Текст книги "Пункт преломления света. Книга вторая. Серия «Разорванные связи»"

– Рита, только что подумал о тебе, – встретил меня Филипп.

– Филя, я тоже рада тебя видеть. – Усевшись с ним рядышком на диване, рассказала о том, чем был насыщен сегодняшний день.

-Рита, я уже привык, что ты принимаешь все решения самостоятельно. Знаю, что тебя невозможно переубедить. Но меня очень тревожит то, что ты собралась пойти в пещеру с Пирумовым.

– Ты не доверяешь ему?

– Нет. Я беспокоюсь за тебя. Там может быть действительно очень опасно.

– Филипп, я ценю твое отношение к себе. Но сейчас расследование настолько буксует, что пора идти на риски, чтобы пролить хоть какой – то свет на это убийство. Преступник затаился и залег на дно.

– А ты что хочешь стать приманкой для убийцы?

– Не стоит так драматизировать. Я хочу найти какие – нибудь улики, чтобы, наконец, сдвинуть дело с мертвой точки. Зачем то ведь она туда ходила? А этот райский остров давно превратился для всех в сущий ад. Никому не дает покоя присутствие рядом убийцы.

– Рита, ты решила выступить в роли спасителя?

– Или безумца, – произнесла я, засмеявшись, желая разрядить обстановку. – Расслабься, Филя. Все будет ок. Я везучая. Как кошка, у которой девять жизней, так любил поговаривать один мой давний приятель Альберт. Кстати, ты один посвящен в тайну, куда мы снаряжаем свою экспедицию. Так что, смотри, никому не проболтайся. – сказала я.

– Не бойся. Никому не скажу. Если бы я не умел держать язык за зубами, то со мной не имело бы дела девяносто девять процентов моих клиентов. А, скорее, и все сто,– сказал Панков, невесело усмехнувшись.

Было приятно, что Филипп так трогательно волнуется за меня. Выходит, не все здесь моральные уроды, наперегонки спешащие лишь «вдохновлять» на ратные подвиги. Есть еще и Лялька. Она, наверное, уже давно рвет и мечет по поводу моего длительного отсутствия и, как всегда, «немого» мобильника. Надо будет еще придумать для нее легенду, куда я завтра сваливаю.

– Филь, а что есть новенького в нашем районном городишке?

-Виолетта, по – прежнему, где – то прячется. По картам движухи нет, так что не отследить ее местоположения. А Светлана ведет совершенно обычную жизнь. Так что пока нет ничего заслуживающего внимания.

– Послушай, ты говорил, что Козич зарегистрирована на сайте знакомств, так? – осенило меня.

– Так.

– Ты можешь с какого – нибудь левого аккаунта вступить с ней в контакт? Установить теплые дружеские отношения, разумеется, не лишенные некого романтического флера? Надо вызвать у нее живой интерес к себе, проще говоря, зацепить. Ну, ты понимаешь, о чем я.

– Понимать то понимаю. Но зачем тебе это нужно?

-Тут такая засада. Люди Афанасьева вышли на нее. Провели с ней соответствующую беседу. Но подруга оказалась еще тем орешком. Не колется ни в какую. Надо бы подобраться к ней поближе – по душевнее, чтобы она ничего не заподозрила.

– Понял, – сказал Панков, улыбнувшись.– Я постараюсь, но ничего не обещаю.

– Ты уж постарайся, установи с ней контакт, прояви свои мужские флюиды. А дальше подоспею и я. Ну, а мне уж фантазии не занимать, – произнесла я, многозначительно улыбаясь.

– Я это знаю.

– Откуда?

– Почитал твои книги.

– Во дает! И ведь молчит, как партизан, – расчувствовавшись, крепко прижалась к нему. Обняла и поцеловала в щеку.

– Рит, поосторожней со мной, пожалуйста. Я, вообще то, живой. – Услышав его слова, я осознала, что в порыве признательности нарушила его личное пространство.

– Филя, прости меня, ради бога. Когда встречаешь в своей жизни людей, близких по духу, испытываешь огромную благодарность судьбе, – договаривала я уже на бегу к выходу из номера.

Лялька, переволновавшись от неизвестности, где меня носит с вечно вырубленным мобильником, встретила гневной тирадой. Потупив скромно глазки, я терпеливо выслушивала ее упреки в эгоизме, беспечности и легкомыслии. Временами я отключалась, виновато поднимая глаза и наивно хлопая ими, наблюдала, не выдохлась ли подруга и думала о предстоящем завтрашнем походе. Наконец, Колыванова, выпустив весь пар, успокоилась. Ну, или устала.

Демонстрируя полное раскаяние и покорность, я вела себя ниже травы, тише воды весь остаток вечера до отхода ко сну. Без малейшего стеснения откровенно подлизывалась к подруге, да так, что превзошла саму себя. Это не осталось незамеченным Варькой. Во время ужина она смотрела на меня своими огромными глазищами, в которых отражалось полнейшее недоумение и недоверие. Я понимала, что перебарщивала, но войдя в раж, не могла остановиться.

Варвара будучи безмерно благодарной за то, что ее приютили и не оставили трястись в одиночестве в своем огромном пустом номере от страха перед маньяком, не произносила ни слова. Я, поймав кураж в своей новой роли и настойчиво продолжая проявлять любовь и нежность к девчонкам, поинтересовалась:

– Варя, ну, как помирилась с мужем?

– Да. Он выяснил все по своим каналам. Сказал, что со дня на день планирует прибыть сюда.

– Супер. Может и мне дядю Леву выписать? Он мигом наведет здесь шороху. И нас всех выпустят из заточения с этого заколдованного острова.

– А что? – подхватила Лялька. – Удумали тут стариков и женщин удерживать, словно заложников. Коню понятно, что пришить несчастную, да еще таким жестоким образом, было под силу только здоровому мужику.

Я опомнилась: никого «выписывать» сюда и в помине не собиралась. Но Колывановой моя идея пришлась по душе. Она купалась в моем липком подхалимаже весь вечер. Но, как говорится, сколько веревочке не виться, а конец будет. И Лялька начала прозревать. Она смешно всплеснула руками, словно ее посетило озарение, упала на кровать в спальне и воскликнула:

– Ритка, а чего это ты весь вечер вокруг меня вьюном вьешься? Думаешь, я не понимаю, что ты что – то задумала опять. Давай выкладывай, что еще?

– Ляль, вот за это я тебя и люблю. Ты такая чуткая…

– Кончай, Анохина! – оборвала она меня резко. – Говори правду. – Я подошла ближе, обняла, ласково прильнув головой к ее плечу.

– Да ничего особенного. Ты же сама хотела, чтобы я замутила с кем – нибудь. А тут такой случай выдался. Макс повздорил со своей пассией. И пригласил меня на свидание. Думаю…

– Да знаю я, что ты думаешь, – перебила меня снова Лялька. – Что я полная дура. И ездишь мне по ушам.

– Ляль, ну, ты чего?

– Слушай, подруга, ты че совсем со своим расследованием спятила? Элеонора узнает про твои шашни с ее женишком, прибьет тебя враз!

– Не успеет узнать. Я ухожу то всего на полдня.

– Когда?

– Завтра с утра. К обеду буду как штык.

– Тогда у меня есть условие – включи мобильник. И чтобы была постоянно на связи, – безапелляционно заявила Лялька.

– Нет проблем. Вот смотри, включаю прямо при тебе… Ладно, давайте ложиться спать. Мне завтра рано вставать.

– Рассвет что – ли пойдете встречать?– пряча ухмылку, произнесла Лялька.

– Типа того, – спокойно ответила я.

Колыванова, сжав плотно губы, одарила меня выразительным недоверчивым взглядом, что было в пору съежится под ним от стыда за свое очередное вранье. Но я была уверена, что пекусь о ее же благе.

Ночь была беспокойной. Я боялась проспать, без конца просыпалась, затем снова погружалась в поверхностный тревожный сон и снова внезапно открывала глаза, словно кто – то толкал меня в бок, не давая мне выспаться. Наконец, чуть задребезжал рассвет, я соскочила с постели и пошлепала босыми ногами в душ, прихватив с собой заготовленную с вечера одежду.

После душа, просушив волосы феном, собрала их в тугой хвост. Затем пройдя в большую комнату, включила электрический чайник, который где – то по случаю раздобыли подруги, и заварила себе пакетик чая в большой чашке. Вчера заскочив на кухню, прихватила там пакетик с клубничной карамелью и пачку соленых крекеров. Таким вот получился мой нехитрый улов. Надорвав разноцветную упаковку и вытащив оттуда конфетку, задумчиво положила ее в рот. Спускаться в ресторан, чтобы выпить ароматного кофейку, я не решалась, дабы не привлекать внимания к своей персоне. Чаек меня не очень – то взбодрил, но это было лучше, чем ничего.

Рассовав упаковки по карманам джинсовой куртки, втиснула мобильник в задний карман джинсов. Обула кроссовки, решив, что вряд ли каменистые тропы пещеры приспособлены для приятного променада. Джинсовую куртку додумалась прихватить с собой, предположив, что в пещере должно быть сыро и холодно. И была вполне довольна собой в связи с тем, что позаботилась об экипировке. Так что зря Колыванова считает меня такой уж беспечной и легкомысленной. Я даже успела подумать о том, что не помешало бы взять с собой бутылку чистой питьевой воды. Но засунуть ее было некуда, а руки хотелось оставить свободными, ведь неизвестно какими тропами и лазами придется пробираться.

Крадучись я спустилась по лестнице и, выскользнув из дверей отеля, тенью пробралась вдоль стены до угла здания. Там повернула и, обогнув торец отеля, стремглав бросилась в направлении парка. Встретиться с Максимом мы договаривались в той же беседке, где он меня и застал накануне. Он уже был на месте и нетерпеливо поглядывал на часы.

Я все еще не могла привыкнуть к его яркой внешности: брутальный, стильный, хоть сейчас на обложку любого модного журнала. Чертовски хорош! Чего стоил только бархатный взгляд его миндалевидных карих глаз с ошеломляюще таинственной поволокой. Но почему то, глядя на него, меня не покидали смешанные чувства. Откуда – то изнутри поднималась горечь и разочарование, что природа жестоко пошутила над ним и, что внешность ему не помогала, а напротив, мешала по жизни. Будь она немного по – скромнее, возможно, совсем другая была бы ему уготована судьба. Ведь он весьма незаурядный человек. А все видят в нем лишь рокового красавца. Его настоящее нутро остается спрятанным за семью печатями ото всех.

– Привет. Пошли, – встретил он меня, вскидывая за спину рюкзак.

– Привет. А что у тебя там? – спросила я, не в силах справиться с любопытством, кивая на его снаряжение.

– Понемногу все самое необходимое. Термос с кофе. Бутылка воды. Бутерброды для перекуса. И так кое – что по мелочи из альпинистского снаряжения.

Я присвистнула. «Все по делу. Выходит, Лялька права, что я все – таки беспечная. Ну, уж нет! У меня просто не было рюкзака. Будь он у меня, я бы тоже собралась в нашу экспедицию как положено. А так, я сделала все, что смогла. Вон даже умыкнула на кухне пакетики с лакомством», – резюмировала я, хмыкнув и похлопав себя по карманам куртки.

– Макс, а как ты думаешь, мобильник там будет ловить?

– Не думаю. Под такой толщей скалы – это нереально.

«В какой уж раз пришлось слукавить подруге», – поймала я обрывки мыслей. Однако быстро об этом забыла, ощущая нарастающий азарт охотника, словно мы пошли выслеживать опасного хищного зверя. Сказывалось и то, что до сих пор не удалось нащупать ни одной стоящей версии, не ухватиться ни за одну неопровержимую улику, способную вывести на след убийцы. И на сегодняшнее мероприятие я возлагала большие надежды.

Макс шел впереди, я за ним. Вот мы уже вышли из парка на другую сторону. Мне еще не приходилось бывать здесь, и я с любопытством крутила головой по сторонам, осматривая местные достопримечательности. Пересекли огромную асфальтированную площадку размером с пару футбольных полей. Вдали виднелся металлический ангар. Похоже на вертолетную площадку. Дальше шла скалистая местность. Мы начали подниматься по ее уступам. Наверху оказалась небольшая плоская площадка. Неожиданно усилился ветер, его порывы угрожали сбить с ног. Небо затянуло плотными низкими облаками.

– Давай здесь передохнем, – сказал Макс.

Я уселась прямо там, где стояла. Он снял с себя рюкзак, достал термос и два пластиковых стакана, плеснул в них кофе и один протянул мне. С большим удовольствием я приняла напиток. Аромат отменного кофе ударил мне прямо в нос.

– Кажется, дождь собирается, – сказала я, медленно отпивая из стаканчика и блаженствуя, как настоящая кофеманка.

– Он очень скоро начнется, – ответил с тревогой Пирумов. – Надо или поспешить, или возвращаться назад.

– Только полный вперед! – отрицательно я помотала головой, ощущая, как приятная бодрость разливается по всем жилам.

Через пять минут выдвинулись, а через тридцать – добрались до места, остановившись перед черной пастью входа в пещеру. Я поежилась от мысли, что собиралась идти сюда одна. Со спутником – мужчиной было определенно разумнее. Макс был сосредоточен. Поставив рюкзак перед собой, возился с его содержимым, извлек оттуда небольшой фонарик и протянул мне.

– На вот возьми. У меня чуть побольше, я пойду первым. Не отставай. Если что не так, сразу кричи.

– Поняла, – кивнула я. – Только ты не спеши, надо хорошенько осматривать все по пути.

– Ладно. Пошли.

Он подхватил с земли рюкзак и тут же скрылся в проеме. Глубоко вдохнув глоток свежего воздуха, словно напоследок, я последовала его примеру.

Стоило войти в пещеру, как моментально поглотила угольная темнота. Впереди маячил силуэт Макса с узкой блуждающей полоской света от фонаря. Я включила свой. Свет от него был, более чем, скоромный, но все же, если идти медленно, то что – то можно было и разглядеть. Проход, по которому мы пробирались, оказался извилистым и петляющим. Временами он сильно сужался как по ширине, так и по высоте, да так, что втискиваться приходилось с большим трудом. Верхние своды порой нависали так низко, что казалось, вот – вот столкнешься с ними лбом. Максу и вовсе приходилось идти в таких проходах в три погибели. Но мы упрямо двигались вглубь пещеры. Изредка мы перебрасывались дежурными фразами, убеждаясь в том, что, по – прежнему, идем друг за другом.

– Рита! Ты как там?

– Все ок, Макс! Я в порядке.

Вот фигура Макса скрылась за очередным резким изгибом прохода. Жуткое ощущение, словно тебя в этом царстве тьмы и холода бросили совсем одну. А тощий лучик фонаря выхватывал их этого чернильного мрака лишь вид угрюмых мокрых стен и мрачных нависающих сводов из почерневшего, как от копоти, старого камня. Туннель сужался все сильнее и, казалось, что каменный пресс из толщи враждебных скальных пород, сдвинувшись с места, вот – вот сомкнется, расплющив тебя, как начинку в сэндвиче. Поежившись, я прибавила ходу. Выскочив, запыхавшись, из узкого прохода в более широкий тоннель, хотела перевести дух. Но не тут то было! Мое внимание привлек Макс, который прямо на моих глазах неожиданно скособочился и стал, странным образом, оседать и заваливаться куда – то вниз.

– Макс! Осторожно. Там колодец, – истошно заорала я.

Мой голос, ударившись звуковой волной о стены пещеры, гулким эхом покатился куда – то вдаль в самую глубь пещеры. Макс отреагировал мгновенно. Он выдернул правую ногу, которой оступился, и резко выпрямился, застыв на своем месте, как вкопанный. Я приблизилась к нему. И мы вместе осторожно двинулись по краю обрыва, крепко держась за руки. Когда злополучный ров миновали, он отпустил мою руку.

– Рита, ты знала? – спросил он.

– О чем?

– О колодце.

– Нет, не знала. Просто пришло в голову…

Что я еще могла ему сказать? Что у меня дежавю? И мне давно уже кажется, что я здесь была раньше? Но это было просто нелепо и невозможно. Я ничего не могла объяснить даже самой себе. Увидев, что Макс в опасности, тут же в моем мозгу вспыхнула яркая четкая картинка края глубокого колодца, как на дисплее монитора, и я спонтанно завопила. И ломать сейчас голову не имело никакого смысла. Путь был очень скользким и опасным, надо было светить себе под ноги, чтобы не споткнуться и не подвернуть ногу. Единственная мысль, которая сверлила мой мозг, словно к моему виску приставили перфоратор, не давала мне возможности ни расслабиться, ни сосредоточиться: «Какого ляда Волкова здесь могла искать?!»

Пройдя еще с полкилометра, мы, наконец, вышли в большой угрюмый грот пещеры. Добравшись до противоположной его стороны, где оказалось заметное возвышение, Макс объявил привал, чем очень меня обрадовал, так как ноги гудели от непривычного хождения по каменистым тропам. Он сбросил с себя рюкзак и на импровизированный столик начал выкладывать съестное для завтрака. Я облегченно уселась рядом в предвкушении трапезы, а главное, в ожидании «живительного» напитка – кофе. Вдруг послышались странные звуки где – то под ногами и потянуло сыростью. Макс направил свет от фонаря в ту сторону, откуда доносился шум.

– Вода идет. – Голос его был таким тихим и спокойным, что я не сразу поняла, о чем он говорит.

– Какая вода?

– Начался тропический ливень и шахту пещеры затапливает. Мы сейчас с тобой находимся на возвышении, если уровень воды повысится до нашей отметки, пойдем дальше вглубь пещеры. Не стоит этого делать раньше времени. Здесь больше пространства для маневров.

Я направила луч своего фонаря вниз. Там, где мы находились еще совсем недавно, уже властвовала во всю вода. Выходит, она все время шла за нами по пятам, преследовала нас своим мутным пенящимся потоком и, словно в зловещем блокбастере, отрезая нам путь назад. Было во всем этом что – то противоестественное. Казалось, кто – то намеренно заманил нас в эту каменную ловушку и прихлопнул в ней, как в капкане. Но это было теперь нашей новой реальностью.

Обернувшись назад, я увидела, что Макс начал собирать разложенную еду обратно в рюкзак. Я, ошеломленная произошедшим, не понимала, что он делает. У меня сосало под ложечкой то ли от страха, то ли от голода. Я вошла в ступор, у меня пропал дар речи, я только молча наблюдала за его действиями. Макс убрал почти все, оставив два небольших бутерброда с сыром. Затем он плеснул в пластиковые стаканчики по пятьдесят граммов кофе.

– Еду придется экономить, – сказал он, по – прежнему, спокойно. - Теперь здесь нам придется провести несколько дней. Пока идет ливень, вода еще будет прибывать. А когда он прекратится, понадобиться несколько дней, чтобы она ушла. Хорошо, здесь есть конденсат на сводах, так что водой для питья мы будем обеспечены. – Макс обратил внимание на то, что я никак не реагирую. Он приблизился ко мне и начал трясти за плечи. – Рита! Что с тобой?

– Макс, да не тряси ты меня так, – ко мне вернулся дар речи. – Последние мозги вытрясешь.

– Не бойся. Подумай, прошлый ливень был очень сильным, а мы с тобой вошли в совершенно сухую пещеру. Значит, здесь есть дренаж, и рано или поздно вода уйдет. Сейчас все зависит о того, как скоро прекратится ливень. Обычно тропические ливни мощные с большим количеством осадков, но идут не больше суток. Вот только почва здесь каменистая, не приходится рассчитывать на то, что вода будет уходить так же стремительно, как прибывает. Думаю, на это уйдет несколько дней.

– А мы можем выбраться отсюда прямо сейчас, пока не полностью затопило пещеру?

– Нет, поздно. Ты забыла, какие на пути были узкие участки, а это значит, что сейчас их затопило целиком и полностью. Без специальных костюмов и аквалангов их не преодолеть, задохнемся. Так что будем ждать и молиться.

Я обреченно села обратно на свое место и начала жевать выделенную Максом еду, запевая ее крохотными глотками кофе. Как не старалась я растянуть прием пищи, но мне показалось, что закончился он очень быстро. Я даже не успела толком ощутить того, что удалось перекусить. Тут я вспомнила и о своих припасах. Вытащив из карманов свои заначки и изъяв по штучке карамельки с крекером, сами пакетики мужественно протянула Максу. Они быстро исчезли в его рюкзаке.

– Все, Макс, у меня больше ничего нет.

– Да ты и так молодец, что прихватила это, – произнес он, наливая в наши опустевшие стаканы воды. На этот раз доверху.

Теперь я уже начала хитрить: долго сосала конфетку и умудрилась даже пососать соленый крекер. Воду пила небольшими глотками. То ли получилось утолить голод и жажду, то ли обмануть себя, убедив в этом, но я успокоилась, решив, что думать о еде ближайшие часы не придется. Думаю, ближе к ночи мой спутник побалует нас в очередной раз порцией еды, по крайней мере, пока у нас что – то имеется в наличии. Главное, есть вода, тут Макс прав. Когда захочется, сильно есть, голод будем утолять водой. Под ногами, пугая и раздражая, шумела вода. Ясно было лишь одно, что она неустанно прибывала. Надо как – то отвлечься, к примеру, вспомнить, зачем мы сюда пожаловали.

– Рита, кто –нибудь в курсе, что мы сюда отправились? – услышала я голос Макса.

– Я сказала Панкову, что иду с тобой в пещеру. Ляльке, ты уж извини, что иду с тобой на романтическое свидание, встречать рассвет и все такое. Не хотела, чтобы она волновалась за меня.

– А она будет волноваться?

– Еще как! Тем более, что я ей сказала, что вернусь к обеду. А ты говорил кому –нибудь?

– Нет.

– Моя подруга мне, как сестра. Она очень за меня переживает. Если поначалу и решит, что нас задержал ливень и мы где – то от него укрылись, то, когда он закончится, я даже представить боюсь, что с ней будет.

– Значит, нас будут искать, – спокойно резюмировал он.

Я задумалась над его словами. Макс удивлял меня все больше и больше. Какой он был нервозный на яхте, и какой спокойный, и мудрый сейчас, словно два разных человека. Поразительная трансформация личности. Мы снова молчали. Сидели в кромешной темноте: батарейки от фонариков Макс распорядился экономить и включать свет только при крайней необходимости. Сколько просидели, таким образом, не знаю. Время, казалось, остановилось настолько давяще и тягуче оно тянулось.

От долгого сидения у меня затекли ноги. Я решила встать, немного размяться. Включила фонарик, опасаясь разгуливать в темноте, дабы не оступиться и не свалиться в холодную воду. Потоптавшись на одном месте и пройдясь, пять шагов в сторону, я снова вернулась и потопталась на месте. Прислушалась к себе: вроде полегчало. Как не крути, а разминка слегка взбодрила.

– Рита, ты не стесняйся, сходи по нужде вон в тот дальний проход, вода еще туда не дошла, – произнес по – свойски мой спутник.

Я быстро направилась в указанном направлении. На обратном пути мой луч фонаря неожиданно выхватил на стене грота наскальный рисунок. Решив разглядеть его получше, приблизилась вплотную. В стене были выдолблены из камня силуэты, вероятно, древних жрецов, ну, или приверженцев какого – то неизвестного мне культа. На каменном панно я насчитала одиннадцать фигур. Все они были изображены в каких – то неестественных позах. В центре композиции было выдолблено нечто и вовсе невразумительное, похожее на скелет членистоногого животного или некого амулета – тайного знака, которому поклонялись сей адепты закрытого «клуба». Усмехнувшись художествам неизвестного скульптора и потеряв всякий интерес к «холсту», хотела было уже отойти, дабы не тратить зря батарейку фонарика, как вдруг услышала за спиной голос Макса:

– Точно такое же тату в виде изображенного здесь паука было на теле убитой.

– Откуда ты знаешь? – удивилась я.

– Слышал разговор Элеоноры с доктором Назаровой.

– И где оно было расположено? – спросила я, внимательно разглядывая изображение «чудища».

– Лена сказала чуть ниже поясницы, на крестце.

Я снова присмотрелась к знаку принадлежности таинственного культа. Чем дольше я смотрела, тем живее оно мне казалось. Оживающий прямо на глазах паук, увеличивался в объеме и шевелил своими щупальцами. Меня это смущало: происходил какой – то оптический обман. Макс, застыв на месте, пристально что – то разглядывал.

– Что ты увидел? – нетерпеливо спросила я.

– Там что – то есть. В картине. Тайник… ловко задрапирован каменными складками, не сразу разглядишь, – он протянул руку и вытащил из ниши черный пакет.

Стало ясно, что Аня являлась адептом именно этого культа, что был выдолблен здесь навечно в камне. И приходила она сюда, похоже, не только провести свои магические ритуалы, но и что – то спрятать в этом схроне.

– Давай посмотрим, что в пакете, – предложила я.

– Потерпи. Пойдем, сядем на место. Надо сначала перекусить, – сказал спокойно Максим.

– А что уже вечер?

– Почему вечер? Сейчас время обеда.

Я обрадовалась, о таком четком распорядке дня и не мечтала. А Макс держался молодцом. Чего только стоило его спокойствие, оно и в меня вселяло робкую надежду, что мы рано или поздно выберемся отсюда. Конечно, лучше бы рано. Правда, когда закончится пища, сколько мы сможем продержаться на одной воде? Ну, разве что учитывая мой недавний опыт… Однако воспоминания о своем прошлом добровольном голодании быстро навеяли тоску. Я тихо вернулась на свое место. Вышло как – то, само собой, что Макс, как мужчина и более опытный товарищ в вопросах выживания в сложных ситуациях, взял на себя руководство в нашем тандеме, а я безропотно подчинилась…

Ела я очень медленно, как успела уже сообразить, что так было больше шансов получить ощущение сытости даже от крохотных порций. После обеда Макс выдал снова по пятьдесят граммов кофе, а затем вдоволь воды. Но пить много я не решалась, бегать лишний раз в дальний проход из грота, удовольствие сомнительное. Рассуждала о том, какое все – таки существо человек: способно приспособиться к любым спартанским условиям и, как надеюсь, выжить.

Наконец, Максим взял в руки злополучную находку, и я замерла в ожидании. Он извлек из пакета затертую тетрадку с блеклыми осенними листьями на обложке в руки и открыл ее. Тут же с обратной стороны обложки на нас уставился нарисованный зловещий паук…

– На, читай, – протянул он мне тетрадь.

Это был дневник Волковой. Я бегло читала, понимая, что нельзя длительно пользоваться фонариком, так как могла накрыться батарейка. А без фонаря тут не выжить.

– Макс, я ничего не понимаю!– воскликнула я в сердцах, отрываясь от страниц дневника.

– Не по – русски написано? – забеспокоился Макс.

– В том то и дело, что по – русски, – ответила я.

– А что не так?

– Впечатление, что писала это вовсе не Аня.

– А кто?

– Ее сестра, – сказала задумчиво я. – Услышав звук своего вибрирующего голоса, словно произнесены были эти слова кем – то другим, а не мной, решительно добавила: – Виолетта.

– Ты уверена в этом?

Я не ответила, погрузившись снова в чтение. Виола описывала свои страхи, участившиеся в последнее время панические атаки, нервозность, о том, что совсем перестала спать. Демоны стучались к ней в окна по ночам, скреблись под дверью, издавая пугающие звуки, являясь в образе дьяволов, приводящими в ужас своими светящимися в ночи красными глазами и звериным оскалом смерти.

Затем шло радостное сообщение, что вот уже несколько дней ей удается спокойно спать, так как доктор Назарова снабдила ее снотворным. «Интересно, – поймала я обрывки своих мыслей. – Почему докторша не сообщила об этом факте нам с Томилиным? Или сообщила? Попросту, он не нашел нужным посвятить в это меня?» Затем шли странные и непонятные фразы о том, что «он» непременно выполнит ее условие и не посмеет ее убить, о том, что это ее шанс, который выпадает в жизни только раз. Ну, а дальше шел полнейший идиотизм про «идола», в который она свято верит и поклоняется уже не первый десяток лет…

Ошалело захлопнув дневник в полном раздрае чувств, я щелкнула кнопкой, выключив фонарик, и мы снова погрузились в кромешную темноту. Я находилась в шоке от собственной догадки: убили не ту Волкову, а ее сестру! Виола, с какой – то целью присутствовала на острове инкогнито, выдавая себя за Аню. Я терялась в догадках, зачем ей это было нужно? Возможно, опасность грозила сестренке, и старшая сестра хотела ее защитить? И принимая ее за Аню, преступник убрал ее. Или, напротив, сама Виола, прикрываясь именем Ани, шантажировала здесь кого – то. Запросто, с нее станется! Но вот кого? Мне казалось, что мои мозги вспухли от размышлений, но пока было очевидно только одно, что убита не Аня, а Виолетта. И, само по себе, это было важное открытие. Макс молчал, ожидая, когда я сама соизволю объясниться. Наконец, придя в себя, я уверенно произнесла:

– Убита Виолетта, сестра Ани.

– Ясно. А зачем она выдавала себя за Аню?

– Хороший вопрос. Ответа на него у меня нет. Но сам факт того, что она пребывала на острове инкогнито, выдавая себя за другого человека, наводит на определенные размышления.

– Но ведь кто – то мог ее опознать.

– Сестры были очень похожи между собой, их и раньше путали, несмотря на то, что между ними разница в два года. – Макс, пощупав пакет, что – то обнаружил на его дне. Он запустил туда руку и извлек маленькую серебристую флешку. – Это ее последняя видеозапись! – обрадовалась я очередной находке.

Теперь, когда на руках были такие «козырные карты», мне не терпелось вырваться из этой каменной западни, окруженной устрашающим водным рвом. Вода, по – прежнему, раздражающе журчала где – то внизу под ногами, что было верным признаком того, что она продолжала прибывать. Скорее всего, ливень будет идти до завтрашнего утра. А это значит, что до этого времени никто при всем желании не кинется на наши поиски. Но кто, вообще, может желать броситься на наше спасение, рискуя своей собственной жизнью? Неужели придется здесь просидеть целую вечность – неделю, как прогнозировал Макс? Шум воды точно не спешил навеять позитивных мыслей о скором спасении.

Моя уверенность в том, что Лялька будет волноваться и переживать за меня не вызывала никаких сомнений. Но к кому она может обратиться? К управляющим отеля – вряд ли, я сама ей сказала, что госпожа Слуцкая ни в коем случае не должна знать, что я отправилась «на свидание» с ее женихом. Думаю, если они даже и узнают о нашем исчезновении, то решат, что мы, попросту, сбежали с острова. Панков, тот любит плавать. Но есть ли у него навыки дайвинга? Хороший вопрос. Ответ – вряд – ли. Дорохов – этот, скорее всего, умеет все. Но с какой стати он вдруг будет рисковать собой ради меня? Ответ – ни с какой. Тем более, бесплатно. Совсем забыла, есть еще и господин Афанасьев старший. Вот у этого папика точно все схвачено! Неограниченные возможности, как оплатить саму операцию по спасению, так и дайверов молниеносно завести на остров. Но этот чел еще более мутный, чем предыдущий. Так что не факт, что, вообще, найдутся «спасатели»…

Таким образом, моя мозговая атака закончилась на грустной и неутешительной ноте, точнее, ничем. Выходило, что ни в кого я по – настоящему не верила, ну, конечно, кроме Ляльки с Филиппом. Но их обоих, к сожалению, я считала слабаками. А сейчас после выявленных в пещере фактов я прямо таки рвалась в бой. Но тут такая осечка, что лишь остается, в прямом смысле слова, сидеть у моря и ждать погоды. Вот засада!

– Макс, – обратилась я к своему спутнику. – Как ты думаешь, кто – нибудь на острове знает о существовании этой пещеры с ее тайными знаками?– Подумав, уточнила: – Ну, или хотя бы без знаков?

– Разве только шаман. Я сам случайно набрел на нее. Долго искал уединенное место, много плутал тут и как – то случайно вышел к пещере. Но вот зайти внутрь никогда не возникало ни малейшего желания.