Текст книги "Россия и Современность: Проблемы совмещения. Опыт рационального осмысления"

Ввиду обширности и разноплановости нефальсифицируемого гуманитарного знания ограничим наше рассмотрение одним из его аспектов, который обладает высокой практической значимостью, – различного рода мировоззренческими системами. Понятно, что ввиду значимости подобного знания для общества люди вынуждены находить способы работы с ним. В принципе существующие в обществе мировоззренческие системы могут быть сгруппированы в ряд смысловых полей. Данные смысловые поля отличаются от научного главным образом тем, что у них не существует объективного критерия истинности. Истинность внутри них обычно определяется или каким-то авторитетом, или соглашениями и правилами, принятыми соответствующими носителями. Именно отсутствие возможности объективизации истинности и обусловливает множественность существующих в актуальном состоянии мировоззренческих смысловых полей, что, по-видимому, является неотъемлемым свойством общественного сознания социума. Ведь даже насильственное давление на общественное сознание в сторону единообразия, которое было неоднократно реализовано в истории в рамках различных тоталитарных проектов, никогда не увенчивалось успехом – всегда существовали альтернативные господствующей системы взглядов, хоть и вытесненные в подполье. Более детально принципы эволюции нефальсифицируемых смысловых полей изложены в подразделе «Принципы эволюции нефальсифицируемых смысловых полей» раздела «Эпистема и индивиды – особенности взаимодействия» ниже. Теория о вмененной множественности различных смысловых полей в общественном сознании и/или эпистеме социума является вполне научной теорией, поскольку она может быть опровергнута, например, сведением наличествующего разнообразия к одному смысловому полю. С другой стороны, в течение вот уже нескольких тысячелетий в каждый момент времени в каждом обществе имеется несколько конкурирующих мировоззрений. Причем даже опыты мировоззренческой унификации жесткими политическими и силовыми методами, которые делались различными политическими и церковными режимами, не приводили к желаемому результату, а при снятии политического давления угнетаемые мировоззрения быстро вновь наращивали свою область влияния до какой-то своей величины. Данные факты можно считать верификацией указанной теории, так что теория о вмененной множественности различных смысловых полей в общественном сознании, во-первых, научна, и, во-вторых, верна²⁹.

У этого положения есть одно замечательное следствие – абсолютной истины, как она понимается в рамках гегельянства и марксизма, не существует.

Каждая мировоззренческая система обычно опирается на некую философию, содержит в себе какое-то структурированное ядро, к которому примыкает массив прочих нарративов разной степени структурированности. Интересные моменты возникают при более внимательном рассмотрении того, как мировоззрения взаимодействуют с освоившими их индивидуальными сознаниями, чему и посвящен следующий раздел.

Эпистема и индивиды – особенности взаимодействия

Известно, что содержимое сознания каждого человека определяется как процедурами его социализации³⁰, так и уроками его жизненного опыта. При этом общая рамка индивидуального развития может быть представлена следующим образом. Каждый человек в своей жизни и деятельности вынужден постоянно решать различного рода проблемы. Хорошим подспорьем индивиду в поиске действий, адекватно отвечающих на различные вызовы со стороны внешнего и внутреннего миров, являются знания. По своей сути то, что мы называем знаниями, представляют собой разного рода обобщения опыта предыдущего решения проблем людьми сообщества как в вербализованной, так и в невербализованной формах.

Некоторые аспекты общего взгляда на «библиотеки» вербализованных знаний сообществ были рассмотрены в предыдущем разделе. Сосредоточимся теперь на вопросах форм существования ментальных моделей, восстанавливаемых сознанием индивида при его усвоении знаний, записанных в эпистеме, а также на основных моментах эволюции данных моделей во времени.

Если задуматься над тем, в каком виде накопленный человеком опыт может содержаться в его голове, то можно прийти к мысли, что сознание индивида определяется неким набором ментальных структур, которые отвечают как за фильтрацию и обработку информации его мозгом, так и за его психологические установки и типовые поведенческие паттерны³¹. Один из наборов таких структур, например, обеспечивает индивиду владение языком: понимание говоримого, понимание написанного, умение говорить и писать³². Другой набор обеспечивает понимание человеком принятых в сообществе правил этикета, используемого людьми языка жестов и т. д.

Накопленный сознанием человека набор ментальных структур «фильтрует» доступный ему информационный поток, поставляя ему только те впечатления, которые согласуются с данным набором. Данные структуры также задают индивиду поведенческие паттерны его реакций на поступающие извне воздействия, поддерживая тем самым существующие социальные рутины и определяемые ими социальные институты (см. следующую главу). Значит, можно считать, что адаптация человеком себе реального мира в свете его жизненного опыта сопровождается порождением в его сознании тех самых ментальных структур, которые, в частности, и задают специфичность его видения мира. Данный мир, который открывается каждому сознанию в свете его опыта для его практической деятельности, я буду называть в дальнейшем персональным МойМиром данного индивида³³. Здесь следует отметить, что МойМиры разных людей могут различаться существенно, в чем можно убедиться, попытавшись добиться какого-то приемлемого уровня взаимопонимания с незнакомым человеком. При этом, однако, возможно согласование МойМиров разных людей в каком-то определенном аспекте, что обычно достигается взаимной адаптацией данного аспекта их МойМиров в результате интенсивной коммуникации. Так может возникнуть элемент их общего НашМира – согласованных до какой-то степени одинаковости кусков их МойМиров. По большому счету НашМир какого-либо сообщества составляет основное ядро того, что обычно называют словами «коллективная идентичность». Так мы приходим к пониманию общего строения МойМира каждого: МойМир содержит специфическое личностное ядро, дополненное множеством различных НашМиров по числу сообществ, с которыми внутренне связывает себя человек³⁴.

В общем случае первичный набор своих ментальных структур каждый индивид «впитывает» ребенком от родителей и из окружающего мира. Потом в дело вступает школа, авторитеты, личный опыт. При этом со временем, когда уже усвоенные ментальные структуры вступают в противоречие со вновь поступающей информацией, у человека появляется возможность освоить критический метод, так что с возрастом новые ментальные структуры в сознании индивида образуются уже в тесном взаимодействии с тем содержанием его сознания, которое было накоплено за весь предыдущий период его жизни.

Обычно ментальные структуры, полученные в детстве, образуют сильно фрагментарное и противоречивое мировоззрение, которое часто дает сбои в различных жизненных ситуациях. Жизненные неудачи стимулируют индивида с сильным интеллектом к переработке своих принципов, замене тех из них, которые ослабляют его суммарную жизненную позицию, а также к устранению замечаемых в мировоззрении противоречий. При этом хорошим подспорьем в данной работе являются уже проработанные мировоззренческие заготовки, которые обычно предлагаются людям в их проблемный период со стороны родителей, друзей, учителей, а также различного рода «гуру». Данные заготовки могут быть и заимствованы из эпистемы напрямую, без посредников. В принципе накопленные несоответствия установок и представлений индивида с его жизненным опытом могут привести к значительной ревизии им своего МойМира и даже к полной смене его базовой метафизической концепции.

Люди со слабым интеллектом обычно пытаются просто копировать поведенческие паттерны успешных, по их мнению, людей, и, как правило, они это делают как дети – путем полного ментального подчинения носителям выбранных образцов. Так создается психологическая база для суггестии³⁵ и гегемонии в части подчинения власти (см. подраздел «Власть» раздела «Социально-культурные универсалии: Власть, Справедливость и др.» главы 2).

Рассмотрим момент накопления несоответствий между какой-то частью МойМира индивида и соответствующими референсами – отражаемым объектом – чуть более детально. Итак, в каких-то однотипных ситуациях индивид в соответствии с моделями своего МойМира делает прогноз, и этот прогноз вдруг постоянно начинает оказываться значительно отличающимся от того, как ситуация потом развивается «на самом деле». Возникает когнитивное напряжение, приводящее к неудовлетворенности человека. Первый шаг для ликвидации данной неудовлетворенности обычно делается индивидом в сторону внесения поправок в объекте. Он либо пытается воздействовать на ситуацию, переводя ее в состояние, близкое к прогнозному, либо вытесняет обнаруженную нестыковку за пределы своего сознания, внутренне отказываясь осознавать ее, либо объективирует причину таких неувязок в виде некой активной фигуры дьявола (или другого какого внешнего врага). Последнее является источником столь модных в последнее время конспирологических теорий. При неудаче «спасения» МойМира путем «ухода от проблемы» (т. е. в ситуации, когда управление нестыковкой оказывается по каким-то причинам очень важным) человек упирается в необходимость более хорошей модели «этого места» своего МойМира, что по сути есть запрос на создание в его сознании новых структур, способных различать что-то ранее неразличаемое.

На следующем шаге происходит поиск решения для обнаруженной проблемы. Причем следует отметить, что все успешные решения обладают одним общим свойством – сознание индивида поставляет самому себе новые ментальные структуры. Это обычно сопровождается тем, что в своем акте познания интеллект индивида «рвет» имеющиеся ментальные структуры в том месте своего МойМира, где у него накопилось указанное выше когнитивное напряжение, и совершает тем самым акт трансгрессии. В данном разрыве возникают те самые искомые новые структуры, которые немедленно начинают «срастаться» с уже имевшимися, рутинизироваться. В конечном итоге плотность ткани МойМира восстанавливается, что часто сопровождается определенным (иногда очень значительным) переформатированием старых ментальных структур.

Отметим еще одно замечательное свойство трансгрессии. Трансгрессия – это именно выход субъекта за свои пределы, который обычно обеспечивается автодеконструкцией ограничивающих его устремления существующих ментальных структур. То есть практически всегда предел задается человеку его же внутренними ограничителями. И когда напряжение воли или какое другое внутреннее действие вдруг «выбрасывает» личность за пределы подобного ограничения, резко делая «недостижимый» прежде абсолют мелкой относительностью, то обычно это сопровождается возникновением эмоциональной волны очень сильной эйфории, которая захлестывает и несет личность некоторое время. Именно это ощущение обычно называют творческим восторгом.

В принципе очевидно, что эпистема (библиотека знаний) должна играть существенную роль в описанных выше процессах развития сознания каждого, которые по сути являются процессами человеческого познания. Сгруппируем различаемые в общей картине моменты следующим образом (рис. 1.1)³⁷.

Мы здесь имеем субъект, взаимодействующий с тремя мирами – внешним миром, включающим все, что может быть явлено сознанию субъекта в виде, который традиционно обозначается понятием «объект», социумом/обществом и «библиотекой» накопленных знаний (эпистемой). Взаимодействия между этими мирами отражают все важные процессы, имеющие место при развитии сознания индивида. Действительно, взаимодействия 1, 4 исследуются в рамках традиционной классической гносеологии (с упором на взаимодействие 1). Взаимодействие 3 отражает социализацию человека, 3 + 2 – его обучение. В результате этого человек усваивает не только хранимое в эпистеме уже вербализованное знание, но и различного рода навыки и умения, позволяющие ему применять имеющиеся теории к анализу реальных ситуаций, – то знание, которое иногда называют «неявным»³⁸. Акт индивидуального познания происходит в рамках отношений 1, 2, 3: субъект настраивает свое восприятие в рамках избранной научной парадигмы (2, 3), и затем он обрабатывает результаты своего опыта (1) и опыта других исследователей (2). Полученные новые знания в своей вербализуемой части складируются в эпистему (2). В то же время по каналу 3 до субъекта доводятся различные социальные ограничения и табу. Например, та информация, что неуважение «талмуда» «великих рассказов» общества, являющихся каноническими для данного момента времени, может привести к репрессиям (т. е. к перекрытию канала 2 и существенному ограничению канала 1) или даже ликвидации (казни) субъекта.

Данная схема существенно основана на дефолтном использовании понятия информации, которая, являясь атрибутом материи, служит имманентной составной частью внешнего мира, отражая имеющиеся в нем различия. В этом плане по своей форме эпистема представляется специальным образом организованной людьми частью внешнего мира – набором материальных носителей с записанной на них информацией: текстами, заключающими в себе знания человечества.

Рассмотренный выше общий цикл взаимодействия человека и эпистемы приводит к следующему варианту структурирования общей «библиотеки» знаний. В эпистеме имеет смысл выделить «слои» сильно формализованного знания, состоящего из (1) научных знаний³⁹ и прочих формальных систем, которые я буду называть (2) метафизическими дедуктивными комплексами (МДК)⁴⁰, чтобы подчеркнуть их текущую нефальсифицируемость. В эпистеме также видны «слои» слабо формализованного знания, к которым, в частности, относятся (3) прилегающие к слою МДК менее структурированные нарративы типа религиозных сводов или литературных произведений, а также (4) эмпирические знания, которые пока еще не включены в научный и/или метафизический оборот. Все это дополняется (5) обыденными практическими знаниями, результирующими повседневную практику людей.

Как уже отмечалось в предыдущем разделе, наличие объективного критерия истинности (соответствие опыту/практике) и строгого внешнего референса обеспечивает унификацию научного поля смыслов. Возникающие на «переднем крае науки» альтернативные концепции со временем тяготеют к преобразованию в какую-то единую теорию, служащую основанием для дальнейшего продвижения научного знания «вперед». Так же единое поле смыслов получается в результате повседневной практики человечества, основанием чего является существование строгих внешних референсов у мира вещей. Единство повседневного поля смыслов закрепляется и обогащается языком, выбранным для коммуникации и координации своих действий социумом, к которому принадлежит человек. По всей видимости, именно единственность поля смыслов в слоях (1) и (5), определенных выше, явилась основанием для возникновения и поддержания универсального системного метарассказа, в соответствии с которым каждый человек ожидает в идеале также и наличия единого смыслового поля для всех людей и в слоях (2), (3) и (4). Однако накопленный социальный опыт показывает, что, по всей видимости, это ожидание неправомерно – см.

детальное обсуждение этого в подразделе «Мировоззренческие системы» раздела «Очерк эпистемологии – науки о знаниях» настоящей главы.

Рассмотренное ранее развитие научного смыслового поля через эволюцию парадигм (см. подраздел «Развитие научных знаний» раздела «Очерк эпистемологии – науки о знаниях» настоящей главы) может быть положено в основу поиска закономерностей развития человеческой эпистемы в целом. Надо только расширить ее область описания, включив туда и другие виды текстов в дополнение к научным. При этом следует ожидать, что выход за рамки научного знания, в котором научный критерий истины осуществляет унифицирующее давление на конкурирующие парадигмы, привнесет в отбор «правильных» знаний элементы стихийности и иррациональности, сделав эволюцию такого знания более похожей на дарвиновскую.

Выше уже отмечалось (см. подраздел «Мировоззренческие системы» раздела «Очерк эпистемологии – науки о знаниях» настоящей главы), что за пределами науки чаще всего отсутствует единый подход к решению человеческих проблем. И такая неединственность принятых концепций, по-видимому, объективна, поскольку она отражает разнообразие человеческих психотипов. Действительно, трудно ожидать, что строгая рациональность, необходимая для успешной работы в области математики, будет также способствовать успеху в искусстве, где скорее от человека требуется интуиция и иррационализм, умение «слышать музыку горних сфер».

Многие актуальные философские системы дают неотличимые конкретные проекции на область человеческой практики, что не позволяет установить их ошибочность на основании практического опыта. С другой стороны, история показывает, что такие системы тоже развиваются. Они появляются, расширяют зону своего влияния, конкурируют с другими дедуктивными комплексами. Системы могут сливаться и расщепляться. Они могут потерять свою влиятельность и стать маргинальными, могут исчезнуть из дискурса и возродиться вновь через некоторое время. Или не возродиться никогда.

При дальнейшем осмыслении механизмов функционирования конкурентного поля знаний, обеспечивающих описанное выше поведение, имеет смысл опереться на микроуровень описания, которым в данном случае являются люди – последователи конкурирующих идейных подходов⁴². Чем больше людей является апологетами концепции, тем шире зона ее влияния. Поэтому сразу же выявляются два фактора, оказывающих давление на структуру эпистемы, – это полезность и простота⁴³. Человеку нужно решать свои проблемы, поэтому он скорее будет «голосовать» своими каналами восприятия в пользу знания, помогающего ему жить хорошо, чем какого-то другого знания. Простота же концепции облегчает процесс обучения, поэтому при прочих равных более простая концепция будет наращивать свою зону влияния быстрее, чем более сложная.

Понятно, что каждая концепция приходит не на пустое место. Она, во-первых, «вытесняет» какую-то предыдущую концепцию и, во-вторых, конкурирует за «место под солнцем» с какими-то другими концепциями. Поэтому то, что концепция является развитием предыдущей, оказывается ее конкурентным преимуществом (в силу инертности человеческого сознания). Далее человек обычно не имеет возможности подробно разбираться с существом концепций, поэтому он вынужден доверять экспертам⁴⁴ в их оценках полезности концепций. Это дает преимущество более распространенной (более влиятельной) концепции по сравнению с менее распространенной. Еще один фактор влияния связан с общественным и групповым авторитетом сторонников и/или с государственной политикой. Данный фактор повышает конкурентоспособность концепции в лояльных авторитету слоях общества и понижает конкурентоспособность в оппозиционно-маргинальных слоях.

Общая картина развития содержимого эпистемы получается очень похожей на эволюцию биосферы – разные парадигмы борются за место в головах людей и на полках «библиотек», обеспечивая идейное разнообразие мира. При этом можно видеть, что эволюция эпистемы в принципе основана на двух основных движущих силах. Во-первых, это «внутривидовой» отбор, обеспечивающий внутреннее развитие содержания парадигм и имеющий скорее планово-селекционную природу, чем обусловленный дарвиновским «давлением естественной среды». И, во-вторых, это «межвидовая» конкуренция парадигм/смысловых полей за сознание индивидов в случае, когда несколько концепций имеют свои проекции на актуальное проблемное поле человека.

Как это должно быть понятным из уже обсужденного материала, выбор индивидом своей базовой мировоззренческой парадигмы является актом иррациональным. И действительно, мировоззрение человека существенно опирается на его философское ядро. У философии же существуют и свои проблемы, отражающие главные жизненные вопросы человека, и свои методы их решения. Различные философские системы обычно представляют собой развитые и непротиворечивые дедуктивные комплексы. Однако в своих следствиях, которые можно сопоставить с опытом, современные философские системы обычно дают неотличимые результаты, хотя исходные посылки у них совершенно разные. В конечном итоге мы имеем дело с множественностью философских систем и с возможностью выбора из этих систем той, которая человеку больше подходит из каких-то других соображений. Обычно такой выбор осуществляется в соответствии с теми «великими рассказами», которым следует человек в своей жизни, с его моральным выбором.

Вот как, например, обосновал свой выбор критического рационализма (КР) Карл Поппер⁴⁵. Во-первых, он показал, что

КР не может сам оправдать собственное использование. Т. е. выбор данного метода для познания является иррациональным актом, основанным на моральном решении человека⁴⁶. Анализируя следствия принятия на вооружение КР в конкуренции с иррационализмом, Поппер пришел к выводу, что данное мировоззрение более родственно эгалитаризму и гуманизму⁴⁷ в пику тяготения иррационализма к элитарности⁴⁸. КР продвигает в общественную практику людей убеждение, согласование позиций, в отличие от иррационализма, в рамках которого насилие часто остается единственным способом достижения цели⁴⁹. Свобода мысли, являющаяся основой КР, оттеняет родственность иррационализма догматизму и авторитарности. В рамках КР люди принимают ответственность за свои решения на себя, в то время как иррационализм дает возможность списать последствия действий на законы истории или другие внешние обстоятельства⁵⁰.

В заключение заметим, что все моральные аргументы, которые были приведены К. Поппером в обоснование сделанного им мировоззренческого выбора, лежат в струе эмансипационного метарассказа.