Текст книги "Ребенок, который хотел танцевать. Путеводитель для родителей мечтающих детей"

Часть II
Лето

Лето – время созревания посеянного и посаженного. Полив и уход за растениями – залог успешной осени, богатой на урожай.

В этой части мы узнаем:

 что качество контакта определяет развитие танцора;

 что мотивация с помощью кнута и пряника, так прочно укоренившаяся в нашей системе воспитания, имеет множество побочных эффектов;

 как создать условия для пробуждения внутренней мотивации, когда я делаю что-то, потому что хочу и люблю это делать;

 что рост и развитие – это совершенно не одно и то же и что каждому из них свое время;

 почему последовательность действий – истинный ключ к успеху.

Глава 7
Контакт

Дима, опытный педагог, стоит перед группой детей, которым от 8 до 14 лет. Ему нужно за 20 минут провести занятие и достичь результата: чистый, точный ритм на базе простых шагов танца ча-ча-ча. Он профессионал, хорошо знающий, как нужно сделать то или иное движение. Он активен, энергичен, нацелен на успех. Дима объясняет, что и как нужно делать в конкретном движении этого танца, показывает лицом к группе, потом лицом к зеркалу. Дети вроде бы стараются, но понимания, что нужно делать, нет. Дима начинает злиться на детей, на себя… Результат через 20 минут такой: Дима весь мокрый от затраченных усилий, дети лишь приблизились к пониманию движения, ни о какой точности и чистоте речи нет.

Дмитрий – участник программы для педагогов «Учимся учить». Он действительно хочет понять, как можно по-другому. Это сложный процесс. И главное в нем – увидеть ученика. Увидеть группу. Кто они? Как они сегодня? Какая энергия, концентрация, мотивация? И сделать это за считаные секунды.

Контакт с реальными детьми в реальный момент времени – именно этого не было в Димином занятии. Того, что у героев саги «Сумерки» называется «запечатления». Качество контакта меняет весь процесс. Увидеть в детях людей, личностей, сложных и разных: открытых, замкнутых, уставших, ленящихся, возбужденных, пластичных, угловатых. Увидеть безоценочно. Это стартовая позиция успешного урока.

И задача урока – не развлечь, но увлечь. Бросить вызов. Поставить не только достижимую цель, а еще и сверхзадачу и помочь увидеть, как ее достичь. Вдохновить, поддержать. Быть с учениками честным. Давать позитивную, а если необходимо, жесткую негативную обратную связь. Если вы в контакте, они примут любую конструктивную критику. Педагогу нужно говорить о своих эмоциях, быть не только сильным, но и уязвимым. Вместо того чтобы в очередной раз кричать, добиваясь натянутой стопы, рассказать о том, как вам тоже тяжело это давалось и как вы смогли справиться. Или поделиться, что вы чувствуете себя бессильным, если подопечные не прикладывают все свое желание и внимание к выполнению поставленной задачи.

Когда Дима пришел в двухлетнюю программу обучения, это был внешне очень уверенный человек, с направленной вперед и вверх зажатой грудной клеткой, болезненно воспринимающий критику. К концу обучения у него появилось множество сомнений, поисков, жизненности! Тело стало значительно мягче, развилась самоирония. Дима превратился в учителя: теперь он уже не играл в педагога, а действительно стал им: честным, живым, принимающим себя и ученика.

Именно в таком контакте может ежедневно находиться с ребенком родитель: рассказывать истории, в которых мы тоже были не на высоте, делиться, как переживали неудачи, принимали вызовы и радовались успехам. Говорить о своих эмоциях: злости и печали, зависти и ревности, а также о страхе, обидах и о радостях, счастливых мгновениях. Это и есть живой настоящий контакт.

Контакт, а точнее, исследование качества контакта лежит в основе гештальт-подхода в психотерапии. «Контакт – это не состояние, а активность с определенным ритмом соприкосновения и ухода», – пишет одна из основоположниц метода Лаура Перлз. Пол Гудман в своей «Теории Self» выделяет в любом действии четыре основные фазы: преконтакт, контактирование, полный контакт и постконтакт. Я предлагаю посмотреть на эту теорию глазами преподавателя.

Преконтакт

Чего я хочу от сегодняшнего занятия? Каково мое намерение по отношению к группе, которая сейчас войдет в зал? Какие задачи я планирую решить? Какое качество энергии мне для этого нужно?

Здесь как в бизнесе: ни одному плану не суждено сбыться на 100 %, но планирование все же необходимо. Планирование, четкое намерение – это направление, по которому пойдет урок. В пути педагога и группу ждут спуски и подъемы, ровный асфальт будет сменяться ямами и рытвинами, дорога может петлять и иногда заводить в тупик. Но если нет намерения, то и направление путешествию не задано.

Преконтактирование – это не только задача педагога. По дороге на тренировку задайте ребенку вопросы: какая у него задача в группе? Над чем он работал на прошлом занятии? Готов ли сегодня сделать это лучше? Важно и ваше намерение: с чем родитель идет на урок, даже если вы только приводите ребенка, а затем встречаете после занятия. С каким настроением собираете, провожаете и встречаете? Формирование преконтакта – задача всех участников, но прежде всего это работа взрослых: педагогов и родителей.

Контактирование

Как я встречаюсь с учениками в пространстве? Простые поддерживающие вопросы: как вы сегодня? Как настроение? Какое у вас намерение на сегодняшнем занятии? Это важнейший момент встречи с реальными детьми.

Известный фитнес-тренер Ирина Ионова рассказала, как она на обучении у знаменитого американского специалиста Зены Сахели в течение первого часа училась только входить в зал. На каждую Иринину попытку тренер говорила: «Еще раз». Зена работала над важностью того, как тренер входит в зал, какую энергию он приносит, какой походкой идет, как контактирует с пространством и людьми в нем.

Как вы контактируете со своим ребенком, когда он приходит из школы, собирается на тренировку, возвращается вечером с нее? Постарайтесь отложить в сторону телефон или ноутбук, попробуйте в течение этих нескольких минут действительно полностью быть с ним, задавая вопросы или просто разговаривая.

Полный контакт

Само занятие. Я точно вижу, слышу, ощущаю динамику процесса. Меняю темп, ритм, сложность задач, даю и получаю обратную связь. Процесс, в который вовлечены все участники.

Настоящий контакт требует усилий. Если ребенок задает вопрос или делится чем-то с нами, а мы параллельно листаем соцсети или пытаемся ответить на срочное сообщение, то контакт не случился или же его качество крайне низкое. У педагога то же самое. Занятие – не конвейер, вести на автомате не получится. Контакт – он живой, он происходит прямо сейчас с конкретными людьми, а не с «группой 5–7 лет». Да, для этого необходима полная включенность педагога и умение адаптироваться к происходящим процессам.

Для меня синоним контакта – полная включенность. Возможность говорить и слушать, присутствовать телесно и эмоционально. В нашей жизни, наполненной массой параллельных задач, это может звучать как утопия. Но стоит все же попробовать хоть на несколько минут отодвинуть многозадачность и войти в контакт, побыть в нем. Вы сами удивитесь, как много узнаете о своем ребенке, да и о себе, в контакте высокого качества.

Постконтакт

Постконтакт – это умение завершать процессы. Вместе с детьми за несколько минут до конца занятия я провожу анализ того, что сегодня было сделано. Часто задаю вопросы:

что главное вы хотели бы забрать с собой сегодня, или какая главная мысль сегодняшнего занятия, как вы считаете?

На мой взгляд, ответы на эти вопросы лишают преподавателя иллюзий, ведь зачастую то, что понял, или запомнил, или выделил для себя маленький танцор, не вполне совпадает с замыслом и намерениями тренера. Педагог абсолютно уверен, что работал весь урок над балансом, а ребенок понял, что нужно больше использовать стопы или держать собранным центр. И именно то, что понял, взял для себя ребенок, и является реальным результатом занятия и дает педагогу много пищи для анализа и рефлексии.

А как родитель может помочь своему ребенку заниматься эффективнее и с большей вовлеченностью? На мой взгляд, даже маленькому ребенку можно объяснить и показать разницу между «проходным» и качественным занятием.

Алгоритм такой: перед тренировкой спрашиваем, с каким намерением ребенок на нее идет. Согласен, намерение – довольно сложное понятие для человека четырех-пяти лет, поэтому спрашиваем развернуто, например: «Расскажи, как ты хотел бы провести время тренировки». (Здесь можно подсказывать: вспомнить шаги, которые учил на прошлом занятии, узнать новый элемент, еще раз попробовать что-то самому или вместе с партнером). Хорошо поинтересоваться настроением ребенка перед занятием: ему интересно, или страшновато, или он идет в зал с нетерпением и предвкушением.

После тренировки спросить, как то, что происходило на занятии, совпало с тем, к чему готовился или о чем мечтал ребенок. А если были опасения – сбылись ли они или, напротив, развеялись. Какую оценку от 1 до 10 юный танцор мог бы поставить себе за тренировку и почему именно такую.

Конечно, такие разговоры, тем более на регулярной основе, потребуют от родителя реальной вовлеченности, но ведь это и дает качество контакта с ребенком!

Вернемся к истории Димы: он прекрасно разбирался в качестве шагов, но не в качестве контакта с реальными учениками. Как же часто можно услышать: дети недостаточно талантливые, трудолюбивые (да просто ужасно ленивые!), а еще недостаточно умные, воспитанные, целеустремленные, терпеливые, послушные – нужное, как говорится, подчеркнуть. Список претензий бесконечен. Только чего в нем точно нет – это реальности. А реальность такова, что дети – разные. И это просто нужно увидеть. Как в «Аватаре»: «Я. Тебя. Вижу». Увидев детей, Дима теперь может донести им свои идеи.

Если это работает, если это помогает раскрыться и педагогу, и ребенку, почему же эта система вызывает такое неприятие?

Причина первая: долго

«Мне некогда с ними разговаривать, нужно давать результат и как можно быстрее». Когда на своих индивидуальных или групповых уроках задаю детям вопросы, то каждый раз (реально каждый раз!) взрослый, будь то родитель или педагог, подгоняют ребенка быстрее дать ответ: «Что ты так долго? Время-то идет!». Такая заложенная со школы аксиома: быстрый – значит умный. Вы уверены, что это правда? Я вот сильно сомневаюсь. Моя простая рекомендация: если вы задали вопрос, дождитесь ответа. Иногда это занимает время. Запаситесь терпением или же не задавайте вопрос вовсе. Вы можете уточнить формулировку или предложить варианты, но ждите ответа – того, который родится у вашего визави! И когда ребенок поймет, что это не ловушка, что нет ответа правильного или неправильного, что его мнение действительно интересно, тогда и сработает магия контакта. И результат придет.

Причина вторая: высокомерие и чувство власти

Психолог Эстер Перель говорит о двух разновидностях власти: власти «над» и власти «для» (power on and power to). Учитель и, конечно же, родитель имеют власть. Вопрос в ее использовании. «Я главный, я решаю и требую подчинения. Я сказал, и это не обсуждается. Я прав! Это пример власти «над». Что же такое власть «для»? Я опытнее и имею возможность помочь в развитии. У меня есть власть оплатить уроки с хорошим и, может быть, дорогим педагогом. Есть власть поехать на соревнования, выступления в другой город, другую страну. Если я педагог, я могу помочь тебе достичь того, о чем ты мечтаешь, а может быть, и того, о чем ты даже не мечтал.

Я думаю, что чем чаще мы используем свою власть «для», тем больше контакта – глубокого, наполненного смыслом и любовью.

Причина третья: страх

И главный здесь, а также самый неосознаваемый страх – выглядеть уязвимым, сомневающимся. Страх сойти с пьедестала и стать в глазах ребенка обычным человеком, а не богом (героем, суперменом).

Андрей – успешный бизнесмен, руководитель большой компании, созданной им с нуля. Младшая дочь – успешно танцующая и стремительно развивающаяся в бальных танцах девочка. Старшая – участница коллектива «Тодес». Андрей, заботливый и любящий отец, пришел на консультацию с вопросами, как девочкам стать смелее и как он, отец, может на это повлиять. Обычные его методы – мотивации, аффирмации – не помогали.

Я предложил пойти другим путем и спросил, делится ли он с дочерьми своими сомнениями, страхами, историями поражений. Выдержав паузу, как будто искал подвох, он покачал головой – конечно, нет. «Пора, – заметил я. – Им нужен живой, реальный человек, который успешен не потому, что не сомневается, а именно потому, что через страхи и сомнения продолжает идти к своим целям».

Андрей попробовал: рассказал дочерям, что ему тоже бывает сложно, как сомневается в правильности некоторых решений, как бывает неуверенным в трудных ситуациях, какие поражения ему пришлось потерпеть в жизни и как он снова и снова поднимался. Показать ребенку свою уязвимость эмоционально непросто. Но это путь искреннего диалога. Девочкам нужен не отец-супергерой, а человек, помогающий им и умеющий справляться с вызовами. Результат превзошел ожидания. Дочери поняли, что нервничать и сомневаться – это нормально, именно это позволяет быть по-настоящему смелыми. Смелость и уверенность – это не отсутствие страха, это вызов страху! Смелость – это выбор!

А вы готовы рассказать ребенку, как пережить горечь поражений и снова направиться к цели?

Рекомендации

Открытые вопросы

Качество контакта, как вы уже поняли, – сложнейшее мастерство. Начните с малого: используйте больше открытых вопросов. Интересуйтесь! Не делайте вид, что вам интересно, а в самом деле интересуйтесь. Заодно сможете увидеть, готов ли ребенок вам доверять. И если нет, то вместо обвинений начните заново, медленно и постепенно, выстраивать доверительные отношения, как будто хотите научиться понимать инопланетный язык.

Понимание вместо категоричных суждений

Я часто слышу от детей и подростков такую характеристику отношений с родителями: «Они меня любят, но не понимают». Понимание идет от готовности контактировать и желания понять. Когда вы категорично говорите: «Школа на первом месте, а остальное потом», то для ребенка, живущего

Глава 7. Контакт танцем, это и есть абсолютное непонимание. Помните, что понимать – это не значит разделять мнение или его поддерживать. Но понимание позволяет диалогу случиться, а значит, контакт состоялся.

Делитесь своими историями, сомнениями, уязвимостью, победами

Пример Андрея поучителен. Мы зачастую не готовы делиться чем-то важным с детьми. Создаем «броню» супермамы или героический образ отца. Но ребенку нужны живые люди, а не заботливые киногерои. То, что родитель может быть уязвим, дает возможность ребенку увидеть, что и он тоже может переживать и это нормально.

Качество контакта, на мой взгляд, – это ключевой момент в преподавании, коучинге, родительстве. Педагог, идущий на контакт, – это учитель, готовый отвечать на вызов живого, сложного, колючего, неудобного ученика. Хочется пожелать каждому из нас встретить такого учителя.

Глава 8
Последствия метода кнута и пряника

Поощрение и наказание – главная мотивирующая сила. Особенно ярко это видно в последние 200 лет человеческой истории. Создание индустриального общества требовало новых форм вовлечение работника в производство. Становилось все сложнее заставить эффективно трудиться только силой или угрозами, качество работы падало, и заинтересованность работника стремилась к нулю. Появление мотивации, основанной на поощрениях за хорошо сделанную работу и наказаниях за провинности и ошибки, стало главной движущей силой последних столетий.

В 1970-х годах ученые, прежде всего социологи и психологи, стали исследовать механизмы мотивации: так ли все хорошо с кнутами и пряниками, каковы побочные эффекты? И, как это часто бывает, научные данные, даже имеющие множество подтверждений, оказались далеки от закоснелой реальности. Ведь кнут и пряник прочно вошли в семейную систему воспитания детей. Сегодня это представляется абсолютно естественным способом коммуникации. По сути, это впитано нами с первых шагов, поступков. А уж в спорте, образовании и бизнесе многие даже не могут представить, как действовать по-другому. Да и стоит ли? Ведь система работает, что еще нужно? Только вот работает ли? И каковы все-таки побочные эффекты?

В основе мотивации поощрениями и наказаниями лежит желание контролировать. Это поводок, который мы держим в руках. Похвалил или наградил – поводок ослабил, наказал – поводок натянул. У того, кто на поводке, может быть привязанность к контролеру и даже любовь (если это она, а не ее подмена), но свобода невозможна. Сама идея мотивации кнутом и пряником не совместима с понятием свободы и свободного человека. Большинство родителей, тренеров, преподавателей искренне считают, что делают это во благо ребенка, ученика. Что движет ими?

Власть

Конечно же, у родителя есть власть над ребенком, у учителя – над учеником, у работодателя – над работником. Кнут и пряник – способ эту власть показать и утвердить. «Если я захочу узнать твое мнение, я тебе его скажу», – говорил один известный тренер в мою бытность молодым танцором. Знакомая рассказывает: «Рома, я собираю ребенка восьми лет, нас ждет машина, мы опаздываем, а она совсем не спешит одеваться. Как тут без кнута?» У меня нет совета для уставшей и раздраженной мамы, но есть желание вместе увидеть последствия. Осознание, что точно простроенные границы и где-то жесткая мама – это не то же самое, что мама, манипулирующая ребенком, когда послушание достигается страхом наказания или предвкушением награды.

Страх

Я думаю, не меньше, чем желание властвовать, нами движет страх эту власть, влияние потерять. Педагог, боящийся, что танцор может перейти к конкуренту, готов использовать кнут и пряник как манипуляцию для удержания. Страх своей некомпетентности стимулирует желание компенсировать это рычагами контроля.

И здесь мы попадаем в ловушку, сами оказываясь заложниками страха. Страха не соответствовать званию хорошего родителя. Успешного родителя часто преследует страх потери этого статуса. Учитель, и особенно тренер, тоже находятся под огромным давлением: танцоры или родители (а то и те, и другие) склонны именно тренера винить в поражениях и угрожать уходом к конкурентам. Наставники победителей тоже в напряжении – уведут, переманят или сам танцор решит, что перерос тренера. С другой стороны, сколько подарков обычно получают учителя, а ведь это и есть пряники, прозрачно намекающие, что и кнут у дарителя где-то рядом.

Мой близкий друг, прекрасный успешный педагог, в разговоре на тему кнута и пряника высказался так: «Рома, давай будем реалистами: эта система работает. А вот использовать ли ее – зависит от того, какие у тебя цели. Раньше, работая в большом клубе, я только ею и пользовался: что-то не так, не по-моему, – наказание! Сделал, как я хочу, – молодец! Я упивался властью. Родители хотят, чтобы их ребенок достигал результата, и цена не важна. Я пользовался тем, что кнут и пряник на эти цели работают идеально».

Мне стало интересно, что же произошло с моим визави. Ведь я знал его как мудрого наставника, поддерживающего, помогающего развиваться, дающего ребенку себя проявлять, умеющего вести диалог.

«Нужно взять ответственность за свои поступки, свою жизнь. Мой тренер был абьюзером: жесткий, гораздо чаще с кнутом, чем с пряником. А мне было удобно – никакой ответственности. Просто исполняй, что он требует, и результат будет. И он действительно был. Вот только потом наступило выгорание, а с ним и потеря мотивации и жизненных ориентиров. Так всегда бывает, когда отдаешь силы на достижение целей, которых не присвоил».

Система образования: упраздни оценки – узришь пустоту

Я хочу обратить внимание на осознание последствий как кнута, так и пряника в нашей жизни. Возьмем систему образования: огромный ее сектор (весь государственный точно) основан на поощрениях – «пятерках» и на наказаниях – «двойках». И в последние несколько лет эксперты отмечают, что количество двоек у школьников резко возросло. За любое несделанное задание мгновенно прилетает наказание. Это реально повышает желание учиться? Мотивирует к получению знаний? Нет, двойка стала инструментом подчинения, и чем жестче закручивать гайки, тем более покладистым, а не развитым, сделает ученика школьный учитель.

В одной из моих любимых книг «Дзен, и искусство ухода за мотоциклом…» Роберта Пёрсига есть персонаж по имени Федр. Это гениальный преподаватель, новатор. Он исследует тему настоящего образования. Федр решает на одну четверть отменить оценки. Описывая типичного студента, он размышляет: «Величайшая проблема такого студента – рабская ментальность, встроенная годами кнуто-пряничной системы оценок, ментальность мула: “Если ты меня не отстегаешь, не буду работать”. Его не отстегали. Он не работал. И телега цивилизации, которую он якобы обучался тянуть, просто скрипит себе дальше, только без него чуть медленнее». Также Пёрсиг замечает: «На самом деле оценки скрывают неумение обучать. Плохой преподаватель может за всю четверть не оставить в головах учеников ничего запоминающегося, подвести итог по результатам ничего не значащей контрольной работы и оставить впечатление, что кто-то чему-то научился, а кто-то нет. Но если оценки отменить, класс волей-неволей начнет каждый день задаваться вопросом: а чему они учатся на самом деле? Чему нас учат? С какой целью? Как этой цели отвечают лекции и задания? Такие вопросы зловещи. Упраздни оценки – узришь огромную и пугающую пустоту»[14]14
  Пёрсиг Р. Дзен и искусство ухода за мотоциклом: исследование ценностей / пер. с англ. и послесл. М. В. Немцова. – Москва: АСТ: Астрель, 2011. – 476 с.


[Закрыть].

Эта великая книга, оказавшая огромное влияние на меня и на миллионы людей во всем мире, увидела свет в далеком 1979 году. Вопросы, поставленные Пёрсигом, до сих пор актуальны.

Как же часто на бесконечных танцевальных сборах, мастер-классах, где собирается бессчетное количество преподавателей, я задаюсь этими же вопросами. Чему учат эти преподаватели? С какой целью? Как этой цели отвечают темы лекций? Главное, в конце провести показ или соревнование, раздать сертификаты, и все счастливы. Но вернувшись в свой зал, эти вдохновленные танцоры спрашивают себя: «А что же мне теперь делать? Как развиваться-то?» И, как только эмоции улягутся, возвращаются в привычную рутину.

Безусловно, за более чем 40 лет, что прошли с первой публикации книги Р. Пёрсига, много изменилось. По всему миру есть учебные заведения, не сравнивающие учеников друг с другом и не выставляющие оценок. Такие школы, лицеи, колледжи возникли более 100 лет назад и сейчас становятся все более популярными среди родителей и детей. И вероятно, если классическая система образования ничего кроме кнуто-пряничной схемы предложить не сможет, популярность альтернативных учебных заведений будет только расти. Одним из примеров являются вальдорфские школы.

В мире же танца дети с первых шагов оказываются в ситуации сравнения и объективации. И нам, родителям и педагогам, необходимо создавать среду, в которой ребенок может развиваться, а не бесконечно стараться соответствовать чьим-то ожиданиям.