Текст книги "Мертвая вода"

Полицаи на КПП проверили документы и пропустили в форштадт. Угрюмые, в бронежилетах, касках, с дубинками – ничего общего с радушными полицаями увеселительных кварталов. Эти смотрели свысока, выпячивая челюсть, и лениво помахивали дубинками.

– Проходим, гражданин!

Стоило Кириллу остановиться, как к нему подошел полицай, похлопывая дубинкой по ладони. Взгляд точно рентгеном просветил насквозь. Кирилл хотел было спросить, где тут можно переночевать, но вопрос замер на губах. Он отвернулся и зашагал по улице. Полицай проводил его тяжелым взглядом.

Кирилл бывал в форштадте только по работе, увеселительные кварталы его не притягивали. Теперь он заново его открывал. Вблизи все смотрелось иначе, чем из окна служебного ховера. Угрюмые, грязные, серые улицы без единого дерева. Серые дома, покрытые потеками, обшарпанные бетонные стены, кое-где фанера вместо стекол. Мрачные, сгорбившиеся люди в невзрачной, потертой одежде – ничего общего с яркими красками полиса. Допотопные дизельные грузовики, чей вонючий выхлоп смешивался с кислой вонью помоев и запахом немытых тел. Уличные торговки в грязных фартуках, продающие пирожки с лотков. Подпирающие стены коротко стриженные парни опасного вида. И на всем – печать нищеты и безнадежной безысходности.

Улица, по которой шел Кирилл, примыкала к увеселительному кварталу. Столбы пестрели объявлениями:

«Требуются юноши и девушки без комплексов на высокооплачиваемую работу»,

«Мы ждем тебя, горячие и влажные»,

«Требуются рабочие в Западную Сибирь. Паек, проживание, работа вахтовым методом»,

«Апартаменты на съем, почасовая оплата».

Последнее могло бы Кирилла заинтересовать. Он уже было двинулся по указанному адресу, но сообразил, что значит «почасовая оплата», плюнул и пошел дальше.

У отделения Армии Спасения, где раздавали эрзац-пищу, змеилась очередь. Кирилл присмотрелся и вздрогнул: от очереди веяло равнодушием и безысходностью. Потухшие глаза, отвисшие челюсти, женщины, неотличимые от мужчин. Кирилл ускорил шаг. Почти сразу же он уперся в еще одну очередь, у биржи труда.

Здесь равнодушия не было и в помине. Трехзначные номера на руках, активисты, зорко следящие, чтобы никто не прошел без очереди. У входа в здание очередь превращалась в бурлящий котел, откуда то и дело выныривали раскрасневшиеся, расхристанные, но счастливые люди с бумажками в руках.

Работа в форштадте означала все: настоящую еду, а не эрзац-пищу, школу для детей, доступ к медицине, жизнь в относительно приличном квартале, где хотя бы днем можно спокойно пройти по улице, не будучи ограбленным или изнасилованным. За работу, любую работу, держались обеими руками.

Чем ближе к центру, тем больше становилось прохожих. С непривычки Кирилл все время выбивался из ритма, то натыкаясь на впереди идущих, то останавливаясь. Его толкали, материли. Кирилл сначала извинялся – больше по привычке, потом перестал. Форштадт принял Кирилла, он смешался с толпой, даже стал двигаться, как все, сгорбившись и шаркая по растрескавшемуся асфальту.

Увидев вывеску «Ломбард. Скупка. Продажа. Товары на любой вкус», Кирилл подошел и толкнул тяжелую железную дверь. Сидящий на стуле охранник окинул его ленивым взглядом и уткнулся в порножурнал. Дверь закрылась, городской шум как ножом отрезало. Кирилл перевел дух. Больше для приличия прошелся вдоль прилавка, разглядывая товары. Одежда, обувь, электроника, ювелирные изделия под бронированным стеклом – вывеска не врала, товары действительно были на любой вкус. У Кирилла мало-помалу сложился план действий. Первым пунктом в списке стояло «раздобыть денег».

Откуда-то вынырнул хозяин. Он до того напоминал Ройтмана, что Кирилл вздрогнул: такие же рыжие волосы и темно-серые глаза с хитринкой.

– Чего угодно господину?

– Вы даете деньги под залог вещей?

– Даю, – буркнул торговец.

Увидев одетого в хай-тек одежду Кирилла, он решил, что к нему зашел выгодный клиент. Кирилл снял куртку, положил на прилавок. Хозяин скорчил презрительную рожу, но в глазах загорелся огонек интереса. Куртка у Кирилла была не простая, хай-тековская.

Торговец провел по волосам толстыми пальцами. Тоном ставящего диагноз врача произнес:

– Десять евро…

– До свидания.

– Пятнадцать!

Пока Кирилл торговался, зашел покупатель, здоровенный бородатый мужик в камуфляже, с тесаком на поясе. Он скинул на пол объемистый рюкзак и стал ждать. Когда торговец предложил Кириллу не отдавать куртку в заклад, а продать, бородатый вмешался:

– Хаим, да ты как маленький! Он же все равно не сегодня-завтра копыта отбросит, и куртка твоя будет!

– Я честный бизнесмен, – театрально развел руками торговец.

– Я не собираюсь ничего отбрасывать, – вскинул голову Кирилл, перейдя на русский.

– Расскажи это кому-нибудь другому, – здоровяк захохотал. – Видели мы тут таких. Тебя же из полиса выставили, так? Вашего брата тут много бегает. Выходите за Периметр, тусуетесь неделю-другую, а потом бац – и в петлю!

Кирилл сообразил, к чему тот клонит – первые дни в камере он тоже лез на стену от отсутствия привычного потока информации. В виртуале было лучше, чем в реальности. Когда винет только появился, многие не вылезали из него сутками. Это стало настолько серьезной проблемой, что доступ в винет ограничили, жестко увязав с количеством часов работы и отдыха. Но ушлые геймеры находили способы обойти запреты.

– Не дождетесь, – бросил Кирилл.

– Уважуха! Сразу видно – серьезный мужчина!

Здоровяк смерил Кирилла испытывающим взглядом и уже другим тоном спросил:

– За что из полиса-то выгнали?

– За невосторженный образ мыслей, – ответил Кирилл и поежился, вспомнив Штыря.

– А-а, романтик, – понимающе хмыкнул здоровяк. – Революционер! За справедливость, всемирное счастье и все такое. Ну и дурак!

– Господин хай-тек, мы прервались, – напомнил о себе торговец. Его пальцы все время двигались, то выбивая дробь на прилавке, то чертя узоры на стекле.

Сторговались на шестидесяти евро и обычной куртке взамен; три месяца, чтобы вернуть долг. Хаим с убитым видом, точно на похоронах любимой тетушки, выложил деньги.

– Не знаете, где здесь можно ночлег найти? – спросил Кирилл.

– Я не справочное бюро, – отрезал торговец и отвернулся.

Здоровяк погладил бороду рукой и сказал:

– Сходи к мамаше Лю, два квартала вверх по улице и направо. Номер 127 на Гентер-штрассе. Как раз по твоим финансам… Да не зыркай ты так, ведь ясно же, что не от хорошей жизни одежку в заклад отдал.

– Благодарю, – склонил голову Кирилл.

– Если чего надо, обращайся. Меня Пиратом зовут, и меня тут все знают, – здоровяк осклабился.

Кирилл кивнул, забрал с прилавка потертую камуфляжную куртку, что всучил ему Хаим, и отправился искать дом мамаши Лю.

Это оказалось труднее, чем он думал. Кирилл битый час блуждал между похожими как две капли воды, одинаково запущенными, грязными домами без табличек. Заблудившись, попытался спросить у прохожих. Первый просто проигнорировал вопрос, второй, небритый мужик с пропитым лицом, промычал что-то нечленораздельное и пошел дальше. Выручили мальчишки, катавшиеся прямо по проезжей части на ржавом велосипеде, одном на двоих. Они вопрос Кирилла поняли и подсказали, куда идти. Кирилла поразил внешний вид мальчишек, нестриженых, неухоженных, босых, несмотря на сентябрьскую погоду. В полисе встретить ребенка в таком виде было просто невозможно. Поговорив с детьми, Кирилл понял, почему взрослые не стали ему отвечать: он обращался к ним по-немецки. Мальчишки тоже не сразу поняли вопрос, но все же ответили, с сильным акцентом, но внятно. Кирилл намотал информацию на ус и, когда нашел нужный дом, сразу заговорил по-русски.

Мамаше Лю принадлежала половина длинного пятиэтажного дома, торцом выходящего на главную улицу форштадта. На другой стороне улицы начинался увеселительный квартал, там призывно мигала реклама и гремела музыка.

Хозяйка оказалась старой дородной китаянкой. Глянув на ее раскосую, сморщенную физиономию, Кирилл заподозрил, что без взятки комиссии по расовой чистоте тут не обошлось. Мамаша Лю привела его в комнатушку, окнами выходящую на задний двор.

– Десятка в неделю, туалет, душ и кухня на этаже.

Прямо под окнами стояли мусорные баки. Вонь пробивалась через наглухо запертое окно. Размерами комнатушка была не больше той камеры, где сидел Кирилл. Хозяйка неправильно истолковала его молчание и сердито пробасила:

– Сам хотел подешевле. Если что не так, вали в другое место, нечего мне тут!

Кирилл заверил хозяйку, что все в порядке, и заплатил за месяц вперед. Хозяйка ушла, он остался один. Лег на скрипнувшую под его весом колченогую кровать и заснул, не раздеваясь.

Жизнь в форштадте чем-то напомнила Кириллу армейский курс выживания. Только там выживать приходилось в условиях дикой природы, болот и лесов, а тут джунгли были бетонные, населенные самыми опасными в мире дикими животными: людьми. В форштадте Кирилл столкнулся с бытовыми трудностями, о которых раньше и понятия не имел. Например, он не умел готовить, и ему пришлось ходить в местную столовку, где, отстояв очередь, он получал завернутое в серую волокнистую бумагу мясное нечто за евро и стакан мутного чая за двадцать центов. В заведениях поприличнее цены были такими, что Кирилл туда и не заходил. О переходе на эрзац-пищу он не думал: лучше смерть.

Кирилл пытался готовить сам, из купленных на ближайшем базарчике продуктов. Мучился с грязными тарелками, пока ему кто-то не подсказал купить жидкость для мытья посуды. Соседка по этажу, усталая многодетная мать Люба, на широких плечах которой, кроме пьяницы-мужа, были еще пятеро пацанов, мал мала меньше, увидев, как он мучается, предложила помощь. Кирилл носил продукты с базара, она готовила. А чего стоила вечно меняющаяся погода: то холодно, то жарко, то вообще дождь! Привыкший к постоянной погоде полиса Кирилл несколько раз промокал до нитки.

Кроме того, нужны были деньги. Спустя две недели, когда быт кое-как наладился, денег осталось в обрез. Кирилл попытался найти работу. На официальной, «федеральной» бирже труда, отстояв огромную очередь, он получил список предприятий, куда мог бы устроиться. На собеседовании его встречали с распростертыми объятиями, ведь техники – профессия нужная. Но, прочитав резюме и узнав, за что Кирилл вылетел из полиса, быстро скучнели и обещали перезвонить. Пару раз он находил подработку на стройках, таскал мешки со строительным мусором, но финансовых трудностей это не решило. Пришлось снова идти в ломбард, закладывать ботинки.

У прилавка толпился народ. Кирилл отошел в сторону, подождать, пока Хаим закончит с клиентами. Ждать пришлось неожиданно долго, там кипел какой-то спор. Кирилл навострил уши.

– Хаим, да я те зуб даю, работает оно!

Пират тыкал пальцем в лежащий на прилавке планшетный компьютер. Не имеющие имплантов люди пользовались такими, чтобы получить хоть какой-то доступ к сети. Кроме планшета, на прилавке кучкой лежали разнообразные электронные приспособления: навигаторы, системы спутниковой связи, армейские тактические компьютеры – «комлинки» и тому подобные устройства. Было ясно как дважды два, что все это откуда-то украдено. Понимал это и хозяин ломбарда, но брать отказывался: приборы были заблокированы. Как и все современное оборудование, привязанное к конкретному владельцу, в чужих руках они не работали.

– Да тут делов-то, батарею сменить да перезагрузить, и все заработает!

– Вот перезагрузите, тогда и приносите, уважаемый Пират. Я всегда рад приобрести достойный товар. А пока – не обессудьте.

Кирилл подошел к прилавку, двумя пальцами взял ближайший планшет. Пират нахмурился, рука скользнула к бедру.

– Не работает? Разрешите, я взгляну? – вежливо спросил Кирилл.

Уже тащившая тесак из ножен рука разжалась.

– Опа, а ты в этом рубишь, да? Техник, да?

Кирилл кивнул. Имплант у него был непростой, со множеством недокументированных модулей. Ребята из технического отдела написали для него специальную прошивку. Кирилл повертел планшет в руках, положил на прилавок.

Когда Кирилла послали на курсы техников, он не стал отказываться, напротив, получив сертификат техника четвертого класса, продолжил обучение заочно. Спустя четыре года он получил сертификат техника первого класса, которым очень гордился. Поэтому «неисправность» планшета не стала для него загадкой.

После нескольких попыток несанкционированного доступа планшет «закрылся» намертво. Помочь могли только в сертифицированном сервис-центре. Но даже у техников в сервис-центре не было такого импланта, как у Кирилла. Он активировал техническую программу, вошел в техническую консоль планшета по беспроводному подключению, запустил программу-взломщик и стал ждать.

– Ну, чё там? – нетерпеливо переминаясь с ноги на ногу, спросил мужик, глядя в остекленевшие глаза Кирилла.

Кирилл сделал неопределенный жест рукой. Спустя несколько минут его взгляд прояснился.

– Вуаля! – сказал он, как фокусник нажав на кнопку перезагрузки.

Вскоре на экране появилось приглашение зарегистрироваться. Хаим цапнул планшет и впился глазами в экран.

– Работает, – он поднял на Кирилла полный удивления взгляд. – Вы техник, уважаемый! Какой класс, четвертый, третий?

– Второй, – соврал Кирилл.

– А остальные починить сможешь? – влез в разговор Пират.

– Смогу. Но не бесплатно.

– Да не вопрос, договоримся, ты чини… Мы с тобой еще таких дел наворотим! Как тебя там?

Мужик пристально смотрел Кириллу в глаза. Тот понял, что ему заговаривают зубы.

– Сколько?

– Да я же сказал, не вопрос, договоримся!

– Сколько?

– Ну, ты заладил… О-кей, бери… да, ну пятерку за штуку, устраивает? – Пират скорчил огорченную мину.

– Не устраивает, – ответил Кирилл.

Кирилл уже было согласился, но краем глаза заметил ироничный взгляд Хаима и передумал. Слишком легко Пират назвал сумму, значит, надо давить дальше.

– Половину!

– Кх… половину чего? – выпучил глаза Пират.

– Половину того, что он тебе заплатит за товар. – Кирилл мотнул головой в сторону торговца.

– Да ты чё, да ты знаешь, сколько трудов мне стоило добыть это все? – взревел Пират.

Кирилл молча улыбался своим мыслям. Уж очень Пират смахивал на игрового персонажа. Не зря его так назвали – ему бы на палубе парусного фрегата вот так орать, где-нибудь в Карибском бассейне. Побрызгав слюной, Пират вздохнул и, будто делая огромное одолжение, бросил:

– Десять процентов.

– Сорок.

– Пятнадцать, мамкина норка!

– Тридцать.

– Ты Хаиму случайно не родственник? Такой же хапуга!

Поняв, что запутать или запугать Кирилла не получится, Пират сразу как-то обмяк, стал меньше ростом. Услышав про родственные связи, торговец с интересом глянул на Кирилла.

– Не родственник, – Кирилл усмехнулся. – Договорились, двадцать пять процентов.

Хаим повел их в подсобку. Смахнув со стола какой-то хлам, он разложил принесенные Пиратом приборы. В подсобке было жарко, тусклые светодиодные лампочки еле-еле разгоняли полумрак. Кирилл активировал имплант и принялся за работу. Спустя два часа он откинулся на спинку стула и вытер пот со лба. Дело было сделано. Ему удалось вернуть к жизни больше половины устройств. То, что не мог сделать обычный человек, для хай-тека было легче легкого. Небольшие изменения настроек, возврат заводской конфигурации, и приборы один за другим оживали. Некоторые исправить не удалось: механические повреждения Кирилл чинить не умел. Пират остался очень доволен. Кирилл, став богаче на пятьсот с лишним евро, выкупил свою куртку.

– Послушайте, Кирилл, – доверительно, как доброму знакомому, сказал ему на прощание Хаим, – вы зайдите ко мне завтра-послезавтра. Есть серьезная работа, не эта мелочевка.

Кирилл кивнул и пошел домой. Впервые с тех пор, как он оказался в полисе, у него было хорошее настроение. Он понимал, что то, что он сделал, незаконно. Но выбора ему не оставили.

В магазинчике на углу Кирилл купил бутылку виски и нехитрую закуску. Вернулся домой и вышел на длинный балкон, выходящий на заросший сорняком пустырь. Тут стоял продавленный диван и старые кресла, окруженные пепельницами. Кирилл откупорил бутылку, сел в кресло, сделал несколько глотков прямо из горлышка. По телу пробежала теплая волна, стало хорошо.

Рядом в кресло опустился Степан, муж Любы.

– Жизнь-то налаживается, а?!

От Степана несло козлом. Кирилл глотнул виски, чтобы заглушить вонь немытого тела.

– Определенно налаживается…

– Нальешь?

С ловкостью фокусника Степан извлек откуда-то стакан. Кирилл плеснул ему виски. Степан залпом выпил, крякнул, занюхал рукавом, отказавшись от предложенного Кириллом соленого огурца.

Виски быстро кончился, Кирилл дал Степану деньги. Тот сбегал за бутылкой вонючего самогона. Выпили, закусили. Солнце медленно клонилось к закату. Со стороны увеселительного квартала доносилась ухающая музыка.

– Добрый вечер, дядя Кирилл, – поздоровался проходивший по коридору Костик, младший из двух сыновей живущей на том же этаже пары.

Костик был довольно общительным, не то что родители, неплохо говорил по-английски и по-немецки. Кирилл с удовольствием с ним разговаривал, отвечал на вопросы. Вот и сейчас, услышав что на балконе кто-то сидит, Костик заглянул, увидел Кирилла и поздоровался. Кирилл улыбнулся: единственное человеческое лицо среди перекошенных харь. С балкона Кирилл видел, как мальчик прошел по дорожке вдоль дома и повернул за угол.

– Интересно, куда это он? – вслух полюбопытствовал Кирилл.

– Так известно куда, на работу, – пробурчал Степан.

– На работу? Вечером?

– Так у них там вечером самый клев! Клиенты приходят…

– А что он там делает? Убирает, помогает? – спросил Кирилл, уже догадываясь, какой будет ответ.

– Ага, помогает, это… как его… снять напряжение. В полисе много таких, кто по мальчикам, кто по девочкам. Спрос рождает предложение, типа. – Степан рыгнул.

– А полиция?

– А полиция эти заведения крышует. – Степан посмотрел на Кирилла как на недоумка. – И вообще, я считаю, что это хорошо.

– Что хорошо? – не понял Кирилл.

– Что дети могут родителям помогать. Что могут работать. Я своего среднего хотел туда же устроить, в тот же салон, так Любка уперлась, дура! – прорычал Степан. – Я ей так и сказал: дура! С него не убудет, а родителям облегчение. Пашем, как проклятые!

По щеке Степана скатилась слеза. То, что он работает от случая к случаю, сидя на шее у жены, он упомянуть забыл. Кирилл мрачно посмотрел на собутыльника. Его точно ледяной водой окатили, хмель как рукой сняло. Он пододвинул к Степану бутылку и ушел к себе.

Только попытавшись открыть дверь, он заметил, что кулаки его сжаты так сильно, что ногти впились в кожу, а шрам на левой руке побагровел. Хорошее настроение развеялось как дым. С его глаз словно упала пелена – какая по счету? Не первая и, наверняка, не последняя. Кирилл долго лежал без сна, хрустел пальцами, думал, матерился вполголоса и заснул уже под утро.

Через несколько дней он навестил Хаима. Тот отвел Кирилла в подсобку. Кряхтя, вытащил из-под стеллажей на свет длинный деревянный ящик. Внутри оказалось несколько пистолетов и армейская штурмовая винтовка старого образца.

– Сможете снять блокировку? – спросил Хаим.

– Я могу блокиратор отключить, но это не простая операция, – Кирилл пожал плечами. – Одна ошибка, и сработает система самоуничтожения.

Каждое оружие настраивалось на владельца. Специальное устройство блокировало спусковой крючок. Армейское оружие работало только в руках тех, у кого был армейский имплант или чип. При попытке несанкционированного доступа небольшой заряд взрывчатки в блокираторе взрывался, превращая оружие в металлолом.

– Лучше смоги, парень, – Хаим перешел на ты. – Это заказ от очень серьезных людей. Они не поймут отказа!

– Я не сказал, что отказываюсь. Мне потребуется кое-какое оборудование и литература.

– Оборудование найдем, – повеселел торговец. – А литературу сам скачай из сети.

Кирилл покачал головой.

– Хай-тек без доступа в сеть? – Хаим поднял брови. – Ладно, готовь список…

Заказ «серьезных людей» Кирилл выполнил точно в срок. Кроме этого, он чинил разнообразное электронное барахло, что подкидывал ему Хаим, кое-что перепадало от Пирата и его знакомых. Материальное положение резко улучшилось. Время от времени Хаим присылал ему сообщение с условным знаком, тогда Кирилл брал свою сумку со спецснаряжением и шел к торговцу. В подсобке его ждала очередная партия оружия: пистолеты, винтовки, гранатометы. По ком это оружие будет стрелять, Кирилла не интересовало. Ему нужны были деньги. Он еще не знал зачем, плана у него пока не было, но в одном был твердо уверен: деньги лишними не будут.

Кирилл не находил себе места. Время не притупило боль утраты. Он постоянно думал о Хелен и ломал голову, как бы ее найти.

– Хаим, можно в форштадтах найти человека, если не знаешь, как его зовут? – однажды спросил он у торговца.

– Не думаю, – покачал головой Хаим. – А какая у тебя на него есть информация? Описание, фото?

– Я знаю, как его звали раньше, – приоткрыл карты Кирилл.

Торговец задумался.

– Ну, не томи. Если надо денег, так я заплачу, – поторопил его Кирилл.

– Да не в деньгах дело, – отмахнулся Хаим и кивнул на дверь подсобки. – В общем, тебе надо к ним обратиться. А как их найти – сам думай!

Кирилл ушел озадаченный. «Серьезные люди» с ним не общались, просто оставляли товар в подсобке. Без помощи Хаима выйти на них не получится… Или… Кирилл встал как вкопанный, хлопнул себя по лбу.

– Во, я идиот! – громко, на всю улицу произнес он.

– С приходом, чувак!

Подростки, сидевшие на ступеньках подъезда, мимо которого шел Кирилл, захохотали. Кирилл не обратил на молодежь внимания: он понял, как связаться с бандитами.

В следующий раз, вместо того чтобы взять деньги за очередной заказ, Кирилл к ним не притронулся. А в конверт положил флешку, на которую скинул информацию о Хелен и Феликсе. Спустя несколько дней его снова вызвали к Хаиму.

В подсобке на новеньком стуле сидел благообразный седой старичок. За спиной у него стоял громила-телохранитель. Кирилл поздоровался, сел напротив старика и стал ждать, что ему скажут. Старик молчал, испытывающе глядя колючими ледяными глазами. Кирилл взгляд выдержал, не опустил глаз.

– Вы опасных людей ищете. С чего вы взяли, что обратились по адресу? – скрипучим голосом на хорошем немецком спросил «серьезный человек».

– Я подумал, что вы представляете некую… структуру. А у структур есть определенные возможности, которых у обычных людей нет. В первую очередь – есть информация, – ответил Кирилл.

– Верно, – кивнул седой. – Но такая информация стоит денег. Больше, чем стоят ваши услуги по ремонту барахла.

Услышав сумму, Кирилл покачал головой:

– Это все, что я имею. Но у меня нет выбора: я согласен.

– Скажу откровенно, я вообще не хотел вам ничего говорить. Мне бы не хотелось вас терять. Эти люди очень опасны и вряд ли оставят вас в живых.

Седой сочувственно вздохнул. Кирилл уловил в голосе собеседника фальшь, с трудом удержался от иронической гримасы.

– Вы мне нравитесь, господин фон Медем. Вы могли бы стать не последним человеком в нашей… структуре. Взять хотя бы то, что вы меня совершенно не боитесь, хотя любой обыватель на вашем месте штаны бы намочил от страха. Но я понимаю, что ваш отъезд – лишь вопрос времени. Вы не останетесь в форштадте. Я уже видел таких, как вы. Пока своего не добьетесь, не успокоитесь. Навязчивая идея, кажется, так это называется.

– Поэтому напоследок вы из меня побольше выжать решили, да? – понимающе кивнул Кирилл.

Он действительно не боялся. Как и Пират, этот тип не понимал, насколько комичен со своими ужимками, точно скопированными из фильмов про мафию конца двадцатого века.

– Мы деловые люди, – не смутился седой. – Вы из того же теста и понимаете, что к чему.

– Я понимаю отлично. Я принесу вам деньги сегодня же, – процедил Кирилл.

– Не трудитесь, я пришлю человека. – Седой встал. – Хоть вы и умалишенный, но я желаю вам удачи. Если вам повезет остаться в живых, подумайте над моими словами.

Кирилл направился к двери. Уже взявшись за дверную ручку, остановился:

– Уважаемый, вы кое в чем ошиблись. Я из другого теста!

Он вышел, хлопнув дверью. Старик проводил его иронической усмешкой.

* * *

Трель звонка нарушила тишину конспиративной квартиры в Северном форштадте. Феликс Борисов, дремавший на диване, открыл глаза и сел.

Звонок повторился. Феликс подошел к окну и осторожно выглянул. Темнело, и редкие прохожие торопились домой, под защиту железных дверей и решеток на окнах. Улицы ночного форштадта для прогулок подходили мало. С наступлением темноты выходили на промысел уличные грабители и наркоманы.

– Хелен? – спросил Студент, самый младший в группе.

– Рано, – Феликс посмотрел на часы. – Глянь, кто там.

Кроме Студента и Феликса в квартире никого не было. Гостей они не ждали.

Глянув на монитор, Студент не обнаружил ничего подозрительного. Перед дверью стоял незнакомый мужик и спокойно смотрел прямо в объектив.

– Кхе… – Студент кашлянул в микрофон, нарочито сонным голосом спросил: – Вам кого?

– Добрый день, – на безукоризненном немецком поздоровался незнакомец. – Я могу видеть Хелен Шнитке или Феликса Борисова?

Студент вопросительно посмотрел на Феликса и нервно сглотнул, увидев перекошенную злорадную маску вместо нормального лица.

– Что стоишь, впусти гостя дорогого, – оскалился Феликс, передергивая затвор пистолета. – Все твари в гости будут к нам…

Латвия, Адажи – Рига, ноябрь, 2083 – январь, 2084

Слияние с машиной не сравнить ни с чем, разве что со смертью и рождением. Сначала ты лежишь на кушетке или стоишь в похожем на саркофаг темном скафандре, вдыхая запах застарелого пота. Потом наступает темнота – мгновение, кажущееся вечностью и, как взрыв, сметающий все на своем пути, приходит вихрь новых ощущений. И ты больше не человек, ты машина, вместо ног гусеницы, вместо рук – пушка и ракеты. За те десять лет, что прошли после того, как Кирилл демобилизовался, техническая мысль на месте не стояла. Даже на стареньких «Агрессорах» слияние давало почти полное ощущение присутствия, но на «Паладинах» это было что-то совершенно неописуемое. Он больше не был человеком в боевом скафандре – он стал скафандром.

Стальные, прикрытые пластинами композитной брони руки. Стальные ноги с расширяющимися и сжимающимися по мановению электрических импульсов полимерными пружинами-«мускулами». Широкий торс, голова – два с половиной метра над землей. Все это Кирилл ощущал как часть себя. Он чувствовал, как хрустят под широкими подошвами рассыпающиеся в пыль кирпичи, как налетающий ветерок играет на ракетах над правым плечом. Ощущал каждую деталь в прикрепленном к левой руке тяжелом пулемете.

Кирилл сделал несколько пробных шагов – новое тело подчинялось ему великолепно. Ничего общего с неповоротливыми танками, которыми он управлял в «фантазерах». Кирилл побежал, одним прыжком перемахнул одноэтажный домик. Повел из стороны в сторону стволом пулемета.

– Даю привязку, – произнес голос инструктора, и местность вокруг расцветилась обозначениями.

Летящий где-то в вышине беспилотник передавал информацию на «комлинк». Теперь Кирилл знал, где что находится.

На боевом канале раздался молодой и приятный женский голос:

– Новичок, у тебя позывной есть?

Чувствуя прилив адреналина, Кирилл прокричал:

– Еретик!

– Я Белка. Ну что, готов потанцевать?

– Готов!

– Ну, держись! – задорно пропел девичий голос.

Кирилл инстинктивно сделал два шага вбок. Чутье подсказало ему, что надо ждать сюрприза. Вовремя: на втором шаге запищал датчик предупреждения об обстреле, перед носом прочертила дымную полосу ракета. Где-то вдали грохнул взрыв.

– Шустрый, – прокомментировала Белка. – Посмотрим…

Пригнувшись, Кирилл прыгнул к видневшейся неподалеку канаве и пополз. Белку он по-прежнему не видел и счел за лучшее убраться подальше и осмотреться. По скату хлестнула очередь, засыпав Кирилла землей. Он отполз за угол, оттолкнувшись, прыгнул вправо, в проход между домами. Перед ним мелькнула фигура, «комлинк» тут же подсветил ее красным, и Кирилл, не раздумывая, дал очередь. Пробегая мимо, он успел заметить, как тает в воздухе боевик в чалме. Еще один стрельнул сверху, и «комлинк» доложил о попаданиях. Кирилл, не глядя, выстрелил в ту сторону из гранатометного комплекса и пронесся дальше. Увидев открытую дверь, Кирилл вошел внутрь здания. «Вошел», это громко сказано, – протиснулся, стандартные коридоры и лестницы для панцергренадеров узковаты. Ударяясь о стены железными локтями и коленями, поднялся на последний этаж. Повсюду царил разгром, высились груды битого кирпича. Впрочем, ожидать других интерьеров от учебного городка было глупо.

С криком «алла-у-акбар» из-за груды мусора выскочил полупрозрачный боевик. Кирилл ударом руки убил его на месте, на четвереньках подполз к окну и выглянул. Снизу послышались тяжелые шаги.

– Попалась, – хмыкнул Кирилл, отправляя туда одну из шести противотанковых гранат, скрытых в правом бедре скафандра.

Внизу бабахнуло, заиграла музыка, и цифры 0:0 на счетчике побед сменились на 1:0.

– Ш-шустрый, – Белка хохотнула.

За две минуты тайм-аута между «смертями» она успела спрятаться.

Кирилл тоже даром времени не терял: выбрался на крышу, перепрыгнул на соседнюю и занял позицию в доме. Вокруг было тихо. Он догадывался, что Белка тоже где-то затаилась и ждет, пока он вылезет.

– Ты где там, красавчик? – прошелестел голос. – Не надо прятаться, Еретик. Или ты боишься женщин?

– А у нас белый танец, – не поддался на провокацию Кирилл. – Дамы приглашают кавалеров.

– Ах вот как, – Белка рассмеялась. – Ну, хорошо, жди…

Как она ухитрилась подобраться так тихо, Кирилл не понял. Вроде бы с тыла не подойти, а пространство впереди как на ладони – не могла она так быстро и бесшумно преодолеть триста метров. Но – смогла. Высунув голову из-за укрытия, Кирилл увидел летящую в него ракету. Система предупреждения тут же тревожно запищала, но было поздно – все вокруг покраснело, а на счетчике замигало 1:1.

– Вот так! Но это только начало. Готовься!

Следующие полчаса оказались для Кирилла очень тяжелыми. Он бегал, прыгал, ползал, стрелял из всего, что у него только было. Но раззадоренная Белка каждый раз ухитрялась его подловить. Счет неумолимо менялся: 1:3, 1:4.

Спрыгнув на крышу, Кирилл провалился и застрял. Белка подобралась сзади, в мертвой зоне, и со смехом выдернула Кирилла из дыры. Он впервые по-настоящему разглядел своего противника. «Паладин» Белки был разрисован, «голова» выкрашена в красный цвет – отличительный знак панцергренадеров Балтийской бригады.

– Ну что, продолжим или хватит с тебя? – спросила Белка.

За Кирилла ответил инструктор:

– Учения закончены. Вернуть скафандры в ангар!

Панцергренадеры вернулись в ангар. Щелкнули, открываясь, бронещитки, отключился интерфейс, и Кирилл снова стал человеком.