Текст книги "Н.С. Хрущёв: Политическая биография"

3. О некоторых проблемах внутренней политики

Материальный уровень жизни советских людей в 1956 – 1957 годах явно улучшился. Правда, 1 апреля 1956 года не было произведено традиционного «первоапрельского» снижения цен. Крупные государственные субсидии использовались для других социальных проблем. Рабочий день в предпраздничные и предвыходные дни сокращался на 2 часа. Укороченная рабочая неделя вводилась для подростков 16 – 17 лет. Зарплата при этом не снижалась. Увеличивались отпуска по беременности и родам. После отмены раздельного обучения мальчиков и девочек в средней школе отменялась и введённая при Сталине плата за обучение в старших классах средних школ, а также в высших и средних специальных учебных заведениях. Крупнейшим социальным мероприятием явился новый Закон о государственных пенсиях рабочим и служащим. Разумеется, все рабочие и служащие и раньше имели право на пенсии по старости, инвалидности, потере кормильца. Но размеры их не пересматривались с довоенного времени, тогда как розничные цены и заработная плата заметно возросли. Для пенсионеров часто оказывалось невозможным обеспечить себе даже самый нищенский уровень жизни. Новый Закон о пенсиях, принятый июльской сессией Верховного Совета СССР, значительно увеличивал все виды пенсионного обеспечения.

К началу августа 1956 года стало ясно, что целина на 30 миллионах гектаров даст стране рекордный урожай. Для Хрущёва это был и желанный политический успех, так как политика крупных капиталовложений на целине подвергалась все более настойчивой критике среди части Президиума ЦК. Хрущёв совершил поездку по целинным районам. Он обсуждал проблему сохранения урожая, потому что на целине было мало хороших дорог и зернохранилищ. Сибирь и Казахстан сдали государству более двух миллиардов пудов зерна. В целом по стране сбор зерна составил 127 миллионов тонн, а заготовки – 57 миллионов. Для того времени – рекордные цифры, среднегодовой сбор зерна в 1949 – 1953 годах составлял 81 миллион тонн, а заготовки – 33 миллиона тонн.

Неплохими оказались итоги в промышленности – прирост производства составил 11 %. Менялся облик Москвы, где быстрыми темпами развивалось жилищное строительство. Как писал недавно журналист Лев Колодный, «стремительное преобразование юго-западных окраин началось в середине пятидесятых годов, после того как в Москве развернулось массовое строительство жилых домов по типовым проектам. На землях села Черёмушки, вокруг древней подмосковной усадьбы Черёмушки с замечательным дворцом, „Эрмитажем“, конным двором – ансамблем, достойным быть музейным, началось небывалое по масштабам и темпам возведение зданий: пятиэтажных – протяжённых и девятиэтажных – башен, напоминающих своим видом коробки, машины для жилья. И строились они, как машины, из деталей заводского изготовления, блоков и панелей, вытеснивших послуживший сотни лет кирпич… Случилось прежде небывалое: дома, магазины, школы, сады – все появлялось разом, быстро, не для избранных. То было событие, взволновавшее простых людей и великих: Дмитрий Шостакович даже написал музыку оперетты с названием „Москва, Черёмушки“.

К жилым кварталам в ударном порядке проложили подземную линию метрополитена, и вскоре Черёмушки стали символом социальной справедливости, поразив современников размахом и динамизмом. После XX съезда партии, предопределившего эти перемены, начиная с 1956 года, в Москве прибавлялось ежегодно по четыре-пять миллионов квадратных метров жилой площади, в десять раз более того, что строилось в предвоенные и послевоенные годы. Вот тогда-то миллионы москвичей справили новоселье, потянулись из бараков, подвалов, коммунальных перенаселённых квартир, доходных домов и особняков старой Москвы на юго-запад, получая ордера в малометражные, но отдельные квартиры со всеми удобствами, рассчитанные на одну семью.

Связывалось появление Черемушек с именем Н. С. Хрущёва, на своём высоком посту руководителя партии повседневно занимавшегося делами города, где он начинал работу, возглавлял райком, столичную партийную организацию… Как рассказывают архитекторы-ветераны, именно он настоял на сооружении пятиэтажных типовых домов, определил этажность, высоту потолков, размеры комнат и квартир, кухонь, санузлов, благодаря его усилиям медленное строительство превратилось в быстрый монтаж…

Н. С. Хрущёв любил строить. Благодаря ему Москва имеет не только Юго-Запад, Черёмушки, но и другие районы, застроенные приземистыми домами, поблекшими рядом с типовыми корпусами новых поколений. Пятиэтажки москвичи в просторечии называют «хрущобами», в ближайшем будущем их предстоит модернизировать.

Однако с именем Н. С. Хрущёва связано появление и многих уникальных сооружений: Дворца съездов, стадиона в Лужниках, проспекта Калинина, Останкинской телебашни, Московской кольцевой автодороги…[59]59
  Моск. правда. 1988. 7 янв.


[Закрыть].

За успехи в хозяйстве многие области и их руководители были награждены. «За успешное руководство в организации подъёма и освоения целинных и залежных земель» орден Ленина и вторую медаль Героя Социалистического Труда К. Е. Ворошилов вручил и Н. С. Хрущёву.

В 1957 году продолжалась реабилитация людей и групп, обвинение против которых не было отменено в 1956 году. Под сильным давлением Хрущёва Президиум ЦК и Верховный суд СССР снял обвинения с большой группы военачальников: М. Тухачевского, И. Якира, И. Уборевича и других, расстрелянных в 1937 году. Эта реабилитация бросала тень на репутацию таких людей, как К. Ворошилов и С. Будённый, активно помогавших Сталину в истреблении военных кадров в 1936 – 1938 годах.

Особое значение имела реабилитация «опальных» народностей, незаконно выселенных при Сталине со своей исконной территории. Так, например, 9 января Указом Президиума Верховного Совета СССР восстанавливалась Калмыцкая АССР. Вскоре восстановили Чечено-Ингушскую и Кабардино-Балкарскую АССР, Карачаево-Черкесскую АССР. Это была справедливая, но нелёгкая политическая акция. Предстояло вернуть из Казахстана, Сибири и Средней Азии несколько миллионов человек, чьи земли и дома уже заселили миллионы людей из других районов СССР. Планировалось произвести перемещения больших масс людей в течение пяти-шести лет. Но, узнав о реабилитации, о восстановлении своих автономных республик, недавние «опальные» народности стали требовать более быстрого возвращения в родные места, сотни тысяч людей приезжали на родину самостоятельно, не дожидаясь получения компенсации или ссуды. Возвращались из ссылки также курды, греки и турки, проживавшие ранее в Причерноморье и на Кавказе и выселенные на Восток в 1944 – 1945 годах.

Не была, однако, ещё восстановлена справедливость в отношении немцев Поволжья и других немцев, проживавших в СССР и в начале войны обвинённых в «измене Родине» и выселенных на Восток. Концлагеря были ликвидированы, и многие советские немцы реабилитированы. Они могли вернуться в западные районы страны. Многие посёлки с немецким населением возникли на целинных землях. Формальная реабилитация немецкого меньшинства в СССР состоялась только в августе 1964 года, но без восстановления автономной республики немцев Поволжья.

Хуже оказалось положение крымских татар, сотни тысяч которых были депортированы в 1944 году в Среднюю Азию. Крымская АССР, превращённая в Крымскую область, к 300-летию объединения Украины с Россией в 1954 году перешла из состава РСФСР в состав УССР. Несмотря на явную несправедливость выдвинутых против крымских татар обвинений, во времена Хрущёва они не были даже формально реабилитированы.

Хотя Хрущёв и не стремился поднимать вопрос об ответственности тех или иных людей за преступления сталинского прошлого, избежать этого не всегда удавалось. При восстановлении Чечено-Ингушской АССР выяснилось, что в 1944 году войсками НКВД полностью уничтожен один из аулов, жители которого отказались подчиниться приказу о выселении. Непосредственная ответственность за этот злодейский акт возлагалась на недавнего министра внутренних дел Круглова. Не дожидаясь окончания расследования, он застрелился.

По-видимому, в первой половине 1957 года Президиум ЦК по инициативе Хрущёва отменил пресловутую систему «пакетов», т. е. введённую Сталиным выдачу ответственным работникам в специальных конвертах крупных денежных сумм, превышающих подчас в 2 – 3 раза официально установленную заработную плату. Эта система явно противоречила провозглашённому на XX съезде курсу «на восстановление ленинских норм партийной и государственной жизни». Ленин был особенно щепетилен в вопросах заработной платы ответственных партийных работников. Ленин не хотел, чтобы они бедствовали, но он настоял на введении так называемого партмаксимума. Все доходы, превышающие партмаксимум, необходимо было сдавать в партийную кассу.

В 1957 году Хрущёв внёс на рассмотрение Президиума ЦК КПСС предложение о коренном изменении в структуре и характере управления народным хозяйством СССР. Предлагалось ликвидировать большинство отраслевых министерств и поручить руководство заводов и фабрик специально созданным территориальным управлениям – Советам народного хозяйства (Совнархозам). Сама идея создания региональных организаций для управления промышленностью, сокращения функций управления «по вертикали» и расширения функций управления «по горизонтали» являлась весьма здравой, но нуждалась в тщательном обсуждении и экспериментальной проверке. К началу 1957 года в СССР имелось более 200 тысяч больших и малых промышленных предприятий и около 100 тысяч строительных площадок. Управлять этим производством из единого центра становилось всё труднее.

Уже в 1953 – 1956 годах около 15 тысяч предприятий перешли в непосредственное подчинение республиканских министерств. Имелась, однако, потребность в дальнейшей децентрализации.

Многие члены Президиума ЦК КПСС отнеслись к идее создания Совнархозов отрицательно, но воздержались от открытого выступления против предложений Хрущёва. Между тем сомнения о целесообразности быстрого создания новой системы управления являлись вполне обоснованными. Предлагаемая Хрущёвым, эта система нигде ещё не прошла экспериментальной проверки. Она могла оказаться рациональной для таких крупных промышленных центров, как Ленинград или Свердловская область, но нерациональной для областей и республик Северного Кавказа. Азербайджанский Совнархоз мог, возможно, лучше управлять работой нефтепромыслов и нефтеперерабатывающих предприятий, чем московское ведомство. Но как он будет управлять отраслями, представленными в республике только одним или двумя предприятиями? Кто будет координировать деятельность крупных и родственных предприятий, расположенных в разных регионах страны? Подобных вопросов можно было задать очень много. Но у Хрущёва ещё не было ответов на них.

Сомнения и оговорки членов Президиума ЦК не остановили Хрущёва. Идея Совнархозов, непопулярная среди министров, показалась весьма привлекательной для секретарей обкомов и ЦК компартий республик, которые становились при создании Совнархозов менее зависимыми от Москвы. Пленум ЦК КПСС одобрил тезисы Н. С. Хрущёва, и с весны 1957 года началось интенсивное проведение в жизнь новой системы управления. Краткое обсуждение в печати показывало, что у идеи Совнархозов имеются противники, их доводы звучали убедительно. Но газеты печатали далеко не все поступавшие к ним материалы, а журналы просто не успели принять участия в обсуждении. Искусственно создавалась атмосфера полного согласия, и созванная в мае 1957 года сессия Верховного Совета СССР приняла по докладу Хрущёва закон «О дальнейшем совершенствовании управления промышленностью и строительством». Из прежних промышленных министерств временно сохранялись лишь министерства авиационной, оборонной, радиотехнической, судостроительной, химической промышленности, среднего машиностроения, транспортного строительства и электростанций. Остальные министерства ликвидировались, а их функции передавались территориальным Совнархозам.

Недовольные реформой, члены Президиума ЦК стали создавать оппозиционную фракцию. Масла в огонь подлила новая акция Хрущёва, предпринятая вообще без согласования с руководством ЦК. Речь идёт о выдвинутом Хрущёвым лозунге: «В течение 3 – 4 лет догнать США по производству мяса, молока и масла на душу населения». На какой основе возник этот лозунг? Данные за первые месяцы 1957 года по производству мяса, молока и масла заметно улучшились в сравнении с первыми месяцами 1956 года, что явилось результатом хорошего урожая. Но в сельском хозяйстве один хороший урожай не решает дела, и расчёты следует делать исходя из многолетних средних данных. На запрос Хрущёва специалисты ответили, что по молоку и маслу СССР может легко догнать США, где эти продукты не пользовались большим спросом, и их производство на фермах не увеличивалось, а уменьшалось. Но мяса на душу населения в 1956 году в США производилось 102 кг, а в СССР – 32 кг, и догнать США в этом отношении СССР сможет, как утверждали специалисты, только в 1975 году.

Хрущёв, однако, отверг их мнение как бюрократическое. Выступая в Ленинграде на совещании специалистов сельского хозяйства, а потом и на большом митинге ленинградцев на Дворцовой площади, он открыто провозгласил указанный выше лозунг, сделав, правда, оговорку, что можно выполнить это задание и за 5 лет, но уж никак не за больший срок. Нереальность хрущёвского лозунга казалась очевидной любому. Производство мяса в стране в 1956 году составило 6, 6 миллиона тонн и возросло в сравнении с 1953-м только на 800 тысяч тонн. Развитие животноводства тормозилось недостатком кормов, низким уровнем механизации, высокой себестоимостью продукции. При существующих закупочных ценах животноводство во всех зонах страны оставалось убыточной отраслью. И при таком положении Хрущёв предлагал поднять производство мяса в СССР к 1961 году до 20 миллионов тонн в год.

Лозунг Хрущёва обсуждался в Президиуме ЦК КПСС после возвращения Никиты Сергеевича из Ленинграда и не нашёл поддержки у большинства членов Президиума. Но Хрущёв отмахнулся от возражений.

5 июня 1957 года Хрущёв и Булганин отбыли в Финляндию с официальным визитом. Советские лидеры пробыли там больше недели и только 14 июня вернулись в Москву. Это отсутствие Хрущёва в столице, прикрываемое Булганиным, было использовано Молотовым, Маленковым и Кагановичем для подготовки заседания Президиума ЦК КПСС с вопросом о смещении Хрущёва с поста Первого секретаря ЦК КПСС.

4. Июньский Пленум ЦК КПСС

18 июня 1957 года в Кремле собрался Президиум ЦК КПСС. Это заседание было необычным, оно продолжалось три дня. Кремль был взят под усиленную охрану. Участники заседания лишь поздно ночью могли отдохнуть, чтобы утром снова вернуться в комнату для заседаний. Отсутствовал только Ф. Р. Козлов. На 23 июня было намечено торжественное празднование 250-летия Ленинграда. В город на Неве приезжали делегации из других городов страны, многие из них возглавлялись секретарями обкомов. Ждали и Н. С. Хрущёва во главе представительной правительственной делегации. Но Хрущёву было не до юбилеев.

На заседании Президиума ЦК Молотов и Маленков неожиданно поставили вопрос о смещении Хрущёва. Оппоненты Хрущёва, враждовавшие друг с другом, на этот раз объединились и тщательно обсудили вопрос об отстранении Хрущёва, соблюдая при этом строгую конспирацию. Список обвинений был велик. В основном Хрущёва обвиняли в экономическом волюнтаризме, в самочинных и необдуманных действиях. Многие из этих обвинений были несомненно справедливы. Но главное обвинение, которое не высказывалось полностью, но которое являлось наиболее важным для противников Хрущёва, состояло в том, что Хрущёв слишком далеко зашёл в разоблачении Сталина, что он подорвал авторитет КПСС в международном коммунистическом движении и авторитет всего коммунистического движения. Речь шла поэтому о пересмотре решений XX съезда КПСС. Противники Хрущёва, рассчитывая на успех, обсудили заранее и судьбу самого Хрущёва. В случае признания им своих ошибок и согласия на отставку предусматривалось понижение его в должности, например до уровня министра сельского хозяйства СССР. В иных случаях не исключалась возможность ареста Хрущёва. Он был ещё очень популярен не только среди населения, чем можно было и пренебречь, но и среди большинства членов ЦК КПСС. Поэтому оставлять его на свободе казалось опасным. На пост Первого секретаря ЦК КПСС предполагалось избрать В. М. Молотова.

Хрущёв, однако, решительно отверг все обвинения, ссылаясь на достигнутые экономические успехи и на существенные достижения во внешней политике. В острых прениях в его поддержку из членов Президиума выступили только Микоян, Суслов и Кириченко. 7 членов Президиума – Молотов, Маленков, Ворошилов,

Каганович, Булганин, Первухин и Сабуров выступили против Хрущёва. Кандидаты в члены Президиума – Брежнев, Жуков, Мухитдинов, Шверник и Фурцева поддержали Хрущёва, но они присутствовали на заседании лишь с правом совещательного голоса. Каганович крайне грубо оборвал на одном из заседаний Брежнева, который, разволновавшись, был близок к обмороку. Мнение и позиция Жукова, однако, были крайне важными, так как он ясно дал понять, что армия поддержит Хрущёва. Д. Т. Шепилов вначале поддерживал Хрущёва, но в ходе длительных дебатов Шепилов неожиданно изменил прежней позиции и присоединился к мнению большинства членов Президиума.

В конечном итоге Президиум Центрального Комитета вынес решение о смещении Хрущёва с поста Первого секретаря ЦК КПСС. Но он, поддержанный своими сторонниками, отказался подчиниться принятому решению. Он заявил, что на пост Первого секретаря ЦК его избрал не Президиум, а Пленум ЦК, и только Пленум может освободить его от этой должности. Он потребовал поэтому созыва Пленума, но Президиум отверг это требование. Группа Молотова – Маленкова, однако, и здесь обнаружила свой догматизм, возложив слишком большие надежды на формальное решение большинства членов Президиума. Хрущёва поддерживала и армия, и КГБ. Он продолжал оставаться главой Секретариата ЦК. Иначе говоря, именно в руках Хрущёва сохранялась в эти решающие дни реальная власть в стране и в партии. Поэтому «операция», которая удалась в начале марта 1953 года, когда небольшая группа лидеров смогла решить у гроба только что умершего Сталина все вопросы по распределению власти, не могла состояться в июне 1957 года.

Пока заседал Президиум, важные события происходили за пределами Кремля. Для наиболее влиятельных членов ЦК не был секретом тот факт, что обсуждается судьба Н. С. Хрущёва. Дали знать в Ленинград Козлову, и тот с группой членов ЦК приехал в Москву. Серов и Жуков сумели быстро обеспечить прибытие в Москву почти всех других членов ЦК, которые стали требовать созыва Пленума. Президиум Центрального Комитета отклонил это требование и даже отказался встретиться с ними. Тогда большая группа членов ЦК направила в Кремль письменное заявление. В нём говорилось:

«В Президиум Центрального Комитета. Нам, членам ЦК КПСС, стало известно, что Президиум ЦК непрерывно заседает. Нам стало также известно, что вами обсуждается вопрос о руководстве Центральным Комитетом и руководстве Секретариатом. Нельзя скрывать от членов Пленума ЦК такие важные для всей партии вопросы. В связи с этим мы, члены ЦК, не можем стоять в стороне от вопроса руководства нашей партии».

Но и это заявление не возымело действия. Тем временем члены Центрального Комитета стали собираться в Кремле. Делегация ЦК во главе с И. Серовым, которому подчинялась охрана во всех помещениях Кремля, появилась в здании, где проходили заседания Президиума. Большинство Президиума, считавшее Хрущёва едва ли не смещённым с поста главы партии, поручило Булганину как Председателю Совета Министров СССР и Ворошилову как Председателю Президиума Верховного Совета СССР, вступить в переговоры с вошедшими в Кремль членами ЦК. Однако в приёмную, где они собрались, вышли также Хрущёв и Микоян. Эта встреча началась не слишком вежливо. Серов пригрозил Ворошилову, что если Президиум будет противиться созыву Пленума, то Пленум соберётся и без одобрения Президиума, так как члены ЦК не позволят решать вопросы руководства партией без участия членов ЦК КПСС – большинство их в Москве, и они настроены весьма решительно. Стало очевидным, что сговор против Хрущёва потерпел провал, и Президиум согласился на созыв Пленума ЦК.

Подавляющее большинство участников открывшегося Пленума безоговорочно поддержало Хрущёва. Июньский Пленум был также беспрецедентным по продолжительности: он проходил с 22 по 29 июня. Пленум заслушал доклад Хрущёва «О положении в партии». Молотову предоставили возможность подробно изложить свою точку зрения, но все выступавшие затем поддерживали не Молотова, а Хрущёва. В сложившихся условиях Ворошилов, Булганин, Сабуров и Первухин решили выступить с покаянными речами. Признал свои ошибки и Маленков. До конца Пленума упорствовал только Молотов, и только он один воздержался при голосовании за резолюцию Пленума. Все остальные участники его группировки голосовали за резолюцию, осуждавшую их собственное поведение.

Постановление Пленума и краткая информация о его работе были опубликованы лишь 4 июля 1957 года. В решениях говорилось об «антипартийной группе Молотова, Кагановича и Маленкова» и умалчивалось об участии в группе Ворошилова, Булганина и других. И Ворошилов и Булганин сохранили свои посты. Из состава Президиума и из ЦК КПСС были выведены Молотов, Маленков, Каганович и «примкнувший к ним Шепилов». Сабуров потерял пост члена Президиума ЦК, а Первухин стал лишь кандидатом в члены Президиума ЦК. Июньский Пленум увеличил численность Президиума до 15 членов, в состав Президиума вошли недавние кандидаты Л. И. Брежнев, Е. А. Фурцева, Ф. Р. Козлов, Н. М. Шверник. Членами Президиума стали также А. Б. Аристов, Н. И. Беляев и старейший деятель КПСС О. В. Куусинен. Среди 9 кандидатов в члены Президиума появились имена А. Н. Косыгина, А. П. Кириленко и К. Т. Мазурова. Молотов, Каганович и Маленков потеряли посты заместителей Председателя Совета Министров СССР.

На второй день после Пленума Каганович позвонил Хрущёву, и между ними, по свидетельству последнего, произошёл такой разговор: « – Товарищ Хрущёв, я тебя знаю много лет. Прошу не допустить того, чтобы со мной поступили так, как расправлялись с людьми при Сталине…

– Товарищ Каганович! Твои слова ещё раз подтверждают, какими методами вы намеревались действовать для достижения своих гнусных целей. Вы хотели вернуть страну к порядкам, которые существовали при культе личности, вы хотели учинять расправу над людьми. Вы и других мерите на свою мерку. Но вы ошибаетесь. Мы твёрдо соблюдаем и будем придерживаться ленинских принципов. Вы получите работу, – сказал я Кагановичу, – сможете спокойно работать и жить, если будете честно трудиться, как трудятся все советские люди»[60]60
  XXII съезд Коммунистической партии Советского Союза: Стеногр. отчёт. М., 1961. Т. 2. С. 588.


[Закрыть].

Н. С. Хрущёв сдержал своё слово. Никто из его противников не был тогда исключён из партии, но все они получили назначение вне Москвы. Молотов направлялся послом СССР в Монголию. Каганович стал директором Уральского комбината «Союзасбест» в г. Асбесте, Маленков – директором Усть-Каменогорской ГЭС на Иртыше, а затем Экибастузской ГРЭС. Шепилов получил профессорскую должность в Средней Азии. В июле 1957 года Первухин и Сабуров потеряли посты заместителей Председателя Совета Министров СССР. Первыми заместителями Председателя Совета Министров стали А. Н. Косыгин и Д. Ф. Устинов.

Вскоре после окончания Пленума Хрущёв во главе большой делегации прибыл в Ленинград. Формально речь шла о вручении наград ленинградцам в связи с 250-летием города. Фактически же состоялось повторение юбилейных торжеств. В Ленинграде прошла большая демонстрация трудящихся на Дворцовой площади. На трибуне стояли Хрущёв, Козлов, Ворошилов, Микоян, Брежнев, Куусинен, Фурцева, Шверник и Аристов.

Ещё через несколько дней Хрущёв и Булганин выехали в Чехословакию, где провели около двух недель. Хрущёв без больших стеснений говорил югославскому послу Велко Мичуновичу о том, что у него нет большого желания путешествовать в обществе Булганина, но что это пока необходимо по государственным соображениям. Естественно, что посол Югославии в своём подробном письме к И. Б. Тито о событиях в Москве сообщал, что позиции Булганина явно пошатнулись и смещение последнего с поста премьер-министра только вопрос времени[61]61
  См.: Мичунович В. Московские годы. Загреб, 1977. Нем. изд.: Micunovic Veljko. Moskauer Tagenbucher. Klett-Cotta; Stutgart, 1982. P. 321 – 330.


[Закрыть].

В конце июля – начале августа 1957 года в Москве прошёл VI Международный фестиваль молодёжи и студентов – красочный праздник. Впервые за всю историю в СССР приехало так много гостей из других стран мира.

В сентябре 1957 года Хрущёв отдыхал в Крыму недалеко от Ялты. Это был для него первый большой отпуск за многие годы. Ни в конце 30-х, ни в первой половине 40-х годов об отдыхе не могло быть и речи. При Сталине Хрущёв смог провести отпуск на море только один раз – в 1947 году. В 1953 – 1956 годах у него было слишком много забот, чтобы он мог позволить себе продолжительный отдых. Теперь он провёл в Крыму почти целый месяц и вернулся в Москву лишь 2 октября.