Текст книги "Обманутая любовь"

Глава 32

Дамиан поступил именно так, как сказал. Оставив Кристину в постели, он под покровом ночи под самым носом у англичан тайно переправил Роберта и врача на французский корабль. Понимая, что это необходимо, Кристина все-таки злилась. Вероятно, они поспешили с брачной ночью, но когда еще ей удалось бы побыть с мужем?

На следующее утро Джереми проводил Кристину в дом Дрейтонов, пропустив мимо ушей многозначительные шутки, которыми встретили их появление. Он заметно оживился, как только они приблизились к опочивальне Мары, единственной комнате, где могла собраться вся семья.

Появлению Джереми и Кристины очень обрадовались. Их тут же забросали вопросами. Маленький семейный круг тепло принял гостя. Поначалу София Дрейтон несколько настороженно поглядывала на Джереми, но вскоре, очарованная его добродушием, успокоилась. Лорна не сводила настороженного взгляда с неукротимой Мары, которой явно нравился молодой лорд.

Мара и миссис Дрейтон тихо пересказали новости, взбудоражившие полковника прошлой ночью. Накануне вечером французские и повстанческие войска окружили город. Из окна было видно, как они рыли окопы и готовились к боевым действиям на дальних полях. Наконец-то прибыл генерал Вашингтон!

Кристина подбежала к окну посмотреть, что происходит. К этим войскам собирался присоединиться Дамиан. Как странно, что она смотрит на них со стороны вражеских укреплений! Еще более странным казалось то, что враги были ее соотечественниками.

Молодая женщина видела лишь дым костров, горделиво развевающиеся флаги да темные фигуры, сновавшие вдали. Разве они одолеют многочисленную, превосходно вооруженную английскую армию, пушки которой укрыты за земляными редутами по всему склону холма? Красные мундиры, сверкая на солнце оружием и начищенными пуговицами, стройными рядами двинулись к полям за городом, тогда как остальные поспешно рыли широкие и удобные окопы. Гессенцы в темных мундирах шествовали по улицам, охваченные безумной жаждой битвы. Что может сделать небольшая горстка людей против такой внушительной армии?

Однако вскоре Кристина оценила продуманность действий Вашингтона, полностью отрезавшего пути подвоза продовольствия. У армии Корнуоллиса оставались лишь запасы, складированные в городе и лагере, а этого не хватило бы, чтобы прокормить армию и жителей города. Строгое нормирование продуктов ввели немедленно.

Дизентерия косила солдат еще летом. Положение ничуть не улучшилось с наступлением осени, поскольку не соблюдались элементарные правила гигиены. Солдаты жили в переполненных помещениях, чистой воды не было. Теперь война расправлялась со своими жертвами без всякой артиллерии. Люди умирали, даже не услышав выстрела. Нижний этаж особняка Дрейтонов постепенно превратился в обитель скорби.

Каждую ночь Кристина расхаживала взад-вперед по комнате, поглядывая на окно, которым однажды воспользовался Дамиан. Теперь под ним уже не росли виноградные лозы, а дом наводняли солдаты. Как же теперь Дамиан доберется до семьи? Попав в западню, все Дрейтоны обречены, страдать от голода или ждать, когда вернутся английские корабли и выкурят из залива французов. С каждым днем такой исход представлялся все более вероятным.

Джереми оказался в весьма затруднительном положении, ибо друзья стояли на стороне повстанцев, боровшихся с англичанами. Он серьезно повздорил с Марой, которая предложила ему выведывать официальные сообщения, поступающие к англичанам. Теперь он проводил большую часть времени вне дома Дрейтонов. Кристина не знала, чем занимался Джереми, однако не могла упрекать его в том, что он сочувствовал противнику. Со временем ему предстояло вернуться в Англию. Для самой же Кристины Америка уже стала родным домом, а ее предпочтения давно определились.

Но от решений мало пользы, если нет возможности действовать. После того как нижний этаж дома превратился в госпиталь, Дрейтоны и полковник Джемисон запретили молодой женщине спускаться вниз и ухаживать за больными из-за ее «деликатного положения». Она сидела без дела у окна на втором этаже, смотрела, как войска повстанцев подтягиваются к городу, и думала, с ними ли Дамиан.

Временами Кристине казалось, что кто-то наблюдает за ней, пока она сидит у окна и следит за передвижением войск. Молодая женщина не верила в то, что это Дамиан, но в сердце ее вспыхивала надежда. Мимо нее по брусчатой мостовой постоянно проходили люди. Иногда Кристина видела в них что-то знакомое, однако статью и осанкой никто не напоминал Дамиана.

Артиллерийский обстрел начался в первую неделю октября.

Сначала это походило на отдаленные раскаты грома. Однако внизу тотчас же загрохотали солдатские сапоги, а в других домах, где были расквартированы офицеры, возвестили о сигнале большого сбора. София Дрейтон, поднявшись по лестнице, присоединилась к членам семьи, возбужденная и встревоженная.

– Генерал Вашингтон атакует редуты англичан! Взгляните, видите этот дым? – Она указала на возвышенность, видневшуюся вдали.

Кристина и Мара пытались разглядеть, как развиваются события. Пушки грохотали, позади укреплений каждой из сторон бегали люди. Дым от ружейных и пушечных выстрелов окутал место сражения, но ни одна из сторон не оставила свои огневые рубежи. Как одержать победу, не двинувшись с места? Неужели в этом и заключается смысл войны? В последующие несколько дней все несколько прояснилось.

От артиллерийских выстрелов дрожали окна. Вскоре дизентерийных больных, лежащих на полу первого этажа, вытеснили раненые – стонущие, перевязанные грязными бинтами, умирающие. Стоны не смолкали ни днем, ни ночью. Ночные кошмары Кристины отражали реальность, поскольку Дамиан подвергался такой же серьезной опасности. Страх постоянно мучил молодую женщину, долго игравшую роль вдовы. Она убеждала себя, что судьба не может сделать ее вдовой, не позволив вкусить радостей семейной жизни. Но с наступлением сумерек Кристине мерещились всякие ужасы.

Все продолжалось вплоть до той ночи, когда янки начали обстреливать из пушек дом собственного губернатора.

Услышав взрыв, женщины вскочили, наскоро оделись и поспешили в комнату Мары, чтобы посмотреть, велики ли разрушения. Губернатор Нельсон возглавлял отряды народного ополчения Виргинии, занявшие оборону в полях за городом, поэтому женщины не опасались нападения с той стороны. Но когда величественный особняк рухнул от взрыва пушечного ядра, а другие взрывы прогремели рядом с их задним двором, женщины осознали серьезность и опасность ситуации.

Вашингтон решил оттеснить англичан к морю, и маленький городок, оказавшийся на его пути, не остановил бы генерала. Исход войны имел огромное историческое значение, Йорктаун и его мирные обитатели казались на этом фоне небольшой потерей.

Другие горожане, видимо, тоже быстро поняли это. Наспех одетые, с узелками и немудреным скарбом в руках, они бежали по улицам к относительно безопасной береговой линии у подножия холма, где могли укрыться в пещерах и переждать артиллерийский обстрел.

К тому моменту, когда появился Джереми, женщины уже оделись и даже собрали ценные вещи. Если штаб-квартира в особняке Нельсона была первой мишенью, значит, дом Дрейтонов станет следующей. Никто из них не собирался ждать очередного взрыва.

Увидев Джереми, все с облегчением вздохнули. Подготовиться к бегству – это одно, а сделать первый шаг в неизвестность – совсем иное.

– Джереми, слава Богу! – воскликнула Кристина.

– Корабль Дамиана в гавани, – сообщил Джереми. – Сам Дамиан не может сойти на берег, опасаясь вызвать подозрения, но его люди подготовили лодку. Ник ждет нас, чтобы доставить на корабль. Я сказал офицеру внизу, что увожу вас отсюда. Там царит такой хаос, что никому нет до нас дела. Идемте!

Они выбрались на улицу и побежали в темноте под прикрытием еще не разрушенных домов. Ощущение надвигающейся беды не отпускало Кристину. Интуиция подсказывала ей, что дело не только в опасности, нависшей над городом и над ними.

Пытаясь понять причину своего страха, молодая женщина вспомнила, что в спешке оставила дневник и хранившуюся вместе с ним маленькую коробочку с ожерельем, подарком Дамиана. Что, если все это попадет в чужие руки и кто-то прочтет дневник? Этого будет вполне достаточно, чтобы отправить их на виселицу! «Я должна вернуться», – подумала она.

Вырвавшись из рук Лорны, Кристина велела ей подождать и известить остальных. Обстрел стих, давая всем временную передышку. В тот момент молодая женщина не чувствовала страха перед обстрелом; ей казалось, что опасность неизмеримо возрастет, если она не заберет дневник.

Никто не остановил Кристину, когда она вбежала в дом и бросилась вверх по лестнице на второй этаж. Часовые даже бровью не повели, когда молодая женщина в черном платье торопливо спустилась вниз, прижимая к груди маленький сверток. В такие опасные времена гражданские лица должны сами заботиться о себе.

Кристина вздохнула с облегчением, выбравшись на темную улицу. Она надеялась, что Джереми вернется за ней, когда проводит Мару и миссис Дрейтон до лодки. Но, оглядевшись, молодая женщина увидела лишь бегущих солдат и нескольких горожан, поспешавших к подножию холма, туда, где укрылись другие. Очередной обстрел должен был начаться с минуты на минуту.

Кристина еще не успела испугаться, но содрогнулась от страха, как только направилась по брусчатой мостовой: жуткие пожарища, полыхавшие в ночи, отбрасывали странные, зловещие тени. Теплые, пыльные улицы городка, уже полюбившиеся Кристине, теперь наводили на нее ужас. Люди, пробегавшие мимо, были совершенно не знакомы молодой женщине, и она не могла обратиться к ним за помощью. Увидев группу пьяных солдат, возвращавшихся из таверны, Кристина поняла, что ночные улицы таят в себе опасность.

Когда солдаты прошли мимо, распевая во всю мощь своих луженых глоток, из-за спины Кристины протянулась затянутая в перчатку рука и схватила ее за горло.

Она захрипела, когда безжалостная рука сдавила шею.

– Прежде мне никогда не приходилось ломать шеи, но я буду счастлив начать с твоей.

Этот голос! Почему он ей так знаком? Кристина перестала сопротивляться.

– Так-то лучше. Идем со мной, да веди себя тихо, и тогда мы, возможно, доживем до следующего дня, хотя следующий день в этом Богом забытом месте едва ли стоит приложенных усилий.

Молодая женщина лихорадочно рылась в памяти. Это, конечно же, его голос! Но что он здесь делает?

Кристина снова начала отбиваться, но щуплый Тадеус был сильнее.

– Я приехал в эту чертову дыру из-за тебя. Брось эти глупости, и мы быстро покончим с этим.

Он потащил молодую женщину в глубь тенистого переулка. Ядра, проносившиеся над их головами, пугали ее меньше, чем безжалостные объятия кузена. Кристина хотела закричать, но не могла, да в такую ночь ее никто не услышал бы. Тадеус выбрал удачный момент.

Наконец они добрались до каменной лачуги на краю холма. Тадеус пинком распахнул перекошенную деревянную дверь и втолкнул Кристину в темноту.

Чтобы не упасть, молодая женщина прислонилась к стене. Он вошел следом, захлопнул дверь и зажег свечу. Пламя осветило болезненное порочное лицо. Взяв в руку свечу, Тадеус оглядел свою жертву.

Он с явным удовлетворением отметил, что Кристина испугана.

– Ну и заставила же ты меня погоняться за тобой, любезная кузина. Но эта встреча будет приятнее, чем предыдущая. Теперь, когда твой проклятый любовник кормит собою рыб или болтается на веревке, ты станешь гораздо сговорчивее.

Упоминание о Дамиане заставило Кристину собраться с силами. Они прошли через весь этот ад не для того, чтобы их разлучил такой безмозглый дурак, как Тадеус. Но он знал Дамиана в лицо и, если бы выдал его англичанам…

Говорить с ним бесполезно. Она должна выбраться отсюда, во что бы то ни стало. Нащупав что-то твердое на столе, Кристина спрятала предмет в складках юбки.

– Неужели ничего не скажешь мне после стольких месяцев разлуки? Как тебе не стыдно, Кристина! Впрочем, впереди бездна времени. Для начала я спрячу тебя в надежном месте. Иди направо: увидишь лестницу, ведущую вниз. Мы приготовили это местечко специально для тебя.

Покрепче зажав в руке предмет, оказавшийся бутылкой, Кристина медленно двинулась в указанном направлении. Она надеялась, что Тадеус приблизится к ней.

Когда он нетерпеливо толкнул Кристину в плечо, она молниеносно развернулась и подняла бутылку, метя ею в голову кузена.

Но тут же послышался звон разбившегося о камень стекла. Тадеус схватил молодую женщину одной рукой, а другой со всей силы ударил в челюсть. Комната закачалась под ногами, в глазах потемнело, и Кристина без чувств рухнула на пол.

Глава 33

Когда Кристина пришла в себя, челюсть ныла, во рту пересохло. Она попыталась сглотнуть и едва не подавилась. Голова гудела. Молодая женщина хотела вытащить изо рта кляп, но руки не двигались. Запястья были связаны и закреплены над головой. Кляп заглушал крики. Постепенно придя в себя, она открыла глаза и попыталась найти объяснение случившемуся.

Кристина находилась в темном подвале с каменными стенами. Как следует оглядеться ей не удалось. Свеча догорала на стоявшем в углу столе, бросая мрачные тени на стены. Даже если бы Кристина закричала, никто не услышал бы ее.

Она лежала на грубом топчане, а ее руки были привязаны к какому-то неподвижному предмету. Толстая веревка больно впилась в запястья. Кристина решила лежать смирно, чтобы не причинять себе боль.

Внезапно дверь отворилась, и в подвал вошел Тадеус. Он гнусно ухмыльнулся, увидев, что молодая женщина пришла в себя.

– Я уж думал, что убил тебя. Конечно, это было бы очень весело, но мы уготовили для тебя совсем иное будущее. У Николаса портится настроение, если что-то нарушает его причудливые планы.

Глаза Кристины расширились от ужаса при упоминании ненавистного имени. Как Николас очутился здесь? Ведь Дамиан убил его! Тадеус со стуком поставил на стол бутылку и уселся на расшатанный стул. Реакция Кристины доставила ему удовольствие.

– Говорят, кошка обладает девятью жизнями. Не берусь утверждать, сколькими жизнями обладает этот шельмец. Как жаль, что твой доблестный любовник не способен добить поверженного противника! Тогда Николас был бы сейчас на том свете. Вообще-то если бы я не прятался в тот момент в кустах, он истек бы кровью до того, как его нашли. Ваш лорд отлично владеет шпагой. Я взял себе за правило не попадаться ему на пути.

Тадеус извлек пробку и жадно припал к бутылке. Кристина поняла из его слов, что этот трусливый пес схоронился в кустах, пока его напарник пытался избавиться от Дамиана. Будь проклято его благородство! Ему следовало перерезать этому подлецу глотку, если уж у него была такая возможность. Теперь оставалось лишь гадать, какие козни припас для нее коварный Николас. Тадеус явно был уверен в том, что Дамиан не помешает им. Если бы она сумела освободиться, возможно, ей удалось бы предупредить Дамиана об опасности.

Не успела Кристина обдумать это, как на лестнице раздались нетвердые шаги. Тадеус поднял голову.

Дверь распахнулась, и Кристина увидела подобие того, кто прежде звался Николасом. Всклокоченные густые темные волосы падали на бледное, перекошенное безобразным шрамом лицо. Некогда широкие плечи поникли, одна рука, как плеть, висела в засаленном рукаве. Кристина едва узнала его. А ведь прежде он был безупречно одетым франтом, завсегдатаем самых роскошных игорных домов и грозой лондонских шлюх.

Заметив ужас Кристины, негодяй усмехнулся. Во всяком случае, на обезображенном лице появилась гримаса, сделавшая его еще более страшным.

– Вам нравится то, как поработал надо мной его светлость? Месть Дамиана оказалась более изощренной, чем он думал, но я отниму лучшее, что у него есть. – От мрачного взгляда Николаса по коже Кристины побежали мурашки. Взяв со стола бутылку, мерзавец обратился к Тадеусу.

– Ты сказал своей очаровательной кузине о той прекрасной участи, которую мы уготовили для нее? – Николас поднес бутылку к губам и сделал несколько глотков. Тонкая струйка потекла из неподвижного угла рта.

– Я приберег это для вас.

Николас вытер губы грязным рукавом и бросил тусклый взгляд на беспомощную Кристину. Кровоподтек, синевший на подбородке, и округлившийся живот делали ее особенно беззащитной. Тем не менее, она бросила на него дерзкий взгляд. Николас пожал плечами и снова обратился к Тадеусу:

– Втолкуй, как следует этой мерзавке. Я не собираюсь объяснять все по второму разу.

Тадеус готов был исполнить любое желание хозяина.

– Николас считает, что колонии – очень подходящее место для создания сети борделей и игорных домов. Пожар, уничтоживший его дело, и… – Тадеус замялся, – немощность нанесли большой урон. Но он намерен возместить потери здесь, и за короткое время. Теперь я его партнер.

Поставив бутылку на стол, Николас сплюнул в дальний угол подвала.

– Хватит нести чушь, идиот. Тебя лучше убить, чем оставить компаньоном.

Тадеус вздрогнул.

– Ты станешь основной приманкой, кузина. Мы решили провернуть крутое дельце. А ты принесешь заведению популярность. Надеюсь, ты уже достаточно натренировалась для этого ремесла. К тому же теперь, когда твоего любовника нет, тебе придется задуматься о средствах к существованию. Николас горит желанием сделать тебе все то же предложение.

Кристина содрогнулась, когда глаза негодяя снова остановились на ней. Она кожей чувствовала этот испепеляющий взгляд. Казалось, только вчера он угрожал поставить на ее теле свое клеймо. Видимо, Николас тоже не забыл тот день.

Он подошел ближе к Кристине, заслонив собою свечу, его перекошенная тень упала на стену.

– Слишком поздно избавлять тебя от ублюдка, ну да ладно, позже мы найдем применение и ему. Возможно, это будет девочка, такая же красивая, как мать. Тогда она продолжит семейное ремесло. Я буду, счастлив, обучить ее тем же премудростям, каким тебя обучил мой кузен.

Кристина дрожала от страха. Он навис над ней, как дьявол. Собрав все свое мужество, она посмотрела ему в глаза. Николас коротко рассмеялся.

– Ты нравишься мне даже больше, когда молчишь. Тадеус, этой ночью прихвати с собой в постель бутылку. На этот раз я расположусь между женских ног.

Тадеус хотел, было возразить, но не посмел. Несмотря на увечья, Николас был сильнее и распоряжался деньгами. Тадеус прекрасно знал, что он безумен, и не хотел становиться у него на пути. За последние несколько месяцев сексуальные желания Николаса приобрели такие же уродливые формы, как и его тело. Тадеус не возражал, чтобы на этот раз Кристина удовлетворила его патрона.

Молодая женщина с ужасом увидела, что Тадеус поднялся и вышел за дверь, оставив ее наедине с безумным чудовищем. В подвале воцарилась тишина. Кристина с ужасом взирала на человека, напоминавшего ночной кошмар.

Николас потянулся здоровой рукой к пуговицам бриджей. Пальцы судорожно дергались, поэтому он с трудом справился с застежкой. Объятая страхом, Кристина сомневалась в том, что раны, нанесенные Дамианом, вызвали столь серьезные нарушения психики. Видимо, болезнь, уничтожившая его отца, уже пожирала мозг Николаса.

От этой страшной догадки ее замутило, и она снова сосредоточила взгляд на лице дьявола. Словно угадав ее мысли, Николас сказал:

– Как жаль, что я не взял тебя в первый раз и не передал сифилис всем твоим любовникам. Но это не испортит твоего личика, пока половина колоний не насладится твоим телом. К тому времени это уже не будет иметь значения. Дочь займет твое место. Или кичливая сестрица Дрейтона. Мне нравится мысль сделать всех женщин этой проклятой семьи шлюхами.

Кристина попыталась закричать сквозь кляп, когда он с силой рванул ее платье. Тонкая ткань легко поддалась. Николас потянулся к юбке.

Дрожащая от страха, Кристина не поняла, что снова начался артиллерийский обстрел. Она сопротивлялась изо всех сил, пытаясь увернуться от потерявшего разум чудовища. Пушечная канонада уже не пугала ее. Кристина задохнулась от невообразимого ужаса, когда маньяк наклонился, чтобы встать над ней на колени.

Неистовый натиск был прерван пронзительным криком, прозвучавшим прямо над головой. Николас замер и настороженно прислушался. Где-то совсем близко прогремел взрыв, но в перерывах между грохотом пушек слышался звук шагов. Кто-то спускался по лестнице.

Вскочив с топчана, Николас бросился в дальний угол подвала, где лежал здоровенный костыль. Молодая женщина снова сделала отчаянную попытку освободиться. Она хотела предупредить того, кто спускался по лестнице, о грозившей ему опасности. Стоило ему появиться, как Николас размозжил бы ему голову!

Дверь распахнулась. Кристина увидела перекошенное от ярости лицо Дамиана, взмах дубины Николаса и стремительно блеснувшую серебром шпагу.

Жуткий крик Николаса потонул в грохоте пушек, падающих камней и земли. Затем подвал погрузился во мрак.

Кристина помотала головой. Удушливая пыль забивала ноздри и глаза. Потом попыталась освободиться от пут, чтобы отыскать Дамиана. Стены обрушились прямо на мужчин. Возможно, он погребен под обломками, а она беспомощно лежит под угрожающе нависшей над ней потолочной балкой.

Рука Дамиана вынырнула из темноты, нащупала ее лодыжку и ухватилась за нее.

– Кристина! Бог мой, Кристина! Ты жива? – Его охватило отчаяние, когда он обнаружил, что топчан завален обломками.

С невероятным проворством Дамиан раскидывал кирпичи и камни, пока его рука не наткнулась на Кристину. Проведя по груди и вдоль шеи, он, наконец, нащупал кляп и выдернул его.

Кристина глубоко вздохнула и тут же закашлялась. Между тем Дамиан перерезал путы, стягивавшие запястья. Освободившись, Кристина бросилась в объятия мужа, прижалась к его груди и разразилась рыданиями.

Дамиан ласково обнял ее, заслоняя от мелких камней, все еще падавших с разрушенных стен, и холодного ночного воздуха, проникавшего сквозь зиявшие провалы. Мир рушился вокруг, но в тот момент имело значение лишь то, что они живы и сжимают друг друга в объятиях.

Когда рыдания сменились мучительным кашлем, Дамиан укутал обнаженную Кристину своей накидкой.

– Лестница завалена. Я должен отыскать выход. Посиди здесь. – Он поцеловал жену и поднялся, чтобы обследовать стены.

Вцепившись в плотную накидку, Кристина вдыхала запах соленого ветра, табака и виски. Ей казалось, что она вернулась с того света. Как бы то ни было, муж жив и рядом с ней. А большего Кристина не желала.

Дамиан понимал, что если их отыщут, то повесят обоих. Эта мысль заставила его поспешить, и вскоре он нашел просторную брешь, через которую можно было выбраться, а потом скрыться в темноте ночи.

Когда Дамиан поднял жену на руки, она всем телом прильнула к нему и воспротивилась его попыткам вытолкнуть ее наружу.

– Выбирайся же наружу, черт возьми, Кристина! Мы не можем торчать здесь всю ночь! Что за глупость – вернуться за каким-то клочком бумаги…

– Значит, я дура? Быстро же я наскучила тебе! Да как ты смеешь! Подумать только, а я еще волновалась, что тебя повесят. – Кристина подтянулась и выбралась из провала, едва не потеряв при этом накидку.

Дамиан вылез вслед за женой и схватил ее за талию.

– Меня не повесят. А вот ты будешь проводить время в моей постели и носить моего ребенка.

Каждое слово, казалось, уводило их все дальше от города и от опасности и приближало к счастливому будущему.

Кристина обвила руками шею мужа, не думая о том, что накидка соскользнула с плеч. Ее губы отыскали впадинку под его ухом и начали свое чувственное путешествие к губам Дамиана, чтобы закрыть их поцелуем.