Текст книги "Россия и Современность: Проблемы совмещения. Опыт рационального осмысления"

Общественные структуры

Взаимодействие людей в рамках общественных структур является важной составляющей их жизни. Средний человек обычно работает в какой-то организации (не менее 40 часов в неделю), он состоит в различного рода ассоциациях, взаимодействует с друзьями и приятелями. Он взаимодействует с коммерческими организациями, покупая необходимые товары и услуги для обеспечения своей жизнедеятельности. Он взаимодействует с государством, платя налоги и участвуя в требуемых государством действиях. В принципе даже семью можно считать вариантом общественной структуры.

Как уже указывалось, каждая организация представляет собой дуализм иерархии и правил ее функционирования, причем последние являются отражением в организации сложившихся общественных институтов. Верно и обратное – система общественных институтов (или действующая совокупность социальных норм общества) в значительной степени складывается из правил функционирования организаций и их взаимодействия с социальным окружением.

Иерархия — это один из способов согласования и гармонизации неодинакового, поэтому по большому счету она неотделима от Социального. Иерархия существует уже у социальных животных, причем не только у высших (стая собак, прайд львов), но и у насекомых (пчелиный рой, муравьиная семья). При объединении людей в иерархию возникает неравенство, у которого может быть как материальное измерение (правила распределения ресурсов), так и символическое, выражаемое социальным статусом члена социума или его социальным капиталом (П. Бурдье)⁹⁷.

Правила функционирования иерархии возникают из решаемых организацией задач на основе действующей институциональной культуры. При этом обычно правила реализуются в виде набора рутин: повседневных практик взаимодействия людей в организации между собой, а также их взаимодействие с окружением – людьми, не входящими в рассматриваемую организацию, и другими организациями общества. Понятие рутины возникло в институциональной экономике для отражения некоторых фундаментальных сущностей природы человека, связанных со склонностью большинства людей к постоянству в своих привычках. Это постоянство отражает стремление людей к тому, что Э. Гидценс назвал в своей социологической теории «онтологической безопасностью» (см. приложение 3.1: «Основы социальной теории Э. Гидценса»), В принципе рутинизация повседневности, наверное, связана с тем, что человеческое общество длительное время развивалось на пределе выживания и малейшие сбои функционирования социального организма могли привести к гибели социума через его вымирание или поглощение соседями. Поэтому удачные социальные практики, помогающие социуму выжить в неблагоприятном окружении, сакрализировались, а изменения и отклонения табуизировались, отражая опыт как своих пережитых кризисов, так и кризисных ситуаций у соседей.

Так в процессе длительной социальной эволюции, по-видимому, и сформировались установки, связанные с общим нежеланием людей менять что-либо в своей жизни пока не «припрет». То, что такой подход до сих пор обнаруживается доминирующим в исследованиях по мотивации управленцев и принятии управленческих решений, даже когда социальная среда меняется очень быстро и поток нововведений высок как никогда ранее, показывает сильную укорененность и устойчивость данной ментальной структуры общественного сознания. С другой стороны, нельзя не отметить, что социальный организм все-таки может меняться. В обществе всегда присутствует небольшая доля новаторов, людей, которые стремятся изменить жизнь к лучшему. Борьба новаторов с привычками консервативного большинства и составляет суть того процесса, который видоизменяет организации, толкая общество вперед по пути развития, и в то же время сохраняет сложившуюся общественную целостность. Социальные изменения особенно облегчаются в моменты общественных кризисов, когда имеющиеся рутины не могут обеспечить какие-то жизненно важные системы общественного функционирования и необходимость внесения изменений для спасения общества от краха становится очевидной многим. В этот момент оборона консерваторов обычно слабеет, что открывает путь внедрению социальных инноваций. Через некоторое время по мере привыкания людей инновации становятся рутинами и включаются консерваторами в свою «красную книгу» – перечня защищаемого от натиска социальных новаторов следующего поколения.

Здесь следует отметить, что процесс изменения общественных структур значительно ускорился после начала эпохи Просвещения (XVIII век), когда практически все стороны жизни стали подвергаться рациональной проработке. В частности, осмысление и рационализация сложившихся традиционных организаций, которые возникли в результате исторической социальной эволюции, привели к возникновению концепции бюрократии⁹⁸ – эффективной управленческой организационной структуры. В соответствии с концепцией М. Вебера можно выделить следующие основные характеристики данной формы организации труда⁹⁹:

1. Специализация и разделение труда. Каждое подразделение и каждый сотрудник имеют четко определенные обязанности и зону деятельности, которые не должны пересекаться с оными других членов организации.

2. Вертикальная иерархия. Каждый человек, входящий в бюрократическую иерархию, руководит нижестоящими людьми и подчиняется вышестоящим. Этим обеспечивается сходство строения бюрократии с пирамидой. Причем каждый элемент организационной структуры оказывается под контролем руководства.

3. Регламентация и обезличенность функционирования. Бюрократия характеризуется полной рационализацией функционирования в пределе исключающей все иррациональные и эмоциональные моменты человеческих отношений. Деятельность каждого элемента бюрократической организации четко определена правилами и инструкциями, направленными на однозначное определение допустимых действий для каждого работника, с тем чтобы организация в целом смогла бы эффективно достичь своих целей. Рационализированы и регламентированы также все внутренние процессы, включая подбор и назначение людей на посты, оценку их деятельности, их поощрение и наказание. Любые отклонения от действующих правил рассматриваются как коррупция и наказываются.

Основной идеей дизайна бюрократии как социальной структуры является среди прочего и борьба с коррупцией. Под коррупцией я буду понимать любые целенаправленные действия по созданию отклонений в функционировании социальной структуры от предписанного заложенными в основу ее дизайна правилами, приводящими к жертве ее эффективностью, целями, миссией в пользу непредусмотренной этими правилами выгоды каких-то третьих лиц. Именно для борьбы с коррупцией создаются детальные инструкции по функционированию организации, именно для этой борьбы внедряются и поддерживаются этические стандарты организационной культуры. И именно обнаружение фактов коррупции является главной целью для подразделений организационного контроля.

В своем крайнем пределе бюрократическая рационализация социальных структур привела к тейлоризму¹⁰⁰ – системе организации труда, основанной на четком определении всех необходимых операций в рутинах бюрократической иерархии и жестком нормировании времени, требуемого для каждой операции. Однако «однобокость» такой формализации из-за принятия во внимание лишь одной группы факторов, связанных лишь с декомпозицией целей деятельности организации вплоть до конкретных операций на каждом рабочем месте, неожиданно породила проблемы совместимости человеческой психики с требованиями к элементам получаемой социальной структуры. Подобные проблемы обычно обозначаются термином «отчуждение»¹⁰¹. Один из видов отчуждения в бюрократии наблюдается по линии взаимодействия организации с ее окружением, когда, например, решающие свои вопросы люди деперсонализируются бюрократической структурой до уровня своих личных дел на столе у чиновников. Другой вид отчуждения наблюдается у работников внутри самой организации, когда, например, в их головах происходит так называемая сакрализация рутин. Механизм данного процесса обычно основан на замещении в сознании исполнителей миссии организации в целом локальными «правилами функционирования», что порождает так называемый ритуализм¹⁰¹. Как видно из информации, приведенной в ссылке к данному слову, ритуализм находит свое основание все в том же стремлении людей к онтологической безопасности, о котором мы уже упоминали и которое будет рассмотрено подробно в следующей главе.

В дополнение к разным видам отчуждения, вмененно свойственным бюрократии, развитие цивилизации обострило еще одну проблему – проблему эффективного совмещения бюрократии и творчества. Данная проблема актуализировалась в результате конкуренции, когда, выбрав все резервы эффективности на пути оптимизации своих структур, организации вдруг обнаружили, что дальнейший рост отдачи от их деятельности обусловлен главным образом внедрением инноваций, которые как раз и отличают организации-лидеры от своих конкурентов и позволяют лидерам в результате своей деятельности «снимать сливки», побеждая в конкурентной борьбе. При этом создание и внедрение инноваций в существующую структуру рутин требует творческого подхода и совсем не совмещается с детальным регламентированием каждой операции, что свойственно бюрократиям из-за желания минимизировать коррупцию.

Опыт изменения структур различных организаций с целью понижения степени отчуждения вовлеченных в деятельность организации людей показал возможность роста эффективности социальных структур в результате подобной дебюрократизации. Это открыло новую страницу в теории организаций, современные исследования которой обобщают/предлагают для практической проверки различные способы более адекватного учета психики людей. Начавшись с возникновения альтернативной тейлоризму теории человеческих отношений¹⁰³, данное направление прикладной теоретической мысли существенно обогатило наши представления о влиянии «человеческого фактора» на работу организаций. В частности, отрабатывая возникшие вызовы, организации (1) занялись персонализацией отношений с окружением; (2) выделили время работников и внедрили дополнительные процессы по поддержанию стандартов корпоративной культуры с некоторыми универсальными элементами (регулярное напоминание о корпоративных ценностях, поддержка командного духа, мотивация персонала на карьерное продвижение); (3) отработали способ включения в бюрократию творческих элементов (локальная частичная самостоятельность, поощрение инициативы и нестандартности подходов) и сделали много других находок и открытий. Как результат в настоящее время в копилке человечества имеется широкий спектр апробированных практикой типовых организационных структур. Однако любая классификация теории организаций в качестве точки отсчета выбирает идеальную бюрократию, а все остальные типы организаций определяются лишь степенями отклонения от этого полюса (дебюрократизации).

Завершив таким образом очерк общих принципов построения социальных структур, в заключение данного раздела имеет смысл кратко упомянуть о возможности классификации организаций по их целям/видам деятельности. При этом в имеющемся многообразии общественных структур четко различимы (1) государственные структуры, (2) экономические структуры, (3) политические структуры, (4) структуры социальной сферы общества, (5) различного рода досуговые ассоциации. Здесь же можно упомянуть и семью, а также многие другие более специальные типы социальных структур.

Строение общества

Как уже отмечалось, общественные структуры через свою иерархию конституируют социальное неравенство людей. Вся сумма общественных иерархий задает распределение общественных статусов среди членов социума, определяя таким образом строение общества. Поскольку человек одновременно участвует во многих социальных группах и организациях, а различные организации отнюдь не однозначно соотнесены с такой характеристикой, как общественная значимость, то детальное описание устройства современного общества становится очень сложной задачей. Однако если ограничить свое рассмотрение попыткой определить самые общие универсальные группы, то очень интересный и нетривиальный результат может быть получен при рассмотрении отношения людей к функции общественного управления.

Подобный подход является характерным для так называемой теории элит¹⁰⁴, однако, забегая вперед, хочу отметить, что в рамках моего рассмотрения выделяются не две общепринятые стандартные группы (элита и масса), а три (актив, масса и коагулят)¹⁰⁵. Элита при этом определяется как самый верхний слой актива¹⁰⁶.

Актив общества — это те люди, которые профессионально занимаются управлением, кто все свое рабочее время посвящает организации и координации других людей для достижения общественных целей. Актив возникает естественным образом в любом социуме, который достиг определенного уровня сложности. То есть в случае, когда функция управления требует своей специализации и набор решаемых задач заполняет все время выделенных обществом для этой функции людей. Ключевая характеристика актива – наличие организаторских способностей, разновидностью чего является предпринимательская способность.

При этом основная масса людей специализируется на других видах деятельности и служит для управленцев строительным материалом при создании различного рода общественных структур (см. предыдущий раздел данной главы). К числу последних относятся государство, экономические структуры (фирмы и корпорации), другие общественные структуры различных типов (профсоюзы и ассоциации, саморегулируемые профессиональные организации и кондоминиумы, неправительственные общественные организации и кооперативы).

Масса обычно делегирует политические и управленческие функции активу, занимаясь в основном частной жизнью. Актив структурирует себя и массу, задавая «каждому «сверчку свой шесток». Представители массы принимают свое положение в обществе, определяемое активом, и в основе своей лояльны сложившемуся общественному порядку.

Все вышесказанное не значит отсутствия конкуренции/соревнования между людьми. Различные части актива борются между собой за положение в обществе и влияние на общественное целеполагание и распределение ресурсов. Каждый человек из массы также желает улучшить свое личное положение, выстраивая свою карьеру. Но в целом общественные правила игры людьми из этих групп под сомнение не ставятся, люди в целом лояльны существующей общественной системе, что не мешает им, впрочем, бороться за заполнение системы выгодным им общественным контентом. При этом могут существовать программы реформ, заключающиеся в частичном изменении действующих правил, в не очень большой перестройке общественного каркаса.

Верхний слой актива, где сосредоточено принятие стратегических решений, важных для всего общества, будем называть элитой. В принципе именно элита структурирует общество, оформляя социальную систему через подчиненный себе слой профессиональных управленцев – актив, который в свою очередь уже воспроизводит заданные рутины в обществе через руководство массой. Именно в руках элиты находятся возможности по распоряжению значительными общественными ресурсами как частными, так и государственными, для обеспечения принятых ими стратегий.

В дополнение к элите, активу и массе можно выделить еще одну группу – социальный коагулят. Это люди, которые в принципе не согласны с тем положением в обществе, которое им определяет актив. Претендуя на большее и не находя поддержки ни у актива, ни у массы, данные индивиды начинают отвечать им пренебрежением или даже ненавистью. Они начинают отрицать существующие ценности общества, ставить под сомнение легальность актива, естественно, при этом попадая в социальную изоляцию. Впрочем, это скорее именно самоизоляция, которую данные люди сами же и поддерживают. Избранная ими модель поведения «непризнанных гениев» толкает их к созданию мифа о собственной избранности, что завершается такой стандартной формой их общественного бытия, как секта. Один из частных примеров реализации данного механизма был рассмотрен в работе В. Нифонтова¹⁰⁷. Другой пример представляет генезис такого социального слоя, как пресловутая «русская интеллигенция».

Таким образом, анализ социума по отношению к функции управления дает три основных компонента – актив (вместе с включенной в него элитой) массу и коагулят. Этим мой анализ расширяет обычный подход к теории элит¹⁰⁸, восходящий к Г. Моска и В. Парето (см. обзор таких теорий в комментарии по одной из ссылок выше). Он также интегрирует в естественное строение социума очень интересную страту, которая пока недоизучена, несмотря на ее влиятельность, особенно в моменты кризиса. Интересно отметить, что предложенная социальная стратификация универсальна, поскольку данные социальные группы можно выделить практически во всех известных социумах.

Грубая оценка для современных условий дает численность актива на уровне 7—15 % от численности взрослого населения страны, численность элиты – около 1 %, а численность коагулята обычно не превышает 1–2 %.

Кстати, если вместо достаточно четко определенной функции «управления» взять традиционно используемую в теории элит функцию «правление», то вычленяться в качестве верхнего слоя будет именно элита – те, кто правит (Г. Моска). При этом на следующем логическом шаге встанут вопросы: «А на кого опирается элита в своем правлении? Кто помогает элите обеспечить ее гегемонию в обществе?» – см. также подраздел «Власть» раздела «Социально-культурные универсалии: Власть, Справедливость и др.» настоящей главы. И ответ на данный вопрос вводит в рассмотрение то, что обычно называют «средним классом», – субэлитные слои общества, несущие основную нагрузку по поддержке гегемонии текущей элиты. Опираясь на основную стратификацию данной книги, можно отметить, что к среднему классу следует прежде всего отнести внеэлитный актив, дополненный верхними слоями массы. Именно эти люди находятся в зоне видимости для остальной массы и именно они задают остальному обществу стандарты поведения. Поэтому, чем больше численность среднего класса, тем шире база гегемонии текущей элиты в обществе.

Актив общества представляют собой люди, наделенные властью, и в основном лояльные существующим порядкам. Это становой хребет социума. Люди, которые организуют пространство вокруг себя, привносят в общество пассионарность. Именно актив нации выдвигает и согласовывает цели и стратегии как на уровне страны, так и на уровне отдельных общественных структур. Именно актив организовывает людей на работу по достижению поставленных целей. Интуитивно понятно, что чем более представителен актив, тем это лучше для общества¹⁰⁹.

Неотъемлемой частью актива является техноструктура – слой управленцев и специалистов-экспертов в крупных и средних корпорациях и государственных органах. Дж. Гэлбрейт¹¹⁰ показал, что техноструктура является ключевым слоем современного западного общества, определяющим общественные цели и правила игры. В частности, воздействие техноструктуры выхолостило суть крупной частной собственности, отделив функцию распоряжения от функции владения, что привело к ее фактическому обобществлению. Тихой сапой максимизация прибыли как цель экономических агентов была заменена ростом масштабов бизнеса; и было также сделано много других аналогичных социальных изменений, кардинальным образом преобразовавших западный мир в рамках так называемой революции менеджеров.

В идеале представители актива нации должны быть харизматическими лидерами, настроенными на развитие общества, которое включает в себя как улучшение положения страны в мире, так и улучшение жизни людей в самой стране. По крайней мере те из этих представителей, которые концентрируются в верхней части актива – в элите общества, ведь во многом социальная конкурентоспособность страны определяется именно что качеством ее элиты.

Традиционно актив (и особенно элита) рекрутировался из высших классов. Однако со временем, с развитием эгалитарных тенденций, актив стал набираться на основе всего общества. Институты отбора и воспитания актива и элиты (социальные лифты) являются важной составной частью социумов преуспевающих стран.

Основная масса народа представляет собой «молчаливое большинство» – термин, введенный французским социологом Ж. Бодрийаром¹¹¹. Обычно это люди, лишенные лидерских качеств, лояльные существующим порядкам. Они вполне комфортно чувствуют себя «ведомыми» и являются строительным материалом всех общественных структур. Делегировав управленческие и политические функции активу, эти люди в основном концентрируют свой интерес на частной жизни, на семейных делах, на различных хобби. Они избегают политики, касаясь ее, может быть, только при выстраивании своей карьеры. Или в моменты крутых социальных перемен, когда элита допускает слишком высокие социальные напряжения и не может управиться с ними. Крайним случаем последнего являются революции.