Текст книги "Проект «Прометей»"

– Я не вижу разницы, – заявил Барек.

– Но наверняка ее чувствуете, – высказал предположение доктор.

– Честно говоря, сейчас я чувствую себя примерно так, как говорил Цицерон.

– Как будто дирижаблем придавило? – повторил бородач.

– Точно.

– И я, кстати, тоже, – вставила Агнус.

– Да, и я, – добавила Лидия.

– Ну что же, тогда вас, скорее всего, отпустят в апартаменты на несколько часов, – доктор замялся и поправил очки на носу.

– Почему только на несколько часов, док? – спросил Цицерон.

– Потому что на сегодня мы еще не закончили. Мне бы хотелось провести с вами несколько тестов в состоянии бодрствования.

– Опять тесты, – завыл Цицерон.

– Не теряйте драгоценного времени. Вам выделено всего несколько часов на отдых. Потом вас заберут, – обдала холодом внезапно возникшая мисс Беннор.

– Конечно, леди, как скажите, – Цицерон напустил наигранной любезности.

– Не стоит стараться, – обратилась Эржебет к нему.

Он не стал придумывать какую-нибудь колкость и промолчал.

– Пожалуй, тогда действительно следует поторопиться, – сказала Агнус, поднимаясь с кресла.

Все остальные закивали в ответ и тоже встали.

В апартаментах они оказались около двенадцати часов дня. И незамедлительно разошлись по номерам.

Перед тем, как лечь и немного отдохнуть, Барек, как бы то ни было странно после продолжительного анабиоза, решил принять душ. Хотя в этих стерильных лабораториях и было чисто, он почему-то ощущал себя грязным. Сбросив с себя всю одежду и зайдя в кабину, он провел рукой около сенсора, подающего воду. Поводив немного ладонью в воздухе и между двух сторон считывающей пластины, Барек настроил нужную температуру воды. Но, как только его тело обдало горячим потоком, он внезапно ощутил сильную боль в груди. Опустив взгляд, Барек обнаружил огромное красное припухлое пятно, похожее на ожог. Парень коснулся этого места и вновь ощутил боль. Он с минуту удивленно таращился на пятно. Потом, будто придя к какому-то умозаключению, вышел из кабины, не вытираясь, и подошел к зеркалу. Еще в течение длительного времени он рассматривал это покраснение, периодически касаясь кожи пальцами.

Внезапно в комнату ворвался Цицерон.

– Ой, извините, мадам, я не знал, что вы в неглиже, – рот бородача был растянут до ушей – ухмылка так и застыла на лице. А взгляд путешествовал по телу обнаженного парня.

– Цицерон, черт тебя побери, а ну пошел вон! – заорал Барек дурниной.

Но приятель и не собирался сходить с места. Тогда Барек схватил первый попавшийся предмет – ремень от брюк – и швырнул его прямо в нахальную физиономию пришельца.

– Ну что вы, леди… – не удержавшись, тот так громко расхохотался, что даже согнулся.

– Вали к черту, я сказал!

– Ухожу-ухожу, – пролепетал Цицерон, на несколько секунд уняв смех.

Дверь с громким хлопком закрылась.

– Что там? – окликнула Цицерона проходившая мимо Лидия.

– Ах-ах, там… там, – он не смог ответить, вновь разразившись хохотом.

– Да успокойся ты, наконец! – потребовала она недовольно.

– Там наша третья дамочка рассматривает свои аппетитные груди в зеркале, – немного успокоившись, выпалил он.

– Что? – нахмурившись, переспросила девушка.

Немного постояв, она молча развернулась и пошла дальше.

– Идиот, – бросила напоследок Лидия, возвращаясь в свою комнату.

Цицерон тоже собрался было уходить, но тут дверь Барека распахнулась. И оттуда вышел он сам с надетыми на мокрое тело футболкой и брюками.

– Чего ты хотел, придурок? – зло спросил он.

– Поговорить хотел с вами, мадемуазель, – казалось, рот Цицерона сейчас треснет от широченной улыбки.

– О чем, интересно, я должен с тобой говорить?

– О твоих грудках, к примеру, цыпа.

– Ты достал меня!

Барек сжал кулаки и хотел было кинуться на обидчика, но его остановила быстро брошенная фраза Цицерона:

– Об ожоге, дебил ты полоумный! У меня такой же на бедре!

– Что? – Барек оторопел.

– Да-да, только позволь, раздеваться не стану. Просто поверь на слово. Он там есть.

– У других тоже?

– Не знаю, не спрашивал. Подумал о мужской солидарности – ну, до того как…

– Только посмей, – Барек вновь сжал кулаки.

– Ладно, ладно. Какие вы все нервные все-таки, – Цицерон прикинулся расстроенным.

– Ну так пойдем спрашивать, – недолго думая ответил Барек.

– После вас.

Они направились к ближайшей к Бареку комнате, в которой жила Лидия.

Барек постучался:

– Лидия, ты не могла бы выйти?

– Да, крошка, выходи! Мы соскучились.

– Что вам надо? – приоткрыла дверь немного разозленная девушка.

– Прости за беспокойство, но мне нужно задать тебе один вопрос.

– Тебе? Или вам обоим? – она так и не открыла дверь полностью.

– Нам обоим, милая, – добавил Цицерон.

– И что же вы оба от меня хотите?

– Да не от тебя… то есть не совсем, – Барек немного замялся. – Я хотел сказать, что, придя сюда, мы оба обнаружили у себя на теле странные следы. Как будто бы от ожога.

– Ты начал курить, Барек? – задала выбивающий из колеи, совершенно неуместный вопрос Лидия.

– Нет. К чему это ты? – Барек смутился.

– Этот пришибленный пытается спросить, нет ли и у тебя такого? – перебил Цицерон раздраженно.

– Нет, – ответила она, закрыв дверь у них перед носом.

– Стерва, – только и сказал Цицерон.

– Заткнись. Это она из-за тебя, – Барек был раздражен и зол. Но ожог его заботил больше, чем Цицерон.

– Ох, ну неужели! Ладно, пошли к монашке.

– Знаешь, мне иногда кажется, что тебя давно не били…

В это время Агнус уже открыла дверь комнаты и ждала их. Потому что половину разговора она слышала.

– Да, есть, – только и сказала девушка, когда оба приблизились к ней чуть ли не вплотную.

– У тебя суперспособности проявились, что ли? – удивленно спросил Цицерон.

– Просто подслушала.

– А, блин, лоханулся с вопросом, – бородач изобразил неловкую улыбку смущения. – И что же мы будем делать?

– Как – что? Вновь пойдем к мисс Беннор, – Барек не видел нужды в поиске решения иного рода.

– Это глупо. Она снова заткнет нам рты определенной суммой денег, – возразила девушка.

– Не-е-ет, что-то с тобой не так, ты явно читаешь мои мысли, – Цицерон сощурил глаза.

– Но мы всё равно обязаны об этом спросить. Ведь никак иначе мы ответ не узнаем, – продолжал гнуть свое Барек.

– Предлагаю на этот раз замучить вопросами дока, – высказался Цицерон.

– Неплохой вариант. Но у меня есть идея получше, – добавила Агнус.

– Что значит «неплохой»? И какую же такую невероятную идею решила выдвинуть наша всезнайка? – Цицерон повысил голос.

– Не здесь, – почти шепотом произнесла она.

Через две минуты все трое толкались в душевой кабине Агнус.

– Да что за бред! – возмущался Барек.

– Да заткнись ты, тупоголовый, это единственное место, где нет камер, – даже Цицерон понимал смысл данного действия. Точнее, он был единственным, кто осознавал всю серьезность происходящего.

– Так что ты там хотела нам такого интересного сказать? – продолжил бородач.

– Мы должны разделиться. Один или двое из нас пойдут и зададут вопрос Эржебет. Остальные отправятся к доктору Клервалю. Мы просто посмотрим, будут ли их показания различаться. Если нет, то оба говорят правду.

– А ты не подумала о том, что они уже могли обо всём договориться? – задал вопрос Барек.

– Да, кстати! – Цицерона задел тот факт, что сам он до этого не додумался.

– А если нет, то у нас еще остается шанс поймать их на лжи.

– А что если никто и не лжет вовсе? Что если это, к примеру, тоже побочное проявление препарата? – засыпал их вопросами Барек.

– Тогда я наконец соглашусь сам с собой насчет того, что ты все-таки полный кретин, – съязвил Цицерон.

Внезапно дверь в комнату хлопнула.

Все трое выскочили из душа, будто ошпаренные. У выхода стояла мисс Беннор.

– Что вы все трое тут делаете, позвольте спросить? Барек, почему вы мокрый?

– А м-мы… – начал было Барек.

– Да мы тут в прятки играем, знаете ли: расслабляет, – взял на себя инициативу Цицерон.

– В прятки? – переспросила совсем опешившая мисс Беннор.

– А вы, собственно, что здесь делаете? – поинтересовалась Агнус.

– Пришла проверить. Один из работников персонала доложил мне, что вы странно себя ведете.

– Ну и какое вам до того дело, как мы себя ведем? – возмутился Цицерон.

– Я просто подумала, что это могло быть…

– Побочным проявлением препарата, – перебили ее все трое в унисон.

– Пожалуй, я пойду, – Эржебет развернулась, и дверь перед ней открылась на выход. – Как вижу, всё в порядке, – почти шепотом бросила она напоследок.

С минуту все стояли молча. Но, как только осознали, что дьяволица их покинула, громко заржали.

– Ну и кто к ней пойдет? – Барек наконец-то успокоился.

– Не я, уж точно, – выдавил Цицерон со скрипом.

– Ну и не я, я еще весь мокрый. А дока мы и так позже увидим.

Оба поглядели на Агнус.

– А что вы на меня смотрите? Еще есть Лидия.

– Она нас выгнала. К тому же если ты еще и с ней запрешься в душе, то лишний раз навлечешь на нас подозрения, – проговорил Барек.

– Заткнись, качок полоумный!– завопил Цицерон. – Забыл, что уже не в кабинке?! Следят же, – добавил он уже шепотом. – Хотя ты прав, лишний раз лучше не палиться. – И повернулся к Агнус: – Слышь, зазнайка, твоя идея – вот ты и реализуй.

– Да не вопрос. Вообще не понимаю, чего вы ее так боитесь. Она же просто баба.

– Кто боится? Я боюсь? А сама-то идти не хотела!

– Далеко идти потому что. Вы ж мне так отдохнуть и не дали.

– Ну да, оправдывайся, – скривился Цицерон.

– Ой, всё, – Агнус глубоко вздохнула.

– Да иди уже, – добавил Барек.

– Ну, может, вы хотя бы из моей комнаты выйдете?

– Вслед за тобой. Давай, я прослежу, – Цицерон пристально посмотрел на нее.

– Да иду я, иду.

Агнус шагнула в коридор, но, пройдя несколько метров, обернулась: посмотрела, идут ли следом эти два болвана. Она стояла и глядела на дверь, пока оба не вышли и не встретились с ней взглядами. Девушка еще раз прочла в их глазах: «Иди уже!» – и развернулась, зашагав прочь уверенной поступью.

Но, потеряв парней из виду, чуть замедлилась. Ей и вправду почему-то было не по себе оттого, что она идет одна по этому огромному, холодному, следящему за ней пристальными взглядами коридору. К женщине, что еще ледянее этих бездушных стен.

Хотя они уже оставались до этого наедине, Агнус не могла собраться и отринуть противоречивые мысли и ощущения. Все-таки тогда она чувствовала себя в безопасности. В окружении города. Сейчас же она действительно была одна.

Да и Эржебет в тот момент как будто не была собой.

Агнус проходила мимо застекленных оранжерей, за которыми разрастались пышные кусты азалий и золотистых рододендронов. Мимо производственных отсеков, где за точно такими же прозрачными стенами производились работы по созданию новых удивительных машин. «Роботы, делающие роботов…» Ее внезапно настигла эта фраза, и мысли о ней немного отвлекли от предстоящего разговора.

Наконец вместе с сопровождением, которого она уже почти не замечала, Агнус достигла рабочего кабинета мисс Беннор.

Тяжелую металлическую дверь охраняли двое человек в защитной форме. С приближением девушки оба выпрямились и насторожились. Как будто она могла им чем-то навредить. Агнус усмехнулась про себя и подумала, что они выглядят как недоумки.

– Вы желаете видеть мисс Беннор? – обратился к ней один из них.

– Ну да, – коротко ответила она.

Он было хотел доложить о приходе, нажав на кнопку коммуникатора, расположенного на стене у двери за его спиной. Но Эржебет уже усмотрела размытую фигуру Агнус на одном из мониторов, на которые подавалось изображение со всех камер здания, в том числе и той, что висела у входа в ее кабинет.

– Пропустите, – раздался голос из коммуникатора.

Тяжелая дверь отворилась сама, будто кто-то произнес волшебные слова.

Агнус вошла, и в ту же секунду дверь за ней закрылась. Теперь выйти она может только с повеления Эржебет. Девушка почувствовала, как ее съедает болезненное ощущение.

– Что ты хотела? – Эржебет, что-то искала на своем рабочем столе.

– Мисс Беннор… – Агнус замялась.

– Да говори. Только быстрее: вас, между прочим, ждут в лаборатории через полчаса.

– Мы обнаружили несколько странных ожогов на своих телах.

– «Мы»? Кто это – «мы»?

– Ну, Барек, я и Цицерон.

– Так вот чем вы втроем занимались в душе! Искали друг у друга ожоги?

– Эм… ну, вроде того.

– Агнус, на самом деле меня не слишком сильно касается тема ваших половых отношений. Однако смею заметить, что в случае вашей беременности… – она говорила «вашей», обращаясь к Агнус. И это смутило девушку, хотя не более, чем разговор о «половых отношениях».

– Да вы неверно всё поняли, мисс Беннор.

– Неужели?

– Мы действительно нашли странные образования, похожие на ожоги. Я могу показать вам свой.

– Полагаю, это не совсем в моей компетенции. Вы не думали о том, что этот вопрос лучше обсудить с доктором Клервалем?

– Да, мы пришли к такому выводу. Однако сначала захотели услышать ваши комментарии по этому поводу.

– Агнус, почему вы говорите «мы»? Я вижу здесь только вас. И я так понимаю, вы решили, что после нашего короткого разговора на крыше мы сблизились? Настолько, что вы можете без зазрения совести отвлекать меня от работы?

– Конечно, нет. Просто…

– Просто что? – Эржебет нападала. Хотя осознавала, что, возможно, слишком преувеличивает.

– Остальные не пришли. Вы их смущаете! – к своему удивлению, громко заявила Агнус.

– Я их… что? И чем же, позвольте спросить? – Эржебет понизила голос.

– Простите, мне не хотелось бы продолжать этот разговор. Я задам свой вопрос доктору Клервалю. Выпустите меня, пожалуйста.

– Иди, конечно, – Эржебет тут же отвела взгляд.

Женщина нажала на кнопку на панели рабочего стола. Последовало жужжание, затем щелчок. Дверь открылась.

Агнус направилась к выходу. Эржебет что-то сосредоточенно писала, стоя у стола. Казалось, сейчас это было единственным, что ее заботило.

– Не становись жертвой, Агнус, – бросила ей вслед Бет, не отрываясь от записей. – Не поддавайся эмоциям. Помни, что вся эта людская психоэмоциональность не так уж разнообразна и зачастую обоснована потребностями. Наш разум – лишь следствие. Так в результате эволюции мы развили ряд программ, упрощающих или усложняющих получение желаемого. Просто пойми, чего ты хочешь.

Агнус чуть повернула голову вбок, но полностью оборачиваться не стала. Она лишь приостановилась дослушать фразу до конца. Но, как только мисс Беннор перестала говорить, девушка поспешно удалилась из кабинета.

Глава 8: Тест

Все испытуемые собрались в помещении главной лаборатории. На вопросы о внезапно появившихся ожогах доктор Клерваль ответил кратко:

– Мы возьмем образцы кожного эпителия и всё выясним, но думаю, что вам не стоит об этом волноваться.

Он не солгал насчет взятия образцов. Почти в ту же минуту к ним было отправлено несколько медработников с биопсийным пистолетом. Они извлекли у каждого биообразец при помощи специализированной полой иглы длиной в несколько сантиметров. Полученные биообразцы поместили в закрытый прозрачный контейнер, чтобы отправить на гистологическое и цитологическое исследование.

– Ай, больно! – воскликнул Цицерон, у которого образец брали последним.

– Какой вы нежный, другие так не кричали, – подшутила медсестра.

– Конечно, душка, а вообрази, каким бы я был в постели! – на бородатой морде засверкала улыбка.

Она только взглянула на него исподлобья и молча отошла.

– Цицерон, скажи честно: ты девственник? – обратилась к нему Лидия.

– Чё?! – рявкнул он. – С чего вдруг?

– Ты так нагло и часто пристаешь к лицам женского пола, что можно подумать, у тебя просто никогда этого не было.

– Что-о-о? Да у меня послужной список длиннее, чем у любого кабеля в этом чертовом городе! – Цицерон стал весь красный.

– Да заткнитесь вы уже, ругаетесь, как женатики, – совсем без энтузиазма проговорил Барек.

Агнус же спокойно смотрела на происходившее, получая особую форму эстетического наслаждения.

– Господа, прошу вас отвлечься от распрей и пройти вслед за сотрудниками, – прервал всех доктор Клерваль.

– А чё, вы не тут будете над нами опыты ставить? – отвлекся Цицерон от споров с Лидией.

– Нет, тесты мы проведем в другом помещении. Там, где для этого подготовлено соответствующее оборудование. Прошу вас, поднимайтесь с кресел и следуйте за персоналом, – убедительно повторил доктор.

Всех четверых вывели из помещения в смежный с ним коридор, где прежде никто из них еще не был. Его белые стены растворялись в свете ярких люминесцентных ламп дневного освещения.

– Ох ты ж. Неужто я вижу свет в конце туннеля? – Цицерон сильно зажмурился и прикрыл ладонью глаза.

– Ты хоть когда-нибудь заткнешься?! – воскликнула Лидия.

– Молодые люди, тише! – еще громче Лидии проговорил доктор Клерваль, шедший позади всех.

Наконец они свернули направо и оказались в коридоре меньшего размера с целой кучей белых дверей.

– А теперь по одному. Можете начать с любой двери! – рявкнул человек в белом халате. Кожа на его загорелом лице шелушилась, что вызывало чувство легкого отвращения. По форме одежды можно было предположить, что он также является одним из членов медперсонала. Но кто сказал, что это так и было?

– Слышь, дядь, ты не гавкал бы! – огрызнулся Цицерон.

– Ты что-то сказал, щенок? – не понижая тона, ответил мужчина.

– Я сказал, что… – продолжил было Цицерон, весь красный от гнева.

Но его прервала Агнус:

– Цицерон, не стоит.

Барек тоже вмешался.

– Что вы тут опять устроили, можно поинтересоваться? – голос принадлежал мисс Беннор.

Она стояла перед ними в медицинском халате, надетом поверх серого брючного костюма.

– Вы пришли? – обратилась к ней Агнус с немного неуместным вопросом.

– Ну конечно, пришла, – холодно ответила она. – Прошу вас сделать то, о чем вас попросил мистер Финч.

– Если на вашем языке это называется «попросить», леди… – проворчал Цицерон.

– Всё. Больше ни слова, – произнесла Эржебет ровным тоном.

Цицерон проглотил тяжелый ком и повернулся к одной из дверей:

– Ну, я пойду в первую.

И он исчез за белой непрозрачной дверью, даже не спросив, что там.

Не спросил никто. Все по очереди молча входили в двери.

* * *

Цицерон вошел в небольшую, темную комнату со стоящими в центре металлическими столом и стулом.

– Пожалуйста, займите место за столом, – прозвучал женский голос из коммуникатора под потолком.

Парень безоговорочно сел на стул. На стене напротив появилось изображение фоновой заставки.

– Прошу вас следить за тем, что вам будет демонстрироваться, – продолжил голос.

– Чего делать? – Цицерон не проявлял особого энтузиазма.

– Пожалуйста, внимательно смотрите в центр стены.

Через несколько секунд на черном фоне появились цифры. Они быстро сменяли друг друга. Двойка менялась на единицу, единица на четверку… Чуть позже единичные числа стали десятичными. Еще через какое-то время между цифрами начали вклиниваться изображения животных и предметов. Наконец поток изображений прекратился.

– А теперь назовите последовательно все числа, предметы и животных, которых вы видели на экране.

– Чё? Я, по-вашему, робот какой? Это ж нереально.

– Постарайтесь.

– Ну… первой была единица, затем…

– Достаточно. Перейдем к следующему тесту. Внимательно смотрите на стену.

Появилось изображение несложных математических примеров. С каждым новым ответом Цицерона их сложность увеличивалась.

– Следующий тест. Пожалуйста, прислушайтесь к звукам, которые будут раздаваться. Скажите, когда что-нибудь услышите.

– Эм…

– Сосредоточьтесь.

* * *

В это время над Бареком проводили иной тест.

Он стоял в начале пустой прямоугольной комнаты, на другом конце которой в полу отсутствовало несколько квадратных плиток. Приглядевшись, Барек заметил, что в этих местах вообще не было пола – лишь полость неопределенной глубины. Парень услышал, как дверь, через которую он вошел, закрылась на замок, громко лязгнув металлом.

Голос из коммуникатора под потолком потребовал надеть шелковую ленту, лежавшую на небольшом столике справа. Он послушно повязал ее на глаза, сделав узел на затылке.

– Теперь пройдите до конца комнаты и обратно. Когда вернетесь, дверь будет открыта.

– Да вы обалдели? Там же дыры в полу! – он махнул рукой в ту сторону, где, как он думал, и находились дыры.

– Это часть теста. Уверяем: это абсолютно безопасно.

Барек недоверчиво ступил на квадрат плитки впереди. Но потом замер. Он судорожно припоминал, где именно еще оставались твердые клетки этой адской шахматной доски. Парень собрался с духом и сделал следующий шаг. Пока что ничего страшного не произошло. Еще шаг – и вновь повезло. Еще один. В какой-то момент он чуть не провалился, но успел ступить на твердую поверхность. Наконец дошел до стены и влажной ладонью дотронулся до прохладного бетона.

Он развернулся. Осталось пройти тем же путем к двери. Это было сложнее, потому как при развороте он потерял представление о месте положения нужных клеток. Барек нащупал ногой твердую поверхность и ступил. Далее он примерно предположил, где именно находится. Вновь легонько коснулся ногой нужного сектора и угадал. Сделал шаг. Потом еще. И внезапно ощутил, что опора ушла из-под ног. Он резко провалился под пол, успев ухватиться за край. Но в ту же минуту отверстие начало закрываться возвращающейся на свое место плитой. Он держался до последнего, пока ему не придавило пальцы. «Безопасно», – только и подумал парень, падая в бездну с огромной скоростью.

* * *

Около минуты, как ему казалось, Цицерон ничего не слышал. Но наконец что-то появилось. Он выждал несколько секунд и дал ответ:

– Слышу.

– Хорошо, следующий тест, – голос продолжал отдавать задания. Он не имел какой-либо эмоциональной окраски, хотя явно принадлежал человеку.

– А их вообще много еще будет? – возмущенно вопросил парень.

В комнату вошел сотрудник в одежде медперсонала. Цицерон повернул голову и проследил за тем, как тот прошел к столу, обогнул его и встал напротив испытуемого.

Молча мужчина достал колоду достаточно больших карт.

– Я буду показывать по одной рубашкой к вам. Вы обязаны говорить, что за геометрическая фигура изображена на карте.

– Как я буду это делать, если вы будете показывать их рубашкой ко мне?

– В этом и заключается суть теста. Вы должны их как бы увидеть.

– Как экстрасенс, что ли? – недоумение Цицерона сменилось громким, заливистым смехом.

– Именно.

– О’кей, чувак, давай, – ответил он, как только унял смех.

Работник стал показывать ему по одной карте.

– Эм… круг. Квадрат. Этот… как его… ромб. Мне называть всё подряд, что придет в голову?

– Именно, не отвлекайтесь.

Затем шли тесты на ощущения. Цицерон должен был учуять запахи. Как можно дольше продержать руку над горячим предметом, что сильно его возмутило.

– Да вы садисты! – вымолвил он, но препираться не стал и сделал всё как сказано.

Также его просили попытаться изменить наклон пламени свечи взглядом, что насмешило молодого человека больше, чем тест с картами.

– А потом что? Тест на левитацию? Ха-ха-ха. Надеюсь, меня не сбросят с крыши.

* * *

Агнус тоже проходила череду подобных тестов.

– Прошу вас встать из-за стола и отойти к началу комнаты, – прозвучал голос из коммуникатора.

Она так и сделала. Прошла к выходу, а после развернулась в сторону стены, на которой недавно ей показывали математические примеры. Внезапно стол вместе со стулом начали опускаться под пол. По-видимому, они стояли на лифтовой панели, которая в данную минуту уходила вниз. Когда оба предмета мебели исчезли из виду, образовавшуюся в полу дыру закрыла вторая панель, выехавшая из стены лифтовой шахты, на расстоянии чуть ниже уровня пола – сантиметра на два.

Когда пол стал практически ровным, на противоположной выходу стене появились отверстия, обрамленные по краям металлической окантовкой. Вдруг из одного из отверстий вылетел дротик. Он пролетел мимо плеча Агнус всего в паре миллиметров от кожи.

– Уворачивайтесь, – прозвучало единственное слово из коммуникатора.

Второй выпущенный дротик пролетел над макушкой девушки. Она рефлекторно откинула голову назад, растрепав русые локоны.

– Какого хрена?! – прокричала Агнус.

Но более ничего сказать не успела. Следом было выпущено еще несколько дротиков одновременно. А далее их количество, траектория и время выстрела постоянно менялись.

Она изворотливо отклонялась в сторону, приседала, отбегала и прыгала. Всё происходило так стремительно, что она не успевала развернуться и распахнуть дверь на выход.

В какой-то момент всё прекратилось, и она удивленно подметила, что ни одна из острых игл ее не ранила.

– Что же вы, мать вашу, делаете?! – Агнус прямо-таки орала.

– Всё в порядке, это лишь голограмма, – прозвучал спокойный ответ из коммуникатора.

– Голограмма?! – девушка была обескуражена.

* * *

В это время Цицерон, весь потный и злой, изливал откровенные выражения в сторону коммуникатора. Буравя его налитыми кровью глазами, как будто за ним наблюдали именно из этой жестяной коробочки. Но вместо ответа на его грубые слова в полу то там, то здесь открывались бездонные дыры. А откуда-то сверху упала белая лента.

– Наденьте на глаза.

– Да я больше ни черта делать не буду. Выпустите меня отсюда! – он как безумный дергал дверь за ручку. Но ту как будто приварили к бетонной стене.

– Это последнее испытание. Выполните его и пойдете отдыхать.

– Ну ладно, сволочи. Но как только я отсюда выйду, вам несдобровать, – он ткнул пальцем в сторону коммуникатора.

* * *

– Мистер Финч, может быть, вы наконец поясните, зачем нужен этот маразм? Неужели господа из Совета и впрямь считают, что препарат может вызвать у подопытных те или иные волшебные способности? – Эржебет в сопровождении мистера Финча вернулась в наблюдательную комнату.

– Не берите в голову, мисс Беннор. Совет продолжает финансирование, и вам уж точно не стоит задумываться над тем, куда уходят эти деньги, – сухо, почти безэмоционально ответил Гермес Финч, человек в синем смокинге. Он снял с себя белый халат еще десять минут назад, как только покинул коридор со множеством тестовых комнат.

– Позвольте, но это мои люди. И за то, что с ними происходит, отвечаю я! А ни в коем случае не Совет, – она не заметила, как повысила голос.

– Дорогая Эржебет, если бы вы в действительности были озабочены их судьбой и состоянием, то не посылали бы их на смерть, – Гермес вгляделся в ее холодные глаза, проник в этот взгляд, что мог выдержать на себе лишь избранный, и долго смотрел не отрываясь.

– Все операции подконтрольны группе специально подготовленных профессионалов под руководством самого доктора Клерваля. К тому же скорость регенерации их тканей заметно возросла, – ответила она, не отводя взгляда.

– Неужели, Эржебет, вы действительно уверены в том, что никто из них не может погибнуть?

– Я не упускаю такой возможности, и даже больше: я сама уберу бешеную собаку из стаи, если та будет мешать процессу. Но тем не менее я не допущу, чтобы операция была провалена или выполнена на недостойном уровне.

– Что? – он был ошарашен и более не мог выдержать ее взгляд. – Но вы ведь начали с того, что пытались оспорить мои доводы в отношении вашей заботы об их судьбах.

– Я не пыталась оспаривать именно этот факт. Вы неверно меня поняли. Меня заботят не они, а то, насколько хорошо будут исполнены приказы, направленные из Совета. Состояние испытуемых заботит меня только с этой стороны.

– Тогда почему же вы воспротивились проведению тестов?

– Потому что они лишь отнимают у нас время. Вместо этого мы могли бы, к примеру, улучшить их физподготовку, у нас имеются отличные тренера.

– Да ваши подопытные пьют как лошади! О какой физподготовке может идти речь? Ведь каждый раз, как вы выпускаете их с территории, они возвращаются нетрезвые.

– Эта проблема вскоре устранится. При дальнейшем использовании препарат увеличит скорость метаболизма, и они перестанут чувствовать опьянение. Надеюсь, после этого ничто уже не будет провоцировать Цицерона на то, чтобы каждый раз спаивать членов группы.

– Надеетесь?

– В целом вы не правы. Пьют они не все…

– Я думаю, мы не станем продолжать этот разговор, считаю его бесполезным, – Гермес казался озлобленным.

– Пожалуй, я соглашусь с вами. Этот разговор так же бесполезен, как и эти ваши тесты, – Эржебет резко развернулась и легкой поступью направилась к выходу.

Он смотрел ей вслед с чувством сильнейшего смятения. С одной стороны, он не мог отвести глаз от ее идеального стана, а с другой – желал никогда больше не встречаться с этой женщиной. А уж тем более находиться с ней в одной комнате.

Он не мог справиться с обуреваемым его желанием и сменяющим его страхом. Да, он хотел ее, но и боялся. Боялся даже больше, чем этих трех старых, уже отживших свой век идиотов из Совета. В любом случае он не станет препятствовать ее возвышению, а исходя из какого именно чувства, Гермес не знал и сам.

* * *

– Уф-ф. И все-таки они решили провести тест на левитацию, – Цицерон сидел, раскинув ноги в стороны, на чем-то очень мягком.

– Цицерон, слезь с моей ноги! – завопил Барек.

– А я думаю, что это за кочка подо мной движется? Ох, смотри-ка, и Агнус здесь! Что, тоже провалила тест, в буквальном смысле? Ха-ха-ха.

– Не обольщайся.

– А где Лидия? – Барек наконец сумел подняться и оглядеться.

Они находились в практически пустой квадратной комнате, пол которой был закидан мягкими подушками.

– По-видимому, наша мисс Совершенство сдала всё на отлично.

– Возможно. Ну и как нам отсюда выйти? – задала вопрос Агнус.

Это оказалось совсем не трудно. Через полминуты все трое беспрепятственно покинули странное помещение, напоминающее детский игровой бассейн.

– Хорошо, хоть без цветных шариков, – обронил Цицерон, закрывая за собой дверь.

Лидия уже стояла снаружи. В точно таком же белом коридоре, как и наверху.

– Вот те на! – на лице у Цицерона появилось неподдельное удивление. – А ты что ж, раньше нас вышла?

– Проходи мимо, Цицерон, я ждала Барека. И я не выходила. Просто, в отличие от всех вас, я прошла этот тест.

– Ух ты! Так ты научилась левитировать? – Цицерон продолжал ее донимать.

– Что? Впрочем, неважно. Барек, нас отпускают в город, ты пойдешь со мной? – Лидия быстро перевела взгляд с потрепанного, потного оборванца на мускулистого темнокожего парня.

– На самом деле я бы хотел сходить по своим делам. Но если ты хочешь, то можешь пойти со мной, – немного неуверенно ответил Барек.

– Ну идите, голубки, только если что – не сдохните со скуки. Мы же с Агнус пойдем развлекаться, да, лапа?! – говорил Цицерон, приподняв одну бровь. На бородатой физиономии появилась роскошная улыбка в тридцать один зуб.

– Что? – Лидия обомлела. – Ты и Агнус?!

Она была удивлена настолько, что остановилась.

– А что такого? Я же не удивляюсь насчет тебя и супермачо. Какое мне дело? – Цицерон скривил рожу.

– Ну что ж, пойдем напьемся, Цицерон, – перебила их зашагавшая вперед Агнус.