Текст книги "Суеверный"

Глава 18

Сильный стук в дверь вывел Сару из задумчивости, заставив вздрогнуть. Она уже полчаса смотрела на одну и ту же страницу книги, лежавшей у нее на коленях. Это был трактат Камиллы Пэглиа, который Саре полагалось прочитать по программе. Она смотрела в книгу, а думала о странном голосе, свистящим шепотом угрожавшим ей по телефону.

Ясно, что это чья-то дурацкая шутка. Но чья?

«Скорей всего, одного из тех, кто был вчера на вечеринке у Мильтона», – решила Сара. Кто-то видел, что они с Лайамом провели вместе много времени и вместе ушли. А может, кто-то видел их сегодня вечером в «Спинакере».

Кто-нибудь из ревнивых женщин-коллег?

Лайам работал в Мур-колледже менее месяца. Неужели за столь короткое время одна из дам настолько увлеклась им, что ей показалось, что она имеет на него больше прав, чем другие? Неужели эта женщина питает к Лайаму такое сильное чувство, что решилась позвонить Саре и угрожать ей?

Да и была ли это женщина?

Трудно сказать. Слышимость была очень плохой. В трубке трещало. Слова были произнесены хриплым шепотом.

Сара почувствовала озноб. Она переоделась. Надела старую пижаму Чипа, шерстяные носки и теплый фланелевый халат. И поставила чайник, собираясь выпить чаю.

Снаружи завывал ветер, стучавший в окна – один из недостатков угловой квартиры. Сара растерла руки и плечи поверх халата и принялась шагать из крошечной кухни в гостиную и обратно, ожидая, когда закипит чайник. Она думала о странном звонке и старалась припомнить лица гостей.

Тех, что были на вечеринке у Мильтона.

С Лайамом здоровалось немало народу. Он со всеми был дружелюбен и сердечен. Было незаметно, чтобы он к кому-то проявлял особое радушие или неприязнь. Девушка постаралась вспомнить, кто из студенток-старшекурсниц или из преподавателей задерживался возле них. Она старалась припомнить малейший намек на особую близость или особое расположение. Может быть, кто-нибудь наблюдал за ними из другого конца комнаты?

Нет. Не было таких.

Сара ходила взад-вперед. Поскрипывали половицы. Засвистел чайник. У Сары появилось искушение позвонить Лайаму. Спросить, что он думает по поводу этого странного звонка. Это хороший предлог поговорить с ним.

Девушка налила в кружку кипящую воду. Теплым паром пахнуло ей в лицо. Она начала понемногу успокаиваться. Положила в кружку меду и смотрела, как он растворяется. Это успокаивает. Сара согрела о кружку руки, потом прошла с ней и села в мягкое низкое кресло у кровати, открыла на нужной главе книгу Пэглиа.

Что-то насчет смены сексуального аппетита. Это должно быть интересно. Но слова расплывались, а мысли снова возвращались к Лайаму.

Может он и правда просто флиртует? Если это так, то почему именно с ней? В тот вечер, когда они впервые встретились в ресторане, Сара вдруг почувствовала, что ее влечет к этому человеку. Но она и не надеялась, что он ее запомнит.

А сегодня за ужином Лайам был просто очарователен с этими своими забавными суевериями. Он, кажется, знает их бессчетное множество. О многих из них Сара даже никогда и не слышала.

Что там приключилось с салфеткой, когда они уже собирались уходить? Ах, да! Она убрала салфетку с колен и начала складывать. Но Лайам остановил ее:

– Сложить салфетку после еды – значит, прекратить дружбу. Я никогда больше вас не увижу, – и он шутливо надул губы.

Такие печальные глаза.

Сара быстро смяла и бросила салфетку. Они оба рассмеялись.

Еще раньше Лайам настоял, чтобы они вместе налили чай, при этом он держал свою руку поверх руки Сары. От этих теплых и удивительно сильных рук, накрывших ее руки, по телу девушки словно искры пробежали.

Но почему Лайам так настаивал, чтобы они вместе налили чай из маленького фарфорового чайника? Что это еще за суеверие? Лайам отказался объяснить. На его лице появилась довольная улыбка, в глазах заплясали чертики, словно он сыграл с ней какую-то замечательную шутку.

Сара снова посмотрела на ту же страницу книги. Чай уже остыл. Остатки его темнели на дне кружки. Нет ли у меня какой-нибудь книжки насчет суеверий?

Может, в одном из этих двух картонных ящиков, которые я так и не распаковала?

Настойчивый стук в дверь заставил ее захлопнуть книгу. Она посмотрела на часы, стоявшие на ночном столике. Почти полночь. Кто бы это мог быть так поздно? Может, Мэри Бет?

А потом неожиданно подумала: а вдруг Лайам?

Девушка вскочила, одернула халат, подтянула пояс, чтобы не было видно мешковатую пижаму.

И снова стук, еще сильнее.

Сара бросила взгляд в зеркало. И поспешила к двери.

– Кто там?

Нет ответа. А потом едва слышно:

– Сара?

Она рывком открыла дверь и охнула.

– Мильтон?

Он стоял в дверном проеме, тяжело дыша. Сейчас он был похож на слона в сером спортивном костюме. Несмотря на холодный осенний вечер и пронизывающий ветер, на лбу Мильтона выступил пот. В неярком свете прихожей было видно, что лицо у него красное. Седые волосы, всегда стоявшие торчком, сейчас были мокрыми и спутанными.

– Мильтон, что случилось?

– Ничего. Я просто бегал и...

Он еще не отдышался и грудь его тяжело вздымалась под просторной серой футболкой.

– Вы напугали меня! Я подумала... Подумала, что...

Я подумала, что у вас сердечный приступ. Сара не закончила предложение.

– С вами все в порядке?

Он глубоко вдохнул и сделал глотательное движение. Прижал обе руки к дверной раме, словно опираясь о нее.

– Да. Все в порядке. Мне надо было сделать в офисе кое-какую работу. Мною овладело беспокойство. Во мне словно пружину завели. И я решил побегать. Я бегал по студенческому городку. Пробегал мимо вас и...

Его серые глаза смотрели на девушку. На ее шею в вырезе халата.

– Мильтон, уже поздно.

Он пожал массивными плечами.

– Бег помогает мне сбросить напряжение.

Почему он заглянул к ней? Он что, собирался посидеть у нее?

Он такой большой! Сара вдруг представила себе, что Мильтон силой прокладывает себе путь в ее квартиру, и ей стало страшно.

Его серые, как серебро, глаза испытующе смотрели на девушку.

– Извините, что побеспокоил вас так поздно. Вы ведь не спали, да?

Через плечо Сары Мильтон бросил взгляд вглубь квартиры. Он что, проверяет, нет ли у меня кого-нибудь? Проверяет, нет ли здесь Лайама?

– Сара, я хотел бы оставить вам ключи. Мне надо будет уехать. По семейному делу. Придется поехать на несколько дней в Атланту. Но я хотел бы, чтобы работа в офисе продолжалась. Вы же понимаете. Нужно просто отвечать на телефонные звонки и проверять почту.

– Нет проблем, Мильтон. Я...

Он протянул ей связку с четырьмя ключами.

– Мильтон, да у вас кровь идет!

Он поднес руку к лицу и с удивлением посмотрел на ее тыльную сторону.

– Ах, да! Но кровь уже почти засохла.

Сара схватила его руку, чтобы осмотреть ее.

– Здесь глубокий порез. Как это вас угораздило?

Мильтон покраснел сильнее, чем обычно.

– Не знаю. Должно быть, порезал обо что-нибудь. Я не помню.

Отпуская его руку, Сара заметила темное пятно на его спортивных брюках. Тоже кровь?

– Не могу поверить, что вы не почувствовали, когда порезались! Тут столько крови!

На лице гостя появилась странная улыбка. Он не отрываясь смотрел ей в глаза.

– Я крупный парень, Сара. Нужен серьезный порез, чтобы я обратил на него внимание.

Мильтон вложил ключи в руку девушки.

– Серебряный ключик от входной двери. Вот этот – от двери офиса.

Он перебирал ключи измазанными кровью пальцами.

– Вот этот, маленький, непохожий на другие, – от запертой картотеки.

Свободной рукой Сара откинула назад волосы.

– Мне он, наверное, не понадобится.

– Так, на всякий случай.

Она указала на четвертый ключ, медный, блестевший ярче других.

– А этот?

Мильтон покосился на нее. Девушке неожиданно показалось, что он видит ее насквозь, читает ее мысли.

– Это ключ от моего дома.

– Да?

– Кто знает, может, когда-нибудь вы захотите зайти.

Теперь его серебряные глаза сияли, как прожекторы. Что он хочет сделать? Загипнотизировать ее?

– Может, когда-нибудь придете в гости... Это будет сюрприз! Я хотел сказать...

– Мильтон, послушайте, я не думаю...

– Просто оставьте его у себя, – неожиданно резко сказал он.

И добавил уже мягче:

– Оставьте его просто на всякий случай.

Мильтон сжал ее руку с ключами. Отвел взгляд от глаз Сары, перевел его на шею девушки.

– Я бы не прочь выпить. А вы? Я знаю, что сейчас поздно, но, может быть...

Он снова тяжело задышал.

Сара снова похолодела от страха. Я вовсе не хочу, чтобы он заходил ко мне в квартиру! Может, я глупо себя веду? В конце концов, я у него работаю. Что может случиться?

Вот именно. Что?

И думать об этом не хочу!

– Извините меня. У меня сейчас нечего выпить. У меня не было времени купить... Я... Сейчас действительно поздно, Мильтон! Как видите, я собиралась лечь спать.

Вы достаточно долго пялились на мою пижаму!

Мильтон вздохнул. Запустил руку в спутанные волосы. Почесал голову. Наклонился вперед. «Он и в самом деле собирается проложить себе дорогу в мою комнату! – подумала Сара и вся напряглась. – Я была права».

Девушка положила руку на дверь, собираясь ее захлопнуть.

Мильтон нахмурился. Снова поднял запачканную кровью руку.

– Мне надо вернуться домой и смыть кровь. И хорошенько вымыться. А выпьем мы как-нибудь в другой раз.

Он коротко рассмеялся, словно сказал что-то смешное.

– Как вы с Лайамом сегодня поужинали?

Сара снова почувствовала озноб. Почему он спрашивает ее об этом? Он что, шпионит за мной? Или шпионит за нами с Лайамом? Потому и пришел?

– Неплохо. Лайам был очень любезен.

Любезен? Это ты удачно выразилась, Сара!

Мильтон снова тяжело задышал, издав какой-то урчащий горловой звук. Снова бросил взгляд вглубь квартиры. Ищет Лайама?

– Он настоял, чтобы я вас пригласил.

– Что?

– На эту вечеринку, на прошлой неделе. Лайам настоял.

– В самом деле? – девушка искренне удивилась.

И почувствовала, что краснеет.

– Я, разумеется, и сам собирался вас пригласить.

Мильтон снова окинул ее взглядом с головы до ног.

– Что ж, Лайам очень обаятельный парень. И очень умный. Настоящий дамский угодник, насколько я понимаю.

Сара смущенно рассмеялась.

– Ну что ж, я буду иметь это в виду.

Пожалуйста, уходите, Мильтон. Ну пожалуйста, идите домой!

– Да. Ну что ж... – он снова оглядел порезанную руку. – Извините, что побеспокоил вас в столь поздний час. Но завтра рано утром я уезжаю. Вернусь в среду. И как это я, в самом деле, порезался? Черт знает что!

– Идите и хорошенько промойте руку, – сказала девушка, довольная тем, что он направился к выходу из здания. – Вам повезло. Зашивать не придется.

Сара закрыла дверь и заперла ее на ключ и на цепочку. Потом прижалась к двери спиной и закрыла глаза. Крепко сжала руку с ключами.

Зачем он принес ей ключ от своего дома? Что он имел в виду, когда сказал, что я могу порадовать его неожиданным визитом?

Какой странный человек! Весь вымазался в крови и даже не заметил!

Девушка открыла глаза и подумала о Лайаме. «Лайам настоял, чтобы я вас пригласил». Так сказал Мильтон.

– В чем дело, Лайам? – пробормотала она вслух.

Неужели это любовь с первого взгляда?

Будь осторожна, Сара! Будь осторожна!

Послушайся Мэри Бет. Ты действительно ни разу еще не выбрала парня, который был бы достоин тебя.

А что если это он выбрал меня?

Проходя мимо кухни она бросила взгляд на стоявший на плите чайник. И вспомнила о книжке про суеверия. Может и правда, я ее упаковала? Совершенно не хочется спать и нет ни малейшего желания читать Камиллу Пэглиа. Можно поискать книжку.

При переезде Сара упаковала четыре картонных коробки с книгами, включая те, которыми пользовалась, когда училась в колледже. На полках в гостиной поместились только книги из двух коробок. Остальные две пришлось засунуть под кровать.

«Мне кажется, что я видела эту книжку в одной из коробок», – сказала себе девушка, становясь на колени и вытаскивая первую коробку. Вместе с коробкой она вытащила облако пыли.

Это должно быть что-то вроде толкового словаря суеверий. Все в алфавитном порядке. Сара пользовалась этой книгой при изучении краткого курса литературы на третьем курсе.

«Я получила „отлично“ за этот курс», – вспомнила она, открывая коробку, вытаскивая книги и складывая их стопкой на коврике у кровати.

Я была такой хорошей студенткой! Может, я так и останусь студенткой до конца своих дней!

Или выйду замуж за Лайама и заживу тихой жизнью студенческого городка.

Не такая уж плохая перспектива!

Сара отыскала книгу на дне первой коробки. Полистала ее. Мелкий убористый шрифт.

Да тут чуть ли не тысяча суеверий, связанных с чаем!

Целых три страницы! Она пробежала глазами «чайный лист, заваривание чая, пузырьки в чае, размешивание чая».

Она остановилась на «разливании чая». И в самом деле, существует суеверие, связанное с разливанием чая. Так, Лайам! Значит, ты решил подшутить над бедной, невежественной, ни о чем не подозревающей Сарой! Так, посмотрим! И что же это за суеверие?

«Ромни Марш, Кент. 1932 год. Если мужчина и женщина вместе нальют чашку чаю, у них родится ребенок».

Глава 19

Белая фарфоровая чашка звякнула о блюдце. Лайам поставил ее на журнальный столик и повернулся к входившей в гостиную Маргарет.

– А вот и я! – женщина сняла черную бархатную шляпу, похожую на котелок, но с широкими мягкими полями, и тряхнула волосами.

Она бросила шляпу на стул у стены и начала стягивать зеленые кожаные перчатки.

– Холодно на улице! Того и гляди пойдет снег!

Лайам положил руку на спинку дивана и наблюдал, как Маргарет сражается с перчатками. У нее были довольно крупные руки, а перчатки – очень облегающие.

– Так куда ты ходила?

Женщина стащила одну перчатку и бросила ее на шляпу. Волосы упали ей на глаза. Она откинула их назад.

– Съездила в Нортпорт. Там есть несколько магазинчиков антиквариата. Очень тихих и совершенно очаровательных.

В дальнем конце комнаты приглушенно работал телевизор. Реклама кока-колы. Ряд мелькающих картинок. Все пьют кока-колу.

– Ты что-нибудь там купила?

– Нет. Просто побродила. Может быть, я туда еще вернусь, – вздохнула она. – Я знаю, ты считаешь, что нет смысла открывать здесь магазин. Слишком маленький городок. Но если бы мне удалось продавать хотя бы несколько больших вещей в месяц...

Лайам не стал слушать. Он вздохнул, подвинулся и снова повернулся к телевизору.

– Хочешь чаю? Чайник еще горячий.

Она не ответила. Он слышал, как женщина открыла дверцу встроенного шкафа и понял, что Маргарет повесила пальто. Несколько секунд спустя она села рядом с ним. От ее свитера и длинной юбки все еще веяло холодом. Женщина похлопала Лайама по руке и улыбнулась, внимательно глядя ему в глаза.

– А чем ты занимался после обеда?

– Ничем особенным.

Он снова сосредоточился на экране телевизора. Вот-вот должен был начаться выпуск местных новостей.

– Ты уже ужинал?

– Еще нет.

Маргарет все еще держала свою руку поверх руки Лайама, согревая ее.

– Лайам, ты что, так и просидел здесь полдня? Почти не вставая?

Он вздохнул. И убрал руку. Постарался поглубже закутаться в свой свитер с большим воротником.

– Да, так и просидел.

Маргарет прикусила нижнюю губу.

– Это же скучно!

– Маргарет...

Женщина вскочила с дивана, чтобы уклониться от его пристального взгляда и подошла к журнальному столику с другой стороны, закрывая Лайаму экран.

– Значит, ты полдня ничем не занимался? Напрасно потратил полвоскресенья?

Он не ответил.

– Почему бы тебе не позвонить Саре? Она могла бы тебя развеселить!

Лайам махнул рукой.

– Мне из-за тебя не видно!

Маргарет что-то недовольно пробормотала, но отошла в сторону.

– А Саре я звонил, – сказал он, не отрывая глаз от экрана. – Мы поговорили о том, как хорошо провели время вчера вечером.

Маргарет саркастически рассмеялась.

– Два ужина со знаменитым профессором и бедная девочка уже по уши влюблена?

Лайам впервые за весь вечер немного оживился. Глаза его сверкнули. На губах появилась легкая улыбка.

– Вполне возможно!

Маргарет улыбнулась ему в ответ.

– Кто же может перед тобой устоять? Особенно, когда ты включаешь свое обаяние на полную мощь!

– Ну, у меня это получается вполне естественно. Мне не приходится себя заставлять, – он улыбнулся, демонстрируя прекрасные зубы.

– Да ты еще и скромен! Это одно из твоих самых неотразимых достоинств!

– Тебе не идет сарказм, дорогая!

Лайам перевел взгляд с Маргарет на телевизор. Опять реклама.

– Тебе она и в самом деле очень нравится? – руки женщины были сложены на груди, глаза смотрели на Лайама.

Он потер гладко выбритый подбородок.

– Нравится ли мне Сара? Пожалуй. Она замечательная!

– Я очень рада за тебя.

– Я назначил еще одно свидание на будущую субботу, на вечер. Похоже, девушка была довольна. Мы ведь на субботу ничего не планировали, правда?

– Нет. Ничего. Сара сейчас самое главное! – в ее обычно ласковом голосе послышался упрек. – На этот раз ты должен добиться успеха, Лайам!

Он похлопал ее по руке.

– У меня есть хорошее предчувствие в отношении Сары.

Маргарет поежилась и убрала руку.

– Я, пожалуй, все же выпью чаю. Не понимаю, почему ты не захотел работать в Калифорнийском университете! В Лос-Анджелесе сейчас, наверное, под тридцать градусов! А здесь...

Лайам поднял руку.

– Тсс!

Он наклонился вперед и прищурившись, смотрел на экран.

– Еще одно жестокое убийство в районе студенческого городка...

Блестящий пластмассовый пакет с телом. Мрачные лица медиков, поднимающих тело на носилки.

Лайам вскочил, сжав кулаки. Едва не перевернул журнальный столик. Обошел его. Подошел поближе к экрану, внимательно глядя в телевизор.

– Лайам! – резко окликнула его Маргарет.

– Андреа! Бедная женщина... – пробормотал он, качая головой, сжимая и разжимая кулаки.

Он остановился в нескольких дюймах от экрана.

– Как удалось выяснить, жертва была агентом по недвижимости и владелицей нескольких сдаваемых в наем домов...

Маргарет схватила Лайама за руку.

– Выключи ты это! Пойдем отсюда! Пойдем, тебе говорю!

Он с трудом отнял у нее свою руку, не отрывая глаз от телевизора. Яркий свет в ночи. Мрачные лица полицейских. Белые халаты деловито снующих медиков.

– Полиция разрабатывает несколько версий. Детектив Монтгомери заявил, что арест неминуем.

– Бедная женщина! – глаза Лайама увлажнились.

– Лайам, выключи! Говорю тебе! – нетерпеливо повторила Маргарет, снова пытаясь взять его за руку. – Нет смысла себя мучить!

Он повернулся к ней, глаза его сверкали.

– Я должен это видеть! Должен!

Маргарет вздохнула.

– Что сделано, то сделано, Лайам! Послушайся меня! Сделанного не воротишь!

На мрачном лице Лайама отразилось синее свечение экрана. Выпуск новостей закончился. Мужчина подошел к клетке с крольчихой.

Наклонившись, он смотрел на животное, что-то бормоча по-гаэльски, снова и снова повторяя одну и ту же фразу. Крольчиха посмотрела на хозяина, ожидая морковку.

Глава 20

Сара раздвинула ноги. Подняла колени. Обняла руками теплую спину Лайама и закрыла глаза, когда он проскользнул внутрь нее.

– О-о-ох! – тихий стон, первый стон наслаждения.

Он довольно долго не двигался.

От него так чудесно пахнет. Чудный запах мыла.

Неужели все это происходит на самом деле?

Неужели это случилось так скоро?

Да. Теперь мужчина целует ее маленькие груди. Покачивается на ней.

– О! О... О, Боже!

Глаза девушки крепко закрыты, словно она старается удержать прекрасный сон.

– О! О... О...

Мужчина опять неистово целует ее. Целует ее груди и нежную кожу между ними.

Он скользит так легко. Снова и снова.

Теперь быстрее.

Сара крепче прижимается к Лайаму и движется вместе с ним.

О, Боже!

Его теплая щека прижимается к ее щеке. Он дышит ей в ухо. У нее мурашки бегут по коже.

Такой чудесный запах мыла!

Его мягкие волосы касаются ее лица.

– О... О... О... О...

Очень ровный ритм.

Это происходит на самом деле.

Все это реально, реальней некуда.

Ничего лучше и представить себе нельзя!

Ей приходится открыть глаза и убедиться самой. Карие глаза Лайама пристально, не мигая смотрят на нее, словно видят ее насквозь.

Он не улыбается. Губы его плотно сжаты.

Девушка огорчена.

Большие карие глаза словно прожигают ее насквозь. Жгут и жгут. Он не улыбается.

Теперь Лайам двигается быстрее. Скользит. Вниз, навстречу ей. Вверх. И снова вниз, навстречу. Там, где они касаются друг друга, убыстряется ритм. Убыстряется дыхание.

И вот он взрывается, не предупреждая ее. Легкие вскрики.

Падает на нее. Прячет лицо между ее грудями.

Она также кончает с легкими содроганиями. Очень легкими. Ее руки становятся вялыми, скользят к его плечам.

Девушка вздыхает.

Через некоторое время Лайам поднимает голову и улыбается. Наконец-то он улыбается. Карие глаза нежно смотрят на Сару. Сейчас они похожи на глаза медвежонка. Лайам приподнимается. Его влажная кожа прижимается к влажной коже девушки. Он целует ее в губы. Его язык скользит по ее губам, касается ее языка.

Долгий поцелуй. Мужчина еще глубоко погружен в нее. Он целует ее так, словно не хочет, чтобы все это кончилось.

Я только что занималась любовью с Лайамом.

Так скоро! Так скоро!

Я так счастлива!

«Это все из-за нарциссов!» – думает Сара, отвечая на его поцелуй, и обеими руками приглаживает назад его влажные каштановые волосы.

Он пришел к ней, в ее квартиру, с букетом нарциссов, золотых, как июльское солнце.

Сара прижала обе руки к лицу.

– Где это вы в октябре нашли нарциссы? – воскликнула она.

Отправляясь открывать дверь, девушка собиралась вести себя сдержанно. Она сделала глубокий вдох и постаралась придать своему лицу загадочное выражение.

Но, увидела нарциссы, забыла обо всем.

– Откуда вы знаете, что нарциссы – мои любимые цветы?

– Немного волшебства! – ответил Лайам и улыбнулся.

По его улыбке было видно, что ее реакция на цветы доставила ему большое удовольствие.

Он сунул ей в руку букет, завернутый в белую бумагу.

– Волшебство – это ответ на оба вопроса!

Сара засмеялась.

– Я и не догадывалась, что сегодня вечером ужинаю с волшебником!

Следом за Сарой Лайам прошел внутрь квартиры, окинул взглядом маленькую гостиную.

– Да, да! Я знаю, что вы не догадывались.

– Они просто прекрасны. Вы сами их вырастили, мистер Волшебник? Или это одно из ваших чудес и они появились прямо у вас в шляпе?

Лайам усмехнулся и потер подбородок.

– Просто у меня есть волшебная кредитная карточка. А появились они, наверное, где-нибудь в Южной Америке. Хорошая квартирка, Сара! Уютная.

– Вы имеете в виду – крошечная.

– Да, я имел в виду – крошечная.

Они оба рассмеялись.

Лайам пошел следом за ней в кухню.

– Кажется, я привезла с собой одну вазу, – сказала Сара, открывая дверцу шкафчика. – Но куда же я ее поставила? Половина моих вещей еще в коробках. Может, это от того, что я никак не могу поверить, что я снова вернулась в этот городок!

Он рассмеялся и подошел ближе к ней.

– Чувствуется, что вы будущий психолог!

Девушка повернулась и внимательно посмотрела на него. Сегодня на нем были прямого покроя джинсы и коричневый спортивный пиджак с заплатками на локтях. Под пиджаком кремовый свитер.

На ногах черные ковбойские сапоги. Довольно типичная одежда для преподавателя колледжа.

Сара была рада, что оделась попроще. На ней был серебряно-серый свитер с большим воротником и черные шелковые слаксы. Наряд дополняли черные стеклянные бусы – подарок Чипа. Бусы зазвенели, когда она потянулась, чтобы достать вазу с верхней полки.

Что-то бормоча про себя, Лайам начал разворачивать цветы.

– Нам нужны два нераспустившихся бутона, – совершенно серьезно объявил он.

Сара обернулась.

– Это для чего?

– Мы должны поставить их отдельно в стакан с водой. Есть очень древнее суеверие, позволяющее определить, станут ли мужчина и женщина любовниками.

Сара наполнила вазу водой из крана.

– Что ж, попробуйте! Вы меня заинтриговали.

– Берем два нераспустившихся бутона и ставим их в воду отдельно от других цветов. Если они повернутся к друг другу или сплетутся, то это знак настоящей любви.

Сара улыбнулась, отчасти от того, что он был так серьезен.

– А если цветы отвернутся друг от друга?

Глаза Лайама вспыхнули.

– Тогда мы возьмем другие цветы!

Кажется, я ему и в самом деле очень нравлюсь.

Девушка почувствовала, как забилось ее сердце.

Она взяла нарциссы за стебли и приготовилась опустить их в вазу.

Но, к ее удивлению, Лайам наклонил голову и поцеловал ее. Он едва не промахнулся. Его теплые влажные губы коснулись ее нижней губы. Девушка покачнулась и, восстанавливая равновесие, подняла голову, чтобы ответить на его поцелуй.

Нарциссы выпали у нее из рук и упали на стол. Желтые бутоны ударились друг о друга, цветы сплелись. Желтый цвет смешался с зеленым.

* * *

В ресторане к их столику подошла молодая женщина. Лайам держал руку Сары, но при виде подошедшей дамы быстро отпустил ее.

– О, доктор О'Коннор! И снова неожиданная встреча!

Женщина не отрывала глаз от Лайама, словно он был один.

Сара обратила внимание, что незнакомка очень хорошенькая – с круглыми зелеными глазами, высокими скулами и вьющимися рыжевато-каштановыми волосами. На ней было зеленое платье, напоминающее длинный свитер, и зеленые колготки.

– Сара, это Девра Брукс, – небрежно произнес Лайам.

Кажется, он не слишком удивился, увидев ее.

– А это Сара Морган. Вы не встречались на вечеринке у Мильтона?

Женщины отрицательно покачали головами. Поздоровавшись с Сарой, Девра тут же снова повернулась к Лайаму.

– Очень неплохой ресторан, не правда ли? Я частенько сюда прихожу.

– Мы только что сделали заказ, а пока довольствуемся водой! – сказал он, глядя на Сару.

Он поднял стакан, словно собирался произнести тост в честь Девры.

Молодая женщина рассмеялась.

– Я тут с друзьями, – она кивнула в сторону столика, где сидели три женщины. – Я только подошла поздороваться. Я видела, как вы вошли. Как тебе нравится Мур-колледж?

– Пока ничего. Вот, завел новых друзей, – он нарочно улыбнулся Саре.

Девра оглянулась на свой столик. Официант расставлял на нем тарелки с жареными цыплятами и свиными ребрышками.

– Мне пора к своему столику. Заходи как-нибудь. Поговорим о Чикаго! Я живу на Тремонт-стрит.

На полпути к своему столику Девра обернулась к Саре.

– Приятно было познакомиться.

Она вернулась к своим друзьям.

Сара выпила воды.

– А кто она такая?

– Девра? Студентка-старшекурсница. Училась у меня в Чикаго. В прошлом году перевелась сюда. Я встретил ее на вечеринке у Мильтона.

Мне не зря показалось знакомым ее лицо! Да, теперь я припоминаю, что видела ее там. Трудно забыть эти рыжие волосы. Очень эффектные.

– Славная девушка, – пробормотал Лайам, взгляд его неожиданно стал рассеянным.

Официант поставил на стол заказанные ими раковины.

– Вы были близки со многими женщинами?

Она выпалила это раньше, чем поняла, что говорит.

Что-то во взгляде Девры на Лайама вызвало к жизни этот вопрос. Но она вовсе не собиралась задавать его вслух!

У Сары перехватило дыхание. Ей очень хотелось взять свои слова обратно. Хотелось провалиться сквозь землю.

Ну как она могла задать подобный вопрос?

Девушка заставила себя поднять глаза на Лайама.

Он наклонился ближе к ней, глаза сверкали лукавством.

– Вы знаете старинную ирландскую поговорку: «Никогда не задавай вопросов кошке?»

– Что? Нет, я... – Сара разволновалась.

Лайам наклонился еще ближе.

– А знаете, почему нельзя задавать кошке вопросы? Потому что она может и ответить!

Он подождал, пока она рассмеется и засмеялся вместе с ней.

Лайам взял ее руку двумя своими.

– У вас чудесный смех. Очень музыкальный!

Может быть, дело было не в нарциссах.

Может, именно в тот момент, когда он взял мою руку, время остановилось.

Может быть, именно в этот момент я в него и влюбилась?

Влюбилась?

Сара окинула взглядом переполненный ресторан. Основные цвета – розовый и голубой. Столы в стиле пятидесятых годов. Бумажные матики под блюда. На них название ресторана – словно веревкой выведено: «Техас». На стенах громадные ковбойские шляпы. На стене бара вокруг зеркала – рога.

У стены – музыкальный автомат. Слышится музыка в стиле «кантри». В центре зала – открытая кухня, откуда доносится запах дыма, жареных цыплят и свиных ребрышек.

Что может быть прекраснее? Что может быть романтичнее?

Интересно, Лайам так же увлечен ею, как она им? Кажется, да. Они подняли рюмки с вином, чокнулись и выпили «за новую дружбу».

Беседа текла легко и непринужденно. Они много смеялись. Он постарался, чтобы Сара чувствовала себя свободно. Настолько свободно, что она, не колеблясь, брала липкие, обмазанные соусом ребрышки обеими руками. Ну и что, если ее лицо станет липким и густой красный соус начнет капать на подбородок?

Казалось, им о многом нужно было поговорить, многое хотелось рассказать друг другу. Лайам одну за другой рассказывал ей истории, заставляя девушку смеяться. И как он только все их помнит!

С отгороженного столика в углу донесся взрыв визгливого хохота. Сара повернулась и увидела, как женщины средних лет подняли пивные кружки. Одна из них что-то сказала. Все трое откинули назад головы и снова рассмеялись.

Лайама это явно позабавило. Он улыбнулся.

– Мне вспомнилась старая ирландская сказка про лиса, – сказал он. – Было у этого лиса трое лисят.

Захотелось ему узнать, кто из них сможет выжить в этом мире. Отвел лис лисят к большому дому на краю леса.

Остановившись позади дома, лисы прислушались. Они услышали голоса и взрывы смеха, доносившиеся из дома. Старый лис попросил двоих младших сказать, кто, по их мнению, сейчас в доме.

– Мы не знаем, – ответили оба.

И тогда старый лис спросил третьего лисенка.

– Кто, по-твоему сейчас в доме?

Юный лис прислушался к громкому разговору и смеху в доме и ответил:

– Две женщины или двенадцать мужчин.

– Да, ты не пропадешь на этом свете! – заключил старый лис.

Лайам усмехнулся, глядя на Сару.

Она неодобрительно нахмурилась и шутя шлепнула его по тыльной стороне руки.

– Ну, Лайам, эту историю придумали те, кто недолюбливает женщин!

– Да, верно. А вас не удивляет, что ирландские сказки политически некорректны?

– Ну как вам сказать...

Его лицо стало серьезным.

– Я собираю материал для книги на эту тему. Это будет нечто вроде «Роли секса в ирландских легендах». Напишу о том, как эти легенды отразились на жизни общества. Эта книга станет бестселлером, а?

Взглянув через плечо Лайама, девушка увидела, что Девра и ее подруги надевают пальто и собираются уходить. Девра повернулась и махнула Лайаму. Она что-то сказала, но ее слова потонули в гуле голосов переполненного ресторана.

Сара не знала, заметил ли Девру Лайам. Он пристально смотрел на Сару. В его взгляде было чуть ли не обожание.

– Ваша знакомая помахала вам, – начала она.

Но Лайам протянул руку над столом и закрыл девушке рот ладонью.

– Тсс!

Сара прислушалась. Били часы. Старинные часы. В ресторане, оформленном в духе вестернов, рядом с дубовой стойкой бара они были не совсем к месту. Лайам отнял ладонь от губ девушки только, когда часы пробили девять раз. Девять часов.