Текст книги "Россия и Современность: Проблемы совмещения. Опыт рационального осмысления"

Национальная модель государства

В плане государственного строительства Современность характерна возникновением и постепенным переходом к доминированию в мире специального типа государственного устройства – национального государства. Теоретически национальное государство явилось продуктом развития западной политической мысли в направлении десакрализации власти. Такое «расколдовывание» политики в конечном итоге привело к установлению рационализированных процедур в рамках различных типов реализованных на практике демократий, причем основной целью рационализации была работа по устранению (или по уменьшению последствий) возможностей злоупотребления властью.

Исторически же идея нации возникла при проработке теоретического обоснования источников суверенитета государственной власти (см. также подраздел «Суверенитет» раздела «Социально-культурные универсалии: Власть, Справедливость и др.» главы 2).

Если проследить, как менялись представления о суверенитете в западной политической культуре в разные исторические времена²¹⁴, то можно увидеть, что легитимность власти в раннефеодальных обществах главным образом обеспечивалась победой в поединке/войне, или, по-другому, правом завоевания. Победа в свою очередь связывалась людьми с удачей, и обе они были безусловным знаком благоволения богов.

Впоследствии право завоевания было вытеснено правом крови – наследственной передачей власти по старшинству в феодальных монархиях. При этом источником верховного суверенитета оставался Бог: монарх получал право верховной власти напрямую с небес через специальную церемонию помазания.

Развитие политической мысли в период Современности/ Модерна привело к возникновению альтернативной концепции: Бог являет свою волю людям не через монарха, а через нацию – сообщество политических акторов государства, имеющих право заключать и пересматривать общественный договор. Данная концепция со временем стала доминирующей в западной политической культуре, а нация стала считаться единственным источником легитимного суверенитета государства. При этом сам процесс легитимации был связан с выборами – процедурой оформления решения нации по персонам, занимающим ключевые посты в национальной системе управления.

Так возникло первое значение категории «нация» в западном культурном и политическом поле смыслов – нация как политическая ипостась народа страны²¹⁵ – с четким отнесением данной категории к Политическому и определения ее как основного субъекта новой и новейшей истории. Здесь же рядом возникает понятие национального государства (nationstate) – государства единой нации. При этом понятие нации обеспечило подходящую среду для последующего «расколдовывания» политики в рамках Современности – переходу в общественном сознании людей от внешнего источника суверенитета (Бог) к рационально обусловленному (воля народа). В представленном плане нация определяется как некое «воображаемое сообщество» (Б. Андерсон)²¹⁶, или, другими словами, как определенная коллективная идентичность. Здесь следует также отметить, что в современном обществоведении такое понимание стало уже классическим²¹⁷. Для национальной идентичности выделяются следующие основные определяющие характеристики: нация – это (1) коллективная идентичность, включающая в себя ответственность за страну проживания т. е. имеющая (2) в качестве значительной доли своего содержания «высокую» государственную политику вместе с (3) наличием собственного государства.

После завершения становления данных смыслов в западной политической мысли (XIX в.) образовавшиеся национальные государства оказались в жесткой конкурентной борьбе с оставшимися феодальными монархиями. Эта борьба породила идеологию этнонационализма, которая хорошо послужила в качестве одного из инструментов ослабления застывших в своей архаике конкурентов.

Как уже указывалось, нация – это коллективная идентичность, тесно связанная с Политическим. Если рассмотреть процесс возникновения новых наций (см. обзор концепций в Приложении 3.3: Очерк концепций генезиса нации), то огромную роль в данном процессе играет дискриминация. Именно наличие дискриминации по какому-то групповому признаку заставляет людей объединяться в политической борьбе для защиты своих интересов. Именно дискриминация наполняет политическим содержанием их групповую идентичность, превращая ее в национальную по мере роста политических амбиций. В частности, нещадная эксплуатация третьего сословия Французского королевства со стороны клира и аристократии сплотила людей в борьбе со Старым режимом, что впоследствии привело к формированию французской нации. Политика дискриминации соотечественников, живущих в колониях, со стороны метрополий Британской и Испанской империй в XVIII веке²¹⁸ подтолкнула колонистов к осознанию своих отдельных от метрополии интересов, что завершилось их восстанием и последующим формированием новых наций Северной и Латинской Америки.

Однако особое место в деле формирования новых национальных идентичностей играет дискриминация по этническому признаку²¹⁹. Этническая принадлежность и гендер – это базовые социальные характеристики личности, причем этническая идентичность полностью совместима с тем, чтобы при возникновении соответствующих условий иметь возможность быть развитой в национальную идентичность. Именно это и обеспечивает онтологическую основу этнонационализма. Субъектность же данной идеологии обеспечивается наличием людей с лидерскими амбициями, по каким-то причинам не могущих конкурировать в рамках всей страны. Такие люди могут увидеть свой жизненный шанс в ограничении конкуренции по этническому признаку и выдвинуть соответствующий этнонациональный проект. При наличии действительной дискриминации данный проект быстро обрастает сторонниками, становясь проблемой для доминирующей политической элиты государства, часто принимая форму сепаратистского движения. Так возникает второй смысл категории «нация» – нация как этническая группа, по каким-либо признакам признанная достойной собственной государственности, и это по большому счету отражает введение Этнического (изначально принадлежащего лишь антропологии) в политику. Если вспомнить выделенные ранее основные характеристики нации, то для нации во втором понимании их следует сформулировать следующим образом: нация – это (1) коллективная идентичность, имеющая (2) в качестве значительной доли своего содержания «высокую» государственную политику вместе с (3) претензией на собственное государство. Другими словами, различие категорий «нация» в первом и втором понимании заключается в отношении к государственности – нация в первом понимании уже имеет свое государство, а нация во втором понимании стремится его заполучить. Введем в рассмотрение еще одно понятие – категория протонации²²⁰, которая при наличии характеристик (1) имеет пункты (2) и (3) – «высокую» политику и претензию на собственное государство – лишь в потенциальной форме.

Здесь следует обратить внимание на важную часть национальной идентичности – национальную территорию²²¹, ту территорию, которую нация ощущает своей по праву. Очень часто современные межгосударственные конфликты являются по сути конфликтами идеальных представлений населения разных стран о расположении своих естественных границ. Поэтому обоснование «правильности» взгляда национального сообщества на «естественные» границы своей национальной территории является важной частью национального мифа, творящего национальную историю²²².

Интересно отметить, что этнонационализм может быть «выращен» и при отсутствии реальной дискриминации соответствующего этноса. Основной мотивацией людей при этом обычно бывает чувство этнического превосходства или желание получить односторонние преимущества за счет дискриминации (или даже прямого ограбления) представителей других этнических групп. Мотивация к политизации Этнического может быть также создана с помощью политических технологий без реальных к тому предпосылок. Для этого в сознании этнической группы создаются симулякры²²³ – идеальные образования, воспринимаемые людьми как отражения реальности, но не имеющие с реальностью ничего общего. Например, в головы людей может быть внедрено ощущение дискриминации даже при отсутствии оной в социальной практике общества. В принципе ощущение этнического превосходства тоже можно считать подобным симулякром.

Отмеченные политтехнологии могут быть использованы разными странами в борьбе со своими геополитическими конкурентами. Для этого достаточно выявить в государстве-противнике имеющиеся этнонационалистические группировки (или создать их заново, с нуля, из имеющихся протонаций), после чего обозначить соответствующие этнические группы населения нациями и приступить к защите автоматически приобретаемой данными группами исторической субъектности – их права на самоопределение. При этом подобная трансформация протонации в нацию может в значительной степени быть основана на манипуляционных технологиях, что делает поддержку этнонационализма мощным оружием по ослаблению государства-противника.

Имеющаяся двусмысленность понятия «нация» вместе с присвоенной себе возможностью постановки и толкования данного круга вопросов является одним из методов воздействия западных государств на свое окружение. Обобщая имеющийся исторический материал по политике западных стран XIX–XX веков, можно сформулировать следующие принципы, проясняющие современное западное понимание суверенитета государств:

1. Единственным источником государственного суверенитета является нация.

2. Нация в первом ее понимании – это сообщество основных политических акторов на занимаемой государством территории, которые участвуют в процедурах политического управления страной (в частности, в процедурах заключения/перезаключения общественного договора). Если данные процедуры хорошо регламентированны и допускают возможность бескровной ненасильственной смены правящей команды, то соответствующие нации определяются как «свободные», а соответствующие государственные образования называются демократиями.

3. Наряду с национальными государствами в мире существуют империи и другие несвободные государственные образования, стремящиеся к угнетению как своего населения, так и своих соседей. Свободные нации должны безусловно помогать угнетаемым.

4. Естественно, приходим к альтернативному пониманию нации: нации – это те этнически однородные группы людей в империях, которые хотят покончить с имперским угнетением себя. Данные группы безусловно достойны права на самоопределение и образование своего государства, желательно свободного и демократического. При этом чем больше наций обнаружится в империи тем лучше: сообщество свободных наций будет более разнообразным (а каждое новое государство – маломощным и вследствие этого беспроблемным для лидеров «свободного мира»),

5. Альтернативное понимание нации не распространяется на страны, где доминирует первое ее понимание, как бы того ни хотелось соответствующим этническим группам. Такие группы являются отнюдь не нациями, достойными самоопределения, а сепаратистами, сражающимися против свободного мира на стороне сил зла. (Другими словами, исключать Этническое из политики на своей территории могут только страны, входящие в клуб «свободного мира».)

При этом в настоящее время ушел в историю еще один принцип, бывший очень важным где-то до середины XX века и породивший практически все европейские войны Современности: Национальное государство (nation-state) имеет право расширить свою юрисдикцию на все территории с компактным проживанием людей, относящих себя к соответствующей нации. Этот принцип определил отношение западных государств к объединению Германии и Италии в XIX веке, перемещению европейских границ как на западе Европы (франко-итальянская и франко-германская границы, захват Венецианской области Италией и др.), так и на востоке (изменения границ Польши, изменение границ Германии по результатам Мюнхенского сговора, объединение украинских, белорусских и литовских земель в рамках СССР и др.) Последним событием, оправданным данным принципом, было поглощение ГДР (1991 год). При этом сербам в подобных претензиях было уже отказано, а признание независимости Косово показало, что национализм вновь взят на вооружение западными странами для перекройки мирового пространства в своих интересах.

В этом плане становится интересным более детальное рассмотрение отмеченной выше стандартной дихотомии «национальное государство» vs «империя», являющейся базовой концепцией западного политического сознания. Привлекая введенную ранее категорию национальной территории, можно увидеть, что для национальных государств является характерным равенство или превышение их национальной территории над политической, то есть над той территорией, которую национальное государство реально контролирует. Далее в национальных государствах обычно отсутствуют значимые группы людей, которые политически исключены из национального строительства. Для империй же с активным национальным проектом характерно то, что национальная территория метрополии всегда меньше, чем политически контролируемая территория, причем совершенно отсутствует интенция расширять национальный проект за пределы национальной территории. В этом плане возникают два выпадающих за пределы такой дихотомии случая.

Во-первых, на территории государства могут существовать несколько национальных проектов. Обычно один из данных проектов доминирует, а остальные строятся на основе оппозиции к нему (шотландцы vs британцы в Великобритании, курды vs турки в Турции, баски и каталонцы vs испанцы в Испании), но могут быть и равномощные национальные проекты (Фландрия и Валлония в Бельгии). Выпадение таких случаев из стандартной дихотомии позволяет западному экспертному сообществу в своей оценке политики доминирующей нации по отношению к альтернативным национальным проектам запросто переключаться с игнорирования заявки меньшинств, если доминирующая нация относится к категории «своих», на клеймление государства империей, если государство оценивается как враждебное. Для примера можно сравнить современную (2008) западную трактовку случаев Сербия – Косово и Грузия – Абхазия. Для подобного двойного стандарта в интерпретации аналогичных событий западными учеными был даже предложен альтернативный политически корректный термин – гетероглоссия.

Во-вторых, можно выделить случай, когда национальная территория государства меньше его политической территории, но у нации имеется четко выраженная интенция равноправного включения в себя периферии по мере ее созревания. Характерным примером такого случая являются США в XIX веке, когда они колонизировали захваченные у Мексики земли (освоение Дикого Запада).

Возникнув в качестве основы для общественного договора, концепция нации в своем логическом развитии обеспечила общие принципы структуры национального государства – того типа государственного устройства, которое базируется на нации как источнике государственного суверенитета.

1. Нация состоит из множества людей, что диктует создание и поддержание в действии формы их политического сотрудничества. Обычно данная форма поддерживается различного рода делиберативными практиками «утрясания» интересов основных игроков, причем в качестве основного метода разрешения возникающих конфликтов выдвигаются переговоры и голосование. Рационализация этих процессов привела, в частности, к возникновению списков прав и обязанностей участников нации.

2. Наряду с появлением правил взаимодействия возникли способы ограничения нарушения данных правил основными игроками. Появилась политическая категория деспотии, объединяющая все моменты использования власти и государства в чьих-то узко-эгоистических интересах без учета интересов остальных игроков – участников нации. Соответственно получило нормативное оформление право на восстание нации против деспотии.

3. Проблема ограничения деспотии привела к бюрократизации Политического. Государственная власть была представлена в виде набора постов с четко определенными функциями. При этом все функции данных постов являются взаимодополняющими и взаимоконтролирующими, и ни один пост не имеет всей полноты возможностей по установлению деспотии. Такой подход был назван «принципом разделения властей». Заполнение ключевых постов происходит на основе избрания нацией ответственного за данный пост человека среди нескольких возможных кандидатов. Выбранная таким образом команда осуществляет государственное правление, причем она должна периодически подтверждать свой мандат, проходя через процедуру национальных выборов. Этим самым институциализируется право на восстание – у людей появляется возможность смены правящей команды в случае возникновения подобной потребности.

Наряду со структуризацией и рационализацией Политического шел процесс изменения принципов определения участников нации. Сначала нацию представляли элитарные группы мужчин – крупных собственников. Со временем круг участников нации расширялся до охвата всего взрослого населения страны. В каждый момент времени существует четкое определение социальной границы, отделяющей участников политического процесса на данной территории от лиц, по каким-то причинам пораженных в политических правах. И прохождение данной границы в любой момент времени является вопросом текущей политики.

Приведенные выше принципы выступают логическим разворотом сущностей, заключенных в принятом определении нации как основной категории современной политической философии. При этом люди долго игрались с разными способами редукции приведенных принципов. Существовали (да и существуют сейчас) национальные деспотии, долгое время практически опробовались различного рода элитарные подходы к формированию политического класса. Однако опыт показал, что устойчивое развитие общества в долгосрочной перспективе может быть достигнуто лишь на основе всех перечисленных выше принципов. Все деспотии тяготеют к элитарности, все элитарные политические конструкты со временем вырождаются, теряют свою эффективность и сталкивают общество в какой-то момент в хаос. И только имея в качестве базы отбора текущей элиты все население страны, можно надеяться на длительную стабильность развития.

Еще один интересный логический «разворот» понятия нации может быть получен при принятии во внимание условий успешного взаимодействия представителей нации – акторов в рамках установленного общественного договора. Каждый такой человек имеет свои интересы, и интересы нескольких игроков могут как совпасть, порождая условия для их кооперации, так и быть противоположными друг другу В последнем случае имеет место конфликт.

Все имеющиеся конфликты основных игроков создают конфликтное поле, которое должно быть каким-то образом управляемо, чтобы возникающие в нем социальные напряжения не разрушили бы целостность общества. Потребность управления конфликтами в социуме порождает как соответствующие социальные структуры (суды), так и соответствующие институты (право, социальные нормы и обычаи), которые в силу своей важности для людей дают очень сильные образы в общественном сознании, перевязываясь вокруг представлений общества о справедливости.

При этом оказывается, что понятия, занимающие центральное место в общественном представлении о справедливости, также могут быть вычленены и при анализе факторов, влияющих на принятие управленческих решений в данном обществе. Такие понятия – общественные ценности – легли в основу специального направления в философии – аксиологии²²⁵, в рамках которой они обычно трактуются как некие культурные инварианты высшего порядка. При этом существует несколько подходов к теории ценностей²²⁶, общим местом которых является понимание ценностей в качестве чего-то важного и структурирующего для рассматриваемого сообщества. В рамках теорий социального номинализма ценности обычно выводятся из архетипа людей и считаются отражающими нечто, реально наличествующее в коллективном бессознательном²²⁷. В этом плане интересен альтернативный подход, связанный с интерпретацией ценности как компенсации существующего архетипа: «… национальные ценности, конечно, специфичны для нации, но они являются не прямым продолжением этнических стереотипов поведения, а их противоположностью, их компенсирующей силой. Они формируются по принципу дополнительности, дефицитности, редкости»^ш. Базовая идея данного подхода основана на том, что в наличествующем этническом архетипе могут существовать черты, являющиеся недостатком для его носителей в плане их вклада в конкурентоспособность какого-либо сообщества. Если при этом существует некий набор ментальных структур, который может скомпенсировать данный недостаток, то в процессе социогенеза данный набор будет поддержан сообществом доксически²²⁹. Вследствие такого процесса сообщество и получает в виде своих базовых ценностей именно те этические комплексы, которые компенсируют систематические/архетипические недостатки составляющих его групп людей.

В плане своего структурирующего действия на общество ценности тесно связаны с метарассказами, структурирующими систему знания сообщества – его эпистему (см. раздел «Очерк эпистемологии – науки о знаниях» главы 1).