Текст книги "Идеология и филология. Ленинград, 1940-е годы. Документальное исследование. Том 2"

В москву за наставлениями

19–20 мая 1948 г. в Управлении пропаганды и агитации ЦК ВКП(б) в Москве проходило совещание работников центральных издательств. Кроме собственно руководителей издательств в работе совещания принимали участие главы и члены редколлегий газет и журналов, а также партийные работники. Место проведения этого мероприятия предопределяло направляющий характер. Из Ленинграда для участия в совещании прибыл доцент филологического факультета ЛГУ и заведующий сектором печати Ленинградского горкома ВКП(б) А. Г. Дементьев.

В работе совещания принял участие глава Управления пропаганды и агитации, член Оргбюро ЦК ВКП(б) М. А. Суслов. Его заместитель и главный редактор партийной газеты «Культура и жизнь», Д. Т. Шепилов, открыл совещание вступительным словом. С основным докладом «О большевистской партийности и высокой идейности в работе издательств» выступил еще один заместитель М. А. Суслова, будущий редактор «Правды» Л. Ф. Ильичев:

«Приходится, однако, – заявил Ильичев, – обратить особое внимание на серьезные политические ошибки и идеологические извращения в содержании некоторых изданий нашей политической, научной и художественной литературы, на притупление бдительности среди части работников советских издательских организаций»[261]261
  Совещание работников центральных издательств // Ленинградская правда. Л., 1948. № 119. 21 мая. С. 2.


[Закрыть].

«Ленинградская правда», повествуя о работе совещания, отмечала, что после докладов «развернулись прения, в которых приняли участие тт. Дементьев (зав. сектором печати Ленинградского горкома ВКП(б))»[262]262
  Там же.


[Закрыть] и другие товарищи.

Ровно через месяц – 21 июня 1948 г. – в Доме партактива Ленинградского горкома ВКП(б) состоялось большое собрание работников издательств Ленинграда.

«Собрание открыл заместитель заведующего Отделом пропаганды и агитации горкома ВКП(б) тов. В. И. Смоловик.

С докладом об итогах совещания работников центральных издательств, созванного Управлением пропаганды и агитации ЦК ВКП(б), выступил заведующий сектором печати горкома ВКП(б) тов. А. Г. Дементьев.

– Недостатки в издательской работе, которые были отмечены на совещании в Москве, – сказал докладчик, – присущи и ленинградским издательствам.

Тов. Дементьев подверг критике работу отдельных издательств, по вине которых вышли в свет книги идейно неполноценные, плохо иллюстрированные, неряшливо оформленные. ‹…›

На собрании выступили также заведующий Отделом издательств Управления пропаганды и агитации ЦК ВКП(б) тов. М. А. Морозов и секретарь обкома ВКП(б) тов. Н. Д. Синцов»[263]263
  ЦГАЛИ СПб. Ф. 12 (ЛенТАСС). Оп. 2. Д. 134. Л. 193–194 («Общегородское собрание работников издательств Ленинграда»).


[Закрыть].

Особенно отметим три выступления в прениях. Первое – профессора исторического факультета ЛГУ и члена парткома университета В. В. Мавродина, который был делегирован на собрание в качестве представителя университетского издательства. Он отмечал в своем выступлении:

«Некоторые ученые Университета продолжают стоять, или, во всяком случае, продолжали стоять на тех позициях, которые им завещал их учитель Веселовский, преклонение которого перед западноевропейской наукой всем хорошо известно. Я имею в виду брошюру академика Шишмарева. Не сделано даже здесь вывода, ни из доклада тов. Жданова о постановлении ЦК по журналу “Звезда” и “Ленинград”, ни из философской дискуссии, и по-прежнему продолжается преклонение перед авторитетами дворянской и буржуазной науки ‹…›.

Ошибка издательства Университета, моя в частности, заключается в том, что мы давали выход любой продукции маститых ученых и полагали, что эта маститость уже делает их безгрешными, вне всяких подозрений, и считали, что любой труд, вышедший из-под их пера, должен выйти в свет»[264]264
  ЦГАИПД СПб. Ф. 25 (Ленинградский горком ВКП(б)). Оп. 2. Д. 7059. Л. 13–15.


[Закрыть].

Главный цензор Ленинграда, начальник Леноблгорлита А. Г. Чахирев, жаловался на обстановку, в которой вынуждено работать его ведомство:

«В своем докладе т. Дементьев перечислил много книг порочных как по своему идейному, так и научному содержанию. Можно было бы к докладу добавить еще несколько десятков книг, но и этого достаточно.

Я должен сказать и подчеркнуть, что мое положение более трудное, чем директора издательства, потому что я должен признать, что в какой-то степени ответственность за выпуск этой порочной книги несет тот отдел, который я возглавляю, Горлит.

В первую очередь, причиной такого недостаточного идейно-политического контроля со стороны нашего аппарата я считаю недостаточно высокий политический и общеобразовательный уровень работников своего аппарата и, несмотря на все меры, которые мы принимаем, все же не можем подобрать политически квалифицированный аппарат, чтобы он мог осуществлять ответственный контроль, который нам поручен.

С другой стороны, одной из причин нашей неудовлетворительной работы является также то обстоятельство, что мы вынуждены очень часто читать книгу буквально часами, в то время как серьезная книга требует работы в течение нескольких недель»[265]265
  ЦГАИПД СПб. Ф. 25 (Ленинградский горком ВКП(б)). Оп. 2. Д. 7059. Л. 38.


[Закрыть].

Также на этом собрании выступил доцент филологического факультета ЛГУ Г. П. Макогоненко, который по совместительству был одним из редакторов Лениздата. Он, говоря о ненормальном положении с изданием классиков, по сути, признался в том, что литературоведы боятся писать на политически неблагонадежные темы:

«Нас здесь тов. Дементьев пощадил, не упомянул, но здесь приводили в пример книгу [А. С. Долинина] о творчестве Достоевского. В связи с этим я хочу сказать, что у нас в серии есть книга “Преступление и наказание” Достоевского, полагается к ней послесловие, но никто не хочет писать этого послесловия о Достоевском, и мы послали книжку без послесловия. Мне кажется, это неверно. Именно потому, что сейчас так остро стоит вопрос о Достоевском, именно поэтому мы должны были сделать настоящее послесловие, которое бы по-настоящему объяснило творчество Достоевского, но мы этого не сделали»[266]266
  Там же. Л. 48–49.


[Закрыть].

100‐летие со дня смерти В. Г. Белинского

Парад многочисленных юбилеев «великих русских», начавшись еще до войны, не утихал. С особенной помпой праздновалось в июне 1948 г. столетие со дня смерти Белинского[267]267
  Юбилеи Белинского начали по-особенному праздноваться с 1923 г., когда исполнялось 75-летие со дня его смерти: «Коллегия Наркомпроса признала необходимым войти в Совнарком с ходатайством о сверхсметном ассигновании на чествование юбилея Белинского» (см.: Хроника // Бюллетень официальных распоряжений и сообщений Народного Комиссариата Просвещения. М., 1923. № 27. 24 мая. С. 16); учрежденный впоследствии Юбилейный комитет возглавил нарком просвещения А. В. Луначарский.


[Закрыть].

Предварим этот раздел словами О. М. Фрейденберг:

«Попробуйте непочтительно о великом русском народе отозваться, не восхвалить в грозных тонах его великую культуру, его великих писателей и художников! Из Пушкина, бедного свободолюбца, сделали государственно-полицейское пугало. На меня произвело сильнейшее впечатление, когда среди официально-полицейской литературы по сталинизму (так называемым “Основам марксизма-ленинизма”), среди догматических сочинений, инспирированных тайной полицией, я увидела святое имя Белинского. Итак, Белинский был сделан теоретическим кнутом!»[268]268
  Фрейденберг О. М. Записки.


[Закрыть]

Литературный критик и публицист, истолкователь пушкинского творчества, оказавший серьезное влияние на русскую литературу 1830–1840‐х гг., благодаря советской пропаганде сам превратился в одного из корифеев русской литературы. Слова, написанные вождем пролетарской революции в 1914 г. в статье «Из прошлого рабочей печати в России», стали ему приговором:

«Предшественником полного вытеснения дворян разночинцами в нашем освободительном движении был еще при крепостном праве В. Г. Белинский. Его знаменитое “Письмо к Гоголю”, подводившее итог литературной деятельности Белинского, было одним из лучших произведений бесцензурной демократической печати, сохранивших громадное, живое значение и по сию пору»[269]269
  Ленин В. И. Полное собрание сочинений. Т. 25. С. 94.


[Закрыть].

10 декабря 1947 г. Совет министров СССР принял постановление о праздновании юбилея, а 23 декабря министр высшего образования СССР С. В. Кафтанов подписал приказ, где говорилось:

«В связи с исполняющимся 7 июня 1948 г. 100‐летием со дня смерти великого русского критика, революционного демократа Виссариона Григорьевича Белинского:

1. Директорам высших учебных заведений организовать в юбилейные дни доклады, лекции, литературные вечера, посвященные жизни и творчеству В. Г. Белинского.

2. Учредить по одной стипендии имени В. Г. Белинского в размере 400 рублей в месяц для студентов двух последних курсов»[270]270
  О 100-летии со дня смерти В. Г. Белинского: Приказ Министра высшего образования СССР № 1885 от 23 декабря 1947 г. // Бюллетень Министерства высшего образования СССР. М., 1948. № 2. Февраль. С. 11.


[Закрыть].

Но такой констатации показалось недостаточно, и 13 марта 1948 г. С. В. Кафтанов подписал еще один приказ:

«В дополнение к приказу № 1885 от 23 декабря 1947 года о столетии со дня смерти В. Г. Белинского приказываю:

1. Ввести в университетах, педагогических институтах и в литературном институте им. А. М. Горького Союза советских писателей СССР ежегодные чтения, посвященные работам В. Г. Белинского.

2. В высших учебных заведениях создать комиссии по проведению 100‐летия со дня смерти В. Г. Белинского с целью организации:

а) научных конференций;

б) выставок, посвященных жизни и деятельности В. Г. Белинского;

в) лекций и докладов;

г) литературных вечеров и т. д.

3. Включить в темы дипломных и курсовых работ университетов, педагогических и художественных институтов темы, связанные с деятельностью В. Г. Белинского.

4. Кафедре учебного кино Московского педагогического института им. Потемкина создать учебный фильм о В. Г. Белинском для литературных факультетов педагогических институтов и Литературного института им. А. М. Горького Союза советских писателей»[271]271
  О мероприятиях по проведению столетней годовщины со дня смерти В. Г. Белинского: Приказ Министра высшего образования СССР № 320 от 13 марта 1948 г. // Бюллетень Министерства высшего образования СССР. М., 1948. № 5. Май. С. 4.


[Закрыть].

В направляющей статье Министерства просвещения РСФСР о литературных юбилеях лаконично давалась характеристика того, чем является критик для юбилейной пропаганды:

«Характеризуя могучую самобытность Белинского, этого страстного трибуна передовых идей своей поры и великого поборника реалистического искусства, нужно показать, что ни по идейности, ни по глубине реалистических принципов эстетики, ни по публицистической остроте с ним не может равняться ни один из представителей западноевропейской критики того времени»[272]272
  Литературные юбилеи – на службу воспитания национальной гордости и советского патриотизма! // Литература в школе. М., 1948. № 2. Март – апрель. С. 4.


[Закрыть].

Эти установки вполне однозначно характеризуют то положение, которое занял Белинской в советской идеологии: став ее символом, он был обречен; но не только на всяческое восхваление, но и на изучение. Исследование наследия Белинского (подобно декабристоведению и пушкиноведению) оказалось оазисом в послевоенной истории литературы, куда устремлялись многие. И хотя такое внимание советской власти сыграло злую шутку с самим Белинским, имя которого еще долго будет сопровождать ореол одиозности, все-таки литературоведение в этой локальной области добилось немалых успехов. В Ленинграде первенствующее положение в изучении Белинского занял Н. И. Мордовченко; эта роль давала ему, с одной стороны, счастливую возможность сохранять лояльность по идеологической части, а с другой – плодотворно заниматься историей литературы. К сожалению, не все смогли или успели занять подобные ниши; к тому же Николай Иванович не имел столь внушительного списка печатных работ, чтобы из них можно было без труда выбирать пассажи для его идеологической проработки.

Чем ближе к юбилею, тем актуальнее становился Белинский. Весной же 1948 г. Белинский стал еще и знаменем борьбы с новой чумой – космополитизмом; обновленная «Литературная газета» во главе с В. В. Ермиловым одной из первых начала борьбу с непонятной эпидемией. 17 апреля редакционная статья на первой полосе сообщала:

«Космополитизм глубоко враждебен интернационализму.

Космополит – это человек, чуждый своему народу, своей родине, ее лучшим традициям, обычаям, культуре и искусству. Объявляя себя “гражданином мира”, он стирает границы между народами, бесцеремонно отбрасывает понятия национальной самобытности и независимости.

Вредоносное, обессиливающее и разлагающее влияние космополитических “теорий” в свое время прекрасно понимали Белинский, Герцен, Щедрин и многие другие представители великой русской литературы. Белинский гневно обрушился на современных ему космополитов – представителей буржуазно-дворянского либерализма, заклеймив их презрительной кличкой “беспачпортных бродяг в человечестве”. Он блестяще доказал, что этим “сторонникам фантастического космополитизма”, болтавшим о превосходстве Западной Европы, равно чужды интересы как русского крестьянина, так и французского пролетария»[273]273
  Укреплять и развивать лучшие национальные традиции // Литературная газета. М., 1948. № 31. 17 апреля. С. 1.


[Закрыть].

В том же номере со статьей «Белинский в борьбе с космополитизмом» выступил и знаменитый московский «доносчик от литературоведения» Яков Ефимович Эльсберг, который заканчивал свой пространный текст следующими словами:

«Читая гениальные, неумирающие статьи Белинского, мы видим, что он не только был нашим прямым предшественником, но до сих пор остается живым участником нашей борьбы с раболепием перед иностранщиной, с “безродными космополитами” и “беспачпортными бродягами в человечестве”»[274]274
  Эльсберг Я. Белинский в борьбе с космополитизмом // Литературная газета. М., 1948. № 31. 17 апреля. С. 3.


[Закрыть].

Таким образом, летом 1948 г. политическая актуальность Белинского оказалась как никогда востребованной властью, превратив столетнюю годовщину критика во всесоюзный митинг борьбы с низкопоклонством перед иностранщиной.

Интерес ленинградских историков литературы к творчеству Белинского ближе к юбилею также стал возрастать как на дрожжах. Даже те, кто не обращался ранее к его творчеству, занялись в связи с юбилеем написанием докладов и статей – складывающаяся идеологическая обстановка требовала от ученых политически актуальных работ, и юбилей «неистового Виссариона» был для этого как нельзя кстати.

Профессор Г. А. Гуковский писал тогда в статье «Изучаем жизнь и творчество гениального критика»:

«Наследие Белинского – это один из устоев, на которых возведено здание русской передовой, реалистической, демократической литературы XIX и ХХ столетий. Поэтому советские филологи не могут не изучать самым тщательным образом литературно-общественную деятельность великого критика. Филологи нашего университета – профессора, студенты немало времени и труда посвящают углубленному изучению Белинского»[275]275
  Гуковский Г. А. Изучаем жизнь и творчество гениального критика // Ленинградский университет. Л., 1948. № 21. 1 июня. С. 3.


[Закрыть].

Другие выступали с лекциями:

«13 апреля публичной лекцией доктора филологических наук В. А. Десницкого – “Белинский и его эпоха” начался организованный Ленинградским отделением Всесоюзного общества по распространению политических и научных знаний цикл публичных лекций, посвященных великому русскому критику.

В плане цикла темы: “Белинский – великий русский материалист”, “Эстетика Белинского – новый этап в мировом искусстве”, “Пушкин, Гоголь, Лермонтов в оценке Белинского”, “Белинский и задачи советской критики”.

С чтением лекций выступят доктор филологических наук Чагин, профессоры Плоткин, Мордовченко и другие»[276]276
  ЦГАЛИ СПб. Ф. 12 (ЛенТАСС). Оп. 2. Д. 127. Л. 242 («Цикл публичных лекций, посвященных В. Г. Белинскому»). Профессор ЛГУ, доктор философских наук Б. А. Чагин (1899–1987) назван в ленте ТАСС доктором филологических наук по ошибке.


[Закрыть].

Цикл лекций закончился 24 мая лекцией Л. А. Плоткина «Белинский и задачи советской критики».

В январе 1948 г., навстречу юбилею, создается группа по изучению творчества Белинского в Филологическом НИИ при Ленинградском университете. Ее работа началась с доклада Н. И. Мордовченко «Новые материалы о Белинском: (Переписка Белинского с родными 1829–1834 гг.)»; на втором заседании группы, состоявшемся 1 марта, А. С. Долинин сделал доклад «Белинский и Герцен»; на третьем, 18 марта, были прочитаны доклады Э. Э. Найдича «Белинский и Герцен о романтизме» и Н. Н. Андреева «Об особенностях философского мировоззрения В. Г. Белинского»; 3 апреля, на четвертом заседании, И. Я. Айзеншток выступил с докладом «Белинский и украинская литература»; 22 апреля обсуждалась книга М. Я. Полякова «Белинский в Москве»[277]277
  Шмелева Л. Д. Научные сессии филологического факультета, посвященные В. Г. Белинскому: (К 100-летию со дня смерти) // Доклады и сообщения Филологического института. Л., 1949. Вып. 1. С. 221–222.


[Закрыть].

Именно группой по изучению Белинского и руководством факультета, главным образом Н. И. Мордовченко и М. П. Алексеевым, был разработан план юбилейной сессии. 25 мая 1948 г. исполняющий обязанности ректора профессор С. В. Калесник подписал приказ о проведении с 1 по 5 июня научной сессии памяти В. Г. Белинского и о создании специального комитета под собственным председательством. Помимо председателя в состав комитета вошли: М. П. Алексеев (заместитель председателя), С. Г. Бархударов, Г. П. Бердников, Р. А. Будагов, А. И. Буковецкий, А. Г. Дементьев, В. А. Десницкий, В. Е. Евгеньев‐Максимов, Г. А. Гуковский, В. В. Мавродин, И. И. Мещанинов, Н. И. Мордовченко, А. В. Предтеченский, М. В. Серебряков, В. И. Смирнов, В. В. Струве, Е. В. Тарле, И. И. Толстой, В. Ф. Шишмарев, В. М. Штейн, а также секретарь парткома ЛГУ А. А. Андреев[278]278
  ОДО СПбГУ. Приказы ректора. № 938 от 25 мая 1948 г.


[Закрыть].

Столь серьезный состав комитета говорит и о том значении, какое придавалось уже подготовленной сессии. За четыре дня сессии, первый день которой проходил в актовом зале университета, было сделано одиннадцать докладов. Основной – «Белинский и коммунизм» – был прочитан профессором Л. А. Плоткиным, в котором «докладчик охарактеризовал Белинского как борца с самодержавием и крепостничеством, предшественника русских социал-демократов»[279]279
  Шмелева Л. Д. Указ. соч. С. 222.


[Закрыть].

О первом дне сессии сообщала новостная лента ТАСС:

«Торжественным заседанием открылась большая научная сессия в Ленинградском университете, с деятелями которого был тесно связан В. Г. Белинский. В Актовом зале собрался коллектив университета и представители институтов Академии наук СССР. За столом президиума – виднейшие советские ученые.

Первым был заслушан доклад доктора филологических наук Л. А. Плоткина на тему “Белинский и коммунизм” ‹…›. С докладом “Изучение Белинского в советскую эпоху” выступил доктор филологических наук Н. И. Мордовченко. Доклад на тему “Белинский и русский реализм” сделал доктор филологических наук Г. А. Гуковский. Сессия продлится несколько дней»[280]280
  ЦГАЛИ СПб. Ф. 12 (ЛенТАСС). Оп. 2. Д. 133. Л. 10 («Накануне 100-летия со дня смерти В. Г. Белинского: Научная сессия университета»).


[Закрыть].

Кроме указанного обобщающего доклада Н. И. Мордовченко также выступил на сессии с докладом «Белинский и Радищев». Профессор Б. С. Мейлах прочитал доклад «Белинский и Пушкин», профессор А. С. Долинин – «Белинский и Герцен», доцент Ю. С. Сорокин – «Белинский и русский литературный язык». Профессор М. К. Азадовский выступил с докладом «Белинский и фольклор», а профессор Б. М. Эйхенбаум – «Белинский и Лев Толстой»[281]281
  Научная сессия, посвященная В. Г. Белинскому // Ленинградский университет. Л., 1948. № 21. 1 июня. С. 4.


[Закрыть]. (Примечательно, что ровно через три месяца, 8 сентября 1948 г., Б. М. Эйхенбаум прочитал на заседании Ученого совета Пушкинского Дома, посвященного 120‐летию со дня рождения Л. Н. Толстого, доклад «Толстой и наследство Белинского»[282]282
  Памяти Л. Н. Толстого: Научное заседание в Институте литературы Академии наук СССР // Вечерний Ленинград. Л., 1948. № 212. 8 сентября. С. 1.


[Закрыть].)

Что же касается посмертного юбилея Белинского, то в контексте нашей темы интерес представляют еще два доклада:

«Проф[ессор] П. Н. Берков в своем докладе “Белинский и литература народов СССР” установил факт влияния идей Белинского на литературу народов СССР. Было подвергнуто анализу влияние Белинского на критическую мысль Советского Союза, в частности, на передовых писателей Украины, Грузии, Армении, Литвы, а также писателей еврейских и других»[283]283
  Шмелева Л. Д. Указ. соч. С. 223.


[Закрыть].

А профессор М. П. Алексеев, который был крупнейшим специалистом в области связей русской литературы с иностранными, правда, изучая влияние извне, искал следы обратного – влияния русской литературы на европейскую. На основании найденного в лейпцигском журнале 1843 г. сокращенного перевода двух статей Белинского, выполненных Я. П. Иорданом, он сделал в рамках Юбилейной сессии доклад на тему «Белинский и сербо-лужицкий литератор Ян Петр Иордан: (К вопросу о популярности Белинского на Западе и у славян в 40‐е гг. XIX в.)»[284]284
  Там же.


[Закрыть].

Любые находки, которые могли бы поддержать продвигавшуюся руководством страны идею о «великом русском народе», оказывались поистине драгоценными, и доклад М. П. Алексеева, который из пересказа статьи, напечатанной в Германии без ссылок на Белинского, делает громкий вывод о «популярности Белинского на Западе и у славян», – лишнее тому доказательство.

В эти дни подобные собрания с участием университетских филологов состоялись и за стенами ЛГУ. 3 июня в Институте литературы прошло научное заседание, где об успехах в изучении наследия Белинского сообщал М. К. Азадовский:

«Руководитель отдела фольклора Института литературы Академии наук СССР профессор М. К. Азадовский закончил исследование “Белинский и фольклор”. Эта работа будет опубликована в специальном томе журнала “Литературное наследство”, посвященном 100‐летию со дня смерти великого критика»[285]285
  ЦГАЛИ СПб. Ф. 12 (ЛенТАСС). Оп. 2. Д. 133. Л. 76 («Белинский и фольклор: Исследование проф. М. К. Азадовского»).


[Закрыть].

В состоявшейся по этому поводу беседе с корреспондентом Ленинградского отделения ТАСС М. К. Азадовский особенно отметил, что «великий критик нанес решительный удар по всякого рода реакционным истолкователям фольклора»[286]286
  Там же.


[Закрыть].

Там же 5 июня прошла юбилейная сессия, где были выслушаны доклады заместителя директора ИЛИ Л. А. Плоткина «Белинский и современность» и Н. И. Мордовченко «Белинский и русская литература».

4 июня в Доме писателя имени В. В. Маяковского состоялось общегородское собрание писателей Ленинграда, посвященное юбилею Белинского:

«После вступительного слова председателя правления Ленинградского отделения Союза советских писателей А. А. Прокофьева с докладом “В. Г. Белинский и задачи советской критики” выступил доктор филологических наук проф[ессор] Л. А. Плоткин. Обрисовав историческую роль “неистового Виссариона” в развитии русской общественной мысли и литературы, докладчик подробно остановился на задачах советских литературоведов и критиков – продолжателей идей и традиций гениального Белинского»[287]287
  ЦГАЛИ СПб. Ф. 12 (ЛенТАСС). Оп. 2. Д. 133. Л. 82 («Памяти В. Г. Белинского: Собрание ленинградских писателей»).


[Закрыть].

Также в Ленинграде были проведены масштабные общегородские мероприятия. 4 июня на Васильевском острове состоялась закладка памятника Белинскому.

«Залитая солнцем огромная площадь перед Дворцом имени Кирова заполнена ленинградцами. Сюда пришли трудящиеся Васильевского острова, Невской заставы, Выборгской стороны…

На трибуне – представители партийных и советских организаций, деятели науки, культуры, искусства, стахановцы. Митинг, посвященный торжественной закладке памятника великому сыну русского народа, революционному демократу В. Г. Белинскому, открывает заместитель председателя исполкома Ленгорсовета В. П. Галкин.

– В лице Белинского, – сказал он, – советский народ чтит великого патриота нашей Родины, выдающегося революционного мыслителя, критика и публициста. ‹…› В ознаменование 100‐летия со дня смерти великого критика, по решению Советского Правительства в Ленинграде устанавливается памятник Белинскому, который закладывается сегодня. Он будет воздвигнут в нынешнем году.

Раздаются звуки гимна Советского Союза. С гранитного камня снимается чехол. Под его основанием закладывается серебряная дощечка. Надпись на камне гласит: “Здесь 4 июня 1948 года заложен памятник В. Г. Белинскому”.

С речами выступают писатель Виссарион Саянов, стахановец Балтийского судостроительного завода И. П. Дмитриев, доктор филологических наук Н. И. Мордовченко, председатель исполкома Свердловского райсовета И. И. Каминский, студентка Университета Елена Колпакова.

На трибуне – лауреат Сталинской премии профессор Б. С. Мейлах:

– Жизнь и деятельность великого Белинского, – говорит он, – его борьба за благо народа, за литературу высокого социального звучания и глубокой художественной правды всегда будет примером для нас, советских людей. Пусть гордо высится здесь на площади памятник “неистовому Виссариону”, как символ верного служения народу»[288]288
  Там же. Л. 82–84 («Великому сыну русского народа: Закладка памятника В. Г. Белинскому на Васильевском острове»).


[Закрыть].

Эпицентром юбилейных торжеств стало кладбище:

«7 июня, в столетие со дня смерти В. Г. Белинского, на Литераторских мостках Волкова кладбища, где похоронен великий критик, состоялся митинг и торжественное возложение венков.

На площадке у могилы собрались представители партийных и советских организаций, фабрично-заводских коллективов, научной общественности, писатели, работники искусств, учащаяся молодежь.

По поручению исполкома Ленинградского городского совета депутатов трудящихся и городского комитета ВКП(б) митинг открывает заместитель председателя исполкома Ленгорсовета Н. В. Матковская.

– Среди имен великих сынов русского народа, – говорит она, – почетное место занимает Виссарион Григорьевич Белинский, чью память чтит сегодня вся наша страна. Бесконечно дороги и близки нам черты выдающегося революционера-демократа – его вера в славное будущее своей Родины. Мы, внуки и правнуки “неистового Виссариона”, приносим ему нашу горячую любовь и глубокое уважение. Сбылось пророчество гениального русского мыслителя. Советская Россия уже стоит во главе всего образованного мира и дает законы и науке, и искусству, и общественному устройству и принимает благоговейную дань уважения и любви всего прогрессивного человечества.

С речами выступают: от коллектива Ленинградского университета – доктор филологических наук Н. И. Мордовченко, от работников просвещения – Н. Н. Житомирская, от Всесоюзного общества по распространению политических и научных знаний – профессор Л. А. Плоткин, от коллектива “Электросилы” – стахановец К. Р. Крючков, от ленинградских писателей – Л. Т. Браусевич, от трижды орденоносного Кировского завода – И. Н. Быстров.

Под звуки траурного марша делегации возлагают венки на могилу. На лентах первого надпись: “От Ленинградского горкома ВКП(б) и исполкома Ленгорсовета”. Чугунная ограда закрывается живой гирляндой венков – от общественных организаций, фабрик, заводов, научных учреждений, вузов, музеев, библиотек, школ»[289]289
  Там же. Л. 129–130 («Город Ленина чтит память В. Г. Белинского: У могилы великого мыслителя»).


[Закрыть].

Чествование памяти Белинского продолжалось до глубокой осени; 15 ноября «Последние известия» передали информацию о конференции в университете:

«Сегодня на филологическом факультете Ленинградского государственного университета имени Жданова открылась студенческая научная конференция, посвященная Белинскому. На первом заседании был заслушан доклад сталинского стипендиата студентки Колпаковой “Ленин о Белинском”. Конференция продлится до 19 ноября. Будут сделаны доклады: “Об эстетических взглядах великого критика”, “Белинский и Некрасов” и другие»[290]290
  ЦГАЛИ СПб. Ф. 293 (Ленрадиокомитет). Оп. 2. Д. 2921. Л. 70. Последние известия, Ленинградский выпуск: 15 ноября 1948 г. (22:40–22:56).


[Закрыть].