моей спины, и позвоночник пронзает адской болью. Сильные руки не дают рухнуть со скалы, я жадно хватаю ртом воздух и, хоть боль быстро утихает, никак не могу успокоиться. Все это время чувствую на себе чужие прикосновения, запах, смутно знакомый.

– Поднимись.

На нетвердых ногах я выпрямляюсь и снова смотрю вперед, туда, где все сильнее чернеют тучи и сверкает ветвистая красноватая молния.

За спиной медленно раскрываются большие черные крылья. Я пораженно смотрю на блестящие в отблесках вспышек перья, чувствую мощь, заключенную в подарке. Это не привычная наколдованная иллюзия. Сильный толчок сбивает меня с ног, и сердце уходит в пятки: я стремительно несусь вниз. Лишь в паре метров от воды расправляю крылья и взмываю в воздух, прямо в гущу темных облаков. Навстречу шторму и грозе.