Текст книги "Войти в Тень"

Сальваторе, конечно, клялся, что после прекращения приема его препарата все встанет на свои места за месяц, максимум за полтора. Но какие последствия будут после того, как их Дар поднимется на фантастическую высоту? Останется ли это состояние или уйдет, как и внешность? И каков будет откат от всего этого? Кай слышал о таких явлениях, как пережженный Дар, и имел серьезные опасения относительно всей команды. Их могут просто использовать, загнав на самый пик, а потом бросить перегоревшими лампочками.

И что тогда будет делать Мартин без своей телепатии? Сойдет с ума от паранойи? А Оскар? Свихнется на гадании? И опять же паранойя…

А сам Кайто Миядзаки, будет ли он способен так же работать на ноуте, без поддержки своего Дара и, как следствие, с весьма упавшей скоростью? Сможет ли он смириться с тем, что мастерство его станет не выше, чем мастерство какого-то хакера?

Проще всех было, конечно, Джонасу. Но кто сказал, что остальные смогут принять от него хоть какую-то помощь? Ну, кроме Мартина, пожалуй, хотя и это не факт.

И Кайто по пятидесятому разу перетряхивал собранные архивы, пытаясь найти хоть крошечную зацепку для решения проблемы.

И все еще не решаясь спросить, как же в точности будет действовать откат с вампирских препаратов по обострению Дара.

Обучение подходило к концу. Это Оскар знал и не спрашивая у Арреля. Он вообще все меньше и меньше спрашивал. Ответы приходили сами собой, из ниоткуда. Сначала как предчувствие, потом как понимание и, наконец, как четкое чистое знание того, что надо сделать, или того, что скоро произойдет. Последнюю неделю он уже самостоятельно работал над всем, что может понадобиться ему на задании. Прорабатывал спарку с Джонасом. Просил Эрику показать Каю некоторые технологические уточнения. Не трогал Мартина, чтобы не нервировать лишний раз и не сбить настройки его системы.

Он ясно видел, как переплетается разноцветный ковер вероятностей в пространстве и времени. И ему оставалось только выбрать устраивающий его вариант и подтолкнуть события в нужную сторону.

А во сне он старался не кричать от кошмаров. Его преследовало будущее. Во сне Оскар чувствовал себя абсолютно беззащитным, потому что там не было его власти. Это были наслоения вероятностей, его отборный мусор, его ненужные варианты, его уничтоженные опасения, его не сбывшиеся предположения. Оскару Стаковски последние две недели снились бесконтрольные кошмары вероятностей. А ему нужно было совсем другое.

Он хотел воспользоваться своим Даром для решения единственной, на данный момент самой серьезной проблемы.

Он хотел увидеть, как можно обезопасить команду. А кошмары сводили его с ума своими неточностями и отчаянием. Тем, чего он всегда так боялся.

Оскар знал наизусть свои препараты, как и препараты любого из команды. Все, от состава, обуславливающего эффект при приеме, до последствий от состояния распада. Он знал, что мутации сойдут на нет только через два месяца, и не раньше, что бы там ни говорили Мастера. Что эффект обострения Дара – вещь сложная и опасная. Что для того, чтобы не перегореть, у них есть только один вариант – тотальный контроль над своими эмоциями и психикой. Что после, возможно, будет нервный срыв. А у Мартина он будет точно – Дар обуславливает. Одного только он не мог сказать, как бы ни стремился к этому знанию. Выживут ли они, а если да, то как именно? Темная пелена кошмаров сковывала его Дар на этом вопросе. Но Оскар умел ждать. Он почти был готов просить о скорейшем начале операции. Хотя это и было бесполезно. Время и место обуславливалось отнюдь не им, и даже не самими клиентами, а всего лишь историческими и астрономическими реалиями. Грубо говоря, надо было дождаться полнолуния и прибыть в место, где будет проходить этот чертов бал.

А пока Оскар тренировался с Джонасом, подпитывал уверенность Кая и старался как можно дальше обходить Мартина. С его обострением тот мог уже легко вычислить, что же лежит за безупречным спокойствием и выдержкой босса. Именно поэтому Стаковски собрал все свое мастерство на ментальном уровне и выстроил защиту. Хотя было видно, что телепат не рушит ее только из вежливости и по привычке к старым договоренностям. Но даже это снисхождение сейчас устраивало Оскара.

И сейчас он чувствовал: еще два дня – и его терпение будет вознаграждено. Он уже знал, что на исходную точку им придется отправляться одним. Все остальные не должны привлекать внимания и поэтому отправятся отдельно. Еще недолгое время с ними будет Сальваторе, но он присоединится ненадолго, лишь в начале операции, а потом…

«Помоги нам Господь!» – подумалось агностику Стаковски.

Глава пятая

Я знал, я знал, что в конце концов это кончится!

Луна была почти совсем полной, когда мы собрались в помещении, в котором когда-то и началось наше обучение…

Предыдущей ночью Агнешка в последний раз проверила характеристики моего Дара и довольно, хоть и немного грустно констатировала, что мое совершенствование можно считать полностью законченным. Я был в прекрасной форме. Контроль наконец-то встал на свое место, и я мог с уверенностью сказать, что только объединенные усилия всех менталыциков в замке не дают мне взломать защиту и забрать все, что находится в головах у наших Мастеров.

Тех, что помельче, я уже просканировал сам, разумеется, с прямого разрешения или завуалированной подачи моих наставников. Но, как и следовало ожидать, ничего интересного при скане обнаружено не было. Разумеется, вряд ли бы мне позволили копаться там, где был бы хоть малейший намек на утечку информации. И я только укрепился в уверенности, что Камень – это единственная стоящая зацепка для обеспечения нашей безопасности. Единственный шанс. Стаковски тоже это знал, но я чувствовал, что сейчас спрашивать его не имело смысла, ведь он так же, как и я, тщательно блокировался от наших нанимателей.

Последняя встреча оказалась на удивление короткой. Нас поставили в известность, что следующей ночью мы выходим на цель, и выдали последние указания. Дальше нами должен был заниматься только Борис и чуть позже ненадолго присоединится Сальваторе. Весь инструктаж занял не более сорока минут, и мы были милостиво отпущены отдыхать перед последним броском. Это нас немного удивило, но спорить никто, разумеется, не стал. Мы просто попрощались и вернулись к себе в номер, впервые за последний месяц все вместе.

Оказавшись на нашей относительно закрытой территории, Кай немедленно подключился к своему ноутбуку. Я заметил, что его руки теперь просто спокойно лежат на краешке ноута, и лишь слегка подрагивают расслабленно вытянутые пальцы, зато скорость проходящей по экрану информации возросла, кажется, втрое. Ему уже не надо было затрагивать сенс-клавиатуру, чтобы вводить и получать данные.

Оскар немедленно заперся у себя в комнате, и я знал, что до следующего дня его оттуда выманить не удастся.

Оставался Джонас, но все его разговоры в последнее время сводились только к очередному обсуждению нашей великолепной экипировки и уже изрядно поддостали. Но я не стал просить его заткнуться – он так трогательно опекал меня все это не лучшее время, что было бы черной неблагодарностью сказать ему сейчас, куда следует идти и почему. Поэтому, пропуская мимо ушей весь уже почти наизусть знакомый текст, я сделал самое разумное, на что был способен этим вечером, – проделал ставший уже привычным маршрут бар-балкон и любовался луной до потери чувства времени.

Мне нужно было выспаться, так как я знал, что в эту ночь это не удастся ни Каю, ни Оскару. А значит, мы с Джо к утру должны были быть в прекрасной форме, чтобы, если что, подстраховать наших напарников. И не было даже намека на рассвет, когда я загнал себя и Джо спать.

Кай, почти не изменив позы, все так же торчал в своем ноуте.

Мне было жаль, что я не могу ни с кем из них поговорить. Но я умел ждать и сейчас как будто всей кожей ощущал их предвкушение, ведь оставалось совсем немного времени, и мы снова будем почти на свободе. Впрочем, спокойствия мне это не прибавляло. И спать я себя заставил только с помощью все того же коньяка. И как хорошо, что препараты, которыми нас накачивали, не конфликтовали с алкоголем.

Проснувшись привычно после полудня, я вдруг осознал, что с окружающим меня миром что-то не так. И, быстро проанализировав это состояние, я понял, что именно: миру явно не хватало какого-то его куска. Я запустил более подробный скан и, когда получил результат, вспомнил самое неприличное ругательство из своего арсенала.

Да, я чувствовал, что нижние этажи были привычно активны, я чувствовал всю нашу четверку, и даже Борис, как ни странно, был ясно различим, но нигде – нигде абсолютно! – ни в самом замке, ни в его окрестностях, куда я мог дотянуться, а мог я далеко, нигде я не уловил даже намека на присутствие остальных Мастеров! Пораженный, желая немедленно поделиться со всеми этой бесподобной новостью, я, как был, прямо из кровати, так и выскочил в гостиную. А поскольку сплю я без одежды, то Кай, все еще сидящий за ноутом – кажется, он даже поспать умудрился не прерываясь, – был, мягко сказать, поражен настолько, что оторвал взгляд от экрана и сподобился на уже почти забытое ехидное:

– Эротический сон, Мартин? Неужели со мной в главной роли?

Я чертыхнулся и скрылся обратно в комнату. Там, накинув на себя халат, я снова совершил акт появления в гостиной, но уже в более приличном виде.

Оказалось, за мое отсутствие Кай уже успел заказать кофе и даже что-то похожее на завтрак. Видимо, он просто указал свой привычный набор, только в двух экземплярах.

Я перемахнул через спинку дивана и, благодарно что-то пробурчав, приступил к еде.

– Ты уже в курсе, что они все смылись?

К моему удивлению, Кай кивнул и невозмутимо отпил кофе.

– Разумеется. Они ушли где-то через полчаса, как ты уснул.

Я удивленно уставился на него.

– В тебе развили телепатию?

– Нет, но кое-чему подучили. Так что теперь можешь не надеяться, что я не замечу время твоего возвращения с ночных гулянок.

Я прекрасно понимал, что сейчас он мне ничего рассказывать не будет, хотя и подразнит кусочками информации. Главное – на это не покупаться. Я состроил максимально равнодушное лицо.

– Может, еще и левитации обучили?

– Может быть, – отозвался Кай, но я не уловил в его тоне уверенности.

Впрочем, сейчас не это было важно. Я чувствовал себя таким свободным, что мог простить Каю все его ехидство и скрытность. Да кому угодно и что угодно! Я и представить не мог, как меня напрягала постоянная необходимость держать тяжеленные ментальные щиты, все усиливая и усиливая контроль. Сейчас, и я был в этом уверен, ни одного менталыцика в округе не наблюдалось. Интересно, чувствовал ли это Стаковски?

И вдруг я услышал вопль. Не звуковой, а на ментальном уровне, но он был такой силы, что подпрыгнул даже Кайто.

С треском отлетела дверь комнаты Джонаса, и тот выбежал сам, как и я недавно, с той лишь поправкой, что на нем все-таки были трусы, а в руках он держал наизготовку пару своих пушек. Я знал, что сейчас в них уже новый боекомплект, тот, что требовался для нашей будущей операции.

Дверь комнаты Оскара оставалась закрыта.

Я потянулся прощупать его уже привычную непробиваемую блокировку и неожиданно её не обнаружил! Зато с невероятной мощью, через заново открывшийся канал связи, на меня хлынул весь скопившийся эмоциональный фон нашего оракула. За почти месяц с лишним полностью отключенной ментальной связи я немного отвык от него, но сейчас происходило такое, что я понимал: не будь у меня вампирской подготовки, меня бы просто смело. Расплющило. Я бы сошел с ума! Я зажмурился и до крови прикусил губу, чтобы не заорать. Несколько минут личный ад Оскара Стаковски находился у меня в голове. Сердце подпрыгнуло и затрепыхалось где-то в горле…

Я почувствовал, как что-то поддерживает меня, не давая упасть. И тишина. Я осторожно открыл один глаз. Кай сидел на диване в полуметре от меня и смотрел очень внимательно. И, кстати, это он держал меня своим Даром, чтобы я не рухнул лицом в недоеденный завтрак.

Я осторожно сделал вдох.

Ад не возвращался.

Кажется, Оскар решил все-таки повременить со снятием глухого блока.

Джонас тем временем вскрыл комнату нашего босса, и мы все осторожно в нее вошли.

Как и у меня, здесь было только одно – полностью изолированное от света помещение. А вот все остальное…

Идеальный порядок, как будто тут и не живет никто. Все предметы личного пользования либо были убраны так, чтобы быть незаметными, либо смотрелись настолько чужеродно, что вообще вызывали сомнения в правильности своего здесь нахождения.

И абсолютно растерзанная и переворошенная кровать. И посередине нее, зажмурив глаза, сидел совершенно счастливый Стаковски. Встрепанный, мокрый от пота, совершенно не похожий на самого себя, но, тем не менее, абсолютно довольный.

Мы так и застыли, как разбойники, нарушившие не меньшее, чем уединение и молитву святого старца и теперь не знающие, что делать дальше и какие кары небесные могут воспоследовать их неразумному поступку.

Оскар открыл глаза. Взгляд его был еще расфокусирован, как бывает после сна или глубокой медитации. И я поразился, насколько же босс изменился за этот месяц. Что-то в нем стало эдакое, как у Арреля. Непонятно, что не к месту, но смущает.

Наконец глубокий вздох нарушил тишину, и я с огромным облегчением услышал по ментальной связи:

– Может, кто-нибудь все-таки объяснит мне, какого черта вы ворвались в мою комнату?

Прохладный тон не оставлял ни малейших сомнений в том, что оракул в здравом уме и твердой памяти.

– Ты кричал, – спокойно ответил Кай. – Ты не каждый день так орешь во сне.

– Что-то случилось? – Джонас решил высказаться и за меня тоже.

Оскар как-то неестественно потянулся и выдал самое самоуверенное из своих хмыканий.

– Может быть. Очень может быть. Кай, мне нужно будет кое-что с тобой уточнить.

Кайто довольно сверкнул улыбкой.

– Какие проблемы, босс? Сделаем.

А у меня как камень с сердца свалился. Еще один. Кажется, я постепенно начинал верить в то, что нам удастся выбраться живыми из всей этой истории. Хотя голову терять от радости было еще все-таки рановато.

– Ну, а теперь вы, может, все-таки вымететесь из моей комнаты и дадите мне нормально проснуться?

И мы вымелись. Без разговоров.

А вечером состоялись самые короткие проводы в моей жизни.

…Оскар предупредил нас, к какому часу надо быть готовыми, и добавил, что, скорее всего, в ходе операции багажные вещи будут для нас утеряны, так что если есть у кого нечто ценное и личное, то лучше всего держать это при себе.

…За пару мгновений до того, как раздался привычный уже стук Бориса в нашу дверь, Оскар Стаковски встал и сделал шаг к выходу.

…Мы поднялись в лифте на самый верх башни, и Борис, подмигнув мне, сказал, что хочет выполнить уже давно данное мне обещание.

А потом была прогулка по тому самому изящному мосту, что так поразил меня еще в самом начале. И он оказался вовсе не таким уж ненадежным, каким виделся когда-то снизу. Солнце только-только зашло, птичьи голоса замолчали, и только шум леса звучал для нас, как будто прощаясь. Луна была такой яркой, что слепила глаза.

Другая сторона моста – как я смог наконец-то разглядеть – упиралась в довольно большую площадку, вырезанную в самом теле скалы. И на этой вот площадке сейчас стояли две безумно дорогие машины – «Махаоны» последней модели. Изящная смесь бесшумных армейских вертушек и комфортабельной задумки дизайнеров. Штука настолько же бесценная, насколько редкая. Один был легкий и маленький – для близких расстояний. Другой помассивнее, для большего количества пассажиров и более дальнего перелета.

– Загружайтесь, – скомандовал Борис и посмотрел на меня. – Теперь оно ваше.

Джонас и Кай без лишних разговоров, кивнув нашему провожатому, влезли на заднее сиденье той машины что была побольше. Оскар и я задержались. Такой щедрый подарок стоил хотя бы пары добрых слов напоследок. И вообще, я тоже ценил вежливость, а принимали нас здесь все-таки по высшему разряду. Да я просто не мог уйти, не попрощавшись!

– Надеюсь, наша машина тоже вам когда-нибудь пригодится, – сказал я, стараясь, чтобы моя улыбка выглядела не слишком счастливой. То чудо, от которого я сейчас не мог оторвать глаз, стоило раз в двадцать больше, чем наша тачка. Борис фыркнул и поддерживать мою игру не стал.

– Карта с курсом у вас уже в бортовом компьютере. Всю остальную информацию вы тоже получили. Так что на этом, надеюсь, наше знакомство можно считать законченным.

– Спасибо. – Оскар сухо кивнул и, зачем-то демонстративно оглядев окрестности, пошел на свое привычное место штурмана рядом со мной.

Я неловко протянул руку Борису. Мне стало немного совестно за свое небольшое лицемерие, и я хотел оставить более приятное воспоминание.

– Надеюсь, мы больше вас не побеспокоим.

Я опять вспомнил об этикете и как будто извинялся за свою команду. Мои извинения были приняты, Борис пожал мне руку даже немного сильнее, чем того требовал стандартный протокол.

– Я тоже на это надеюсь. Прощайте.

Я развернулся и пошел к «Махаону», спиной ощущая взгляд вампира.

Я чувствовал себя почему-то очень странно, как будто сейчас перелистывалась страница и что-то уходило навсегда. Не жалко, но вот как-то чуть грустно.

Я бы не сказал, что за время пребывания здесь успел всей душой привязаться и понять вампиров, но сейчас мне показалось, что все мои приобретенные здесь привычки и маленькие радости останутся не более чем воспоминанием, о котором можно будет сказать только: «А было ли?» Что-то изменилось и продолжало меняться. И я не мог сказать пока, что.

Чемоданчик с препаратами на всю команду я запихнул под кресло, умостился на удобнейшем сиденье и включил бортовой компьютер. Проверка системы и ее запуск в нужном режиме не заняли много времени.

Мы мягко оторвались от скалы и взяли курс на восток. Лететь до нужного места было не так уж долго.

Путешествие оказалось не сказать чтобы интересным. Оскар наотрез отказался разговаривать о странном инциденте со сном, а позже, кажется, и просто заснул. Джонас заснул почти сразу же, как только выяснил, сколько нам еще лететь. А Кай привычно нырнул в Великую сеть и лишь изредка перебрасывался со мной фразами, когда, как и я, заходил на сайт нашего будущего места прибытия.

То место, куда мы направлялись, было самой большой гостиницей в городе. Самой большой и самой близкой к месту проведения Осеннего бала вампиров. Мы с Кайто дружно хмыкнули на подозрительный проект здания – без них тут явно не обошлось. Да и кто бы мог финансировать безумный проект построения небоскреба не так уж далеко от берега весьма полноводной реки?

К утру следующего дня, когда солнце еще не встало, но уже чувствовалось его скорое появление, мы прибыли на место. Стоянка на крыше гостиницы была, разумеется, приспособлена для таких аппаратов, как наш. Здоровенный бетонный многоугольник с архитектурными излишествами по контуру и со стеклянным стилизованным фонтаном в центре был накрыт силовым куполом. Я кинул на местный терминал запрос на посадку, и разрешение было нам немедленно дано.

По легенде мы забронировали здесь места еще из Амстердама. Все как обычно: скучающие туристы, никаких ограничений, денег куры не клюют.

Было приятно снова почувствовать себя среди людей. Ощутить их вкус, запах и общую системную незамысловатость. Особенно находясь в странном состоянии еще не вампира, но уже и не человека.

Служащий на стоянке окинул оценивающим взглядом нас и наш небольшой багаж и вручил электронные регистрационные ключи. Они подходили ко всем местам, указанным в нашем гостевом листе, – апартаменты, гараж, выход на крышу, доступ к кое-каким развлечениям и просто карточка, удостоверяющая наше проживание в гостинице. В этой стране с местом жительства приходилось быть аккуратнее, его здесь у всех отслеживали очень внимательно.

В апартаментах нас ожидал подарок от гостиницы, в виде сервированного завтрака на четверых и роскошных цветов в каждой комнате. А также полезное дополнение в виде контейнера с новой экипировкой. Джонас, кажется, обрадовался ему чуть ли не больше, чем еде. Надо заметить, что в полете мы только перекусили бутербродами, которые додумался захватить Кай.

Любопытство всегда было у меня сильнее голода, и только поэтому я не стал набрасываться на завтрак, а, оставив свою супероблегченную сумку в комнате, вернулся в гостиную, чтобы вдоволь покопаться в присланных нам «подарках». Но я опоздал.

Джонас, даже не заглянув в свою комнату, уже сидел над вскрытым контейнером и быстро, аккуратно его потрошил.

Четыре больших черных запаянных пакета – это наверняка форма-доспех. Тонкие полоски с именами по запаянному краю лишь подтвердили мою правоту. Я забрал свой, но решил пока не распаковывать. Мне хотелось собрать сейчас всю положенную амуницию и разбираться с ней уже у себя, без лишних глаз и советов. По два пистолета-полуавтомата на каждого, к ним по пять обойм. Еще один автомат и к нему три зарядника. Фосфорные гранаты, по три штуки. По паре ножей. Упаковка воспламеняющихся игл и еще кое-какие мелочи. В общем, не такой уж сложный и тяжелый набор. Чуть больше, чем тот, что нам давали на тренировках. Максимально удобный. Я не знаю, как вампиры переделали эти штуки, но легче человеческих образцов они были изрядно. Если не считать обойм, которые весили почти так же, как обычные. Все вооружение было ориентировано строго на наше задание. Дерм-перчатки для каждого повторяли рисунок пальцев одного из вампиров, имеющих доступ к Хранилищу. Специальное освещение нам не требовалось, мутация наградила нас ночным зрением. Кроме всего прочего нас снабдили еще и маскарадом. Так как это, вообще-то, для всех праздничное мероприятие, то в экипировку вошли и такие вещи, как полумаски и черные с алым плащи-мантии. Я представил себе, как мы в этом будем смотреться, и не смог удержаться от смеха. Колоритный квартет получается, нечего сказать. Оскар зло на меня посмотрел.

– Хочешь заявиться туда в открытом доспехе?

Я помотал головой, не в силах унять нервное хихиканье.

– Тогда будь любезен, перестань вести себя как идиот.

Я старательно закивал.

Стаковски был не в духе. Кайто старался выглядеть равнодушным, но было видно, что и он очень нервничает. И только Джонас сохранял ледяное спокойствие, тщательно не обращая внимания на весь предоперационный мандраж.

Меня тоже колотило от нервного перенапряжения, и в этом не было ничего удивительного. Еще сутки этой сумасшедшей жизни, и, если мы выживем, я буду считать, что моя grossmutter не так уж заблуждалась, когда говорила, что я родился с золотой ложечкой во рту.

Удрав в свою комнату, я не стал раздумывать, чем мне заняться в ближайшее время. Спускаться вниз, к людям, – кафе, бары, клубы – это было сейчас не для меня. Даже на простую прогулку по городу на речном трамвайчике я был сейчас не способен. В нервном состоянии я мог учинить любое безобразие, а мне сейчас весь драйв был нужен на ближайшую ночь. Так что, мысленно пожелав всем отстать от меня, пока я не проснусь, я быстро провалился в теплое облако сна.

Я наконец-то понял, что могу безнаказанно продрыхнуть хоть двенадцать часов подряд.

Моя ментальная сеть только слегка дрогнула, переходя в иную плоскость работы, и реальность плавно стала ощущаться где-то на периферии.

Я знал, что где-то там забирает себя в стальные тиски воли Оскар, я чувствовал, как он заставляет себя злиться, чтобы не дать вырваться чему-то своему из-под контроля очень серьезной защиты. Я чувствовал, как Джо в тысячный раз прокручивает в голове тонкости операции, вводя те или иные допущения и поправки. Я видел Кая, частично прикрытого блоком Оскара, и что-то под тем блоком было не так – тяжелая маскировочная плита, фирменный оскаровский трюк. Интересно, знают о нем вампиры? Надеюсь, что нет.

Мне очень хотелось расспросить Стаковски о том, что же он так орал со сна, но я даже не заикнулся об этом. Как будто интуитивно чувствовал ладонь, запирающую мне рот. Ни Оскар, ни Кай – как мне казалось, уже частично посвященный в тайну, – не говорили мне ни полслова. И я продолжал терзаться любопытством, но даже взглядом не позволял себе обозначить интерес.

Я плыл во сне. Я не отпускал ментальную сеть. Я, кажется, впервые за месяц смог хоть немного расслабиться и чуть-чуть согреться. Но все же я не мог заставить себя отключиться полностью. Туманное бессознательное зацепилось за что-то в моей голове и вытянуло забавную мысль: «А могу ли я работать во сне? И не просто работать, а…»

И я попробовал вытянуть щупы за пределы нашего номера, а потом и дальше, за пределы гостиницы, и еще дальше, мы же были совсем рядом с тем местом, где нам предстояло работать.

Я прощупывал метальную сферу, не выходя из сна. Это было похоже на еще один сон, только очень сложно описать сон почти без образов, основанный только лишь на одних ощущениях. Я, не снимая щитов, расползся мягким незаметным туманом по образам и мыслям, что нас окружали. Я отсек лишнее и выбрал единственно правильное направление. Примерно через час я смог начать визуализацию острова, на котором находился Замок-хранилище – по совместительству памятник старины черт его знает какого года выпуска.

Я вытряхнул из головы многомерно вертящийся план замка и усилием воли заставил себя визуализировать реальный образ на местности…

Длинная лента реки, уходящая куда-то за горизонт. Широкое шелковое полотнище, опрокинувшее в себя небо…

Так, кажется, я забрел в голову художника на берегу. Хорошо еще, что не поэта.

Попробуем еще раз.

Обобщаем…

Главное, не вылететь опять в чье-то личное сознание.

Вот так.

…Солнечные зайчики по воде. Глубоко даже у берега. Вода уже прохладная, все-таки конец лета. Забавная пристань в псевдоисторическом стиле. Сейчас в Европе много всего псевдо. Уже лет пять как мода держится. Особенно если ближе к Азии.

Катера прогулочные, «молнии» на реактивной тяге, пара полицейских на супершустрых «блохах». Автомат речной фирмы, конечно, уже закрыт. Для людей, понятно. Вампиры же, думаю, будут проходить беспрепятственно. Здесь наверняка поставят один из постов прикрытия. Сам же остров будет охраняться чем-то гораздо более мощным, чем берег, это безусловно. Возможно, его просто накроют защитным отводящим куполом. Но нам это, конечно, не помешает.

А сейчас сам остров.

Довольно большой, чтобы на нем мог расположиться дворцовый комплекс с прекрасной парковой зоной. Довольно маленький, чтобы уместиться почти на середине реки, проходящей через весь город. Парк еще не тронула осень, и я уже начал прикидывать, каким путем нам придется добираться до основной точки операции. Конечно же, все зависело еще и от того, где мы приземлимся…

По ходу разработки плана было решено, что на остров мы попадем с воздуха. Как обращаться со стандартным «крылом» над городом, мы знали все. Было бы рискованно запихивать нас на транспорт самих вампиров. Малейшая ошибка – и нас просто убили бы прямо там же, в лучшем случае быстро. Моя ментальная защита давала большие шансы, но только не в случае сосредоточенного, мощного, непосредственного контакта. И так придется закрывать всех, пока Сальваторе будет отвлекать вниманием на себя, изображая эксцентрика, решившего прибыть на авиетке.

Я попробовал присмотреться к берегу поближе, чтобы хоть примерно знать, в какую сторону рулить, находясь в свободном полете.

Вся ответственность и защита для достижения первичной цели, лежала на мне. Потом я разделял работу и напряжение с Оскаром, но все равно получалось не легче. В операции я обеспечивал прикрытие и должную ауру маскировки. Джонас и Оскар шли в самое пекло. И там моя защита тоже не заканчивалась, а как раз наоборот…

По ходу мы с Каем должны будем сидеть в кустах и, раскинув наши сети, обеспечивать информацию и прикрытие.

Но вот что будет дальше, я пока еще не знал. Точнее, по разработанному плану мы должны были, забрав заказ, дойти до точки «X» в разделе парка «Y», где и совершить оговоренную передачу. Но что-то мне подсказывало, что готовый план будет отличаться от того, что получится на месте.

Немного устав от любования островом, я наконец-то смог заснуть намного глубже. Но весь сон на краешке сознания поблескивали маячки внешнего контроля сети.

Когда я проснулся, был уже почти вечер, но сеть даже не пришлось восстанавливать…

И вот теперь я стоял на крыше этой чертовой гостиницы, морозил упакованные в чертовы перчатки руки о каркас чертова «крыла» и, пиная чертову бетонную загогулину, слушал, как Кайто разговаривает с Сальваторе, уточняя чертовы детали.

Наконец вампир коротко кивнул и махнул рукой. И убрался к своей авиетке. Когда он с помощью Дара Кайто сорвался с места, я вслед за ним первым упал с крыши, ловя нужное направление и поток воздуха. И я почувствовал, как Дар Кая помогает и мне. И перешел в состояние рабочего режима.

Все то, к чему нас готовили этот выматывающий месяц с лишним, началось. И мне стало некогда думать о том, чем оно может закончиться.

Мне нужно было сделать так, чтобы все получилось. Все, что зависит от меня лично и от моего Дара. И я развернул свое заготовленное защитное поле…

Мы старались держаться поближе к Сальваторе – тенью, эскортом, цепочкой несерьезных облаков, какой-то ерундой, не стоящей внимания. Мы скользили в воздушных потоках, и я чувствовал, как снова все ближе и ближе подбирается ко мне тот самый жуткий, знобкий холод, который я в полной мере ощутил, еще находясь в Замке. Только сейчас он был куда как сильнее. Несравнимо.

Я оглянулся по сторонам. Чуть правее от меня был Джонас, уверенно держась в нескольких метрах позади. Сзади меня, я знал, чуть отставая от авиетки, летит Оскар. А над ней, иногда почти вровень с верхним крылом, непринужденно парит Кай. Все было отлично, мы окружили наше прикрытие так, что даже опытный взгляд не разглядел бы ничего, кроме самой авиетки и не очень интересных теней на небе. Луна вставала с другой стороны, так что засветиться на ее фоне было невозможно, небо было на удивление чистым.

По реке сновали кораблики-перевозчики. Не могу сказать, что вампиров было так уж много, но количество набиралось вполне изрядное. Еще бы! Ведущие представители рангов почти со всей Европы прибыли сегодня сюда. Я передернул плечами, отгоняя от себя мысль: «А что было бы, если бы мы оказались там, внизу?»

«Крыло» дало неверный крен, и мне пришлось сосредоточиться, чтобы выкинуть глупости из головы.

– Март, ты в порядке?

– Что там у тебя?

Джонас и Кай послали запрос почти одновременно. Я выровнял «крыло» и сжал зубы, удерживая дрожь.

– Все ОК. Без проблем. Через десять минут посадка.