Текст книги "Школа темных. Избранница грозы"

Глава 5

– Тебя не было на обеде, – будто невзначай заметила Аннабет, когда я пришла к ужину.

Она старалась делать равнодушный вид, но я все равно поняла, что соседке жутко интересно. Правда, насчет нее я еще не определилась. Очень хотелось хоть кому-то доверять, помечтать о друзьях, но каждый раз, когда я набиралась храбрости и вываливала потенциальной подруге все о себе, это заканчивалось не слишком хорошо.

А вот от предложения прогуляться по окрестностям отказаться не смогла.

Большинство студентов сидело в замке: на улице еще чувствовались сырость и прохлада. Гроза ушла, оставив после себя приятный запах и сумеречный полумрак. На территории школы был парк с извилистыми дорожками, скамейками на тенистых полянках, беседками в живописных зарослях и даже качелями. Правда, сейчас все поверхности были мокрыми и посидеть на свежем воздухе не получилось.

На часть территории после окончания занятий закрывали вход: на стадион, к реке. И, конечно, наглухо запирали ворота. Еще и, поди, заклинания вешали.

– Говорят, способы улизнуть есть, – сказала Аннабет. – Ребята со старших курсов пользуются ими, чтобы покупать в городе спиртное и посещать танцы, но я пока не смогла узнать, что это за способы.

Да и не желала. Школа и прилегающая территория поразили меня размерами и атмосферой, сбегать отсюда совершенно не хотелось.

Неподалеку я заметила небольшое здание с куполообразной крышей, окруженное красивыми синими цветами. Непривычно яркими на фоне послегрозового пейзажа.

– Что это?

– Часовня Кроста. Для тех, кто поклоняется ему.

– А часовни других богов тоже есть?

– Нет, конечно, – фыркнула Аннабет. – Поклоняться богам, которых не существует, запрещено. Только Кросту.

– А я думала, вы верите в богов.

– Конечно, верим! Но что делать, если и Таара, и Акорион давно ушли из нашего мира? Как-то глупо возносить молитвы тому, кто не хочет и не может тебя услышать.

– А Крост, значит, может?

– Наверное. Но он так редко откликается на воззвания, что мы все реже и реже его о чем-то просим. Говорят, гроза – это проявление его гнева. Я редко хожу в часовню. Просить ничего не хочу, а благодарить Кроста мне не за что. Большую часть жизни я провела, не зная, удастся ли еще хоть раз поесть. Когда оказалась в школе, не могла поверить, что еду не отбирают в качестве наказания и дают трижды в день. Я благодарю магистра, который дал мне еду и образование, а не мужика, который гремит и сверкает, когда ему что-то не нравится. Но если хочешь, зайдем. Там красиво.

– Потом как-нибудь, – отмахнулась я.

Встреча с богом, пусть и односторонняя, это слишком. Сначала прочитаю что-нибудь об этом Кросте. Раз Кеймана назвали в честь него, значит, мужик серьезный.

Я могла бы гулять здесь вечно. Теперь я точно знала, что нет лучшего средства от головной боли, чем свежий воздух после дождя. В надвигающихся сумерках мы бродили по аллеям и рассказывали друг другу о наших мирах. Мысль о том, чтобы вернуться в комнату и погрузиться в чтение учебника навевала тоску, которую, конечно, заметила Аннабет. И не преминула спросить, все ли в порядке.

Пришлось сдаться. Долго все равно скрывать не получится.

– Из-за… мм-м… особенностей я не очень хорошо могу читать на вашем языке, – осторожно произнесла я.

Почти правда, почти не соврала. Я знаю Аннабет всего сутки, а в первую нашу встречу она уж очень мечтательно смотрела на Бастиана.

В следующую секунду мне стало стыдно за недоверие:

– Хочешь, я тебе помогу? – предложила соседка.

– Как?

– Почитаем вслух. Я мало что помню из курса древней истории. Меня, помнится, учеба в детстве не привлекала.

Посовещавшись, мы решили читать в моей комнате. Это оказалось не очень удобно, потому что стул там был всего один, и мне пришлось забраться на постель и слушать Аннабет, свесившись оттуда. Но в учебном классе нас могли застукать. Или мы могли кому-нибудь помешать бубнежом и смехом. Аннабет читала интересно, снабжая сухую историческую сводку комментариями, рассказами и легендами.

– Мы ведем летоисчисление с года, когда мир покинули боги, стоявшие у его истоков: Таара и Акорион.

– А куда ушли?

– Не знаю. – Аннабет пожала плечами. – Наверное, в другие миры. Им стало скучно в нашем, и они ушли. Легенды гласят, что люди еще много лет возносили молитвы и дары, но ни Таара, ни Акорион не отвечали. Только Крост еще хранил нас, хотя и он почти не проявлял себя.

– А как это происходит? Как боги дают знать, что они здесь? Может, Таара и Акорион не ушли, а… не знаю, умерли?

Вот так помрешь в одиночестве, на звонки не ответишь, так мало того, что не помянут, еще и обидятся.

– Боги – это бессмертные маги из древней расы. – Аннабет поежилась. – Они не могут умереть. К тому же о том, что Таара и Акорион ушли, одному из жрецов рассказал Крост. Еще когда откликался, конечно. Поэтому им и запрещено поклоняться.

– Обиделись? – хмыкнула я.

– Пожалуй. Представь себе чувства короля, который принес в жертву Тааре свою любимую дочь, а потом вдруг выяснилось, что богиня давно ушла…

– В жертву?! – Я чуть с кровати не свалилась.

– Ну да. Таара – богиня хаоса и мертвых. Каждый король, восходя на трон, отдавал ей в жертву дочь. Девушку наряжали и запирали на ночь в храме Таары. Если богиня принимала дар, то девушка сгорала в Пламени Хаоса в жутких муках, а в мире мертвых занимала место в свите богини. Если нет, королевский род оказывался проклят навечно. Править он больше не мог.

– А если у короля не было дочерей к моменту коронации?

– Такого короля не могло быть. Некоторые шли на хитрости. Воспитывали с младенчества сироток, подменяли девушек ночью. Но тогда проклятье падало на столицу. Таару звали безумной богиней. Правда, не совсем из-за этого…

Аннабет залилась краской и замялась.

– Третий бог, брат Таары, Акорион, покровительствовал тьме. В то время как Таара была женой и возлюбленной Кроста, за его спиной у них с Акорионом был роман.

– А, так я разгадала загадку исчезновения ваших богов, – хихикнула я. – Крост угрожал забодать их рогами, и они сбежали. Живут теперь в альпийских лугах, доят лиловых коров и предаются близкородственному разврату.

Аннабет насупилась и бросила в меня подушкой.

– Между прочим, Крост все слышит! И накажет тебя, если будешь смеяться.

– Да ладно, – примирительно вздохнула я, – ты еще наши легенды не слышала. Вот уж где разнузданные оргии. Значит, я осталась без покровителя? Раз Акориона нет, придется выкручиваться самой?

– Когда боги ушли, все поменялось, – кивнула Аннабет. – Появились дома. Крупицы стали почти недоступны. Началась грызня за трон, несколько королевств отделились. В Штормхолде вообще не бывает спокойно.

А ведь Аннабет могла что-то знать о событиях, вынудивших маму искать убежище в другом мире. Есть же причина, по которой она увезла меня черт знает куда, не побоялась окунуться в незнакомую жизнь.

– Было неспокойно. – Аннабет пожала плечами в ответ на вопрос. – Его Величество скор на расправу. Может, она боялась, что вас зацепит волнениями. А может, была замешана в измене… кто знает, восемнадцать лет назад многие бежали.

А сейчас Сайлер, прикидывающийся добрячком, целую программу организовал по возвращению беглых детишек. Интересное дело: сначала запугал собственных граждан, да так, что те смылись через дыру в пространстве, а теперь возвращает всех назад.

И что будет, если кто-то из моих родителей действительно замешан в чем-то противозаконном? Хотели бы убить, уже бы убили, на месть это не похоже. Что-то здесь не чисто, но Кейман не скажет, а к королю теперь с расспросами и не пристать.

Аннабет унеслась за полчаса до отбоя, чтобы успеть умыться. А я почти сразу отрубилась, в последнее время мои дни буквально перенасыщены событиями.

Мне снилась богиня Таара – размалеванная лохматая девица, с ломом наперевес гоняющаяся за принцессой из детского мультика «Бременские музыканты». Принцесса истошно верещала, носилась кругами, а в центре этого хаоса горделиво восседал Кейман, чью макушку украшали шикарные ветвистые рога.

Этот бред хотя бы не пугал так, как сны в разрушенном храме. Хотя и явно свидетельствовал о том, что совсем скоро мне понадобится успокоительное.

* * *

На следующий день я впервые испытала собственную магию.

Но сначала испытала шок.

Благодаря не очень здоровому, но очень насыщенному сну про приключения беглой богини и рогатого магистра я пришла к концу завтрака, когда в столовой почти никого не было, в том числе и Аннабет. Прекрасно зная, что ждать никого не будут и со звонком со столов исчезнет все, до последней крошки, я быстро уплетала омлет с беконом. В это время в мою сторону направился парень.

Я мельком видела его, но не сразу сообразила, где именно. А парень хмуро посмотрел на меня сверху вниз и неуверенно спросил:

– Можно я присяду?

– Валяй, – пожала я плечами.

Потом вспомнила и напряглась: он был в свите Бастиана! Новый сюрприз от огненного короля?

Наверное, парень заметил мой настороженный взгляд и вздохнул.

– Ты ведь Деллин, да? Темная иномирянка?

– А ты?

– Эйген Роял, огневик. Я хотел…

Он огляделся, будто боялся, что нас кто-то подслушает. Но вокруг не было ни души.

– Хотел предупредить тебя насчет Бастиана и остальных. Наши семьи дружат, но Бастиана порой заносит. Особенно после смерти отца.

– Не трудись, – хмыкнула я. – То, что он мечтает выпереть меня из школы, я уже знаю. Лично сообщил.

К моему удивлению Эйген мотнул головой.

– Дело не в этом. У Бастиана и остальных каждый год есть развлечение. Они скидываются по кругленькой сумме с носа, выбирают девчонку, и тот, кто первый ее соблазнит и затащит в постель, получает банк. Обычно выигрывает Бастиан. Поэтому не удивляйся повышенному вниманию к себе. Я не знаю, кто точно участвует в забаве, но точно знаю, что в этом году Бастиан указал на тебя. Скоро развернется настоящая охота.

Аппетит как-то резко пропал, омлет показался склизким и холодным. Гримаса отвращения на моем лице все же проявилась, хоть я и старалась сдержаться. Эйген виновато развел руками.

– У богатых деток дорогие игрушки. Только не говори, пожалуйста, никому, что я тебя предупредил. Бастиан может испортить не только табель с оценками. Он сейчас фактически владеет стихией. Если он узнает, что я слил их забаву и разговоры, мне конец.

– Так и зачем ты рассказал?

– Ты мне не поверишь.

– А ты попробуй. Я доверчивая.

– Я друг ди Файров. Сейчас Бастиану не нужен скандал, а ты не выглядишь трепетной девицей. Почему-то одно твое имя выводит его из равновесия. Я боюсь, что он навредит себе и дому. И сестре.

При этом щеки парня покрылись едва заметным румянцем.

А я сидела над остывающим чаем и думала, что не зря в давние времена гонцам, приносящим плохие вести, отрубали головы. Ну, бесят же, серьезно.

Я не думала об этом всерьез, но все же втайне надеялась, что раз уж мне не надо пока заботиться о выживании и работать сутки через сутки, то, может, и личной жизнью удастся заняться. Неужели в большой школе я никому не понравлюсь? Я никогда не мечтала о свадьбе и розовом домике в пригороде, но хоть на пару свиданий-то рассчитывать могла?

Эйген только что лишил меня всяких надежд. Целый год теперь придется шарахаться от всех особей мужского пола. А может, и два года – столько Бастиану осталось учиться здесь.

– Да что же я вам всем как кость в горле-то! – в сердцах воскликнула я.

Столы опустели, но, несмотря на то что я успела съесть всего пару кусков, аппетит напрочь пропал. В расписании стояли сразу два одинаковых занятия: основы практической магии. Слово «практической» немного сглаживало мерзкий привкус после разговора с Эйгеном, я с нетерпением ждала начала занятий и надеялась, что препод окажется приятнее Ясперы.

Но он оказался не только приятнее, но и моложе. Эдакая смесь Бреда Питта, Кита Харрингтона и Бастиана ди Файра. Молодой, едва ли сильно старше меня, шатен с залихватски торчащими в разные стороны прядями волос. Под учительской мантией скрывалось вполне себе тренированное тело, а ресницам могла позавидовать любая модница.

– Адептка Шторм, – кивнул он мне. – Магистр Оллис, буду вести у вас на протяжении всего первого курса основы практической магии. Знаете, что это такое?

Я осторожно помотала головой. Вдруг он только прикидывается милым, а сейчас как примется орать?

– Теория, законы и правила начинают работать, когда маг знает, как распорядиться собственной силой. Когда он знает, что хочет с помощью своей магии сотворить. Мы не задумываемся о том, как читаем. Однажды научились этому и не прилагаем больше усилий, чтобы прочесть главу в учебнике.

Я смущенно покосилась в сторону сумки. Да, кто-то точно не задумывается о том, как читать. А кто-то каждый раз как будто только учится.

– Поэтому маг не должен размышлять над крупицами или энергией, которая высвобождается при их использовании. Прежде чем сотворить птицу для экипажа или защитный купол, нужно научиться высвобождать магию. Об этом и расскажу. У вас на руке есть браслет с крупицами магии. Я думаю, магистр Крост уже объяснил, что тратить их следует экономно, иначе придется покупать. Сегодня нам понадобится буквально несколько крупиц. Отнеситесь внимательно к моим объяснениям, чтобы не потратить слишком много.

Я даже выпрямилась, всем видом демонстрируя неусыпное внимание.

– В каждой крупице заключена энергия, которую ваши способности могут направить в нужное русло. Не ждите, что у вас сразу получится идеально высвобождать эту энергию и уж тем более направлять. В целом, в первые полгода обучения вы по большей части будете учиться простейшим вещам.

Я подняла руку.

– Да?

– А из чего они? Я просто не понимаю, почему нужно платить за собственную магию? Ведь это талант, способность.

– Крупицы состоят из магии. Из чистой магии. Вы любите готовить?

Я поморщилась, и магистр Оллис улыбнулся.

– Представьте, что любите. Вы умеете готовить, делаете это с удовольствием. Способны из простейших ингредиентов создать блюдо, достойное лучших рестораций. И так далее. Ваше умение готовить, знание, какую приправу добавить к мясу, а какую – в крем для десерта – это ваш талант. Но для того, чтобы его реализовать, вам нужны продукты. Ваша способность к колдовству – талант, а магия, ее крупицы – это продукт, из которого вы делаете свои неповторимые блюда.

– А откуда она берется?

– Есть месторождения. Чистую магию сложно добыть и обработать, Дома Стихий вкладывают очень много, чтобы разработать месторождения, но не освоили даже десятой части всех запасов. В основном самые крупные источники магии или под землей, или под водой. Ну а крупицы – наиболее удобная форма. Вам предстоит научиться определять, сколько крупиц потребуется на то или иное заклинание, в какой момент магию следует смешать с зельем. Но для начала я расскажу, как вообще использовать эти бусины на вашем браслете. Снимите, пожалуйста, одну.

Я неуклюже расстегнула браслет и аккуратно, почти не дыша, сняла с него одну бусину. Это оказалось не так уж просто, неловкое движение могло привести к тому, что все бусины разбежались бы по глянцевой поверхности парты.

– Это всегда так кропотливо? – спросила я. – А если на меня нападут? Придется попросить маньяка подождать, пока я тут разберусь с браслетом?

– С опытом все придет. Вы сможете использовать крупицы, не снимая их с браслета. Адаптировать его под себя. Будете в городе, зайдите в лавку госпожи Дорн, она торгует браслетами и дополнениями. Оцените масштабы. Все? Готовы?

От волнения снова разболелась голова. Не так сильно, как в первый день, но все же ощутимо. И сердце билось, кажется, с перебоями. А если у меня сейчас ничего не получится и меня выгонят из школы? Хотя это бред, раз уж зачислили, то нет резона выгонять еще до официального начала занятий.

– Возьмите крупицу пальцами, закройте глаза и почувствуйте пульсацию магии.

Я послушно зажмурилась, но почувствовала лишь страстное желание лечь спать, и больше ничего. Крупица на ощупь напоминала обычную, немного шероховатую, пластиковую бусину.

– В кусочке магии, который вы держите, заключена большая энергия. Одной крупицы хватает на то, чтобы поднять в воздух целый экипаж. Постарайтесь почувствовать силу.

Ничего, кроме покалывания пальцев, я не ощутила, а потом поняла, что, наверное, это оно и есть. Бусина будто нагрелась и слегка вибрировала.

– Теперь просто разотрите крупицу между пальцами. Не думайте о том, что у вас не получалось это раньше.

На самом деле желание сжать пальцы сильнее и без указаний магистра нарастало с каждой секундой, поэтому в один момент я просто ему подчинилась. На удивление крупица с готовностью рассыпалась в пыль. Открыв глаза я посмотрела на пальцы и отстраненно подумала, что пыль от крупицы похожа на рассыпчатые графитовые тени.

Небольшое блестящее облачко поднялось над ладонью. Оно послушно подавалось за рукой, подчиняясь даже самым малейшим движениям пальцев.

– Хорошо, – кивнул магистр Оллис. – Даже лучше, чем я думал. Мало кому удается сделать это с первого раза. Особенно иномирянам. Тогда не станем тратить на занятии ваши крупицы, но дома обязательно закрепите это упражнение один-два раза. Давайте тогда приступим ко второй части занятия и научимся медитации, которая восстанавливает внутренний баланс…

Он уставился на мою руку и нахмурился.

– Что-то не так? – спросила я.

– Да нет, все в порядке. В вас, очевидно, много энергии. Обычно слабая магия рассеивается сама, но придется научить вас рассеивать остаточную силу.

Дальше мы немного безуспешно и немного весело пытались избавиться от частиц магии. Я даже прониклась к ним любовью и, когда, наконец, магистру удалось их развеять, ощутила легкую грусть. Зато с удивлением отметила, выходя на перерыв, что голова снова перестала болеть. Интересно, не влияет ли на меня так магия? В прошлый раз все прошло после полета, и я решила, что это лишь влияние физической активности на сосуды. А сейчас даже не знала, что думать.

Но на обед шла вдоховленная и полная надежд. Даже вспомнившийся утренний разговор не испортил настроение. После обеда мы снова встретились с тренером. На этот раз я очутилась практически на обычной паре по физре. После короткой разминки пробежала круг на время, потом отжималась, прыгала в длину, а под конец просто ползла к раздевалке. Звонок настиг меня на пороге, так что во время не уложилась.

Мрачно представляя, как завтра свалюсь с койки на втором ярусе, до ужина успела принять душ и сделала треть конспекта для Ясперы. Сама не заметила, как подошло время ужина, по дороге на который меня и настиг первый охотник за призовым баблом.

– Привет.

Я мельком на него взглянула. Симпатичный, жгучий брюнет с прилизанной прической. С – кто бы мог подумать! – значком факультета огня на груди.

– Привет.

– Ты Деллин, да? С первого курса?

– Нет.

– Как – нет? – опешил бедняга.

– Вот так. Что бы ты ни хотел, мой ответ – нет.

– Я хотел пригласить тебя на выходных погулять. Показать город.

– Нет.

– Почему?!

– С ди Файром знаком? – спросила я.

– Да, а при чем здесь Бастиан?

– Он сказал, в этой школе все делают то, что он скажет. Поэтому без высочайшего дозволения ни-ни. Принесешь разрешение – подумаю.

– А…

Парень так и замер посреди коридора.

– В письменном виде! – крикнула я перед входом в столовую. – В двух экземплярах!

То ли я пришла слишком рано, то ли еще что, но в столовой наблюдалось странное столпотворение. Не пускали их за столы, что ли? А ведь это еще не все студенты приехали, многие явятся только к началу года. Когда я начала пробираться к своему столику то поняла, что народ на что-то смотрит и возбужденно переговаривается. На удивление, меня легко пропустили в первый ряд, и я ахнула, увидев у колонны Эйгена.

Бедный парень стоял, привязанный к колонне, абсолютно голый. И лишь задорный ананас закрывал причинное место. Ну и на голове красовалась идиотская шляпа из каких-то перьев.

Я пораженно огляделась: никто не спешил его освобождать. В основном народ ржал, некоторые нервно переминались с ноги на ногу, но хранили молчание. Очевидно, понимали, чьих рук это дело. Что ж, Бастиан не врал, здесь действительно все делали то, что он приказывал. Даже если он многозначительно молчал.

Если бы я со своими диагнозами училась в местном пансионе, то, возможно, меня травили бы еще хуже. Мне повезло, что у школьников на Земле было не так много инструментов для травли. Эйгену в этом плане удача не улыбнулась, зато бог грозы послал ему меня. Я была не в меру жалостлива и не боялась Бастиана. Точнее, боялась, конечно, но одновременно с этим находила извращенное удовольствие в том, чтобы бесить огненного короля.

Жаль, что в этом мире нет психологов. Они бы объяснили, откуда взялась вредность, граничащая с самоубийством.

Я схватила с ближайшего стола нож и решительно направилась к Эйгену, который встретил меня одновременно с надеждой и страхом в глазах. Но дотронуться до веревки я не успела – она вдруг превратилась в опаляющую кожу огненную нить. Эйген вздрогнул, но ему огонь не причинил вреда, а вот я отдернула руку.

Между нами возник Бастиан. На лице мажорчика играла угрожающая усмешка.

– Я не разрешал его освобождать.

– Что он тебе сделал? Ты что, совсем ненормальный?

– Он наказан.

– За что?

– За предательство. Больше тебе знать не положено. Вернись. – Он кивнул на толпу.

– Размечтался. Отойди.

– Хочешь его освободить?

– Хочу, чтобы ты сгинул с моих глаз.

– Придется попросить. Что ты дашь мне взамен?

Он придвинулся так близко, что я ощутила запах пряного и немного кофейного парфюма. Идеальное сочетание огня и крепкого черного кофе с щепоткой корицы и муската.

– Я с тобой не торгуюсь.

– У всего есть цена. И у тебя. И у него. – Бастиан кивнул на Эйгена.

Он был так близко, что желание отступить стало нестерпимым. Стиснув зубы, я заставила себя стоять на месте. Если сделаю хоть шаг назад, этот гад отвоюет все десять. Бастиан наверняка слышал, как бьется мое сердце, потому что ближе придвинуться просто не мог. Он был чуть выше ростом: чтобы смотреть в бесстыжие глаза мерзавца, мне приходилось задирать голову. А ди Файр, еще сильнее издеваясь, склонил голову так, чтобы я чувствовала его дыхание на своих губах, когда он говорил.

– Предложи мне что-нибудь, Деллин. Или я сам назову цену.

– Предложить?

Я отвела руку назад, ощупывая стол.

– Я могу быть очень щедрым, если…

Он не договорил. Толпа в едином порыве ахнула, когда я схватила со стола стакан с апельсиновым соком и медленно вылила его прямо на белобрысую макушку гада. Непередаваемое наслаждение – смотреть, как на белоснежную рубашку стекают струи липкой сладкой жидкости. Как офигевший Бастиан смотрит на меня, как замерли все вокруг.

Через несколько секунд парень очнулся. Мне бы смыться прежде, чем он начнет лютовать, но не бросать же Эйгена? Бедняга еще и за меня пострадает.

Бастиан перехватил меня за запястье, сжав с такой силой, что я не удержала стакан в руках. Вместе со звоном стекла по столовой пронесся громовой голос Кеймана:

– Разойтись! Что тут происходит?!

Магистр Крост мрачно посмотрел на нас с Бастианом, затем перевел взгляд на Эйгена и закатил глаза.

– Разойтись, я сказал, хватит глазеть, вы маги, а не деревенское быдло, которому только зрелищ подавай! Каждый, кого не будет за своим столом через минуту, будет наказан! Тарли, Надин – освободите адепта Рояла. А вы…

Он смерил нас не предвещающим ничего хорошего взглядом.

– В мой кабинет! Оба! Немедленно!

Бастиан нехотя выпустил меня, но всем своим видом дал понять, что это еще не конец. Он первый двинулся к выходу, я слегка замешкалась.

– Что-то не понятно? – почти ласково спросил Кейман.

– А где ваш кабинет? – шепотом поинтересовалась я.

В преподавательское крыло запрещалось заходить адептам, и это было чертовски правильное решение. За два дня в школе я уже поняла, что недоученные маги способны разгромить все, до чего дотянутся. И так как школу громить худо-бедно запрещали законы королевства и устав, то мы громили друг друга.

Во всяком случае, я бы точно не отказалась попортить Бастиану физиономию, вот только он сейчас был наверняка липкий и противный. Зато пах хорошо: кофе с апельсином и корицей. С учетом того, что я так и не поужинала, к концу пути до кабинета Кеймана моя ненависть почти сменилась гастрономическим интересом.

Ничего особенного в крыле преподавателей не было, только таблички на дверях сообщали, кто хозяин того или иного кабинета. Наверное, где-то этажом выше располагались и жилые комнаты и, может, столовая – с нами-то магистры не ели.

Кейман пропустил нас с ди Файром вперед. Парень вальяжно расселся в глубоком кресле напротив стола, мне достался стул, который Кейман почти заботливо придвинул к креслу. Обманчивая вежливость наводила на грустные мысли. Будут бить. Возможно, по почкам.

– Ну? И кто соблаговолит мне объяснить, что за цирк произошел в столовой?

Я угрюмо (и виновато, тут уж не попишешь) молчала. А вот наше огненное величество будто был в своем праве. Лениво пожал плечами и бросил небрежно:

– Понятия не имею.

Кто из них крепче – Кейман или Бастиан, я еще не решила.

– Вот как? – Крост притворился, будто удивился. – А мне показалось, вы привязали адепта Рояла к колонне и ввязались в драку с адепткой Шторм.

– Вам показалось.

– Как жаль, – расплылся в хищной улыбке магистр. – Как жаль, что у меня такой отвратительный характер. Видите ли, ди Файр, когда мне что-то кажется, я начинаю злиться и раздавать направо и налево наказания. Боюсь, сегодня вы – безвинно пострадавший от моего произвола.

– Вам придется найти доказательства, магистр. Нельзя просто взять и наказать главу Дома Огня. Я думал, у нас с вами договор.

– Вот это да, вы подумали? Ди Файр, что с вами, впервые за три года вы воспользовались головой не только для того, чтобы в нее пить? Пожалуй, выпишу вам грамоту.

Кейман действительно достал что-то из папки на столе и размашистым почерком написал.

– Думаю, что делать с этим, вы знаете. Отдайте магистру Симону. Он подберет для вас наказание. И рекомендую повторить свой подвиг на бис и еще разок подумать. Можно о государстве, а можно о том, что не все двери открываются перед главой Дома Огня. В моей школе их не так уж много. Свободны.

Бастиан не двинулся с места.

– Что-то еще?

– Эта… – Он бросил на меня раздраженный взгляд. – Облила меня соком. Я или требую наказания, или подам иск к городскому судье.

Я затаила дыхание, не зная, чего пугаться больше: наказания или суда. Не знаю, как здесь обстоят дела с гражданскими исками, но уже представляю эту картину: гражданин ди Файр обвиняет гражданку Шторм в том, что она ему рубашечку соком испортила. Хотя кто их знает? Может, к словам главного по пожарной части прислушаются внимательнее и мне все же прилетит?

– Как пожелаете, – сказал Кейман.

Быстро начеркал что-то на таком же бланке и протянул мне.

– За что?! – не выдержала я. – За то, что хотела помочь человеку в беде?

– За то, что ведетесь на провокации и не умеете решать конфликты в рамках устава, – отрезал Кейман. – В следующий раз не занимайтесь самодеятельностью. Ди Файр, вы свободны. Шторм, к вам у меня несколько вопросов по поводу табеля успеваемости.

Хмыкнув напоследок, Бастиан удалился. Я обиженно дулась и смотрела куда угодно, но не на Кеймана. Но подозреваю, что ему самому от этого было ни жарко, ни холодно.

– Мне следует беспокоиться по поводу того, что магистр Ванджерия отозвалась о тебе как о совершенно не способной к обучению адептке?

– Да! – не сдержалась я. – Эта магистр… заставила меня читать всю пару. Читать и переписывать параграфы.

– Это было слишком сложно?

– Помимо того, что бесполезно? Я потратила все занятие на то, чтобы справиться с текстом. А Яспера… то есть магистр В., вы поняли, короче, только поиздевалась над ошибками!

Кейман тяжело вздохнул и несколько минут молча меня рассматривал. Листок с наказанием, который я сжимала в руке, теперь показался наименьшей проблемой из всех существующих. Сколько ни жалуйся на магистров, читать я лучше не начну.

– Я же сказал, что решу эту проблему рано или поздно.

– Но неужели она не может хотя бы не издеваться?

– Дорогая моя, никто не станет создавать тебе идеальную среду. В жизни встречаются всякие люди. В том числе и те, которым ты не нравишься. Научись с этим как-то жить. И да, Шторм, с первых дней в школе становиться главным врагом главы Дома Огня – не лучшая идея.

Злость, улегшаяся было после признания, что Кейман в чем-то прав, снова разгорелась.

– Я что, должна была просто стоять и смотреть?!

Кейман хохотнул.

– А почему нет? Зачем участвовать в играх богатеньких идиотов? Я тебе, Шторм напоминаю, что эта школа – частное заведение. И учатся в нем те, кого без денег выперли бы из любой другой школы. Тебя, на мой взгляд, вообще не должны волновать перестановки в свите ди Файра, твоя задача – учиться и выбиться в люди, раз уж мне не повезло с тобой повстречаться. Спасать тех, кто добровольно стал дружить с наследничком огня, а потом страдать, что – вот сюрприз-то! – он ведет себя как последний подонок – странное занятие. Впрочем, дело твое. Я не собираюсь запрещать тебе развлекаться, хотя и не понимаю зачем.

– Он мне помог. Эйген помог, рассказал…

Я прикусила губу, чуть было не выпалив о споре Бастиана. Потом подумала – а, собственно, какого черта? Ди Файр нажаловался, что я вылила на его тупую голову сок, а я не могу объяснить причины своего поведения?

– Ну? – Кейман жестом попросил поторопиться.

– Эйген рассказал, что Бастиан на меня поспорил. Назначил награду тому, кто затащит меня в постель.

– И ты оскорбилась.

– А что, это недостаточный повод? Что я должна делать?

– Не спать с кем попало?

Мы из разных миров. И, несмотря на кристалл, болтающийся у меня на шее, говорим на разных языках. Для Кеймана это игры избалованной молодежи, а для меня – жизнь в коллективе. Студенты каждый год выпускаются, уходят навсегда, не остаются в памяти магистров, но я-то знаю, что если не дать понять, что я могу себя защитить, то четыре года в школе станут адом.

– Я могу идти? – наконец спросила я.

Кейман устало махнул рукой.

– Иди. Лист наказания отдашь магистру Оллису, он решит, какой работой тебя нагрузить. И, Шторм… нравится тебе или нет, но с ди Файром придется считаться. Ну, или убить его. Но за это точно отчисляют, а иногда даже казнят.

Выйдя из кабинета, я тут же взглядом наткнулась на смятую бумажку, валявшуюся прямо на темном ковре. Чутье не обмануло: Бастиан выбросил свое направление, едва за его спиной закрылись двери кабинета Кеймана.

Я взглянула на часы. Еще оставалось полчаса от ужина, хоть что-то перекусить, да успею. Подумав, подняла с пола бумажку и заботливо распрямила. Пожалуй, в чем-то Кейман прав, можно хотя бы попробовать подружиться с одним из самых влиятельных людей в мире магии. И начну с того, что верну ему направление, которое Бастиан наверняка совершенно случайно обронил в коридоре.