Текст книги "Полный годичный круг кратких поучений. Том III (июль – сентябрь)"

Четырнадцатый день

I. Прославляемый ныне св. Церковью св. пророк Михей принадлежит к числу 12-ти, так называемых, меньших пророков. Он происходил из г. Марасфи, на юге от Иерусалима. Начал свое пророческое служение около 778 г. и проходил почти 50 лет при царях иудейских: нечестивом Ахазе и благочестивом Езекии, был современником пророка Исаии. Обличения и предсказания Михея касались как иудейского, так и израильского царства. Он предсказал бедствия, грозившие израильскому царству при его разрушении, и бедствия от нашествия царя Сеннахирима в то же время на Иудею. Предсказал Михей и о лучших временах, которые имели наступить с пришествием Спасителя. Мощи его были обретены в IV веке в Варафсатии, по откровению его самого.

Всякий христианин должен, по примеру св. пророка Михея, заботиться не о своем только спасении, но и о спасении ближнего, которого должно любить, как самого себя. Кто искренно любит ближнего, тот не может равнодушно смотреть на худые дела его. Он постарается вразумить его своими обличениями, указать ему опасность погибели, если он будет упорствовать в своих заблуждениях и нечестии.

а) Не всякий способен противодействовать злу даром слова и силой мысли: но искренно убежденный в истине может обличать и вразумлять ближних иногда многознаменательным, выражающим неодобрение нечестию, молчанием. Он может в иных случаях смутить и остановить дерзкого кощуна одним словом: «стыдно тебе», или: «это не хорошо, это не по-христиански». С немалой пользой для вразумления увлекающихся злым духом времени или собственными страстями может быть исполняема заповедь апостола: «удаляться от всякого брата, поступающего бесчинно» (2 Сол. 3, 6); или: «не сообщаться с тем, кто, называясь братом (т. е. христианином), остается блудником, или лихоимцем, или идолослужителем, или злоречивым, или пьяницею, или хищником, с таковым даже не есть вместе» (1 Кор. 5, 11). Отчуждение от таковых, с целью обличения и вразумления их, есть одно из сильных средств дать им почувствовать, как нехорошо они ведут себя. Люди порочные в душе неравнодушны к тому, как думают о них люди добрые, хотя не признаются в том. И им больно и тяжело видеть отчуждение их от себя.

б) Ревность к исправлению ближнего посредством обличения должна соединяться с самообладанием: раздражительность только озлобляет их; – требует самоотвержения: обличаемые вообще не выносят обличений, подобно тому как больные зрением не выносят солнечного света. Правдивые обличения уязвляют самолюбие обличаемых. Правда колет им глаза. Это особенно надобно сказать о раскольниках. Ожесточенные враги Церкви, они с неимоверной злобой относятся к обличителям; называют себя гонимыми и даже приравнивают себя к древним мученикам. На самом же деле их никто не гонит, и оттого они ничем не стесняются в своих хулах на Церковь и ее служителей, в глаза называют их волками. Нужно немало самоотвержения, чтобы терпеть их оскорбления. Но терпеть необходимо. Сам Христос подал пример терпения в обращении с современными Ему врагами истины. Иоанн Предтеча, обличитель Ирода, за истину пострада радуяся. Апостолы Петр и Иоанн с радостью претерпели побои и уничижение в синедрионе за исповедание веры во Христа пред лицом врагов ее (Деян. 4, 4).

III. Да ободряют себя этими примерами учители истины, борющиеся со врагами ее. Да не ослабевают в этой борьбе, утишая себя обетованиями Христа Спасителя: «блажени гонимые за правду, яко тех есть Царство Небесное» (Мф. 5, 10). (Составлено по Четьи Минеям и «Душеполезным чтениям» 1897 г. с. 598).

I. Преподобный Феодосий Печерский, память перенесения св. мощей коего из пещеры в каменный храм ныне воспоминается (это событие случилось 14 августа 1091 г.), между многими добродетелями своими отличался необыкновенным воздержанием в пище и питии; хлеб в меру и скудные овощи были пищей этого св. подвижника, желавшего умертвить постом, бдением и трудами свою плоть со страстьми ее и похотьми; даже эту скудную пищу он принимал не всегда; постом же усиливал свое воздержание и труды до высшей степени. Так, о нем известно, что он на великий пост уединялся в пещеру до Лазаревой субботы. Вход в пещеру засыпался землею, и с Феодосием говорили чрез окно, проделанное в пещере.

II. Пример св. Феодосия Печерского, который был враг чревоугодия, побуждает нас сказать в настоящей день о вреде чревоугодия, которому, к сожалению, предаются весьма многие в настоящее время, несмотря на весь вред этого порока для души и тела.

а) Святые отцы церкви и все великие угодники Божии весьма сильно осуждают этот порок.

Св. Иоанн Златоуст так говорит о вреде чревоугодия для тела: «для чего, скажи мне, ты утучняешь тело пресыщением в пище? Неужели принесем тебя в жертву? Или предложим на трапезу? Ничто столько не противно и не вредно телу, как пресыщение, ничто столько не разрушает, не обременяет и не повреждает его, как неумеренное употребление пищи. Невоздержные в пище так неразумны, что не хотят даже столько поберечь себя самих, сколько другие берегут мехи. Ибо продавцы вин не наполняют мехи более надлежащего, дабы не прорвать их, а они и такой заботы не хотят иметь о бедном своем чреве, но до чрезмерности обременяют его пищей и наполняют вином и таким образом сугубо стесняют дух и ту силу, которая управляет животной жизнью. Чревоугодие преждевременно приближает к старости, притупляет чувства, омрачает мысль, ослепляет проницательный ум, причиняет множество болезней и возлагает большую тяжесть и несносное бремя». (Творения св. Иоанна Златоустого – беседы на Евангелие от Мф., ч. 2, изд. 1864 г. с. 273–274, и беседы на Ев. от Иоанна, ч. 1. изд. 1854 г. с. 271–272).

Св. Василий Великий учит, что «чревоугодие Адама предало смерти и причинило миру погибель сластолюбие чрева. Ной осмеян, Хам проклят, Исав лишился прав первородства; чревоугодие Израиля сделало поклонником идолу и довело израильтян до того, что телеса их пали в пустыне. Чревоугодие одного из пророков, посланного Богом для обличения нечестивого царя, соделало снедью дикого зверя» (Творения свт. Василия Великого, ч. 5, изд. 1849 г. с. 56–57).

По словам Симеона Столпника, пресыщение пищей рождает скверные помыслы, помрачает ум, вкореняет страсти, претворяет душевного человека в плотского, пригвождая мысли его к плотским вожделениям.

А святитель Христов Тихон Задонский учит, что излишество в пище и питии есть мать всех зол. Как в гнилом болоте всякие плодятся гадины, так в сластолюбивом сердце всякая родится греховная нечистота (Творения свт. Тихона Задонского, изд. 1875 г. ч. 1, с. 131, и ч. 3, с. 263).

б) Внимая этому учению св. отцев Церкви о чревоугодии, да не отягчаем сердец своих объядением и пьянством (Лк. 21, 34), устраним всякое пресыщение в трапезе и возлюбим воздержание. «Воздержность в пище, – говорит св. Златоуст, – есть мать как здоровья, так и удовольствия» (Иоанн Златоуст, беседы на Ев. от Иоанна, ч. 1, 1854 г. с. 272). А св. Василий Великий о воздержности в пищи так учит: «если будешь владеть чревом, то станешь обитать в раю, а если не овладеешь им, то сделаешься добычей смерти» (Василий Великий, ч. 5, с. 57–58 по изд. 1849 г.).

Приведем здесь несколько примеров воздержания.

аа) Об авве Марке подвижнике известно, что шестьдесят три года он имел такой образ жизни: постился по неделе, так что иные почитали его бесплотным, – и работая день и ночь, раздавал добываемое бедным; но никогда не брал ни от кого ничего. Слыша о нем, христолюбцы принесли ему милостыню. Но он сказал: «я не беру, ибо рукоделие мое питает и меня и приходящих ко мне ради Бога» (Древний патерик).

бб) В киновии преподобного Феодосия архимандрита жил один старец, по имени Конон, который 35 лет такое держал правило: вкушал однажды в неделю, и притом только хлеб и воду, непрестанно работал и почти не выходил из церкви (Древний патерик).

вв) Авва Пиор ел ходя. Кто-то спросил его: «Для чего ты так ешь?» Авва отвечал: «я не хочу заниматься пищей как делом; потому ем между делом». Еще кто-то спросил его о том же. Старец отвечал: «так делаю для того, чтобы, когда ем я, душа моя не чувствовала телесного удовольствия». (Из «Скитского патерика», сн. «Древний патерик», гл. 4).

гг) Сказывали об авве Макарии: когда случалось ему быть с братиею, он полагал себе за правило: если будет вино, выпей для братии; за один стакан вина не пей целый день воды. Поэтому, когда братия для успокоения давали ему (вина), старец с радостью принимал его, чтобы мучить себя. Но ученик его, зная это, говорил братии: «ради Господа не давайте ему: иначе он будет мучить себя в келье». Братия, узнав это, более не предлагали ему вина (Древний патерик, гл. 4).

III. Так, братия христиане, имея такие примеры воздержания. позаботимся об умеренности, дабы и здоровьем телесным наслаждаться и, душу свою избавив от всякой болезни, быть участниками в будущих благах благодатью и человеколюбием Господа нашего Иисуса Христа, Которому слава и держава во веки веков. Аминь. (Прот. Г. Дьяченко).

I. В день преподобного и богоносного отца нашего Феодосия Печерского, отличавшегося необыкновенным воздержанием (он употреблял, и то не всякий день, в пищу лишь хлеб и воду и то в меру), нам уместно будет побеседовать с вами, братия, о том страшном, гибельном виде невоздержания, который называется пьянством.

II. Порок пьянства сам по себе гнусен; он унижает достоинство человека, нередко ставит его ниже бессловесного животного, делает его лютее зверя, искажает и обезображивает даже внешний вид его, убивает душевные силы, гибельно действует на телесное здоровье и нередко завершает свое действие смертоносной и мучительной болезнью или внезапной и постыдной смертью. Взгляните на тех несчастных, которые так часто встречаются на улицах зимой без обуви, едва прикрытые грязными лохмотьями; все они не старых лет, но большей частью с изможденным здоровьем и тяжко страдают от холода и голода. Есть между ними такие, которые вышли из достаточных семейств или сами имели достаток. Что их довело до такого жалкого положения? Невоздержание в вине. Сперва, гоняясь за весельем, они стали убегать от труда, а потом, когда неумеренное веселье расслабило их силы, труд стал убегать от них. Они бы и желали трудиться, но труд уже не дается им, а без труда гибнут, не имея места преклонить голову, доколе не примет их мать-земля. Вот одно из бедствий, порождаемых пьянством. Но этим бедствием не ограничиваются гибельные последствия этой страсти: пьянство есть мать распутства.

а) О чем горько и неутешно плачет эта почтенная старушка? Верно, схоронила кого-нибудь из близких сердцу? Нет, это было бы ей много легче; слезы ее Бог осушил бы; а у нее сохнет душа, и слезы льются ручьями. Есть у нее сын: во вдовстве и в нужде она вскормила и возрастила его, поставила на ноги, дождалась, когда он определился к месту, дающему достаточные средства для прожития и ему и ей под старость. Прошло несколько лет счастливой и довольной жизни. Но враг позавидовал ее счастью: сын ее, в юности воспитанный в страхе Божием, вовлечен сверстниками в дурное общество, увлекся веселой, но не благой беседой своих товарищей; начался новый порядок его жизни: за дневными занятиями отдых, но не прежний тихий, под кровом матернего убежища, а сопровождающийся разгульным весельем. Сперва это изредка, а потом чаще и чаще. Юноша постепенно приближался к бездне, но страх Божий и почтенье к матери удерживали его еще от окончательного падения. Но вот он утратил всякое уважение к матери; юноша бросился в омут грубых наслаждений, забыл об Отце небесном и о матери земной, и сделался блудным сыном, осужденным пасти свиней. Вот о чем неутешно плачет эта почтенная старушка!

б) А эта молодая женщина о чем тоскует? Отчего так рано увяла красота ее без видимой болезни, без гнета суровой нужды, по-видимому, среди покоя и довольства? Что же у ней за горе, которое точило ее сердце, как червь точит сердцевину дерева под корою? Есть у нее муж, любимый ею, есть у нее дети, еще малютки, беззаботно резвящиеся при ней. Днем муж занят делом вне дома, а вечером, когда занятия вне дома кончались, прежде возвращался домой к жене и детям, а теперь его нет. Подают ужин, но снимают со стола нетронутым; дети спят младенческим сном, а жена сидит и ждет мужа, прислушивается ко всякому шороху под окном и у дверей. Вот полночь, а его все нет; только к утру возвращается он домой, но не с лаской к жене, но не с повинной головой, а в раздраженном состоянии; ни за что, ни про что на жену сыплются оскорбления и угрозы в ответ на ее, еще сбереженные на черный день, слезы.

III. Вот горькие плоды порока – пьянства, так сильно распространенного между нами! «Пьянство, – скажем словами знаменитого кронштадтского пастыря, – диавольская сеть, диавольская отрава, ибо пьянство губит души человеческие, а вместе с душами и тела. Что такое питейные дома? Западни диавола. В домах ставят какую-нибудь посуду с мухоморной водой для изведения мух: мухи напьются ее, – опьянеют и потом издыхают. Подобны этому и питейные дома».

Возлюбленные христиане! Не упивайтесь вином, в нем же есть блуд (Еф. 5, 18). Всегда помните, что пьяницы Царствия Божия не наследят (1 Кор. 6, 10). (Составлено по «Слову» прот. И. Рождественского в день святителя Николая, и другим источникам).

Пятнадцатый день

I. Высокоторжественный праздник Успения Пресвятой Богородицы, к чествованию которого мы сегодня собрались сюда, по зову нашей любящей матери и мудрой воспитательницы – Церкви, вызывает в уме христианина самые радостные воспоминания и надежды.

В предопределенное свыше время св. Дева, окруженная апостолами, которые со всех концов земли чудным образом были собраны в Иерусалим ко дню славного Ее успения, с радостью в сердце и молитвой на устах спокойно и безболезненно предала дух Свой Богу. Но пречистое тело Ее не видело истления: на третий день по Ее успении Она была воскрешена Богом к вечной блаженной жизни и в новом, прославленном теле вознесена на небо. В этом дивном переселении Ее в будущую славную жизнь апостолы убедились не только из того, что тела Ее на третий день уже не оказалось во гробе, но еще более из того, что в этот же день воскресшая Матерь Божия, сияющая славой небесной и окруженная ликами св. ангелов, вдруг предстала собранным в одном доме апостолам, обещав им Свое невидимое присутствие между ними и Свое матернее предстательство за мир; после этого Она скрылась из их глаз, наполнив сердца их и всех христиан неизъяснимой радостью и еще более укрепив их веру в воскресение мертвых.

Итак, смерть Богоматери есть только тихий и спокойный сон, или, как называет его православная Церковь, успение; она не заключает в себе ничего страшного и безотрадного для ума и сердца христианина: напротив того, св. Дева Мария показала в Своем успении, что смерть для христианина должна быть не предметом страха и отчаяния, а величайшей радости и светлейшей надежды, ибо смерть есть только сон более или менее продолжительный, за которым следует радостное пробуждение в новом прославленном теле для неизъяснимо блаженной жизни на неба.

II. Остановимся же, братия мои, на малое время на размышлении о средствах, при помощи которых христианин может и должен встречать свою смерть не со страхом, а с радостью.

а) Первое средство – это память о смерти.

Для нас, в нашем греховном состоянии, необходимо постоянное памятование смерти; всегдашняя память о смерти, которая может постигнуть нас всякий день и час, будет заставлять нас зорко следить за своим нравственным поведением, заблаговременно приготовлять свою душу к вечной загробной жизни, приучать постепенно расставаться с привычными делами и страстями, сокрушать земных идолов своего сердца, отрешаться от всех чувственных, земных привязанностей и, так сказать, постепенно умирать для греха.

Вот почему наша св. Церковь, как мудрая воспитательница и для здешней временной жизни, и для будущей вечной, поставляет в обязанность всем пред отходом ко сну вспоминать о смерти. И св. мужи, достигшие высокой степени праведности, свидетельствуют о великой пользе памяти о смерти для жизни христианина.

Так, св. Иоанн Лествичник говорит, что память смертная столь же необходима человеку, как необходим хлеб, и как без хлеба нельзя жить, так без памяти смертной невозможно управить жизнь свою.

В жизни святых есть несколько примеров пробуждения от смертного сна. Приобретя этим путем живую память о смерти, такие люди предавались после столь строгой подвижнической жизни, что удивляли всех. Так, преподобный Афанасий Печерский, восставший из гроба на третий день после смерти, на вопрос о загробной жизни, отвечал только: «кайтесь каждый час и молитесь и больше не спрашивайте меня ни о чем» – затворился в пещере, где и провел в подвигах благочестия еще 12 лет.

Один инок (по имени Исихий хоривский), о котором рассказывает св. Иоанн Лествичник, заболел и умер. Но чрез час действием Божественной силы снова пробудился к жизни. С тех пор он совершенно изменил свою жизнь, весь отдавшись молитве и высоким подвигам. Пред смертью он сказал братии только следующее: «кто стяжал память смерти, тот никогда не может согрешить».

Итак, память о смерти может спасти человека от гибельного греховного усыпления, дать ему в руки духовное оружие, праведность, при помощи которого он в состоянии более или менее спокойно, без особенного смущения и страха, встретить смерть, этого врага своей земной жизни.

б) Второе средство против страха смерти – чистая совесть. У кого чистая совесть, тот спокойно может переступить порог вечности – смерть телесную; у того совесть, которая пробуждается, как показывает опыт, с особенной силой пред смертью, не будет терзать душу поздним и бесполезным сожалением о даром потраченной земной жизни, о зарытых в землю талантах, о несправедливостях и обидах, причиненных ближним, о невозможности исправить свои ошибки, о неблагодарности к Богу за все Его неизреченные благодеяния; она не устрашит его восстановлением пред его сознанием, в предсмертные часы, всех его беззаконий и не повергнет его в бездну отчаяния, ужас которого превосходит самую смерть. Человек с спокойной совестью, стоя на краю вечности, перед тем, как догорающая лампада его жизни вспыхнет последним пламенем, может сказать с праведным Симеоном: «ныне отпущаеши раба Твоего, Владыко… с миром». Но у кого же может быть спокойная совесть пред смертью? У того, кто старался жить христианской жизнью, кто был послушным сыном Церкви, кто примирился с Богом и людьми, кто успел приготовиться к смерти таинством покаяния, которое снимает тяготеющее над совестью бремя грехов, и вкусить в таинстве св. Причащения тела и крови Христовой, как источника вечной жизни. Такой христианин, предав все свое существо в волю милосердого и правосудного Бога, не малодушно и робко, но смело и уверенно может встретить смерть, как зарю будущей блаженной жизни.

в) Следующее столь же сильное средство для человека против страха смерти есть вера в бессмертие его души, вера в ту несомненную истину, что лучшая часть его существа – душа – никогда не умрет, но вечно будет жить. Тело разрушается и истлевает, его можно даже отторгнуть от души насильственно – и человек умирает, но дух его, созданный Богом для бессмертия, остается вечно жить. И возвратится персть в землю, яко же бе, и дух возвратится к Богу, Иже даде его (Еккл. 12, 7). Не убойтесь от убивающих тело, души же не могущих убити, – увещевал Господь учеников Своих пред отправлением их на проповедь. «О человек, непременно бессмертный, хотя бы ты о том не думал, хотя бы и не хотел того! – скажем словами приснопамятного святителя Филарета, митрополита Московского. – Берегись забывать твое бессмертие, чтобы забвение о бессмертии не сделалось смертоносной отравой и для смертной жизни твоей, и чтобы забываемое тобой бессмертие не убило тебя навеки, если оно тебе, не ожидающему его и не готовому, внезапно явится. Не говори отчаянно: «утре умрем», чтобы тем необузданнее устремляться за наслаждениями смертной жизни. Говори с надеждой и страхом: «утре умрем на земли и родимся или на небесах или во аде».

г) Последнее и самое могущественное орудие против страха смерти есть вера, что душа не только бессмертна, но что будет некогда время, когда она соединится с своим воскресшим прославленным телом для вечной жизни за гробом – блаженной для праведников, мучительной для грешных. Имея живую веру в эту истину, христианин не только не будет бояться смерти, но даже с радостью встретит ее, когда она придет к нему, подобно Пресвятой Деве Марии.

Эта живая вера в существование за гробом вечной блаженной жизни одушевляла бесчисленные сонмы мучеников в первые века христианства и делала для них смерть самым радостным событием, несмотря на страшные, бесчеловечные истязания, которым подвергались святые мученики, когда их живыми сжигали на костре, распинали на кресте, отдавали на растерзание диких голодных животных, сокрушали кости, отторгали члены от живого тела и подвергали другим бесчисленным пыткам, на измышление которых способна была только сатанинская злоба врагов Христовых.

III. Пусть же и у нас, православные христиане, учение свящ. Писания о воскресении мертвых и будущей жизни и живой пример св. мучеников пробудит хотя небольшую часть этой пламенной веры их. Спаситель ясно для всех времен и народов сказал: грядет час, в оньже вси сущии во гробех услышат глас Сына Божия: и изыдут сотворшии благая в воскрешение живота, а сотворшии злая в воскрешение суда (Ин. 5, 25–29). Аз есмь воскрешение и живот, – говорит Спаситель в лице Марфы, сестры умершего и воскрешенного Им Лазаря, всему человечеству, – веруяй в Мя, аще и умрет, оживет.

Будем же, братия, жить так, чтобы смерть для нас не казалась страшным, но радостным вестником, зовущим нас в вечную блаженную жизнь за гробом. Аминь. (Протоиерей Г. Дьяченко).