Текст книги "Проклятая школа"

Глава 27

– Так я и знала! – сказала Элоди уже в полный голос. – Я сразу поняла, что ты что-то замышляешь. Когда миссис Каснофф узнает, что ты наводила чары на всю школу, тебя живо отправят в Лондон, прямо к твоей подружке-пиявке!

Я замерла на месте, сжимая дверную ручку. Ну почему меня застукала именно Элоди, которая больше всех на свете меня ненавидит? Я ломала голову: что бы такое сказать, чтобы она тут же не побежала с докладом к миссис Каснофф.

И вдруг я вспомнила, какое у нее было лицо, когда она расспрашивала меня про колдовскую косточку, и меня осенило. Оставалось только надеяться, что Алиса не будет против.

– Ну да, ты меня застигла…

Я постаралась изобразить смущенную улыбку, а в результате, наверное, стала похожа на помешанную. Элоди попятилась.

– Понимаешь, раз у меня так плохо с магией, – и не только из-за тебя, – то я и брала… гм… частные уроки у одного здешнего привидения.

Элоди поморщилась.

– Я тебя умоляю! Частные уроки магии? Учитель-привидение? Ты, наверное, думаешь, у меня совсем мозги отсохли?

Она сощурила глаза.

– С кем ты на самом деле встречаешься? С парнем? Ну смотри, если это Арчер…

– Между нами с Арчером ничего нет, – сказала я и, строго говоря, не наврала.

Вернее, я-то о себе знала, что влюбилась в него, и по-моему, он бы меня поцеловал тогда, на балу, если бы Элоди не прибежала, но все-таки мы же не устраиваем тайные свидания в лесу. А хотелось бы…

Я улыбнулась Элоди и протянула ей руку.

– Хочешь научиться потрясающим чарам? Пошли со мной!

Как я и надеялась, Элоди не могла упустить возможность изучить новые чары.

– Ладно, – сказала она. – Только, если тут какой-то подвох и в итоге меня убьют, я буду тебе так являться в виде призрака…

Должно быть, Алиса заранее знала, что со мной пойдет Элоди – у крыльца нас поджидали две метлы.

Глаза Элоди распахнулись, как у ребенка рождественским утром.

– Вы летаете на помелах?

Я только улыбнулась и вскочила верхом на метлу.

– Давай, Элоди! – Я слово в слово повторила слова Алисы. – Нужно уважать традиции!

И вот мы уже мчимся сквозь ночь. Холодный, чистый воздух обжигает легкие, а над головой в чернильно-синем небе сверкают звезды. Я слышала, как рядом со мной хохочет Элоди, посмотрела на нее, и мы впервые в жизни обменялись улыбками.

Когда мы приземлились на кладбище, я представила Элоди Алисе, умолчав о том, что Алиса – моя прабабушка, а насчет Элоди сказала, что это «девочка из нашего ковена».

Тут Алиса на меня покосилась, но промолчала.

Элоди спросила:

– Так, и какой же магией вы тут занимаетесь в такой жуткой обстановочке?

– Разной, – ответила Алиса.

В лунном свете кожа у нее была, как фарфоровая, а на щеках играл румянец. Даже глаза блестели ярче. Я подумала: может, она применила какое-нибудь заклинание красоты? Вот бы его выучить!

– Софи научилась создавать предметы, – продолжала Алиса, – а сейчас она работает над заклинанием телепортации.

Элоди удивленно глянула на меня.

– Ты можешь сделать так, чтобы предметы появлялись из ничего?

– Ага, – ответила я таким тоном, будто это сущие пустяки.

На самом деле я пока не могла сотворить ничего крупнее настольной лампы, и то десять раз вспотею, пока получится. Мысленно сосредоточившись на небольшом предмете, чтобы не пришлось пыхтеть и задыхаться, я махнула рукой, и перед Элоди прямо из воздуха возникла изумрудная брошь. Элоди разинула рот, а я улыбнулась Алисе.

Элоди повертела брошку в руках.

– Научите меня!

Училась она быстро, куда быстрее, чем я. Через час она уже создала шариковую ручку и крошечную желтую бабочку. Я даже позавидовала: у меня получались только неодушевленные предметы. С другой стороны, Алиса успехами Элоди не особенно восторгалась и не хвалила ее так, как меня.

Пока они занимались, я отрабатывала заклинание перемещения. Оно мне никак не давалось. Алиса говорила, что самые сильные ведьмы с его помощью способны пересекать океаны, а я не могла сдвинуться хотя бы на дюйм.

В конце концов, мы с Элоди совсем вымотались, даже чуточку опьянели от магии и уселись отдыхать на траву, привалившись к кладбищенской ограде. Алиса прислонилась к дереву, глядя куда-то вдаль.

– Надеюсь, вы не против, что я здесь? – спросила Элоди.

– Почему ты пошла сегодня с Софией?

Алиса спрашивала не сердито. Кажется, ей просто было любопытно, поэтому я ответила:

– Элоди застигла меня, когда я удирала из школы, и я пригласила ее пойти со мной. Я думала, она тоже захочет поучиться новым заклинаниям.

– Миссис Каснофф велела за тобой приглядывать, – сказала Элоди, но при этом она улыбалась.

Я так и не смогла понять, была эта улыбка из-за магии, или Элоди действительно нравилось здесь.

– Почему? – спросила Алиса, и с нас мигом слетело все веселье.

Я в двух словах рассказала Алисе о том, что произошло с Анной, и о том, как из школы убрали Байрона и Дженну.

– Руководство школы уверено, что это сделал вампир?

– Нет. Просто они не знают, кто еще это мог быть, – ответила Элоди.

– «Око», – сказала Алиса, и я почувствовала, как напряглась Элоди.

Я сказала:

– Я спрашивала про это, но миссис Каснофф говорит, что им никак не пробраться в школу. Слишком много защитных чар.

Алиса негромко засмеялась – так, что у меня мурашки поползли по коже.

– Ты в самом деле думаешь, что «Око» не может с этим справиться?

– Они не владеют магией, – сказала я неуверенно.

Элоди придвинулась чуть ближе ко мне.

– Да неужели?

Алиса присела передо мной на корточки. Ее длинные белые пальцы скользнули к пуговицам зеленой кофты. Сбросив кофту, она расстегнула платье.

Я сидела, примерзнув к месту от ужаса. Алиса вытащила левую руку из рукава и сдвинула вниз комбинацию.

Точно в том месте, где должно находиться сердце, зияла огромная дыра.

– Вот что сделало со мной «Око», София. Они выследили меня, они гнались за мной, а когда у меня уже не было сил убегать, они вырезали мне сердце.

Здесь. В Геката-Холле.

Я могла только молча смотреть на дыру, мотая головой. Я чувствовала, как рядом трясется Элоди.

– Да, София, – тихо произнесла Алиса.

Я подняла глаза. Она смотрела на меня с состраданием, как будто жалела, что пришлось все это мне рассказать.

– Сам глава Совета натравил их на меня. Он обманул меня, а когда я почувствовала себя в безопасности, отдал им, как агнца на заклание.

– Но почему? – придушенно прошептала я.

– Потому что боялись моего могущества. Потому что я была сильнее их.

Голова у меня шла кругом. Я боялась, что меня сейчас вырвет. Не знаю, почему, но все ужасы, которые нам показывали в первый наш вечер в «Гекате», поблекли перед одной-единственной раной, перед одним-единственным рассказом.

– Твой отец считал, что здесь тебе ничто не грозит, просто он не знал, как я умерла. Поверь мне, София: ты в большой опасности. – Алиса посмотрела на Элоди. – Вы обе в опасности. Кто-то преследует одаренных ведьм, а вас таких осталось только двое.

Теперь уже Элоди замотала головой.

– Нет, нет, не может быть! Это сделала Дженна! Это был вампир! Не может быть иначе!

Лицо Алисы застыло, точно маска. Казалось, что она смотрит сквозь нас.

– Возможно. Ради вашего блага я надеюсь, что так все и было.

Она взяла одной рукой мою руку, а другой – руку Элоди.

– Но на случай, если было не так…

Моей руке вдруг стало горячо. Очень горячо. Я дернулась и почувствовала, что Элоди тоже пытается вырваться, но Алиса держала крепко. Мы обе тихонько заскулили от боли. Наконец жар прошел, и Алиса выпустила нас. Я рассматривала свою ладонь, думая, что она покраснела, а то и волдырями покрылась, но с виду все было, как обычно.

– Что это? – дрожащим голосом спросила Элоди.

– Защитные чары. Они помогут вам узнать врагов, если понадобится.

К школе мы летели молча. Не было восторженного смеха, не было чувства легкости и свободы.

Как только мы приземлились, Алиса сняла с шеи кулон на цепочке – точно такой же, какой она дала мне. Элоди не стала его надевать – долго рассматривала, хмуря брови, а потом сжала в руке.

– Спасибо за урок, – сказала она и повернулась ко мне, все еще озадаченно хмурясь. – До завтра, Софи.

Элоди ушла в дом, а я спросила Алису:

– Ты правда думаешь, что «Око» пробралось в школу?

Алиса взглянула на Геката-Холл. Темная громада здания была похожа на многоглазое чудовище, дремлющее в темноте.

– Что-то здесь таится, – сказала наконец Алиса. – Не знаю, что именно. Пока не знаю.

Я тоже посмотрела на дом и поняла, что она права. Какая-то тень упала на школу и, казалось, подбирается все ближе и ближе ко мне. В небе на молодой месяц наползло облачко, и тьма стала еще непрогляднее. Было страшно даже подумать о том, чтобы в одиночестве идти по темным коридорам к себе, в пустую комнату.

– А ты… – начала я, но когда обернулась, увидела, что Алиса уже исчезла.

Я осталась одна в ночи. Меня била дрожь.

Глава 28

Я была уверена, что Элоди не захочет больше видеть Алису после того эпизода: «У меня тут рваная рана в груди, поглядите». Но Элоди меня удивила – на следующий день она подошла ко мне около лестницы.

По дороге на первый этаж она спросила:

– Когда ты познакомилась с Алисой?

– В середине октября…

Элоди кивнула, как будто этого и ждала.

– Значит, после Честон.

– Угу, – ответила я. – А при чем здесь это?

Она не ответила.

Следующие две недели Элоди каждый вечер ходила со мной. Алиса вроде не возражала, а я с изумлением обнаружила, что присутствие Элоди не так уж мне и противно. Вообще-то, я начала подозревать, что Элоди мне даже нравится.

Не то чтобы она стала другим человеком, – просто сделалась чуть мягче, добрее. Может, просто подлаживалась ко мне ради Алисы. Нет, правда – всего лишь после двух уроков Элоди уже могла создать из ничего небольшой диванчик и приступила к работе над телепортацией. Правда, это пока ни у нее, ни у меня не получалось.

Но я думаю, дело было не только в магии. По-моему, Элоди было одиноко. Анна и Честон покинули школу. Я раньше не задумывалась о том, что Элоди общалась только с ними, если не считать Арчера. И с Арчером они все меньше времени проводили вместе. Элоди говорила, что занята «другими делами» и у нее нет времени на романы, а Арчер говорил, что не хочет ее отвлекать.

У нас с Арчером тоже все было странно. После бала что-то между нами изменилось, исчезла прежняя дружеская непринужденность во время совместной работы в хранилище. Теперь весь отведенный час мы действительно занимались инвентаризацией вместо того, чтобы веселиться и поддразнивать друг друга. Иногда, если Арчеру казалось, что я на него не смотрю, я замечала на его лице какое-то отстраненное выражение. Не знаю – думал он в это время об Элоди или, как и я, жалел о возникшей между нами преграде.

Ноябрь в Геката-Холле выдался пасмурный и дождливый, под стать моему настроению. Хотя мне и было приятно, что мы с Элоди почти подружились, все-таки она – не Дженна. Я скучала без настоящей подруги.

Примерно через неделю после нападения на Анну миссис Каснофф объявила, что с Байрона сняты все подозрения. Оказывается, у него имелось железобетонное алиби: в момент происшествия он разговаривал по телепатической связи с кем-то из Совета. А про Дженну миссис Каснофф ничего не стала говорить, хотя я ее сто раз спрашивала. Я все время тревожилась, где Дженна и что с ней происходит.

Когда я звонила маме, она, конечно, сразу почувствовала, что что-то не так – это же мама. Я сказала, что нас ужасно загрузили уроками. Про Честон, Анну и Дженну я ни слова не сказала – не хотела маму пугать. Она и так обо мне беспокоится.

Вечерами сидеть одной в комнате было совсем тоскливо, и в дни, свободные от работы в подвале, я уходила в библиотеку. Читала все, что могла найти, по истории Экстраординариума, – надеялась узнать что-нибудь такое, что помогло бы оправдать Дженну. Пока что из существ, которые забирают кровь своих жертв, я знала только вампиров, демонов и, если верить той книжке, «Око Божье». Поскольку версию об «Оке» миссис Каснофф раскритиковала, я начала искать книги о демонах. Оказалось, все книги о демонах в школьной библиотеке были на латыни. Я пробовала прикладывать ладонь к страницам и приказывать: «Говори!» – но книги, видимо, были защищены от колдовства. То, что я смогла разобрать, я и так знала – например, что демонов можно убить с помощью демонического стекла. Я подозревала, что в ближайшем универмаге такое стекло не купишь, и поэтому искренне надеялась, что демонов в школе все-таки нет.

Как-то раз, дождливым вечером в конце ноября, собираясь на отработку в хранилище, я отнесла несколько книг директрисе. Миссис Каснофф у себя в кабинете что-то писала в большой черной бухгалтерской книге. Приглушенный свет настольной лампы озарял комнату, негромко играла классическая музыка. Она звучала ниоткуда, как и тогда, на балу.

Когда я вошла, миссис Каснофф подняла глаза от работы.

– Да?

Я протянула ей книги.

– У меня есть вопросы по поводу вот этого.

Миссис Каснофф слегка нахмурилась, но свою амбарную книгу закрыла и указала мне на кресло.

– София, у тебя есть какая-то причина собирать сведения о демонах?

– Ну, понимаете, я читала, что они иногда пьют кровь своих жертв, и подумала: может, так и случилось с Честон и Анной?

Миссис Каснофф долго смотрела на меня. Музыка смолкла.

– Софи. – Миссис Каснофф впервые назвала меня так. Голос у нее звучал устало. – Я знаю, как сильно тебе хочется оправдать Дженну.

Я заранее знала, что она скажет: все то же, что в тот раз говорила об «Оке». Я заторопилась объяснить:

– У меня не получается прочитать эти книги, потому что они на латыни, но там есть картинки, как демоны притворяются людьми.

– Это правда. Но правда и то, что мы бы узнали, если бы подобное случилось на территории нашей школы.

Я вскочила и шмякнула книгу на стол.

– Вы сами сказали: не все можно решить с помощью магии! Может, ваша магия не действует. Может, тот, кто забрался в школу, сильнее вас!

Миссис Каснофф встала и расправила плечи. Атмосфера резко изменилась, и я вдруг осознала, и довольно болезненно, что миссис Каснофф – не просто школьный директор, а могущественная ведьма.

– Не нужно повышать голос, юная леди! В самом деле, магия не всесильна, и тем не менее то, о чем ты говоришь, невозможно. Я тебе искренне сочувствую, но приходится поверить фактам: три не дели Дженны нет в школе, и за все это время не было ни одного нападения – ни на тебя, ни на Элоди, ни на других учеников. Ты неудачно выбрала себе подругу, тут уж ничего не поделаешь.

Я смотрела директрисе в лицо. Дыхание с хрипом вырывалось из горла, как после спринтерского забега.

Миссис Каснофф провела рукой по волосам, и я заметила, что рука у нее дрожит.

– Прошу прощения за резкость, но ты должна понять: вампиры – не такие, как мы. Они чудовища, и с моей стороны было глупо забыть об этом.

Ее лицо смягчилось.

– Вся эта история ударила и по мне, Софи. Я поддерживала решение твоего отца – разрешить вампирам учиться в нашей школе. А теперь у меня одна убитая ученица, две – неизвестно, вернутся или нет, и множество очень влиятельных людей на меня разгневаны. Как бы ни хотелось верить, что Дженна здесь не при чем, все улики указывают на нее.

Миссис Каснофф перевела дух и всунула стопку книг в мои онемевшие руки.

– Ты стараешься найти ей оправдания – так и должна поступать настоящая подруга, но в данном случае, боюсь, твои усилия напрасны. И не ищи больше материалов о демонах, ты меня поняла?

Я не кивнула в ответ, но миссис Каснофф продолжила так, как будто я уже со всем согласилась.

– По-моему, тебе пора в хранилище. Поторопись, пока мисс Вандерлейден сама за тобой не пришла.

Сквозь пелену слез я смотрела, как миссис Каснофф снова уселась за стол и раскрыла бухгалтерскую книгу. Меня злило ее упорное нежелание признать, что в Геката-Холле может быть что-то такое, что ей неизвестно. А еще мне было грустно до глубины души. Не имеет значения, что я сумею раскопать и какие теории пытаюсь проверить – проще всего считать, что Холли убила Дженна и она же пыталась убить еще двух девочек. А раз проще – значит, этому все и поверят. Иначе придется признать, что они ошибались или, хуже того, что они не всемогущи.

К тому времени как я добралась до хранилища, слезы уже высохли. Им на смену пришла тупая неотступная боль в голове. Ванди дожидалась меня у двери. Я думала, она мне в глотку вцепится – может, даже в буквальном смысле, – но она, должно быть, заметила что-то по лицу и всего лишь буркнула:

– Опаздываешь!

И легонько подтолкнула меня к ступенькам, ведущим в подвал.

Когда за мной защелкнулся замок, Арчер, стоявший возле полок, обернулся.

– Вот ты где. Ванди посылала за тобой трехглавых церберов?

– Нет.

Я взяла свою планшетку и отошла в самый дальний угол.

– Как, а где же остроумный ответ? Неужели я не получу фирменной отповеди марки «Софи Мерсер»?

– Сейчас я не ощущаю в себе особых запасов остроумия, Кросс, – ответила я, скользя невидящим взглядом по полкам.

– Хм, – тихо сказал Арчер. – Что с тобой?

– Надо подумать. Что же со мной, действительно? Единственную настоящую подругу увезли и, скорее всего, она уже не вернется. Все решили считать, что она чудовище, а о других версиях никто и слышать не хочет.

– Какие еще версии, Софи? Она же вампир! Вампиры так устроены.

– Значит, ты тоже этому веришь?

Арчер швырнул список на полку.

– Да, верю! Я знаю, вы дружили, тебе тяжело, но ведь у тебя и кроме нее есть друзья.

Я почувствовала, что вся дрожу от злости. Прошла через всю комнату и остановилась прямо перед ним.

– Хочешь сказать, Кросс, ты мне друг? А мне что-то кажется, что ты со мной и не разговаривал ни разу с самого бала!

Арчер отвел глаза, и я увидела, как на его лице заходили желваки.

– Ты вообще на себя не похож с того вечера!

– Я? Это ты мне в глаза не смотришь! Извини, но мне кажется несколько подозрительным, что как только Элоди начала с тобой общаться, она ни с того ни с сего порвала со мной!

Я затрясла головой, ничего не понимая. Постепенно до меня дошел смысл его слов.

– Что? Ты думаешь, я передала Элоди, как ты тогда сказал, что на самом деле хотел быть на балу со мной? Насплетничала специально, чтобы она тебя бросила и ты достался мне?

Арчер не ответил. Я легонько пихнула его и рявкнула:

– Очнись!

Я хотела пройти мимо него, но он поймал меня за руку и дернул к себе, так что мы чуть не столкнулись лбами.

На несколько секунд мы застыли, яростно глядя друг на друга и тяжело дыша. Его глаза чуть потемнели, как у Дженны в тот день, когда она увидела мою кровь. Только это был совсем другой голод. Я тоже его чувствовала.

Я не позволила себе ничего обдумывать – просто подалась вперед и прижалась губами к его губам.

Он на долю секунды замер, а потом издал звук, похожий на глухое рычание где-то в горле, и вдруг его руки обхватили меня и стиснули так крепко, что я чуть не задохнулась. Но это было неважно. Ничто в мире не имело значения, только Арчер, его губы на моих губах и его тело, прижавшееся ко мне.

Я до этого несколько раз целовалась, но никогда ничего похожего не испытывала. Меня словно прошил электрический ток от макушки до самых пяток, а в глубине сознания всплыли слова Алисы о том, что у любви собственная магия. Алиса права: это и правда волшебно.

Мы оторвались друг от друга, чтобы перевести дух. Я подумала: неужели у меня такой же обалдевший вид, как у него? Но он уже целовал меня снова, мы пошатнулись и налетели на полки. Я слышала, как что-то упало и разбилось. Мягко хрупнуло под ногой стекло. Арчер толкнул меня к стене.

Уцелевший клочок рассудка где-то очень далеко нашептывал, что я не должна расстаться со своей драгоценностью в школьном подвале, но тут ладони Арчера скользнули под мою блузку и легли на голую спину, и мне начало казаться, что в подвале ничуть не хуже, чем в любом другом месте.

Мои руки, словно чужие, просунулись между нами и расстегнули несколько верхних пуговиц его рубашки. Мне хотелось дотронуться до его кожи так же, как он касался моей. Наверное, Арчер чувствовал то же самое – он слегка попятился, чтобы мне было удобнее. Его губы прошлись от моего рта до горла, и я закрыла глаза, откинув назад голову и запуская руки ему под рубашку.

Ощущать его губы на своей шее было неописуемо приятно. Я сперва и не заметила, что левую ладонь что-то жжет.

Подняла отяжелевшую голову и взглянула на свою руку, лежащую у него на груди, чуть повыше сердца.

А потом туман желания в голове рассеялся, и на смену ему пришел мертвящий ужас, когда я увидела, как под моими пальцами проступает татуировка: черный глаз с золотистым зрачком.