Текст книги "Пора в отпуск"

Истории без определённого места жительства

Когда я учился на последних курсах медицинского университета, в нашем городе открылось специализированное учреждение для оказания помощи лицам без определённого места жительства, проще говоря БОМЖам. Там они могли переночевать, пройти медосмотр и получить элементарную медицинскую помощь, одеться в то, что оставляли сердобольные граждане, подкормиться, оформить потерянные документы, найти работу.

Один из наших преподавателей устроился туда на подработку и в один прекрасный момент решил, что будущим врачам будет полезно посмотреть на некоторые случаи запущенных педикулезов и сифилисов. Я понятия не имею, как он протащил эту идею через деканат, но однажды отнюдь не солнечным утром наша группа оказалась в обшарпанном казённом здании на окраине города. В окружении десятков БОМЖей.

К нашему удивлению среди них оказалось много людей с высшим образованием, вежливых, интеллигентных. Были, конечно, и бывшие зеки, и наркоманы с многолетним стажем, и сумасшедшие. Но рассказать хочется не про них.

Оказалось, БОМЖом стать очень легко. Достаточно оступиться в жизни, покатиться по наклонной, и тогда не спасет ни образование, ни хорошая работа, ни семья. А подняться обратно гораздо труднее.

Разговаривали с нами охотно. Перебивая друг друга, старались излить душу. Зачем? Не знаю. Может, хотели, чтобы их пожалели, выслушали. Денег-то у нас, бедных студентов, точно не допросишься.

Я тогда ещё не планировал писать рассказы о жизни, творил в основном фантастику, поэтому набросал вкратце истории некоторых собеседников. Вчера вот выкопал свои старые тетради, перечитал, напрягая память. Вспомнил мало. Жалко. Истории были интересные.

Ну, что осталось, то осталось. За правдивость историй не ручаюсь, встречались мне и внуки Брежнева, и внебрачные дети Пугачёвой, даже американский шпион, благоухающий элитными сортами «Боярышника». Пусть это будут «Байки из подвала». Фамилии участников изменены. Мало ли, может, они действительно чьи-то внебрачные дети.

Семёнов

БОМЖ Семёнов работал инженером на одном из заводов нашей республики. Любил жену, двух сыновей, но больше своей семьи любил выпить. Выпивал культурно, в компании таких же ИТРов, под хорошую закуску. Сначала по пятницам, потом два раза в неделю, потом через день. В один прекрасный момент принял на рабочем месте, никто этого не заметил. И Семёнов понял, что душу отводить можно и на работе. Это продолжалось недолго. По его вине на заводе произошла какая-то авария. Пострадали двое рабочих. А так как инженер в этот момент находился в состоянии алкогольного опьянения, то на него завели уголовное дело. Семёнов отсидел три года из пяти и вышел по амнистии. Жена от него ушла, дети смотрели, как на чужого. Он устроился дворником, уселся на колченогий табурет в опустевшей квартире и начал пить.

К нему в квартиру ходили разные люди, какие-то тёмные личности хранили в ванной сомнительные сумки и пакеты. Когда уходили «друзья», частенько прихватывали с собой вещи Семёнова. За неуплату в квартире отключили газ, свет, воду. А в один прекрасный день узнал, что квартира ему уже не принадлежит. Те самые тёмные личности подсунули на подпись бумаги. Семёнов был в тот момент весел и пьян, поэтому все подписал.

Так и оказался на улице.

Он рассказывал нам, какой ужасной была первая ночь. Стояла поздняя осень, шел мелкий противный дождь. Он перелез ограду детского сада и спрятался на веранде, где и продрожал до утра.

К тому дню, когда он попал в наше учреждение, Семёнов бомжевал пять лет. Пил мало, ибо денег не хватало. На жизнь смотрел с оптимизмом.

Петров

БОМЖ Петров был идейным бродягой. Сын приличных родителей, получивший высшее образование в одном из престижных ВУЗов страны. Гордо рассказывал, как приходил на комсомольские собрания с иностранным значком, приколотым с внутренней стороны пиджака. Крутился в музыкальной тусовке, пил портвейн и вермут из одной бутылки с Шевчуком и Макаревичем (помним про внебрачных детей Пугачёвой, верно?). В определённый момент вдохновение покинуло его. Портвейн опротивел. А тут рядом оказался приятель с самокруткой. Глаза у приятеля странно поблёскивали, был он весел и радовался жизни. Петров попросил затянуться. Потом купил пакетик чудодейственной травы. Потом ещё один, ещё. Приятель попросил придержать дома пакет побольше, обещал за хранение много денег. Деньги Петрову были нужны. Трава, в отличие от портвейна, изрядно опустошала карман. Приятель пришёл и ушёл, оставив крупную сумму.

– Лёгкие деньги, – обрадовался Петров. Жизнь налаживалась.

Где-то на пятом-шестом пакете его повязали доблестные стражи милиции.

Мама в собольей шубке громко рыдала на суде, папа приложил все усилия, чтоб скостить сыну срок, но уже надвигалась Беловежская пуща, власти у папы становилось всё меньше. Получил Петров столько, что вышел уже в конце девяностых. К этому времени папа умер от инфаркта, с мамой тоже приключилась какая-то беда. Приятели большей частью лежали в земле, а те, кто вовремя соскочил, занимали высокие посты и ездили с охраной. Шевчук с Макаревичем на письма не отвечали. Пришлось облюбовать подвал.

В подвале Петров нашёл новых друзей. Снова полюбил портвейн и вермут. Своей жизнью был доволен. Вот только зубы беспокоили. Застудил зимой, ныли теперь по ночам.

Иванова

БОМЖиха Иванова – элита нашего заведения. В советское время её отец занимал очень высокий пост, у девушки было все: поездки за границу, машина с личным шофером, кавалеры из семей партийной элиты. В девяностые их мир обрушился. Отец был то ли слишком честным, то ли слишком неповоротливым, но урвать кусок от разваливающейся страны не успел.

Однажды утром домработница в накрахмаленном чепце впервые подала на завтрак не бутерброды с чёрной икрой, а какую-то мерзкую варёную колбасу. Это юную девушку так взволновало, что свет померк в её очах. Очнулась только через год в психиатрической больнице. Вредные доктора пичкали её лекарствами, мама носила передачи. Папа улетел в неизвестном направлении искать новую машину с личным шофёром. Видимо нашёл, потому что так и не вернулся.

Пока мама была жива, Иванова ещё держалась. Потом от волнений со старушкой случился инсульт, и дочь элитных родителей осталась одна. На панель сумасшедшую не взяли, с элитной квартирой случился какой-то казус, пришлось облюбовать коллектор.

– Я была такая красивая, воздушная. Я ведь и сейчас ещё ничего? – Иванова улыбается щербатым ртом и подмигивает мне.

Что им тут в компот подмешивают? Чего они все такие довольные?

Валя и Семён

Валя и Семён – влюбленная парочка. Оба беззубые, с обмороженными лицами, похожие, как разнополые близнецы. Нашли друг друга полгода назад. Точно не помнят, говорят, зимой было, а календарь им ни к чему.

Валя шла по улице, лениво приставая к встречным мужчинам с недвусмысленными предложениями. Мужчины шарахались и старались откупиться от такого подарка деньгами. Беспроигрышный вариант. Валя настреляла уже на поесть-выпить, а тут навстречу Семён.

– Серьёзный такой, – гордо хвалится кавалером Валя. – Телогрейка новая, кроссовки фирменные. В руке стаканчик с кофе. Подходит ко мне и говорит: «Не желаете ли отхлебнуть, мадам?» – Вот этой галантностью он меня и сразил.

Семён кивает головой, подтверждая слова подруги. Смотрят друг на друга с нежностью. А меня в прошлом месяце девушка бросила. Завидую им чего-то.

Петрович

Петрович понаехал. Жил далеко, в райцентре, в другой области. Имел свой дом сельского типа, пенсию по инвалидности. Увлекался живностью. Достал откуда-то старую тележку, посадил на неё парочку котов, собаку, привязал за лапки несколько голубей. И катал эту тележку по центральной улице своего городка. В городке Петровича знали, поэтому не трогали.

Так и дожил бы Петрович до визита костлявой, но позвала его дорога приключений. Погрузил он своих голубей и котов вместе с тележкой на электричку и поехал в столицу. По дороге на него наехали контролёры, но их покусала собака, и они отстали.

Вечером Петрович сошёл с электрички на столичном вокзале и привычно отправился по центральной улице со своей тележкой. В этом городе его никто не знал, поэтому приняли быстро. Пока суть да дело, кто-то из вредности, а может по другим причинам, дом Петровича в родном городе сжег. Ехать ему стало некуда, поэтому любитель животных решил влиться в ряды столичных бездомных. Прямо вместе с тележкой и голубями.

Романов

БОМЖ Романов – поэт. В свое время окончил филологический факультет престижного в стране ВУЗа. Единственный пациент, которого я знал до того, как встретил в заведении на окраине. Уж слишком заметная личность даже для столицы.

Романов гуляет по улицам, вылавливает молодые парочки и читает им стихи собственного сочинения, осыпает девушек комплиментами. Нередко ему прилетает от кавалеров девушек, но чаще всего перепадает небольшая сумма, чтоб отстал. Я на первом курсе учился, повёл в сентябре свою стартовую университетскую любовь прогуляться. Иду, пудрю девушке мозги. А тут Романов навстречу.

– Молодые люди, вы такая красивая пара! Можно я вам стихи почитаю?

И почесал пятистопным ямбом что-то про облака и сердца влюблённых. Еле сбежали.

В заведении Романов меня не узнал, ну и хорошо. Зато каждой из моих одногруппниц посвятил по индивидуальному стихотворению.

Поэзия была высокая.

 
– Твои глаза горят, как каша
– Я так люблю тебя, Наташа.
 

Или

 
– Лишь для тебя моё сердце открыто
– Я – твой мастер, ты – моя Маргарита.
 

Как девчонки устояли перед таким напором, удивляюсь.

Короче, практика вышла интереснейшая. Не сколько в сифилитическо-педикулёзном плане, сколько в психологическом. Может, на это наш преподаватель и рассчитывал?

Был в этом опыте только один существенный минус. В течение полугода со мной вежливо здоровались все БОМЖи в центре города. Очень, знаете ли, стеснительно, когда в переполненном переходе метро к тебе со спины подходит ароматный товарищ, хлопает по плечу и ласково спрашивает:

– Ну как оценки, студент?

И окружающие от вас начинают тихонько отодвигаться.

Я написал про семерых, а ещё были десятки безликих, одинаково пропитых, беззубых. Им не хватило места в моем рассказе. Большинство из них сами виноваты в том, что живут на улице. Почти каждый рассказывает жалобную историю, часто выдуманную.

Что я вынес из своей практики? Подтвердил для себя устойчивое выражение: «От сумы и от тюрьмы не зарекайся!»

Истории из травмы

Среди своих приятелей-врачей я стал уже кем-то вроде личного корреспондента. Раз в неделю мне обязательно звонит кто-нибудь из них и, хихикая (или яростно матерясь), рассказывает очередную историю, мол, напиши рассказ и на Пикабу или в своей группе ВК выложи. И потом сидят и читают комментарии, а сами не регистрируются.

Среди них Виктор Иванович, почтенный доктор-травматолог, который на третьем курсе стрельнул у меня пять рублей на булочку и до сих пор не отдал (Витявернипятьрублей). Работа у Виктора Ивановича сложная и тяжёлая, юмора в ней мало. Больше оптимизма, как от врачей, так и от пациентов. Без оптимизма кости плохо срастаются. Обрабатывать истории травматолога было нелегко, потому что самой лучшей шуткой в его исполнении было: «Гы-гы, представь, в трёх местах ногу сломал». Что получилось, то получилось.

Не было счастья, так несчастье помогло

В прошлом месяце выписали из отделения пациента Жердяева. Ещё летом весил он около 150 килограмм и в свои сорок с небольшим имел целый букет сопутствующих патологий. Работал милейший господин Жердяев в одном из ресторанов нашего города поваром, любил готовить, много и вкусно покушать. Так что тут налицо профвредность. Поэтому все советы: «Прекрати столько жрать» забывались, как только на столе перед Жердяевым оказывалась очередная порция аппетитных драников с мясом.

В нагрузку шли забитые холестерином сосуды, гипертония, одышка и иные прелести жизни. Однажды, не сумев подняться по лестнице на второй этаж, Жердяев решил, что хватит с него. И так кардиолог из районной поликлиники на него смотрит, как будто размеры гроба прикидывает и заранее могильщикам сочувствует. Надо что-то делать. Для начала прекратил Жердяев питаться нерегулярно, а в качестве физической нагрузки поставил себе цель каждый вечер в любую погоду в течение часа быстрым шагом гулять по улицам родного города.

Начинание хорошее. Но кто ж в тёмное время в одиночестве по Каменной горке гуляет? На третий день прогулок повстречал Жердяев в переулке небольшую компанию молодых людей, которых искренне возмутил его неспортивный вид и нежелание расстаться с небольшой суммой денег. Слово за слово, получил повар по лицу, упал и на некоторое время сознание потерял. Очнулся, когда какая-то сердобольная женщина уже Скорую вызывала.

Спортсменов потом нашли и «жэстачайшэ» наказали, а Жердяева отвезли в отделение Виктора Ивановича, где рентгенолог выявил у него перелом нижней челюсти.

Пока перелом не срастётся, питаться твёрдой пищей пациенту противопоказано. Вздохнул Жердяев и скачал из интернета тысячу рецептов супов и жидких каш.

Короче, когда видел его Виктор Иванович в последний раз, улыбался Жердяев во все оставшиеся двадцать пять зубов и всем демонстрировал наметившуюся талию. За время, пока восстанавливалась сломанная челюсть, сбросил более 50 килограмм, на второй этаж взлетал по лестнице, словно птица. Желудок пациента отвык от драников и приспособился к кашам. Про давление он уже совсем забыл.

Правильно говорят: Не было счастья, так несчастье помогло.

Любимый пациент

Есть у Виктора Ивановича любимый пациент. Известная в определённых очень узких кругах личность Гришка Косой. Бомжует уже лет десять, что для людей его стиля жизни большая редкость. Обычно живут такие не более пяти лет, погибают от пневмонии в осенне-зимний период. Гришка же идёт на хитрость. Как только нудные осенние дожди сменяются декабрьским мокрым снегом, а ночевать под трубами теплотрассы становится неуютно, ломает себе Гришка какую-нибудь конечность особо сложным способом и на всю зиму попадает в тёплое отделение травматологии. Знанию остеологии этого товарища остается только позавидовать. Не ошибся ни разу. Аппарат Илизарова ему уже как родной. Полтора-два месяца в травме, потом реабилитация, вот и слазит Гришка с больничных харчей, откормленный и повеселевший, уже ближе к весеннему солнышку.

Пациент он мирный и дисциплинированный. В день поступления моется так, что от него совсем не пахнет. Курить не бегает, алкоголь не употребляет. Трескает жидкую овсянку так, что за ушами трещит, ещё и у соседей по палате котлеты выпрашивает. Медсёстры, те, что постарше, подкармливают Гришку, жалеют. На Новый год неизменно притаскивают ему из дома ворох ношеной, а то и новой одежды, пакеты с мандаринками. Пробовали на работу устроить, с общежитием помочь, но на всё это Гришка отвечает беззубой улыбкой и уходит в закат. До следующей зимы.

Травматологи предупреждают

Последняя история совсем не позитивная, поэтому, кто не хочет портить себе настроение, можно остановиться на первых двух.

Что больше всего на свете не любят травматологи? Гонщиков на мотоциклах? Свежий декабрьский ледок? Подростков, насмотревшихся роликов про паркур на YouTube? Нет. Это всё рабочие моменты. Больше всего на свете травматологи не любят незваных помощников. От их помощи часто больше вреда, чем от самой травмы.

Например, этим летом в одном из колхозов вовсю шла уборка урожая. Молодой тракторист-практикант забрался на огромную кучу льна, погруженную на тракторный прицеп, а когда его напарник двинулся с места – не удержался. Свалился с высоты более пяти метров, упал неудачно, на спину. Тут же налетели его товарищи, с лёту диагностировали (причём верно) перелом позвоночника. Забросили стонущего парня в кузов ГАЗа на промасленный кусок брезента и рванули в сторону ближайшего больничного учреждения. Пока ревущий ГАЗ скакал по бороздам и рытвинам поля, пока пробивался по разбитому асфальту сельской дороги, пациента в кузове немилосердно трясло. К счастью, сознание от боли он потерял довольно быстро. От тряски все, что только можно, у парня сместилось, сжалось, были повреждены нервные ткани. Когда тракториста привезли в травматологию, диагноз был неутешительный. Вместо достаточно лёгкой травмы позвоночника врачи получили безнадёжный случай и готового инвалида. Ходить парень уже никогда не будет. Кого винить? Конечно же врачей-коновалов.

Не слушайте «опытных» соседок, работавших санитарками в инфекционном отделении, поэтому заочно окончивших медуниверситет, интернатуру и ординатуру по травматологии. Не слушайте псевдоврачей из интернета (меня в том числе). Если упали неудачно и болит нога, не надо вправлять «вывих» при помощи дяди Гриши – дворника роддома. Вызывайте Скорую, а не торопитесь к врачам на травмированной конечности. Не надо жать неделю, с надеждой «само пройдёт». Не пройдёт. Пусть лучше рентгенолог с травматологом вас обрадуют.

А если уж есть подозрение на травму позвоночника, то ни в коем случае не доставляйте пациента сами! Только если его жизни что-то действительно угрожает. Дождитесь специалистов.

Истории к сезону

А какая разница?

На носу весна, теплые дни, время прогулок по лесу, так что пришло время и для этого рассказа.

Несколько лет назад мой коллега, врач-эпидемиолог Олег Петрович работал в одном из районных ЦГЭ. Май месяц, тепло, все мысли исключительно о приближающемся отпуске. Сотрудники ЦГЭ ползают по кабинетам как сонные мухи, лениво щурясь на яркое солнышко, даже микробам в лаборатории лень расти.

Олег Петрович тоже клюёт носом, заполняя очередную бесконечную бумажку от Министерства. И тут в коридоре, нарушая тишину и покой, раздаётся дикий вопль:

– Куда?!!

И топот нескольких пар ног. Потом снова:

– Куда нести?!

И дверью соседнего кабинета «ХРЯСЬ!»

– Куда нести, вас спрашиваю?

В кабинет к Олегу Петровичу врывается мужчина лет сорока в одежде защитного цвета и рыбацких сапогах. Глаза выпучены, дыхание прерывисто, на лице испуг. В руках пол-литровая стеклянная банка. Мужчина видит Олега Петровича и громко стонет, протягивая ему банку:

– Куда?!

– Успокойтесь! Присядьте, – Олег Петрович указывает на стул. – Что у вас случилось?

– Я умру! – вопит мужчина.

– Мы все умрём рано или поздно. Конкретнее.

– Я умру или стану дебилом.

– Интересная альтернатива. Но понятнее не стало.

– Да вы посмотрите, – мужчина со стуком ставит на стол доктору стеклянную банку. На дне банки копошится что-то мелкое и суетливое.

– Уже лучше, – соображает эпидемиолог. – Рассказывайте.

– Я на рыбалку пошёл, – задыхаясь, начал посетитель. – На озеро наше, вы знаете.

– Знаю, – согласился доктор.

– Там у камышей вот такие лещи ходят! – пациент развел ладони в стороны. Паника паникой, но для рыбака главный приоритет – это размер.

– Много наловили?

– Да не успел я, – завопил посетитель. – Только клевать начало, а эта дрянь мне на голову прямо с берёзы свалилась. Я теперь умру!

– Или станете дебилом, это я уже понял. А почему?

– Так это ж клещ!

– А он разве вас укусил?

Мужчина задумался.

– Кажется, нет.

– И это замечательно, – обрадовался доктор. – Поэтому смерть или снижение интеллекта вам не грозит как минимум по двум причинам.

– Каким же? – с надеждой спросил посетитель.

– Во-первых, он вас так и не укусил, не успел. А во-вторых, это вообще клоп.

Мужчина посмотрел на доктора с удивлением.

– А какая разница?

Нетрадиционный способ

О том, что энцефалитом или лайм-бореллиозом можно заразиться от укуса клеща, знают все. А вот об иных путях заражения забывают.

К тому же Олегу Петровичу попадает информация, что в инфекционное отделение райбольницы с предварительным диагнозом «энцефалит невыясненной этиологии» попали два подростка. Со слов сопровождавшей их бабушки, у которой внуки находились во время летних каникул, заболели они несколько дней назад. Поднялась температура, началась лихорадка, навалилась слабость. Бабушка внуков пролечила парацетамолом, видимо, успешно, потому что симптомы пропали. Однако всего лишь через день состояние обоих ухудшилось. Температура снова выросла, появились головные боли. Только тогда бабушка позвонила врачам.

После опроса выяснилось, что подростки бабушке достались исключительно тихие.

– Целыми днями сидят дома, планшет свой смотрят, – пожаловалась старушка. – Нет бы в лес сходили, на озеро.

– То есть клещи их не кусали?

– Да что ж я дура что ли? – возмутилась бабушка. – Я про клещей знаю. Фельдшер мне всё рассказал. Да и с Маньки я этих клещей постоянно снимаю. В печке эту пакость палю.

– С какой Маньки? – насторожился доктор.

– Так с козы своей. Я козу держу.

– И внуков молоком поите?

– А как же. Для здоровья самое то. Как подою с утра, так сразу бужу обоих и по цельной кружке ещё теплого.

Добрая бабушка, хорошая. И про клещей знает. Только не знает, что заразила обоих внуков клещевым энцефалитом, впихивая в каждого кружку некипячёного молока от больной козы Маньки.

Молодые организмы внуков с болезнью справились успешно и без последствий. Бабушке прочитали лекцию по энцефалиту и бореллиозу, так что в этой истории пострадала только коза Манька, которую от греха подальше пустили на котлеты.